Светом влекомый в дебри зовущие

Возвращение было долгожданным. С помощью порт-ключа, выданного ей Министерством, Гермиона переместилась на платформу прямиком к Хогвартс-Экспрессу. Почему нельзя было выдать ей порт-ключ сразу к воротам Хогвартса было непонятно, но имеем то, что имеем. Хорошо что хоть этот выдали, с нынешнем курсом Министерства нужно было быть благодарным и за такую мелочь. Друзья встретили её скупыми улыбками, полностью погружëнные в свои мысли. Одна только Луна лучезарно улыбнулась ей, тем не менее, не переставая постоянно озираться по сторонам. Чуть позже в купе также сохранялась подозрительная тишина. Потом уже Гермиона узнала, что каникулы в Норе с треском провалилась. Артур Уизли поцапался с Перси, Джинни поругалась с Гарри, а Фред пролил какой-то новый экспериментальный раствор прямо на Чарли, приехавшего на праздник впервые за три года. Скандалы, интриги, расследования. Невероятным усилием Гермионе удалось расшевелить компанию, заведя разговор о предстоящем матче между Гриффиндором и Слизерином. Долгожданном и обещающем быть чрезвычайно тяжëлым. Рон в момент весь напыжился, посмотрев на безмятежную Луну, отказываясь обсуждать будущие ключевые элементы игры в кругу предположительного предателя. Скандалы, интриги, расследования. Гарри закатил глаза, но тему свернул. Действительно, надо быть готовым ко всему. Гермиона также замолкла, слова о предательстве хоть и не адресованные ей подействовали весьма внушительно, и гриффиндорка снова макнула себя в воспоминания о побеге Беллатрикс и её непосредственной помощи в его осуществлении. Примерно через два часа, когда они почти проехали большую половину пути в купе просочился Драко, заняв место рядом с Луной. Парочка начала незатейливый разговор, в ходе которого Гермиона поняла, что Северус находился в поезде. Это порядком её удивило, ведь означало, что последующие каникулы после их встречи он провëл в Лондоне. Гермиона тяжёло вздохнула, уставившись в окно на пролегающую белую гладь, река покрытая толстой коркой льда выглядела удручающе печальной. Обстоятельства складывались не в их пользу. Гермиона и представить себе не могла, что ей придëтся ещё полтора года скрывать свои отношения с Северусом в стенах школы. Но она дала себе обещание терпеть, если придётся. Потому что отказываться от мужчины она не собиралась точно. Гермиона знала о таком, редкость, дар, невероятная удача. Она нашла именно того человека, неидеального для всех, но такового для неё. В купе снова завязался спор. Драко сцепился с Гарри по поводу, о вам это понравится, Тайной комнаты и истинном наследнике Слизерина, каковым оба они и не являлись вовсе. Скандалы, интриги, расследования. … – Я не понимаю, почему делать это должны они? Гарри стоял посередине Выручай-комнаты по-праздничному украшенной. Ещё до наступления Нового года друзья условились, что подарят друг другу подарки позже, когда соберутся все вместе, тем самым увидев живые эмоции. Прямо сейчас Гермиона также наблюдала за живыми эмоциями. Жаль, что не связанными с подарками. Поттер бил все рекорды, превращаясь и всё больше походя на разгневанную кухарку миссис Уизли. Гермиона блуждая взглядом по комнате, перевела его на Драко, скучающе уставившегося на потрескивающие поленья в камине. Гриффиндорка усмехнулась, подумав что отсутствие реакции у Малфоя говорит о том, что в его семье также практикуются подобные заунывные вопли. Может Люциус? Ах, да, должно быть Сириус. – Гарри, Сириус же говорил что-то про Хогвартс, так? – Джинни попыталась отвлечь парня, наконец решаясь подорваться с места, радуясь, что придумала хорошую новую тему для разговора. Рон вылупил бесцветные глаза, пытаясь указать ими на Малфоя, видимо в попытке остановить излияния младшей из детей Уизли. Драко, разумеется, увидев его жест, устало вздохнул, переводя взгляд на Луну. Та, проявляя для себя нехарактерную внимательность и сосредоточенность почти что раздражëнным взглядом серебристых глаз уставилась прямо в лоб Рону. Надо было бежать. Всё ещё больше начинало походить на цирк. Гермионе не терпелось спуститься в подземелье. Северус, должно быть, уже там. За весь день им так и не удалось увидеться. На ужин он не явился, впрочем как и Дамблдор. Червячок тревоги медленно полез по пищеводу. – Да, он говорил, что мы должны что-то найти в школе, разумеется подробнее он не сказал, – Гарри пнул диван, с размаху бухаясь на него. – Я и это то вытянул из него с трудом. После происшествия с этой психопаткой Беллатрикс, он кажется, мне не доверяет. Гермиона похолодела. Кому конкретно не доверяет Сириус? Любимому крестнику или тем, с кем он общается? Сириус видит в Гарри Джеймса, а значит доверяет Поттеру безоговорочно. Конечно, Блэк наслышан о прибавлении в их компании. Гермиона была уверена, что Рон растрепал данный факт при первой же возможности. Но что, если Сириус думает на неё? Гриффиндорка тряхнула головой. Нет, это невозможно. Она никак не выдавала себя. Придётся сидеть дальше. Когда она успела потерять интерес в общении с друзьями? Когда начала видеть? Видеть их истинную натуру, не припорошëнную розовыми очками каждодневных дней в школе. Когда ты находишься в пузыре, в вакууме всё воспринимается иначе. Ты нивелируешь плохое в друзьях, приумножая хорошее. Иначе никак. Это психология. Видимо, она повзрослела. Джинни зевнула, за ней тоже самое сделала Луна, и друзья наконец засобирались по гостиным. Гермионе представилась отличная возможность сбежать. … – Навëрстываешь? – Гермиона опрëрлась на косяк двери, с любопытством оглядывая мужчину. – Деградирую, – как всегда кратко и лаконично, но лëгкая улыбка выдала его настроение. – Да ладно тебе, всё не так уж и плохо. Какой это курс? – она подошла ближе, становясь за его спиной. – Седьмой, те кто ходит на продвинутый факультатив. Как видишь, он им никак не помогает, – Северус потряс пергаментом изчëркнутым красными чернилами. – Бедняга, – пробормотала Гермиона, пальцы одной руки опустились на плечо, ощущая шершавую поверхность сюртука, другая закрылась в черноту волос. С удовлетворëнным вздохом Гермиона опустила подбородок ему на макушку. Северус крякнул что-то невразумительное, но отстаивать свою неприкосновенность не стал. Ему всё ещё было сложно подпускать к себе другого человека, сам он был максимально нетактильным человеком, но по чуть-чуть, медленными шагами гриффиндорке удавалось сдвинуть угол его мыслей в положительную сторону, раньше, например, мужчина вообще не видел смысла в прикосновениях. – Мистер Пайнс или я? – Северус снова потряс пергаментом. – Ты, конечно, – плавные поглаживания плеч усилились, вторая рука также медленно перетекла на плечо. – Признайся, – прошептала она, готовая услышать любой ответ. – Почему ты всегда всё знаешь? – он повернул голову, и их взгляды столкнулись. Охра и антрацит. Гермиона лишь грустно улыбнулась, разворачивая его кресло полностью к себе. И тут его наконец прорвало. Небывая часть быть свидетелем, а лучше активным слушателем его мыслей. Высшая степень его доверия. Гермиона с достоинством оценила его открытость и желанием поделиться именно с ней. – Меня уже порядком тошнит от зельеварения. Представь, что должно произойти, чтобы дело твоей жизни приносило лишь злость вперемешку с печалью, – он провёл пальцами по её щеке, покрывая ту холодными мурашками. – Они осквернили его, – прошептала Гермиона. – Твой талант растрачивается впустую, – лицо гриффиндорки скривилось, непонятно чувствовала ли она себя злой, или расстроенный окончательно осознав всю неприятную истину. – Да, – он помедлил. – И теперь я не хочу варить вообще, – слова прозвучали горько. – Это временно, – уверила она его не совсем уверенно. – А вдруг постоянно? Гермиона поцеловала его в нос, потом в лоб, щëки, подбородок. Череда лëгких воздушных поцелуев. Нежных по определению, не несущих вообще никакой порочной подоплëки. Только попытка утешить, успокоить. Неосквернëнная чистота. – Оставайся сегодня со мной, – пробормотал он. – Только сегодня? Он поднял глаза, в которых читалось так много. Никто из них ничего больше не сказал, но каждый понял. … Белая метель и измождëнное лицо. Красный и зелёный. Смешение цветов. Суматоха, гонка, вражда. Декан факультета Слизерин выглядит неважно. Гермиона видит синяки под глазами и отсутствие вообще любой реакции на игровые моменты. Ему плевать на Слизерин и ещё больше на Гриффиндор. Привычное волнение завибрировало под тонким шоколадным пальто. Северус поймал её настойчивый взгляд, улыбнувшись. Должно быть банальная усталость. Гермиона заставила себя немного сбавить обороты, не хватало ещё броситься к нему на трибуну на глазах у всей школы. Драко зашёл в пике, круто выкручивая метлу влево, мешая Гарри приблизиться к снитчу. Мячик мигнул золотом в беспорядке белого, и снова исчез. Всё снова перемешалось. Мелькало зелёное и красное. Гриффиндорка окончательно потерялась, найдя для себя единственную стабильную точку где-то на земле. Примерно через полчаса всё закончилось. Негодующими криками разразилась толпа в красном, и счастливыми - в зелёном. Всё было кончено. Снитч блестел в бледных пальцах Малфоя, Слизерин ликовал, Северусу было почти что безразлично. Гриффиндор терял возможность борьбы за Кубок. Но Гермиону это не волновало. Пока что… … – Ну так вот, поймаем его на его же поле, так сказать, – Гарри по-прежнему шептал. Рон по-прежнему согласно кивал. Гермиона по-прежнему бесилась про себя. Да как они смеют? Фред и Джордж слушали в пол уха, забавный каламбур, но тем не менее присутствовали. На них возлагалась очень важная часть миссии - подготовить все необходимые ингредиенты и сварить экспериментальный состав. Гостиная слушала Поттера с абсолютным молчанием, отображая на лицах подобострастное вожделение. Вы никогда не замечали, что толпа всегда ищет общего врага? Ищет, и как правило, находит. А когда найдëт уже не отпустит во что бы ни стало. Гриффиндор в пух и прах проиграл Слизерину. И, казалось бы, задумайтесь, что-то не там именно с вашей игрой. Это вы виноваты в проигрыше, а не победитель в победе. Но нет же. Это ведь ни Гарри Поттер витал в облаках большую часть матча, ни близнецы Уизли не могли переправить мячи в сторону соперника, ни Рон не мог отбить легчайшие мячи. В самом разе, во всём виноваты слизеринцы. А ещё больше виноват самый главный слизеринец. Снейп. Которому в этот раз вообще было плевать что на игру одних, что других. Здесь вражда была принципиальная, никто из гриффиндорцев не посмел бы проболтаться кому бы то ни было о предстоящем дельце. Гермиона прикусила себе язык, чтобы в лишний раз не выразить недовольство. Она и так кажется перегнула со скепсисом, и теперь предпочитала молчать, нельзя пойти против неконтролируемой и злобной толпы, она тебя попросту размажет, сожрëт и выплюнет, и разумеется, пойдëт дальше. Карта Мародëров вновь покоились в рюкзаке Гарри, парень попросил вернуть её пару дней назад, чтобы отслеживать перемещения Снейпа по замку. Стоило ли говорить, что Гермиона все эти ночи провела у себя в спальне всё больше тревожась и по десятому кругу накручивая себя. Северус знал о существовании карты, гриффиндорка позаботилась об этом, но он никак не мог знать о предполагаемой на него охоте. Гермиона никогда не оставалась одна. В спальне девчонки, казалось, за ней наблюдали, в коридорах провожали мальчишки, вообще они проделывали подобное со всеми. Факультет сплотился, чтобы нанести удар. Каждая единица была важна. Гермионе начинало казаться, что она превращается в параноидального Поттера, хотя тот как ни странно, наоборот, совсем успокоился. Вы же знаете такую штуку? По типу того, что невротик в стрессовой ситуации абсолютно успокаивается, таким образом срабатывают его психические механизмы защиты. Гермиона тухла также без возможности отправиться в Лес. Он стал сниться ей всё чаще, такие сны обычно перемешивались со снами о Северусе. Но сны никогда не накладывались друг на друга. А ведь Гермионе очень хотелось снова побывать во сне наяву, который уже как-то произошёл с ними однажды, оставив тëплые и такие приятные воспоминания. Уроков зельеварения всё не было. Сам Северус почти не бывал в замке, по-видимому занимаясь чем-то для Ордена. Вообще Гермиона была в этом абсолютно уверена, так как Дамблдор не стал бы освобождать его по какой-либо другой причине, а прогуливать целенаправленно Северус бы не стал, не в его это было характере. Старый мерзавец Дамблдор. Гриффиндорке казалось, что он прекрасно знает, что замышляет гриффиндорский факультет. Но молчит, как всегда молчит, ждëт. Голубоглазый орлан бесшумно приземлился на чугунные перила, устремив взгляд непорочных лазурных глаз на белую гладь озера. Южная башня продувалась, казалось, со всех сторон, Гермиона закуталась в тëплый вязаный шарф, ледяными пальцами вцепившись в перила. Северуса снова не было в замке, да он бы и не пришёл даже если бы хотел. Гермиона знала, он хотел. Но карта. Карта всё ещё делала их уязвимыми, Гермиона не хотела, чтобы нашли связь между ей и Северусом и в конечном итоге Беллатрикс. Ведь старшее поколение ещё помнило, что те были хорошими друзьями. В конечном итоге, Гермионе удалось передать мужчине короткую записку и предупредить о готовящейся проказе и своих размышлениях по поводу его безопасности. Полетели недели. Побежали дни. День рождения Северуса давно остался позади, им так и не удалось его отпраздновать. Дела и заботы смешались в диком калейдоскопе. Шалость гриффиндорцев всё откладывалась и откладывалась, близнецы всё никак не могли вывести идеальную формулу. Гермиона начинала терять бдительность. Ночи были холодны, а дни серы. Вкусив тепло рук Северуса, мягкость его взгляда гриффиндорка хотела быть рядом с ним постоянно, но приходилось ограничиваться. Они по-прежнему виделись крайне редко, будто что-то постоянно вставало на их пути. Но редкие пронзительные взгляды в пустынных коридорах, небрежно накинутый плед на её продрогшие от сквозняков плечи в библиотеке, вороной филин теперь почти постоянно крутившийся возле неё. Всё это помогало справляться, ну или Гермионе казалось, что помогает. И вот дата была назначена. Первое февраля встречало мелкой порослью и заунывным ледяным ветром. Ещё вечером на ночь перед первым днëм февраля Гарри, Гермиона и Рон обговорили всё детали предполагаемой шалости, гриффиндорке приходилось подыгрывать. Той же ночью несколькими часами спустя Северус получил записку от Гермионы. Скажем прямо, Снейпа откровенно бесили всё эти игры в шпионов. Он предлагал и можно сказать даже настаивал на том, чтобы раскрыть часть карт самостоятельно, чтобы в случае облавы быть готовыми, чтобы их не застали врасплох. Но Гермиона хотела поступить филиграннее и тем самым усидеть на двух стульях одновременно. Быть вместе с Северусом и продолжать общаться с друзьями, всё-таки она знала этих оболтусов на протяжении шести лет, это накладывало отпечаток. Всё произошло слишком быстро и спонтанно, но Северус был готов. Случай получилось обставить как невероятную удачу профессора Снейпа, который именно в этот раз решил отдать свой любимый пирог Дамблдору, который почему-то вбежал в зал с опозданием и накинулся на еду будто и не ел никогда. Северус на правах декана откланялся сразу после язвительного и вполне уместного предложения директору отведать хоть всё блюда со стола, предложив своё первым. В итоге Дамблдор оказался в Больничном крыле, а в Хогвартс ввалились авроры. Всё вышло слишком глупо. Хотя у гриффиндорцев и не получилось накормить декана Слизерина отравой без вкуса и запаха таковой, но вот новых проблем накинуть порядком получилось. Дамблдор, разумеется, был не в состоянии отстаивать интересы Северуса, как он обычно делал, защищая его перед Министерством. Минерва лаконично молчала как делала это всегда никак не вступая на защиту коллеги. Азкабан. Его хотели сразу доставить в Азкабан. Разумеется, уровень абсурда достиг своего апогея. Министерство давно точило на Снейпа зуб, а уж прилюдное подначивание съесть отраву самому великому волшебнику столетия никак адекватно не могло ими трактоваться. Ученики были разогнаны по гостиным, холл замка переполняли подоспевшие орденцы, мало чем отличающиеся от авторов, что значит также желающие избавиться от Снейпа и сделать это по-тихому и как можно скорее. Гермиона пребывала в полнейшем шоке, скорость разворачивающихся событий пугала, последствия ужасали. Одно она знала точно, они не отцепятся о Северуса, придумав любые варианты и способы ему насолить, ведь люди по природе своей мелочны и коварны. Северус, высоко задрав голову, стоял в углу холла, зажав палочку в руке. Рядом с ним творится абсолютный беспорядок. Служащие из Министерства, орденцы и авроры пытались заставить мужчину сознаться в содеянном, громче всех орал Поттер. И когда Гермиона услышала его звонкий громкий голос внутри неё что-то оборвалось. Тоненькая ниточка, всё ещё связывающая её с друзьями. Все совершают ошибки, это нормально, в этом нет ничего такого. Разумеется, если это ошибки не фатальные. Злость начала концентрироваться на кончиках пальцев, гриффиндорка чувствовала как магия буквально вибрировала внутри неё. Северус не мог уйти, разумеется ситуация в конечном счёте бы прояснилась, выяснилось бы, что он ни в чём не виноват. Что же тогда мешало уйти сейчас, чтобы потом вернуться как ни в чём не бывало? Сработал простой человеческий фактор. Мужчина не успел среагировать. Скажите, глупость? Но нет, это вполне логично. Никто в здравом уме не мог и предположить, что ситуация раскрутиться до подобного состояния, походя больше на фарс. Вступать в открытую конфронтацию не представлялось возможным. Их было больше. Поэтому Северус просто стоял, пережидая бурю, ругая себя почём свет стоял за прилюдную агитацию отведать пирога. О, Мерлин,что за бред. Ведь если бы не включился его не самый простой характер, всё могло закончиться малой кровью. Но нет же, Северусу прилюдно надо было акцентировать внимание. Иногда мы не можем что-либо контролировать, иногда совершают ошибки даже самые опытные. Все совершают ошибки, это нормально, в этом нет ничего такого. Разумеется, если это ошибки не фатальные. – Не советую, – холодная ладонь легла на её плечо. Гермиона вздрогнула обернувшись. Привычно белый как полотно с беспорядком волос на голове над ней возвышался Драко. – Ты будешь не готова к последствиям. Ситуация не фатальна, – продолжил он, видимо поняв, что Гермиона не способна вести адекватный диалог. – Мне уже плевать! – она сбросила его руку со своего плеча, сделав шаг вперëд. Очень опасное состояние, примерно такое же ощущение было в её теле, когда они столкнулись нос к носу с Пушком или когда Люпин в обличии оборотня надвигался на них. – Очень по-гриффиндорски, – Малфой скептически фыркнул, кажется он был спокоен как удав, ну или очень успешно делал вид. – Гермиона, подумай хотя бы о глобальных последствиях, плевать, что сейчас все узнают, – прошептал парень. – Он лишь погубит тебя, затянет в трясину, он уже начал, – Малфой обвëл взглядом пространство. – Он же настоящее ничтожество. Должно быть, у Драко был на Северуса зуб. Возможно, мужчина занизил ему оценку на зельеварении, или, например, нахамил Люциусу в его присутствии. Или парень просто очень умело её провоцировал.А может, Драко имел чистые альтруистические цели, желая действительно помочь Гермионе и любым способом отвадить её от Северуса. Обо всём этом многообразии факторов можно было бы подумать. Подумать, если бы гриффиндорка решила это сделать. Но в тот момент это не представлялось возможным. В тот момент это стало последней каплей. Всё-таки молодость брала своё. И даже рациональность, сдержанность и хладнокровие здесь не играли роль. Кровь её была горяча, а сердце благородно. Невиновные не должны страдать. Тот кого оболгали должен быть отомщëн. Со странным воплем Гермиона набросилась на парня, сбив того с ног. – Слушай, Кингсли, включи свою башку! – возня в самом дальнем углу холла привлекла всеобщее внимание совместно с громким возгласом. Заломив Драко обе руки за спиной, Гермиона навалилась на него сверху, приставив палочку к его горлу. Чувство дежавю накатило, прерывая красную пелену перед глазами. – Также советую проверить руки близнецов на токсины, узнаете много чего нового, – в последний раз схватив Драко за белобрысые волосы, Гермиона поднялась. Ну и что? Чего вы ждали? Какой-нибудь невероятно продуманной шалости и такой же невероятно продуманный ответ на неё? Нет, всё намного глупее и проще, примерно так, как происходит в большинстве случаев в реальной жизни. Манëвр гриффиндорцев предполагал совсем другой исход событий. Всё пошло не по плану, но конечный результат всё равно был достигнут. Целью вообще был не Северус. Очевидно ли это было с самого начала? Все совершают ошибки, это нормально, в этом нет ничего такого. Разумеется, если это ошибки не фатальные. Скандалы, интриги, расследования… Всё как-то резко схлопнулось. Министерские быстро отчалили восвояси во главе с Кингсли, орденцы отправились к Дамблдору, в холле остались лишь Северус и Гермиона и её друзья. Мда, друзья. Северус, сверкая злобой чëрных глаз, схватив гриффиндорку за руку быстрой походкой вышел из душного холла. Гермиона семенила следом, пытаясь в полной мере осознать всё произошедшее. Гарри, Рон, Джинни, Невилл, Драко и Луна смотрели им вслед, и у каждогра лице мелькал спектр самый различных эмоций. Разумеется, положительными они не были. Старый друг. Ты говорил, что окажешь любую услугу взамен. Время пришло. Где мы можем поговорить, в идеале встретиться очно? С.С.