...
- А потом отважная воительница помогла принцу и вместе они стали править королевством. - Карла подоткнула одеяльце, укутывая болеющего принца, - Спи спокойно, мой лотос. Пусть звёзды дарят тебе хорошие сны. Мальчишка вылез из-под одеяла и уставился на мать, сверкая своими большими глазками в предвкушении, на что Карла закатила глаза: - Мам, а потом что было? - дверь слегка приоткрылась и уставшее, небритое лицо короля наблюдало за семейной идиллией, - Разве обычная девочка может править королевством? Женщина, чьи волосы напоминали переспевшую клубнику, хохотнула и щелкнула мальчика по лбу, беря свечу и вставая с кровати. Роганд пересёкся с ней взглядами и улыбнулся, опираясь на дверной косяк. - Твоя бабушка была обычной дочерью фермера, но это не помешало твоему дедушке полюбить её, Алос. Может, однажды ты тоже полюбишь простую девушку - мы с отцом всегда будем рядом и поддержим тебя, как и весь Сатир. - Фу, я нико-о-о-огда не женюсь после рассказов дядюшки Гарри! - янтарноглазый спрятался под одеяло и злостно засопел, как бы ставя точку. Роганд засмеялся и приобнял свою подошедшую жену, слегка трепля ту за плечо своей мускулистой рукой: - Дядюшке Гарри просто попалась женщина с характером! - Карла странно посмотрела на мужчину, - То есть... Нора та ещё бунтарка, прямо как твоя мать в молодости! А сейчас... - он подошёл к сыну и поцеловал того в лоб, прежде чем выйти за дверь, - Спи, малыш, и не думай о невестах. Тебе пока ещё рано. - Я вообще о них думать не хочу... - прошептал мальчик, слыша, как закрывается дверь. Его оленьи глаза посмотрели на звёздное небо в окне, - Опять ты. Летающий остров смотрел на него в ответ, будто насмехаясь. Алосариус перевернулся, не желая продолжать этот издевательский ментальный диалог....
- Г-господин, погодите, вы замараете свой наряд! - крикнула няня в тёмном одеянии, мчась со всех ног за бунтарным мальчишкой лет восьми. - Отстань, Карта! - кричал тот ей вдогонку, но слова были приглушены из-за ветра, дующего тому в лицо, - Я приказываю тебе оставить меня в покое! Карта, тем не менее, не отставала, сбив с ног торговцев с пузыринами и закатниками, разогнав охотничьих испуганных псов и получив возмущение от трёх тётушек Алоса, Гемильты, Шанье и Фрейи . Весь королевский двор наблюдал за клоунадой, сочувствуя бедной девушке - она уже несколько лет с принцем, лет с пяти, наверное, у них довольно близкие отношения, но никто, кроме родителей, не мог справиться с его взрывным и избалованным характером. С каждым годом Алосариус становился всё более проказливым и хитрым, часто сбегая с уроков по фехтованию и танцев, что уж говорить о вокале, который мальчик терпеть не может. Карта была молодой девушкой, которая приступила к своей работе в возрасте пятнадцати лет. Её мягкие черты лица очаровывали не только стражников, но и короля с королевой, которые доверяли ей телом и душой духовное воспитание своего сына. Она носила тёмное платье с длинной юбкой и такого же цвета туфли, под стать её не сильно длинным волосам. Глаза Карты, карие и красиво сияющие при солнечном свете, всегда выражали доброту и мягкость по отношению к людям. Некоторые женщины завидовали её обаятельности, но та всегда краснела и отнекивалась, говоря, что очень стеснительна и не умеет общаться с людьми, но сама по себе была очень начитана и образована для сиротки. - Я считаю, что это хорошее предложение со стороны Каэнри'аха, ваша светлость. - премьер-министр показывал какую-то писанину Роганду, который кивал и внимательно вчитывался, - Государство, может быть, и безбожное, но мы находимся с ними в одинаковом положении, согласитесь. Это укрепит наши дипломатические отношения и власть. - Да, я поду... Что происходит?... - Остановите его кто-нибудь! - кричал женский голос вдали, пока на двух мужчин мчался малиновый ураган. - Ага, кто это здесь у нас? - ухватил того за воротник, строго спросил Роганд. Испуганные ланьи глаза смотрели на отца, а тело застыло, будто у испуганного кролика, - Молодой человек, разве у вас сейчас не уроки этикета? - Я... - начал Алос, но его перебила подбежавшая и запыхавшаяся Карта - Ваша светлость, простите, п-пожалуйста, я не... - вздох, - Я не могу угнаться за ним! Король хмыкнул и слегка улыбнулся: - Ничего страшного, Карта. - взгляд похолодел на Алосе, - Я поговорю с ним. Девушка в страхе посмотрела на королевскую семью, понимая, что Алосариусу устроят взбучку. Она замахала руками и попыталась сгладить ситуацию: - Н-нет-нет, мы и-играли... - Карта. - Роганд отпустил сына и положил руку тому на плечо, отчего тот сглотнул, - Я прекрасно знаю, где должен находиться принц в такое время. Твоей вины здесь нет - это наше упущение с королевой. Ты можешь быть свободна. Карие глаза посмотрели в пол, прежде чем их обладательница кивнула и, взглянув в последний раз на провинившегося мальчугана, который будто извинялся перед ней мысленно, удалилась. Брюнет вздохнул, устремив взор цвета неба вдаль. Тишина окутала троих присутствующих. - В каком же моменте я что-то упустил в твоём воспитании, а, Алосариус?...
Десятилетний Алос наблюдал за тётушками и матерью, которые в спешке прихорашивались. Хотя, Карла среди них была более спокойной, слегка лениво подкрашивая губы. - Не понимаю, к чему такая спешка? - недовольно произнесла Шанье, младшая из королевских сестёр, поправляя белое платье, пока служанка сзади пыталась справиться с корсетом, - Негоже торопить женщин, а объявлять прибытие иностранных послов за два часа - тем более. Тётя Шанье всегда была страстной и импульсивной особой. Она обожала хорошо выглядеть, а её бледную шею всегда украшали самые сверкающие камни, ожерелья из которых дарил ей муж. Её белый, кудрявый и высокий парик всегда было видно издалека, а голубые глаза, которые они с Рогандом получили от отца, в любую погоду были искусно и мастерски накрашены голубыми тенями. Шанье красивая девушка, никто не спорил, но иногда выносить её женские капризы было невыносимо. Возможно, из-за этого она так часто ссорится с мужем и посещает дворец, делая вид, что ничего не случилось. - Дорогая Шанье, ты должна была привыкнуть к такой жизни во дворце, - припудривалась старшая, Гемильта. Тётя Гемильта, как самая старшая, была для Алосариуса источником мудрости и хороших советов. Её волосы тёмного каштана всегда были уложены в красивый пучок, а зелёные глаза всегда выражали безразличие ко всему происходящему. Она и Шанье - полные противоположности. Если Гемильта хоть и выделялась своими королевскими нарядами, то они всегда были спокойных и тёмных цветов, украшения не так бросались в глаза, то вот вторая любила эпатажно выглядеть, всегда эффектно появляясь. Женщина повидала многое, похоронив первого мужа, отца с матерью и, получив анемо глаз бога, отправилась путешествовать, где и вышла замуж во второй раз. Имея двух детей, Гемильта по-матерински относилась к своему племяннику, рассказывая истории из прошлого. -... А вот тётя Фрейя была загадкой для Алоса. Она всегда играла с ним и Картой, но имела довольно слабое здоровье, доставшееся по материнской линии. Красота её была известна даже за пределами Сатира - светлые зелёные глаза цвета свежескошенной травы, блондинистые, с желтым оттенком волосы красиво ниспадали на хрупкую девичью спину, а болезненная естественная красота пленяла почти всех, кто хоть раз даже издали видел Фрейю. Мужа у той не было, зато поклонников пруд пруди, но она, казалось, не была заинтересована в них. Иногда Алос видел, как девушка сидит и с тоской смотрит вдаль, будто птица в клетке. - Карла, ты сегодня молчаливая пташка! - воскликнула Шанье в том же положении, - Мой братец что-то натворил? Та вздохнула и закрыла глаза: - Твой брат тут не при чем, Шанье, - она закрутила помаду обратно, - Быть королевой не так уж и легко. Особенно в последнее время. - Ах, как хорошо, что я младшая! - пропела голубоглазая, кружась по комнате вместе с ошеломленной служанкой. - Ничего делать не надо - хорошо выгляди, удачно выйди замуж и воу-аля! Сладкая жизнь обеспечена! Карла фыркнула от смеха, пока Алосариус скривился от такой женской откровенности, решив изучить фигуру матери. Волосы и глаза достались ему от неё, как и строгая внешность, только нос горбинкой и строгие черты лица не перешли по наследству. Несмотря на холодную внешность, на лице у Карлы всегда была мягкость и материнская нежность, хотя, несколько раз мальчик стал свидетелем холодной жестокости и... больше он бы ни хотел это видеть. Её в неприметных оттенках розовое платье всегда было на ней, а низкая прическа настолько въелась в детскую память, что сын матери уже не представляет ту без неё. - Карта, Люсьен, заберите Алоса, - отчеканила королева, вставая со стула и разглаживая слегка смятое от сидячего положения платье. Те кивнули и вывели принца, который бросил в последний раз взгляд янтарных глаз на женскую часть семьи....
Старый замок сверкает огнями в ночи. Там вина и шампанского льются ручьи, Королевский Судья пригласил всех на бал, Только Смерть почему-то судья не позвал... Но разве смерти нужен пригласительный билет? Нет.
- Потанцуй с Дионесой, сын, - Роганд подтолкнул своей крепкой рукой двенадцатилетнего принца, который всеми силами пытался остаться на месте, - Ну, юноша, я же не прошу вас брать в жены свою сестру! - Ладно-ладно... - проворчал Алос, закатывая глаза и выдвигаясь к тёмноволосой девочке, где-то на два года младше самого мальчика. О, как же Дионеса была похожа на Гемильту - только вот характер, кажется, достался ей точно не от матери. Девочка всегда любила попроказничать, но имела голову на плечах, чем иногда даже Кейлот, её рыжеволосый брат, не мог похвастаться, хотя был довольно начитанным и склонным к обучению ребёнком. Он был ровесником Алосариуса. Они любили гулять и заниматься втроём, также нередко ссорясь по пустякам и нет. Мамона любит троицу, не так ли? - Смотрите, кто соизволил вылезти из-под королевской юбки! - сказала Дионеса, по-детски скрестив руки на груди. Её губы искривились в нахальной ухмылке, отчего подросший принц захотел ухватить ту за патлы и хорошенько потаскать по бальному залу, а Кейлот, как всегда, будет пытаться сгладить углы и сам влезет в клубок драки. По-семейному, так сказать. - Сделка. - зашёл с козырей, отзеркалив позу девочки, - Ты танцуешь со мной сегодня - я помогу тебе сбежать ночью из дворца и покажу Селестию с того холма возле храма. Зелёные глаза загорелись, - Правда? Обещаешь? Тот протянул свою руку к ней, слегка склонившись в почтении: - Сделаю всё, что смогу, леди Дионеса Карнит Дарнио.И стояла она одна, Молчалива и холодна, И смотрела на блеск огней - Странный гость из царства теней!
Алос подошёл ближе к младшей сестре, дабы его не сбили танцующие пары: женщины и мужчины в красивых нарядах разных тематик - от фей и колдунов до орков и оборотней, от крестьян до знатных людей. Сегодня был бал-маскарад, устраиваемый каждые полгода в Сатире. Уловив темп гостей, они закружились в вальсе, пока их родители смотрели издалека и посмеивались над хмурыми лицами детей. Весь танец они были молчаливы. Что Алосариус, что Дионеса не любили танцы, но всегда были партнёрами на балах, пока Кейлот попивал сок с бокала и издевался взглядом над братом и сестрой. Хотя, несколько раз за такое хамское поведение его ставили с королевской горничной... - Алос? - прошептала брюнетка, янтарные глаза тут же перевелись на её лицо. - Чего? - Ты не чувствуешь... что-то плохое? - мальчик приподнял бровь, - То есть, у меня плохое чувство где-то возле сердца. Я не знаю, как объяснить... Будто что-то злое ждёт нас. Малиноволосый фыркнул от смеха: - Пф, брось. Опять начиталась мифов Сумеру?Веселился, сверкая при блеске свечей, Хоровод из шутов, королей, палачей, И звучал менуэт, и звучал контрданс... И сатиры пускались с пастушками в пляс. Но разве смерть живые пригласят на менуэт? Нет.
Никто, ни гости в причудливых нарядах, ни король с королевой, ни королевские дети не заметили пристальный взгляд, который смотрел на них с завистью и злобой. Кто же знал, что предчувствие малышки Дионесы было предостережением? Летающий остров, видный в окне, наблюдал за началом конца.И стояла она одна, И как мрамор была бледна - Среди юных принцесс и фей - Странный гость из царства теней...
...
- Не хочу. Няня вздохнула. Принцу пятнадцать. Принц через три года станет совершеннолетним. Принц не хочет идти на переговоры с отцом из своей капризности. Сколько ещё Карте предстоит стоять тут и уговаривать своего господина сделать хотя бы что-то? Алосариус был довольно способным, но ленивым и злым молодым человеком. Много раз он принижал прислугу на её глазах, мало раз он осознавал свои ошибки. На самом деле, было понятно, почему наследник вырос таким - сначала родители избаловали его своим вниманием, а после... Просто исчезли из его жизни, когда тому было всего лишь двенадцать. Они были рядом, но одновременно так далеко от подростка, что, конечно, ударило по его психике. В последнее время Карта только и слышала, что упрёки в его сторону, а жители Сатира перешёптывались, мол, принц недостоин стать королём, ибо поведение парня было видно напоказ. Тот не понимал, где стоит вести себя прилично, швыряясь жестокими словами в любого, кто ему не понравится. - Алос... Холодный взгляд янтарных глаз бросился на вздрогнувшую девушку: - Как ты смеешь обращаться так ко мне? Или забыла своё грязное происхождение, Карта? Та опустила глаза, поджав губы. Сейчас принц отдалился от неё - понятное дело, бунтарский период, но что-то ей подсказывало, что он не перерастёт его... - Простите, господин. - парень вздохнул и снова подпёр ладонью щеку, смотря наигранно апатично в окно. Тишина окутала комнату принца. Солнце хоть и пробивалось в окно и озаряло помещение, но оно уже не так светило для Алосариуса, как в десять лет. Всё так поменялось, настолько, что он не знает, с чего начать. Стоит ли начинать? Иногда так хочется уйти от этой суматошной королевской жизни... - Алос? - Фрейя, вечно молодая и нежно улыбающаяся, заглянула в комнату, - Тётушки хотят тебя видеть... Глаза при виде женщины расширились и воссияли - Фрейя, Шанье и Гемильта заменили ему родную мать, хотя конечно, Фрейя сыграла в этом большую роль. У Гемильты были свои дети, Шанье... Шанье всё ещё не выросла, но, возможно, именно поэтому рядом с ней так хотелось улыбаться и резвиться. Но Алос всегда сдерживал улыбку, дуясь, пока тётя пыталась рассмешить племянника. - Иду. - он встал со своего места у окна, пока Карта бросилась за ним. - Н-но господин, ваш отец... - Оставь меня, Карта. Дверь захлопнулась. Девушка опёрлась на туалетный столик, тяжко вздохнув. Несносный мальчишка......
- Я хочу, чтобы ты знал, Алосариус. - Карла ласкала щеки сына, пока тот пытался не показывать свои эмоции. Роганд стоял рядом. - Мы так тебя любим, наш единственный сын, наш цветок лотоса. Скоро ты распустишься и приведёшь Сатир к новым вершинам. - Мам... Король вмешался, кладя руку на плечо сына - жест, знакомый с детства. Его голубые глаза излучали многолетний жизненный опыт, а свет от факелов падал на его каштановые волосы, в которых уже были видны седые волоски. - Мать права, сын. Пока мы в отъезде, не сожги королевство дотла. - шестнадцатилетний принц закатил глаза, - Эй, я серьёзно, парень! Женщина поцеловала его в лоб, прежде чем погладить по малиновым волосам и, накинув плащ, удалиться вместе с мужем и слугами. Их ждут важные переговоры с правителями другого региона, неизвестно, на сколько затянется эта поездка. Алос не мог отделаться от чувства чего-то плохого в районе сердца, пока Селестия, казалось, становилась всё ближе к Сатиру....
Во дворце всё обрело серые краски, детство для Алосариуса Карнита Дарнио закончилось. - Мой принц, завтра ваша коронация. - старина Люсьен, королевский дворецкий, спокойно обратился к наследнику. - Напоминаю, что подготовка идёт полным ходом, и... Вам нужно будет произнести свою речь. В честь покинувших нас так рано короля Роганда и королевы Карлы. - Да-да, я в курсе, Люсьен. Четыре дня назад пришло известие, что карета правителей найдена в обрыве. Тела изуродованы от различной степени увечий, а кучер и стража были найдены по дороге. Неизвестный каким-то образом избавился от них, лошади не справились с управлением сами и... карета рухнула вниз. До сих пор перед глазами цвета янтаря стоят трупы родителей, плачущие навзрыд тётушки и слуги, поникшие лица брата с сестрой и жителей Сатира. Похороны были масштабными, но Алоса не волновало из этого всего ничего, кроме вопроса - кто? Кто настолько жесток из его семьи, что решил убить всегда справедливо правящего Роганда? А вечно мудрую Карлу? Или это не человек из семьи? А вдруг вообще не человек? Кто сможет так искусно вырезать стражу и скинуть кучера, не пострадав и не оставив улик при этом? Только... человек с глазом бога. Тётя Гемильта? Она старшая, имеет наследников, после Алосариуса, разумеется. Но эти мысли быстро развеялись тогда, когда она оказала поддержку племяннику и отказалась от престола, говоря, что не может править. Не такой жизни Гемильта хотела, но и юному принцу помочь почти ничем не сможет. Только быть рядом. - Господин, вы нужны в храме Богини Мамоны. - Карта поклонилась, одетая вся в чёрное - в прочем, как и все сейчас во дворце и даже вне. Сейчас её образ дополнил тёмный платок. - Простите за беспокойство. Он скривился при таком осторожном обращении, но что-то скользкое вместе с этим пробралось в его душу - яд гордыни, который заполоняет нутро даже против твоей воли. Люсьен исподлобья взглянул на будущего короля и Карту, которая смиренно опустила тёмные глаза. Мужчина был с ней смолоду, а сейчас, в свои сорок пять лет, он удивляется, как та остаётся такой спокойной и покладистой. И правда, интересная женщина....
- Клянусь своим сердцем и здравым разумом, что не подведу своих подданных. Коль я нарушу клятву, данную звёздам, поведу во мглу наше государство - сатировцы покарают меня своей рукою. Да позволит великая Мамона вести мне Сатир к звёздам....
- Карта, Карта... - с опухшими глазами молодой король сидел в своём кабинете, уронив голову на ладони, - Кто же опорочил честь моих родителей?... Девушка молчала. За несколько месяцев правления Алосариуса королевство уже успело измениться - многие были брошены в темницу, кто-то казнён из-за своего болтливого языка, а другие... Другие больше не были прежними после пыток стражи. Дарнио словно сошёл с ума, ища убийц своих родителей. Карта боялась, что однажды и её кинут в темницу, а после отрубят голову, как тем жалким беднякам, которые были невиновны, но правитель уничтожал любого, кто хоть косвенно имел какое-либо плохое отношение к ныне покойным Роганду и Карле. - Ваша светлость, - начала девушка, - Стоит мыслить трезво. Те люди, которых вы покарали эшафотом, несомненно, виновны - все мы грешны в этой жизни, - но, возможно, не стоит быть таким импульсивным в своих решениях. И снова этот пронзительный взгляд. Темноволосая вздрогнула, уже видя перед глазами своё тело без головы, но король резко изменился в лице, заплакав навзрыд, будто маленький ребёнок. Карта вздохнула и подошла к тому, вспоминая моменты из его детства - её тонкие руки погладили Алоса по волосам и прижали к своему сердцу. - Только ты меня всегда поддерживала, Карта. - прошептал парень, устало закрывая глаза....
Труп леди Фрейи нашли среди глазурных лилий, высаженных специально под её окном - женщина их так любила, мечтая однажды выбраться хотя бы в соседнее Ли Юэ. Никто не ожидал, что та вдруг совершит самоубийство. Она всегда была молчаливой и слишком нежной, подобно белому лебедю. Кажется, дотронешься до её легкого стана - и та рассыплется в прах. Но после смерти брата Фрейя стала более разговорчивой, давая советы и поддерживая племянника, как могла. Светловолосая красавица всегда была рядом. - Я не верю в это... - произнесла апатично Дионеса, сидя за столом рядом с Алосом и Кейлотом. - Не верю, что и её больше нет, я-я... Рыдания содрогнули девичьи плечи, пока рыжеволосый брат приобнял её за плечо. Их мать, Гемильта, была примерно в таком же состоянии, хоть и пыталась не показывать детям своей слабости. По её опухшим, зелёным глазам и сутулой спине было видно, как тяжело приходится женщине. Тётушка Шанье была в таком шоке, что не могла нормально поесть, да настолько, что ту кормили с ложечки. Алосариус безучастно смотрел на поверхность белой древесины, мысли были спутаны, но и одновременно пусты. Ни следов борьбы, ни записки - Фрейя не оставила ничего после себя, только холодную и пустую комнату с дневником, в котором рассказывала, как мечтает отправиться в путешествие по миру, но здоровье не позволяет ей этого сделать. Бедная голубка, думает король. Последующие недели даже Карте было запрещено заходить в его комнату. Правитель Сатира не спал, что-то старательно написывая на бумаге....
- От госпожи Гемильты и её мужа остался только пепел. - отчеканил Люсьен перед безразличным на первый взгляд королём, восседавшим на троне. -... Дионеса и Кейлот... - Знают. У госпожи случился сильный припадок, господин Кейлот и слуги сейчас пытаются успокоить её. Карта, которую из-за своей паранойи принц держал подле себя, напряглась, видя невооруженным глазом сжатые кулаки принца на своём крио глазе бога. Побрякушка, которую тот получил после смерти средней по старшинству тёти и которой он активно пользовался, пытая всяких подозреваемых по делу родителей. - Ситуация... - Алос глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться, - Критична, Люсьен. Отдай приказ быть страже наготове, пусть патрулируют город и близлежащие деревни. Любой подозрительный человек будет доставлен сюда и я лично поговорю с тем с глазу на глаз. Дворецкий поклонился, удаляясь. - Карта? - девушка перевела взгляд карих глаз на него, - Что же это, королевский род истребляют? Х-ха-ха, видит Мамона, я найду этого ублюдка и отрублю тому руки и ноги. В ту ночь няня опять стала свидетельницей истерики маленького короля....
- Как же нам быть, Алос?! - рыдала Шанье на руках у парня, вытирая слёзы платком. - Ч-что же это делается? Кто может быть настолько жестоким?! Сердце малиноволосого было разбито при этой картине - вечно веселая и балагурная Шанье упала духом окончательно, когда получила известие о смерти ещё одной сестры. Теперь из старшей четвёрки осталась только она одна и Алос поклялся, что будет защищать женщину ценой своей жизни. Теперь единственная живая сестра живёт в замке вместе со своим мужем, как и Кейлот с Дионесой. - Тётушка Шанье... - Почему небеса так жестоки к нам, скажи мне? Что мы сделали не так? - продолжала та, не в силах даже поднять голову, - Малышка Дионес пошла в рыцари, дорогой Кейлот изводит себя от беспокойства, а я-я... Я не знаю, как жить дальше!...
- А в-вдруг... - красные и опухшие голубые глаза, которые в прошлом всегда сияли забавой и интригой, посмотрели на племянника, - А вдруг смерть нашей прекрасной Фрейи не случайна? Что-то треснуло за грудиной у юноши. Это заговор....
Спустя несколько месяцев, в начале весны, когда все немного оправились и успокоились после череды смертей, тётя Шанье была задушена в своей постели, будучи беременной. Супруга нашли с клинком в груди подле кровати. - КАК ВЫ, ЧЁРТ ВОЗЬМИ, ОХРАНЯЛИ КОРОЛЕВСКИЕ ПОКОИ, ЕСЛИ ЛЮДИ НАЙДЕНЫ МЁРТВЫМИ?! - гремел голос короля на весь тронный зал. Алосариус прослыл в народе, как жестокий правитель, но никто никогда до этой поры не видел его таким разъяренным. Стража была бледна и молчалива, не в силах выдавить и слова. - В-Ваша светлость, к-клянемся, мы не смыкали глаз... - ЖАЛКОЕ ОТРОДЬЕ, ЭТО ВСЁ, ЧТО ТЫ МОЖЕШЬ МНЕ СКАЗАТЬ?! КАК ЖЕ ТОГДА БЕРЕМЕННУЮ ЖЕНЩИНУ И ЕЁ МУЖА ТАК ЖЕСТОКО ПОРЕШИЛИ?! - молчание в ответ, насмешливое продолжение, - Понятно. Отрубить им головы. - Н-но король, м-мы... - пока брыкающихся мужчин уводила стража, Алос даже не взглянул на тех, пройдя мимо. В тронном зале веяло холодом и убивающей скорбью. Что-то надвигается, но король, который в душе остался маленьким принцем, уже давно не слушает своё сердце....
- Стража и лучшие детективы прочесали комнату госпожи Шанье, - Люсьен положил маленький свёрток на стол короля, который отвлёкся от документов, - Также опрошенные соседи госпожи Гемильты резко вспомнили, что в ту злочастную ночь видели фигуру в тёмных одеяних за двором, но не придали этому значение, потому что в том районе нередко ходили ночные жители других рас. Янтарные глаза расширились, когда в свёртке были обнаружены не длинные, знакомого оттенка волосы. Паззл в голове постепенно складывался, юный разум, казалось, сойдёт с ума от горькой правды. - ... П-понятно. Спасибо, Люсьен, - Алос резко встал, - Можешь быть свободным....
- Это всё твоих рук дело, не так ли? - спросил Алос у ночного гостя, которого подкараулил возле комнаты Дионесы. Женщина не медлила, повернувшись к своему господину. Карта не была похожа на саму себя - ненавидящий взгляд пронзил Алосариуса, отчего тот чуть не вздрогнул. Возможно, жажда раскрыть тайну и отомстить за родных была сильнее, чем страх перед другом детства. Другом, который заменил ему почти всех. - Что с лицом, Алос? - с насмешкой спросила Карта, снимая капюшон, - Когда ты отправлял на казнь десятки людей, ты себя так не вёл. Маминой юбки уже давно нет рядом, так будь мужчиной! Стиснув зубы, юноша молча испепелял взглядом предательницу, которая разрушила его жизнь. Сердце переполняла страшная боль и скорбь. Нет, та Карта навечно мертва, а эта ведьма... Ненастоящая. Лишь мираж, иллюзия, которая испарится с раскрытием его век. Король мечтал проснуться в семь лет от нежной улыбки Карты, увидеть мать и отца, уже усердно трудящихся, получить наставления от вечно навещавших тётушек, а вечером станцевать на балу с Дионесой и набедокурить, чтобы Кейлот потом покрывал их перед старшими. - Я никогда не была твоим другом. - отчеканила кареглазая, - Это твой детский мозг надумал себе вечно добрую Карту, которая всегда нянькалась с тобой, как с щенком дворовой псины крестьянский ребёнок. Просыпайся, малыш. - злой смешок, пока рука элегантно прикрывала рот, - Ты так и не вырос, ах... как мило. - Кто ты?! - рявкнул тот, стараясь не поддаваться провокациям со стороны убийцы. Она немного помолчала, пока свет факелов слабо озарял её бледное, беспристрастное лицо. Это пугало. - Я была подослана сюда, дабы втереться в доверие Роганду и Карле. Как ты мог догадаться, мне никогда не было пятнадцать лет. Сейчас я почти того же возраста, в котором умер твой папаша. Кстати, было интересно наблюдать, как их карета разбивается вдребезги. Что-то в этом... было. Юношеские кулаки сжались, костяшки, казалось, сейчас проткнут кожу. Настолько было больно и злостно смотреть на убийцу своих родных, что Алосариус уже знал - сегодня он не сдержится. - Тёмная ведьма, да? - спросил он, пока голос раздавался эхом дальше по длинному коридору. - Нинат подослала тебя. Несколько поколений моя семья уже пытается побороть ваш ничтожный шабаш. И правда, неужели, Нинат сама настолько бесполезна, что подослала во дворец какую-то невзрачную женщину, которая не справилась с задачей до конца даже спустя десять лет? Его встретило молчание и поджатые губы. - Ты... ублюдок! Алосариус вздрогнул от нечеловеческого крика, но смог вовремя увернуться, упав на четвереньки. Не успев даже подняться, юноша почувствовал на шее крепкую хватку, совсем непохожую на девичьи руки, которые успокаивали и гладили его перед сном. Он, ощущая нехватку кислорода, использовал свою крио силу, перекинув через себя визжащую ведьму. - Ты думала, что я пойду к тебе неподготовленным? - глаза короля выражали злостное безумие и ненависть. Дрожащими руками черноволосая, смотря исподлобья на соперника, призвала острую косу. В отражении стали Алос увидел себя - не уверенного и смелого, а маленького и напуганного. Ребёнок, казалось, задавался вопросом, почему любимая надоедливая няня обнажила оружие. Её травмированные руки крепко держали орудие убийства, Алос лишь мог полагаться на свои выросшие силы за последнее время. Именно этот момент решит дальнейшую судьбу Сатира - отдать королевство в лапы бунтующего шабаша или оставить его себе, выслеживая матку этих паразитов. Второе больше было ему по душе. Именно в тот момент, когда коса замахнулась на парня, их силы вступили в схватку - холодное, голубое свечение и тёмный, смертоносный ураган. Дарнио чувствовал упадок своей энергии, тёмная магия была слишком сильна для физически и, в последнее время, психически слабого парня, но тот не отступал. Подобно рыцарю из сказки родной матери, он сражался до последнего со злыми силами, но чего-то рядом не хватало... Верно. Бесстрашной воительницы рядом, которая бы помогла одолеть ему злодейку. - Прости меня, Карта. - прошептал Алос перед тем, как та неподвижно упала на пол. Её пустые, раскрытые карие глаза будут стоять колом в разуме сатировского короля. Обледенелое тело женщины лежало перед ним, пока парень не осознавал того, что случилось. Ему помогли высшие силы? Он посмотрел в окно на возвышающуюся Селестию. Нет. Боги никогда не были на его стороне. - Ч-что случилось? - заспанная Дионес в ночной сорочке выглянула из-за двери, в то время как стража и Люсьен подбежали к онемевшему правителю....
- Сегодня мы смогли устранить ещё одну. - стражник в поклоне стоял подле трона, на котором восседал восемнадцатилетний Алос. Он скучающе посмотрел на мужчину перед собой, усмехаясь про себя над его жалким видом. Люди давно стали для него пешками, которые выполняют грязную работу, но всё равно глубоко в душе его терзали сомнения. Иногда ему снилось, как родители и тёти смотрят на него, как на монстра. Хотя, стоит учесть, что прибить ещё одну представительницу из расы ведьм для него - услада. - Прекрасно, Жонн. Сегодня я поеду на охоту вместе с вами, предупреди остальных. - мужчина кивнул, прежде чем встать и покинуть тронный зал. Глаза короля прошлись по огромному помещению. Раньше здесь всегда было многолюдно и царило величие, которое вызывало восторг. Сейчас же... это величие вызывает страх за свою голову. В последний год Алосариус прекратил терзать народ и принялся за тёмных существ, что немного успокоило ситуацию, но появилась новая проблема - человека могли обвинить в колдовстве и привести прямо к правителю....
Тёмный лес освещался только сверчками, которые приятно пели свою причудливую мелодию. Алос прищурился, вглядываясь в темноту. Где-то рядом. Эти твари любят мглу и в последние столетия живут подальше от людей. Впрочем, это их выбор, как и начинать плести интриги и козни против королевской семьи. Его дед и его две жены погибли при несчастных случаях, но теперь было ясно, что ничего из этого не могло быть просто так. Проклятая Нинат, никак не успокоится... - Ваша светлость, - вырвал из мыслей голос рыцаря, - Там что-то происходит. Позвольте нам узнать... Дарнио прислушался - отдалённые крики, севернее их местоположения. Махнув головой в направлении шума, он направился туда, стража - вслед за ними. Возможно, топот лошадиных копыт мог спугнуть потенциальных врагов, однако Алос думал, что кому-то нужна помощь. Вдруг человек зашёл слишком глубоко и навлёк гнев колдуньи? Уже возле озера король слез с вороной лошади и уставился на картину, представшую пред ним. Маленький ребёнок и, кажется, его сестра или мать, тонули в озере. Плеск воды раздавался по всей округе, Алос вдруг вспомнил, как в шестилетнем возрасте упал в озеро в дворцовом саду. Тогда его спасла Фрейя... - Помоги мне, сейчас же! - сбрасывая с себя снаряжение, приказал парень ближайшему рыцарю. Он бросился в воду резко, так резко, что в глазах потемнело от резкой смены температуры. Плывя изо всех сил, Алос почему-то боялся не успеть, не успеть спасти. Если он даже это не сможет, то что он может дать Сатиру? Ухватив малыша за воротник, малиноволосый потащил его за собой, но поняв, что не справится, резким движением перетащил того к себе на спину. Маленький мальчик лежал на траве, откашливаясь, как и его мать. - Кто вы такие и что делаете здесь в такое позднее время? - спросил Алос, возвышаясь над ними. Женщина испуганно посмотрела своими изумрудными глазами на парня, открывая рот, как рыба на суше. Лицо её было бледно не только из-за возможной смерти, которая уже миновала, но и из-за страха перед королём, который истреблял их всех. - Я-я... - её голос был слаб, дрожащие руки медленно обняли сына, чьи волосы так напоминали воронье крыло. Алосариус хмыкнул, презренно смотря: - Ясно, как я и думал. - сомнения, страх перед самим собой и горечь. Тишина окутала всех присутствующих, все ждали слово правителя, который не мог отвести взгляда от испуганной женщины, на глазах которой были слёзы и хныкающего мальчика, - Иди....
- Я сказал иди! Ведьма рывком встала и убежала, держа на руках чадо. Рыцари в недоумении переглядывались, король не поворачивался....
- Что происходит? - спросил Алосариус у Люсьена, мчась по коридорам дворца. Снаружи слышались крики людей и лай собак. - Не знаю, господин. Я сам только что услышал. Выйдя на улицу, на главное дворе сатировец увидел высокую женщину в тёмном одеянии. Она смотрела прямо на него, будто зная, что тот идёт прямо к ней. Улыбка её на бледном лице была подобна смерти. Вальяжной походкой она медленно двигалась к нему, чёрная мантия тянулась вслед. - Мой повелитель, я очень, очень рада вас наконец увидеть. Алос стиснул зубы и сжал кулаки, пытаясь унять бушующее сердце. В душе поселился страх, будто он снова превратился в маленького принца. Он же хотел найти её, искал... Так почему же?... - Нинат... - прошипел он, - Как ты смеешь являться ко мне после всего, что сделала?! Нинат рассмеялась, из-за чего юноша ещё больше обозлился. Смеётся над ним. Убийца... Убийца. Убийца! - Что с лицом? - знакомая фраза, полоснувшая по сердцу и вернувшая в ту ночь, - Неужели ты не рад наконец-то увидеть меня? На улицу выбежали Кейлот и Дионеса, явно взволнованные обстановкой во дворце. Испуганные две пары зелёных глазах метались между ведьмой и королём. - Алосариус, что здесь... - дрожащим голосом начала брюнетка, тяня руку к брату. - Уходите. Сейчас же. - приказал янтарноглазый, даже не повернувшись к своей семье. Кейлот, который увидел возмущение сестры, схватил ту за руку и повёл обратно, чувствуя опасность. Он знал, что ничего не добьётся. - Пошли, Неса. Мы так просто его не оставим, ты же знаешь Алоса.. Последний пропустил это мимо ушей и снова переключил внимание на Нинат, которая приподняла бровь. - Ты же знаешь, зачем я пришла, Алос. Я пришла за тобой. Сердце пропустило удар сильнее, чем в ту ночь. В ту ночь, когда он своими же руками убил Карту, девушку, которая стала ему сестрой, подругой и врагом в одном лице. Крио глаз бога противно обжёг холодом бедро, но не заставил дрогнуть. Не сейчас. - Что ты говоришь, Нинат? Кто должен отвечать за всю мою убитую семью? - на ватных ногах он стал подходить немного ближе, - Кто? Карта, которую ты сама и подослала? Или же ты, которая убила моего дедушку? Лицо женщины слегка дрогнуло, тучи начали сгущаться над Сатиром. Жители наверняка сейчас напуганы и не понимают, что происходит, выбегают на улицу и наблюдают за предвестниками смерти на небе. Селестия всё ближе, уже почти над дворцом. - В твоём сердце только язва и гнев, проклятый! - крикнула Нинат нечеловеческим голосом, становясь всё больше. Глаза Алоса округлились от ужаса - никогда он ещё не видел чего-то более страшного, чем эта ведьма нечеловеческого роста перед ним. Её лицо потрескалось, будто у фарфоровой куклы, которую однажды уронила наземь Дионеса в детстве, а глаза выражали безумие, - Ты убил всех моих женщин и детей, так чем же ты отличаешься от небес, которые так рьяно ненавидишь?! Ветер болезненно терзал Дарнио, который стоял, словно потерявший маму в толпе ребёнок. Однако лицо его, как и Нинат, выражало ненависть. - Слова гнилой крови для меня ничего не значат, так поди отсюда, пока ты не стала следующей! Если я захочу, тебя прикончат, как дворнягу! - Как скажешь. - отчеканила Нинат, замахиваясь и давая начало концу. Вечно скорбящий холод и безжалостная тьма вступили в схватку. Не только дворец, но и весь город содрогался от всей той силы, которая исходила от двоих. Алос понимал, что не сможет долго продержаться. На его глазах выступили слёзы, однако отступать король не был намерен. Ни смотря на весь холод, который поселился в его душе последние годы, ни смотря на боль, которую причиняла магия Нинат, он не мог отступить. Ради отца, ради матери и Гемильты, Фрейи и Шанье. Он всё ещё верил, что сможет жить счастливо, уверен, что светлая полоса ещё наступит в его жизни. Если только он не... - Хватит, принц, ты же понимаешь, что это конец! - кричала Нинат, пуская смертоносные атаки, разрушавшие стены замка, будто те были лишь хрупкой соломинкой. Алосариус стиснул зубы, не ослабляя воли: - П-принца больше... нет! Мощный поток энергии отбросил ведьму назад, отчего та завопила. Каменная плитка раскрошилась под весом её падения, из-за чего поднялась пыль. Откашливаясь, она исподлобья смотрела своими чёрными, как ночь, глазами на подходящего юношу. Последний тяжело дышал, и как только он хотел с садистской ухмылкой что-то сказать, небеса осветили Сатир. Янтарные глаза, которые приобрели прекрасный золотистый оттенок при божественном свете, испуганно посмотрели наверх. То же самое сделала и Нинат, однако её глаза так и остались чёрными, как мгла. Как и её тёмная душа, неспособная к состраданию и тёплым чувствам. Лишь часть территории замка оставалась тёмной, с ужасом Алосариус понял, что Божественный Порядок прямо над ним. Как он мог упустить это? Как мог не заметить? Всё происходило, будто в замедленном времени - весь окружающий мир короля медленно каменел. Птицы застыли в полёте, каждая слезинка так и не успела упасть с глаз, каждый человек превратился в безжизненную каменную статую. Всё вокруг умерло и король с ужасом наблюдал за тем, как теряет последнее, что у него осталось. Где-то в замке Кейлот и Дионеса навсегда остались бегущими на помощь брату со стражей, пока застывший Люсьен приказывал слугам пойти в безопасное место. Больше ни один живой человек не одарит мёртвую землю семенами. Мог ли подумать маленький мальчик, что когда-то такой далёкий и странный летающий остров станет его погибелью?...
Янтарные глаза еле открылись. Алос приподнялся, чувствуя себя странно. Это был страшный сон? Он оглядел своё окружение и понял, что находится не у себя в спальне и даже не на главном дворе, где сражался с Нинат. Он... умер? Взглянув на свои руки, парень в ужасе округлил глаза, чувствуя, как тело прожигает ненавистная дрожь. Они были крошечными. Заметив озеро рядом, он быстро подполз к нему - забавно, как те самые невинные, что ползали перед ним на коленях. - Н-нет... - он не узнал себя. Маленькое тело, которое можно было сравнить с младенческим, уродливые рога на голове... Он взглянул на свои ноги, которые теперь напоминали ножки маленького козлёнка, ощупывая их дрожащими руками. Всё это сводило с ума. Слёзы потекли по лицу и юноша, чувствуя неспособность двигаться, лёг на землю, истошно крича и проклиная всё вокруг. Он остался один. Совсем один. Это не сон. Небеса прокляли его, прокляли его королевство! Это конец. Сатира больше нет. Глупый, глупый маленький принц!Такое исчадье, как ты, должно умереть.