Спасибо, замечательный контрабандист

У Лололошки дрожали коленки. Не буквально, конечно, лишь образно, но дрожали. Шангрин был огромный. И страшный. Его звучный голос поглощал весь зал суда, пуская мелкую дрожь по позвоночнику. Шангрин был величественным. Огромным и величественным. Лололошка невольно представлял, как Багряннник - в его мыслях обязательно с большой буквы, особым тоном, с трепетом и уважением - с легкостью сломает позвоночник маленького мироходца и выбросит его прочь из Поэны, на съедение наблюдателем. И это превосходство восхищало. Ло даже забыл, как дышать, пока относительно спокойный Багряннник вел спор с Франом. Может быть, коленки действительно тряслись. Руки то уж точно, когда мироходец доставал одну из звенящих склянок с кровью ноктира, когда передавал ее Шангрину. Он с восхищением заметил, насколько его ладони меньше ладоней Багрянника. Но это не самое главное. Ему сказали спасибо. Ну, как могли, но все же спасибо. Впервые за долгое время. От осознания этого факта в груди что-то защемило, а низ живота предательски заныл. Вот чёрт. Когда же Эбардо оповещает Поэну о нападении, Шангрин выглядит уже не таким спокойным(время упаси, конечно Ло не полился на него... просто наблюдал). Он выглядит взволнованным. В хорошем смысле. Багрянник ждал этот бой, он ему рад. Это его стихия. Когда же Фран раздает указания и открывает для всех порталы поочередно, Шангрин не уходит. Он внимательно смотрит сначала на Ло, потом на Франа, чтобы затем хмыкнуть чуть приглушенно из-за своего капюшона и хитро сощурить алые глаза. —— Господин Гарант, — он обращается даже слишком уважительно, — может ли этот замечательный контрабандист пойти со мной? У Ло в голове скрипит и разбивается в дребезги самообладание. Конечно же, его отпускают. Франу он сейчас не нужен, а вот Шангрину видимо очень даже... И юный мироходец ожидает всего на свете. Что подарка было недостаточно, что Шангрин предатель, что он покажет ему, что же случилось с Пуговицей. Что на него не повлиял Временной Парадокс. И еще очень много подобных мыслей пробегали в голове Лололошки. Но они оказываются в обеденном зале. С длинным столом. " Почти как у Эбардо ", — признает себе Ло, когда пара его копий(откуда Багрянник их достал?) отодвигают для контрабандиста стул и подают еду. Видимо, Ло выглядит достаточно озадаченным, чтобы вызвать у Шангрина раскатистый смех — Что, не этого ты ожидал, верно? — он не дожидается подтверждения от Ло, он и сам все прекрасно знает. — Считай это моей благодарностью. За кровь и за них, — багрянник неопределенно взмахивает рукой, и Ло понимает, что речь идет о клонах. - Они на удивление способные помощники. И достаточно миленькие. Последняя фраза заставляет Ло напрячься, а уловленная под темнотой капюшона улыбка подливает масла в огонь. Багрянник ласково, что кажется слишком странно, смотрит на Ло своими алыми глазами, в которых читается смех. Над ситуацией. Не над Ло, что удивительно. — Попробуй, — контрабандист догадывается, что речь о принесеном блюде. Это стейк совсем слабой прожарки, но он выглядит так хорошо, что у Ло текут слюнки. Он уже давно не ел ничего сытнее яблок, так, что, получив разрешение, быстро берет в руки столовые приборы и принимается за еду. Мясо оставляет сладковатый привкус в горле, истекает "кровью" и просто тает во рту, так что мироходец быстро принимается за еду. Съесть он успел лишь половину и отложил приборы под тихие смешки Шангрина. Желудок юного мироходца отвык от нормальной еды, и Ло чувствовал себя не очень. — Ты слишком торопишься, замечательный контрабандист, — шепнул Шангрин, но его шепот был чуть ли не громче обычного тона Ло, и мироходца, к которому обратились, это заставило вздрогнуть. — Простите, — Ло и сам не знает, за что извиняется, но чувствует себя виноватым. И тут его мысли плывут. И взгляд тоже. Мир вокруг наполняется сладковатым запахом, словно кто-то использовал слишком много карамельных духов, а рот наполняется слюной, словно Ло - голодный волк, увидевший кусок мяса. Наконец-то подействовало...Шангрин накачал Ло наркотиками, подав их вместе с мясом. — Зачем? — с трудом бормочет контрабандист, осознав, что случилось. Он не давет своим копиям подхватить себя под руки, чтобы облегчить путь. — Чтобы ты меньше сопротивлялся, конечно же, — хитро бормочет Шангрин и ждет, пока его слуги подведут мироходца к нему поближе. — Ну что, мой замечательный контробандист, хочешь развлечься? — и, не дожидаясь ответа, зная, что Ло на него сейчас не способен, он усаживает мироходца себе на коленки, залезая огромными и горячими ладонями под толстовку "подростка". Ло плывет. Плывет и плавится. Он чуть приоткрывает рот, втягивая воздух, и очаровательно краснеет. Шангрин в этот момент задевает затвердевшие соски Ло и усмехается, когда тот стонет. — Забавно, — он сомкнул ладони на талии Ло, позволяя ему откинуться спиной на свою грудь. — И что забавного? — с придыханием тяжело спрашивает Ло, пытаясь сконцентрироваться на своих мыслях, но быстро теряется вновь, когда Шангрин нежно поглаживает внутреннюю сторону его бедра. — Твоя реакция меня забавляет... А ведь еще сто лет назад я и подумать не мог, что опущусь до ваших низкий смертных удовольствий. Сто лет. Для Ло - невозможное время. Он помнит себя лишь около полугода, пока он здесь, в Междумирье. Сто лет. Для Шангрина - ничто, один миг. Он живет достаточно долго, чтобы сто лет проходили незаметно. Размышление Ло прерываются тем, что с него стягивает джинсы и белье. Опомнившись, мироходец пытаеться натянуть толстовку пониже, но его запястья оказываються скованы красным свечением. Горячим красным свечением. Ло хмурится и закрывает лицо ладонями, когда Шангрин касается его возбужденного члена. Касается даже ласково, слишком для такого большого и опасного существа. Юный мироходец слишком поздно осознает, что именно утыкается ему в поясницу. Член. Чёртов огромный член Шангрина. Не успевает Ло напугаться, как его снова утягивают в реальность, заставляя осмыслять слова, обращенные к нему. — Что такое, замечательный контрабандист? Неужели испугался? — Шангрин смеётся. - Тебе нечего бояться, я не сделаю тебе больно. И от чего-то Ло ему верит. О Святое Время. Член Шангрина действительно огромный! Ло ощущает это, натянутый на него, с широко разведенными ногами. Он видит бугорок на своем животе, который едва качается вверх-вниз. И Ло готов кончить только от этого, но основание его члена перетянуто тем же красным свечением, что и запястья, заставляя болезнено постанывать. — Ну-ну, замечательный контрабандист... Расслабься, все же хорошо, — Ло снова следует приказу. Он откидывается на грудь Шангрина, чувствуя исходящий от багрянника жар. Слишком много всего. Когда же, всего через пару мгновений, Шангрин начинает двигаться, Ло думает, что умрет прямо здесь. Слишком... Слишком. Слишком! Шангрин двигается резко, грубо, быстро. Так что Ло чуть ли не падает без сознания от переизбытка ощущений. Он хочет кончить, хочет, чтобы это прекратилось и хочет, чтобы это продолжалось как можно дольше. Слишкомслишкомслишком! — Сейчас, мой хороший, — новое прозвище врезается в голову, заполняя мысли. Ло громко и протяжно стонет, извиваясь на члене Шангрина, чувствует, как его заполняет горячая тягучая сперма и кончает сам, как только оковы с его члена пропадают. Ло теряет сознание. В себя он приходит уже на гигантской, безумно мягкой кровати в бордовых тонах. И он голый. Тело жутко ломит, болит шея, проведя рукой Ло находит там следы от острых зубов, меж бедер чувствуется влага. А по правую сторону от него, на свободной половине кровати, лежит бутылка воды, стоит букет голубых гипсофилов и слегка колышется записка. "Ты теперь только мой, замечательный контрабандист. И где бы ты ни был, я найду тебя. В любом времени и воплощении. Навеки твой, Глава убийц Шангрин" И у Ло теплеет на душе.