Золотая медь

      Се Лянь понурил голову и промолчал, переваривая услышанное. Му Цин вместе с Хуа Чэном тоже молчали, глядя на то, как изменился наследный принц: слова беты его серьёзно ранили, тот явно не ожидал подобного предательства со стороны тех, кому беспрекословно доверял всё самое сокровенное. Как же он, оказывается, ошибался. Даже тут Му Цину стало не по себе, а сжигающий до тла взгляд Хуа Чэна окончательно добил, поэтому бета в последний раз поклонился Се Ляню и развернулся, намереваясь уйти. Тогда наследный принц сжал руки в кулак. Всё это время он на самом деле рассуждал о том, что ему делать. Предательство медного альфы и беты ранили его, но рана эта была жгучей лишь первую минуту, а потом принц задумался: Хэ Сюань отчасти прав. Се Лянь рос высокомерным ребёнком в семье, где альф и правда ни во что не ставят, и если в детстве наследный принц был всеми руками ЗА негласное правило в мире, то с годами он начал относиться к нему скептически. Возможно, завести роман с медным альфой ему захотелось не только ради острых ощущений в нудной жизни наследника, но и из-за переменчивых взглядов. Се Ляню было достаточно вчерашнего и сегодняшнего дня, чтобы не увидеть никакой разницы между альфой и гаммой в плане отношений, разве что первый ведёт себя более беззаботно, чем какой-нибудь гамма из высших чинов. Дерзкий характер альф вполне можно оправдать, учитывая то, в какой жизни они были рождены, а золотые… опять же, они — дрессированные псы и ничего более. Се Лянь не смог удержаться от того, чтобы не посмотреть Хуа Чэну в лицо и понять, что он к нему чувствует. Его утончённые черты лица, красный наряд и позвякивающие цепи, украшения в форме бабочек, выразительный глаз, манящие к себе сладкие губы и, что самое главное, характер буйного, но заботливого юноши. — Ваше Высочество? — альфа будто бы почувствовал на себе чужой взгляд, и сердце принца забилось быстрее, когда Хуа Чэн посмотрел ему в глаза. Родители не позволят единственному сыну взять в мужья альфу. Сама императрица Сяньлэ всё ещё не замужем, потому что контакта с золотым альфой и дальнейшего зачатия ей было достаточно, но Се Лянь точно уверен в том, что нуждается во взаимной любви и дальнейшего её процветания именно с Хуа Чэном, а пока государство поддерживает строгий к альфам настрой, принц о замужестве с любимым Саньланом может только мечтать. — «Сил моих больше нет!» — Се Лянь сжал руки в кулаки ещё крепче, и костяшки его пальцев побелели. Он резко посмотрел в сторону уходящего Му Цина и окликнул его как можно громче. — Му Цин, подожди! — бета услышал его, но не остановился. — Не нужно меня отговаривать, Ваше Высочество, я не изменю своего решения, прошу меня простить. — тогда Се Лянь подался вперёд и побежал за Му Цином, оставляя Хуа Чэна в изумлении, он и не желал оставаться в стороне, поэтому быстрым шагом последовал за принцем. Тот как раз нагнал Му Цина и развернул его к себе за плечи. — Се Лянь, прекратите, я уже всё сказал! — вдруг огрызнулся бета. Он не хотел мучить ни себя, ни Его Высочество, вот и предпринимал всякие попытки поскорее уйти, но принц вцепился в его плечи мёртвой хваткой. — Послушай меня, Му Цин, я не собираюсь тебя останавливать, только дай сказать важную вещь! — сказал Се Лянь, и Му Цин действительно угомонился, перестал противиться. Подозрительно прищурившись, он метнул взгляд в Хуа Чэна, дабы убедиться, что тот стоит в стороне и не следует какому-либо плану Се Ляня по захвату несчастного Му Цина. К счастью для него, никто заламывать руки и пихать его лицом в землю не собирался. Се Лянь, поняв, что бывший помощник больше не сопротивляется, и сам успокоился, слегка ослабив хватку. Он продолжил, — Мы пойдём с тобой к Хэ Сюаню! С добрыми намерениями! Сказать, что Хуа Чэн с Му Цином обомлели — ничего не сказать. Оба вылупили на него удивлённый взгляд и надеялись, что он вот-вот опомнится и выдаст что-то вроде: «Простите-простите, господа, я совсем не это имел в виду!», но таких заявлений из уст принца не последовало. — Ваше Высочество, Вы уверены? — спокойно поинтересовался Хуа Чэн, сложив руки на груди. — Абсолютно. — уверенно ответствовал Се Лянь, посмотрев на Хуа Чэна, и, сказать честно, последний был недоволен решением принца. Зачем вот так подвергать себя опасности? Вдруг Хэ Сюань настолько крышей поехал, что готов пленить наследного принца Сяньлэ, тем самым подняв ещё больший мятеж или что-нибудь ещё? Зная его, Хуа Чэн может быть уверен, что Се Лянь его дражайшему другу ой, как не понравится. В таких обстоятельствах ему предстоит принять одну из сторон, пускай сейчас он точно знает, на чьей он предпочитает быть. — М-да уж, Ваше Высочество… — Хуа Чэн покачал головой. — Вы понимаете, что подвергаете себя большому риску? — Я соглашусь с этим… Типом. — Му Цин поддержал золотую медь, хоть и скептично относился к ней. — И что? Я смогу за себя постоять! Тем более, если Саньлан рядом, то мне нечего бояться. — принц улыбнулся возлюбленному и смягчил взгляд, после чего Хуа Чэн ну просто не мог не растаять в этот момент, да и к тому же — он дал Се Ляню обещание, что после течки обязательно поможет ему найти помощников, но раз уж их судьбы известны, то… — Но Ваше Высочество, совсем скоро у Вас начнётся течка, а у Вашего альфы — гон. — начал Му Цин, — В дороге вам придётся трудно, да и… Я не очень-то и понимаю, куда нужно идти. Место, где мы с Фэн Синем обнаружили господина Ши и всех остальных, уже давно опустело, уж поверьте мне на слово. Думаю, организация Хэ Сюаня покинула границы Сяньлэ. — «Точно, течка…» — вдруг осенило Хуа Чэна. Совсем недавно они с омегой чуть было не перешли все грани дозволенного, и как хорошо, что всё обошлось. Как было бы неловко Се Ляню быть застигнутым врасплох собственным помощником! Альфа недовольно поморщился, а омега задумчиво сжал подбородок между двумя пальцами, он принялся рассуждать и совсем скоро огласил своё решение: — Значит есть два варианта: мы идём с тобой и заранее останавливаемся там, где можно провести течку без каких-либо последствий — это раз. Второй вариант: ты остаёшься здесь и мы вместе ждем окончания течки, а затем выдвигаемся в путь. Просто… Не поймите меня неправильно, но я согласен с Хэ Сюанем. Его действия нельзя оправдать, но при встрече с ним я попытаюсь обо всём договориться. Он обязан смягчить свой мятеж, а в остальном я постараюсь помочь, вот… — Се Лянь завершил свой монолог улыбкой, и Хуа Чэн с Му Цином серьёзно задумались. — Думаю, оба варианта зависят от того, как долго продлится Ваша течка, господин Се Лянь. — произнёс Му Цин и покосился на подозрительно ухмыляющегося Хуа Чэна. — Об этом не беспокойся, Му Цин — хитро протянул принц и тоже посмотрел на своего возлюбленного, — Я могу быть уверен в том, что течка пройдёт достаточно быстро. — Ваше Высочество, — сразу же встрял медный альфа, — Течка может продлиться целую неделю, а то и больше. Так часто бывает у омег, кто впервые переживает течку. Боюсь, Вас это стороной не обойдёт. — Му Цин закатил глаза, прекрасно зная о мотивах наследного принца. В какой-то степени, бету позабавила реакция альфы, ведь тот наверняка всё понимает, но отрицает очевидное. Се Лянь пускай и присоединяется к мятежу, но от престола не отказывается. Принц подошёл к Хуа Чэну и приобнял того за плечи. — Ты непременно прав, Саньлан, но течка пройдёт куда быстрее, если в ней произойдёт зачатие. Ты ведь знаешь условия, не придуривайся. — ласково напомнил Се Лянь, а затем невесомо прикоснулся губами к его щеке. Пускай и приятно, но Хуа Чэн уже дал отчётливо понять, что отцом он становиться не собирается, потому нахмурился и недовольно поморщился, что позабавило Се Ляня. А вот Му Цину разжёвывать происходящее между альфой и омегой не пришлось, ибо он и без этого всё прекрасно понял. От Се Ляня было ожидаемо, что он влюбится в первого встречного. Му Цин невольно закатил глаза, а принц шепнул альфе, — Мы поговорим об этом позже, Хуа Чэн, хорошо? — Мгм-м-м… — всё так же недовольно протянул альфа, держа руки сложенными на груди. Теперь он походил на обиженного ребёнка, которого только что отчитали, а с той интонацией, с какой Се Лянь произнёс его настоящее имя, это действительно обретало подобающие краски. Му Цину, как человеку, которого не интересуют отношения, хотелось плакать и бежать отсюда безоглядно. Се Лянь хлопнул ладонями и слегка улыбнулся, глядя на мужчин. — Давайте решать, господа! — Предлагаю отправиться в путь, Ваше Высочество. — Му Цин тут же выдвинул тот вариант, который приглянулся ему больше всего. — Здесь вас двоих в покое не оставят и явно будут ограничивать в встречах, особенно если заметят неладное, а меня начнут во многом донимать, а я долго скрывать то, что знаю, от государей не смогу. — Хм… И правда. — задумался Се Лянь, а потом посмотрел на Хуа Чэна, — А что думаешь ты, Саньлан? — Я склонён к тому же варианту. Меня тут, конечно, всё устраивает и всё нравится, Ваше Высочество, но если на кону стоит успех нашего эдакого побега и скорейшее нахождение Хэ Сюаня, то лучше всего выдвигаться прямо сейчас. — Се Лянь видел, как альфе и хочется и колется, ведь только вчера он покинул такие ужасные условия и попал во дворец, а уже сегодня ему вновь придётся скитаться где попало и спать где попало. Хуа Чэн привык и он в любом случае может приспособиться ко всему, а своему возлюбленному он постарается устроить достойную зону комфорта где бы они ни были. Се Лянь мягко улыбнулся и взял Хуа Чэна за руку, чтобы тот особо не дулся. И у принца получилось: Хуа Чэн смягчил физиономии и успокоился. — Значит, решено, господин Се? — спросил Му Цин, сразу же расправив плечи, — Мы уходим прямо сейчас, пока здесь никого нет? — Именно так! — уверенно кивнул наследный принц, — Мы держим путь к Ши Уду!

***

      Сказать, что альфа с бетой были ошарашены, это ничего не сказать. Хуа Чэн держал в руках поводья, пока две лошади спокойно волокли за собой повозку, в которой располагался Се Лянь. Му Цин же сидел рядом с Хуа Чэном и размышлял. — Отправиться на поиски Ши Уду… мы же только время потеряем, разве не так? — спросил он у альфы, а тот в ответ лишь покосился в его сторону. Троица покинула дворец Сяньлэ через сад персиковых деревьев, а достать повозку дело не трудное, ведь слово Се Ляня среди прислуг медных альф — закон, который ни в коем случае нельзя пытаться оспорить или как-то помешать, иначе казнь настигнет прислугу в сию же минуту. Му Цин был готов вести лошадей по дороге, по которой они с Фэн Синем направлялись к нужной деревне, но Хуа Чэн запротестовал так, что Му Цин ну просто не смог отказать такому нахалу, да и сам Се Лянь настоял на том, чтобы они всё-таки держали направление в сторону дворца семьи Ши. Ветер колыхал ветви деревьев и их шелест нарушал лесной покой, но повозка мерно продолжала ход. Где-то неожиданно гаркнула птица, из-за чего ранее впавший в лёгкую дрёму принц дёрнулся и чуть ли не свалился с сидушки. Сразу же придя в себя он тяжело вздохнул и помассировал виски, наслаждаясь спокойствием, которое в то же время его напрягало. Что-то, казалось, обязательно пойдёт не по плану и всё обернётся для принца одной сплошной проблемой, от которой потом не отвертишься. В какой-то момент его одолело чувство жалости к самому себе: наверное не надо было покидать дворец. Но то было лишь секундным явлением, после чего принц тут же собрался с мыслями и поспешил проверить спутников. — Всё у вас хорошо? Надеюсь, вы оба не дуетесь на меня? — Се Лянь невинно прикрыл глаза и так же улыбнулся, словно это не он побудил альфу и бету отправиться к Ши Уду, и доподлинно неизвестно, жив ли он вообще? Хотя во дворце Ши подозрительно тихо… Быть может попытка Хэ Сюаня запугать старшего Ши прошла успешно? — Ни в коем случае, Ваше Высочество. — улыбнулся в ответ Хуа Чэн, глядя на Се Ляня через плечо. Му Цин кивнул… И не выдержал — Ваше Высочество Наследный принц, Вы так и не сказали, с какой целью мы направляемся к Ши Уду. Разве в наших планах было не нахождение Хэ Сюаня в кратчайшие сроки? — Всё верно, но я подумал, что если нам удастся договориться с Ши Уду и убедить его в том, что в отношениях между любым альфой и омегой нет ничего грешного, то Хэ Сюань смягчит мятеж? Нам в любом случае надлежит поговорить с Ши Уду! — Се Лянь шумно вздохнул и подпёр рукой щеку, погружаясь в свои мысли. Хуа Чэн всё это время старался отмалчиваться и не встревать в разговоры, касаемые Хэ Сюаня. Эти две золотые меди находились в отношениях «лучшие друзья» уже достаточно давно, а слова, которые Хэ Сюань передал Хуа Чэну через Му Цина, не могли не напрягать, ведь Хуа Чэн не хотел покидать Се Ляня. По крайней мере, если ему и придётся сбежать, то он сделает это только с принцем, иначе никак. Да и альфе очень не хотелось бы разрывать себя на части, если вдруг Хэ Сюань обернёт всех вокруг пальца и откажет Се Ляню в переговорах и начнётся схватка. Сейчас Хуа Чэн думал о том, что зря они во всё это ввязались, но как иначе мог бы поступить наследный принц Сяньлэ? — Хуа Чэн, ты ведь давно знаком с Хэ Сюанем? — голос Му Цина вывел Хуа Чэна из мира мыслей и рассуждений. Альфа недовольно поморщил лоб и выдохнул, мимолётно обернувшись к принцу, чтобы проверить его. Се Лянь о чём-то думал и, наверное, подбирал слова, которыми воспользуется в беседе с Ши Уду. — Да, давно. — холодно ответил Хуа Чэн, устремив взгляд на дорогу. Он дёрнул поводья так, чтобы лошади немного ускорились, после чего послышалось их звонкое фырчание. — О как. — губы Му Цина расплылись в укоризненной ухмылке, — В таком случае, я предлагаю тебе оставить наследного принца в переговорах с ним на стороне. Тебя он точно послушает, нежели омегу. — Он бы послушал Се Ляня, — нахмурился Хуа Чэн, — Хэ Сюань готов выслушать наследного принца, я уверен в этом на все сто процентов, но в одном я с тобой отчасти соглашусь, бета. — Хуа Чэн наконец-то натянул на лицо искреннюю ухмылку и взглянул на Му Цина, которому обращение в свою сторону не особо понравилось, — С Хэ Сюанем переговоры вести буду я и Его Высочество. Вместе.       Дорога во дворец семьи Ши не заняла много времени, да и шум тоже не подняла, так что у наследного принца и его спутников есть ещё достаточно времени, чтобы потом выследить Хэ Сюаня и встретиться с ним. На территории Ши принца приветствовали с горечью на лице — они прекрасно знали, что Цинсюань похищен, но по указу Уду все до единого старательно сохраняют молчание. Здесь — живописные просторы, дуновение ветров и множество разных водоёмов, из-за чего погода здесь зачастую прохладная, а порой и вовсе бывает холодно, но Му Цину пришлось пару раз заменять Хуа Чэна в дороге, когда у него начинались порывы гона и, впоследствии, жар. В такие моменты альфа ускользал к омеге и не отрывал лица от его шеи: вдыхал аромат лотоса и жалобно стонал от желания разложить Се Ляня прямо здесь в повозке. Принцу приходилось пару раз выглядывать из крытой повозки, в надежде потянуть для Хуа Чэна время. И даже сейчас он прижимает его к себе и утешающе оглаживает по крепким плечам. — Саньлан, мы уже почти приехали, так что поскорее приходи в себя. — посетовал Се Лянь, заботливо целуя Хуа Чэна в висок. Казалось, что альфа был рождён из лавы — таким горячим он был на ощупь, а сам наследный принц от возлюбленного не отставал: он еле подавлял в себе свои феромоны и прекрасно чувствовал, как приятно пульсирует у него между ног и как же сильно хочется податься к рукам альфы и слиться с ним воедино. — «Беда… Если моей течке приспичило начаться намного раньше, то мы и впрямь ничего не успеем…» — мысленно беспокоился принц, но он старался отогнать подобные мысли и держать себя под контролем, главное не попасться в лапы других альф, легко поддающихся на феромоны омег. — Ха-а-а… — протяжно выдохнул Хуа Чэн, слегка отстранившись от принца, — Не беспокойтесь обо мне, Ваше Высочество. Просто будьте рядом и…этого будет достаточно. — альфа взял омегу за руку и аккуратно прижал её к своим щекам, начал ластиться подобно коту, который нуждается в ласке, а Се Лянь, взяв на себя роль хозяина, покорно сжал в руке чужую щеку и огладил её бережно. На его лице блеснула яркая улыбка и принц поцеловал Хуа Чэна в кончик носа. — Я всегда рядом, ты и сам это прекрасно знаешь. — прошептал омега, прислонив альфу к себе, тем самым он пробудил в нём ещё большее желание наслаждаться запахом своего омеги, и теперь Хуа Чэн стал настырнее: он чуть ли не навис над принцем, сдержанно прислонился губами к чужой шее и потёрся по ней носом, томно вздыхая. Затем его жадные руки заскользили по стройному телу Се Ляня, стараясь ухватиться за каждое интересное место. По спине принца пробежались мурашки и он невольно свёл ноги и поджал их к себе, обрывисто выдохнув. Он прикрыл глаза и вдруг нахмурился, когда ощутил в области паха ладонь Хуа Чэна, что рьяно обхватывала очертания полового органа принца сквозь ткань одеяний. В этот момент альфа впервые получил по лицу зачётного леща от омеги и сразу же пришёл в себя. — Саньлан!!! — грозно воскликнул наследный принц, испепеляя медного альфу в щепки. — Прошу прощения! Знаете, а колокола у вас внушительные! — лицо Хуа Чэна расплылось в ехидной ухмылке и теперь он был похож на довольного кота, тайком слизавшего сметану со стола. — Ах?! — Се Лянь потерял дар речи. Он совсем забыл, что имеет дело с медью, которая не знает границ и очень, скажем так, любит подшучивать над теми, кто стоит на пару сотен ступеней выше. Тогда принц несколько раз мысленно процедил: «Успокойся. Успокойся. Надо привыкать…при-вы-кать!», но принц знает себе цену и громко огласил Хуа Чэну, — Внушительные, знаю, но если ты продолжишь распускать руки, то тебе скоро не с чем будет проводить со мной гон. — строго пригрозил принц и скрестил руки на груди. В ответ Хуа невинно улыбнулся Се Ляню и незаметно от его глаз отодвинулся в сторону, чтобы обезопасить себя на всякий случай. — Больше не повторится, Ваше Высочество, обещаю. Постараюсь держать себя под контролем. В повозку заглянул Му Цин, бегло пробежался взглядом по спутникам и, не изменяя себе, закатил глаза. — Прошу прощения, что прерываю ваше желание заняться непристойностями, но давайте остановимся ненадолго? Лошадей бы покормить и дать им отдохнуть. Кажется, Ваше Высочество, нам не повезло и Вы невзначай взяли ранее использованных лошадей… — Се Лянь сразу же устыдился и накрыл лицо ладонью, поражаясь своей удачливости, ведь он взял из стойл первых попавшихся жеребцов и был таков.       Троица оказалась в местном поселении. Жители здесь в основном занимаются земледелием и животноводством. Перед глазами расстилалось широкое поле, которому неведомы границы. Распахнув глаза, выглядывая из покрытия повозки, Се Лянь невольно ахнул от необычайной красоты. И почему прежде он не замечал в Сяньлэ таких прекрасных мест? Они остановились рядом с полем, где резвились дети, а старшие пасли скот. Поприветствовав жителей, принц убедил их в том, что он просто прогуливается и наслаждается погодой и пожелал удачного дня, и пока Му Цин уделил полное внимание лошадям, Хуа Чэн ускользнул к Се Ляню. Тот стоял посреди детишек: каждый хвастал наследному принцу своими боевыми навыками и абсолютно каждый получал горы похвалы от Се Ляня. От Хуа Чэна не ускользнуло и то, как ласково принц обращается с детьми и не может даже подавить в себе желание щекотнуть их по щеке. В какой-то момент он даже подхватил на руки самого младшего из них, которому на вид было около четырёх лет. Се Лянь лучезарно улыбнулся мальчишке и начал внимательно слушать фантастическую историю из его уст и, пусть и наигранно, но удивляться всяким чудесам. — Ваше Высочество? — подошедший к принцу Хуа Чэн изогнул бровь. Оставшиеся на земле дети, увидев новопришедшего альфу, переглянулись и поспешили удалиться, но не из-за того, что тот является представителем альф. Просто так дети воспитаны — нельзя подслушивать разговор принца, каким бы он ни был. — А, Саньлан, это ты? — улыбнулся принц и показал альфе маленького ребёнка, — Смотри, он немножко похож на тебя. — Хуа Чэн осмотрел дитя с ног до головы: бледная кожа; пухлые щечки; выразительные, золотисто-коричневого оттенка глаза и густые как смоль волосы. Улыбка у ребёнка мягкая и такая яркая, что можно запросто ослепнуть. Хуа Чэн перевёл взгляд на принца и уголки его губ дрогнули в лёгкой улыбке. — Возможно. — согласился он, затем добавил, — Но всё же, глаза у этого ребёнка Ваши, Ваше высочество. — Се Лянь развернул мальчишку к себе и прижал, заглядывая в глаза и лучезарно улыбаясь. — И правда! Он такой ш-ш-шладкий, Саньлан! — протянул принц и ещё сильнее затискал ребёнка, от чего тот разразился детским хохотом. Хуа Чэн смягчился, наблюдая за этим, но вскоре за ребёнком явились его родители. Семье вместе с животиной пора домой. Се Лянь нехотя вернул мальчишку родне и вместе с Хуа Чэном они принялись разгуливать вдоль поля, любуясь россыпью полевых цветов. — Погляжу, Вы очень любите детей? — спросил Хуа Чэн, желая прочувствовать почву. То, как Се Лянь обращался с детьми, сразило его наповал, ведь почему-то он думал, что отношение принца к детям будет таким посредственным, что ребёнка было бы жаль, а здесь Хуа Чэн убедил себя — Се Лянь был бы замечательным отцом, если он умиляется и искренне слушает каждую белиберду из уст малявочек. — Конечно, Саньлан. — улыбнулся принц, — Они же такие замечательные! Если у нас однажды появится ребёнок, я подарю ему всю свою любовь и буду заботиться так, как о себе не забочусь. — Хуа Чэн усмехнулся в ответ на слова принца и покачал головой, мысленно отчеркнув для себя, что Се Лянь бывает довольно мечтательной личностью. Альфа остановился у высокого дерева и заглянул омеге в глаза. Сияние чужих глаз заставляло сердце биться в десятки раз быстрее, а улыбка будто бы обливала душу тёплым молочком и согревала её. Се Лянь вопросительно склонил голову, не отводя глаз от лица Хуа Чэна. — Ваше Высочество, я ведь…могу начать ревновать… — тихо и вальяжно протянул альфа, сократив расстояние между ним и принцем. — Ревновать? — усмехнулся Се Лянь, и взгляд его скакнул от глаза Хуа Чэна к его губам и обратно, — Сейчас тебе нечему ревновать, да и ты настолько капризный, что детей у нас вовек с тобой не будет. Ты что, боишься стать отцом? — Се Лянь ласково скользнул ладонью от плеча Хуа Чэна к кисти его руки и сжал её, поднося к губам и целуя. Подобные действия альфу застигли врасплох: он не успевает привыкать к внезапным волнам доминирования принца, как вдруг приходится ловить очередную. Однажды Хуа не удивится тому, что в постели окажется снизу. — Не боюсь, Ваше Высочество. Я не хотел иметь с Вами детей, потому что опасался, что ребёнок будет лишён детства. — признание Хуа Чэна озадачило принца, он засмущался, отвёл взгляд и не стал спорить, ведь так оно и могло бы быть: рождается наследник и уже с пелёнок готовится к трудностям жизни во дворце. Такой жизнью жил принц и не мог ничего с собой поделать, а скука убивала его день за днём. Тяжело вздыхая, Се Лянь снова натянул на себя мягкую улыбку и посмотрел на возлюбленного. — Ты говоришь об этом в прошедшем времени…значит, сейчас у тебя иное мнение? — робко поинтересовался омега. — Верно. Я увидел и услышал, Ваше отношение к детям. Знаете, что поразило меня больше всего, Ваше Высочество? — Что же?.. — щёки Се Ляня порябели, как и кончики его ушей, которые — слава всему святому — спрятаны за густыми волосами. — То, что Вы даже не задумывались о принадлежности каждого из окруживших Вас детей. Я видел на шее одного из детей метку медного альфы. В детстве многих так штампуют, чтобы отличать кто есть кто. — пояснил Хуа Чэн и Се Лянь уже не знал, плакать ему или смеяться. — О.п-правда? Ну и ну, Саньлан, а я не заметил. Ты очень наблюдательный. — похвалил принц альфу, но последний тут же запротестовал. — Вы куда наблюдательнее, Ваше Высочество, просто есть в Вашем понимании вещи, которые являются такой мелочью, что не заслуживают Вашего внимания. Вы поистине превосходны. — и теперь уже сам Чэн перенял на себя инициативу. Он обвил руками талию Се Ляня и осторожно притянул к себе, словно боялся разбить его хрустальное тело, хотя на самом деле оно было крепким и достаточно боеспособным. Принц не стал сопротивляться: он подался вперёд, накрыл руками чужую грудь и слегка приподнялся на носках, напрашиваясь на поцелуй. Хуа Чэн слегка накренился и, огладив одной рукой волосы Се Ляня, бесстыдно впился в его губы. Тело принца облилось дрожью, он почувствовал, как совсем скоро его накроет томная пелена желания оседлать альфу и обнять крепко-крепко, и плевать на все границы, этикет и совесть — он хочет его прямо здесь и сейчас. Оторвавшись от жадного поцелуя, Се Лянь сжал ткань чужих одеяний и уткнулся в грудь альфы, подавляя все наводящие на интим мысли и желания, но вдруг он опустил взгляд, и тогда в нём воцарило огромное желание, и это желание вспыхивало холодными молниями, когда принц пристально посмотрел на пах своего альфы. Так продолжалось до тех пор, пока лицо Се Ляня не дрогнуло в ритм груди Хуа Чэна, который в этот момент сдержанно хохотнул, заметив неладное. — Ой… — и стоило Се Ляню поднять взгляд, как всё его лицо побагровело так, словно принц получил сильнейший загар где-нибудь в пустыне, он мгновенно отлип от Хуа Чэна и вдруг почувствовал. Причина, по которой альфа начал смеяться, заключалась не в том, куда направил принц свой взгляд, а в том…что УПЁРЛОСЬ в Хуа Чэна. — Прости! Я случайно! Забудь об этом сию же минуту! — Се Лянь тараторил так быстро, что едва можно было разобрать его слова. — Ха-ха-ха, хорошо-хорошо, Ваше Высочество! Я ничего не видел!.. И всё же, колокола у Вас внуши- — САНЬЛАН!!! — Понял, понял. Давайте вернёмся к повозке, похоже Му Цин уже готов. — говоря о Му Цине…тот закончил уже давно, ибо лошадям было достаточно немного пощипать травку и попить из ведра с водой, которое Му Цин позаимствовал у местных. Пока животные отдыхали, бета опустился на край повозки и наблюдал за людьми, включая принца и его альфы, и глядя на всё это он сделал для себя полноценный вывод: «В этом путешествии есть только Се Лянь и Хуа Чэн… Хуа Чэн и Се Лянь…и их верный помощник Му Цин». Бета закатил глаза и пожалел о том, что взял их с собой. — «Бесстыдники. Вот пробудят гормоны и что мне с ними делать?»       Скоро альфа с омегой вернулись к Му Цину. Се Лянь со скоростью света юркнул в повозку в надежде спрятаться ото всех, Хуа Чэну пришлось с трудом подавить в себе смех, а Му Цин покачал головой, взяв в руки поводья. Совсем скоро путники въехали в город и попросили местную стражу осведомить Ши Уду о тайном приезде наследного принца Сяньлэ.

***

      Дворец Ши по размерам не уступал дворцу Сяньлэ, обе семьи состояли в дружественных отношениях, но год назад родителей преданных друг другу братьев не стало из-за несчастного случая во время сильнейшей грозы. Оставшиеся у государей Ши сыновья горько пережили такую потерю, но быстро оклемались и вместе подняли свои владения на ноги. И вот, через год семье вновь пришлось принять на себя удар в качестве нахального медного альфы.       Лестница, ведущая во дворец, сверкала позолотой: около пятидесяти ступеней выточены из белого мрамора и золота. Поговаривали, что предыдущие правители дворца решили усыпать лестницу золотой гравировкой с целью высмеять золотых альф. Они, мол, ничем от меди не отличаются — такой же скот. Се Лянь о таких слухах был наслышан, но никогда не вдавался в подробности, ведь мы знаем, что мнение его хорошо так отличается от мнения большинства. Наверху трёх гостей поджидал Ши Уду с парой страж, сдержанно сложив руки за спиной. Глядя на его лицо сложно не догадаться, что в семье произошла большая проблема. Выходя из повозки, Хуа Чэн пошатнулся и Се Ляню пришлось прижать его к себе. Альфа явно чувствовал себя вяло и был на волоске от начала гона, из-за чего принцу пришлось в сотый раз пожалеть о поспешном решении, а времени совсем нет, и что тогда делать? Му Цин вышел вперёд и недоверчиво покосился на Хуа Чэна. Что-то его настораживало. — Саньлан, ты можешь самостоятельно передвигаться? Посмотри на меня. — тихо проговорил Се Лянь, подняв лицо альфы за подбородок к себе. Тот, в свою очередь, выглядел уже лучше и лишь томно дышал, периодически закатывая глаза. Было видно, что Хуа Чэн изо всех сил старается не сорваться на принца и не устроить здесь балаган, чтобы не создавать Его Высочеству лишних проблем. — Могу, Ваше Высочество. Дайте мне минуту… — устало протянул альфа, а потом он выпрямился и расправил плечи так, словно ни о каком гоне и речи не было. Се Лянь был приятно удивлён, когда его альфа ещё и без каких-либо проблем преодолел длинную лестницу и мирно встал в стороне, испепеляя Ши Уду взглядом. Му Цин поклонился старшему Ши, а Се Лянь лишь приветственно кивнул, невинно улыбнувшись. — Приветствую, Ши Уду, мы с тобой давно не виделись. — принц начал разговор, но собеседник на него явно был не настроен. Его лицо было мрачнее туч, а настроение можно сравнить с сильнейшей грозой в открытом море. Се Ляню вдруг стало неловко и он решил перейти на серьёзный диалог, — Ши Уду, нам примерно известно, где и с кем сейчас Ши Цинсюань. — О, неужели? — наигранно удивился Ши Уду, — Мне тоже известно, Се Лянь. Известно даже то, куда они держат путь, но этот жалкий Хэ Сюань пригрозил мне расправой над Ши Цинсюанем, если я дёрнусь с места. — вдруг Ши Уду покосился в сторону Хуа Чэна, беззаботно рассматривающего здешние просторы. Се Лянь проследил за чужим взглядом и понял кое-что очень важное: Хэ Сюань был в рабстве у того же торговца, что и Хуа Чэн, так что мог его запомнить. Друзья были не рады разлуке и Чэн скалился и бунтовал… Когда Ши Уду уводил Сюаня. Интереснее всего было наблюдать за тем, как Хуа Чэн старательно игнорирует наличие явного врага перед собой, так что Се Лянь нервно хихикнул, в надежде отвлечь на себя внимание и нарушить неловкость между собой и собеседником. — Это… Хуа Чэн. — зная, что эти двое знакомы, Се Лянь всё равно представил своего альфу Ши Уду. — Да, Хуа Чэн, мне это прекрасно известно. — нахмурился Ши Уду и сразу же отвёл тему. Оба не хотели думать друг о друге, не говоря уже о разговоре, — Я увидел вашу скромную повозку издалека, а потом показались вы трое, так ещё и прекрасно осведомлённые о случившемся. Так что же вас сюда привело? — Ши Уду, об этом не стоит говорить на всеобщем обозрении, ведь у стен есть уши, не забывай. — улыбнулся Се Лянь, машинально оглядываясь по сторонам. Ши Уду не мог не согласиться и потому пригласил гостей во дворец, преждевременно приказав страже оставить их. Внутри дворец был скромным, без попыток как-то выделиться на фоне всех остальных дворцов, в которых принцу довелось побывать, но тем не менее он с интересом разглядывал здешний интерьер, в то время как Му Цин выглядел поникшим и хотел поскорее покинуть владения Ши, а Хуа Чэн, кажется, успел каким-то образом заскучать. Ши Уду завёл их в просторный зал, где каждого пригласил присесть и угостил чашечкой чая да кушаньем, а то невежливо не угощать гостей с дороги. — Итак? — спокойно выдал он, пробежавшись взглядом по каждому из них. — Ши Уду… — на выдохе бросил принц, взяв в руку чашку с чаем, — Я хочу начать с самого начала, поэтому прошу выслушать меня. Вчера я лично заявился к торговцу, у которого однажды ты выкупил Хэ Сюаня. Так уж совпало, что моему сердцу понравился его дражайший друг. — И тут Ши Уду опешил, вопросительно сведя брови. Все трое поняли, из-за чего произошли перемены на лице Ши Уду, но иного выбора у них не было. — М…собственно говоря, мы здесь для того, чтобы переубедить тебя. — Что? — Ши Уду добили и он, не ожидая таких слов от самого наследного принца Сяньлэ, невольно помассировал висок, надеясь на то, что он просто ослышался и ничего более. — Я прекрасно понимаю твои чувства, но — да, я согласен с убеждениями Хэ Сюаня. Мировоззрение, кое господствует в мире, не приведёт человечество ни к чему хорошему. Посмотри на Хуа Чэна! — все сразу же устремили на него свой взгляд. Хуа Чэн был явно недоволен подобным вниманием в свою сторону, но раз принц посчитал нужным, то он готов стерпеть. Ши Уду рассмотрел его с ног до головы, нахмурился и фыркнул, а Се Лянь продолжил, — Не отрывай взгляд, Ши Уду, прошу тебя… Посмотри, чем он отличается от нас? Соглашусь, что мы — высшая знать, но Хуа Чэн, как и Му Цин, не заслуживают такого ужасного отношения к себе. Почему Хуа Чэн считается скотом с рождения, когда мог бы быть обычным жителем нашего процветающего государства Сяньлэ? Только представь, сколько пользы бы принесли его умелые руки. — принц бережно взял ладонь медного альфы и заботливо её огладил, осматривая. Тот не стал сопротивляться и лишь поморщился — слова Ляня его по настоящему тронули. Ши Уду слушал и наблюдал за каждым действием Его Высочества, — Ши Уду… Цинсюань любит Хэ Сюаня, и я уверен, что это взаимно. Саньлан, ты можешь подтвердить мои слова? — Хуа Чэн посмотрел на Се Ляня и задумался, оценивая возможности давнего друга. Тот хотел сбежать, стать независимым и когда-нибудь да обрести семью, а тут вдруг узнаётся, что он успел обрюхатить своего омегу и сбежать с ним невесть куда. Однако Ши Уду знает, где сейчас Хэ Сюань, так что Хуа Чэн посчитал эдакий обмен информации достаточно выгодным. — Если Хэ Сюань вёл себя со всеми отчуждённо и сдержанно, то это не значит, что он не способен искренне любить. Дело в том, Ши Уду, — Хуа Чэн процедил это имя так, словно готов был разорвать его обладателя прямо здесь и сейчас, — Что Хэ Сюань хотел сбежать куда подальше и обзавестись семьёй, а Ши Цинсюань, значится, уж очень моему другу приглянулся и он решил взять его с собой, а почему так произошло… Вы и сами знаете, не правда ли? — прозвучавшая нотка упрёка в сторону Ши Уду напрягла не только Се Ляня, но и Му Цина. Последний раздражённо поморщил лоб, мысленно ругая альфу словами: «Не контролируешь причендал в штанах, так хоть интонацию и слова контролируй, идиот!». Но на удивление, Ши Уду не вспылил от колкости в свой адрес, наоборот — он задумался, и тогда Хуа Чэн начал идти на рожон, — Хэ Сюань всегда терпел к себе говённое отношение, старался держать себя в руках. Думаю, Ваша выходка, когда Сюань узнал о том, что в скором времени станет отцом, окончательно его добила, вот Вам и плоды. — Хуа Чэн беспечно развёл руками и пожал плечами, устраиваясь поудобнее. — Вот оно как? — Ши Уду нахмурился пуще прежнего, — О какой любви между ними идёт речь, когда Хэ Сюань угрожает мне расправой над Цинсюанем?! — А не надо верить всему подряд! — Хуа Чэн усмехнулся и всем видом показал каждому, что в этом разговоре последнее слово осталось за ним. Се Лянь улыбнулся, мысленно хваля такую отвагу и бесстрашие перед гаммой, а потом поспешил сбавить обороты. — Ши Уду, мне тоже пришлось бежать из собственного дома, потому что родители не простили бы мне искренние чувства к альфе. Я просто хочу быть рядом с любимым человеком, что с того, что он альфа? Мы планируем найти Хэ Сюаня и попробовать убедить его не трогать гамм и поднять более мирный мятеж, потому твоя помощь будет очень кстати. Это в твоих же интересах, ведь я и сам беспокоюсь за Ши Цинсюаня. — Ши Уду промолчал. Трудно не заметить его внутреннюю смуту, поглощающую каждый уголок его чистейшей души. Он не мог принять подобные перемены в жизни, ведь был воспитан так, что альф — какими бы они ни были — он должен воспринимать как бездомную корову. Правда в том, что дело касается его младшего брата — вот, что тревожит его больше всего на свете. Похищенный юноша, так ещё и беременный! В пути могло произойти всё, что угодно. Му Цин словно прочитал мысли Ши Уду и поспешил поддержать разговор в пользу принца: — Я видел Ши Цинсюаня, когда выполнял поручение Его Высочества. Я почти что сумел сбежать с Вашим младшим братом, пока он сам не упросил меня оставить их с Хэ Сюанем. — Что?.. — удивился Ши Уду. — Я не смею лгать Вам. Ши Цинсюань так рьяно защищал Хэ Сюаня…я даже не сразу понял, в чём причина, а когда узнал о его беременности, то опешил. Вы не задумывались, откуда мы так много знаем, Ши Уду? Это информация из уст Хуа Чэна и то, что мне удалось услышать от Хэ Сюаня и Ши Цинсюаня. — Поверить не могу! — Ши Уду зарылся руками в волосы и покачал головой. Се Лянь сразу понял, что рыбка попалась на удочку и теперь никуда не сбежит, ведь выбора нет: либо поддержка брата, либо попытки сломать ему жизнь. Все четверо молчали и лишь трое гостей ожидали решения хозяина дворца Ши. Тот внутри боролся с эмоциями и принципами, с которыми прожил всю свою жизнь и теперь он не знал, куда себя деть. Как народ Сяньлэ воспримет такую информацию? А в принципе… какая разница? Если государи издадут указ об отмене использования альф в качестве рабов, то у граждан попросту не будет выбора. Тут уж принимай или катись из Сяньлэ во все четыре стороны. — Тебе нужно время, чтобы обдумать всё, я понимаю. — ласково протянул Се Лянь, — Мы можем подождать, сколько времени потре- — и не успел принц договорить, как вдруг он почувствовал помутнение: в глазах потемнело, по телу пробежалось целое полотно мурашек, дыхание сбилось и Се Лянь, в конце концов, сжался комочком и болезненно простонал. В ноздри Хуа Чэна и Ши Уду тотчас же ударил манящий запах лотоса, но только один из них не сошёл от него с ума. Благо, что Му Цин вовремя отреагировал и обхватил тело альфы как можно крепче, чтобы тот не подумал налететь на Его Высочество. Хуа Чэн сжал руки в кулак до побеления костяшек и жалобно проскулил. Его гон не оставлял его в покое на протяжении долгого времени, а внезапная течка Се Ляня окончательно добила. — Легче, а… легче… — цедил альфа, косясь на Му Цина. — Извини, старина, но так будет безопаснее. — хмыкнул Му Цин. Ши Уду поспешил на помощь к Се Ляню и бережно поднял его на руки, а потом тут же поджал губы. — Прости, Ши Уду… Не ожидал, что течка начнётся так рано, — на выдохе шепнул Се Лянь, после чего запрокинул голову назад и зажмурился, сгорая от желания. Он почувствовал, как неприятно намокли его одеяния и он не знал, куда себя деть. — Ничего, такое бывает. — попытался успокоить Ши Уду, а затем устремил взгляд на Му Цина. — За мной, я выделю Его Высочеству комнату. Обещаю, что никому не скажу, что видел вас здесь и буду хорошо прятать. — быстро протараторил он и сразу же рванул в коридор. Му Цин не успел выкрикнуть в ответ благодарности, но и времени не было. Альфу и омегу лучше оставить наедине, пока ситуация не ухудшилась, потому Му Цин крепко ухватился за предплечье Хуа Чэна и поволок его за собой. — Давай, пошли. Осторожно. — Хуа Чэн и не планировал отставать, зная, что источник манящего аромата как раз таки впереди. Желание овладеть телом Се Ляня и слиться с ним воедино всё возрастало, а терпение заканчивалось.       Ши Уду удостоил принца ранее выделенной комнатой для младшего брата, которая сейчас, очевидно, пустовала, но создана она была именно для распрекрасного времяпровождения между альфой и омегой. Ши Уду опустил обмякшего Се Ляня на кровать и тот сразу же сжался, обрывисто вздыхая. Запах феромонов омеги дурманил Хуа Чэна, но он остаётся крепким молодцом и держит себя в руках до тех пор, пока их с Его Высочеством не оставят наедине. Пройдя внутрь комнаты вслед за Му Цином, он пошатнулся и опёрся ладонью об спинку кровати. Его беспокойный взгляд бежал по Се Ляню словно сумасшедший и вместе с тем Чэн просто мечтал о том, чтобы гамма и бета свалили как можно подальше. — Послушай сюда, Хуа Чэн. — послышался голос Ши Уду, — Будь с ним осторожен. Это первая течка Се Ляня, а раз уж она началась раньше, чем планировалось, значит в тебе есть толк. Мы с Му Цином тебе полностью его доверяем. — Хуа Чэн отмахнулся рукой, мол, «Бога ради, ступай отсюда», а Му Цин кивнул и поторопился к выходу. — Господин Ши, оставьте их наедине, а мы с Вами обсудим деяния Хэ Сюаня. — поторопил он Ши Уду. Тот болезненно взглянул на принца, к которому относился как к младшему брату, поджал губы и всё-таки ускользнул прочь. Ранняя течка Се Ляня стала для Ши Уду такой же неожиданностью, как и его внезапное появление на территории Ши. Дверь за гаммой и бетой закрылась, и вместо того, чтобы налететь на омегу подобно дикому зверю, Хуа Чэн плавно опустился к нему на край кровати и нежно погладил по щеке. — Ваше Высочество, можно?.. — с трудом прошептал альфа, — Ваш запах сейчас сведёт меня с ума. Я не прощу себе, если возьму Вас как какую-то- — Саньлан… — перебил его Се Лянь, приподнимаясь и резким движением обвивая мужчину за шею обеими руками, затем он плюхнулся обратно на кровать, утаскивая альфу за собой. Они слились в крепких объятиях, и принц томно прошептал на ухо Хуа, пока у того вздымалась и опускалась грудь от глубокого дыхания, — Мне страшно, Саньлан… Я…не знаю, что делать. Мне очень-очень страшно. — Ваше Высочество, — Хуа Чэн заговорил тихим, успокаивающим и ласковым шёпотом, — Я не сделаю Вам больно, обещаю. Рядом со мной Вам нечего бояться, просто доверьтесь мне, а потом увидите, как незаметно подхватите волну. Я буду нежен. — Хуа Чэн заботливо примкнул влажными губами к разгорячённому лбу Се Ляня, и тот действительно немного успокоился: перестал сильно дрожать да и дыхание более менее нормализовалось. Он посмотрел на альфу и кивнул — Х-хорошо. Я доверяю тебе, Саньлан. И я…я тебя…гмм… — Се Лян прервался из-за обильной влажности между ног: вся промежность была готова к процессу и не требовала отлагательств. — Не утруждайтесь, Ваше Высочество, я тоже Вас «гмм». — Ну Саньлан!.. Прошу…давай начнём…давай уже скорее начнём. — жалобно посетовал принц, оглаживая обеими руками лицо возлюбленного, а тот не стал более дразнить ни себя ни Се Ляня.