Бокал вина, Холодный лëд. Преступность там Все палки гнëт.
Стоит отдать должное тем людям, или же одному человеку — не важно — придумать светские мероприятия, где собираются все высшие сливки общества, было гениальной идеей. Здесь и слухи послушать, и вкусно покушать, и самое главное — заприметить союзников и врагов. Это тот самый эпицентр, в котором, вроде бы, заложена мощная взрывчатка, но она не взорвëтся, потому что тот, кто её установил, тоже находится здесь. Бомба замедленного действия с бесконечным счëтчиком. Прослеживая взглядом всех присутствующих и делая какие-то мысленные пометки в голове, Сказитель думал. В основном, о том, к кому ему подойти в конце мероприятия, и кто подойдёт к нему до. Всë же, многих, судя по заинтересованным взглядам, притягивает красивый молодой человек, вальяжно сидящий на пышном диване перед украшенном закусками столом. И что уж говорить, парню пришлось сильно постараться, чтобы взгляды были направлены точно на него, а шëпоты в восемьдесят процентов проходились с ним в главной роли. Но и это ещё не всё. Эти самые шëпоты, хоть и не все, были, увы, связаны с другим. Парень спрятал кривую улыбку, больше похожую на оскал, в бокале с вином, слыша чуть ли не за спиной, как его снова обсуждают не в самом лучшем ключе, выдавая уже осточертевшую фразу «не удивительно, что один здесь. С таким ледяным взглядом все шарахаться от него будут, никто хвостом не повиляет». И никакой шутки тут даже не было. А всë потому, что «один» значит без фамильяра под боком, коего принято держать подле себя постоянно. А Скарамучча просто не хочет. Он ходит на все мероприятия, чтобы покрасоваться, выпендриться, мол, гляньте, какой я ахуенный, мне никто не нужен, я не подвластен влиянию общества, в отличие от вас, недоумков. Конечно же, это второстепенно. Первой целью всегда было — связи. Зоркие синие глаза выискивали будущих партнёров по бизнесу, возможно, новому совместному делу. А там уже дело за малым. Сказитель отличается сладкой речью и красивой внешностью, на которые люди ведутся. Это играет на руку, даже когда дело не касается работы. Парень натянуто улыбается, слегка приподнимая голову, когда к нему подходит статная молодая женщина. Элегантное платье с разрезами по бокам, отчего для некоторых открывается чудный вид на стройные ноги, блондинистые волосы, заколка в волосах, что также прикрывала и один глаз, а-ля образ такой. По бокам женщины две такие же красиво одетые аккуратные девушки, которых первая приобнимает за талии, как бы удерживая подле себя. И происходит обмен любезностями взглядами. Скарамучча всем своим видом показывает, что не хочет тратить время на болтовню с кем попало, а женщина же наоборот, настаивает на разговоре. Много кто знает, но Синьора одна из тех, кому просто напросто невозможно отказать. Не из-за её милого личика и устрашающей ауры, а из-за её ранга. Сливки делятся на низших, средних и высших. Она относится к последним. Поэтому пару минут молчаливой борьбы и парень сдаëтся, отводя взгляд первым, как бы подтверждая свой провал. Мерзко. Ему никогда не привыкнуть к этому. — Здравствуй. — Синьора слегка улыбается и присаживается рядом, подхватывая со стола виноградинку, закидывая её в рот. — Как идут дела? Почему снова один? — Она жестом руки подзывает к себе двух других девушек и те спокойно присаживаются рядом со своей хозяйкой, тут же приковывая свои взгляды на Сказителя, пока тот недовольно кривится, где-то в подкорке сознания проклиная и Синьору и её фамильяров. К слову, да, их аж две, потому что человек с высшим рангом может позволить не больше двух. Побрякушки переливаются на их тонких шеях под светом люстры и отлично гармонируют вместе. Изящный розовый и глубокий фиолетовый. Скарамучча переводит взгляд на Синьору. — Мне надоело говорить всем одно и тоже. — Скрежет зубами теряется в бокале, пока парень пытается его заглушить. Он не особо горит желанием язвить или выделываться перед другими, всë-таки следует держать статус. Не зря же к среднему рангу относится, практически поднялся на ступень выше. — Рано или поздно тебе придётся пойти на поводу остальных. Таковы правила. — Женщина поправляет волосы на плече и снова тянется к столу, чтобы выхватить тарелочку и кисточку винограда, отдавая это своим фамильярам. «Ебал я эти правила.» — проскакивает в голове парня, но снаружи он только криво улыбается. Ему претит сама мысль о том, что рядом будет кто-то, за кем нужно ухаживать, кого нужно везде с собой таскать, потому что так надо. Так ты заявляешь о себе людям, которые проходят мимо и сплетничают. Бесплатная реклама. — Я тебя глубоко уважаю, Синьора, ты это знаешь, но я буду жить так, как считаю нужным. Мне наплевать на то, что я не соответствую глупым требованиям. Я хочу быть своим лицом, а не какой-то бестолковый зверëк, служащий только украшением. — Он поставил бокал на стол и, прочистив горло, поднялся. — Приятно было поболтать. А теперь мне пора. — Покидаешь нас так скоро? — Синьора вопросительно выгибает брови, совсем не задумываясь о двусмысленности сказанной фразы, или же задумываясь и специально её произнося. Но в конечном итоге именно Сказитель злостно сверкает глазами, решая проигнорировать как слова, так и присутствие женщины, и поспешно покидает общий зал, удаляясь во дворик, чтобы побыть в уединении там. Домой пока рановато, да и не хочется особо. Там никого нет. — Когда-нибудь он доиграется. — Когда синяя макушка скрылась, голос подала одна из фамильяров. Девушка, насаживая на ноготь виноградинку, подцепляла её зубами и с удовольствием жевала, наслаждаясь лëгкой кислинкой. — Бунтарский период. Не обращай внимания, Мико. — Синьора окинула взглядом прочих людей, кивнула некоторым взаимно в знак пожелания приятного вечера, а после вернула всё своё внимание девушкам. Та, что сидела рядом с Мико, на чьëм ошейнике красовалось гордое «Вельзевул», словно забывшись, перебирала кисточку своей пышной косы. Она даже не заметила ласковой улыбки хозяйки. — Не хотите сейчас бросить всех и уехать в ресторан?***
Выбрать именно беседку во дворе, чтобы освежить голову и побыть в одиночестве хоть немного, было одним из лучших решений Сказителя за многие дни. Стоило ему перешагнуть порог особняка, как в лëгкие забился вечерний прохладный воздух, а рецепторы защекотало цветущим садом семьи Кудзë. Это одно из немногих, что нравилось парню. К тому же находящийся рядом лес только добавляло приятной остринки ощущениям. Ночное небо сегодня было пустым — ни одного облака не скользило по усыпанной огоньками мрачности, колличество созвездий можно было бы пересчитать, однако Скарамучча не знает ни одного. Вместо созерцания прекрасного, он направился прямиком к нужному месту, которое сначала оказалось занятым совсем юным рыжеволосым мальчишкой с усыпанными по всему лицу веснушками. Юный Аякс, но в простонародье Тарталья, восемнадцати лет от роду, донельзя энергичен и страстен в своём рвении доказать, кто он для тех людей, с которыми обитает. Отчасти, конечно, это «заслуга» его семьи. Но Сказитель не отрицает эффективности подобного воспитания. В нынешнее время, чтобы вырваться из тëмного угла и попасть в свет софитов, требуется сильная воля, дикое стремление. К тому же низшим рангам только так себя и показывать. Либо ты из кожи вон лезешь, чтобы о тебе узнали, либо отдаëшь себя во власть сильнейшего. По-другому никак. Скарамучча помнит, как они начинали. Мелкие железные сошки в золотых руках. Возвращаясь к беседке. Завидев постороннего человека, рыжий мальчишка сразу же поспешил ретироваться в другую часть двора — к счастью, он достаточно большой — и Сказитель смог спокойно устроиться, прикрыв глаза. Он вдруг снова задумался. Они с Аяксом были не сказать, чтобы разного возраста. Второй младше всего на четыре года, разница практически мыльная, но опять же, в их положении роль играют совершенно другие числа. Здесь не важно: десять, пятнадцать лет и больше. Власть, власть и только власть. И все без исключения ею злоупотребляют. Часто можно увидеть морально растоптанных, простых работящих людей, которые еле сводят концы с концами на двух-трëх работах, горбатятся, не жалея себя, и пытаются выслужиться перед начальством, лишь бы им выписали копеечную премию. Такие слои общества априори подвержены постоянным насмешкам и унижениям. Люди не менялись и продолжают не меняться. В прочем, Скарамучче глубоко наплевать. Честно признавшись самому себе, он пришёл к выводу, что является таким же чëрствым и бессердечным телом. Ему наплевать на коллег, наплевать на обычных граждан, наплевать на друзей, которых у него и нет, и даже если бы были, то — наплевать. Ему не наплевать только на себя. Своё Я на первом месте, своё Я — выше всех остальных. И это, увы, печальные реалии. Мир гниëт под гнëтом несправедливости, бесчестия, преступлений и бесчеловечности, как иронично, человека. Парень набирает полные лëгкие воздуха и спокойно выдыхает все свои громоздкие размышления в пустоту сада, где-то в глубине души надеясь, что они не впитаются в плодородную землю. Хоть что-то в этом мире должно остаться чистым. Вечерний свежий воздух расслаблял затëкшие мышцы, вытягивал невидимыми нитями часть негатива, что успел скопиться за весь день. Скарамучча откинул голову назад, сцепляя руки в замок на животе и закинув ногу на ногу. Однако только-только он собирался немного поразмыслить о чëм-то отрешëнном, не касающимся работы и договорëнностей, как сам представитель договоров и сделок нарушил покой парня. — Добрый вечер, — поприветствовал сидящего мужчина и позволил своë лицо украсить снисходительной улыбкой, являющейся не более чем формальностью и этикетом. — Позволите устроить вам компанию? Сказитель открыл глаза и кивнул, сопровождая это сухим «здравствуйте, конечно.» К Мораксу, что прямо сейчас удобно устроился рядом и с интересом рассматривал цветущие кусты ночных цветов, у Скарамуччи было особое отношение. Какое-то нездоровое уважение, перетекающее в фанатизм. Старший по рангу мужчина был одним из самых влиятельных среди них, занимая должность высшего судьи по стране, так что это единственный человек, который знал закон от и до и также единственный, кто мог «вне закона» пользоваться им. Чего, конечно же, не делал. И это качество парень и уважал в нём. Честность, добросердечность, местами лукавство и хитроумность. Моракс действовал, как и все, исключительно в своих интересах, но ему многое передалось от простого народа и по итогу в одном человеке смешалось, казалось бы, столько противоположных качеств. Но он мастерски ими управлял, лишь иногда позволяя себе показаться слабым. Своеобразная золотая середина, к которому, тайком, стремятся многие. Скарамучча же никогда не признается, что он тоже входит в это число. — Что вас привело сюда, оторвав от общества интересных людей? — Внезапно нарушает тишину Сказитель и переводит всё своё внимание на мужчину. — Вы считаете своё общество не интересным? — выгнув бровь с доброй усмешкой, интересуется старший, отчего другой чуть кривит лицо. Ох уж эта напускная вежливость, аж тошнит. Но ничего поделать с этим никто не может. — Я этого не говорил, — действиями вторит ему парень, разве что только не выгибает бровь, потому что не умеет. Мимика лица не сильно выражена. Скарамучча разучился проявлять живые эмоции, от которых каждая мышца лица могла бы болеть, принося лёгкий, но приятный дискомфорт. — Значит, дело закрыто. — Моракс, перестав смотреть на юношу, откинулся спиной о спинку скамьи. — Мы просто сделаем вид, что я пришёл сюда для хорошего разговора. — Мужчина, следуя своим словам, замолчал и стал вглядываться в ночное звëздное небо, как будто намеревался в нём что-то разглядеть. Тайны? Загадки? Ответы? Неизвестно. Но Скарамучча тоже устремил взгляд синих глаз в небесную ввысь. Значит, разговоры нынче обозначают взаимное молчание? Интересно. Что-то парню кажется, что пора валить от этого «хорошего разговора». Но отчего-то не хочется. Вздохнув, парень вновь погрузился в глубокие раздумья. Когда он сидел рядом с Синьорой, ощущалась давящая аура её непоколебимости, властности и уничижения, от которого можно было бы задохнуться, словно человек с фобией замкнутого пространства. Умереть от того, чего не можешь коснуться пальцами, увидеть глазами, почувствовать носом. Но ощущать душой и различать сознанием. Это неподдельный страх перед тем, кто сильнее. И Скарамучча больше всего хотел уйти от него подальше, потому что чувствовать страх — значит предавать своим убеждениям. Его гранитная маска, пусть и тяжела, должна оставаться на лице. Но сейчас, рядом с Мораксом, или, вернее сказать, Чжун Ли, Сказитель чувствует себя другим. Не Сказителем и не Скарамуччей. Он чувствует себя настоящим. И ему от этого вдвойне плохо. Просто так вышло, что его прошлое оказалось весьма печальным, хоть это и закрыто от всего мира и его ушей, глаз. Парень никому не рассказывал и не желал вспоминать сам. Это нечто сокровенное, что навсегда останется в недрах земли, в тлеющих углях и клочками бумаги разлетевшимися по ветру воспоминаниями. — Не думаю, что ваш визит, всë же, характеризуется «просто так, поболтать, играя в молчанку». — Тряхнув головой и сбрасывая наваждение, говорит Скарамучча, чем и привлекает к себе внимание. Мужчина выпрямляет спину и щëлкает пальцами. Через пару секунд по скамейке и его ногам проползает чëрная, как сама ночь, змея и выпускает из пасти флешку. Мужчина протирает её салфеткой и в широкой ладони протягивает младшему. Тот быстро забирает, пряча в нагрудный карман пиджака. — Все мы знаем о твоих подпольных делах и связях, по крайней мере, я знаю точно. — С далека начинает Моракс, ласково поглаживая питомца по макушке, пока тот хищно обвивается кончиком хвоста вокруг его запястья. — И как тебе известно, по стране давно ходят слухи. — Домыслы. Эти слухи могут быть простой болтовнëй не ведающих клоунов. — Отсекает Сказитель, мельком поглядывая на янтарные острые глаза змеи, что, словно угрожая, смотрит чëтко на него. Немного опасно. — Разве клоуны умеют говорить правду? — Улыбается Моракс. — Я уже навëл некоторые справки, всё на флешке. И доверить это дело могу только тебе. — Он приподнимает руку и змея переползает с неё на чужую шею, свисая живым украшением; животное прячет мордочку в загривке темно-каштановых волос. — Почему именно я? — В лоб задаёт самый главный вопрос парень, ощущая некоторую неуверенность. Он с прищуром сверлит глазами старшего. Здесь явно что-то не так. Но что? — Потому что только ты способен провернуть это дело без серьёзных последствий. — Под серьёзными последствиями вы имеете ввиду что? Или кто? Но этот вопрос парень опустил. Ни к чему лишние предположения на пустом месте. Информация, высосанная из пальца никогда к хорошему не приводила, она лишь путает в мыслях и загромождает действия, выводит план из-под контроля. Ответа на свой вопрос Сказитель так и не получает, понимая, что Моракс сам знает столько же, сколько и все. И всё же другой вопрос остаётся открытым. Почему именно я? — Я понял вас, господин Моракс. До встречи. — Поднявшись на ноги, парень покидает пределы сада и направляется к своей машине, припаркованной вместе с остальными. Чжун Ли же провожает силуэт внимательным взглядом и не замечает, как тяжесть с плеч пропадает, а рядом ощущается чужое присутствие. Хмык. — Почему не показался перед людьми в человеческом обличье? — Не отрывая взгляда от постепенно исчезающего Сказителя, спрашивает мужчина. Парень рядом с ним раскидывает руки на спинке скамейки и зорким глазом быстро находит объект изучения своего хозяина. — Ты же знаешь, что мне они не нравятся, — недовольно отрезает фамильяр и, когда Скарамучча вовсе исчезает, переводит взгляд янтарных глаз на старшего. — Тебе никто не нравится, Сяо. Но ты должен уважать, чтить и соблюдать наши правила, — Моракс, приобретая вмиг серьёзный вид, тяжело и угнетающе смотрит на своего питомца, но тот игнорирует этот взгляд, делая ещё более суровый в ответ. — Если их чтите, уважаете и соблюдаете вы, это не значит, что тоже самое должны делать мы. Мы не люди. — И на этом своём монологе Сяо ставит точку, поднимаясь со скамейки и направляясь в сторону леса. Моракс, чуть прищурившись, замечает выпущенные когти и усмехается. «Опять недовольный пошёл кромсать животных… Придётся выплачивать за ущерб Кудзë. Главное, чтобы на её голубей не наткнулся. — Когда фамильяр слился с темнотой, Моракс также поднялся и сцепил руки в замок за спиной, и вдруг нахмурился, призадумавшись, — а чего он обратился то?..» — И с этими мыслями мужчина направился внутрь особняка.***
План оказался донельзя простым. Сначала доехать до Хэйдзо, потом заскочить в супермаркет и после вернуться домой. Сложности, что удивительно, возникли именно со вторым, потому что походы по магазинам парень не любил никогда, а ещё там всегда так холодно и тошно, и очень много людей, снующих туда-сюда. Бесит. С первым, к слову, всё сложилось более чем удачно. Данными флешки Скарамучча поделился с Хэйдзо, как с самым доверенным помощником. Они вместе просмотрели все документы, поразмыслили, разделили по бокалу крепкого чая. И оба вынесли вердикт, что за дело стоит взяться немедленно, потому что разветвлений от центра слишком много и все они идут кто-куда. Тот человек, который все имеющиеся данные помещал на флешку, явно не мыслил, что такое последовательность и в итоге получилась густая каша из всего на свете. Хэйдзо только массировал виски и устало смотрел в монитор компьютера, пока Скарамучча приободряюще хлопал его по спине. А получив напоследок обещание позвонить ему, темноволосый ушёл прочь и как можно быстрее, чтобы не выдать местонахождение своего главного информатора и по совместительству частного детектива. До дома парень добирался в удушающей тишине и раздумьях. Все эти тонкие зацепки в виде замысловатых брошей, реплики «свидетелей», которые говорили каждый своё, друг от друга отличающееся. Блять, и что прикажете с этим всем делать? Сказитель лишь больше злился, сжимая руками руль и сильнее давя на педаль газа, однако резко останавливался каждый раз на пешеходе, вспоминая, что он вообще-то под наблюдениями камер, и если его остановят, то выявят присутствие в организме, пусть и малую, но долю спиртного. Теперь же хочется курить. Тяжело вздохнув на очередном повороте, но уже во двор собственного дома, парень затормозил и вылез из машины, блокируя её. Звенящие ключи сунул в карман пиджака, а сам направился к входной двери, по пути открывая самодельный скворечник и доставая оттуда ключи от дома. Весьма странное место для хранения ценных вещей…но раз никто до этого не нашёл, значит не только странное, но ещё и надëжное? Казалось, день не может привнести ещё больше удивлений в жизнь Скарамуччи. Он поговорил с Мораксом, получил от него какое-то важное задание, проведал Хэйдзо, с которым не перекидывался смсками уже как полгода. Но нет, новый сюрприз поджидал парня прямо у сырого порога. — Этого ещё хватало, — подтянув брюки и присев на корточки, темноволосый разблокировал экран телефона, чтобы осветить место на каменной укладке. Под самой дверью, свернувшись в дрожащий клубочек, спал рыжий котëнок. Мокрая шëрстка тускло поблëскивала под светом экрана телефона, а тельце порой продрагивало, но дыхание прослеживалось равномерным. — Мне нужно домой попасть, чудо. — Неожиданно для себя заговорил со спящим Сказитель и потянулся пальцем к ушку животного, проведя по кончику, а котëнок, будто уловив даже такое невесомое прикосновение, отозвался мягким мурчанием и словно перестал дрожать. — Весьма прискорбно, но кажется, в моей унылом и пустом обители поселится ещё один обитатель. — Осторожно подняв котëнка за шкирку и замечая, как тот окоченел, Скарамучча, наконец-таки, смог отпереть дверь и войти в дом. А разуваясь он вдруг услышал тихий писк и вспомнил, что вообще-то так и держит несчастный комок за шкирку, и поспешил поставить его на пол. Котëнок тут же приободрился, отойдя ото сна и с поджатым хвостиком стал обнюхивать теплые полы, делая после первые неуверенные шаги по нему, пока Скарамучча просто спокойно наблюдал за этим, снимая пиджак и вешая на плечики в мини гардеробной. Обув тапочки, парень шаркающими скольжениями направился к уже успевшему пройти несколько метров животному, отчего то выгнуло спину в испуге и зашипело, намереваясь сбежать. Но кто сбежит от Сказителя? Уж точно не рыжий, мокрый, маленький котëнок. Поймав его уже обеими руками, парень пошёл в ванную, пока причитал что-то о вечных приключениях на задницу и лени ухаживать за новым жильцом. Но, видимо, сам жилец мнения человека не разделял. Он, вытянув задние лапы и растопырив пальчики из-за неудобной позы в которой его несли, игрался как мог передними лапами с кольцами на руках Скарамуччи изворачивался, чтобы укусить. — Блять, зачем я тебя вообще притащил, выкинул бы собакам на растерзание, — недовольно фыркая, возмущался парень и усадил котëнка в ванную. Тот послушно уселся жопкой и стал смотреть на своего спасителя предельно внимательно. — Да-да, я про тебя. Мне плевать, что тебя бы разодрали в клочья бродячее отребье. Ты просто лежал прямо на пороге, я не мог открыть дверь и попасть домой. — Набирая чуть-чуть собственного шампуня в ладонь, продолжал он, — и вообще, завтра выкину тебя, сейчас мне уже лень. Намылив и отмыв котëнка, Скарамучча с удивлением заметил, что у того совсем нет блох и клещей, а ушки чистые. Тем лучше, не придëтся тратиться на дорогую, между прочим, ветеринарку. Да и вообще сам котëнок был дворовым, а ещё очень пушистым и совсем не рыжим, а наоборот белым, но с рыжим пятнышком на голове. Когда миссия была окончательно выполнена, парень опустил котëнка обратно на пол, но внезапно тот, видимо, почувствовал прилив сил и, смешно скользя мокрыми лапками, побежал прочь из ванной комнаты, а Скарамучча, быстро ополоснув руки, побежал за ним, попутно ругаясь. Следующие несколько десятков минут прошли за неистовой погоней за неукротимым котëнком. Который оказался пойман весьма хитрым способом — консервой. Укрытием для гиперактивного животного служило пространство под шкафом, куда рука Сказителя просто напросто не пролазила. И когда котëнок выбрался, принюхавшись, и накинулся на еду, парень плюхнулся на задницу рядом и скрестил ноги и руки. — Заставил же ты меня побегать, чëртила. Я так за предателями не гонялся, чтобы им глотки перерезать, как за тобой сейчас. — Ворчит парень, хмуро наблюдая за шустро едящим животным. Ответов послужил тихий чих. — Будь здоров. И ещё один. Вздохнув и после некоторых минут убедившись, что белый бес спокойно ест и больше носиться по дому не будет, Скарамучча пошёл в свою комнату, находящуюся по соседству. Конечно, он мог бы спать и в этой, но в своей родной привычнее и спокойнее, а ещё там заготовлено всё на случай ограбления или нападения. Вспомнил про душ парень как-то не сразу, но лучше бы и не вспоминал. Сил в руках и ногах не осталось совсем, однако свою тяжëлую тушку ему пришлось тащить в ванную. Хотя бы ополоснуться, но нужно. День выдался очень насыщенным и морально тяжëлым, отчего парень, даже не обдумав всё от начала его и до конца, провалился в сон, как только голова коснулась подушек. Спустя некоторое время послышался топот маленьких лапок, а постель издала характерное шуршание — на неё запрыгнул новый жилец. Потоптавшись на уголке одеяла и помяв его коготками, он, громко замурлыкав, нашёл своё место на подушке, прямо в стыке плеча и шеи Сказителя, уткнулся мокрым носиком в местечко под мочкой и прикрыл глазки, также проваливаясь в сон.