Alle das Neigen
Von Herzen zu Herzen,
Ach, wie so eigen
Schaffet das Schmerzen!
---
Кровавый вальс ножа и тела, исходник в обличии крови. Дрожащие, женские колени не находили себе места на суровом, холодном полу. Все свинячьи крики давно превратились в жалобные хрепения, а чёрные глаза лишь метались, стараясь спрятаться от бурых пятен, оголённой кожи или этой блядской фигуры перед глазами. Голова предательски кружилась либо от потери крови, либо от мерзкой картины насилия. Но опустив голову и замолчав, Астру ждал не покой, а режущий звук шагов и резкий удар ногой по рёбрам. Дыхание спёрло, захотелось выплюнуть лёгкие. И всё же, она жадно захватила воздух ртом, пытаясь прийти в чувства. Теперь, она выглядела жалобно, беспомощно... По-женски. Именно женское обличие в ней влекло Стрейда, заставляло развязывать с каждым ударом ножом свои руки, бить её по рёбрам и лицу. Жадно хватать за гущу чёрных волос и грубо тянуть, выдавливая из её тонкой фигурки как из плюшевой игрушки крики. Крик и боль – главные мотиваторы. Но теперь, излюбленная Schneewittchen не выглядела в состоянии вынести хотя бы прикосновения к ней. Ну и сценка развернулась, целый умирающий лебедь! Мужчина ухмыльнулся, подойдя к Астре и подняв её голову за челюсть. Поведение её тела напоминало куклу на шарнирах, из-за чего с губ Стрейда сорвался смех. Он так же грубо отпустил её голову, отходя в сторону. *** Что тогда было в моей голове? Я считала себя самым грязным существом на планете. Не потому что он касался меня, не потому что я сидела в одном нижнем белье. Нет. Я вся была в этой чёртовой бурой, густой субстанции, что выходила из моего тела с каждым биением сердца, с каждым движением и с каждым вздохом. Мне хотелось не дышать. Только сегодня я узнала, насколько отвратно пахнет кровь. Сквозь рябь в глазах я видела, как он подошёл к этим ебучим шкафчикам. А в голове я взвыла: "Пожалуйста, добей меня, Стрейд! Я ГОТОВА ЭТО СДЕЛАТЬ САМОСТОЯТЕЛЬНО!" Но к моему 'разочарованию', он достал какую-то сумку с верхней полки. В его руки, как влитая, легла бутылка. И только через несколько секунд, я с шипением поняла, что это спирт. Он быстро направился ко мне и плеснул на ноги этанола. А мой рот вновь взвыл, заставляя чувствовать меня животным. *** –Ну что же ты, дорогая. Я помочь вообще то хочу. – Твёрдо произнёс Стрейд, зачёсывая волосы назад. Он вновь разлил антисептик на свежие раны, заставляя девушку дрожать и плакать. От резкой болевой волны она слегка оживилась. Наверное, в этом виноват адреналин. Наверно. Астра посмотрела на свои ноги, пытаясь собраться с мыслями. Буквально две, может, три раны были глубже остальных, но и остальные порезы выглядели серьёзно. Силы покидали "белоснежку", не давая ей повернуть голову для обзора своих рук. В голове творился бардак, но ощущение облегчения нежно ласкало своими склизкими руками невинную женскую душу. И вроде как, противно, некомфортно, но хотелось раствориться в осязании пульсирующей крови. Чёрные ботинки аккуратно подошли к фарфоровой кукле, вновь сев на корточки. Он был прямо на её уровне, непроизвольно заставляя посмотреть в глаза. Его сильная рука проскользила по женской ляжке, мерзко царапая сухой, мазолистой рукой. Большой палец остановился на глубокой ране. Мгновение, и Стрейд с силой надовил, выпуская новый поток сока. Губы Астры содрогнулись, заставляя нутро взвыть от этого уже привычного ощущения боли. Мужчина лишь усмехнулся, отстранив свою руку. Он взял медицинскую иголку и нитки, без предупреждения вонзая их в плоть, зашивая разрезы. Состояния на крики уже не хватало, лишь дрожь в теле говорила о дискомфорте. Рваные вздохи заставляли мужчину с большими энтузиазмом проявлять свои навыки шитья, будто женское мясо было обычной тканью. Но дальше было всё как в тумане, вздохи, дрожь, резкое облегчение и.. Темнота. После этого Астра уже ничего не понимала, не помнила, и судя по всему выключилась. *** И сколько я здесь проведу времени? Неделю, месяц, год? А может, он уже завтра меня убьёт? Нет, я не знала. Я не знала его мотивов, мыслей, желаний. Но я хотела явно одного: Умереть прямо сейчас. Вскрыть себе горло, вены, повеситься или утопиться. Сделать всё что угодно, лишь бы не видеть его, лишь бы не слышать его мерзкий запах и не ощущать на своей нежной коже его руки. Сходила ли я с ума? Возможно, возможно я умирала морально. Гнила, блевала густой, чёрной субстанцией. Хотелось переломать самой себе каждую кость, вывернуть все суставы и прийти к нему изувеченной формой во снах. Давить на мозг, измываться. Я хотела, искренне хотела его мучений. *** –Ты такая хрупкая, Mein Lieblingsschwein? Этот голос вывел из сна, а свет вновь изрезал глаза. Астра лишь бросила запуганный взгляд на Стрейда, пытаясь сфокусироваться. Опять? Может, я умерла и это и есть ад? Но сознание держало девушку за руку, постепенно выводя из паники. Он держал в своих руках поднос-столик, на которой красовалась еда. Не уж то решил покормить свою 'драгоценность'? Мужчина сдвинулся с места, заставив женское тело содрогнуться. По холодному подвалу эхом раздался смех, а фигура уже стояла перед пленницей. –Я настолько зашугал тебя всего первым посещением? Да я в ударе! Стрейд плавно опустился на корточки, поставив поднос над длинными ногами девушки. Это был обычный рис с курицей и подливкой. Дальше от тарелки виднелся стакан с водой. И ведь всё таки заботится. Необычно нежным движением немец поднял женскую голову на себя, пристально посмотрев в чёрные глаза. Атмосфера была не на столько давящей, сколько некомфортной и непонятной. Ведь он только что измывался над ней, наносил ей увечья... –Уж прости что не навещал так долго. Я же человек, я сплю и езжу на работу. – Говорит так, как будто перед ним зверушка сидит... Настолько долго? По прикидкам в голове, его не было больше восемнадцати часов в этом помещении. И всё это время Астра спала? Но из размышлений вырвала поднимающаяся рука, заставляя мурашки вновь пробежаться по телу. Он аккуратно поднял вилку, насаживая на неё комочек риса. А я думала, что готовить не умею. –И даже ничего не скажешь? – Стрейд заметно нахмурился метая янтарные глаза то на тарелку, то на фарфоровое лицо. –Спасибо. – Ей пришлось выдавить это из себя ради.. Спасения? Нет, громкое слово. Ради того, чтобы ситуация не накалялась. Уже более довольный мужчина поднёс этот несчастный комочек к губам Астры. Особо не задумываясь, она жадно взяла вилку в рот и оставила еду у себя на языке. Ладно, не так плохо. Даже вкусно. Достаточно быстро жуя, Белоснежка пыталась насладиться вкусом. Что бы она не говорила в своей голове, после столь долгого времени еда казалась запретным плодом, словно она была не достойна это вкушать. Но чавканье продолжалось, заставляя мышцы расслабиться. Астра уже не концентрировала внимание на немца, лишь ела рис с особой жадностью. Но порция оказалась не на столько большой. Последние шматки курицы оказались в её рту. Хотелось вылезать тарелку под чистую, чтобы та мерзко скрипела. Стрейд смотрел на жадный, женский взгляд, проследив за его направлением. Улыбка вновь заползла на его губы, натягивая уголки рта в оскале. Он поднял тарелку, и поднёс её к женскому лицу. Совершенно без слов. Одно дело, думать о чём-то, чем это выполнять, верно? –Ты же хотела, Астра. – Слышать своё имя было противнее оскорблений или кличек на немецком. Женские губы содрогнулись, но язык плавно вышел, начав облизывать керамическую тарелку. Приятный вкус подливки вновь прикоснулся к рецепторам, заставляя сделать ещё одно движение. Стрейд совершенно не мешал, даже наоборот, помогал. Он заботливо подносил грязные части тарелки ближе к женскому лицу. Дыхание становилось тяжелее, а мужское лицо покраснело. Его карие глаза не отрывались от женских движений, но терпеливости ему не занимать. Вся тарелка была в слюне, а губы Астры были в этой чёртовой подливке. Керамика отстранилась от женского рта, послушно встав на поднос. Теперь, загорелая рука коснулась прозрачного стакана с водой. –Я не хочу, чтобы ты сдохла раньше времени. Я ещё много чего с тобой не делал, – Мужчина пустил не менее отвратный смешок, поднося стакан к Астре. –а будешь себя хорошо вести, может и пиво тебе дам. *** Нет, пиво я точно не хотела. То ли моя пошатнувшаяся психика так воспринимала его действия, то ли я просто была более довольная после еды.. Но я видела в его действиях нежность и заботу. Это было куда приятнее, чем холодное лезвие в бедре. В тот момент мне не хотелось его в чем-то винить, или же оскорблять. Я очень хотела пить, из-за чего послушно глотала воду. В то же время, не хотелось выводить его из себя. Он поставил стакан обратно, вытерев грубой кожей пальца мои влажные от жидкости губы. Словно кобра он набросился на меня, скинув поднос. Звонкое биение посуды стало симфонией для этого момента. Словно капкан, Стрейд схватил кость моего бедра, сжимая так, что хотелось вскрикнуть. Его губы накрыли мои, ненасытно впиваясь в них. Он нахально исследовал своим языком мои нёба, позволяя себе кусать мою нежную кожу. Чавкающий звук наполнил комнату, крича мне в ухо: "Не будь дурой! Сопротивляйся!" Но.. Я не хотела. Я не хотела больше страдать от физической боли, и лучше мои губы покроются кровь от его животного сердца, чем я получу звонкую пощёчину, или ножовку в печень. Свободная рука проскользила по моей гусиной шее, а он удосужился отстраниться. *** –Такая послушная Mädchen.. *** "Покинь меня. Просто покинь меня навсегда и не возвращайся. Я не хочу знать твоего имени, твоего лица и глаз. Не хочу чувствовать твоих рук. Покинь меня."