*****
Полное и абсолютное непонимание, вот что сковывало разум Дрима сейчас. Слезы стекали по его нежным скулам, а глаза…глаза он боялся открыть вновь. Парень чувствовал нежные, бережные поглаживания по затылку, кто-то с особой нежностью прижимал его несчастное, избитое тельце второй рукой, а сам хранитель позитива только и делал, что плакал. Стыд, горечь потери и страх. Как мог Инк остаться один на один с этим монстром? Это же подобно самоубийству. — Отпусти меня! — сквозь слезы закричал хранитель своему неизвестному защитнику. Он не хотел смотреть, но и быть в таком виде — тоже. Начав брыкаться всё сильнее, сквозь истерику, он ощутил, что его резко прижали к себе с особой силой, начиная нежно «целовать» лоб, будто беззвучно моля успокоиться. —Прошу… —всхлипнул в очередной раз хранитель, прежде чем открыть глазницы и удостовериться в своих мыслях. Прямо сейчас, Дрим был прижат к груди Кросса, если бы не ребра, желтоглазик определённо мог бы даже услышать, как трясётся и пытается прильнуть к чужому лицу душа монохромного. —…Я должен что-то сделать, Кросс… Как только погибнет Инк, он сделает больно и тебе…—нашептывал хранитель, цепляясь за чужое лицо, в попытке прижаться к лбу любимого, и он получил это. — Инк ослабит его, а после, поможет залечить тебя. —шептал, словно молящийся Кросс, осторожно приподнимаясь и пытаясь поднять за собой свою мечту. — мы с Инком договорились переждать в одной альтернативе, где есть много позитива. Ты выглядишь таким ослабленным… Но скоро все это закончится! — пытаясь подбодрить хранителя, произнес кросс, пока не заметил объемную дырень на плаще возлюбленного. Дрим нерешительно сидел, явно не желая вставать и кажется, боясь рассказать о своей деликатной проблеме с позвонками. — Ты…можешь встать? — в глазах читался страх. Пройдут секунды и страх превратиться в ужас, что его бывший босс сделал с Дримом? Почему именно он?! Не дожидаясь ответа, монохромный открыл портал при помощи склянки чернил, схватил единственный лучик солнца в его окружении и прижав своего храбреца перенесся в иной мир. Мир, где никто не сможет отобрать это храброе, хрупкое чудо.*****
Блеск камней и запах влажной земли. Их перенесло в оригинал, однако какой! пост-пацифист. Все монстры покинули подземелье зачем-то, но. Это и не важно. Усадив Дрима на один из выступов, Кросс присел, прижимаясь к чужим ногам, таким безжизненным и блеклым. — Инк обязательно придёт, вот увидишь. — стараясь быть спокойным, произнес монохромный, гладя чужие бедра — И всё будет как прежде. — не унимался скелет. Конечно, а разве может быть иначе? Никак нет. Ведь его бывший босс не чудовище, ну конечно, как Кросс мог так думать?! Это всё фальшь, ничего более, всё верно! — Кросс? — нерешительно выдохнул хранитель, отвлекая любимого от мыслей. — Пока я помню… —На распев начал хранитель, едва заметно улыбаясь и напрягая этим Кросса —… О тебе, ты навсегда… — нерешительно продолжил скелет. Это был их маленький стих, буквально одно предложение, но именно оно имело особое значение. —…В моей душе, пока нас… — все так же, мягко улыбаясь, пропевал Дрим. — Что ты задумал… — не желая продолжать, Кросс привстал, серьёзно смотря на любимого. —Дрим, ответь мне сейчас же! —…смерть не разлуч— его рот резко закрыла чужая рука. — Есть другой выход! —Закричал Кросс уже сам начиная истерику. Он знал, что предлагает Дрим. Он вспомнил их разговор ранее, тот приторный, сладкий голосок, молящий о непростых вещах: «Если Найтмар завладеет слишком большой силой и мы не сможем его остановить, я буду вынужден выпустить в мир свою всю силу, что бы спасти мыльтивселенные.» Теперь уже он держал Дрима, сжимая плечи израненного, держа свои эмоции из последних сил и страстно жаждя слов «это шутка» или чего-то подобного. Ему просто необходимо знать, что это шутка или фарс. Что угодно, лишь бы не видеть жестокой реальности. — Взгляни на меня, Кросси — Его пальцы осторожно прошлись по трясущимся рукам, прямо к запястьям. Подобно паучкам, руки пробежали к своей цели, чужим, белоснежным, но уже огрубевшим за множество битв — пальчикам Кросса. Молодой парень шмыгнул, грозно смотря на солнечного. — Неужели нет другого выхода? Мы же…— он замолк на мгновение, пока не заулыбался, словно безумец. Сжимая руки и прижимаясь к чужим ребрам головой он говорил громко и торопливо, эмоции переполняли его полностью. —Да, у меня есть решение! Мы будем скрываться, а позже…позже мы ослабим и победим! Мы сможем, я…я буду вместо Блу! Найтмар не узнает, что я присоединился к вам! — его интонация прыгала, то он звучал громче, то тише. Казалось, это была единственная ниточка, то ничтожно малое, соединявшее мир защитника и мир, где его принц с ним. Как жаль. Дрим отрицательно помотал головой, словно нанося Кроссу смертельный удар, прямо по душе. Чем вызвал лишь агрессию. Скелет вскочил, начиная метаться из стороны в сторону и бить камень вокруг них. Десятки, нет…сотни! Сотни Осколков, подобно шлейфу невиданного одеяния осыпались подле наблюдающего и спокойного Дрима. Он бы продолжал бить окружение и дальше, да вот только…солнечный хранитель успел схватиться за куртку защитника, дергая ее. Отвлекшись, не смея произнести ни слова, один смотрел на другого. Первый выглядывал из-за плеча, замахнувшись, а второй тянул ослабленную руку. —Инк не выдержит долго. Ему необходимо подкрепление. —Тихо произнес хранитель, словно намекая на необходую жертву. Зашипев, Кросс зажсурился, тут же садясь на «ноги» возлюбленного и прижимаясь к нему в теплые объятия. Не желая останавливаться на одном, его грубые, руки закоренелого война схватили нежный черепок, стараясь вложить несвойственную, но такую привычную, ласку. Приоткрыв рот, он прищурил глазницы, словно требуя от Дрима того же и получая это спустя секунды. Его умный, послушный, замечательный Дрим… Осторожно прижимаясь к его челюсти своей, он в первый и последний раз вкусил солнце. Такое теплое, почти обжигающее и сладкое. Слаще любого меда, они оба, будто кружились в необычайном вихре меда и горьковатый, слегка островатой стали, что нежно проходилась рядом. Этот вкус манил, требовал продолжения и Кросс согласился. Сильнее прижимая Дрима к себе он продолжал своё страстное, но вместе с этим и полное нежности занятие. Он терялся с головой в Дриме, утопая в солнечном тепле и кажется, забыл о том, что вот-вот должно случиться. Монохромный и не вспомнил бы, зависая в этом чудесном мире сладких грез, если бы не Дрим, осторожно похлопывающий пальчиками по плечу. Открыв глаза он вновь начал возвращаться в реальный мир, нехотя прерывая сладкий танец оружия и солнца. — Спокойно ночи, моя непорочная звезда. — тихо прошептал скелет, ощущая, как Дрим извлекает из-под одежды свою душу, начиная проводить какие-то махинации. — Не забывай обо мне, пожалуйста… — тихо ответил хранитель, пуская слезы и давая яблоку плавно взлететь вверх, прямо над ним. Сдерживая эмоции, Кросс встал, немного отходя. Наблюдая за Дримом он видел боль возлюбленного, эти полные любви и боли глаза. Его храбрый, сильный мальчик прямо сейчас начинает обращаться в камень. Улыбка застывает на белоснежном черепке, а яблоко уже прижатое к породе, становится едина с изящными камнями, как и ее бывший владелец.*****
Дрим в последний раз моргает, прежде чем мир для него станет подобен экрану своеобразного телевизора. С одной стороны, он жив. Вот же… Это руки, ноги, все при нем! Он отдаляется от мира, на который смотрит и который слышит. Теперь Дрим в сероватой комнате, все тускло и он способен услышать все, чем живет это водопадье. Отныне он един с этим миром, но главное, он жив. На лице появляется улыбка и солнышко пытается что-то сказать, он подходит к небольшому экрану и видит любимого. Кросс плачет, прижимаясь к нему а Дрим… Дрим стучит в экран, сам начиная плакать, от осознания. Его никто не слышит и отныне он заперт в новой клетке. Обреченный на бессмертие, он будет страдать от невозможности что-то сказать или объяснить тому, кто прямо сейчас сидит на его коленях и горько плачет. Но зато, одна жертва спасла мир от десятков сотен жертв, а это самое главное, ведь так нужно думать, верно?