bonheur malade

      Крис лежал на своём импровизированном убежище, сделанного из одела и подушек, и в нём не было места никому, кроме него самого. И Эндрю, естественно. В руках у рыжеволосого был плюшевый оранжевый лисёнок, а по всей остальной кровати были разбросаны аккуратно посажены другие жители: чёрный медвежонок, у которого за ухом была красная отметина, оставленная накрашенными губами Элисон; розово-бежевый тюлень, лапки которого были немного грязные из-за его частого нахождения на полу; коричневая выдра с милыми стеклянными глазами, которые, казалось, могут показать иной мир, и самая его любимая — серый кролик с плюшевыми ножами, подаренная Эндрю.       Все это царство возглавляли Крис и рядом сидящий Миньярд, слишком увлеченные просмотром «Унесенные призраками».       Наверное могло показаться, что Крис ведёт себя слишком по-детски для своего возраста — 16 лет, и может это было и правда так, но. Огромное «но», грубо разрезающее все предписания. Альтеры, будем честны, долго копались и анализировали, чтобы понять: Крис — это та самая частичка Натаниэля, у которого нагло отобрали любые намёки на нормальное детство.       Он — плод того, что в раннем возрасте Нат лишь подвергался насилию во всех его понятиях: от простых избиений и «игр» отца с тесаком, до насильственных действ по отношению к другим людям, мол, либо ты его, либо он тебя. И так пятилетний Нат держал в трясущихся маленьких ручках нож, чтобы позже перерезать им горло какого-то мужчины, пока Мясник давил, давил, давил на детскую психику.       Крис тот, кто появился с целью заполучить те самые потерянные доли счастливого детства. Альтеры способствуют этому как никто другой, ведь для них он является очень, очень важным звеном. Они относятся к нему как к своему ребёнку, потому что иначе просто не могут. Натаниэль посвятил в это и Эндрю, что более чем объясняет его отношение к этому, ну а Лисы.       Лисы просто как всегда Лисы, которые безумно рады тому, что могут вот так дарить кусочки тепла и заботы, так не хватающие Крису.       Аниме подошло к концу и заиграли титры, а Крис сильнее сжал игрушку.       — Все в порядке? — уточнил Эндрю, приподнимаясь на локтях и сканируя своими карими глазами.       Парень чуть поджал губы, выдавив тихое «да», прежде чем встать с кровати.       На нём были голубые пижамные штаны, свисающие непонятными обрывками до самых пят, и длинная кофта белого цвета с хаотичными рисунками лап.       — Я на кухню за сладким, тебе взять? — проговорил парень, поднимая свои льдисто-голубые глаза на Миньярда.       — Мороженое, — кивнул тот.       В гостиной никого не было, и Крис даже задумался, удивляться этому или нет. В коридоре было достаточно тихо, чтобы предположить, что все ушли, но стоило ему зайти на кухню, как он видит почти всю команду. Элисон агрессивно пилит свои ногти, раскинувшись на кресле; Рене сидит на подлокотнике, переписываясь с кем-то; Дэн и Мэтт сидят на диване в обнимку; Кевин пытается что-то готовить; Аарон незаинтересованно наблюдает, а Ники крутится вокруг плиты, мешая Дэю.       Когда Крис ступает на порог, многие взгляды сразу начинают прожигать в нем дыру.       — Привет, Крис, — мягко улыбается Рене, отрываясь от своего телефона.       И этого было достаточно, чтобы все присутствующие обратили на него внимание.       — Тебе что-то нужно? — аккуратно спрашивает Дэн, чуть приподнимая уголки губ.       А парень просто стоит в оцепенение от такого количества людей, часть из которых наблюдает за ним. Он не знает, что ему нужно сказать, и ощущает себя приведением. Почему они смотрят на него? Как правильно сказать что-то? Он, наверное, забыл английский язык.       — Хочешь присоединиться к нам? — подает голос воодушевлённый Хэммик, подошедший ближе всех.       Крис несколько секунд тупо моргает, а затем крутит головой в отрицание. Он осторожно обходит Ники, только чтобы подойти к холодильнику и достать оттуда мороженое. Крис ставит продукт на стол, чтобы лишний раз не морозить пальцы холодным брикетом, и уже хочет потянутся за мармеладками, но его обрывает резкий выкрик.       — Блять, Ники! — громко восклицает Кевин, когда упомянутый случайно толкает Дэя.       Из его рук выпадает нож, которым он резал мясо, и приземляется в полу метре от Криса, звонко ударяясь о пол. Красная жидкость, оставленная на лезвие от куры, слегка пачкает пол брызгами. И Крис смотрит на это, когда в его голове срабатывает компактный триггер: смесь резкого крика, лезвия и крови. Всë это по-отдельности не имеет никакого удара, но вместе это работает как напоминание, яркое воспоминание о том, что он был свидетелем того же, но в других обстоятельствах. Более жестоких.       Он не слышит Лисов, потому-что все звуки будто стали белым шумом, но Крис улавливает громкость — всë смешалось в одну мелодию, которая неприятно бьет по ушам. Он чувствует боль в коленях, и догадывается, что скорее всего упал. Крис закрывает глаза, но правда не специально — это происходит по рефлексу, и он уже ненавидит его, потому-что теперь ничего не отделяет его от Мясника.       Flashback.       Маленький Натаниэль Крис сидит на полу холодного подвала: бетон неприятно обжигает кожу прохладной, стены словно сжимаются с каждым новым вздохом, а запах заставляет с силой удерживать желудок от рвоты. Тяжелый аромат имеет смесь крови, — как недавней, так и достаточно давней, — металла, плоти и аммиака.       Отдельный от этого «смузи» тошнотворный запах сероводорода, меркапта и путресцина создаёт отвратительную сладость в воздухе, от которой желудок крутит сильнее. Звуки падающих на пол капель, звонко сталкивающихся с поверхностью поблизости с Крисом, отдают в ушах вибрацией. Пожалуй, это единственный звук сейчас, и вроде даже безобидный.       Хотя постойте, этот лёгкий шум вызван его собственной капающей кровью. Крис посмотрел ниже, туда, где находилась его грудь, и увидел длинный глубокий порез, начинающийся чуть ниже ключиц и доходящий до торса. Тело непроизвольно дернулось, а животный ужас скопился в животе липкой массой. На глазах выступили бессознательные слезы, кричащие то ли о помощи, то ли об отчаяние, и скатились по щекам тонкой струйкой сожаления.       Крис хватал — именно хватал, если не вылавливал, — большими порциями кислород, который словно растворялся до того, как попасть в лёгкие. Где-то в глубине сознания послышались динамичные твёрдые шаги — кто-то спускался к нему по лестнице, подумал Крис, и паника охватила его сильнее. Он в страхе и подхваченный смятением забился в самый угол, даже не отдавая себе отсчёт в том, что находится за ним.       Дверь, если ту можно назвать таковой, отворилась с приглушенным скрипом, чтобы затем показать в проёме Натана. Мужчина неспеша подошёл к парню, разглядывая его сверху вниз с явным презрением. Уголок его губ приподнялся и брови скорчились, показывая чистую брезгливость. Резким движением отец схватил Криса за воротник голубой футболки, никак не соприкасаясь с его кожей, и швырнул в другую часть комнаты — прямо в центр помещения.       Мальчик слегка ударился головой, но сразу же позабыл об этой боли, когда его прижали к полу ногой. Грубый рифленый ботинок Натана давил на горло мальчика, заставляя того задыхаться. Крис начал хрипеть в попытках вздохнуть, но получал лишь маленькие дозы кислорода. Он схватился за обувь, что была на его горле, и попытался ослабить давление, но смог сделать это лишь на секунду, в которую успешно повернул голову в сторону. Теперь он мог набрать чуть больше кислорода, но лучше не стало.       — Гаденыш, — полушепотом проговорил мужчина, прилагая больше сил для удерживания своего сына.       Он возвышался над Крисом, пока одна его нога была на шеи мальчика, а вторая в стороне для опоры. Маленький Крис мог бы сравнить его с ястребом, — почему? — он сам не знает, эта ассоциация сама появилась в его голове. Может. Такой же хищный? В любом случае, эти мысли не помогли отвлечься от жгучей боли на горле, когда подошва Мясника впилась сильнее, практически полностью перекрывая доступ к кислороду.       — Натаниэль, — медленно протянул Натан, словно притворно наслаждался именем и пробовал его на вкус.       Жжение на шее перекрывала острая нехватка кислорода, а мысли дестабилизировало месиво из слов — тех было настолько много, что они смешались в один безумный и неразборчивый коктейль.       — Натаниэль, — мысленно взмолился Крис.       Всë, что оставалось мальчику, это надеется на появление названного, потому что сам он не справлялся. Хотя бы простой голос Ната мог бы сделать миссию по выживанию в разы легче. Но его не было ни слышно, ни в теле.       — Натаниэль, твоя жизнь столь бесполезна, что хочется рассмеяться, — мясник ухмыльнулся, из-за чего его глаза прищурились.       Крис в момент прерывисто выдохнул, будто выплевывая воздух, и напрягся значительно сильнее.       — Натаниэль, пожалуйста, — вновь взмолился он, уже почти смирившись с мыслью о своей смерти.       — Крис, — позвал твердый голос, идущий откуда то извне.       И будь этот голос не таким настойчивым, он быть может даже проигнорировал его, но это рычание словно насильно вырвало его из пучины кошмаров прошлого.       — Крис, открой глаза, — снова настойчиво прозвучало где-то близко. — Ты сейчас находишься на кухне, рядом только я, Эндрю Миньярд, голкипер «Лисов».       Крис резко распахнул глаза, а его мутный и расплывчатый взгляд смог уловить фигуру парня перед собой — тот стоял недостаточно близко, чтобы начать паниковать, но и недостаточно далеко, чтобы проигнорировать его присутствие. Крис не сразу заметил своё сбивчивое дыхание, а также трясущиеся руки, но когда увидел, накатила новая волна страха.       — Всë хорошо, посмотри на меня, — спокойным тоном проговорил Эндрю, как обычно говорят о погоде. — Да или нет? — аккуратный вопрос, который ударился о внутреннюю сторону черепа Криса и прошёлся по каждой извилине.       Он не мог понять чего именно хочет блондин, потому не спешил с ответом, но спустя пару секунд решил, что слишком слаб для мозговой деятельности, ответив «да» и опять отдавая весь контроль Эндрю. И жизнь свою, и надежды, и безопасность, и страхи, и тело.       Миньярд мог сделать что угодно — Крис был явно не в состоянии хотя бы осознать что-либо, но. Эндрю просто взял его руки в свои: они были грубые, потертые, с ранками кое-где, и при совмещение двух ладоней это ощущалось как молоко с йодом.       Почему именно такой пример? Спросите у Криса, но и он вряд ли ответит — ему этот пример казался чем-то таким, что невозможно объяснить, нужно просто понять. Теплые пальцы вырисовывали на внешней стороне лёгкие, почти невесомые круги, пытаясь заземлить парня окончательно.       — Ты будешь в порядке, обещаю, — смутно прошептал Эндрю, пристально наблюдая за любыми изменениями в состоянии Криса.       И верно.       — Крис, солнышко, выдохни, ты слишком долго задерживаешь дыхание, — мягко, но с нотками беспокойства попросил Абрам, от чего голоса Крис вздрогнул.       — Все хорошо? — не менее обеспокоено спросил Миньярд, слегка напрягая челюсть и руки, что было скорее непроизвольно.       Парень медленно выпустил кислород, после чего набрал новую его порцию, чтобы затем наконец-то взглянуть на Эндрю.       — Да, — начал он, растерянно прикусывая нижнюю губу. — Абрам испугал.       Миньярд кивнул, но сделал это скорее своим мыслям, и сел на пол — видимо ноги затекли от долгого нахождения на корточках. Они просидели так еще 5 минут, после чего Крис нарушил их тишину.       — А где они? — неоднозначно спросил он.       Эндрю окинул его безразличным взглядом и пожал плечами:       — Я вывел их, как только понял, где ты сейчас находишься.       Губы Криса дернулись в подобие улыбки, а руки чуть сильнее сжали ладони Миньярда.       — Спасибо.       Эндрю приподнял одну бровь и фыркнул:       — Ты не должен благодарить за это. Думаешь, я оставлю тебя один на один с ним? Ну уж нет, обойдется.       Парень тихо засмеялся на данное заявление, уже почти успокоившись. Он наклонил голову слегка вбок, смотря на Миньярда совиным взглядом, и спросил:       — А мороженое мы кушать будем?       Теперь не удержался Эндрю — уголки его губ дрогнули, но в полноценную улыбку не перешли. Он кивнул, беря уже подтаявший брикет и протягивая свободную руку Крису.       — А что мне говорить им? — неуверенно прошептал парень.       Миньярд с секунду думал, прежде чем выдать умиротворенное «что хочешь» и направиться вместе с Крисом в комнату. Лисов, на удивление, нигде не было: парень догадывался, что Эндрю, наверное, разогнал их всех, чтобы лишний раз не беспокоить рыжеволосого.       — Как ты себя чувствуешь? — осторожно спросил Абрам.       — Нормально, — ответил Крис, уже запрыгивая на кровать.       — Ты сказал это вслух, — ехидно проговорил Натаниэль.       И правда. Миньярд не отреагировал никак: просто сел рядом, взял пульт и поставил между ними брикет холодного десерта.       — Кри, мы уже привыкли к тому, что периодически ты забываешь где и кто говорит, так что не обращай внимания, — попытался вставить своё слово Нил.       Крис же лишь кивнул и удобнее устроился в завале из подушек.

***

      День прошёл хорошо — правда замечательно, за исключением панической атаки, но уснуть он все равно не мог. Крис лежал на кровати, перебирая собственные волосы, и пытался вырубиться уже второй час. Эндрю, если парень не ошибается, спал уже минут так сорок: отсутствие шевелений и размеренное дыхание говорили лишь об этом. И Крис надеялся, что Миньярд в самом деле спал, когда аккуратно приподнимался с кровати.       Спасибо новому каркасу за то, что этими действиями не было вызвано ни единого звука. Крис на цыпочках преодолел спальню, затем выйдя в коридор: темнота, тишина и намертво прилипшие к стенам тени предметов. Парень аккуратно обогнул стол с какими-то книгами, названя которых смешались с общей тьмой, и очутился в ванной. Очень тихо повернул замок — короткий щелчок, который вряд ли кого-то разбудит, — и бесшумно осел на пол.       В голове не осталось никаких мыслей, в реальном мире не осталось никаких звуков. Эта удрученная тишина неприятно покалывала нотками одиночества.       — Тише, — прошептал Натаниэль хриплым голосом.       Крис дернулся от неожиданности, но моментально расслабился — «Тише»? А разве он издаёт какие-то звуки?       — Глупый, я имею в виду твое состояние, — усмехнулся голос в сломанном сознании, — Ты хочешь расслабиться?       Крис задумался: он прекрасно знал, что имеет в виду Нат. И ещё более превосходно знал, какие распутства этим предложением предполагаются. На данный момент его психологическое состояние в полном порядке, он лишь чуточку нервный — значит, не повод ли это позволить себе разрядку? Он задумался на долгих пять минут, пока Натаниэль терпеливо ожидал, не произнося ни слова.       …В один из обычных вечеров, когда Крис был в теле, он обыденно пошел в ванную, пока Мэри осматривала номер на наличие камер и прочих видов слежки. Этот день определённо входил в десятку трудных, потому-что им пришлось уезжать от подчинённых отца: парень забился в угол задних сидений машины, тихо хныча от преодолевающего ужаса, пока мать отвоевывала их жизни. В это же время Натаниэль и Абрам пытались успокоить Криса, призывали к необходимым действиям и всеми силами старались нормализовать ситуацию. Мэри может и была удивлена таким поведением сына, ничего не подозревающая о его расстройстве, но успокоила свою душу после нескольких минут побоев. Крис смотрел остекленевшими глазами на струйки воды, огибающими его недавние гематомы, и мыслил о скорейшем сне. Только одна навязчивая идея почему-то проникла в его сознание: он видел, что когда в теле был Натаниэль, то нередко делал какие-то странные поглаживания по своему члену в ванной, когда оказывался в степени крайнего напряжения после тяжёлого дня. Крис видел, что парню становилось лучше, но никогда не спрашивал в чем заключался секрет. Ему показалось, что сейчас самое время понять. В тот день Крис впервые понял суть мастурбации, и позже его ждал серьезный разговор с Абрамом — без наказаний и упреков, лишь объяснения этого явления…       На данный момент Крис уже много раз практиковал подобное с альтерами, которые направляли, хвалили и ободряли — чаще это были Натаниэль, Абрам и Нил, но иногда и Стефан с Алексом. Это был их маленький секрет.       — Да, — тихо прошептал Крис, перебирая пальцами ткань штанов. На пару секунд воцарилось молчание, и парень было подумал, что Натаниэль уснул, но хриплый грубый голос парня разрезал эти подозрения:       — Ты уверен в этом, малыш? — осторожно уточнил тот.       Вместо ответа Крис бросил взгляд на вставший половой орган и чуть прикусил нижнюю губу. Этого хватило, чтобы спусковой крючок полетел в тартарары вместе с рассудком Натаниэля.       — Приспути свои штанишки и боксеры, если это всë ещё «да», милый, — сладко прохрепел Нат, и его голос ударился о стенки сознания Криса, словно мячик для экси.       Он без промедления снял эти вещи, послушно сложив их на закрытый стульчак, а сам расположился спиной к ванной — осел на холодный кафель, и чуть сморщился от морозного ощущения.       — Положи под себя штаны, — мягко попросил Натаниэль, замечая мурашки парня.       Он дождался, когда просьба будет выполнена, и аккуратно начал:       — Ты такой хороший, такой послушный, — сладко уверял Нат. — Прекрасный мальчик, который заслуживает похвалы и заботы, — в голосе послышалась улыбка. — Ты большой молодец, как и всегда, сегодня ты был просто замечательным.       И Крис верил каждому слову парня, которое с самого их зачатия являлись неоспоримой истиной. Правдой, которая будоражила парня, заставляя того тихо поскуливать от наслаждения.       — Проведи рукой вдоль, — нежно скомандовал Нат.       И Крис не мог сопротивляться, потому что сам безумно этого желал: он аккуратно положил ладонь на член, тут же вздрогнув. Крис хрипло вздохнул и прикрыл глаза, привыкая к этому ощущению, прежде чем медленно провести от головки до самого конца. Уже привычное тёплое желе расплылось в его теле, заставляя отдаться этим чувствам и голосу в голове, позволив себе просто подчиняться.       — Умничка, — похвалил Натаниэль. — А теперь проведи также вверх.       Крис послушно вёл руку, чувствуя порывы наслаждения: его дыхание немного сбилось, а ноги уже начали расслабляться. Он поглощал каждое слово, сказанное Натаниэлем, словно самый вкусный коктейль.       — Какой хороший мальчик, — продолжал Нат. — Чуть сожми руку и повтори действия, только чуть быстрее.       Парень сделал, как было велено, и запрокинул голову назад, облакачиваясь ей о ванную. По его телу пробежали мурашки, и он испустил быстрый выдох, не останавливаясь больше: его движения изначально были спутанные, а сейчас стали лишь более сбиты.       — Молодец, продолжай, ты все делаешь правильно, — мягко говорил Натаниэль.       И Крис слушал, упиваясь этим сладким, словно кофейный ликёр, голосом. Ему даже было необязательно знать о сути предложения — лишь этот сиплый голос уже зажигал внутри огонь. Искры, которые сожгут дотла все страхи и переживания, оставив только опьяняющее удовольствие. У парня уже было сбитое напрочь дыхание и подрагивающие конечности, когда Натаниэль прошептал:       — Мой сладкий мальчик.       И этого хватило, чтобы Крис приглушённо застонал от накатывающего оргазма, полностью сбившись в движениях рукой, и закрыл глаза. Он изогнулся, продолжая мычать что-то нечленораздельное, когда излился, запачкав белыми разводами спермы кафель и дрожащие ноги. Всë ещё задыхаясь он лег на пол, согнувшись в попытках вернуть здравый рассудок.       Слишком много ощущений и мыслей; происходящее выходит за рамки удовольствия, постепенно перетекая в истинное блаженство. Крис по собственной воле дал руку Нату, чтобы тот провёл его по краю наслаждения — но удержал от падения.       — Я горжусь тобой, — медленно, растягивая звуки и слоги, прошептал Натаниэль.       И этот голос, будто туманная дымка, заволокла разум Криса в приятный ноте. Он желал ответить слабое «спасибо», но ему хватило сил лишь на мягкую, еле заметную улыбку, которая вскоре незаметно покинула его. Крис случайно погрузился в сон — такое, в самом деле, случалось часто, после подобного комбо тяжёлого дня и завершающей мастурбации.       — Абрам, отнеси его в кровать, — на грани слышимости скомандовал Натаниэль. — А то Эндрю устроит нам, если утром не обнаружит его в банальных местах, — парень остановился, прислушиваясь к равномерному дыханию Криса, чтобы затем уточнить. — Туалет не входит в число «банальных вещей».       И Абрам молчаливо занял место Криса в теле, чтобы положить их на кровать. Перемещение без системы — трудно и запрещено, но в некоторых случаях у них есть исключения, и это — один из них.