Изменить прошлое

      Лично я думаю, что нашим кураторам от декана хорошо попало, так как глаз с нас не спускали. Трижды в неделю у Гарри были тренировки по квиддичу, занимающие очень много времени. Я тихо радовался этому факту, так как разгадывать директорские тайны он просто не успевал. Наше с Драко свободное время присвоил декан. У младшего Малфоя определенно был талант к зельеварению, мне только мой предыдущий опыт позволял держаться с ним на равных. Вот только от докладов в директорском кабинете меня никто не избавил, и я каждый раз ломал себе голову, решая, что именно я могу рассказать. Выбираться к нему приходилось тайком, выходя с уроков якобы по естественной надобности. Естественно, тешить себя надеждой, что я единственный слизеринец-докладчик, я не мог.       Боул засадил меня за изучение правил поведения чистокровных волшебников. Огромный свод разнообразных подпунктов не был систематизирован и, бывало, противоречил сам себе. Усевшись верхом на стуле, на спинку которого опирался грудью, Людовик требовал не слепой зубрежки, а объяснения правил. Почему мужчина встает при входе в помещение дамы? Потому, что в любой момент должен быть готов её защищать. Почему не стоит протягивать руку для рукопожатия? Так легко отравить собеседника при кратковременном контакте. И так по каждому пункту! Причем причину должен был указать я! И хорошо, если эта самая причина была одна, а ведь чаще всего их было несколько. Но знать их должен был почему-то я! В случае ошибки, Боул, почти не задумываясь, посылал меня за очередным талмудом, в котором описывался конкретно тот исторический период, когда этот проклятущий пункт был написан! Одно хорошо. Теперь я не считал все это блажью чистокровных.       Как Гарри удалось познакомиться с сестричками Патил, я так и не понял, но факт был налицо. Они присутствовали на всех тренировках Слизерина, улыбались ему во время трапез со своих столов, присоединялись к нам в библиотеке. Старшекурсники переглядывались и посмеивались. По-моему, Гарри больше приглянулась Падма, спокойная, вдумчивая, любознательная. Они долго о чем-то шептались, перелистывали страницы больших талмудов. Парвати в той моей жизни считалась главной сплетницей Гриффиндора, и меня беспокоило её присутствие рядом с Поттером.       Почти две недели постоянного контроля стали настоящим мучением, ни я, ни Гарри до этого дня с подобным не сталкивались. Дурсли нагружали работой, недокармливали и наказывали, но каждый шаг не отслеживали. Старшие слизеринцы отличались основательностью и ответственностью, предоставляя нас самим себе только в гостиной первого курса. Драко ограничения воспринимал очень тяжело, ведь Хогвартс для него был символом отдыха и свободы.       В среду меня отловили братья, затолкнув в пустой класс возле кабинета трансфигурации. Пока Джордж запечатывал двери, Фред посадил меня на преподавательский стол. - Наш Ронни совсем… - … загордился, братец Фордж, и … - Ничего подобного! – вскинулся я, понимая, что если я позволю братцам продолжить перекидываться фразами, то слова мне так и не дадут, - Я последовал за Гарри! - И как тебе среди змей… - … братец Ронни? Не жмет ли тебе… - … новая зеленая мантия? - Надо мной смеются. Говорят, что Предатели Крови проживают в отдельных комнатах для домовиков, - пожаловался я. - Что-то не заметно… - «В любой ситуации вы должны быть едины. Любое разногласие – удар по факультету. Все проблемы решаются внутри факультета», - процитировал я слова декана, которые даже для прошлого меня не были тайной. - Тебе нужна помощь с Поттером? Рональд?       Я, не веря в услышанное, поднял глаза на близнецов. Заподозрив, что мне реально угрожает кто-то, кому я не способен противостоять, они моментально оставили свой шутовской тон. Одна семья. Какая бы она не была, но они – мои братья. Пусть родители преданы Дамблдору, пусть близнецы трусливы и подловаты, экспериментируя над безродными, но мы –семья. Сейчас братья предложили мне помощь, хорошо понимая, что тем самым противопоставляют себя самому опасному факультету школы. Сердце защемило. Мордред, я все еще тот же доверчивый лопух, даже Азкабан не изменил меня, вот стоило только сказать три слова… - Джордж, кто такие Предатели Крови? - Те, кто общаются с маглами. Неужели сам не знаешь? - Я так и сказал в гостиной, надо мной посмеялись. С маглами общаются многие, имеют с ними совместный бизнес, но никто не называет их Предателями Крови. Мне привели в пример Кингсли. Он уже десять лет является телохранителем премьер-министра и постоянно общается с маглами. Терри Купер работает с магловскими спецслужбами и полицией, имеет доказанные дружеские связи. - А-а-а! Они ведь слизеринцы! Двуличные змеи. - Кингсли – гриффиндорец, - сообщил я, устраиваясь поудобнее, - А Купер – ровенкловец. Близнецы переглянулись и синхронно пожали плечами. - Но Предателями Крови называют Уизли. Почему? - Мы не знаем. Так тебе нужна помощь? Кажется, наши первокурсники не дают тебе покоя? - Нет. С ровесниками я сам разберусь. Спасибо. - Ну, смотри. Обращайся, если что. Не знаю, чего именно хотели от меня Джордж и Фред, но, похоже, мне удалось их отвлечь. Я спрыгнул со стола и одернул мантию. Меня ждал Гарри.       Узнать секрет сближения Поттера и Патил мне удалось случайно. Я и Гарри сидели на бревне, недалеко от опушки Запретного леса, и выковыривали мокриц. Мы ждали Драко. Блондинчик обещал показать работу какого-то «жутко страшного» артефакта, стащенного им из отцовских запасников. Малфой клятвенно уверял, что сможет приманить и зачаровать лукотрусов - чудных и опасных созданий. Эти тварюшки защищали деревья от охотников за волшебной древесиной, а в благодарность за мокриц, как уверял Драко, могли поделиться орешками и свежими ягодами. - Поттер! Гарри! Тс-с! Иди сюда! – из кустов помахала ладошкой Патил. - Рон, посмотри здесь, пожалуйста, чтобы нам никто не помешал, - попросил меня Гарри, прежде чем забраться в те же самые кусты.       Ветки активно шевелились, кто-то шептался на три голоса, а меня съедало любопытство. Я вытягивал шею, пытаясь высмотреть столь большой секрет. И тут раздалось змеиное шипение. Я подскочил и ринулся в те же кусты. В мою сторону повернулись три темноволосые головы. На руках у одной из Патил шевелилась оранжевая змейка с двумя головами. - Гарри! Ты что делаешь? – возмутился я. - Рон, - Гарри резко поднялся, закрывая собой близняшек, - я же тебя просил!       Змея развернулась в мою сторону и зашипела сразу двумя головами. Ей немедленно ответила девчонка в гриффиндорском галстуке. - Ты тоже говоришь на парселтанге? - Мне же надо тренироваться, - пожал плечами Гарри, - а Падма и Парвати мне помогают. Вот ты знаешь, что существует несколько разновидностей парселтанга? Вот, например, для драконов моя речь вообще будет непонятна, а эта змея уверяет, что у меня жуткий акцент. - Акцент? У парселтанга? – помотал я головой. - Рон, посмотри, чтобы нам не мешали, пожалуйста, - разом попросили девчонки.       Я кивнул и вернулся обратно к бревну, чтобы постоять и посмотреть по сторонам. Гарри выполз минут через десять, очистил чарами мантию, протер очки и, улыбнувшись, сказал: - Спасибо.       Почти сразу же прибежал Драко, кивнул нам, проверил баночку с мокрицами и облегченно перевел дух. Выудил из-за пазухи серебряный колокольчик с выгравированным сложным рисунком и затряс им. Звона не было. Я прочистил пальцем ухо. Драко подозрительно осмотрел колокольчик и снова потряс. Звука опять не было. Но тут на бревно выбрался небольшой человечек из коры и веточек, повел крохотным носиком и замахал ручками – палочками. Я протянул ему на ладони мокрицу. Он смешно пискнул, сцапал подачку и захрустел. Потом требовательно уставился на меня. Я показал ему сначала пустую ладонь, а потом и баночку с мокрицами. Лукотрус возмущенно заверещал и, спрыгнув с бревна, устремился в кусты. Вскоре он появился вновь, с усилием таща большой лист лопуха, на котором лежала горсть крупной ароматной земляники. Через пару минут мы, сидя на бревне, с удовольствием поглощали ягоды, рядом с нами, переругиваясь, вытаскивали из банки мокриц лукотрусы. Мокрицу они держали двумя лапками, совсем как люди, и ели медленно и неторопливо, смакуя каждый кусочек. Где в осеннем лесу они находили ароматную сладкую землянику, я так и не понял. - Всё съели? Тогда пошли отсюда. Лес близко, а вы постоять за себя не можете, - рядом с нами проявился, опершийся на ствол дерева, слизеринец. - Хэмптон, - любопытный Гарри поспешил поинтересоваться, - а откуда они берут ягоды? - В лесу есть поляны, на которых всегда лето. - А откуда в этом бревне мокрицы? Не сезон же! – спросил я. Меня проигнорировали. Вопрос повторил Драко и сразу получил ответ. - Домовики приносят. Специально разводят для таких как вы. И лукотрусы эти – ручные. Я тоже сюда маленьким приходил. - А сейчас почему не приходишь? - А зачем? Ягод мне всё равно не принесут. А шишки и желуди меня не интересуют.       Я шел и думал, что такая избирательность лукотрусов странная, но выгодная для меня. И почему я раньше об этом не знал?       Во второй половине октября зарядили дожди, влага была повсюду. Возвращаясь в замок из теплиц, студенты приносили огромное количество грязи. Филч дежурил у входа, ругался, заставлял вытирать ноги об разложенные тряпки. Чистокровные откровенно посмеивались над старым сквибом, старшие курсы его откровенно игнорировали. Гарри Поттер смущенно топтался на пороге, задерживая весь первый курс. Далеко не сразу я понял, что он, убирающий дом Дурслей ежедневно, просто не мог прошлепать по чистым плитам. Мне стало стыдно. Я достал палочку и очистил обувь свою и однокурсников. А Гарри, едва успев переступить порог гостиной, со всем пылом несостоявшегося гриффиндорца принялся нам доказывать преступность презрительного отношения одаренных к сквибам, только сейчас его осознав. - Поттер, тебя бешенная магла покусала? – поинтересовался Забини, протягивая руки в сторону камина, от рукавов шел пар. - Что за бешенная магла? – поинтересовался Гарри, то ли еще не знакомый с фольклором волшебников, то ли забывший за тем ворохом информации, которой его основательно загрузили профессора и куратор. - Бешенный магл – собирательный сатирический образ маглорожденного, оценивающего наш мир по созданным самостоятельно критериям, не сообразующимися с реальностью, не пытающегося стать его частью и принять его законы, и во всеуслышание уведомляющего окружающих о собственном мнении и выводах, - Скримджер ответил раньше остальных, так и не оторвав взгляд от книги.       Билл Скримджер обладал эйдетической памятью, мог воспроизвести любой прочитанный текст с любого места и вспомнить почти любой образ в деталях, но, при всем этом, личностью был неприметной, в дискуссии на факультете не вмешивался и видимым авторитетом не пользовался, хотя его способности эксплуатировали все. Этот сын потомственных авроров и гриффиндорцев смог занять абсолютно нейтральную позицию, не поддерживал ни одну из партий, и всегда знал, где именно и на какой вопрос можно найти ответ. Как ему это удавалось, я так и не понял. - Почти на каждом курсе есть претендент на это прославленное звание, - Алан Гордон, наш староста, поспешил дополнить объяснения «ходячей энциклопедии Слизерина», - В «комиссию по отбору» входят исключительно вороны, у них же хранится альбом номинантов за последние пятьдесят лет, выходят выпуски комиксов. Смотри, Поттер, нам бы очень не хотелось видеть в этом списке твое имя. - А кто сейчас возглавляет список? – поинтересовался я, с трепетом ожидая, что назовут имя Гермионы, но мои опасения не оправдались. Старшие курсы были верны уже однажды прозвучавшему правилу: первокурсники имеют время на адаптацию в Хогвартсе, и какие бы ошибки они не совершили в эти первые месяцы, осудить их нельзя. - Амалия Туррин, пуффендуйка с пятого курса.       Кто-то из девчонок протянул Гарри несколько скрепленных листов с контурными рисунками, чем его и отвлекли от темы сквибов. Но мое второе я отличалось ослиным упрямством и жадностью до знаний, поэтому к заинтересовавшему его вопросу вернулось в спальне. В моей спальне. Гарри с разбегу запрыгнул на кровать, дрыгнул ногами, устраиваясь поудобнее. Я неодобрительно покосился на ботинки и согласился расположиться рядом только тогда, когда он снял тапочки с глазами и ушками. - Рон! Расскажи мне о сквибах, пожалуйста. По-настоящему расскажи, а не ту краткую выжимку. - Ты у Мэрдока спрашивал? – поинтересовался я, не желая подробно обсуждать ту тему, в которой я сам плаваю. - Ага, - Гарри кивнул вихрастой головой. – Он мне целую лекцию прочитал! Только я не все понял. Почему одних уважают, других презирают, а третьих вообще изгоняют? Не от происхождения же это зависит! - Я не все знаю, мне тоже о многом не говорят. Помнишь, я рассказывал о своем дяде - бухгалтере? Он живет среди маглов не потому, что его изгнали. У него непереносимость магии, в присутствии одаренных ему плохо. Мой дед сам нашел ему другую семью, оплатил образование и обучение выбранной профессии. Мы с ним почти не общаемся, хотя всегда готовы помочь. И наш случай самый обычный. Так бывает. Через несколько поколений непереносимость магии проходит. Если сквибы сохранили чистоту генетической линии, то их примут в прежнюю семью. - И вы тоже? - Уизли - нет. На дядиных детях нет Печати, их потомок будет принадлежать к роду Уэсли. - А Филч? - А Филч – не сквиб, - от входной двери раздался голос моего куратора Боула, - Малышня! Вам спать пора. А наш завхоз - маг, правда, очень слабый, его резерв очень мал. Его хватает на пару-другую люмосов. - Да, ну! – не поверив, Гарри сел и скорчил уморительную мордашку. - Плохо пока играешь, Поттер. Учись лучше. Так тоже бывает. Дети рождаются магами с небольшим резервом. Есть болезни, после которых повреждается ядро, каналы или резерв навсегда остается детским. - К-к-какие заболевания? - Разные, - ответил он, я тоже был в курсе, так как об этом мне рассказывали пленники Азкабана, - драконья оспа, например. Взрослые умирают, а дети… дети становятся такими как Филч. - И им нельзя помочь? - Сейчас ты в безопасности, Поттер. Подростки драконьей оспой не болеют. - Почему? – Гарри, видно, к себе уходить не собирался. - Не знаю, - Боул пожал плечами, - тебе пора спать. И не спрашивай у наших, не надо. Оспа выкосила старшее поколение, обезглавила многие рода. На плечи наших родителей власть и ответственность рухнули слишком рано, не дай Мерлин, нам повторить этот путь. Завтра у декана выяснишь, если, конечно, решишься. Его дед тоже умер от оспы раньше, чем узнал об его рождении.       Мой куратор проследил, как Гарри покидает мою комнату и скрывается за дверью своей, и устроился в кресле. - Так, Уэсли, повторим пройденное. Как надо поблагодарить старших за оказанное тебе благодеяние? - Поклониться, прижав правую руку к груди, если это дама почтенного возраста, если дама молода, то… - я продолжал наглядно демонстрировать сказанное, парень исправлял мои слова и движения, когда считал их ошибочными. – Людовик, а если мне это благодеяние даром не нужно, а еще и навредило? Как мне поступить? - В любом случае поклониться и поблагодарить. Даже если тебя выпороли, неважно: физически или морально. Вот станешь постарше, тогда сможешь использовать военный вариант. Резко наклонить голову, задержав это движение на один удар сердца и щелкнуть каблуками. Затем одним движением разворачиваешься и уходишь. Не куксись, Уэсли. В конце концов, моральная порка – тоже урок, а вот какой вывод ты из нее сделаешь… поверь мне, безукоризненная вежливость и четкое следование правилам – тоже оружие, причем очень раздражающее. И единственное доступное, пока ты молод и зависим от чужой милости.       Лицо Людовика приняло такое выражение, что спрашивать еще я не решился и промолчал. Молодой маг какое-то время смотрел мимо меня пустым взглядом, а потом в упор взглянул на меня. - Я покажу тебе кое-что, Тирон. Иногда бывает так, что после… м-м-м… физического урока тебе запретят использовать зелья. Можно, конечно, положиться на собственную магию и естественную регенерацию, но инстинкт не лучшая замена знаниям.       Он поднялся, развернул меня спиной к себе, плотно прижал одной рукой, а другую запустил мне под одежду. Горячая ладонь легла прямо на солнечное сплетение. - Представь себе, что вот здесь у тебя загорается маленькое солнышко, горячий такой шарик. И только когда почувствуешь его жар, начинаешь дышать. Нет, не глубоко. Знаешь, с переломами ребер так и не подышишь. Шар медленно поднимается к пищеводу до ключиц, затем разделяется на несколько маленьких – к конечностям.       Ладонь юноши двигалась по моему телу в соответствии со словами. Я явно почувствовал тепло, шарик чужой Силы медленно поднимался вверх, волоски на руках стали дыбом, я попытался вырваться. Боул немедленно меня отпустил и сел обратно в кресло. - Почувствовал? Вот так и должно быть. Только не позволяй так делать с собой тем, в чьей компетенции сомневаешься. Сила идет по каналам, а их пропускная способность колеблется с возрастом, их легко повредить неспециалисту. Учти, после этого захочется спать, но поддаваться нельзя. Тебе нужно будет поесть… что-нибудь сладкое. Маленький-маленький шарик пропускай регулярно, так ты не только изучишь свой организм, но и запомнишь его состояние как идеал. А сейчас ложись спать. Спокойной ночи. - Людовик, - окликнул я его, - спасибо.       Я принял душ и забрался в постель, вспоминая и осмысливая прошедший день. Неожиданно ко мне в дверь постучались, в щель просунулась голова Драко. - Тс-с! Там сейчас будет собрание старшекурсников. Пойдем, послушаем, а ?!       Мы осторожно прокрались к входу в общую гостиную. Алан Гордон, наш староста, говорил в полной тишине, его было очень хорошо слышно. - Мэрдок, почему мы должны выполнять твои обязанности и уводить мысли твоего подопечного от скользких тем? Чем ты с ним занимаешься? - Основами. Он совершенно безграмотен, - попытался оправдаться куратор. - Сегодня я натолкнул его на мысли о магических заболеваниях. Рассказал об особенностях заражения драконьей оспой, - уведомил присутствующих Боул, я никак не ожидал от него таких интонаций. - Будь готов ответить на его вопросы, - приказал староста. - Дамы и господа, напоминаю, мы приняли решение и должны ему следовать. Раз уж Поттера угораздило к нам попасть, то надо направить его энергию в безопасное русло. Нам не нужен из него ни Светлый, ни Темный Герой с сердцем горячим. В идеале, он вообще должен быть нейтрален и связан обетами, - голос Джеммы Фарли звучал нежными колокольчиками, что мало вязалось со словами. - Да, я помню. - Нужно подтолкнуть Поттера в колдомедицину? – удивился кто-то, чей голос я не узнал. - В целители, - проворчал Мердок, - их обеты не обойти, кроме того, они нейтральны и неприкосновенны. - Билл, нужна полная статистика по эпидемиям и их привязке к политике. - Кому, Джемма, тебе? - Нет, Мордред, Поттеру. - Он еще совсем цыпленок, зачем ему? Подрастет, и если поумнеет, то достану. Отцу тоже не нужен Поттер. - А что это вы тут делаете? – неожиданно громко над ухом сказал Хэмптон, - а ну, спать!! Совсем мелочь обнаглела!       Мы с Драко шмыгнули в свою гостиную и переглянулись. Не знаю как Малфой, а я пребывал под впечатлением.       Утром, сразу после завтрака меня поймал Перси и отконвоировал к директору. Дамблдор был добродушен, угостил мармеладкой, его голос журчал, погружая в состояние дремоты. Вот только моя защита накалилась, амулеты обожгли кожу. Я с трудом сдержал вскрик. - Рон! Завтра вы должны помочь девочке. Ты же хочешь быть героем? Хочешь, чтобы мама тобой гордилась, а братья завидовали? Возьми с собой Гарри и помогите девочке. - Сэр, а можно мне еще мармеладку? – спросил я, будучи уже не в силах терпеть причиняемую амулетами боль. Нет, конечно, вытерпеть я мог и гораздо более сильные ощущения, но вот страх… Я боялся, очень боялся, что амулет от ментального воздействия сломается, и я останусь без защиты. Дамблдор вздохнул и пододвинул мне вазочку со сладостями и даже трансфигурировал мне пакетик. - Это - мне, это – Гарри, это – Драко, это – мне, это – Тео. А Людовику можно?       Я вел себя откровенно по-детски, может быть, даже слишком, но не знал, что мне еще делать. Детство в чулане, предельно ограниченная в общении юность, и жизнь в Азкабане не дали мне опыта. Я просто не знал, как выйти из такой ситуации, как естественно покинуть кабинет директора, не вызывая подозрений.       Мармеладки мне съесть не разрешили. Кто-то из старшекурсников просто спалил все. В качестве компенсации мне прочитали лекцию о том, что нельзя брать у чужих людей всякую пакость. После уроков наша староста собрала первокурсников в гостиной. - Как вы знаете, завтра Самайн – день почитания мертвых. Не вздумайте нарваться на отработку, еще не хватало, чтобы выходы перекрыли. Первый курс, обряд проводим в полночь, вы будете присутствовать. Поттер, ты прочитал о положенных ритуалах? - Да, - кивнул чрезвычайно серьезный Гарри. - Молодец! Напоминаю, официально у нас Хэллоуин. Торжественный пир, тыква и сладости. Не опаздывать и не пропускать. Если у вас есть уважительная причина отсутствовать, скажите мне. - Я не хочу праздновать день смерти своих родителей, - поднял руку Гарри, - можно мне не ходить на пир? Все замолчали. Грустно, что так случилось. - Не знаю, Поттер. Если не будет специальных указаний, то, конечно, оставайся. Только не покидай помещения факультета.