Каспиан и Сьюзен
Эти выходные должны пройти идеально! Родители вместе с братьями и Люси уезжали до понедельника. Дом был полностью в распоряжении Сьюзен. Никаких наставлений от отца, никакой работы по дому и помощи матери, никаких шумных братьев и надоедливой младшей сестры. Кроме того, сегодня у неё примерка нового платья! А в субботу её пригласили на коктейли. Отличный повод выгулять обновку. Она безумно любила ходить на вечеринки, где на неё с завистью смотрели девушки, а парни дрались за право пригласить на танец. В такие моменты, как любая девушка, Сью чувствовала себя королевой. Взяв разогретые щипцы, Сьюзен принялась завивать длинные чёрные локоны. Она уже представляла, какими взглядами её будут провожать… — Вот и посмотрим, кого завтра будут чаще на танцы приглашать, — закрутив локон, мечтательно проговорила она. — Хочу видеть, как позеленеет от зависти эта Нэнси. — Сьюзен… Девушка вздрогнула, оглянувшись. В комнате не было никого. Хотя звук доносился не сзади, а из зеркала. — Покажется тоже… — Сьюзен подняла взгляд в зеркало, уронив вдруг остывшие щипцы на пол. Рядом с ней в зеркале отражался огромный золотистый лев. — Сьюзен! Посмотри на меня! Вцепившись пальцами в свой туалетный столик, девушка смотрела в зеркало. В нём отражался прекрасный резной шкаф. Она хотела протянуть к нему руку, желая открыть. И вот перед ней расстилались бескрайние поля, леса, горы, покрытые сияющим снегом. Вспомнились братья и сестра в огромных шубах, что шли по колено в сугробах. Вспомнились рыжий парень и девушка в халатах, что возникли на поляне, как по волшебству. Джинни и Рон… Бобры, волки, каменный стол, битва, в которой едва не погиб Эдмунд, коронация… — Именем лучезарного Южного Солнца, да славится Королева Сьюзен Великодушная. Она будто наяву видела, как мистер Тумнус возложил на её голову золотой венец. Как на неё, братьев и сестру смотрели нарнийцы. — Кто хоть день правил Нарнией, тот навсегда король или королева… Годы царствования, балы, турниры, Рабадаш… Аслан, как она могла всё это забыть? Как могла смеяться над Питом, Эдом и Лу?! Они же пытались напомнить ей! А в зеркале уже руины Кер-Переваля, бесконечный мёртвый лес и подземная крепость… Лицо прекрасного принца, растопившего ледяное сердце старшей королевы. — Каспиан, — протянув руку к холодному стеклу, еле слышно прошептала Сьюзен. — Жаль, что мы так мало были вместе… Аслан! Тоска в невозможно-карих глазах мерещилась ей даже в этом забытьи. Подсознательно она искала того, кто будет смотреть на неё так же! Но не было в Англии второго Каспиана. И быть не могло! Не в силах совладать со слезами, Сьюзен опустила голову. А в зеркале уже вновь отражался Аслан. Внимательно глядя на девушку, он произнёс глубоким и низким голосом: — Сьюзен. Сьюзен не ответила, стыдясь даже глаза на Великого льва поднять. — Ты слушалась страхов, дитя, — произнёс Аслан. — Подойди, дай мне дохнуть на тебя. Забудь обо всём. Стала ли ты снова храброй? — Немножко, Аслан, — отвечала Сьюзен. — Если хочешь всё исправить, дитя моё, поспеши… На столике перед девушкой как по волшебству появилось расписание поездов. Этим утром Лу, ещё надеясь уговорить Сьюзен ехать с ними, красным карандашом обвела их поезд. Схватив расписание, девушка выбежала из комнаты. У неё было всего пятнадцать минут… К вокзалу Сьюзен добежала за десять минут, что в её узких туфлях на тонких каблуках — настоящий подвиг. У кассы её ждало одно разочарование. — Билетов нет! — отрезал кассир, с громким хлопком закрыв окошко. — Вот чёрт! — выругалась девушка. Она взглянула на часы. Может быть, она сможет проехать зайцем? Состроить глазки вагоновожатому — и дело в шляпе. Вдруг у входа на платформу мелькнула знакомая смоляная макушка. Брат стоял уже одной ногой на лестнице, заправляя в носок какую-то белую тряпку. — Эдмунд! Эд! — Сью? — удивлённо глядя на сестру, отозвался Эдмунд. — Что ты тут делаешь? И что с твоими волосами? — Эд, я вспомнила! Я всё вспомнила! — схватив брата за плечи, воскликнула старшая сестра. — Не знаю, что ты вспомнила, но твои волосы… — Плевать на волосы, Эдмунд Справедливый! — перебила его Сьюзен. — Я Нарнию вспомнила! — О… Я рад! — просиял парень. — Это здорово, Сью! — Эд, мне нужно на этот поезд, — бросив взгляд на платформу, продолжила девушка. — Прошу, уступи мне свой билет. Мне нужно к Каспиану. Эдмунд удивлённо посмотрел на старшую сестру. Она уже несколько лет не вспоминала Нарнию, а имя Каспиана было под запретом и того дольше. — Ты думаешь, этот поезд отвезёт тебя в Нарнию? — Мне явился Аслан, Эд, — горячо произнесла девушка. — Он отдал мне расписание и велел поспешить. Эдмунд, я должна уехать на этом поезде. Эдмунд облизал губы, бросив взгляд на поезд. Каждый достоин второго шанса, как бы ни был тяжёл его проступок. Эд знал об этом как никто. — Бери, — протянув билет, отозвался брат. — Пошли скорей, я провожу тебя! Сьюзен искренне улыбнулась, обняв Эдмунда. Услышав гудок, они поспешили на платформу. Сьюзен заскочила в вагон, когда поезд уже отходил, а Эдмунд остался на платформе, с какой-то светлой грустью смотря вслед.***
В разбитом состоянии Каспиан возвращался на «Покоритель Зари». Мало того, что ему пришлось плыть почти сутки против сильного течения, так ещё, стоило четырём магам исчезнуть, как на него обрушилась невыносимая тоска. Только присутствие Аслана не позволяло дать волю чувствам. — Король Каспиан, держи голову выше, — произнёс лев. — Уверен, «Покоритель Зари» сегодня осветит лучезарное южное солнце… Только когда до корабля оставалось плыть несколько минут, король понял, что лев оговорился. Всё-таки они на востоке, а не на юге… — Ваше Величество, — склонив голову, произнёс Дриниан, — куда пожелаете отправиться? — Домой, Дриниан. Домой. — Как пожелаете, Ваше Величество. Свистать всех наверх! Курс на Нарнию! Матросы тут же подскочили и засуетились. Смотря на них, Каспиан ещё видел Рипичипа, замершего на гальюнной фигуре, и стоящего рядом с ним Юстаса; Рона и Гермиону, спорящих о чём-то своём у борта; Гарри и Эдмунда, что мерялись силами с матросами; Люси, собиравшую фрукты в импровизированном саду; Джинни у штурвала… Он не соврал, сказав, что все они стали его семьёй. Семьей, которой у него никогда не было и, возможно, уже никогда не будет. И никого из них он больше никогда не увидит. — Сир, Вы бледны… Всё в порядке? — Да, Дриниан, — резко отозвался король, — я буду в своей каюте. Находиться на палубе было невыносимо. Возможно, если хорошенько выспаться, дурные мысли уйдут? Стоило открыть дверь, короля ослепил необычайно яркий свет, словно сегодня солнце взошло в его каюте. Каспиан прикрыл глаза одной рукой, а второй взялся за рукоять меча. Ему показалось, что у иллюминатора кто-то стоял. — Кто здесь? — Король Каспиан, разве так приветствуют даму? Не веря собственным ушам, король медленно опустил руку. Свет как будто рассеялся, и он наконец-то разглядел свою гостью. Перед ним стояла королева Сьюзен. Чуть старше, чем он помнил, только ещё прекрасней. Каспиан, казалось, забыл самого себя. На дрожащих ногах король подошёл к девушке, присел на одно колено и неуверенно взял девичью руку. — Миледи… Я… Я не знаю, что сказать… — Для начала мне будет достаточно услышать, что ты ещё хочешь провести со мной больше времени, — мягко произнесла Сьюзен. Король обхватил кисти девушки, жарко целуя. — Моя королева, мне всего времени мира будет мало. Сьюзен не успела ничего сказать, когда Каспиан подхватил её на руки и закружил по каюте. Она смеялась как девочка, как давно не смеялась, заливисто и беззаботно. Королю её смех казался самой прекрасной музыкой. Оказавшись на полу, Сьюзен тут же приникла к губам короля, словно желала этого больше всего. Каспиан не мог сказать, сколько времени прошло, когда он отстранился и заглянул в любимые синие глаза. — Аслан, я не верю… Но сколько ты будешь здесь, Сьюзен? Девушка улыбнулась, приподнимая правую бровь. — Если король Каспиан позволит… — она наклонилась к самому его уху и прошептала: — Пока смерть не разлучит нас… — Пусть только попробует, — отозвался король, завлекая королеву в новый поцелуй.Питер и Рон
Рон смертельно устал. Устал от своей проклятой жизни, в которой резко закончилось всё волшебство. Нет, магический дар его никуда не делся, да и в теории стоило его использовать по прямому назначению и трансфигурировать мантию во что-нибудь более магловское. На него уже бесстыдно указывали пальцами и взрослые, и дети. На улице было по-лондонски промозгло и погано. С неба сыпала какая-то сырая противная гадость, что-то среднее между мокрым снегом и ледяным дождём. Она своими влажными лапами забиралась под полы мантии, оседала на шее и лице. Всё вокруг грязно-серое, даже небо. Под ногами мерзко чавкала густая жижа, заплёвывая джинсы, полы мантии и ботинки. Пролетающие по дороге автомобили обдавали с головы до ног вонючей влагой. На душе было так же скверно, и наивно было полагать, что прогулка выветрит всё грязным городским воздухом. Рону в этом году минуло двадцать пять. Он успел помочь другу победить Темного Лорда. Был совладельцем бизнеса родного брата. Жил с самой умной и успешной девушкой своего поколения. И чем ему быть недовольным? Очередной кэб обдал парня ледяной водой. Прикрыв глаза и встряхнув влажными волнистыми волосами цвета переспелой морковки, Рон тяжело вздохнул. Ему бы трансгрессировать домой, приготовить Гермионе ужин и горячую ванну… Да, чтобы весь вечер гипнотизировать остывающую еду, самому принять холодную ванну и отправиться спать в ледяную постель. Ведь Гермионе права эльфов, кентавров и оборотней важнее. Она в очередной раз засидится часов до двенадцати, перекусит салатиком, сходит в душ и ляжет в нагретую им кровать, уткнувшись холодным носом ему в шею. А утром он встанет раньше, приготовит завтрак и отправится в магазин, даже словом не перемолвившись с девушкой, которой на работу позже на целый час. Сквозь свои мокрые, заметно отросшие волосы на противоположной стороне улицы Рон разглядел старый паб. Если учесть то, что с него уже ручьями льётся вода, а в горле противно скребёт, стоит всё-таки погреться. Всё равно Гермиона придёт домой поздно. Он десять раз вернуться успеет. Быстро оглянувшись по сторонам, парень широкими шагами преодолел улицу. Слава Мерлину, никакие мордредовы машины ему не помешали. Открытие тяжёлой двери сопровождалось звоном колокольчика. Рону показалось, что с этим приятным звоном отключился весь городской шум вместе с холодом и сыростью. В помещении приятно пахло деревом, жареным мясом и пивом. Вместо привычного джаза со сцены звучало что-то похожее на средневековую балладу. Улыбнувшись самому себе, Рон заказал пиво и занял самый крайний столик. На стене напротив висел серебристый щит со стоящим на задних лапах львом. Выглядел он до дрожи знакомо. — Красивый щит, правда? Рон вздрогнул и поднял взгляд. Перед ним стоял молодой человек, примерно его ровесник. В отличие от мага, пальто и волосы его были сухи, словно он появился здесь не из этого Лондона. — Мне кажется, красота в щите — не главное. — Бесспорно, — кивнул молодой человек. — Могу я присесть? Все места уже заняты… Рон кивнул, даже не задумавшись. Один вид этого человека внушал доверие и казался безумно знакомым. С ним было комфортно и спокойно, как было дома в «Норе» или в гриффиндорской гостиной. — Здесь мило… — Искренне надеюсь, что пиво здесь такое же хорошее, как и атмосфера. Молодой человек светло улыбнулся, откинув со лба пшеничные волосы. Между ними завязалась непринуждённая беседа и, видит Мерлин, Рон впервые не хотел ни пива, ни закусок. Никто даже внимания не обратил, что их заказ принесли. Такое ощущение, что он встретил старого друга, с которым они были безумно близки, а потом по какой-то нелепой причине расстались. — Такое чувство, что я тебя всю жизнь знаю, — откинувшись на спинку, улыбнулся Рон. — Видит Мерлин, если бы не встретил тебя здесь, сбросился бы в Темзу от безнадёги. Молодой человек серьёзно посмотрел на Рона, словно эти слова его взволновали. Маг и сам был не рад, что проговорился. Словно один разговор с незнакомцем опьянил его не хуже пива. — Оставь эти мысли. Ты нужен близким. Не хотелось быть нужным, не хотелось быть удобным. Хотелось стать любимым и важным. — Знаешь… — молодой человек протянул, опуская взгляд в свою кружку с элем. — У меня ведь раньше был лучший друг. Он был мне по-настоящему близок. Был рядом в любой передряге, всегда прикрывал мою спину, а если было нужно, мог отвесить дружеский подзатыльник. Не так много, как хотелось бы… Но мы много времени проводили вместе. Он для меня стал кем-то вроде правой руки. Если его не было, я чувствовал себя неполноценным. Рон отчего-то опустил взгляд в свою кружку и почувствовал, как загорелись уши. В горле образовался ком. — Исчез из моей жизни он также внезапно, — продолжил парень. — Вот был и в следующую секунду исчез безвозвратно. И ничего этого я ему сказать не успел. — Мне кажется, он это знает. Кажется? Уверен. — Надеюсь, это так, — улыбнулся молодой человек, вытаскивая из кармана серебряные часы на цепочке. — О, мне пора на поезд! Рон вдруг почувствовал, как сердце рухнуло в пятки. Отпускать нового знакомого очень не хотелось. И, видно, ему тоже. — Если хочешь, поехали с нами, — отпивая из своей кружки, отозвался собеседник. — Мы с родными на выходные едем за город. У меня есть свободный билет, так что одно место в нашем купе свободно. Рон хмыкнул, качая головой. А как же работа, Джордж? Гермиона, в конце концов? Не мог же он так всё бросить? — Ох, до поезда пятнадцать минут! — воскликнул парень. — Мне пора… Молодой человек принялся собираться. Накинул на плечи серый плащ, завязал на небрежный узел полосатый шарф крупной вязки, после чего протянул ладонь новому знакомому. — Буду рад, если присоединишься к нашему небольшому путешествию. Рон улыбнулся и ответил на рукопожатие. Подняв глаза на молодого человека, маг с удивлением обнаружил, что вместо пальто на нём богатая мантия, похожая на мантию короля Артура. А светлые волосы венчала высокая золотая корона. И такое чувство… Словно он пришёл за Роном из сна… Или сна о сне. — Питер Певенси, к вашим услугам…Эдмунд и Джинни
Эдмунд издалека разглядел свой дом — средних размеров кирпичный коттедж с коричневой черепичной крышей, огороженный каменным забором примерно полтора метра высотой. Они вместе с миссис Певенси перебрались сюда четырнадцать лет назад, когда узнали о скором рождении своего старшего сына. Тогда он, многообещающий выпускник летного училища, поступил на службу в вооружённые силы, попросил перевести его в гарнизон подальше от столицы, где они с женой могли бы выстроить небольшой коттедж и спокойно ждать появления на свет первенца. Тихо скрипнула калитка. В нос мужчине ударил терпкий аромат лекарственных трав, которые аккуратными грядками были высажены прямо перед домом. Жену местные жители по-доброму прозвали маленькой ведьмой. И дело тут не только в прекрасной внешности, на которой не отразились ни годы, ни рождение четверых детей, но и в её отварах. Лекарственные сборы, составленные его жёнушкой, славились на всё графство. Даже его сослуживцы неоднократно обращались за самыми разными снадобьями. Дом был тих, что странно. Всё-таки, когда вместе живут четверо детей от трех месяцев до четырнадцати лет, это слышно даже на соседней улице. Кому, как не Эдмунду Певенси, счастливому отцу большого семейства, это знать? Только он ступил на первую ступень крыльца, из открытого окна кухни послышался звон. — Молли, тихо! Хочешь, чтобы мама услышала?! Эдмунд ухмыльнулся. Теперь можно быть уверенным, что он дома. Молли и Хелен — близняшки пяти лет, весёлые и озорные. Они вдвоём были главными источниками шума в доме. Даже сейчас дочери явно что-то задумали. Бесшумно открыв входную дверь и заглянув в кухню, глава семейства заулыбался. Вся кухня была в полнейшем беспорядке, за который миссис Певенси точно девочек не похвалит. Молли и Хелен были так заняты готовкой, что появления отца на пороге даже не заметили, продолжая вполголоса спорить. — Хелли, следи за коржами лучше! Если они сгорят, ты весь сюрприз испортишь! — Хуже будет, если Арчи проснётся и мама спустится нас ругать! Эдмунд хмыкнул. Вот и ответ на его вопрос. Жена укладывает младшего сына, вот в доме и тихо. Минуя поскрипывающие ступеньки, мужчина поднялся на второй этаж и остановился у открытой двери в спальню. — Где сливаются небо и моря волна, Где вода морская не солона, Вот там, мой дружок, дружок, Найдёшь ты Восток, Самый Восточный Восток. Джинни допела колыбельную, смотря на маленького Артура. Младенец наконец-то уснул. Судя по всклокоченным волосам жены и влажному рукаву, перед сном ребёнок закатил знатный скандал. Очень осторожно, чтобы, не дай Аслан, не разбудить сына, женщина уложила его в кроватку и накрыла лоскутным одеяльцем. Эдмунд ухмыльнулся и как можно тише подкрался к жене сзади, щекоча с обеих сторон изгиб талии. Джинни вздрогнула, перехватывая его руки. — Если сейчас проснётся Арчи, я тебя поколочу! — прошипела женщина, разворачиваясь к довольному мужу. — О, миледи, как я рад, что все Ваши мечи остались в Нарнии, — хитро отозвался Эдмунд, прижимая к себе жену. — А волшебная палочка пылится где-то в Вашем мире. — У меня на кухне есть превосходная чугунная сковородка, — хитро улыбаясь, отозвалась Джинни. — Поверь, я обращаюсь с нею не хуже, чем с мечом или с палочкой. — Я даже не сомневаюсь, — целуя женщину в губы, отозвался Эд. Поцелуй мог бы продлиться долго, если бы взрослых не прервал деликатный стук в дверной косяк. — Мам, на кухне нужна твоя помощь… На пороге стоял высокий парень лет четырнадцати, который был безумно похож на Эдмунда. Если не считать волнистых волос и почти невидимой россыпи веснушек на прямом носу. — Надеюсь, девочки не разгромили кухню! — взволнованно отозвалась Джинни, выходя из спальни. — Ох уж эти озорницы! Эдмунд ухмыльнулся, переглядываясь со старшим сыном. Он догадывался, с чем связано его появление. Ясно, что в такой день старшие дети не могли не сделать маме сюрприз. — Пошли, пап, пока они не съели всё без нас, — подмигнув отцу, заметил парень. — Не думаю, что они испортят свой же сюрприз, Гарри, — фыркнул Эдмунд, подходя к наследнику и положив руку ему на плечи. — Это не значит, что эти хулиганки не преподнесут его без нас! А идея, между прочим, была моя! С этими словами парень уверенно направился вниз по лестнице. Отец проводил его гордым взглядом и вернулся в комнату. В конце концов, ему стоило переодеться. Из кроватки послышалось сладкое причмокивание. Эдмунд подошёл к ней, чтобы убедиться, что младший Певенси не проснулся. Опасения были напрасны. В кроватке сладко посапывал единственный рыжеволосый ребёнок, похожий во всём на свою мать — Артур Певенси.