Короткие повести в старой таверне

Страх - вот что сейчас чувствовал Диамкей. Он мерзкой амебой оплетал каждую клетку в теле юного вампира, заставляя ноги бежать еще быстрее. И, несмотря на обретенную выносливость, усталость все равно накрывала с головой, забивая легкие, что все равно по привычке продолжали дышать. До слез от ужаса пугающие крики людей преследовали вампира, будто яростная толпа продолжала гнаться, во все стороны размахивая факелами и косами. Человеческий гнев, смешанный с животным страхом, - вот самая опасная смесь, что приводила к ужасному взрыву. А Диамкей - всего лишь недавно обращенный вампир. Собственное сознание все еще не принимало этот факт, но новая натура была зверски голодна. И вот, сам того не понимая, вампир набросился на случайного прохожего, чуть не осушив его до смерти. Разъяренная толпа людей решила тут же избавиться от проклятой нечисти. Они гнались за юным созданием, загнав его до самых опасных территорий, лишь тогда решив, что он уже не жилец. Слезы дождем катились из глаз, что и так казались пасмурным небом. Ноги отзывались тянущей болью, а напуганный разум продолжал бить в колокала. Одако желудок напоминал о себе протяжным гулом, требуя больше крови. Противный металлический привкус стойко ощущался во рту, а острые, словно нож клыки резали десна. Диамкей боялся всего вокруг. Людей, что раньше с теплотой смотрели на милейшего парня, теперь же грозно размахивавшие косами, собственного голоса, в какой-то момент сорвавшийся на рык и гниющей округи. Кривые пальцы деревьев, что казалось, никогда-никогда не имели зеленых и молодых листьев, страшно косились в сторону вампира, будто стараясь схватить его. Земля, что словно раскрыла свою пасть, заглатывая подошву ботинок, начинала идти кочками, зацепившись за которые, можно было легко свалиться в мокрые и удущающие объятия грязи. Длинные ветви ив создавали практически непроходимые завесы, скрывая блеклые силуэты. Ночная тьма освещалась лишь парой-тройкой светлячков, что невероятным образом попали в эту глушь. Холод кусал за ладони и щеки, оставляя на них свои красные шрамы. А страх продолжал гнать Диамкея в самую топь. Неожиданно нога вампира по голень ушла под вязкую воду, с отвратным чавканьем, будто болото поедало ее. Нетвердая почва под вторым ботинком тоже начала тянуть вниз, будто что-то на дне не желало отпускать нежданного гостя. Топь медленно засасывала юное создание, что оказалось загнанно на корм местной живности. Данную территорию все люди в округе называли Проклятыми Землями. Зыбкая почва легко уходила под воду, прямо в заросшее озеро. Болото почти мгновенно засасывало каждого, кому не повезло оказаться в этих местах. Медленно гниющие тела различных животных и бедолаг-людей источали самые отвратительные запахи, полностью пропитавшие каждую ветвь вокруг. Из всех предостережений и легенд родилась байка о страшном людоеде, что обитал в этих землях и был их королем. Прозвали его Хозяином Болот, что стал главным отрицательным персонажем во всех сказках поселений, что располагались около Проклятых Земель. Детей пугали этим водяным, что жил на дне глубокой топи, который затаскивал непослушных малышей к себе, а после съедал. Его образ менялся от истории к истории, но неизменными оставались грязно-зеленые яркие глаза, что во тьме ночи светились двумя огнями, являясь предшественниками смерти видящих их. Мерзкая вода добралась до груди Диамкея, до боли стискивая кости ребер, словно собираясь с хрустом проломить все. Страх за свою жизнь хватал за горло, сдавливая свою хватку и лишая гортань воздуха для отчаянных криков. До боли громкий зов, на который не откликнутся ни люди, ни звери, рвет глотку, заливая ее темной кровью. Из последних сил вампир тихо шепчет, в надежде на спасение, задыхаясь от собственных слез. -Хозяин Болот, прошу, спаси... Отчаянная попытка выжить, ладонь погрязла в вязкой трясине, вторая рука оказалась в плену длинных лап ивы, что словно пыталась урвать себе кусочек юной плоти, ног вампир давно не чувствовал, будто глубинные чудища уже оторвали их. Темнота вокруг начала сгущаться, грозясь полностью поглотить разум вампира, как болото поглотило его тело. Ласковый голос, столь сильно контрастирующий с удушливой местностью, что он мог показался всего лишь бредом затуманенного сознания, прорезал гробовую тишину, которая возникла стоило тихому шепоту сорваться с бледных губ. -Что ты готов дать взамен, прелестное дитя? - властные ноты отдавались в этом голосе, добавляя ему пугающей ауры. -Свою жизнь, - прерываясь на последние вдохи, молвил вампир, задыхаясь от попадающего в легкие воздуха, смешанного с мерзкой и вязкой водой. -Хорошая сделка, - блеснули в темноте два ярких огня. Глаза вампира сомкнулись, погрузив его разум в точно такую же топь, что медленно засасывала его полностью. *** Отвратный запах гниющих тел забил ноздри, заставляя вампира рывком подняться. По привычке он сделал глубокий вдох, о чем тут же пожалел. Затхлый воздух попал в разодранное криками горло, впитываясь в темную кровь. Однако то, что Диамкей очнулся - уже чудо. Но радостные мысли о спасении отравили воспоминания. Жизнь в обмен на жизнь. Умереть или отдать свою душу жуткому существу, что по легендам являлось истинным злом? Затуманенный страхом разум предпочел второй вариант. Все детство его пугали могучим Хозяином Болот, а сейчас, спасаясь от родных людей, он был готов просить помощи у монстра. Влажная земля под руками липла к бледной коже, оставляя свои следы. Грязь полностью пропитала всю одежду и ботинки, и будто даже добралась до его внутренних органов. Острые края травы, что оказалась вплетена в светло-серую косу вперемешку с удивительно чистыми и прекрасными цветами, слегка резали плоть, стоило провести пальцем по ним. Казалось, что болото впитало в себя всего вампира, поглотив каждую частичку и везде оставив свою печать. До ужаса мягкий голос раздался позади Диамкея, напрягая того своим ласковым и сладким тоном. -Юный вампир, я выполнил твою просьбу. В моих землях давно не было столь прекрасных созданий. Люди давно прогнили и телом, и душой, а их жалкие тушки лишь портят мои владения, загрязняя его своими ужасными запахами. Однако я знаю, как может быть восхитительна молодая кровь, - будто ведя обычную и рутиную беседу монстр совершенно не заботился о своих словах, даже не пытаясь поддерживать прошлую помпезность и властность его речи. Боясь произнести и слово, Диамкей лишь обернулся, стараясь разглядеть в ветвях ив темный силуэт, обладателя этих ярко сверкающих глаз. Однако, к сожаление или к счастью, Хозяин Болот решил не показывать свой облик, скрывшись в тьме ночи, вернувшись обратно в топь. И лишь будто на прощание бросил, все тем же тоном: -Угощайся, милое создание, -стоило ему замолкнуть, из глубины трясины выплыло множество стеклянных бутылей, что были полны алой крови. Выполненная мастером рельефная поверхность склянок привлекала внимание, завораживая своей красотой. А приятный аромат, что ощущался сквозь пробки, дурманил и манил, заставляя вампира невольно потянуться к одному из бутылей. Однако стоило его ладони оказаться над заросшей водой, его перехватила залитая грязью рука. Диамкей сдержал вскрик, но он напуганно вздрогнул, а по спине забегали крупные мурашки. Но монстр лишь переплел их пальцы, сжимая бледную кожу. Острая боль, словно небольшой пожар возник прямо на его ладони, пронзила разум вампира. На холодной руке остался след, будто от клейма. -Всего лишь часть сделки, не обижайся прелестное дитя, -насмешливо звучал голос из под толщи воды. И будто недавно прекратившее свой ритм сердце вновь забилось, наполненное не кровью. По венам вампира словно текла болотная вода, наполняя его тело своим затхлым запахом. Казалось, что жизнь вновь осветила его взор, но тут же покинула светлую голову, не оставив на прощание ни капли своей силы, а наоборот, захватила с собой весь серебрянный блеск глаз юного вампира, оставляя их полностью опустошенными. Тошнота засела в глотке, не собираясь покидать ее, а лишь сильнее мутила сознание Диамкея, размазывая картинку местности в разуме и наполнив ее еще более темными оттенками, погрузив и так непроглядную мглу в самую настоящую бездну. Но приятный, манящий, столь прекрасный вкус, разлившийся во рту, стоило сделать первый глоток, словно преукрасил топь вокруг и сделал самого вампира живее. И хотелось вскрыть бутыль за бутылем, в миг осушая их, вливая в свое горло живительную кровь, наполняя тело невероятной силой, очищая разум и превращая бурю мыслей и чувств в полнейший штиль. Однако чужой, заливистый, громкий, слегка демонический смех отрезвил, напомнив о том, что происходит. Почему ему так нравится вкус крови? Почему он готов отказаться от своей человеческой сущности, ради одного лишь ее запаха? Почему он живет так и может наслаждаться новой жизнью? Неужели дело в проданной настоящему дьяволу душе? Да, конечно, во всем, безусловно, виноват Хозяин Болот, что завладел юным созданием и управляет им, словно деревянной марионеткой. Печать на руке жгло почти адским огнем, заставляя застыть в немом крике, хватая гнилой воздух ртом. Боль, что до этого момента будто полностью покинула тело, пронзила голову, вонзая свои тонкие, острые, как иглы пальцы в самую глубь, вороша каждое воспоминание и ощущение. Мучительно она растянулась по всему телу, растекаясь вязкой водой в легких, прилипая к венам, очернив собой темную кровь, высосав весь блеск в светлых глазах, злорадно посмеиваясь где-то глубоко в голове. Властный, громоподобный и очень недовольный голос растряс округу, распугав всех чертей и гулей в затхлой воде. -Милое создание, можешь ли ты гневаться на меня? Однако ведь ты сам просил моей помощи, - черный, как сама ночь, силуэт поднялся со дна топи, блеснув двумя яркими огнями, - юный вампир, ты сам предложил свою, признаю, жалкую жизнь. Однако, поверь, со мной ты сможешь стать поистине ужасающим бедствием, что будет наводить ужас на глупых людей лишь своим именем. - Хозяин Болот приближался, - Желаешь ли ты такой судьбы? Или спокойствия требует мертвое сердце? Может тебе нужно море крови самых прекрасных дев? Хочешь ты камней драгоценных и гору золотых монет? - предложения сыпались, словно из рога изобилия, а монстр уже вышел из тухлого болота, - Все что желаешь, прекрасное дитя, я могу дать тебе, но прошу, не гневайся на меня. Высокий, даже слишком, силуэт Хозяина Болот закрывал собой диск луны, позволяя Диамкею взглянуть в сверкающие зеленые глаза. Сплошное безумие плескалось в этой топи. Холодный блеск металла слегка осветил самого монстра. Железные, но уже сильно проржавевшие доспехи, рваные, выцветшие лоскуты некогда кроваво-красной ткани, давно почерневшая белая рубаха полностью впитала в себя болотную грязь. Но на удивление изящные и утонченные черты лица совершенно сбивали с толку. Аккуратный прямой нос, что был немного вздернут вверх, слегка острые скулы, невысокий разлет бровей, придающий лицу невыразительное, будто скучающее выражение, припухлые, но до ужаса бледные губы. -Юный вампир, можешь ли знать, что я видел множество напуганных почти до смерти созданий? Но все их жалостливые крики и мольбы о помощи не вызывали у меня совершенно ничего. А их гниющие тела разбросаны по всем моим владениям, что придает им столь ужасный вид, - пока демон продолжал свой монолог, вампир мог лишь в трепетном страхе наблюдать за его медленным приближением, - однако подобное зрелище хоть сколько-то развлекает меня, злого демона болот, как эти жалкие люди любят звать. - Шаг за шагом его темная тень накрывала Диамкея, что будто завороженный наблюдал за Хозяином Болот. - Но знаешь, юный вампир, я давно не был столь заинтересован в живых существах. Подойдя к сидящему на земле вампиру, он склонился над ним, схватив его бледное лицо в свои холодные и мокрые ладони. -Я очарован твоей красой, юное создание. Твоя прелесть вдыхает нечто прекрасное в мою гниющую душу. Прошу, оставайся со мной, я готов подарить тебе все, что пожелает твое мертвое сердце. Глубокий, чарующий, столь ласковый, что хотелось пасть в его объятия, голос окутывал Диамкея. И пусть обжигающие холодом ладони пугали, красивые, прекрасные, манящие глаза, просящие лишь одно, успокаивали и дурманили, опустошая голову. -Оставайся здесь, - шептал чудесный голос, а яркие огни завораживали. Глубокая топь поглощала два бледных тела. Хозяин Болот был полностью доволен прелестным вампиром, что отдал ему свою жизнь.