Среди змей и в стае волков

      Очки опускаются на стол, в помещении, наполненном стопами бумаг и коробами отчетов, разносится уставший смешок. Синим, едва отчетливым сиянием, жжет кончики пальцев протянутой руки браслет. Он — маленькое напоминание об их противостоянии, о том, что ему удалось схватить невидимую прелестную даму хотя бы раз. Тем тяжелее принять тот факт, что его нагнали, выкрали подарок, предназначавшийся Царице, и посмеялись.       Фотокарточка, вся в разводах, немного подпаленная, была доставлена ему в срок. И Панталоне ненавидит ее, хочет так думать, когда в очередном отчете получает информацию о провале, о том, что госпожа Е Лань успела «вовремя». Мужчина разминает переносицу, вдыхает морозный воздух, пробирающий до костей даже в отапливаемом помещении, и смеется. Фотокарточка стоящей спиной женщины, играющей с игральными костями, сейчас была своеобразным подарком. И пусть она не нравилась ему с эстетической точки зрения, на практике же это было маленькой победой. Фотография ставится в рамку на столе, и браслет на мгновение мигает.       Панталоне не успевает в очередной раз, все эти технологии были непонятными, наполненными элементальной энергией. Предвестник усмехается и ставит галочку в его маленьком списке дел, связанном с агентом Ли Юэ.       «Фотография»       Внутри сильнее вспыхивает жадное желание обладать. И внутренний демон хищно сверкает глазами, наблюдая на столе еще одну деталь женщины.       Следующим пунктом спустя пару недель становится пришедшее уже от нее — фактически от одного из доверенных агентов — письмо. Сердце ускоряется, стоит заметить эту печать, вшитую в бумагу искусными руками. Две игральные кости в левом уголке он рассматривает с особым чувством удовлетворения: бумага была очень хорошего качества. И будто бы слыша этот надменный голос, Панталоне вчитывается в строки:       — Долго ли будешь бегать за мной? — ему кажется, что она усмехается, стоит прямо перед ним в этом холодном кабинете, подбрасывает кости, — В следующий раз послание может быть не таким мягким, — в его глазах Е Лань подходит ко столу и стучит ногтями по дереву. — Не лови меня, если не хочешь лишиться парочки доверенных лиц.       Строки на мгновение плывут перед глазами, сбрасывая видение. Панталоне сжимает тонкую бумагу с личной подписью агента из Департамента, чувствуя через перчатки характерную элементальную силу гидро.       — Твои таланты неоспоримы, Делец, — он продолжает вчитываться в послание и вновь окунается в мираж их встречи, — однако будь уверен, я найду любого, кого ты отправишь. Кстати, тот снимок тебе по душе?       Мужчина улыбается, не замечая этого. Ломаются все выстроенные барьеры, рушится стена ненависти и строится вновь.       — Или я зря дала сбежать пешке? — Е Лань касается его плеч, обнимает и шепчет на самое ухо. — Не увлекайся, Панталоне. Ты меня все равно не достанешь.       Призрак исчезает вместе с письмом, стоит ему пальцем коснуться последней буквы. Дурная привычка, выработанная в далеком детстве, сейчас сыграла с ним злую шутку. Предвестник смеется, откидываясь на спинку стула и смотрит на следующий пункт. «Встреча» жжет внутренности похлеще того вечера, когда ему пришли сведения о пропаже. Можно ли ее вычеркнуть, если мозг дал такую возможность? Панталоне качает головой, принимая поражение. Встреча — такая идеальная, с настоящей ухмылкой Е Лень и ее гневом — не произойдет. Не в ближайшее время.        Но внутренний демон хохочет, жаждет большего, упиваясь даже малой частью их общения. Когда-нибудь он получит Е Лань себе, когда-нибудь эти касания и голос будут реальными. Жажда душит сильнее мороза, пропитывающего весь кабинет и стены дворца. И Панталоне согласно кивает, отдавая приказ на новую миссию. Ненависть рождает безумие и жажду увидеть самому, их интересы сталкиваются в очередной раз. И так будет еще долго, пока кто-то из них не выпадет из игры, пока браслет не перестанет сиять.