***
— Вернон, это какой-то кошмар! — услышал Гарри возмущение его тёти Петунии, играя в сломанных солдатиков Дадли, которые отдали ему, так как его кузен не должен играть в подобный мусор. — Согласен, но мы не можем оставить его здесь и учить сами, — по голосу главы семьи можно было понять, что он также недоволен чем-то, от чего мальчик затих, напрягая слух настолько, насколько это было возможно. — Это же самое настоящее сумасшествие! Заботиться об этом ненормальном… Без документов это невозможно! Мне пришлось заплатить директору этой идиотской школы, чтобы его приняли без необходимых документов хоть куда-нибудь! — не унималась тётя, повысив тон от негодования. — Прости, Вернон. Я понимаю, что виноват не ты. Но я так устала… — Понимаю, Петти. Но мы поклялись, что будем о нём заботится… — со вздохом произнёс Дурсль. — Иди сюда, посмотрим твой любимый сериал.***
«Я тогда не понимал значения тех слов, но сейчас… Смысл ясен, как день. Дурсли, конечно, не очень хорошо относились ко мне, но по-своему заботились. А отношения друг к другу всегда казались мне настолько прекрасными и тёплыми, что даже завидно было. И если говорить серьёзно, из-за отсутствия любого документа, характеризующего меня как человека и личность, они не могли дать мне… Да, хотя бы, банального лечения в больнице, если я что-то себе ломал!», — подумал Гарри и повторно обвёл взглядом интерьер; «Но я часто видел в сериалах и фильмах, когда там были подобные сцены, как выглядят палаты в больницах». Дверь в палату открылась, отвлекая парня от его размышлений. Поттер вздрогнул и посмотрел на вошедшую молодую медсестру худого телосложения и с аккуратной причёской. Увидев своего пациента, сидящего на койке, она подошла к нему, тут же ощупывая аккуратно его лоб. — У тебя всё ещё высокая температура. Понимаю, что тебе не очень хорошо, потерпишь немного? Я сейчас подготовлю тебе лекарство, чтобы ты скорее выздоровел, — произнесла та с лёгкой улыбкой. — Кхм… Хорошо, — ответил Гарри, смотря на медсестру, и не решаясь что-либо спрашивать, так как вопросов было слишком много, выбрал самый оптимальный и, как ему казалось, правильный. — Простите, а какое сегодня число? — Ох, а ведь точно. Не удивительно, что ты потерян во времени, ведь тебе стало плохо почти две недели назад, — рассуждала женщина, доставая из шкафа необходимое лекарство. — Но это если говорить о твоём пребывании здесь, в больнице. Сколько ты был в столь болезненном состоянии до этого, я сказать не могу. Гарри немного нахмурился и посмотрел в окно, что было справа от него, надеясь увидеть какие-то признаки одного из времени года, но увы. Из высокого окна можно было лишь понять, что сейчас день и безоблачно. — Сегодня девятое января, тысяча девятьсот шестьдесят второй год. Услышав дату, а тем более год, парень сильно удивился и резко повернул голову в сторону медсестры, подошедшей к нему с лекарством и стаканом воды, от чего он тихо охнул из-за лёгкого головокружения. — Не делай таких резких движений! — немного строго произнесла женщина. — Держи и выпей лекарство. Голова сильно кружится? — Нет. Всё в порядке, — уверял Гарри, взяв стакан с водой и лекарство, спокойно запивая его и ощущая горьковатый вкус немного поморщившись. «Я думал, что вернусь в своё тело, хоть и в прошлое. Но меня закинуло ещё дальше. Госпожа так и задумывала? А ещё и родители… Нет-нет, они уже родились, но им всего по году. Хотя маме, если я верно помню, скоро два года. До Хогвартса ещё столько лет», — думал парень, всё ещё держа стакан в руке, словно пытаясь от него согреться. Смотря перед собой, Поттер размышлял о том, в чьё тело могло закинуть его душу, хоть и с личного позволения Хель, раз случилось это после их встречи. Не зря же она отправила его именно в этот год. «Либо у этого человека было больше всего ошибок, либо он может повлиять на историю… Нет, стоп. Госпожа Хель не будет рада, если я полезу туда, куда не следует без её разрешения», — подумал Гарри, сжав стакан в руках немного сильнее, чем стоило бы, от чего побелели костяшки. — Выпил? Молодец, — похвалила медсестра, и аккуратно забрала пустую ёмкость, поставив её обратно на столик, рядом с кувшином. — Ты пока отдохни и поспи, если сможешь, Том. Чуть позже тебя навестит миссис Коул. Она и директор волновались. Ну, всё, отдыхай. Женщина вышла из палаты, плотно закрыв за собой дверь и, не замечая, как мальчик замер, шокированный посмотрев в её сторону. Гарри, услышав имя, с которым к нему обратились, напрягся. Он с новой силой сжал покрывало в кулаках. Как же ему хотелось, чтобы ему это просто послышалось. Но медсестра, как бы он ни отпирался, чётко и громко произнесла имя того, в чьём теле он оказался: «Том». «Нет, надо успокоиться! Ведь не у одного Реддла именно это имя. Даже именем «Гарри» называют разных людей на разных сторонах Англии и за её пределами. И в этом нет ничего странного. Не может же так совпасть? Определённо не может…», — думал Поттер, прикусывая губу. — «Надо посмотреть на себя. Зеркала тут нет, но в стеклянных дверцах будет небольшая возможность рассмотреть. Мне просто убедиться». Откинув край покрывала в сторону, Гарри поёжился от прохлады, покрываясь гусиной кожей. Хоть здание и отапливалось, Поттер помнил, что у Дурслей было в разы теплее. Но не удивительно, ведь сейчас шестидесятые, а у родственников он жил в период восьмидесятых и девяностых. А там отопление работало в разы лучше. Вспоминать об этом было некогда и парень решительно свесил ноги с койки. Горячие ступни соприкоснулись с прохладным полом, по которому дул сквозняк. Шумно охнув от неожиданности, Гарри приподнял ноги с непривычки. Сглотнув и сжав в руках край матраса, он снова медленно опустил ногу, но уже одну, привыкая к ощущениям прохлады. Затем, опустил и вторую, прерывисто выдохнул. Медленно встав, ощущая лёгкую слабость, парень прислушался к посторонним шумам, надеясь не пропустить ни одного лишнего шага за дверью. Ему не хотелось попасться вне кровати или за разглядыванием себя, будто впервые видит. Но за дверью было тихо. Конечно, редкие шаги и разговоры на сторонние и рабочие темы присутствовали, но люди либо не доходили до палаты, либо проходили мимо. А значит, в данный момент он сам никому не был нужен. И решив, что достаточно прислушивался, а стоять нет смысла, он приблизился к шкафу. Сглотнув, Поттер присмотрелся к своему блёклому отражению в стеклянной дверце, и почти тут же с шумным вздохом отшатнулся на шаг назад. Он прекрасно узнавал это отражение, и ему было страшно осознавать, что именно эти красные глаза там, в его прошлой жизни, смотрели на него с желанием убить. Только младше, скорее всего лет восьми. И постепенно пришло понимание: он, действительно, тот самый Том Реддл. Отойдя от первичного шока, сглотнув, Гарри рассмотрел себя немного подробнее в отражении, хоть стекло и не позволяло особенно хорошо присматриваться. Чёрные, коротко стриженные, волосы, были слегка растрёпаны, что не удивительно. Ведь по словам медсестры, он не приходил в себя почти две недели. И это только в больнице. Под глазами были какие-то тёмные пятна. «Наверняка от недосыпания или болезни», — подумал парень, поджав чуть губы. И действительно, в голове вспыхивали короткие вспышки его пробуждения здесь после кошмаров или когда нужно было принять лекарство. Выделяющиеся скулы парень также заметил, чуть проведя по ним кончиками пальцев. Но затем поспешно отстранил руки, решив, что разглядывать не стоит. Во-первых, стекло не позволяло сделать это на должном уровне, а во-вторых: ему было не по себе от того, что это тело, действительно… «Нет… Нет, этого не может быть! Я… Нет, я не мог стать этим чудовищем», — подумал Гарри, продолжая рассматривать себя в стекле, при этом ощущая как от взгляда алых глаз под кожей нарастает ощущение неприятного зуда. Уже не обращая внимания на слабость в теле и сквозняк, из-за которого мёрзли ступни, парень отошёл к комоду, на который немного облокотился, тяжело и часто дыша. Ему хотелось, чтобы всё происходящее оказалось сном. Ведь так было бы замечательно, окажись всё это лишь кошмаром. И парень поспешил в этом убедиться, с силой ущипнув себя за бедро, прошипев от боли. «Нет… Это всё же не сон», — тут же мотнул отрицательно головой Гарри, со вздохом проведя рукой по лбу, зарываясь пальцами в мягкие волосы: «Ведь разговор с Госпожой — реальность. Такое не могло присниться! Или могло? Но всё выглядело так реалистично… Тогда, выходит, и жизнь Гарри Поттера — ложь и сон?!». От подобных мыслей голова шла кругом, и словно стала ещё тяжелее. Размышления казались максимально логичными: всё, что он увидел — сон, кошмар, приснившийся ему во время болезни. Всего этого нет, и не будет! «Но нет. Я ощущаю потоки магии, пусть ещё и слабые внутри себя. Не кровь же это, в конце концов! Нет, это та самая сила. Не зря я был Гарри Поттером? Хотя был ли…» — думал парень, прикусывая губу; «Определённо — был! Даже если во сне. Я почти восемнадцать лет знал себя как Гарри Поттер, а тут… Да даже если я им и был, и с Хель общался, то почему он?!», — сжав кулак и замахнувшись, он с силой ударил им по деревянной поверхности комода, создав громкий глухой звук. Гарри чувствовал, как вокруг него нарастает напряжение, а воздух будто искрит. Магический выброс должен был вот-вот вырваться, и парень не пытался себя сдерживать, собираясь отпустить себя и свою злость. — Гарри! Гарри! — послышался ласковый голос, обещающий спокойствие и ласку, окутывая своим теплом. — Успокойся. Дыши медленно и глубоко. Твоя сила, даже в таком молодом теле слишком огромна, что одного Магического выброса хватит, чтобы разнести эту часть больницы, убив несколько невинных людей. Не ожидая услышать чей-то голос, парень вздрогнул от неожиданности и, осматриваясь, искал его обладателя. Но в палате он был один. Или ему так казалось? — Сначала успокой Магические потоки, потом посмотришь, — несколько назидательно произнёс женский голос. Всё ещё опираясь о комод, Гарри опустил взгляд. Стараясь восстановить дыхание, глубоко дыша и стараясь не сбиваться, он медленно закрыл глаза. Дрожь и напряжение в теле, всё ещё присутствовали, как и ощущение потрескивания воздуха в палате, но постепенно всё это отступало, позволяя не бояться того, что из-за него пострадают невинные люди. Понемногу успокоившись, парень почувствовал, словно слабость от болезни с новой силой обрушилось на него, отчего он немного поёжился. Обняв себя за плечи, пытаясь таким образом немного согреть себя, он почувствовал, что последствия от почти начавшейся истерики, медленно отступали, правда внутри, будто что-то менялось. Но отбросив мысли об этом, решив подумать об этом позже, он обернулся, надеясь, что успокаивал его не человек из медицинских работников. Ну, или кто-то из таких же волшебников, как и он сам. Никого не увидев, парень было удивился, но заметил некое движение в стекле шкафа с лекарствами и, переведя взгляд туда, изогнул вопросительно бровь. Смутный силуэт девушки было сложно оценить по внешним характеристикам. Платиновые волосы с лёгкой позолотой красиво струились по её плечам, спускаясь ниже, но не видно до какого уровня они доходят. Янтарные глаза лучились радостью и жизнью, а контуры лица были утончёнными и плавными. «Хель выглядела иначе… Это не она», — подумал Гарри, не сводя взгляда с незнакомки. Он не мог не подметить: несмотря на то, что она чужая, выглядела она очень красиво и притягательно. Девушка, наблюдая за его поведением и реакцией, звучно и добро рассмеялась, чем удивила парня. Но снова улыбаясь, она поспешила его успокоить. — Прости, прости. Не хотела тебя шокировать или обидеть своим поведением. Меня зовут Фрейя Ванадис. — Богиня… Жизни? — севшим от удивления голосом, спросил Гарри, удивлённый тем, какая «гостья» к нему пришла. — Да, всё верно. Хотя и удивлена, что ты знаешь хоть что-то обо мне, как и сестрице Хель. Историю магии хорошо изучал или подруга помогала? — чуть улыбаясь, немного поддела богиня. — Ну, знаете, пока занимаешься поисками крестражей этого… — немного нахмурив брови, он непроизвольно махнул рукой на самого себя, намекая на истинного владельца тела. — Приходилось искать информацию везде. Ну, и книги по Истории магии были отличным развлечением и отдыхом. Но подождите, — опомнился Гарри, — до своего пробуждения здесь я разговаривал с госпожой Хель. Эм… Не подумайте, что я недоволен встречей с вами! Наоборот, я рад знакомству. Просто… Фрейя наблюдала за парнем с большим интересом. Для неё он был чем-то сродни новым опытом, ребёнком. Хоть она и знала его, пусть и не лично, но пообщаться один на один, и увидеть своими глазами, чтобы лучше узнать душу Гарри, было интересно и необычно. Особенно если учесть особенность, которая постепенно завладеет им. А пока, смотря за его метаниями, а затем и на попытку извиниться и как-то оправдаться, Фрейя прикрыла губы рукой, пряча свою улыбку, но делая это не столь явно и элегантно. От Гарри не ускользнуло это действие и он, с нескрываемым интересом, взирал на Богиню. — Так интересно наблюдать, как ты пытаешься объясниться. Не подумай, ты не выглядишь смешно, или глупо. Совсем нет. Но это очень необычно. Сестрица была права: ты очень милый, когда пытаешься это сделать, — хихикнула девушка. — Но вернёмся к вопросу о том, почему пришла я, а не Хель. Помнишь, она говорила, что отправит тебя обратно, но на своих условиях? Она ещё упоминала о наказании. — Да, припоминаю, — задумчиво произнёс парень, а после коротко посмотрел на свои руки. — То есть… То, что я попал в тело Тома, и теперь являюсь им — моё наказание? Ему хотелось возмутиться от осознания такого «жестокого», по его мнению, наказания. Но что-то мешало, не давало даже возможности как-то выразить это. Нет, он злился, но она не разжигала в нём пламени. Наоборот словно оставалась холодной, морозя его изнутри. — Ты злишься, — осторожно заметила Фрейя, улыбнувшись уголками губ, словно сожалея о чём-то, но поторопилась спрятать эту эмоцию от Гарри. — Не удивляйся. Сестрица рассказывала, что ты порой вспыльчив. Она всегда могла это почувствовать. Теперь и я это прекрасно ощущаю, — кивнула та, подтверждая свои же слова. Парень, задумавшись, хотел о многом спросить. Хотя бы даже о том, почему его так морозит злость? Почему он не может, как и прежде, взорваться и выплеснуть эмоции? Для него это было самой настоящей загадкой. Но боясь разозлить Богиню, Гарри решил просто попытаться вернуть тему в прежнее русло. — И всё же… — Гарри, я понимаю твоё возмущение. И даже рада, что ты пытаешься разузнать обо всём, хоть и без прямых вопросов, — несколько серьёзно заметила Фрейя. — Ты находишься в теле любознательного ребёнка, к тому же не совсем понимаешь, что происходит. Не стесняйся спрашивать. Парень, услышав слова Богини, прерывисто выдохнул, словно с облегчением, и кивнул. Ему и правда стало не столь тяжело от мысли, что на него могут разозлиться. Всё же, он помнил о том, что раньше, в прошлой жизни, на него ругались за лишние вопросы, а затем многое не договаривали. Хотя последнее, частично, было к лучшему, скорее всего. — Хорошо… И всё же, почему так случилось? Почему я попал в тело Тома, а он… В моё? — всё же спросил Поттер или уже Реддл, смотря на силуэт девушки. — Понимаешь, Гарри, Ты — дитя Смерти, это правда. Но так вышло, что и ты, и Том… Все четверо виноваты. Но именно на вас большая ответственность, — вздохнула Фрейя. — Потому что именно от вас шли беды. В качестве примера можно привести то, что Том начал войну, а ты растерял и уничтожил все Дары. Мы долго думали и обсуждали, как нам поступить. С вами связаться мы не могли, как и повлиять на вас. И нами было принято решение: как только вы попадаете в наши владения, мы меняем ход времени и вас с Реддлом местами на одну жизнь. Слушая Богиню, Поттер анализировал услышанное. Конечно, он прекрасно понимал, что, действительно, нужно всё исправлять, но было грустно от мысли, что его друзей здесь нет. Он остался совершенно один. От подобных мыслей, в равной степени как и от холода, мальчик поёжился. Шумно выдыхая, он переступил с ноги на ногу, чувствуя, как сильно заледенели ступни, от чего было несколько неприятно. Гарри надеялся, что Фрейя этого не заметит, но произошедшее, как и мысли парня, не ускользнули от девушки, и она нахмурилась. — Ну, и почему ты молчал? Иди быстрее в кровать, и под одеяло! Я сейчас переберусь на стекло окна, — немного строго произнесла Богиня, беспокоясь за Гарри. Полупрозрачный силуэт медленно исчез, словно растаял, со стеклянной дверцы шкафа. Парень вздохнул и виновато потупил взгляд. А затем вернулся к койке, на которую забрался с ногами. И пока он кутался в покрывало, чтобы согреться и перестать подрагивать, Фрейя появилась в стекле окна, что было справа от кровати. — Молодец, теперь грейся, — произнесла Богиня, чуть улыбаясь. — И давай ты больше не будешь ни о чём умалчивать или что-то скрывать, хорошо? — Хорошо, простите, — кивнул Гарри и после опустил взгляд вниз, рассматривая покрывало, в которое укутался ранее. «Если я дитя Смерти, то кто остальные трое? Хотя, что уж гадать: второе дитя; дитя Жизни — Том Реддл. Раз уж говорилось ранее, что нас поменяли местами, а он родится в моём теле…», — размышлял парень, немного нахмурив брови, но не от злобы: «Но кто остальные?». — Простите, а можно ли узнать про остальных детей? В смысле… Я был знаком в той жизни с теми, кто являлся дитём Вечности и Магии? — поинтересовался он, снова посмотрев на Фрейю. — Хотя… Наверняка, да. Ведь пускай вы и не могли на нас повлиять, но уверен, что сталкивали. — Сестрица верно сказала, что без зелий, влияющих на внимание, ты будешь рассуждать более чисто и ясно, — с улыбкой произнесла Богиня. — Но да, ты прав в своём суждении. Я не могу сказать их имена пока. Но уверяю тебя, что ты был с ними знаком. — Ну, хорошо. Но чтобы изменить историю, нужно постараться, — произнёс Гарри, мысленно подметив, что новость о зельях он пропустил мимо ушей. Словно не его касалось. «Странно это. Я должен как-то реагировать. Ведь совсем недавно был готов взорваться истерикой, когда узнал — в чьё тело я попал. Но сейчас как-то…» — подумав парень, поджав от негодования губы, не понимая самого себя. — Ты так глубоко ушёл в свои мысли. О чём задумался? — поинтересовалась Фрейя, выдёргивая Гарри из собственных мыслей. — Ну… Просто так необычно, — начал тот, медленно переведя взгляд на девушку. — Я так спокойно отреагировал на объяснения о том, что меня и Тома поменяли местами. Да ещё и… По поводу зелий, влияющие на разум. Да что уж говорить, я чувствую, что моя злость какая-то не такая. Она не разжигает огонь, как это было раньше. Она… Холодная. Госпожа Фрейя, что со мной происходит? Богиня, видя беспокойство Гарри, понимала, что скрывать что-либо, даже до поры, до времени, не выйдет. Нужно всё рассказать и объяснить, чтобы не было никаких недомолвок. «Он и так этого натерпелся в прошлой жизни», — подумала девушка, шумно вздыхая. — На это есть причины, Гарри. С этим придётся… Смириться, а потом бороться, — с лёгкой грустью произнесла Фрейя, прикрыв глаза. — Я могу объяснить, но для начала хотела бы узнать: ты помнишь что-нибудь из жизни Тома? — Да, что-то припоминаю из уроков с Дамблдором, — немного хмуря брови, словно выуживая необходимые воспоминания, он легко качнул утвердительно головой. — Он родился от связи чистокровной и маггла. Не помню, как их зовут. Хотя… Том Реддл — это имя и фамилия его отца, если не ошибаюсь. Отца Том, вроде убил, а мама умерла при родах, из-за чего Реддлу и пришлось жить в детском доме. В самом Хогвартсе он вёл себя послушным и тихим парнем, но при этом творил многие плохие вещи, — с готовностью ответил Гарри, снова посмотрев на Богиню. — Верно, но остановимся на этой самой связи родителей Тома, — кивнула девушка, выглядя достаточно серьёзно. — Меропа Мракс — так звали маму Тома, влюбилась в маггла, хотя мы с сёстрами до сих пор не знаем, как так вышло, но суть в том, что она пыталась добиться его любви, но не могла. Он не обращал на неё внимания. Родители запрещали ей подобную связь, так как она должна была стать носителем дитя Жизни, который должен был родиться после дитя Магии. К тому же, ей стоило беречь себя для того, кто уготован ей судьбой, — вздохнула, — но она решила пойти против семьи, а также и самих принципов любви. Меропа опоила Реддла-старшего Амортенцией. Они съехались, сбежав от своих семей, жили вместе. А когда наступила беременность, надеясь, что ребёнок сплотит их и укрепит отношения, перестала давать возлюбленному зелье. Как итог — Том остался в детском доме. — Выходит… Он рождён под воздействием Амортенции? — поинтересовался Гарри, пока не понимая, что это значит, но был уверен, что это важно, потому что иначе Фрейя не сказала бы о том, что это преступление против Любви. — Да. Увы, но такие дети рождаются не такими, как все — Алекситимики. Они не способны на грусть, сострадание… Любовь. Даже злость, как ты недавно заметил, холодна как лёд. Таким детям приходится притворяться, — пояснила Богиня, — для них это кажется нормальным. Но со временем, наблюдая за остальными, видя их эмоции, завидуют и злятся. Они хотят этому научиться, но… Чаще подобные случаи известны не очень хорошими финалами. Том из твоей прошлой жизни — отличный тому пример. Парень внимательно слушал Богиню и прислушивался к себе. Нет, он не завидовал самому себе из прошлой жизни. Пока. Но теперь прекрасно осознавал поведение Тома, и почему ему, да и Дамблдору, казалось странным. Не удивительно, ведь они могли испытывать эмоции. — Госпожа Фрейя, но совсем недавно… Когда вы меня успокаивали перед нашим знакомством, у меня случилась истерика и злость. Но потом… Словно что-то начало меняться. Будто выключили эту функцию: выплёскивать и фонтанировать эмоциями, — заключил Гарри, а Богиня с пониманием кивнула. — В это сложно поверить, но мы смогли сделать так, что твоя душа, Гарри, появилась в этом теле во время рождения. Но именно когда болезнь поразила тело, и ты был близок к Грани, твои воспоминания о прошлой жизни смогли соединиться с тобой и этим телом, — пояснила девушка. Гарри внимательно слушал Богиню, иногда лишь задумчиво проводя руками по локтям под одеялом, словно это помогало ему усвоить информацию о своём состоянии. — Когда ты очнулся, то это означало, что твоя душа прижилась в теле, но ещё не привыкла к некоторым особенностям. Это позволило тебе немного выплеснуть эмоции. Хоть это и грозило Магическому выбросу, но мы смогли это остановить. Не думаю, что ты обрадовался бы, услышав новость о том, что произошло, — Фрейя о чём-то задумалась, а потом добавила. — И твоя, не случившаяся истерика, объясняет то, что чувства начали заглушатся так быстро. По крайней мере… Начальная стадия, потому как ты должен был это испытать постепенно, а не сразу после моего объяснения. — У меня всегда всё не как у людей, — заметил Гарри и усмехнулся уголками губ, чувствуя, что ему немного весело от собственной небольшой шутки, от чего тихо рассмеялся. — Видимо, ещё не до конца эмоции отключились. Я могу выражать радость. — Это не быстрый процесс, но да. Ты ещё будешь иметь возможность показывать некоторые эмоции, — произнесла Богиня. После Фрейя отвела немного взгляд и поджала губы, словно в нерешительности. Гарри, заметив это, задумался над тем, что могло её беспокоить, снова опустив взгляд на своё покрывало. Но у него не получалось построить эту логическую цепочку. Мысль, словно ускользала, не позволяя поймать себя за хвост. Это немного расстраивало его, но не настолько, чтобы впадать в уныние, и он подумал с шумным вздохом: «Да, далеко мне ещё до глобальных решений загадок». — Госпожа Фрейя, я ещё не могу найти ответы на все вопросы в своей голове. И я вижу, что вас что-то беспокоит… — посмотрел на девушку. — Расскажите, пожалуйста. Не держите в себе. — Связь между нами ещё не до конца сформировалась, но ты уже можешь почувствовать то, что я чувствую, — с грустью улыбнулась Богиня. — Но ты прав. Я беспокоюсь, что всё повторится. Нет, я верю в тебя. Не подумай. Просто волнуюсь… Ведь раньше ты ощущал все эмоции, мог их выплеснуть, показать. Но теперь ты медленно их лишаешься, и… — Всё в порядке, — мотнул отрицательно головой Гарри, прервав Фрейю. — Ведь вы сказали, что с этим надо смириться, а затем бороться. Значит, есть шанс всё исправить, — парень чуть помолчал, а затем усмехнулся. — Не удивлюсь, если и здесь всё завязано на любви. Услышав последние слова парня, девушка тихо рассмеялась, посчитав эту шутку забавной. «Всё же Гарри — интересный юноша. Пусть многого и не знает, но время есть. Он многое поймёт и научится всему, что понадобится» — подумала Богиня, прикрыв глаза. — С тобой очень интересно и весело общаться, Гарри. Но… Мне, уже, пора уходить. — Но… Госпожа Фрейя. А вдруг… Я поддамся? Или что-то упущу, — осторожно поинтересовался Гарри, выпутавшись из одеяла и коснувшись рукой стекла, будто так мог коснуться Богини. Конечно, ему было немного страшно, что не удивительно. Всё же он только начал что-то понимать о своём состоянии, где оказался и с кем ему можно поговорить. Но, похоже, ему снова придётся остаться одному. — Я не исчезну навсегда, Гарри, — успокаивающе произнесла Фрейя, улыбнувшись. — Я буду наблюдать за тобой, но вернуться смогу только когда твои сознания сольются воедино. Но до этого момента, прошу тебя, будь максимально осторожным. Развивай свои навыки по логическому суждению, анализируй всё, что ты увидел или услышал, — подмигнула. — Ведь ты недавно сказал, что ещё не можешь найти ответ на любой вопрос, значит, есть шанс исправиться. У тебя получится, я верю в это. — Ну… Думаю, что сейчас с этим не будет проблем, — с лёгкой тоской улыбнулся Гарри. — Раз чувства постепенно исчезнут, а зависть нельзя позволить себя поглотить, надо занять себя другими делами. Так что, это поможет мне не натворить ничего плохого. — Всё будет хорошо, Гарри. Я вернусь и буду помогать тебе со всем, что тебе понадобится знать и чему научиться, — сказала Богиня, так же, словно коснувшись стекла с той стороны. Силуэт девушки постепенно рассеялся, словно её и не было за окном. Хотя так и было, ведь здесь третий этаж. Парень лишь вздохнул, прикрыв глаза и размышляя о том, что предстоит сделать. А дел было по горло, и даже больше. Надо было проанализировать прошлую жизнь, узнать многое из того, чего он не знал раньше, и многое-многое другое. Дверь резко открылась, громко ударившись ручкой о стену, от чего Гарри вздрогнул, отвернувшись от окна и посмотрев на неожиданную гостью. Она выглядела знакомо, и, призадумавшись, вспомнил женщину из детского дома. А также, память заботливо подкинула недавние слова медсестры о том, что его сегодня навестят. Сомнений не оставалось, к нему пришла миссис Коул. — Здравствуйте, — поздоровался он, кивнув в знак приветствия воспитательнице, и заместительнице директора в одном лице. — Мне сообщили, что ты, наконец, пришёл в себя, — холодно начала миссис Коул, даже не поздоровавшись, подойдя к койке. — Пришлось срочно идти сюда. Гарри молча слушал женщину, мысленно подметив, что ощущает недовольство с её стороны. Она явно была не рада находится здесь. Он припоминал из воспоминаний этого тела, что всё не так просто. А если точнее, то всё очень напряжённо. «Изгой», — мысленно определил он свой статус, охарактеризовывая всё то, что помнил. — Из-за твоей болезни у нас было много проблем, — фыркнула миссис Коул, скрестив руки на груди, и хмуро смотря на мальчика. — Теперь нас постоянно проверяют, словно боятся, что с детьми творится что-то ужасное. — Зачем вы всё это мне говорите? — решил поинтересоваться Гарри, посмотрев на воспитательницу долгим и серьёзным взглядом, хотя внутри ощущал толику страха за то, что мог её разозлить. — Чтобы ты язык не распускал! — строго, но довольно тихо произнесла миссис Коул, наклонившись к самому Гарри. — Ты же понимаешь, что тогда будут большие проблемы. И поверь, не только у нас, но и у тебя. Парень, отведя взгляд от женщины, чуть кивнул. Конечно, ему многое хотелось высказать. И не только потому что помнил о своём душевном возрасте, и не хочет подчиняться такой несправедливой участи. Ему было… Жалко Тома? «Да, возможно и так. Но ещё мне не хотелось бы создавать проблем для себя. Мне некогда разбираться со всеми этими внешними раздражителями», — подумал он, сдерживая себя от колких фраз и шумно выдыхая через нос. — Да. Я буду молчать. Миссис Коул лишь недовольно сморщила лицо и ещё немного побурчала, хотя Гарри слушал её вполуха, так как не видел в этом смысла. А затем женщина ушла, напоследок предупредив, что придёт за ним, когда его выпишут. Оставшись в палате один на один с собой и своими мыслями, парень медленно закрыл глаза и завалился назад, на койку, упав головой на подушку. А затем, посмотрев на потолок, задумался, — «Да, сложно будет. Словно все так и норовят вывести из себя. И зачем? В чём смысл, не понимаю? Своих дел и проблем, что ли, нет? Надо будет подумать о том, чтобы достать несколько тетрадей и ручку, или карандаш, чтобы проанализировать всё, что я смогу вспомнить. А пока…». Глаза его постепенно закрывались, и вскоре Гарри не заметил, как уснул, так как его разморило от лекарства, что он выпил. Даже удивительно, как он так долго продержался, но всему есть объяснение. И даже этому. Но сейчас он спал спокойным сном, высыпаясь и набираясь сил.