Лагерь

      Когда они впервые встретились в лагере, Ева уже пять лет как была в браке, а Вилланель отсидела два года в тюрьме. Ева считала свою жизнь сбалансированной, у неё был заботливый муж, она работала в школе и уже три года подрабатывала в летний период в лагере, старший педагог-вожатый – звучало гордо, ей действительно нравилась эта работа. Она представляла, как ещё много лет будет посвящать себя этому, но, Вилланель... Она появилась в её жизни так неожиданно, если ребёнок влетел в Вилланель, чуть не сбив её, то Ева споткнулась, и окунулась. С того дня, больше не было свободного времени, когда она могла бы не думать о ней. Она могла бы написать книгу о их знакомстве, как она впервые подошла к ней в столовой, первая, и вывела её из себя своими вопросами. Откуда она могла знала, что этот человек, только освободившись из тюрьмы, вряд ли хочет отвечать на глупости, и вообще с кем-то говорить! Она была дезориентирована и зажата, она держала чашку так, будто еду у неё могли отнять, а каждое обращение к себе считала важным отвергнуть, попросту не доверяя людям! Ева помнит, как впервые захотела этого человека – как только впервые посмотрела ей в глаза, но по-настоящему поняла, что, может, когда Вилланель сгорела на солнце. Тогда Ева взялась ухаживать за ней, и, возможно, её рубашка была расстёгнута специально, чтобы взгляд юной девушки прожигал её грудь. Она видела так много, будто её глаза протёрли, сколько чувств можно было брать у этого мира! Наблюдая за непокорностью, которая позже сгустилась в гнев, наблюдая за сердцем, что явно не знало любви, но в руках Евы билось чаще, они ещё тогда выпустили всё из-под контроля. Ева поняла, что знала у любви только начало, а Вилланель показала, что там дальше, может, даже целиком. Она была сильной и смелой, она первая при ком-то, точнее, при Билле! Сказала, что любит. Она столько боролась, добивалась этой любви, что Ева верит, без сомнений, во всю искренность действий Вилланель. Она не могла сказать о такой ужасной части себя и своей жизни, она защищала. Возможно, время ей помогло, узнай Ева такое в лагере, или, когда Вилланель хотела её вернуть спустя год, она бы не смогла с этим примириться, но сейчас... После такого количества любви, что было между ними, после того, как они разделили опеку, после беременности... Ева смотрит вдаль, как волны целуют берег, а солнце окунается в воду на горизонте, босые ноги зарываются в ещё нагретый песок, руки обнимают колени. Она так любила эту новую жизнь. Пёс Дерек носится по берегу, а Лукас кидает ему палку. Крис с Софией играют с Вивиан, и выглядят так, будто тоже хотят себе маленькую дочку. Ева соврала им, как велела Вилланель, закрывая за ней дверь, произошла авария, она лихачила на дороге, и всё случилось. Они не вместе, потому что Ева хочет проучить Вилланель. Крис был расстроен, как и София, они думали, что ребёнку точно быть, но были аккуратны в своих эмоциях, жалели Еву. Горел костёр, высокий и трескучий, темнело, но на пляже было так приятно, что уходить не хотелось. Вдалеке появилась фигура, чёрная и компактная, на Вилланель был капюшон, руки в карманах спортивных штанов. По мере приближения, всё в Еве переворачивались, ей хотелось, как бежать навстречу, так и от неё.       - Всем привет, - сказала тихо она, обращаясь к Крису и Софии, Дерек закрутился возле ног, и Вилланель его от души погладила за ушами, - Привет, Ева.       Ева подняла голову, это личное обращение было таким вызывающим, но она лишь кивнула.       - Классный вечер.       - Мы уже собирались вернуться домой, - сказала София, на её руках Вивиан уже крутилась и думала, как попасть на руки Вилланель.       - Так, вы можете идти, - прищурилась Вилланель, это явно было грубо.       - Ева? Ты идёшь?       Чтобы никого не обидеть, Ева предложила посидеть ещё минут двадцать, костёр ещё не прогорел, Лукас не жарил с отцом маршмеллоу. Вилланель села напротив, на песок, загородив собой вид на закат, её выбившиеся из-под капюшона волосы светились как ореол.       - Возле костра мне всегда хочется, чтобы ты почитала мне как в лагере.       Ева перевела взгляд на Вивиан, что явно отвлекли, унесли в сторону и сейчас кружили, а та смеялась. Они выглядели как счастливая семья, Лукас присоединился и просил папу так же его покружить, Дерек прыгал рядом.       - А что с нашей семьёй? - неожиданно, спросила Ева, резко переключившись на Вилланель, что тоже видела эту идеальную картину.       - Мы будем счастливее их, я тебе обещаю.       - Ты обещаешь, а завтра тебя убьют? Ты обещаешь, а затем не возвращаешься? Обещаешь, и теряешь нашего ребёнка!       Прозвучало громко, но разбавилось водой, в огонь будто подкинули дров.       - Я страдаю, я поплатилась, хочешь продолжить меня наказывать?       - А что мне делать? Лечь под тебя и вновь закрыть на всё глаза? Дорогая, наш ребёнок будет в Гуччи на нашей помпезной свадьбе, убей ещё парочку людей!       - Ева, тише.       - Не затыкай меня.       - Я слушаю, просто, никто другой не должен.       - Я не пойду с тобой домой, чтобы ты могла держать меня силой и лить всю грязь.       - Пришли Криса, пусть возьмёт всё, что вам необходимо, - поднимаясь, сказала Вилланель.       Она дошла до воды, пошла вдоль, остановилась, села и кажется, заплакала. Ева видела это и её сердце так больно ударяло о грудь, что она резко поднялась и начала закидывать песком костёр.       - Пойдём? - спросил Крис.       - Да, сегодня был долгий день.       Фонари включились по всему побережью, и Ева могла видеть из окна своей спальни, что ей выделили, как Вилланель всё ещё сидит у воды. Она поднималась с кровати, чтобы увидеть одну и ту же картину, и она была угнетающей. Ей казалось, что если она не увидит её, то это всколыхнёт иную панику, вдруг она пойдёт в воду, и не вернётся? Ева не может потерять её, и ей не передать словами, как она хочет лечить каждую её рану, заботиться о ней, плакать с ней. Вивиан засыпает с грудью, наконец-то бессонные ночи подошли к концу, больше никакого жара, она почти не чешется. Ева в последний раз смотрит на берег.       Вилланель знаком этот транс, так же она могла сидеть в камере, просто смотреть отсутствующим взглядом перед собой, молчать и быть пустой. Она вспыхивает, когда слышит шуршание песка за своей спиной, а затем, её крепко обнимают. Ева плачет, и Вилланель в ступоре, боится даже коснуться её рук или сказать о том, как ей больно. Ева заваливает её назад и забирается на неё, её губы настырные, влажные и тёплые, рука нервно забирается в штаны и бельё.       - Только без проникновения, - лишь успевает простонать Вилланель, и её кидает в пекло страсти, что исходит сейчас от Евы.       - Я понимаю, а в меня можно.       Ева сильна как море, этот звук накатывающихся волн на берег и её дыхание, оглушают. Она знает, как не заслуживает то, что происходит, но она жаждет и впитывает это. Движения Евы точечные, пальцы ножницами скользят по обе стороны от клитора, Вилланель уже подогнула колени и зарылась ступнями в песок. Сама Ева давалась ей нелегко, ее пальцы стягивались половыми губами так сильно, что она ощущала каждый сантиметр погружения. Для Евы каждый толчок был чем-то невообразимым. Это сильное распирание внутри, трение, этот жар, предоргазменная истома, поцелуй сбился, стал жадным и неконтролируемым. Ева тоже слышала эти волны, и они придавали ей сил. Безумие, хотеть сейчас, хотеть её, и безумно страшно, что это закончится. Никогда ещё она не чувствовала настолько наполняющего её лёгкие воздуха, не видела такого яркого света Луны, тепла прогретого песка, и такого отчаянного оргазма. Вилланель сдаётся чуть позже, когда Ева на ней уже кончила. Каждый мускул был измотан десятками оргазменных спазмов, Вилланель рычала ей в лицо, смотрела ей в глаза, и заканчивалась. После яркого финала, Ева сделала над собой усилие, чтобы сесть и уставиться на белое блюдце в чёрном небе. Вилланель тоже села, обняв себя за колени, за последние дни, она впервые ощущала что-то кроме боли.       - Что это было, Ева?       - Любить я тебя не перестала, - прошептала Ева, собираясь встать, - Иди спать, уже поздно.       - Я не усну. Ты могла бы пойти со мной, и уложить меня?       - Я оставила Вивиан на Софию.       - Она спит?       - Да.       - Пожалуйста, Ева, уложи меня тоже.       Ева в очередной раз в плену её желаний, она не знала, чем помочь, не представляла эту помощь, но вот, Вилланель сама о ней просит, и довольно конкретно. Есть то, от чего ей станет спокойнее, она заснёт, и, может, с утра ей станет хоть чуточку лучше. Ева идёт, она следует в дом за Вилланель, она убеждает себя, что поступает верно, но стоит переступить порог, накатывает страх.       - Вилланель? Я не пойду в спальню.       Та останавливается, и начинает раздеваться, ей стоит больших усилий, стянуть с себя толстовку, что была надета на голове тело и Ева с ужасом в глазах видит то, что с ней делали. Это множество ударов, неровные гематомы, по всему телу, рёбра, лопатки, поясница, какой-то из ударов отнял у них ребёнка, и Ева всхлипывает, а Вилланель снимает штаны, переступает через них и идёт к дивану. Она обнажена и беззащитна, Ева подходит к ней как к чему-то сломанному, хрупкому, укладывает её голову на подушку, а сама ложиться выше, оголяя грудь. Вилланель закрывает глаза, как только касается губами ареолы, она жаждет исцеления, и любви, и она это получает. Ева ласково водит большим пальцем по скулам.       - Вот так, не торопись, я не уйду, пока ты не заснёшь.       Слёзы текут по щекам, Ева не может закрыть глаза, она хочет видеть человека, из-за которого внутри неё есть сад эмоций из чувств. Сейчас он в беспорядке, будто на него обрушился смерч, но она знает, как всё в нём было пышным, и цветущем, не сказать, что безмятежным, но Вилланель за ним ухаживала, поддерживала, они вместе его создали. Страшно представить, как выглядит сад Вилланель.       - О чём ты думаешь? - вздохнула Вилланель, выпустив грудь и подняв стеклянный взгляд вверх.       - Очень тяжело сдерживать всё в себе, просто не кричать, когда внутри всё сжимается, такое напряжение, будто… Будто ещё одно неверное действие, заставит органы взорваться, и я останусь лежать пустая, не смогу двигаться, дышать, но разум не перестанет думать о нас.       Вилланель прижимается к груди, будто боится, что Ева сейчас распадётся, это заставит её чувствовать тебя живой и наполненной. Ева вздыхает, тянущее ощущение в животе нарастает.       - Я бесконечно буду думать и задавать себе вопросы: Почему ты? Почему так несправедливо к нам? Каким мог бы быть наш не родившийся малыш? Что ещё мы потеряем? Сможешь ли ты защитить нас? Я боюсь за Вивиан. Я так хочу ничего не чувствовать сейчас.

***

      Вилланель просыпается одна, в пустом доме, укрытая пледом. Она может позволить себе ходить нагишом, не стесняя своё израненное тело одеждой. Ей не хочется есть, но она заставляет себя. В её голове крутится множество планов, как увидеть Еву, как задержаться возле них. Она собирается, доезжает до города и покупает корзину самых спелых фруктов, она подъезжает сразу к Софии и Крису, и хозяин дома открывает дверь.       - Привет, соседка, - улыбается он, - Как ты?       - Паршиво, могу я увидеть своих?       - Девочки уехали в Эстепону, гулять, я сижу за работой.       - Гулять в другой город? И ты отпустил?       - Что в этом такого?       - Забери, это вам, я поеду за ними.       Крис принимает корзину и смотрит за плечо Вилланель.       - Ты уверена, что после случившегося, тебе стоит садиться за руль?       Вилланель помнит детали лжи.       - Я буду в порядке.       - Послушай, дай Еве немного свободы, пусть погуляет, подышит без тебя.       - Это всё отлично, Крис, но как мне дышать без них?       - Попробуй, тоже встряхнись, впервые без ребёнка в доме, это свобода.       Вилланель ушла разъярённой, впервые Ева не сказала, что уезжает, что будет где-то без неё отлично проводить время. Она не поехала за ними, и к вечеру наполнила дом незнакомцами, включив на всю громкость музыку, заказав столько алкоголя и пиццы, что хватит на весь район. Ребята с пляжа, которых Вилланель позвала ещё днём, привели друзей, а те своих, по итогу всё пульсировало, и Вилланель наконец-то растворилась в алкоголе и искусственном веселье свою боль. С ней поделились косяком, и позвали танцевать у бассейна. Инес будет в шоке от беспорядка, что устроит этот народ, но это будет проблема завтрашнего дня.       Эту вечеринку со светом и музыкой было видно отовсюду, и отсутствие полиции говорило о том, что все соседи были уже там. Ева смотрела издалека как сверкает их дом, и укладывала Вивиан. После насыщенного дня в другом городе, она должна была быстро заснуть, и Ева готовилась пойти к Вилланель и узнать, что она устроила. Привлекает внимание? Это то, чего она всегда хотела, но при Еве не могла осуществить? Она хочет отрываться на вечеринках со сверстниками? Кто к ней сейчас подкатывает, кто жмётся, и как она реагирует? Ева должна это видеть!       София остаётся с детьми, а Крис идёт с Евой, как поддержка, и на случай, если всех придётся разогнать. Ева не думает, что будет себя комфортно чувствовать среди пьяных, разгорячённых людей и громкой, современной музыки, она всегда сторонилась клубов, но это, её дом! И она заходит в него уверенно, и даже чересчур вызывающе. Она готова налететь на Вилланель и отчитать её за всё это! В доме беспорядок, но без вандализма, на лестнице в странном положении стоит кресло, чтобы никто не поднимался наверх, спасибо Вилланель хоть за это. Представить, что их спальней могли бы воспользоваться, или кто-то тронул их личные вещи, невообразимо! Нет, наверх никто не ходит, и Ева немного выдыхает. Крис положил глаз на бар, и он подёргал Еву за рукав.       - Ты её поищи, а я промочу горло, не против?       - Мне и тебя потом искать?       - И пригляжу тут за всем, расслабься, Ева.       Плечи упали после напряжения, и Ева вышла из дома, осматривая территорию. Гости, совершенно не знакомые Еве люди, танцевали и прыгали в бассейн, среди них не было Вилланель, что начинало беспокоить, пока она, не увидела её на детском комплексе, та сидела прямо на рукоходе и смотрела на всех свысока. Вероятно, она увидела, как Ева приблизилась, или нет. Когда Ева забралась, та, всё ещё смотрела на всех, и не повернула голову к Еве, тогда, она протянула руку и дотронулась до колена.       - Что ты тут делаешь? - спросила Ева.       На Вилланель были брюки и джинсовая рубашка, её волосы выпрямлены, а макияж минимален. Она посмотрела на Еву стеклянным взглядом, тем самым, из лагеря.       - Смотрю, как другим хорошо.       - Слезай, это небезопасно.       - Безопасно, я построила это для нашей дочери, если отсюда упасть, внизу мягко.       - Ты курила, обещала больше не пробовать!       - Когда?       - В лагере! Не помнишь, что с тобой было?       - Сейчас мне нормально.       - Слезь, я с тобой поговорю.       Ева ждёт внизу, пока Вилланель слезет, и как только её ноги касаются земли, прижимает её к лестнице. Руки сжимают прохладные прутья по обе стороны от лица Вилланель, от её близости сердце готово выпрыгнуть из груди.       - Что ты устраиваешь, а? - кидает Ева, едва не коснувшись губами, губ Вилланель.       - Хотела отвлечься.       - И я так подумала, но ты не с ними.       - Оказалось всё сложнее, чем я думала, - заторможено, ответила она.       - Мне не нравятся чужие люди в нашем доме.       - Не будь занудой, Ева. Мне тоже может что-то не нравится.       - Что, например?       - Ты уехала с утра в другой город, гуляла там, развлекалась, с Софией, хорошо вам было?       - Твоя ревность неуместна, - подчёркивает Ева, пытаясь словить блуждающий взгляд Вилланель, но та, словно играет, и ей приходится взять её за скулы и заставить смотреть в свои глаза, - Я погуляла, ты устроила вечеринку, давай на этом закончим?       - Не обламывай людям кайф. Смотри, как им нравится.       - Конечно, сколько денег ты потратила на алкоголь?       - Хмм, будет обидно, если мы не выпьем, верно?       - У тебя и так рассудок в тумане, а я, пожалуй, выпью, Крис в доме.       - Мне с тобой можно?       - Да, ты пойдёшь со мной.       - Ева. Стой. Пару вопросов.       - Говори.       - Как Вивиан? Не чешется больше?       - Она в полном порядке.       - Я скучаю по её голоску, и плачу, по её ладошкам, и запаху.       - Поиграешь с ней завтра, хорошо?       - Да!       - Второй вопрос?       - Если ты так горячо прижимаешь, не хочешь ли ты поцеловать меня?       - Поцеловать? Интересно, за какие заслуги?       - Просто. Хочешь? Тот секс на пляже был страстным, если ты чувствуешь, что это должно произойти, наши проблемы не должны этому мешать.       - Ты действительно обкурилась, если рассчитываешь, что я поведусь. Идём.       Ева встречает людей из соседних вилл и не знает, как себя вести, они благодарят за вечеринку, к которой она не имеет никакого отношения, можно было бы выставить вперёд себя Вилланель, и пусть она разговаривала бы с ними, но она предпочитает улыбаться и продолжать идти в дом. Крис уже обосновался у бара, обрадовавшись тому, что Ева нашла Вилланель и привела её с собой, он мастерски подкидывает бутылку Джина и мешает алкоголь с газировкой.       - Один коктейль для тебя, - подмигивает он Еве, украшая его долькой апельсина.       - Ева не пьёт джин, её от него подташнивает, налей Мартини.       - Понял, минуту! А тебе?       - А ей ничего, - мотнула головой Ева, оттаскивая Вилланель от бара.       Вилланель не может обижаться, только поджимает нижнюю губу и блуждает взглядом по людям, играет одна из её любимых песен и ей хотелось бы потанцевать, теперь, когда Ева рядом.       - Знаешь, мне лучше побеситься и из меня выйдет всё, что я приняла.       - Иди, танцуй.       - Ты ведь не уйдёшь?       - Нет, я слежу за целостностью ваз и картин.       Едва заметное движение подбородка сопровождается нахальной ухмылкой, Вилланель знает, Ева здесь из-за неё. И вовсе не за картинами и вазами Ева будет смотреть, когда она начнёт танцевать. Когда её волосы будут подпрыгивать, пуговицы расстегнутся из-за жара, руки будут свободно летать, а ноги гореть. Когда её окружат такие же заряженные, хмельные люди, и в сердце будет стучать ритм музыки.       Вилланель больно, физически и эмоционально, она хочет любви Евы, её понимания, она выдохлась, остановилась, прикрывая блуждающие глаза тяжёлыми ресницами.       - Всё? Идём со мной, - послышался рядом родной голос, а в пальцы вплелись пальцы Евы и потянули.       Они на кухне, Вилланель жадно пьёт воду из бутылки, а Ева расстёгивает на ней рубашку до конца, под ней майка, и можно было бы снять, но Вилланель повела плечами назад.       - Не надо, там...       - Да, точно, извини. Ну, как? Тебе лучше?       - Я бы выпила, что-то интереснее воды.       - Нет. Давай договоримся, в десять ты объявишь об окончании вечеринки, мы поднимемся наверх и уложу тебя спать.       - Как?       - Как я уложу тебя спать?       - Да.       - Я хочу раздеть тебя, положить на живот, и целовать твою боль, - Ева наклонилась ближе, её влажное, горячее дыхание на ухо полно интима, - Буду гладить твою спинку, волосы, пока ты не почувствуешь сонливость, тепло и безопасность. Хочешь?       - Я завершу вечеринку сейчас, - решительно, ответила Вилланель.       Ева улыбается ей в след, и решает сварить себе кофе, она слышит голос Вилланель и Криса, когда музыка выключается, раздосадованный, единый вздох, и люди начинают расходиться. Крис заходит на кухню.       - Вилланель подарила мне бутылочку отменного вина, ты идёшь?       - Ты иди, а я прослежу, чтобы она легла спать, не хочу, чтобы она напилась тут в одиночестве. Не могу оставить её одну, понимаешь?       - Конечно, понимаю. Иди ко мне, - Крис обнимает своими крепкими, мужскими руками и покачивает, - Хочу, чтобы вы помирились, вы справитесь, я в вас верю.       Вилланель застаёт их за этими объятиями, но делает вид, что спокойно к этому относится.       - Я всё, - заключает она, - Можем идти?       Крис желает добрых снов и уходит с последними гостями, дом опустел, но не стал чище.       - Я завтра уберусь сама, не оставлю это на Инес.       - Ну, да, - одобряет Ева кивком, добавляя в кофе миндальное молоко и делая первый глоток.       - А мне можно?       Ева протягивает кружку, Вилланель всегда нравилось пробовать то, что любит Ева.       - Вкусно.       - Сделать тебе?       - Нет, это не поможет мне уснуть. Ты ведь не пошутила? Правда, поднимешься со мной, и будешь делать те вещи, о которых говорила?       - Считаешь, я могла бы соврать, чтобы всё это прекратилось? Да я даже не совсем против была происходящего. Главное видеть, что ты ни на ком не весишь, ни с кем не флиртуешь.       - Я давно в этом не заинтересована. Есть обычное сравнение, не более. Знаешь, в людях заложена эта дурацкая привычка, сравнивать то, что у тебя есть с тем, что ты видишь и встречаешь. Это происходит даже само по себе. Ты смотришь на кого-то и в голове идёт подсчёт. Хочу сказать, кого бы я не видела в своей жизни с момента как мы познакомились, никто не выигрывал. Я всегда выбираю тебя.       - Это правда?       - Были спорные моменты, но это не серьёзно.       - Хмм, ты сказала, и я задумалась, такое действительно происходит. Кто-то мне кажется более надёжным, чем ты, безопасным, с более понятным характером. Я выберу тебя даже если кто-то заберёт все очки себе, потому что есть чувства, с которыми не поспоришь, которые не из таблицы, понимаешь?       - Можно подумать о нашем сексе и все баллы будут не важны.       - Вилланель и её вечные мысли о сексе, - улыбается Ева, пряча себя за кружкой кофе.       - Хочу встать на колени.       - Не начинай.       - Можно мне поступить так же, как ты на пляже?       - Вилланель, то, что между нами сейчас происходит, это осмысление, как быть дальше, а не варианты, как заняться сексом!       - Что-то должно нас спасать. Мы же умрём во мраке!       - Не надо твоих красивых фраз.       - Давай без фраз.       Вилланель опускается на колени и тянет с Евы штаны вместе с бельём. Приходится отставить кружку в сторону после последнего, обжигающего глотка. Вилланель мягко целует холм Венеры. Еву тут же затрясло, и она наклонилась, удерживая и отодвигая от себя Вилланель.       - Что не так? Ева, пожалуйста.       - Это не выглядит правильным решением.       - Нам решать.       - Мягче, не так быстро.       - Как захочешь.       Ева слегка расставляет ноги, краснеет и закусывает костяшку пальца, устремив взгляд вниз. Вилланель вновь напротив гладкого бугорка, яркие половые губы блестят от нектара.       - Меня всегда будоражит то, как ты быстро начинаешь течь. Ты так реагируешь на меня, а сколького я не знаю? Часто носишь возбуждение в своём белье и скрываешь от меня?       Вилланель использовала язык, чтобы глубоко лизнуть между плотью.       - О, фак! Да!       - Да? - переспрашивает Вилланель.       - Часто, ты мой секс символ.       Вилланель загорелась от этого с такой силой, что прижималась и вылизывала Еву, не думая о себе, о боли в коленях или нехватке воздуха, ей хотелось быть как можно глубже в ней. Просунув два пальца в исток влаги, она ощутила сокращения, интенсивнее начав облизывать крохотный хоботок клитора. Ева не могла стоять спокойно, её голова металась из стороны в сторону, она выпрямлялась, вставала на цыпочки, или наоборот, сгибалась, нависала, просила о большем, или молила притормозить, Вилланель не особо слушала, она хотела поймать её оргазм, прочувствовать его своим ртом, завладеть им целиком. Когда это случилось, Вилланель поднялась с колен просунув пальцы глубже и дерзко целуя в открытые, влажные губы, что Ева искусала, и теперь она были горячими и пульсирующими.       - Притормози.       - Давай, Ева, давай продолжим!       - Слушайся меня, - приказала Ева, схватив за горло.       - Такое мне тоже нравится. Давай, души.       - Мы идём спать, успокойся. Контролируем себя, так?       - Да.       - Ты невероятная, мне очень понравилось, но сейчас, мы пойдём в спальню.       - И ты будешь меня целовать?       - Да.       Вилланель убирает кресло с лестницы и пропускает Еву вперед понятно с какой целью, у спальни она уже хочет её схватить и отправить ещё раз в путешествие до интимного забвения. Но, она выдыхает, тормозит себя и хочет соответствовать требованиям Евы, особенно сейчас, когда её здесь быть не может! Сняв одежду, Вилланель легла на кровать, раскинув руки. Ева не сразу смогла приблизиться. Словно, при тусклом свете спальни, эти гематомы выглядели ещё пугающе, чем вчера.       - Если передумала, я пойму.       - Нет, просто, нужны ли тебе поцелуи? Что если, они причинят боль?       - Ева, каждое движение – это боль, твои поцелуи мне не навредят.       Это было мягко, в самом начале, губы сомкнулись между лопаток, заставив Вилланель глубоко вздохнуть и ощутить толчок тепла в паху.       - Целуя, ты теперь думаешь о том, кто я?       - Стараюсь не держать эту мысль на поверхности, - отвечает Ева, касаясь гематомы на лопатке.       - А поцелуи ниже будут?       Ева целует в затылок, Вилланель может чувствовать точку контакта как каплю воска на нежной коже. Грудь Евы через рубашку касается спины Вилланель. Она покрывает разноцветную кожу нежными, мягкими касаниями губ, оставляя влажные следы. Пальцы проскользнули по расщелине упругой задницы. Губы на пояснице дали замыкающий, сильный толчок, Вилланель приподняла задницу, со стоном, думая, запустить руку под себя, но, резко перевернулась и задержала Еву у самого низа живота.       - Пожалуйста, ты знала, что этим закончится.       - И ты заснёшь?       - Обещаю.

***

      Утром Вилланель не могла разогнуться, вчерашний вечер слишком пагубно повлиял на её состояние, она хотела потерпеть, но после рвоты, написала Еве, и та была дома уже через пять минут.       - Ты это специально? Какой смысл мне держаться подальше от тебя, если я постоянно возле! - воскликнула Ева, и Вилланель болезненно потëрла висок.       - Прости, зря я написала тебе.       Ева собирается с мыслями, нет, конечно, не зря, и она хочет знать, и хочет помочь, просто, всё это стало так сложно. Она включает воду помогает Вилланель раздеться и забраться в ванную.       - Я принесу тебе чай, прямо сюда. Сиди под водой, сделать прохладнее?       - Нет, нормально.       Ева заваривает чай и ищет что-нибудь нейтральное из еды, солёный крекер подходит идеально. Вилланель кажется не сдвинулась с места, обняв свои побитые колени, она положила голову на их верхушку, волосы намокли от брызг, что разлетались от её спины.       - Давай, попей немного.       У неё дрожат руки, когда забираются кружку, и Ева решает придержать.       - Ева, вернись домой.       - Ты всё это специально задумала?       Вилланель смотрит на неё тусклым взглядом, её щеки впали, а под глазами синяки, вряд ли такое можно подделать, она даже пахнет иначе, Ева прижимает её голову к своим губам.       - Прости, что я такое говорю...       - Вивиан должна быть дома, в привычной обстановке. Ты должна быть рядом, чтобы я окончательно не распалась.       - Тебя отвезти в больницу?       - Нет.       - Твоё состояние, это серьёзно. Ты была ведь в больнице? Что тебе делали? Снимки были? А ребёнок?       - Ева... – стонет Вилланель и откидывает голову назад, вода льётся ей в уши и прижимает волосы к черепу.       - Ну, что! Ответь мне!       - Да, Константин меня сразу отвёз куда-то, я была без сознания, они выскребли нашего ребёнка! Когда я оттуда уходила мне было плевать на кости, на всë было плевать!       - Тише, я понимаю, тише. Вот поэтому, я предлагаю тебе поехать пройти обследование.       - Я не поеду.       - Упрямая.       - Они оставят меня, и я не увижу тебя.       - Если ты не едешь из-за меня, то я буду с тобой.       - А Вивиан?       - София согласится посидеть, и Инес.       - Нет. Не оставляй нашего ребёнка сейчас.       - Ты не дашь мне никакого выбора?       - Я не умру, только, вернитесь в дом.       - Хорошо. Я пойду за Вивиан. Только ты превратила дом в бедлам, нужно звонить Инес всё равно.       - Не говори ей о том, что со мной случилось.       - Правду не озвучить, а врать я не стану. Она спишет это на вчерашнюю вечеринку. Допивай чай.       Вилланель не намного лучше, у неё есть огромный экран проектора с чёрно-белым фильмом, манеж, в котором играет Вивиан, и Ева, которая хоть и помогает Инес убираться, каждый раз забегает узнать, как её самочувствие. В один такой момент, Вилланель ловит её и прижимает к дивану.       - Умм, тебе лучше!       - Мы тут скучаем без тебя.       - Вилланель, я вынуждена убирать беспорядок, так что, терпите.       - Инес разве не справится?       - Нет.       - Если бы ты видела её зарплату. Пусть не торопиться.       - Я ничего не хочу слышать о деньгах. Прекрати ими разбрасываться.       - Куда их девать?       - Не зарабатывать?       - Ева, мы не будем возвращаться к этому вновь и вновь, хотим мы этого или нет, всё продолжится, и денег будет всё больше.       - Мы можем сбежать? Уехать ещё куда-то?       - И бояться, что нас найдут? К тому же, мы слишком приметные. Шикарная азиатская женщина, маленький ребёнок, и самый красивый человек на земле, ну, куда мы сбежим?       - С твоей скромностью никуда, она не поместится ни в одно государство!       - Если серьёзно, я хочу, чтобы у Вивиан был стабильный дом, к которому она привыкла, климат, друзья. Я уже забрала вас один раз из привычной среды.       - Получается, ничего не делать? Мы ничего не можем? Тогда, почему ты не рассказала мне всё сразу? Я бы сбежала? Напугалась? Ты ждала свадьбы?       - Я никогда не рассказала бы тебе, и не подвергла такой боли. Я бы молчала.       - О чём ещё ты молчишь?       - О своём мокром белье, мне нравится, как ты лежишь подо мной.       - Ну, всё! Хватит, слезай с меня!       - Мы тебя ждём.       Вивиан чуть позже надоел манеж и Вилланель забрала её на диван, они играли и щекотались, пока она не надула целый подгузник. Вилланель отнесла её в детскую и переодела, почувствовав в себе силу, ей стало куда лучше, теперь, вернув их домой. Она прижимает к себе маленькую девочку и покачивает.       - Люблю тебя, кнопка. Не хочу, чтобы мы расставались.       Ева находит их в детской, они построили башню из мягких кубиков, Вивиан напрыгнула на неё, и засмеялась. Подползла к Вилланель и взяла её руку, чтобы она построила ещё. Ева села рядом, облокотившись на мягкую стену, с уборкой было покончено, и Инес начала готовить ужин. Всё казалось таким вновь обычным, уютным, но стоит посмотреть на Вилланель, как всё переворачивается. Она отдаёт так много любви ребёнку, но при этом способна на убийство, и даже, регулярно совершает их. Мурашки бегут по коже, Вивиан подползает, цепляется за рубашку и встаёт на ноги.       - Ма-ма, ма!       - Так, да, слушаю, - по-деловому, отреагировала Ева, и услышала детское лепетание, Вивиан точно рассказывала, как они тут проводят время, а потом полезла под рубашку, - Кто тут голодный?       Вивиан встала на коленки, забавно покрутила личиком возле груди и присосалась, упираясь двумя ладошками в Еву. Вилланель, что убирала кубики на место, приблизилась и села рядом, её жест был аккуратным, она лишь убрала вторую половину рубашки с груди Евы. Воздух стал тяжёлым, Вилланель лизнула сосок, обвела языком вокруг ареолы и прижалась, так резко, что Ева схватила её за затылок, и что-то простонала. Это длилось меньше пяти минут, но каких. Ева была счастлива и наполнена любовью своих девочек. Вивиан отпустила первой.       - Малыш, этого мало, ты ляжешь спать голодной?       Вилланель покрыла поцелуями грудь Евы до шеи, но пришлось остановиться.       - Я покормлю её ещё и уложу спать.       - Не буду мешать, - тихо, сказала Вилланель, но осталась в детской, чтобы наблюдать за тем, как Ева села в кресло, прижала ребёнка к себе, дала грудь и тихо что-то напевала, похлопывая по попе.       Остаток дня прошёл тихо, к ужину Вилланель спустилась позднее, наблюдая забавную картину, как Вивиан перемазалась кашей, и Ева этому не препятствовала.       - Мне позвонил организатор. Она хотела знать насчёт цветов. Я была в полном ступоре, сказала, что перезвоню. Ева, что со свадьбой?       - Я... Я не знаю.       - Не знаешь? Ты больше не хочешь быть моей женой?       - Прошу тебя, рано для таких вопросов.       - Меньше двух месяцев до свадьбы! Со многим нужно определиться. Даже платье, теперь, его не нужно будет делать под срок, мне нужно сделать новые замеры, и... Ева?       Вилланель притихла, увидев слёзы на щеках Евы.       - Посиди с Вивиан, я отойду.       - Мама в порядке, я её не обижала, что ты так смотришь на меня?       - Гу! Гу-гу!       Вилланель идёт за салфетками, вытирает Вивиан и пытается покормить. Ева долго не возвращается, и она решает не беспокоить её. Впервые за день они выходят на улицу, закат уже тронул море, на улице приятно тепло, воздух насыщен запахами. Вивиан рада бегать по лужайке, постоянно падая, Вилланель берёт её за руку и отводит к детскому комплексу, усаживает в маленькие качели и садится на траву, раскачивая её. Вивиан любит качели, у неё дух захватывает, но она смеётся. Ева присоединяется к ним, сев рядом, и хватая за ножки Вивиан.       - Розовый антуриум «цветок фламинго», потому что по форме и цвету напоминает эту птицу. Гладкий и блестящий, подойдёт для нашего стиля. Для букетов можно создать нежный и утонченный образ, в сочетание с белыми или лиловыми розами, или можно собрать букет с ярко-желтыми цветами или листьями, покрашенными золотой краской.       - Ты над этим думала сейчас?       - Нет, цветы я выбрала давно, а сейчас плакала.       - Ева, если ты не готова...       - Готова, в нашей любви друг к другу ничего не изменилось. Так?       - Так. Значит, свадьба будет?       Ева протягивает руку, чтобы погладить Вилланель по щеке, и утвердительно кивнуть. Она просто не смогла представить, что откажет, она так любит этого человека, и хочет демонстрировать самое сильное проявление этого чувства – принятие. Важно быть уверенным в будущем, ощущать счастье, иметь возможность сказать об усталости, о своих сомнениях, проблемах, и быть услышанным. Она может пойти на жертвы ради Вилланель. Никакой гордости и самолюбия. Ева давно поставила Вилланель на первое место в своей жизни, они нуждаются друг в друге как в воздухе, и, если бы не тёмная сторона Вилланель, она даже не подумала бы об отказе от свадьбы. Но даже подумать об этом, было больно, поэтому, она согласна.       - Я хочу верить, что ты защитишь нас и больше не пострадаешь сама. Ты сможешь?       - Ты всегда поймёшь моё отсутствие?       - Теперь, да.       - Тогда, я обещаю, мы все будем в безопасности. Моя работа не коснётся нашей семьи. Но, Ева, в ближайшие три года, я не смогу подарить нам ребёнка.       - Мы подождём.       - Я хочу детей с тобой.       - У нас есть ребёнок.       - Самый красивый и умный малыш, я дам ей всё, что будет мне по силам, а это очень много.       - Её ждёт длинный путь, надеюсь, мы станем ей лучшей поддержкой.       - Спасибо, что говоришь со мной. Что не боишься находиться рядом. Никогда не надо убегать. Мы не договоримся, если ты будешь жить у соседей.       - Я здесь.       - Будем спать вместе?       - Где бы я не легла в этом доме, ты окажешься рядом, так что, да, я буду спать в нашей спальне.       - Я в этом нуждаюсь.