***
Запах выпечки оккупировал всë общежитие, и Лисы, как вампиры на кровь, проследовали за этим ароматом. — Я вообще сначала подумала, что это из окна запах, — сказала Элисон, откидываясь на спинку дивана. — А я знал, что остались ещё у нас герои! — воодушевлённый Ники крутился вокруг Абрама, как муха. Естественно, такую роскошь в общежитии готовили дай бог раз в три месяца. Вошедшая позднее всех Рене окинула взглядом комнату, улыбнулась, и села за стол напротив Кевина, который сверлил взглядом стену. — Нам очень приятно, что ты готовишь для нас всех завтрак, — мягко проговорила Уокер. Абрам хотел было ответить девушке, но Ники исподтишка стащил у него вафлю и побежал в сторону двери — Абрам успел только обернуться. — Хэммик! — крикнула Элисон и быстрым шагом направилась за названным. Абрам обернулся и не смог сдержать смешка, наблюдая за этой картиной. — Мы хотим позавтракать все вместе! — доносились приглушённые крики Рейнольдс. Парень вернулся к готовке, и перетащил на тарелку очередную готовую вафлю. Это — дом. А дом значит слишком много для беглецов, которые наконец его обрели. Нил на днях даже предложил набить татуировку ключа — точную копию того, что дал Эндрю. А Стефан однажды на пару с Ники сделал переводную тату в виде лисьей лапы. Все эти маленькие моменты, дни, воспоминания — самое лучшее, что есть у Абрама. И готовить хоть каждое утро завтрак — меньшее, что он может сделать. — У тебя вафля подгорела, — оповещает Нил. Парень вздрагивает от резкого голоса и быстро перекладывает испорченную вафлю на тарелку, ругаясь себе под нос. В процессе он слегка обжигает палец и по рефлексу обхватывает его губам, шипя. — Тебе больно? — встревоженно спрашивает Крис. — Нет, нет, со мной всë хорошо, не волнуйся! — немедленно отвечает в мыслях Абрам, возвращаясь к готовке. Он заливает последнюю порцию и удовлетворенно вдыхает. Наверное, стоит продумать чем заняться сегодня: например, можно сходить в библиотеку и почитать о психических расстройствах. Или купить Нату новые слабые снотворные, Крису мягкую игрушку, Нилу***
— Подъем! Земля вызывает Абрама! — кричит Натаниэль, — Давай, давай. Абрам уже несколько минут лежал с закрытыми глазами, и только сейчас устало разлепил их. — Мм? — Ты как? — спрашивает Натаниэль. Парню требуется несколько секунд, чтобы оценить своё состояние: лёгкое жжение в районе ягодиц и обратной стороны ляшек, небольшая головная боль. — Всë хорошо, — зевает Абрам, — А вы как? — Да что с нами может случиться? Крис предложил украсить комнату, Стефан ныл, что хочет пирожные, — отзывается Нил. Абрам пропускает смешок. — Не ныл я! — встревает Стефан. — Конечно, не ныл он, а «я душу дьяволу сейчас продам за эклеры» не ты говорил? — Так это констатация факта была! Абрам страдальчески мычит. — Доброе утро, — Эндрю заходит в комнату и присаживается на кровать. Альтеры понимающе затихают, и Абрам им безмерно благодарен. Такой солидарности можно позавидовать. — Сколько я спал, Сэр? — спрашивает парень, сонно моргая. — Около часа, — задумчиво тянет Миньярд, — Я хочу использовать тебя, да или нет? Глаза Абрама лишь на секунду расширяются, после чего следует очевидное «да». Сердце вновь ускоряется, рекошетом отдаваясь в мозгу. –Встань на четвереньки, — приказывает Эндрю. Абрам поспешно принимает нужную позу, чувствуя себя безумно уязвимым. Миньярд слегка хлопает по ногам, безмолвно говоря раздвинуть их. Матрас прогибается под телами двух парней, а простынь сжимается. Абрам слышит щелчок крышки, а затем прикосновение к своей дырочке. Холодная смазка заставляет его сдвинуться вперёд и прошипеть, но он послушно ожидает, когда в него войдёт первый палец. Задыхается, когда проникает второй, и скулит — просит больше — на третьем. Эндрю бережно растягивает его, потому что каким бы грубым он не был в постели, подготавливает к этому всегда тщательно. — Прошу, Сэр, трахните меня, — проглатывая воздух шепчет Абрам. Эндрю ничего не отвечает, но парень слышит звук расстегивания ширинки. Он в предвкушении ожидает, когда пальцы наконец заменит член, но этого не происходит достаточно, чтобы Абрам стал озадачен. Он успевает только протяжно стонать, когда пальцы в очередной раз касаются простаты. Всë происходит слишком быстро, когда Эндрю внезапно проникает в него своим членом, отчего Абрам не может сдержать крик, и Миньярд кончает в него — Абрам озадачен полностью и бесповоротно, он даже не трахнул его. Эндрю выходит, и не успевает парень спросить, как в него вставляют гребаную анальную пробку. Хорошо. Теперь у Абрама нет вопросов. — Если проходишь с ней до вечера, я позволю тебе кончить и как следует трахну, — томно шепчет Эндрю, склоняясь над парнем. Абраму кажется, что он горит. — Да, Сэр. Миньярд напоследок легко шлёпает парня по заднице и выходит из комнаты. Абрам падает на кровать лицом в подушку и визжит в неё. Вспоминает, что это видят альтеры, и прокашливается, будто ничего такого не произошло. Всего-то сперма Эндрю будет в его заднице до вечера. Каждый день такое.***
Абрам обедает — порой альтерам кажется, что его приёмы пищи происходят по гребаному расписанию — и параллельно читает книгу, месяц назад подаренную Нилом. Это чтиво в жанре романтический триллер, и несмотря на то, что Абрам такое не особо любит, Нил убедил его, что это точно попадет в тройку лучших его книг. Парень заинтригован. (Особенно если учесть, что Нил и книги — вещи несовместимые). Бульон с курицей почти остыл, но Абрам уперто продолжал дуть на него. Возможно, он слишком увлёкся книгой. –Абрам, — негромко позвала зашедшая только что Дэн. До этого момента он был на кухне один, поэтому внезапное появление сокомандницы заставило его вздрогнуть. — Привет. Дэн натянуто улыбнулась, но напряжение, которое она излучала, озадачило Абрама. — Что-то случилось? — спросил он. Улыбка тут же сошла с её лица, и парень отложил книгу. — Мэтту позвонил отец, — Шепотом начала она. — Обдолбанный, — нервно добавила Уайлдс, — Я боюсь, что Мэтт может сорваться. Она заламывала пальцы и не сводила глаз с парня напротив, словно искала там ответ на свои неозвученные вопросы. Абрам удивленно раскрыл глаза и прикусил нижнюю губу. — Нат, ты же знаешь в этой теме больше меня, — в мыслях проговорил парень. — Можешь помочь? Пару секунд Абрам молчаливо обменивался взглядами с Дэн, когда голос Натаниэля разрезал тишину. — Тебе сказать гуманный или надежный способ? — Гуманный, — не задумываясь ответил парень. Натаниэль хмыкнул. — Нужно окружить его поддержкой; показать, чего он добился в трезвости; намекнуть, что если он сорвется, то потеряет всë, что многие годы добивался; отвлечь от мыслей. Абрам мысленно поблагодарил Ната, и пересказал Дэн все советы, добавив кое-что от себя. — И Дэн, дорогая моя, Мэтт сильный, он не станет рисковать тем, что имеет сейчас, — успокаивал Абрам подругу, — Он любит тебя больше жизни. Поверь, тебе не стоит так сильно переживать. Я уверен, что если ты сейчас зайдешь к нему, то увидишь, что он выбрал правильный путь. Уайлдс благодарно улыбнулась. — Ладно, я уверена, ты прав. Она выдохнула, взъерошила рыжие волосы парня, и направилась к выходу с кухни. — Мне стоит спросить откуда ты знаешь столько о наркотиках? — в мыслях проговорил Абрам. — Думаю нет, — хмыкнул Натаниэль. Парень вернулся к чтению, но на самом деле лишь скользил глазами по буквам, утопая в мыслях. Воспоминания недавней сессии окрашивали его щеки и шею в красный, а приятное жжение на ягодицах каждый раз возвращало к этому циклу. Книга была окончательно отброшена в тот момент, когда член предательски запульсировал. — Рам, ты был абсолютно прав! — восклицает Дэн, запрыгивая на соседний стул. — Мэтт в норме, — облегчённо выдыхает она. Абрам вздрагивает, но тут же расплывается в неловкой улыбке. Дэн спасла его от необходимости справляться с эрекцией. — Я рад, — Отвечает он. Горячие лучи солнца падают полосами на стол, подогревая поверхность, а свет лампы слегка их приглушает. Сегодня погода достаточно теплая, чтобы Абрам засомневался в сегодняшнем выборе штанов. Он уже начинал потеть, а жар поднялся до самой головы. — Я отойду переодеться и вернусь, — оповестил парень, покидая комнату. Гардероб был достаточно разнообразен для того, у кого в голове ещё пару-тройку личностей. От бесформенных комплектов штанов и худи до платьев с вырезом. Последнее однажды купил Стефан, потому что «Мы живем в 21 веке! Скажем нет гендерным стереотипам!». (Он хотел соблазнить Эндрю). Конечно иметь такой гардероб сложно, потому что найти здесь что-то — это квест, но почти каждый хотел иметь что-то своё после стольких лет в бегах. Ибо там одеваться приходилось в то, что имеется, и не то, чтобы их это когда-то заботило. Вообще этот марафон по магазинам начал Стефан, как-то раз поддавшись на уговоры Ники, а другие альтеры спустя время подхватили. Все, кроме Нила, который по сей день надевает просто то, что первое под руку попадется. (Натаниэль поспорил с Алексом на сто долларов, наденет ли однажды Нил то самое платье). Было бы хорошо разделить их одежду, но пока руки до этого ни у кого не дошли. Выбор Абрама пал на серые шорты и черную футболку, потому что соблюдать свой стиль в такую жару становится малость проблематично. Он быстро закинул снятую одежду в пакет для стирки и направился обратно. В коридоре не было ни души: Абрам предположил, что все сидят в комнате Мэтта под единственным вентилятором. Переступив порог, парень заметил сидящую на диване Дэн, смотрящую в телефон, и последовал к ней. Он резко опустился на мягкую поверхность, и непроизвольно зашипел от боли. Дэн моментально повернула голову и нахмурила брови. — Что случилось? — встревоженно спросила она. Сердцебиение Абрама участилось, а тревога сухим комом скапливалась в горле. — Я упал недавно, — Нервно произнёс он. По выражению лица Дэн было видно, что она взвешивает все «за» и «против», оценивая ложь. Складка меж её бровей разгладилась, глаза прикрылись, а усталый голос произнёс: — Покажи. Сердце Абрама намеревалось пробиться сквозь рёбра и вылететь со свистом. Его руки начинало потряхивать, а ноги наполнялись ватой. Он не хотел даже думать о том, что будет, если подруга увидит раны. Они не напоминали ничего, чем можно было бы оправдаться. Она не поймёт. Он, черт возьми, знал это. И как можно было так глупо спалиться — он понятия не имеет. — Абрам, — строго произнесла Дэн, призывая к действию. Так как надумать она могла что-то ещё более ужасное и абсурдное, парень решил, что лучше будет показать реальное. Абрам нехотя встал, поднял концы шорт, и начал молиться. Сзади послышался громкий вздох, и парень обернулся, решив, что показал достаточно. Дэн сидела с широко распахнутыми глазами и прикрывала рот ладонью: то ли в ужасе, то ли в удивлении. Она была в любом случае бесповоротно ошарашена. Абрам хотел что-то сказать, но слова застряли в горле. — Кто это сделал? — спросила она, переводя взгляд с пола на парня. — Эндрю? — Это. Нет. Это не то, что ты подумала! — мямлил Абрам. Уайлдс вскочила со своего места и уверенно направилась к двери, выглядя более чем рассерженно. У Абрама пропала почва из-под ног, когда перед глазами встала картина, как спустя ещё несколько мгновений она начнет кричать на Эндрю при всей команде. Обвинять Эндрю в том, что он никогда бы не сделал. Черт возьми, это утащит Миньярда на дно прошлого, и Абрам не позволит этому случиться. Он быстро догоняет девушку и хватает её за руку, силой пытаясь затащить обратно на кухню, пока она вырывается и кричит ругательства. — Послушай меня! — кричит парень. — Просто выслушай, — он вздыхает, когда она наконец перестает материть его на чем свет стоит. — Эти раны сделаны по моей воле. Я хотел этого. У нас с Эндрю тематические отношения, понимаешь? Девушка удивленно моргала, хмуря брови. Молчание затянулось на целую минуту, пока она наконец не произнесла: — После всего, что с тобой было… — она резко прервала себя, осознавая ошибку. — Прости, просто в мыслях не укладывается, — она встряхнула головой. — То есть это было по обоюдному согласию? — Да, — уверенно произнёс он. Дэн закрыла глаза и глубоко вздохнула, высвобождая свою руку из ослабевших тисков. Она обвела парня взглядом, переместила глаза на пол, затем на стену. Она о чем-то усиленно думала, и Абрам надеялся, что среди этого не числилось убийство Эндрю. — Я услышала тебя, но мне нужно переварить информацию, — произнесла Дэн, заправляя прядь волос за ухо. — Конечно. Я как раз собирался сходить в магазин, — ободряюще улыбаясь ответил он. На самом деле никуда Абрам не собирался, но теперь, видимо, соберется. Когда они разошлись в разные стороны, парень выдохнул. Два каминг-аута за день — это, безусловно, мощно. Позже он подумает над тем, как рассказать об этом Эндрю. А сейчас парень открывает телефон, вводит нужный сайт, и выбирает нужные для заказа вещи. Спустя тридцать минут Абрам наконец нажимает зелёную кнопку «Оплатить». Он выбрал мягкую игрушку «малыш Йода» для Криса, Натаниэлю чёрно-красные мотоперчатки, серые кроссовки для бега Нилу, Алексу новую книгу, а Стефану злаковые батончики. На Стефане Абрам задумался, потому что, мало кто знает, но в бегах парень страдал расстройством пищевого поведения. Конечно, с переходом в Лисы, когда все стали чуть больше думать о своём здоровье, Абрам взялся за лечение Стефана. Хоть он сейчас в ремиссии, Абрам не может перестать волноваться, поэтому спрятал все весы, выбросил все таблетки для очищения желудка, и отвлекает парня в моменты триггеров. Однажды Нил, в знак поддержки, нарисовал под грудной клеткой сердце — зная, что на следующий день Стефан, рассматривая своё тело, обнаружит его. Так или иначе все альтеры помогают друг другу: неважно, закрыто или прямо. Таким образом Стефан, решив позавтракать, обнаружил, что на всей еде чёрным маркером замазаны калории и состав. Абсолютно, блять, на всей. Никто из альтеров не признался в содеянном, но все понимали, что это дело рук Алекса. И книги, которые тайно читает Алекс — психология; он выбирает книги о расстройствах альтеров. Никто не говорит об этом. Он меняет обычное одеяло на утяжеленное перед днём Нила. Никто не говорит об этом. Натаниэль оставляет на тумбочке полную пачку мелатонина для Абрама. Никто не говорит об этом. Стефан обновляет аптечку (Натаниэля, Абрама и Нила). Никто не говорит об этом. Нил каждый раз оставляет на столе любимые наклейки Криса. Никто не говорит об этом. Абрам заряжает наушники Ната, которые тот постоянно забывает поставить на зарядку. Никто не говорит об этом. Просто потому, что необязательно говорить, чтобы показать свою любовь и заботу. Телефон коротко завибрировал — пришло сообщение — и Абрам свайпнул «Ваш заказ успешно оплачен. Ожидайте, курьер уже в пути». — Крис, — позвал Абрам, — тебе скачать какую-нибудь игру? Парень провёл пальцем по дисплею и рассмотрел иконки приложений. — Да! — выкрикнул Крис, — Я слышал, что есть какая-то игра, где нужно бороться с зомби с помощью растений! — воодушевленно рассказывал он. — Сейчас скачаем, — улыбнулся Абрам. Крис завалил парня благодарностями, пока он устанавливал приложение. Вообще в их телефоне было достаточно разнообразное содержимое, никак не расформированное по альтерам. Обои выбирал Натаниэль, — чёрный мотоцикл на фоне леса — тему поставил Алекс, — классическую, мать его, тему — а создание их почты легло на плечи Абрама. «JostenNASKNA1931», кстати. Однажды кто-то из Лисов спросил, не доставляет ли это неудобств — всë таки один телефон на всех означает, что личного пространства нет. Получивший этот вопрос в лоб Нил опешил, совершенно не зная что ответить: ранее они даже не задумывались об этом. А ведь это являлось правдой — каждый альтер мог зайти в мессенджер, галерею, заметки и посмотреть, что там хранится. Но более корректная правда заключается в том, что никто из них этого не делал. Они на интуитивном уровне не лезли в личную жизнь друг друга, просто игнорируя или намеренно не открывая те или иные вкладки. А если учесть, что самый активный пользователь — Стефан, то все вопросы отпадают сами собой. Нил берёт в руки устройство дай бог раз в месяц, а Алекс считает «эту штуку» бесплатной библиотекой. Звонок от курьера заставил Абрама подняться с кровати, чтобы забрать заказ. Он разобрал содержимое пакета и уже хотел пойти на кухню, чтобы сделать себе чай, но уведомление телефона заставило его вздрогнуть. На дисплее виднелось сообщение от контакта «Ники»: «Приходи в комнату Мэтта, мы сейчас будем играть в плойку!» Абрам начал печатать «Я сейч…», но хлопок двери оповестил, что он больше не один. Карие глаза прижигали в нём дыру, и парень замер с телефоном в руках. Лёгкая дрожь прошла по спине, когда шаги приближались в его сторону. Он быстро отправил Ники ответ: «Я занят, сегодня не получится», и спрятал устройство в карман. Эндрю стоял перед ним, абсолютно апатичный и невозмутимый. Горячее возбуждение скопилось в районе живота и оккупировало все органы, особенно хорошо приливая к члену. — Как прошёл день? — спросил Эндрю, равнодушно сложив руки на груди. Для Абрама это ощущалось как глухая пощечина. — Хорошо, Сэр, — нервно ответил парень. — А у Вас? Эндрю лишь кивнул. Сперма Миньярда в его заднице и пробка сейчас чувствовались особенно ярко. — Да или нет? — Да, — почти выдохнул Абрам. Эндрю небрежно показал рукой знак, означающий приказ раздеться, и не сводил глаз с парня перед собой, пока тот пытался аккуратно вылезти из шорт. Когда Абрам скинул с себя последний элемент одежды, он послушно застыл в ожидании. — Носки, — резко сказал Натаниэль. Абрам опустил взгляд: он забыл снять гребаные носки, и помедли он ещё несколько минут, наказания было бы не избежать. Натаниэль спас его задницу, в буквальном смысле. — Молодец, — похвалил Эндрю, когда парень скинул носки в кучу с другой одеждой. Миньярд оказался близко слишком неожиданно, чтобы осознать это, и также быстро Абрам стал прижат к стене. Горячее дыхание обожгло шею, а холодный взгляд участил сердцебиение. Эндрю затянул парня в требовательный поцелуй, сразу же забирая крупицы контроля. Миньярд скользил по деснам и зубам, очерчивая линии, проникая глубже, сталкиваясь с языком Абрама, прикусывая губы до металлического привкуса, сминая их. Парень растекся в лужицу под напором Эндрю — он знал, что его ждет, и был готов с жаждой подписаться под каждым словом. Миньярд примыкает к шее, пока его руки скользят к ягодицам Абрама: он сжимает их до боли в недавних ранах, проводит пальцами по сфинктеру, дразнит, вытаскивает пробку с характерным звуком. Дыхание Абрама сбивается, и он скулит, когда проникает первый палец. Эндрю с особой мягкостью подготавливает своего нижнего, чтобы не допустить и намека на боль. Это затягивается на долгих двадцать минут, и Абрам уже не может сдерживать хныканье: Миньярд устраивает ему гребаную пытку своей медлительностью. Он не может сказать вслух о своём желании, потому что сегодня он — любимая игрушка Эндрю, а куклы, знаете ли, молчат. Они не отдают, они берут; берут всë, что им может дать Хозяин. Принимают это с особой признательностью и благословением. Абраму нравилось время от времени быть использованным материалом. Пальцы исчезают, но парень не успевает понять своё положение, когда Эндрю резко входит на всю длину, и Абрам вскрикивает. Его тело пробивает током, а ноги подкашиваются: он всë также прижат к стене, только теперь лицом к ней, а сильные руки сзади удерживают его от падения. Миньярд полностью выходит, а затем снова проникает до конца. Его толчки глубокие, резкие, динамичные — вызывают дрожь в коленях и туманную дымку перед глазами. Дыхание Эндрю становится тяжёлым, когда он низким тоном говорит Абраму на самое ухо: — Тебе нравится быть моей личной секс-игрушкой? Воздух пропадает из лёгких парня, потому что свои слова Миньярд укрепил в сознание быстрым толчком. Ногти Абрама впиваются в стену, когда во время очередного толчка он шепчет «Да, Сэр» настолько преданно, насколько может. Эндрю вбивается в него с неистовой скоростью, отчего парень прижимается к стене, чуть ли не сливаясь с ней. Он может лишь издавать приглушенные звуки, пока Миньярд использует его. Парень полностью расслабляется в руках Эндрю, позволяя ему кончить внутрь, и изливается сам от грубых рук своего Господина. Пару минут они застывают в одной позе, но вскоре земля пропадает из-под ног Абрама, когда Миньярд берёт его на руки и несёт к дивану. Эндрю аккуратно бросает его на мягкую поверхность, и переворачивает так, чтобы парень лежал на спине с согнутыми в коленях ногами. Он не церемонясь входит вновь, и Абрам кричит сквозь прижатую к его рту ладонь. В этот раз толчки грубые, жёсткие — Эндрю, кажется, хочет вытрахать из него душу. Ну или здравый смысл. Абрам совершенно не против в обоих случаях. Периодически, между стонами и криками, Абрам шепчет «Да», потому что знает — это нужно Эндрю. Понимание того, что, как бы далеко они не заходили, Абрам хочет этого, и при необходимости попросит остановиться. А сейчас, когда голос парня охрип от постоянного напряжения связок, он извивается на диване: Миньярд с каждым толчком задевает простату. Тяжёлое дыхание Эндрю заряжает воздух вокруг до безумного напряжения, и Абрам готов поклясться, что сейчас может кончить без стимуляции. Ещё один толчок выбивает из парня весь воздух и новый крик — он чувствует, как Эндрю использует его; как безжалостно втрахивает во все поверхности, гонясь за своим удовольствием. Одна эта мысль возбуждает настолько, что Абрам изливается вновь. Далее они оскверняют стол, раковину, пол и кровать. Именно в таком порядке. Под конец Абрам представляет из себя бесформенное желе, которое продолжают трахать. Он находится в шаге от сна, но не хочет потерять ни секунды, поэтому вырубается только когда Эндрю кончает в последний раз. Миньярд вытирает парня насухо, удобно укладывает на кровать, накрывает одеялом и оставляет на тумбочке стакан воды. Он присоединиться к парню сразу после душа — осторожно ляжет сзади, запустит одну руку в рыжие пряди, и отправиться в царство Морфея, где его уже ждут. Напоследок Алекс проговорит тихое, с нотками раздражения: «Богохульство, они уронили икону, пока трахались». Натаниэль не станет напоминать о том, чем они занимались последние несколько лет, а лишь улыбнется своим мыслям, и ответит шепотом: — Мои глаза не видят Христа, и вашим глазам он тоже не нужен.