Лагерь

      Шасси жёстко коснулось взлётной полосы аэропорта Хитроу. Полёт прошёл великолепно, несмотря на то, что Вивиан побывала у всех на руках и измучила соски Евы.       — Хорошо, что перелёт такой быстрый, иначе, тебе нечего было бы посасывать во время секса, — прошептала Ева на ухо Вилланель, и та протянула руку, сжимая её колено, сладко улыбаясь.       Они летели среди своих, здесь Крис, София, малыш Лукас и Инес. Комфортно, когда рядом свои люди. У Вилланель всё запланировано. Из аэропорта они поедут в Шангри-Ла Осколок, что является самым высоким отелем столицы, и одним из знаковых зданий мира, она в нём ещё не была. Всем нужно отдохнуть от аэропорта, и дороги, вечером они договорились прогуляться по Лондону, Еву накрывает ностальгия ещё по дороге в отель. Она жила в этом городе и планировала состариться на этих улочках. Сколько раз она смотрела на этот помпезный отель? Но только Вилланель дала ей возможность увидеть панорамный вид на горизонт, из номера, который соединяет тебя со всем городом. Это единственный роскошный пятизвездочный отель на Лондонском мосту, в котором элегантный современный стиль сочетается с богатым историческим характером района. Ева впечатлена, и едва успевает подхватить падающую вазу со столика.       — Вивиан решила, что она не подходит интерьеру? — смеётся Вилланель.       — Последи за ней, пожалуйста, я хочу всё здесь потрогать.       — А меня потрогать не хочешь?       — Сегодня вечером сыграем в нашу любимую игру.       — Уложи ребёнка спать и получи маму в подарок?       — Именно.       — Мы пойдём гулять, я её так утомлю, что она заснёт ещё до номера, и ты будешь моя. Последняя внебрачная ночь.       — Мне тоже есть чем тебя удивить.       — Дочь, ты случаем не хочешь спать?       — О, прекрати. Терпение!       — Я долго терпела в полёте. И вообще, эта поездка про терпение. Нам точно нужна вечерняя прогулка?       — Да! Мои родственники прилетели, ты должна познакомиться с ними вне дня свадьбы!       — Откуда ты вообще их нашла, никогда мне о них не рассказывала.       — А когда мы планировали рассадку?       — Вот тогда я и узнала о дяде Тиме, его супруги и других.       — Они тебе понравятся, обещаю. Нам нужно что-то успеть сделать здесь?       — Нет, наш свадебный организатор обо всём позаботилась. Завтра мы примем душ с утра и поедем в Вулвергемптон. Нам сделают причёски, мы наденем наши наряды, и будем счастливы.       — Ты не забыла кольца?       — Нет.       — Ты…       — Ева, эй, расслабься, всё случится лучшим образом, — Вилланель притягивает к себе и сладко целует, кто-то снизу явно ревнует и уже топает ножками, дёргая Еву за штаны.       Как и договорились, все встретились в лобби отеля и познакомились. Ева была напряжена первое время, но заметив, как Вилланель отлично ладит с её родственниками, немного расслабилась. Они гуляли шумной компанией по Лондону, а затем зашли в арендованный двухэтажный ресторан. Если Крис и София привыкли к изыскам, то родственники Евы были поражены и восторженно пробовали всё, что им подавали. Все разговоры без исключения были настолько интересными, что Ева много раз пожалела, что не так близка со своей роднёй, как могла бы. В ресторан приехал Билл и Ганн, стало ещё веселее. Вилланель полностью освободила Еву от ребёнка, они были сами по себе. Вивиан ела спаржу руками, и постоянно что-то роняла со стола, в итоге вокруг них образовалось пустое место, Вилланель отодвинула всё, что показалось ей небезопасным, и Вивиан заскучала, прыгая на её коленях. Бутылочка надоела, игрушки раскиданы, она требует движения.       — Мы походим, изучим здесь всё, — шепчет Вилланель на ухо.       — Да, конечно, что-нибудь дать вам с собой?       — Ей понравился багет.       С багетом в одной руке, и Вилланель в другой, Вивиан бесстрашно вышагивала в своих новых кроссовках по ресторану. Вилланель уже отдалённо слышала смех за столом и разговоры. К ним подошла София, и Вивиан бросила багет, чтобы дать ей свою ручку.       — Тебя Ева просит подойти, я побуду с ней.       — Эмм, да я с ней подойду.       — Ты что, не доверяешь мне ребёнка?       У Вилланель нет повода не доверять Софии, за последние месяцы они стали почти частью их семьи, отдыхая вместе, выручая многим, они ни раз оставляли им Лукаса, нет, конечно, она доверяет, и отдаёт Вивиан. Пробираясь к столу, Вилланель наклоняется к Еве.       — Ты хотела меня?       — Да, здесь есть куда отойти?       — Что такое?       — Нам нужно уединиться.       — В зале для курения никого, идём.       Вилланель берёт Еву за руку и ведёт за собой, они извиняются перед гостями, те лишь улыбаются им, отпуская.       — Ева, что такое? — начинает беспокоиться Вилланель, оказавшись в пустом зале.       Ева притягивает к себе и моментально целует. Глубоко и страстно, играясь с языком и одержимая победу, вторгаясь. Руки тут же начали выправлять рубашку из строгих брюк. Вилланель схватила за бедро, оголяя его, поднимая платье.       — Что происходит? Ты так возбуждена, — комментирует Вилланель, толкая Еву к барной стойке.       — Я весь вечер слежу за тобой, ты нереальная. Так общаешься со всеми, и играешь с нашей дочерью, ты такая сексуальная, ты заводишь меня до безумия.       — Сколько бокалов вина ты выпила?       — Два.       — Люблю эти два бокала в тебе, — рычит Вилланель, усаживая Еву на барную стойку.       Ева держится за крепкие плечи, и взвизгивает, потому что это высоко, она в жаре, представляет, что будет дальше и ёрзает в нетерпении.       — Я буду твоей женой, каждый день, и ты всё равно ненасытна.       — Не привыкла делить тебя с кем-то. Много людей, общения. Этот твой невероятный взгляд, которым ты смотришь на меня и раздеваешь, все твои жесты за вечер, о, люблю, когда ты жестикулируешь, облизала бы каждый палец.       — Ева, остановись, — стонет Вилланель, оголяя бёдра и кусая их.       — Твоя манера поправлять волосы и покусывать губы, трахни меня ими!       Вилланель вдыхает запах Евы, облизывая нежную кожу, она разрывает ногтем сеточку белья.       — Они мне нравились! — возмущается Ева, но горячий язык облизывает её, и она откидывает голову назад, бормоча что-то про то, как ей наплевать на бельё.       Вилланель ощутила языком эту истому, обхватывая как можно больше, Ева застонала, упираясь в плечи.       — Дай мне телефон.       Вилланель вынимает его из кармана и протягивает Еве, та прикладывает её палец к блокировке и получает доступ к камере.       — Ты что делаешь? Снимать меня будешь?       — Да, распрями свои бровки, и продолжай.       — Снимай ровнее.       — У тебя хорошая стабилизация.       — Дай мне.       Вилланель забирает телефон, чтобы пальцами раскрыть Еву, и заснять этот поцелуй губы в губы. У Евы трясутся ноги, она ищет опору руками, Вилланель на камеру водит языком по слишком эрогенным зонам. Она только губами обхватывает клитор и потягивает его, как Ева уже готова кончить, но ей хочется, чтобы это видео длилось дольше, и в поездках Вилланель пересматривала его, не думая ни о ком другом. Можно сказать, что Вилланель впервые взяла их с собой, и эта поездка особенная, и этот вечер, и этот момент… Ева кончает и съёмка прекращается. Они целуются, пора возвращаться, но Ева встаёт на пол и прижимает Вилланель к стойке, она такая смелая и дерзкая, уже лезет в брюки. Вилланель получает быстрое трение и проникновение.       — О, нет, — стонет она.       — О, да…       — В номере ты так быстро не отделаешься от меня.       — Я хочу в номер, хочу раздеть тебя, я знаю, что ты взяла с собой.       — Ева, пожалуйста, медленнее.       Ева не притормозила, и наслаждалась победой, пока Вилланель сокращалась и не выпускала её шею из захвата губ.       — Ты оставишь на мне засос!       В любой другой день Вилланель бы не остановилась, но на кануне свадьбы, пожалела Еву и её нежную кожу. Они поправляют одежду, Ева жалуется на порванные трусики, Вилланель заводиться от этого, и обещает думать об этом весь оставшийся вечер. Они трижды останавливаются, чтобы слиться в поцелуе, прежде чем выходят в люди. София их видит и отпускает Вивиан, та бежит к Вилланель раскрыв свои объятия, она знает, что мама её поднимет и покружит. Она звонко смеётся, а затем, трёт свои глазки, и Вилланель показывает её Еве.       — Я же говорила, не дотерпит до номера.       — Понесешь её сама.       — Понесу свой сладкий пирожок.       Присоединившись к столу, они заказали десерт и плавно закруглялись на сегодня. Все хотели отдохнуть с дороги, разместившись в шикарных номерах. Вилланель сидела напротив Евы, и глядя ей в глаза порвала салфетку по центру, та смутилась, и опустила взгляд, а затем подняла, и вскружила Вилланель голову дерзким покусыванием губы, и босой ногой, что стала гладить щиколотку под столом. Вилланель думала об этом по пути в отель, на её груди спала Вивиан, сопела и посасывала свой палец, с надутыми щеками. Ева болтала с родственниками, рядом Крис нёс Лукаса, тот не спал, но идти ногами отказался.       — Хотел кое-что спросить. Не решался.       — Насчёт ребёнка?       — Как ты угадала?       — Это единственная тема, которую все мы избегаем.       — Да. Я знаю, ещё рано, но, вы думали попробовать ещё? Если вы не знаете, как меня об этом просить, я прямо сейчас скажу, что соглашусь.       — Спасибо, Крис. Ева не скоро доверит мне это, а сама она пока не готова, мы даже Вивиан от груди не отучили, она точно захочет отдохнуть, и её тело тоже, что я понимаю. И может, у нас уже всё есть? Может, мы слишком много хотели, и у нас отняли?       — Я тебя понимаю. Я начал этот разговор ещё по одной причине, — Крис загадочно улыбнулся, и Вилланель всё поняла.       — София в положении? Сколько уже?       — Мы на втором месяце. И я не знаю, как сказать Еве.       — Она будет тронута такой новостью, и искренне порадуется за вас.       — Тогда, скажем ей сейчас, не против?       — Вы явно планировали… Да, говорите.       Крис повернулся и дал знак Софии, что шла с Евой позади.       — Я так взволнован.       — Ты отличный отец. Девочку хотите?       — Да, София очень хочет дочку.       — Это я заметила. Спасибо, что сказал.       — Мне жаль, что получилось так.       — Что вы зачали, когда мы потеряли? Это жизнь, возможно, то, что не случилось между нами, нашло выход в другом месте.       — Завтра будет праздник любви, и я надеюсь, вы отпустите всю боль, чтобы быть предельно счастливыми в этот день.       Вилланель кивает и мельком оборачивается назад, там Ева обнимает Софию, и они какое-то время ждут их.       В номере, Ева аккуратно раздевает Вивиан, даёт ей соску, когда та пробуждается, перекладывает в кроватку.       — Я в душ.       Она уходит так, будто исчезает, и Вилланель чувствует, что что-то не так. Приблизившись к двери, Вилланель прислушивается, но помимо воды ничего не слышит.       — Ева? Я зайду?       Тишина с той стороны взволновала ещё сильнее, и Вилланель толкнула дверь. Ева со всхлипами подняла своё лицо с колен. Вилланель тут же кинулась к ней, обнимая и раскачивая.       — Ты чего? Что такое?       Ева только цеплялась за одежду и рыдала, Вилланель дала ей время, поглаживая по волосам.       — Ева, завтра проснёшься опухшая, всё, перестань, поговори со мной. Это из-за ребёнка? Не стоило им рассказывать о нём сейчас.       — Просто… Просто… — начала всхлипывать Ева.       — Да, да, знаю.       — Когда у них родится ребёнок, нашему могло бы быть два месяца.       — Ева, прости, мне так жаль, что мы проходим через это. Сейчас мы должны порадоваться за них, и ждать своего чуда. Непременно, но позже, мы попробуем ещё раз.       — Да, но я так хотела в этот.       — Прости. Всё, успокаивайся. Я рядом.       Вилланель держала её до последнего всхлипа, когда Ева успокоилась и дала об этом знать, Вилланель оставила её наедине с собой. Посмотрев в окно, на засыпающий город, Вилланель оставила только свет у кровати, и решила подождать Еву в ней. Она всё ещё надеялась на секс, он бы сейчас помог снять всё напряжение, приблизить их к завтрашнему дню. Перед свадьбой Вилланель не хотела бы слёз, сомнений и боли в глазах Евы. Она выходит из душа в белоснежном халате, Вилланель, лёжа на боку, с оголенной грудью, отодвинула край лёгкого одеяла с кровати, приглашая к себе. Когда халат слетел с плеч и оставил Еву обнажённой, Вилланель замерла в предвкушении. Ева забралась на кровать и легла рядом, вытянувшись. Они ничего не сказали друг другу, только смотрели, и Вилланель прикоснулась к её телу. Ева ощутила, как расходится тепло и приятно покалывает кожу, как тело нагревается и наполняется желанием, Вилланель очертила пальцем грудь и придвинулась ближе, чтобы склониться и провести языком по мягкому соску. Ареола тут же подняла сосок сделав его твёрдым и прохладным, когда Вилланель задела его верхней губой. Рука начала нежно поглаживать стройное тело. Пальцы скользили по рёбрам и ниже. Ева согнула одну ногу, колено поднялось вверх, её живот слишком перехватывало от ласк, так казалось, будет легче запрыгивать на эти волны удовольствия. Вилланель неравнодушна к груди Евы, всё ещё налитой, и чувствительной, с сеточкой вен ближе к соскам, которые хочется не выпускать изо рта. Ева тихо стонет, Вилланель открывает тюбик лубриканта одной рукой и выдавливает гель прямо на гладкий, приподнятый холм лобка, Ева выгибается, на животе вырисовываются линии, Вилланель их целует, рука поглаживает бедро, и переходит к низу живота. Обмакнув два пальца в гель, она ныряет ими под лобок и двигается по горячей плоти, по складкам и капюшону клитора, вызывая в Еве маленькие взрывы, она дрожит, набирая воздух с трудом, сжимая мышцы живота. Вилланель берёт её за запястье и тянет под одеяло к себе, Ева встречает рукой секс-игрушку, пока сухую, приятную на ощупь. Вилланель выбирается из одеяла, встаёт на колени, ближе к лицу Евы и обхватывает искусственный фалос, поглаживая его как настоящий. Ева поднимает подушку под головой, заменяет её руку своей и тянет его в рот. Её губы так плотно и сексуально погружают его в рот, что Вилланель, только наслаждаясь зрелищем, испытывает прилив и жжение. Она хочет владеть этой женщиной, хочет делать её счастливой. Это сексуально, и красиво, эти губы делают приятно всему, к чему прикасаются. Вилланель двигает бёдрами плавно, и вынимает, чтобы провести по губам и начать спускаться. Ева поднимает второе колено, и зажимает между ними талию Вилланель. Та наклоняется, нависает сверху и целует в губы.       — Всё хорошо?       — Ты такая нежная. Да, всё отлично. Войди в меня.       — Войти в тебя – это всё, что я хочу.       Вилланель собирает головкой фаллоса остатки геля и ныряет под низ, слегка поглаживая, раздвигая плоть, но не погружаясь. Ева возится, но находит чем занять свои руки, в ладони умещается пышная грудь Вилланель, такая тяжёлая, и мягкая, она сжимает пальцы и улыбается, ей никогда не надоест это делать. Как и Вилланель, быть главной, брать верх, контролировать наслаждение Евы, доводить её до стонов, криков, владеть ситуацией. Толчки поступательные, не глубокие, бёдра уже горят, Ева больше не может лежать спокойно, она царапает спину, прижимается и отталкивает, закидывает ноги на поясницу Вилланель или упирается ими в постель. Они целуются и перекатываются, Ева занимает позицию сверху, взмахнув волосами, ей приходиться сесть глубже, почувствовать распирание, выпустить в потолок беззвучный стон. Вилланель хватает за бёдра и двигается под ней, Евы не хватает надолго, она падает вперёд, целует, они вновь перекатываются, и Вилланель выходит из неё. Содрогание, но не оргазм, Вилланель встаёт одной ногой на пол, другой упирается коленом в кровать, Ева получает поцелуи в щиколотку, Вилланель кусает её нежные икры, и оставляет ногу на своём плече. Она входит резко, и начинает в быстром темпе двигаться, Ева хватает одеяло и прикусывает его, чтобы не кричать. Всё начиналось так нежно, но теперь Вилланель не остановить, она лижет её ногу, прижимает к своей груди и безустанно совершает толчки. Следующая поза финальная, Ева горит, уткнувшись лицом в постель, Вилланель сзади, ставит её на колени и доводит до конца. Ева не шевелиться, только ощущает толчки между ног. Вилланель облизывает её спину и встаёт, избавляясь от ремешков на своих бёдрах. В их мини баре только сладкая газировка, Вилланель приходиться всё перебрать, чтобы найти воду. Утоляя жажду, она знает, что Ева встала с постели. Она уже за её спиной, обнимает страстно, рука оказывается на паху.       — Иди к окну.       Вилланель слушается, встаёт возле панорамного окна и видит ночной город, редкие машины, Ева поглаживает её ягодицы, и она выпячивает их. Ева расставляет её ноги и тут же внедряется, вызывая у Вилланель шипение и жар. Ладони оказываются на запотевшем окне перед ней, она старается не стонать, чтобы не разбудить ребёнка, Ева трахнет её, прямо здесь, с этим шикарным видом – это всё, о чём она мечтала в эту ночь и получила.

***

      — Я заказала завтрак в постель, — шепчет Вилланель на ухо Евы, и та приятно стонет, — А пока, ребёнок в постель.       — Дя-дя, ма!       — Скажи: доброе утро, мамочка.       — Мама, бух!       — Правда? Я не удивлюсь, что выгляжу так, будто упала, — улыбается Ева.       — О да, столько взлётов и падений этой ночью, — играет бровями Вилланель.       Ева всё больше нервничает и переживает за то, как сегодня всё пройдёт. Они позавтракали в постели, что было очень тихо, но стоило подняться, начать этот день, и Ева засуетилась. Образовалось столько дел, и казалось, она нигде не успевает, пока не споткнулась о спокойно сидящую на кровати Вилланель. Вероятно, она наблюдала, как носится по номеру Ева, и как Вивиан вынимает из мини-бара все бутылочки.       — Ева, иди сюда. Иди, — настояла она, — Сядь ко мне на коленки.       — А тебе совершенно никуда не нужно, я посмотрю…       — Иди ко мне.       Ева забирается на её колени, садится поудобнее и напряжённо смотрит в глаза.       — Выдохни. Серьёзно, ты слишком взвинчена, а значит, устанешь ещё до бранча.       — Это такой важный для нас день!       — И он безупречно спланирован. Вивиан! Не Бери это в рот! Фу-фу, грязно.       — Даже если он безупречен, это так взвинчивает. Ты и я! Это наша свадьба.       — Обними меня.       Ева водит ладонями по спине, и обнимает, прикрыв глаза. Ей даже хочется, чтобы ничего в этот день не происходило, как было бы здорово остаться в номере, и обниматься.       — Вивиан, мама всё видит, — серьёзным тоном, сказала Вилланель, и ребёнок убрал изо рта уголок пачки чипсов, — Нашла игрушку…       — Ты сама позволила ей играть там.       — Это её занимает, я бы и тебя туда посадила.       — Ви, как же я люблю тебя, и я завожусь.       — Знаю, приятно так сидеть? Чтобы я могла сделать с тобой…       — Теперь будешь только мечтать, до вечера, позднего, и то, если у нас останутся силы.       — Нет-нет, ты станешь моей женой, и мы уединимся.       — Оставишь Вивиан? Гостей?       — Они поймут. Поймут, как мы жаждем друг друга.       — Обнимай меня ещё, ты меня успокаиваешь.       Вилланель смеётся, Ева проводит ногтями по её рубашке на лопатках и выпрямляется, чтобы посмотреть ей в глаза.       — Что?       — Вивиан пытается открутить крышку с виски, она уже готова отмечать. А мы готовы? Поехали?       — Да, только, соберу вещи, и нужно надеть на Вивиан подгузник, в машине будет неудобно это сделать.       — Я займусь, — берёт на себя Вилланель ребёнка, и получает самый сладкий поцелуй в губы.       Они выезжают из отеля чуть раньше остальных, пару часов в дороге, за которые Вилланель ни разу не убрала телефон от щеки, постоянно поддерживая связь с организатором.       Сегодня идеальная погода, солнечно, но не жарко. Лагерь кипит от персонала, Ева даже не могла представить, сколько человек будет работать над их свадьбой! Тут огромные белые шатры, повсюду цветы, фото зоны, и среди этого сложно узнать те самые домики, место для костра, лужайки и прочее. Еву сразу же ведут в здание, где когда-то Каролин принимала в своём кабинете, хвалила за работу или отчитывала. Теперь это место захвачено стилистами.       — Здравствуй, Ева, меня зовут Рик и я буду работать сегодня над тем, чтобы ты блестела. Мы можем оставить на кого-нибудь эту юную леди?       — Я… Я не знаю, а где Вилланель?       Ева потерялась среди людей, и паника вновь вернулась, но стоило ей начать волноваться, как за спиной оказалась Вилланель.       — Ты познакомилась? Всё хорошо?       — Да, но, с кем посидит Вивиан?       — С Инес?       — Мы договорились, что она здесь гость, а не няня.       — Давай её мне. Скоро подъедет Елена, мы созвонились, она её возьмёт.       — А ты?       — Ева, спокойнее, я буду рядом, за стенкой буквально. Можно нам шампанское? — потребовала Вилланель, и оно тут же зашипело в фужерах, — Ева, это наш день, все эти люди здесь для того, чтобы угодить нам. Расслабься, и разреши Рику поколдовать над твоими волосами, учти, я буду ревновать каждый волосок!       — В машине остался мишка Вивиан и соска.       — Я поняла. Всё, детка, я рядом, если что, зови.       Вилланель унесла Вивиан, и Ева постаралась расслабиться, отпивая шампанское. Она откровенно отвыкла от времени, когда может быть без ребёнка.       Вилланель оценивала всё, что тут произошло без её ведома, что она никак не могла бы проконтролировать на расстоянии, и вносила последние штрихи. Всё выглядело замечательно.       — Думаю, у нас с тобой есть пять минуток личного времени, малыш, пойдём, прогуляемся.       Вилланель подходит к дереву с перечёркнутыми именами, и прикладывает к нему ладонь.       — Я ведь тебе уже показывала это место? Здесь всё началось и продолжится. Не обязательно то, что кто-то перечеркнул, обречено. Вероятно, это лучший жизненный урок. Против нас было так много факторов, но сегодня не существует ни одного. Поэтому, мы здесь, Ви. Давай, потрогай.       Маленькая ладошка ложится на ствол дерева и стучит по нему.       — Пойдём встречать Елену, она будет твоей няней.       — Ня-ня.       — Да, няня.       Ева слышит, как в соседней комнате к Вилланель пришла Хелен, Ганн, и кто-то ещё, они смеются и что-то обсуждают. Рядом с Евой стоит Кенни, София с Еленой занимаются Вивиан, никто не мешает стилистам. Когда они готовы, можно сказать, остаются считанные минуты до церемонии. Все освобождают комнаты, чтобы они надели свои свадебные платья. На улице начинает играть живая музыка, гости прибывают, становится шумно. Вилланель не переживает, организатор всех рассадит, накормит и развлечёт. Она подходит к окну и смотрит на всех сверху. Её платье готово, и уже на ней. Оно представляет собой А-силуэт из мягкого тюля с глубоким V-образным вырезом и низкой V-образной спиной. Это платье имеет прозрачный лиф, отделанный кружевом шантильи и украшенный аппликациями из кружева в тон, которые стекают по юбке к разрезу. 3D-лепестки из органзы придают сверху мягкую текстуру. Завершает его воздушный шлейф. Все аксессуары подобраны, и стилист помогает застегнуть туфли.       — Дорогая, ты великолепна.       — Я знаю, — улыбается Вилланель.       Ева выпила два фужера шампанского, познакомилась со всеми, кто входил в её комнату и была готова чуть раньше Вилланель. Кружась у зеркала, она не могла поверить в то, что вступит в брак второй раз, но уже безгранично любя и желая этого всем сердцем. Фотограф был требователен, и работал профессионально, хоть Ева и привыкла к тому, что Вилланель всегда их фотографирует, сейчас это вызывало лишь скованность. Эта свадьба так отличается от её первой, она взволнована, и не может налюбоваться собой. На ней платье из атласа Charmeuse без бретелек с драпированным лифом, вырезом в форме сердца и обтянутыми тканью пуговицами, спускающимися по центру спины к талии и заканчивающимися модифицированной юбкой из атласа Charmeuse А-силуэта. Её провожают вниз, где она встречает Елену, и организатора, она ведёт их в шатёр где показывает, во что нужно переодеть Вивиан. Немного капризов, и на малышке воздушное платье, в котором она выглядит как зефирка. Ева так соскучилась по ней, но передаёт её Билу и получает кучу комплементов. Они выходят из шатра подышать, ближе к озеру, и Ева видит большой экран с их фото, чаще на которых, конечно, Вивиан, вот она в очках на пляже, они тогда успели её заснять, или в туфлях мамы Вилл. Видео, где они плавают в бассейне, и это всё так мило, что Ева хотела бы поставить стул, присесть и просто любоваться. Вивиан просится к ней на руки, и это не совсем хорошая идея, но Ева обещает всем, что будет аккуратна с платьем и берёт её.       — Мама красивая? Нравится тебе такая мама? Ты ещё не видела маму Вилл. Я надеюсь, моё сердце не встанет у алтаря.       Все смеются, и вдруг резко замолкают, по дороге от озера идёт Нико, он в костюме и весь приглажен, оборачивается, чтобы посмотреть на экран и уже видит их.       — О Боже, это Нико?       — Да, он хотел присутствовать, я отговаривал, — сообщил Билл.       — Почему мне не сказал? Я не знаю! Я должна такое обсуждать с Вилланель, вдруг она не хочет, и против того, чтобы он видел нашу дочь. Елена, забери её, отнеси Вилланель, ладно?       — Уверена?       — Да!       Ева идёт ему навстречу, они плохо расстались, и ему нечего здесь делать, она настроена враждебно.       — Вау, ты невероятно красива, как и в день нашей свадьбы.       — Что ты здесь забыл, Нико?       — Моя дочь наконец-то в Лондоне, решил, хороший повод увидеть её, и тебя.       — Ты мог бы предупредить!       — И твоя сумасшедшая поставила бы охрану, чтобы меня не впускать.       — Нико, ты портишь мой… Наш день!       — Я здесь вовсе не за этим. Я гость, я хочу порадоваться за тебя. Я скучал.       — Не надо этого.       — Ева, мы плохо разошлись. Но я её отец, с этим ты должна считаться.       — Ты взял деньги.       — Она не дала мне другого выбора. Хотя, нет, дала, обещала прибить меня, если не возьму.       — Она реально это может, так что, тебе лучше уйти.       — Брось, Ева, ну, чем я наврежу?       — Я должна поговорить с Вилланель.       — Ничего без неё не можешь? Ты всегда была такой, зависимой от кого-то.       — Тебе не понять, как важно вместе принимать решения. Развлекайся, можешь посмотреть на свою дочь на экране, но не подходи к ней без нас.       — Ты стала грубее.       — Ты остался мудаком.       Еву перехватывают и убеждают, что сейчас нельзя встретиться с Вилланель, что им не нужно видеть друг друга до момента, как они выйдут к алтарю.       — Можно мне хоть что-то решить тут самой?! — вспылила Ева, ей навстречу уже шла Вилланель с Вивиан на руках.       Это был момент замирания сердца, как же она красива! Она захотела расплакаться и кинуться к ней в объятия.       — Ева, отойдем поговорить. Возьмите кто-нибудь Вивиан!       — Давай я, — отказалась под рукой Хелен, — Привет, Ева.       Хелен в белом брючном костюме на голое тело это, конечно, верх сексуальности и соблазнения, Ева тут же оценила этот наряд и приревновала к тому, что Хелен была пару часов с Вилланель.       — Сначала скажу, что ты нереально красива. Ева, я трясусь.       — Я тоже!       — Я от возбуждения.       — Что? Нет, я трясусь по другому поводу.       — Мне сказали. Нико не подойдёт к ней. Ты напугалась?       — Да! Почему он тут! В такой день и всё портит!       — Ничего он не портит. Пусть посмотрит на неё издалека. Мы будем в порядке, уже завтра мы улетаем домой, за сегодня ничего не случится, обещаю.       — Я на нервах.       — Вижу. Ева, посмотри на нас, мы проделали большой путь, и ты не сомневалась, и я не сомневаюсь, давай, сделаем это и будем наслаждаться нашим праздником. Торт, танцы, друзья, семья, любовь, всё здесь.       — Я не знала, сколько всего ты проделала, чтобы превратить это место в сказку.       — Нашу сказку. Готова? Нас ждут.       Гости собираются у алтаря, рассаживаются, Лукас держит за руку Вивиан и ведёт её по дорожке, они останавливаются, у Лукаса корзина с лепестками и Вивиан забавно их выкидывает под общий смех. Билл поведёт к алтарю Еву, Константин уже держит под руку Вилланель. Ева смотрит на него издалека, она никогда ему не доверяла, человек, который однажды забрал у неё Вилланель на целый год! Но Вилланель в нём уверена, она его знает, а он знает всё о них. Музыка сменяется, и теперь их отделяет друг от друга несколько шагов, которые они преодолевают. Ева хочет расплакаться, но Вилланель улыбается, регистратор торжественно всех приветствует и даёт им возможность произнести клятвы.       — Я первая, у тебя дрожат губы, — улыбается Вилланель, — Ева, наша любовь пришла со своими спутниками: страстью, нежностью, привязанностью, ответственностью, болью, утратой и печалью. Она привнесла в нашу жизнь так много, она знает о времени, знает, когда нужно отступить, а когда взять верх. Сейчас, стоя здесь, я клянусь тебе, что впустила эту любовь в себя целиком, и готова защищать её всю жизнь.       — Вилланель. Каждая секунда, проведённая с тобой, была секундой жизни во всей её полноте. Мы через много прошли, отвоёвывая эту любовь у судьбы, она не сдавалась, а я поняла, что именно с тобой мне под силу преодолеть что угодно, — Вилланель торжествуя, построила лукавую гримасу, посмотрев на гостей, а затем, взяв Еву за руки, — Мы встретились с тобой здесь, я тогда отдала тебе своё сердце, и оно по-прежнему при тебе, в полной безопасности. Ты верная, и смелая, я клянусь быть для тебя всем.       — Нам всегда было сложно, но мы не сдавались и работали над этим. Я хочу продолжать, я хочу тебя, хочу нас, навсегда, хочу воспитать удивительную дочь, и подарить этому миру ещё кого-нибудь, лучше, с таким же прекрасным сердцем, как твоё, Ева.       — Может, сильного и смелого как ты?       — Количество детей всё ещё обсуждается, — смеётся Вилланель, делая эту шутку для всех, их поддерживают аплодисментами, Ева видит, как некоторые пустили слезу.       Регистратор принимает клятвы, просит поставить подписи и подзывает Лукаса с кольцами.       — Спасибо, дорогой, — благодарит Ева.       Кольца, этот взгляд, всё случилось, а Ева так боялась, они целуются под общее ликование, оператор и фотограф совсем незаметны, музыка сменяется и Вилланель берёт Еву за руку, чтобы увести за собой. Она хотела бы в домик… Но, всем нужен праздник. Столы накрыты, и самое время для поздравлений, но Вилланель ищет Елену и забирает у неё Вивиан.       — Спасибо, что присмотрела за ней.       — Мои поздравления, вы такая красивая пара. Мы будем фотографироваться?       — Да, только, мне нужно кое-что сделать.       Вилланель находит взглядом Нико, он стоит отдельно от торжества, и она направляется к нему. Она не может позволить, чтобы Ева весь день волновалась из-за этого, она и сама бы вечно переживала, будто они не среди своих, и тут не всё безопасно. Нико хмурится, когда она подходит, Вивиан болтает ногами, потому что Вилланель усадила её на свою руку, а другой придерживает.       — Что ты хотел? Испортить нам всё?       Нико смотрит на ребёнка, а затем поднимает свой взгляд.       — Она не похожа на Еву.       — И на тебя тоже, к нашему общему счастью.       — Хочу сказать, что деньги не помогли. Из сердца не вырезать те дни, что я провёл с ней, радуясь своему первому ребёнку, обещая любить и вырастить. Вы, конечно, молодцы, что создали семью, исключительно по любви, но, вы многих оставили за бортом. Построили своё счастье на несчастье других.       Вилланель не собирается опускать взгляд, признавать вину, Нико даже не представляет, насколько масштабны его слова. Вилланель предпочитает не впускать в свою голову мысли о том, кто страдает от потерь, когда она убивает. У этих людей тоже есть семьи и жизнь, пока не оказываются на мушке. Что касается Нико, он чудом всё ещё жив, но она лишила его очень важной части жизни. Она отняла у него Еву дважды, но не её вина, что он слаб и не сражался, что Ева его не любит.       — Я могу подержать?       — Я бы этого не хотела, и Ева, думаю, тоже.       — Я уйду. Обещаю.       — Тебе нужны ещё деньги? Чтобы не возвращаться?       — Нет, мне не нужны твои деньги, — его руки потянулись к Вивиан, Вилланель даже не представляла, как сложно это будет сделать, дать ему подержать свою драгоценность.       Он держит её аккуратно, слегка покачивая, она смотрит во все глаза и начинает хныкать.       — Ей не нравятся твои усы.       Нико, кажется, вот-вот расплачется, поэтому, быстро отдаёт Вивиан обратно.       — Береги их, — говорит он напоследок и уходит, Вилланель следит, чтобы он пошёл в сторону парковки, и поправляет на голове Вивиан ободок с цветком.       — Это был твой отец. Может, он и неплохой парень. Мы всё компенсируем тебе.       Ева оказывается рядом, мягко притягивая, теперь уже официально, жену, оставляя поцелуй на губах, и переключая внимание на ребёнка, обнимает их.       — Я видела, ты дала ему подержать Ви.       — Минуту. Ей не понравилось.       — Конечно, он для неё посторонний.       — Пусть так и останется. Мы попрощались.       — Да, он и не собирался оставаться, сказал Биллу, что посмотрел всё фото и видео на берегу, что он уверен в том, что его ребёнок счастлив и любим, и он не смеет мешать.       — Странно, что он вообще появился здесь.       — Я ему не чужая.       — Теперь чужая.       — Нас ждут для первого танца.       — Наша заглавная песня Unchained Melody.       — Обожаю её.       Вивиан переходит на руки Инес, они обещали, что она здесь не как няня, и поэтому минимально нагружали её сегодня, и всё равно, она очень помогла. Для них освободили место, Ева в неком напряжении, от внимания вокруг и фотографа, но стоит Вилланель обнять её, как всё волнение стирается. Они одни, медленно танцуют под любимую песню, растворяясь в нежности.       — Спасибо, что не сбежала от меня. Я так боялась потерять тебя, до сегодняшнего дня, но твоё да, всё меняет.       — Любовь не подчиняется рассудку.       — Я благодарна ей за это. Знаю, такие как я, не заслуживают столько счастья.       — Это испытание для тебя закончится, ты заслуживаешь. Ты делаешь меня счастливой, я такой никогда не была.       Вилланель склоняет голову, чтобы поцеловать. Ева вмиг ощущает мятный на вкус язык, но успевает ответить на поцелуй только вздохом.       — Я обещаю, что всегда буду рядом, пока ты не потребуешь иного.       Вилланель поднимает и целует руку Евы, ей хочется так многое пообещать в этот день, поставить новые цели, потому что главную она сегодня выполнила. Ева её жена, с новым кольцом на пальце, в строгом, элегантном платье, открытыми плечами, которые хочется покрывать поцелуями, с причёской, которую она ещё никогда не делала. Её волосы собраны наверх, освободив шею, в них вплетены крошечные розы. Вилланель мечтает освободить непослушные волосы, распустить, запустить в них пальцы и вдыхать запах. Ева медленно переступает, прислушиваясь к музыке, в её руках Вилланель сама нежность, это платье навевает лёгкость, этот вырез заводит, открывая обзор на плотные полушария груди, а вырез на подоле иногда демонстрирует длинную ногу почти до бёдер, на котором явно виднеется повязка. Песня заканчивается, и их приглашают на фотоссесию, у них оформлено несколько зон, и Ева выбирает цветочную, здесь антуриумы выглядят сочно с другими цветами, и фон, насыщенный зеленью леса, дополняет атмосферу. Вилланель встаёт чуть позади, обнимает за талию, положив ладонь на живот Евы, что подрагивает, их начинают снимать.       — Детка, ты дрожишь.       — Я возбуждена.       — О, интересно, — эротично, шепчет Вилланель, касаясь губами щеки.       — Ты так прижималась ко мне в танце.       — Этот праздник уникален для нас, а мы всё равно думаем о постели.       — Я потерплю.       — Положить руку на моё бедро.       — Ты не облегчаешь мне задачу.       — Хочу особенных фотографий.       За этим наблюдали, но Вилланель не стеснялась, после серии фото, им принесли Вивиан, затем были общие фото, и когда все утомились, вернулись к столам и были произнесены поздравления. Хелен оказалась рядом, спросив у Вилланель разрешение на танец с Евой.       — Она моя, ты ведь понимаешь? — шутит Вилланель.       — Тебе осталось это написать только на Луне.       Хелен уводит Еву, а Вилланель находит детское питание среди всего и сажает Вивиан прямо на стол, напротив себя.       — Нужно поесть, согласна? Пока наша мама танцует с горячей женщиной, мы с тобой распробуем… — Вилланель читает на баночке состав, — Звучит отвратительно, надеюсь, на вкус не так же.       Вивиан спокойно ест брокколи с кроликом, болтая ногами, отвлекаясь на всё подряд.       — Сиди ровно, сосредоточься.       — Вот это воспитание, — смеётся Ганн, подсаживаюсь рядом, Вивиан показывает на неё пальцем и что-то говорит на своём.       — Да, красивая тётя. Не наша. Не отвлекайся.       — Нехилая свадьба, ты не пожалела денег. Кстати, откуда у тебя столько? Может, позовешь в бизнес или, чем ты там занимаешься?       — Слишком много стресса, тебе не понравится.       — За деньги, понравится.       — И на что ты готова ради денег?       — Что-то мне надоело мотаться по лагерям, и возиться с детьми. Согласна на всё, кроме эскорта. Ты ведь не этим занята?       — Ты не меняешься, как мне всегда хотелось врезать тебе в лагере, так и сейчас.       — Это было шуткой, у тебя есть Ева и, похоже, секс с ней удовлетворяет все твои потребности.       — Она великолепна, именно та женщина, которую всегда хочется, и детей с ней, и каждый день.       — Видела Нико.       — Да, он просто пришёл увидеть их.       — Тебе сошло всё с рук, даже суда не было, а он мог. Но опять всё решили твои деньги.       — Ты решила поговорить о моих семи смертных грехах? Давай, расскажи, что у тебя?       — Только работа. К сожалению, больше не встречала в лагере таких, как ты.       — Как я?       — Сексуальная загадка, манипулятор, опасна и очень перспективна. Ева заполучила тебя, и теперь у неё есть всё.       — А не наоборот?       — Брось. Ты знаешь.       — Мне жаль, что ты никого не можешь встретить.       — Поэтому, твоя работа была бы мне интересна.       — Видишь того седого старика со звонким смехом? Это Константин. Подойди к нему, может, он что-нибудь предложит.       — Надеюсь не интим?       — Эта тема далека от секса, расслабься.       — Мои поздравления, поболтаем позже.       Вивиан слушала всё это, словно понимала, сейчас она смотрела на Вилланель будто не одобряя, а затем, разжала кулак, в котором был оторванный, смятый цветок.       — Когда ты успела? Это для красоты! Давай сюда.       Вилланель посадила Вивиан себе на колени, чтобы та больше ничего не взяла со стола и дала сок, всматриваясь вдаль, где Ева танцевала с Хелен.       — Вилланель не ревнует? — интересуется Хелен, её костюм и парфюм, заводят, для Евы это не сложно, весь день она находится в этом состоянии.       — Мы преодолели это. Благодаря соседям.       — Ох, София, очень красивая женщина.       — Да, и мы обе не думаем об этом. Верность даже в мыслях, это приятно. Мы ценим красоту других женщин, но мы их не хотим. Вот ты, например, очень красива сегодня, но это не означает, что я бы зажала тебя где-то вне танцпола.       — А она?       — Может, она допускает это в фантазии, но в итоге, это буду я.       — Вы становитесь скучным женатиками.       — Нам не скучно, поверь.       — Хотела спросить, как вы пришли в себя после аварии?       — Это было тяжело, мы потеряли так много в этом. Но, всё ещё может произойти.       — Вилланель ещё готова стать мамой?       — Она уже мама. Обрати внимание, она кормит нашу дочь, вместо веселья. Её потребности для неё превыше всего. Это порой так поражает. Вивиан её ребёнок. И если чуть позже, мы будем готовы попробовать ещё раз, неважно, кто выносит его.       — Ты всё ещё кормишь? Твоя грудь в этом платье просто…       — Заканчиваю, волновались из-за перелёта, как вернёмся в Испанию, я закончу.       — Трагедия для Вилланель, пришлю ей открытку.       — Да, ей нравится, они обе помешены на этой части моего тела, — смеётся Ева.       Они видели, как Вилланель разговаривала с Ганн, Ева уже начинала скучать по своим девочкам, но отказать Биллу было невозможно.       Впереди их ждал концерт, и фейерверк, поздравления и много алкоголя. В конце дня всех разместили по домикам, никому не пришлось поздно уезжать.       Ноги гудят, как и голова, этот день был безумно насыщен, по-настоящему счастливый, и значимый. Ева уже не удивляется тому, как всё организованно, конечно, к первой брачной ночи Вилланель будет готова, она даже не сомневалась. В этом семейном домике, в котором когда-то Ева жила с Нико, широкая кровать, и сегодня она усыпана лепестками роз. Для Вивиан стоит кроватка, и Вилланель относит её, осторожно укладывая, чтобы не потревожить сон, хотя, она так устала, что не проснётся даже если включить музыку. Клубника в шоколаде с бутылкой шампанского останется не тронутой.       — Чего хочет моя жена? — спрашивает Вилланель, крадучись возвращаясь от кроватки к Еве.       — Избавиться от платья.       — Это я могу.       — Твоего.       — Оба платья уже не нужны.       — Мне интересно, — растягивает Ева, приближаясь к Вилланель, обняв одной рукой за талию, она другой рукой, ныряет в вырез платья на ноге, касается и ведёт руку выше, к бедру, — О, да, я так и знала, что на тебе весь день была повязка.       — Я хотела ощущать целостность своего образа.       Ева проводит пальцами по крайней каёмочке, и ловит взволнованное дыхание губами.       — Ты хотела свести меня с ума, особенно, когда присаживалась за стол, и закидывала ногу на ногу, я горела.       — Твоё платье заводило меня не меньше, но я хочу дать свободу твоему телу.       Вилланель целует обнажённые плечи, плавно поворачивая Еву к себе спиной, потянув за молнию, она расстегивает платье, и Ева издаёт стон.       — Да, вероятно, приятное ощущение. Мы сохраним их? Я передам Елене, она отправит позже на наш адрес.       — Да, я хочу их сохранить.       В таком случае, Вилланель аккуратна, и опускается сама вместе с платьем к щиколоткам, на Еве белое, кружевное бельё, ей нужно срочно оставить поцелуи на открытых участках ягодиц.       — Вилл…       Сложно остановиться, руки хватают за бёдра, а губы начинают жадно целовать и подниматься выше, поясница, лопатки, шея, она страстно прижимает к себе, обняв и положив горячую ладонь на бельё. Ева поворачивается к ней лицом и толкает назад, повалив Вилланель на кровать, она заползает следом и распахивает вырез платья. Её губы покрывают всё ниже повязки, а затем, выше. Это так близко к эпицентру возгорания, что Вилланель ёрзает. Губы поднимаются выше, пока пальцы не ныряют под бельё, сдвинув его в сторону.       — Ева! Не так быстро!       — Именно так, — облизала губы Ева, нападая.       Она хотела этого весь день, с самого утра в отеле, это казалось, было уже так давно. Вилланель явно изнывала, Ева убирает лишнюю влагу, и впивается жарким ртом в набухшую плоть. Вилланель старается подавить крики, и стоны, как же она этого ждала! Отдавая себя, она лишь сгибает ноги в коленях и пытается их не сводить. Ева запускает в неё язык, ласкает узкое преддверье, что сокращается от этого, живот начинает ныть. Ева широким языком проводит по двум сторонам, и начинает пощипывать розовые лепестки заставляя их трепетать и призывно раскрываться. Ева думает о страпоне в чемодане и чувствительно прохаживается вдоль щёлочки.       — Мне кажется, она хочет, чтобы в неё проникли, как думаешь?       — Ева! Не мучай меня.       Ловко проникая внутрь языком, Ева слегка, а затем глубоко, на всю свою длину, начинает повторять толчки языком.       — О, детка, видишь, нужно глубже, может, пальцы?       Ева облизывает и вставляет один, к нему присоединяется второй, Вилланель дрожит, её причёска в полном беспорядке, Ева вынимает пальцы, после серии быстрых толчков и забирается сверху, одной волной накрывая Вилланель своим телом и толкая три пальцы.       — Уммм! Ева, ты зверь!       — Ты моя жена, ты моя, и пусть все завидуют.       — Я твоя, чёрт возьми, трахни меня!       В нежную, распалённую сладострастием плоть, Ева плотно вводила пальцы, Вилланель чувствовала, что её киска растянута и заполнена до предела в ширь, а когда Ева приложила подушечку большого пальца к клитору, она выгнулась и была прижата к кровати сильнее, обнажённой грудью Евы.       — Кто? Кто завидует?       — Буквально все. Они подходили ко мне и говорили, как ты успешна, красива, сексуальна, что только мне удалось взять тебя в оборот, ты верная, и семейная, ты такая отменная, со всех сторон, они не знают твоей тёмной стороны.       — Ты знаешь, потому что я вся твоя.       — Я управляю и светом, и тьмой, я хочу тебя сзади. И ты дашь мне.       — Ева…       — Кончай.       Вилланель только представила, как такая властная Ева берёт её сзади, как оргазм накрыл со всей своей силой. Ева контролировала и его, она решила, когда с её тела было достаточно, и пальцы вдруг застыли, освобождая её.       — О, фак, — затряслась с новой силой Вилланель.       — Поворачивайся. И платье, его надо снять.       — Ты… Ты разве не просто для оргазма это говорила?       — Нет, я серьёзно.       — В последнее время ты любишь трахать мою задницу, с чем это связано?       — Лёгкое наказание.       — Мне это нравится. Так что, придумай другое наказание.       — Нравится тебе? Тогда, давай бегом, я хочу видеть перед собой твою белую задницу.       — Эй! Хорошо, я двигаюсь, насколько это возможно.       Ева представляет, как раздвинет упругие полушария, и будет ласкать ложбинку своим языком, как он горячей волной будет опускаться всё ниже, и… Вилланель нападает на неё, повалив, они обнажены, и горячие тела так приятно соприкасаются, что хочется застонать и прижаться со всей силой.       — Что ты делаешь? — смеётся Ева.       — Ты здорово всё придумала, но забыла, что я хочу тебя весь день. Как хочешь, но мне нужны твои губы на моих губах. И сейчас ты получишь подарок.       — Какой ещё подарок?       Вилланель тянется к подушке и достаёт из-под неё страпон, один его конец короче и замысловатей, вероятно, для крепления внутри, Вилланель игриво вертит его в руке перед лицом Евы, и включает.       — Высунь язык.       Ева слушается, её грудь вздымается, Вилланель прикладывает вибрирующий предмет.       — Выбирай режим.       Ева мотает головой, зная, что обычную вибрацию она долго не выдержит, следующий режим более ускоренный, и тоже получает красный свет. Третий режим похож на толчки, и Ева осторожно кивает.       — Подожди, тут есть ещё высокочастотная и низкочастотная.       Вилланель даёт попробовать, но Ева хмурит брови.       — Одинаково.       — Нет. Вот, возьми в руку, это низкочастотная, я придержу твой локоть. Я ощущаю в нём вибрацию, и ты тоже. А теперь, переключим, видишь, нет. Высокие частоты действуют только на поверхность, на то место, к которому ты прикладываешь, это вызывает онемение через какое-то время, а низкие частоты проникают глубоко в мышцы, деликатно стимулируют, расслабляют, и повышают чувствительность. Идеально было бы начать с низкочастотной вибрации, и в конце перейти на мощную. Но ты можешь выбрать что-то другое, толчки? Пульсацию?       — Идеально было бы вообще начать, — смеётся Ева, — Ты такая продвинутая в этом, сколько у нас было секса, и ты впервые рассказываешь о вибрации? Ты что, берегла эту тему до свадьбы?       — Я всегда выбирала сама, вот и всё.       — О, вот как, я хочу низкочастотную, а затем, толчки, а ты? Тут же два конца.       — Крепление стимулирует G-точку, а широкое основание с небольшим выступом будет дополнительно ласкать мой клитор, я хочу ощущать то, что и ты.       — Он надёжно будет держаться?       — Даже во время экспрессивных игр, но мы начнём медленно. Привыкнем, да?       Вилланель трогает головкой вибрирующего страпона сосок Евы, и та прикусывает нижнюю губу.       — Нравится? — удерживая его на соске, Вилланель видит, как появляется капля молока, она слизывает её с головки и соска.       — Не буду трогать, вдруг наша жадина проснётся, тут сложно будет сделать бутылочку.       Ева тронута такой заботой, они целуются в губы, так долго, что забывают про девайс на какое-то время, а когда он уже в Вилланель, она не может целовать только губы. Её невероятно заводит эта вибрация, она облизывает всё тело Евы, и спускает с неё трусики.       — Встанешь на колени?       Ева находит силы, тянет на себя подушку, чтобы подложить и видит, что под ней лежат ещё игрушки.       — Мы не будем этой ночью спать?       — Поспишь завтра, в аэропорту, — сладко, шепчет Вилланель, она в ловушке наслаждения, нет смысла сопротивляться.       Красивая спина Евы теперь чуть прогнута и попочка приподнята вверх, упругие ягодицы чуть расступились, открывая взору тугое колечко ануса. Гладко выбритая киса с пухлыми губками, из которых чуть выступают тёмно-розовые лепестки малых половых губ соблазняют и совращают, Вилланель готова в них вторгнуться, но для начала, дарит свои губы. Проникновение скользкое, плавное, обе немного застонали, и нашли в себе силы помолчать. Локти и колени тонут в кровати, тело в жаре и плавит её, Вилланель позади совершает поступательные толчки и вибрация, она во всём теле. Этот эмоциональный день привёл их к выплеску сексуальной энергии, они заполняли друг друга, доводили и любили. Было слышно, как на улице прибираются рабочие, стараясь не шуметь и всё равно, лязганье посуды, шаги и перешептывания были слышны. В эту ночь в лагере не спало слишком много людей, даже Вивиан проснулась, но была прижата к груди, и быстро вернулась ко сну.

***

      — Нет, пожалуйста, я не могу, — стонет Ева, толкая Вилланель, чтобы та проснулась и услышала их дочь.       Вивиан стояла в кроватке, тряся ограждение и так громко плакала, что проснуться должен был весь лагерь, но, похоже, не Вилланель. Ева обнаружила свои ноги без одеяла и замерзшими, и они нашли поясницу Вилланель.       — Ева, какого хрена, — простонала Вилланель, пробуждаясь, её лицо было помятым и заспанным.       — Пожалуйста, возьми Ви.       Вилланель перекатывается и встаёт, ощущая утреннюю прохладу, Вивиан уже со слезами требует внимания, руки тянутся к маме, пальцы сжимаются и разжимаются.       — Малышка моя, ты что, напугалась, что не дома? Мы же здесь, — воркует Вилланель, обнимая и целуя, — Идём в тёплую постельку, там мама нас согреет.       Удаётся положить её, с условием, что Вилланель будет поглаживать, очень хочется спать, но Вивиан отлично выспалась. Кряхтя она поворачивается на живот и включает своё ускорение, ползает повсюду и находит чем себя занять. Ева открывает глаза услышав знакомую вибрацию.       — Вилланель! — возмутилась она.       — Пусть играет, пожалуйста, не мешай ей.       — Ты видишь, чем!       — Мы этим не пользовались. Просто разноцветный червячок, да Ви?       — Ава-ва.       Ева потягивается, решив, что у неё нет сил на споры, и это просто силикон с вибрацией.       — Давай, ты за ней присмотришь, а я отлучусь ненадолго?       — Куда?       — Тут недалеко.       — Через сколько ты будешь?       — Ну, зная о том, что было ночью, минут пять?       — Куда ты? — не поняла Ева, пока Вилланель не забралась под одеяло, схватив её и поцеловав в живот.       Щекотно! И Ева елозит, Вилланель покрывает поцелуями бёдра и останавливается между ними. Ева смотрит на дочь, что сидит к ней спиной и крутит новую игрушку, у неё такой милый завиток волос на затылке, и, вероятно, не милое наполнение подгузника, но пять минут это подождёт. Вилланель старательна и сосредоточена, нажав на все спусковые крючки, она добилась своего. Ева кончила, вспомнив всю эту ночь яркими вспышками, эта поездка идеальна. Вилланель выбирается, с румянцем на щеках, облизывая губы.       — Ма! Ку!       — Да, я пряталась, пойдём в душ, а мама будет отдыхать. Ей нужно минут…       — Десять.       — Десять минут на отдых от нас.       У Вивиан конфискуют запрещённую игрушку, чем она крайне недовольна, но выражает это уже на руках Вилланель в душе, а Ева хочет напитать своё тело этим утром за десять минут. Когда они истекают, Вилланель зовёт из душа.       — Забери её, она чистая.       Вилланель стоит голой под душем, а Вивиан смеётся и ловит лицом воду сверху.       — На её месте должна была быть я.       — Я буду должна. Может, примем душ вместе по прилёте?       — Целый день пройдёт, кто знает…       — Нет, давай запланируем. Хочу иметь цель.       — Наша цель сейчас со всеми распрощаться и не опоздать на самолёт.       — У нас полно времени.       Они действительно успевают со всеми позавтракать, поговорить и очень трогательно попрощаться. Еве жалко цветы, она ходит с Вивиан по территории лагеря и фотографирует собранные композиции. Так жаль, что они не могут сохранить их. За ночь разобрали фотозоны и сцену, сейчас, после завтрака, убирали столы. Вилланель присоединяется к ним, забрав Вивиан себе на руки.       — Пройдёмся до озера?       — И к дереву, пожалуйста, — просит Ева.       Это место много означало для них, а теперь стало ещё объёмнее в их душах и воспоминаниях. Они уезжают последними, и весь путь до аэропорта молчат.       — Не думала, что буду себя так чувствовать, — сказала Вилланель, поставив чемодан и взглянув на табло с вылетом.       — Как?       — Устала. Это было эмоционально, и так страшно что-то забыть теперь.       — Тебе пришлют фото и видео, и ты ничего не забудешь, у тебя отличная память, а насчёт усталости, это нормально. Мы вернёмся домой и будем отдыхать.       Лукас тянет родителей в магазин Лего, Ева отпускает их вместе с Инес, как только багаж сдан. Сами они не рискуют заносить Вивиан в такое место, ей нужно что-то спокойное сейчас, чтобы не буянить в самолёте. Ева смотрит на них, когда они стоят у панорамного окна и Вилланель показывает дочери самолёты, как те взлетают и садятся. На них почти одинаковые костюмы, только у Вивиан на капюшоне уши, как будто она маленький медведь. До вылета ещё много времени и они идут за снеками в зону беспошлинной торговли. Пока Ева выбирает сок, её девочки куда-то пропадают, и она находит их возле стенда со сладостями, Вивиан почти зарылась в нижнюю полку, и вынимает пластиковые яйца с игрушками внутри. Она передаёт их Вилланель, а та, делает вид, что забирает, но складывает на верхнюю полку. Ева снимает это, со смехом, Вилланель тоже не сдерживается.       — Так, Ви, я всё взяла, пора бежать отсюда.       Вилланель показывает яйцо в своей руке и ведёт Вивиан на кассу, но та так хочется его держать, что приходится взять её на руки, вручить яйцо и на кассе почти вместе приложить их к считывателю штрих-кода.       Уже в самолёте Вилланель открывает игрушку, из темы зоопарка им попался мягкий жираф, Вивиан вполне довольна, и засовывает его в свой комбинезон. При взлёте Ева даёт ей грудь, и она засыпает.       — Неужели у нас два часа сна?       — Ты будешь спать? — спросила Ева, доедая чипсы.       — Нет, просто закрою глаза и помечтаю.       — О чём?       — Хмм, правда хочешь знать?       — Когда ты так переспрашиваешь… Уже не знаю.       — Хочу представить, как в салоне происходит разгерметизация и все из него вылетают, кроме нас, я закрываю дверь, проверяю как крепко спит наша дочь и, перегибаю тебя через сидение.       — Ох, Вилл, стоп, я знаю дальнейший сюжет. Спасибо, что не выкинула нашу дочь.       — Это же фантазия.       — Я буду мечтать о побережье, а вечером пройдусь по нему.       — И ты даже не со мной там?       — Похожу, подумаю.       — Могу я идти сзади?       — Ты вторгаешься в мою фантазию?       — Немного, буду приглядывать.       — Иди со мной за руку, но ты в этой фантазии молчишь и ведешь себя скромно.       — Пфф, скромно. Погладь мою руку, не в фантазии.       Вилланель протягивает руку на колени Евы и закрывает глаза, ей нравится эта щекотка подушечек пальцев, то, как они поглаживают вены на запястье, как кружатся по центру ладони.       Они берут свои машины с парковки аэропорта, Крис уезжает вперёд, Вилланель ещё нужно завести домой Инес.       Ева не ожидала никакого сюрприза, но он её ждёт. Переступив через порог, что-то срабатывает и на неё падают сотни воздушных шаров. Вилланель шла с Вивиан сзади и была к этому готова, даже снимала.       — И это ведь не все сюрпризы?       — Главный, впереди.       Они оставляют чемоданы и Вилланель ведёт их к берегу, набирая кого-то, и вслушиваясь в гудки. Её испанский льётся как песня. Ева смотрит на гарнизон, так близко к берегу никогда не подплывала яхта, белоснежная, и длинная.       — Ева? Ты видишь яхту?       — Да, сложно не увидеть эту громадину.       — Мы с Крисом купили её для нас.       — О чём ты говоришь?       — Сейчас попрошу дать сигнал. Моряки называют его «ревун»       Вилланель вновь говорит на испанском, и яхта подаёт сигнал, в небо выстреливает разноцветный дым.       — Наша яхта? Серьёзно?       — Да, завтра выйдем на ней в море, как тебе подарок?       — Это лучшее начало медового месяца!       — А теперь, нам оставить тебя? Походишь по берегу, как фантазировала? Без нас?       — С вами. И спусти её с рук, пусть хоть немного походит. У меня ощущение, что мы не выпускали её из рук пару суток. Может, она обратно разучилась ходить.       — Спокойно, Ева, это как на велосипеде, не разучишься.       — Почему у нас есть яхта, но нет велосипеда? Я ведь научила тебя в лагере кататься.       — Я думала, нам хватает йоги.       — Мне бы хотелось кататься с тобой вечером.       — Я тебя услышала, — улыбнулась Вилланель, кажется, Ева подтолкнула её на очередные траты.       Вивиан делает несколько шагов, и падает на коленки, Вилланель тут же хочет её подхватить на руки, но Ева останавливает.       — Она поднимется, наблюдай.       Пухлые ножки напрягаются, Вивиан встаёт и забавно вытирает об себя ладошки с песком.       — Ты права, конечно, она встанет. Просто, пока она такая кроха, так хочется носить её на руках.       — На свадьбе Хелен спрашивала меня о тебе, о ребёнке. Тяжело даётся ложь, что ты попала в аварию.       — Ева, как ещё?       — Да, я понимаю. Но всё нас всё равно возвращает ко второму ребёнку. Он словно вписан в нашу историю, понимаешь?       — Понимаю.       — Когда у Криса и Софии родится второй малыш, нам будет ещё тяжелее. Видеть его, словно нашего, мы справимся?       — Только если к тому моменту, у нас уже будет в планах свой.       — Вилл, я очень хочу.       — Я не могу рискнуть вновь. Ты знаешь, что они со мной сделают.       — Тогда, пусть это буду я.       — Ты уверена? Я очень этого хочу, кучу детей от тебя, я готова.       — Тогда, я запишу нас ко врачу.       — Ты действительно готова?       — Пока мой организм всё помнит, и может справиться, пока ты рядом, я готова.       Вилланель притягивает к себе и целует, если бы она могла, заделала бы ей ребёнка прямо сейчас! Она дрожит от таких больших перемен в жизни, она действительно счастлива и кружит Еву, пока Вивиан смотрит на это и смеётся.       Ева взволнованна остаток вечера, кому вообще дарят такие подарки? Настоящая яхта! Вилланель не жалеет кровавых денег на развлечения, за это её стоит осуждать? Или лучше, чтобы этих денег не было? Пусть всё спускает? Жизнь одна. Ева думает над серой моралью. А ребёнок? Этот разговор на пляже прошёл идеально, неужели, они сделают это? Ева быстро готовит горячие тосты с беконом и яйцом, нарезает сыр, заваривает чай с множеством трав и вдыхает этот великолепный аромат. Она знает, что Вилланель купает Вивиан, для неё уже готова бутылочка перед сном, и они за ней забегают, поцеловав маму с двух сторон.       — Вивиан отлично целуется, — смеётся Ева.       — О, это же мой ребёнок.       — Сегодня я хочу много твоих поцелуев.       — Я хочу поиграть в пиратов, в преддверии выхода в море.       — Повелительница низких частот хочет игрушку из дерева?       — Я буду современным пиратом, а ты моей корабельной…       — Так-так, договаривай.       — Женщиной.       — Я не удивлюсь, если у тебя есть костюм.       — Тебе он понравится. Но сначала, мы утолим голод.       — Укладывайте спать Юнгу. А я пока, как Кок, всё приготовлю для капитана.       — Ева?       — Да?       — Я люблю тебя.