И чо?

Короче, я сидел на подоконнике в школьном туалете и пыхал сигаретку. Это было здорово. Но так как сигарета у меня была одна, я старался растянуть её ещё минут на двадцать, что плохо получалось. Мои волосы и щёки освещало зимнее утреннее солнце, жёлто-оранжевое, и это тоже было здорово. Я съебал с химии от Тамары Андреевны, и это было самым здоровским в этой истории, потому что мои одноклассники в это время писали лабораторную. В прошлый раз я получил два по химии за контрольную от этой старой стервы, и ещё одна двойка мне нахер не сдалась. И вот сидел я и дымил себе спокойно, как вдруг дверь хлопнула, и я сразу же от страха выкинул сигарету. Думал, училка идёт, а это, бля, Лёха подъехал. — Лёха! Дебил, я испугался. — сказал я ему, подбирая сигарету с пола, а тот глаза прищурил. — Так ты, ёпта, не в школьном туалете, а дома пыхай. — резонно заметил он. — Хотя, ладно. Дай зажигалку. — я подвинулся, чтобы он тоже мог сесть. Лёха достал из кармана мятого «Петра I», протянул ко мне сигарету, я поджёг её, и он тоже закурил. Лёха Плотников— мой лучший друг. Мы с ним постоянно вместе зависаем. У него есть собака по имени Гараж, немецкая овчарка, пушистая такая. Он живёт напротив меня на Кирова 17, и когда мать уходит на работу, я выхожу на балкон покурить и сразу вижу его — сонного, в одних шортах и тапках. А ещё его мамка лепит самые вкусные пельмени в городе. Я обычно заливаю их кетчупом, а этот еблан Лёха туда сметаны наваливает, мерзость! Лёха высокий и красивый, вроде умный — оценки у него выше среднего а ещё ходит на айкидо, поэтому пользуется популярностью среди девчонок. А что ещё им нужно, этим девчонкам? Познакомились мы в нашем дворе, когда он вышел погулять с Гаражом. Я играл в футбол с пацанами, а Гараж сорвался с поводка и набросился на меня. Немного погрыз лодыжку, откусил кусок уха и сломал ногу, шрамы оставил, да к тому же ещё и мяч сожрал. Представляю, каких пиздюлей тогда Гаражик получил… Лёха долго ходил ко мне в больницу и носил апельсины и конфеты, извинялся, но я не был зол на него. Постепенно мы сдружились, а когда пошли в школу, то попали в один класс, так что вообще стали не разлей вода. Со мной всегда какая-то херня случалась, и Лёха постоянно меня из этой херни вытаскивал и выручал. Вообще, он не такой раздолбай как я, по своей натуре он тихий и неприметный. Но с ним мне интересно. Я обычно болтаю с ним обо всём на свете, и он меня во всём понимает. Курить мы тоже начали вместе, нам старшие ребята за гаражами предложили. Я тогда чуть не задохнулся, весь бледнющий был, а Лёха спас меня: шарахнул по спине, и весь дым из горла как джинн из лампы вылетел. Вот такой он крутой! Повезло мне с ним. — Го ко мне сегодня после уроков? — предложил Лёха. — В Скайрим порубимся. Кстати, я Дарк Соулс 3 скачал, просто чума! — Чума… — согласился я. — Идёт. Тогда за чипсами зайдём. И только без сметаны и лука! — опередил я его невысказанные слова. — Бля, тогда сам плати. — раздражённо бросил Лёха. — Без проблем. — улыбнулся я. И тут прозвенел звонок.

***

После школы мы пошли к нему домой. Я набрал сухариков с холодцом и хреном и всё-таки взял эти вонючие чипсы со сметаной и луком для Лёхи, а также зашёл в ларёк, чтобы купить ещё сигарет. Мне их продавали редко, а Лёхе обычно везло больше, потому что выглядел он взрослее; я же выглядел как дурачок с садика в своей шапке-ушанке. Да и лицо у Лёхи серьёзное, не как у меня, как будто он уже ипотеку взял и по воскресеньям на рыбалку с пивком отдохнуть ездит. — Мать твоя дома? — спросил я. — Не-а. — покачал головой Лёха. — Они с отцом к бабушке уехали на четыре дня. — Нихуя себе! — восхищённо воскликнул я. — Везёт. А моя болеет, пока на работу не ходит. — Так останься. у меня, бомжара. — усмехнулся Лёха. — Точняк, щас у матери спрошу. — спохватился я, доставая телефон и набирая номер. Моя любимая мамочка разрешила мне остаться у него с ночевой, поэтому я, окрылённый, вприпрыжку побежал в сторону Лёхиного подъезда, обогняя его самого. Когда мы зашли в подъезд и поднялись на второй этаж, Лёха любезно открыл мне дверь, и оттуда вылетел Гараж, повалив меня на бетонный пол и счастливо облизывая меня с ног до головы. — Ну ёпты-маты, Гаражик, успокойся! — проворчал Лёха, с силой отдирая пса от меня. — С каждым годом как будто всё больше и больше! — рассмеялся я. — Да ладно тебе, Гаражик, иди сюда, мой сладкий. — бля, зря я это сказал. Он прямо-таки вжал меня в холодный бетон, благо, я был в толстой куртке. На этот раз Лёха не стал его оттаскивать и, ухмыляясь, смотрел на мои мучения. Наконец, когда Гараж немного остыл, я встал с пола и зашёл в квартиру. Она была старенькая: обои грязно-жёлтые и в некоторых местах содранные, дешёвый тёмный линолеум и продавленный коричневый диван с бахромой в зале, но всё это было таким родным, а поэтому не казалось чем-то плохим. Я прошёл на кухню, поставил чайник на плиту и заглянул в холодильник. — Еба, тёть Наташа котлеты сделала! — обрадовался я, достал две тарелки из шкафа и положил себе три котлеты и макароны. Спустя какое-то время мы сидели и хавали, залипая в компьютер и разговаривая обо всём. Я чувствовал себя прекрасно, пока не вспомнил, что когда Гаражик опрокинул меня на землю, я упал на рюкзак и раздавил все чипсы, и чуть не заплакал. Но Лёха успокоил меня, сказав, что я бы всё равно их жрать не стал, потому что они со сметаной и луком. — Ты чё, больной? Ты зачем на тролля нарвался? — ошарашенно спросил Лёха. — Да блять, я нечаянно. — отмахнулся я. Вообще-то я подумал, что я смогу его одолеть, но если бы я сказал правду, он бы меня на смех поднял. — Пиздец, хилься, ты щас сдохнешь! — крикнул он мне в ухо. — Да у меня маны нету, сука! — взволновался я. — ЗЕЛЬЕ ВЫПЕЙ НАХУЙ! — заорал Лёха. В этот момент на меня заагрился мамонт и убил. Я исподлобья глянул на Лёху. — У меня последнее сохранение было тогда, когда я первую котлету съел. — Лёха посмотрел в окно. — А сейчас восемь. — Ладно, Паш, не плачь, давай сухарики твои откроем. — умеет ведь поддержать. — Я могу кино включить. Давай Черепашки-ниндзя 2 посмотрим? Недавно вышло. — Я молча кивнул и забрался под бордовый плед Лёхиной мамы. Лёха взял ноут, быстро что-то там напечатал и залез под одеяло, придвинувшись ко мне. Когда шёл фильм, я подумал, что я похож на Микеланджело, который в оранжевой маске, а Лёха больше походил на Леонардо, который в синей: спокойный и всегда всё решает. Лёха же думал о другом. — Паша.— позвал он необычайно тихим голосом. — Мм? — я насторожился. В последний раз он так меня назвал, когда хотел сказать, что нечаянно удалил Майнкрафт на моём компе. — Я должен тебе чё сказать. — нерешительно пробормотал он, ставя кино на паузу. — Хорош сиськи мять, не томи! — рассердился я, разволновавшись до чёртиков. Если, бля, с включённым фильмом сказать не может, то какова же новость? И тут у меня внутри всё рухнуло. Лёха долго-долго смотрел мне в глаза, а потом наклонился ко мне и поцеловал, положив ладони на мои плечи. Подушечки пальцев закололо, а пятки обледенели, закутанные в плед. Меня как будто об айсберг разъебали. Зато щёки мои горели, как в аду. Я был в таком ахуе, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Лёха же закрыл глаза и как будто наслаждался этим... как это, блять, назвать вообще? Я перестал дышать, не двигаясь ни на миллиметр. Затем он остранился и распахнутыми как никогда глазами посмотрел на меня, ожидая ответа. А мне чё делать? — А как же девчонки? — глупо спросил я. Чё ляпнул? — Девчонки?... — непонимающе переспросил Лёха. — В смысле, ты этот... Я думал, ты на Ленку запал... — пробормотал я невнятно, краснея ещё больше. — Блять, Ленка, она... Не такая она, мы просто вместе сели, когда тебя не было, вот она и доёбывалась. — он смущённо опустил взгляд. — Чё ты ждёшь от меня? — моя голова гудела, как ёбаный поезд, я вообще не врубал, что к чему. — Я не знаю, бля... — честно ответил Лёха. — Я просто хотел, чтоб ты знал. — Ты бы хотел, чтобы я тоже?... — я недоговорил. У меня не было слов. Наверно, я совсем ва́реный, и вообще не соображаю, но почему-то хотел тоже... — Тоже... — начал Лёха, но я его оборвал и облизал его губы, вцепившись в чужую спину. Я чувствовал, что моё лицо пышет огнём, не понимал, что я делаю, но мне было очень хорошо. И в висках стучало, а сердце моё чуть ли не вылетало из груди. Живот крутило от волнения, и было такое чувство, что внутри варится суп: какая-нибудь девчонка бы сказала "бабочки в животе". — Ахаха, я такой укуренный... — слабо засмеялся я, глядя на охуевшего Лёху, чьи уши и щёки стали цвета пожарной машины. — Передай чипсы. — Они же со сметаной... — отрешённо произнёс он, обернувшись к голубой упаковке. — Да мне похуй. — вздохнул я, закурил и разгрыз чипсу. Лёха пожал плечами и включил фильм.