Перерождение

Лелуш закрыл за собой дверь и обессилено опустился на пол в откровенном изнеможении. Навёрстывание пропущенных уроков физкультуры было демоническим занятием, специально созданным таким, чтобы мучить учеников. Дополнительные занятия после восстановления памяти и побега от британнских военных были бы непосильной ношей для обычного человека, тем более для того, кто три года подряд заваливал физкультуру. Сославшись на усталость, он отправился в свою комнату, чтобы отдохнуть. Поскольку такое поведение было типичным для Лелуша Ламперужа, Роло Ламперуж не увидел в этом ничего подозрительного. Наконец-то уединение. Вдали от мальчишки, который был ему не братом, а шпионом, приставленным следить за каждым его шагом на случай, если к нему вернётся память. Но теперь у него снова был Зеро. Зеро был больше, чем просто костюм и маска. Зеро был сильнее, чем это слабое, ноющее тело. Зеро не был уничтожен. — Тот человек не смог забрать меня у тебя, — сказал Зеро, выходя из своей тени. — Я был лишь похоронен, спрятан на время в твоём сознании. Да, тот человек. Его отец. Чарльз ди Британния смог победить только потому, что скрыл туз в рукаве. Этот человек обладал силой гиасса — силой, равной его собственной. Более чем равной, ибо он навязал свою волю его воспоминаниям и запер Зеро. Ведьма освободила его. Это ощущение было пугающе непривычным и одновременно успокаивающе знакомым — когда Лелуш вновь вступил в роль Зеро. Он тогда не размышлял над этим. Вернее, он просто думал и действовал как Зеро впервые за год, бесшовно вписался в образ, который он создал для достижения своих целей. Теперь диссонанс между годом ложных воспоминаний искусственно созданной жизни и реальной вновь настиг его. Может быть, это гиасс отца пытался вернуть власть над разумом? — Больше никогда, — твёрдо произнёс Зеро. И от этого уверенного тона Лелуш почувствовал облегчение. Зеро возвышался над Лелушем. Зеро был действительно выше его, но это всего лишь каблуки его костюма. Тот был создан таким, чтобы его владелец казался выше. Лелуш сам создал его для этого. Зеро был бесконечно изящнее и внушительнее, когда шёл вперёд. Зеро не ввязывался в неловкие погони с участием сбежавших котов и спятивших студентов. Нет, Зеро стоял выше таких мелочных проблем. Зеро был больше, чем символ. Его творение. Движимое его прошлым и сформированный настоящим. Его собственное чудовище Франкенштейна, живущее собственной жизнью. — Ты должен снова начать планировать, — сказал Зеро. Его голос был глубже, чем у Лелуша Ламперужа, усиленный акустикой маски. — Ты не можешь больше терять время. Да, он был прав. Ему нужно было воскресить из пепла своё рухнувшее восстание и исправить прежние ошибки. Например, оказывание доверия не тем людям. — И не начинай ныть, как девчонка, которая не получила того парня, которого хотела, — сказал Зеро. — Судя по тому, как ты себя ведёшь, он как будто бросил тебя… Сузаку… — Ах, эти чувства… которые ты все ещё испытываешь к своему дорогому старому другу, — Зеро встал рядом с ним, в его личном пространстве. Этот психологический приём, с ним Лелуш хорошо был знаком — вторжение в личное пространство было важным рычагом давления на определённые типы людей, включая его самого. Было ли в тоне Зеро что-то сродни снисходительности? — Когда-нибудь тебе придётся смириться с тем, что он не верит в вашу дружбу так же, как ты. Несмотря на то, что ты — мастер стратегии, в конце концов именно он был прагматиком, а ты — мечтателем. Сузаку… предал его императору, его отцу, этому человеку. А до этого… Лелуш попросил его помочь в поисках Наннали, глупо полагая, что Сузаку поймёт, как важно, чтобы она нашлась. Но Сузаку предпочёл собственное продвижение по службе дружбе. Горечь поражения всё ещё жгла Лелуша. Потеря Нанналли, даже само воспоминание на ней, было как соль на ране. — Да, Наннали важна. Вернуть Наннали — вот что сейчас главное, — сказал Зеро. — А для этого тебе нужен я. Лелуш видел собственное лицо, отражённое в глухой, гладкой поверхности маски. Было несправедливо, что он не мог видеть выражения лица Зеро. Не мог проанализировать даже мимику или движение челюсти. Но ведь он заказал такую маску именно с этой целью, не так ли? В этот момент он мог думать только о том, что если бы маска не мешала, он мог бы почувствовать дыхание Зеро на своём лице. — Не волнуйся, мы вернём Наннали, — сказал Зеро, протягивая руку, чтобы коснуться его лица. — И мы найдём тех, кто убил Мать, и они пожалеют о том дне, когда они только подумали о том, чтобы причинить тебе боль. Его голос мог быть умиротворяющим и успокаивающе гипнотизирующим, когда Зеро решал воспользоваться своим обаянием. Лелуш прижался к нему, нуждаясь в этом утешительном прикосновении, в этой уверенности, в силе, которой обладал Зеро. Да, всё, что ему было нужно — это Наннали, месть и Зеро. Прикосновения Зеро становились всё настойчивее, толкали его к кровати. Ощущение длинных, изящных пальцев сквозь хлопок физкультурной футболки было странно… возбуждающим. — Нам нужно… снова собрать Чёрных Рыцарей, — сказал Лелуш, рассеянно глядя на руку, скользящую по его груди. — Верно… Тебе нужна твоя опорная база. Рука двинулась ниже. — Нужно найти Наннали… Может быть, Сузаку знает, где она. Он приостановился. Колебался. — Сузаку… он теперь помеха. — Зеро вдавил Лелуша обратно в матрас. — Если он встанет на твоём пути, тебе придётся устранить его. — Но… — Он ненавидит меня. Это была правда. Сузаку хотел Лелуша без Зеро. Он не признавался себе в этом, хотя, вероятно, подсознательно понимал это с того самого дня, когда его спасли от пуристов. — Неблагодарный мерзавец, — шипел Зеро. — Он предпочитает, когда ты бессилен… без меня. Лелуш без Зеро. Интеллект без хитрости. Решительность без безжалостности. Друг, а не убийца своей сводной сестры. Юфемия. Юфи. Раскол между ними никогда не будет исцелён. — И это тот выбор, который ты должен сделать, — пробормотал Зеро, просунув руку под футболку. — Друг, который тебя бросил, или тот, кто никогда тебя не подведёт. — Но мне нужно… Мне нужно… — Лелуш запнулся и тяжело сглотнул. — Ты мне нужен. Ему нужен был Зеро. Ему нужна была эта его способность двигаться вперёд, чего бы это ни стоило. — Да, я тебе нужен. В голосе Зеро звучало удовлетворение, а когда Зеро был доволен, это заставляло людей хотеть оправдывать его ожидания. Это было частью его харизмы, частью того, почему люди были готовы следовать за ним в ад и обратно. Рука продолжала двигаться ниже, под резинку его шорт. Маска была снята, и Зеро улыбнулся Лелушу. Он был рад, что тот сделал правильный выбор. Награда не заставила себя ждать, и Лелуш почувствовал вкус Зеро на своём языке, когда тот наклонился, чтобы поцеловать его. Зеро почувствовал вкус власти. А власть сама по себе была сильным афродизиаком. — Ты не будешь жалеть об этом. Каждый раз, когда Зеро покусывал или облизывал его обнажённую плоть, Лелуш испытывал наслаждение. Ему показалось, что он вскрикнул, когда его член оказался в этом горячем, гостеприимном рту. Но Зеро не остановился на этом. Лелуш издал разочарованный стон, когда тот прекратил свои ласки. Мгновение спустя его глаза распахнулись, когда кончик влажного языка стал дразнить колечко мышц вокруг его отверстия. — Это… это… я… — заикался он, когда язык вызвал ещё более сильную дрожь в его теле. — Нет, не это… остановись! Эта несовпадающая пара глаз лукаво смотрела на него между бёдер. — Ты действительно хочешь, чтобы я остановился? Правда? Лелуш вздрогнул, когда Зеро провёл пальцем по его ягодицам. — …Нет. — Хорошо. Лелуш не совсем понял, что произошло после этого, потому что его голова снова рухнула на подушки, а позвоночник попытался выгнуться дугой, когда Зеро снова провёл по нему языком. На этот раз глубже. Ему пришлось прикусить уголок подушки, чтобы заглушить свои крики. Зеро мог рассердиться, если он начнёт выкрикивать банальности, и даже остановиться. А Лелуш не хотел, чтобы он останавливался. Когда все его существо трепетало от нужды и желания, когда он думал, что потеряет сознание от предвкушения, Зеро останавливался и двигался между его ног, выверяя каждое касание с точностью до секунды. В этом был Зеро — всегда точный во времени. На этом этапе захвата его тела было ещё больнее, но Лелуш не жаловался, пока его безжалостно вбивали в матрас. Это было… это было умопомрачительно, это удовольствие, это повторяющееся вторжение в его тело. Он хотел этого. Хотел всего этого, когда он выгибался и отталкивался бёдрами от Зеро. К тому времени он был твёрд как камень и готов был взорваться, но Зеро затягивал, пресекая все его попытки кончить. Лелуш подумал, что может сойти с ума, когда Зеро снова замедлил темп в тот момент, когда он почти достиг пика. Стиснув зубы, Лелуш зажал постельное белье в потных ладонях, когда Зеро соизволил поцеловать его снова. По всей длине его челюсти до шеи, ключиц и груди, помечая его ещё раз. — Мой, — прошептал Зеро, взял его член в одну руку в перчатке и качнул его раз, два… Он никогда в жизни не кончал так сильно. Никогда так сильно, как в этот момент. В руках Зеро. Зеро снова прижал его к себе и вошёл в него, пока он тоже не задрожал и не кончил, погрузившись по самые яйца в тело Лелуша. Он никогда не был так близок с кем-либо прежде… Так близко — как будто они сливались воедино. Он принял Зеро обратно к себе, под свою кожу, прилегая к его угловатому телу, как соединяющиеся части одного паззла. — Да… — торжествуя, Зеро подался вперёд, сливаясь с ним плотью и духом, погружаясь всё глубже как горячий нож в масло. В этот момент Лелуш почувствовал, будто его кожу вывернули наизнанку. Дезориентирующий сдвиг в его восприятии, а затем… Ощущение было почти неописуемым. Снова стать целым… Как будто они никогда не были разлучены. Он не мог представить себе разлуку с Зеро. Никогда больше. — Никогда больше, — Зеро… он… они сказали. — Мы… я никогда больше не буду разделён. Наконец-то он снова стал самим собой. Когда спустя несколько минут раздался стук в дверь, Зеро поднял голову. — Брат? Пойдём готовить ужин, — позвал Роло из прихожей. Теперь он ясно видел, что гиасс сломлен. Этот мальчишка, не Наннали, не брат, его ненавистное присутствие стало невыносимым. Но Зеро мог найти применение Роло. Им можно было манипулировать. — Иду, Роло, мне просто нужно переодеться, — отозвался он, вливая в свой голос тепло и любовь, предназначенные для Наннали. — Можешь пока нарезать овощи без меня. Как я показывал тебе в прошлый раз. Я знаю, что ты справишься. Только будь осторожнее с ножом.