Тот день...

      Холодное тело Царицы никогда не теплеет. Ну разве что за редкими исключениями. Пьеро уже давно подметил, что от поцелуев губы его императрицы становятся теплее. Богиня поначалу жаловалась и пыталась доказать, что ей становится слишком жарко от его ласок, но Предвестник не верил. Хотя бы потому, что её жалобы неизменно заканчивались поцелуями, инициатором которых становилась она сама. И кто он такой, чтобы не выполнить каприз своей Богини?       Вот и сейчас по её — конечно же только её — желанию Пьеро прижимает к себе девушку, оставляя на её шее поцелуи. Где-то в стороне валяется никому не нужная сейчас одежда. Не в духе бывшего придворного мага раскидывать вещи где попало, но так уж сложились обстоятельства. Кожа Царицы становится всё теплее, а она сама, кажется, вот-вот растает от касаний Предвестника. Девушка откидывает голову и охотно подставляет горло.       — Такая открытая, — языком мужчина проходится по шее Архонта, пока не останавливается у уха, чтобы прошептать. — Не боишься, что я воспользуюсь этим?       — И что ты сделаешь? — та в ответ посмеивается. Какая прелесть. — Вцепишься зубами мне в горло?       — Кто знает, кто знает.       И в следующий миг он действительно смыкает зубы прямо поперек её горла, но не смеет приносить боль своей Богине. Хотя раздавшийся из её уст резкий выдох всё же подстегивает Пьеро слегка сжать челюсти и рукой потянуться к ещё холодному животу. Длинные белые, словно снегом покрытые, ресницы Царицы трепещут, пока она сама тянется к теплу ладони. Только Шут может видеть властную императрицу Снежной такой. Такой мягкой, покорной и открытой. Никому больше он не позволит видеть свою Царицу в подобном виде.       Дверь открывается и со стуком врезается в стену, заставляя мужчину подскочить. Сердце, кажется, на секунду замирает, а после принимается в панике стучаться в грудную клетку. И куда вдруг делась вся его невозмутимость? Пьеро лишь краем глаза примечает вошедшего, но не рассматривает, а спешит схватить скомкавшееся где-то в ногах покрывало и накрыть тело Богини и его самого.       — Ваше Величество-       Предвестник быстро узнает, кому принадлежит резкий женский голос. Арлекино осекается, стоит ей заметить Царицу и Пьеро. Внезапно установившееся молчание так же внезапно нарушается Слугой. По неизвестному ругательству на чистом фонтейновском Шут понимает, что Арлекино догадалась, что происходило в этой комнате до её появления. Мужчина открывает рот, чтобы отчитать Слугу по поводу её своевольности, но Царица первая подает голос:       — Пошла вон, — холод в её голосе ощущается почти физически, и Предвестник удерживается от желания поежиться.       — Но-       — Арлекино, я повторять дважды не буду.       — Слушаюсь, Ваше Величество.       С недовольным цоканьем Слуга разворачивается и уже кладёт ладонь на дверь, чтобы покинуть покои Архонта, но Пьеро не позволяет ей уйти, окликнув:       — Зайди в мой кабинет, я сейчас подойду.       Ответом становится демонстративный хлопок дверью. Вот же дрянь. Никакого уважения к вышестоящим лицам. Пьеро успокаивает себя лишь тем, что Арлекино нужна им, так что её характер можно и потерпеть. Дотторе и тот бывает хуже и своевольнее.       Стоит Слуге покинуть комнату, как Предвестник поднимается с кровати, принимаясь одеваться. Царица лишь садится на кровати, наблюдая за действиями Шута, а тот не отказывает себе в удовольствии ещё раз оглядеть нагое тело Богини. Тело, вылепленное талантливым мастером. Выпирающие ключицы, аккуратные груди, плоский живот и подтянутые ягодицы. Интересно, понимает ли она сама, насколько пленительна её божественная красота? Даже Пьеро, презирающий Богов, глаз не может отвести от неё, а пора бы. Словно опомнившись, мужчина переключает свое внимание на одежду.       — Значит, уходишь? — Царица склоняет голову к плечу, и выпавшая вперед прядь волос вдруг делает её по-божественному привлекательное лицо ещё более очаровательным. Надо отвлечься.       — Да, сама понимаешь, дело не терпит отлагательств. Если сейчас всё так и оставлю, Слуга начнёт истерить. Тебе известно, чем это закончится.       — Да, ты прав.       Пьеро кивает — конечно же прав — и наконец разбирается с застежками на одежде. Пальцы ложатся на дверную ручку, и мужчина на секунду останавливается:       — Надо решать вопрос дисциплины. Я приду вечером.       — Буду ждать.       Предвестник вновь кивает на улыбку Царицы и наконец находит в себе силы покинуть её покои. Стоит ему уйти из обители Богини, как в свои сети его ловят мысли. Словно пауки они опутывают его своей паутиной и не позволяют уйти, пока кто-то эту паутину не порвет случайно.       Пьеро совершенно не нравится то, как ведут себя избранные Крио Архонтом. Они талантливы, и они готовы идти к своей цели всеми средствами, но в этом и соль. Они готовы идти к своей цели, а не к их общей.       Взгляд цепляется за двух стражников Фатуи, и, научившийся подмечать детали Шут, тут же отмечает, что выглядят они пришибленно. Причина ясна как день. Он останавливается перед подчиненными, а те, кажется, вот-вот просто свернутся в клубок, лишь бы спрятаться от сверлящего взгляда Предвестника.       — Вы пропустили Слугу?       — Мы пытались её остановить, господин Пьеро, но она не обратила ни малейшего внимания на наши слова.       — Значит мало было слов. Потом с вами разберусь. Только попробуйте ещё кого-то пропустить.       — Есть.       Он кивает вытянувшимся по струнке подчиненным и продолжает идти. Забавно, как всё поменялось после падения Каэнри’ах. Когда-то придворный маг и подумать не мог, что в его подчинении будут воины. Почему-то вспомнился один старый знакомый. Интересно, где он сейчас? Он мог бы внести весомый вклад в их борьбу с Селестией, но навряд ли согласился бы ради этого сотрудничать с Архонтом. Впрочем, неважно.       Его кабинет находится дальше. По прикрытой двери он сразу же понимает, что Арлекино ждёт его. Приготовившись к очередной словесной перепалке со Слугой, Пьеро заходит внутрь.       Как он и предсказывал, Предвестница сидит на стуле напротив его стола и мирно попивает чай, закинув ногу на ногу. Арлекино везде чувствует себя как дома, и Пьеро был бы не против её манеры держать себя, но поведение Слуги уже переходит все границы.       — Значит, спите с Её Величеством, — она хмыкает, опередив Пьеро с началом разговора. Шут не планировал начинать его, пока он не займёт своё место. — Теперь понятно, как так высоко поднялись.       — Не знаю, что ты себе выдумала, Слуга, но тебе до этого не должно быть никакого дела. И советую следить за языком, если он тебе дорог.       Со стуком на стол опускается чашка с чаем. Интересно, откуда он взялся? Пьеро некогда пить чай в этой комнате, а потому здесь его просто не бывает. Арлекино щурится недовольно, но более ничем не показывает своего недовольства. Возможно, научилась у Царицы. В первую встречу Пьеро запомнил Слугу довольно… вспыльчивой натурой.       — Вы позвали меня, чтобы отчитать за поведение?       — Это одна из целей нашей беседы, — Арлекино закатывает глаза, и Шуту хочется сделать так же. Но вместо этого он ставит руки на стол и складывает их домиком. — Но больше меня интересует, зачем ты вломилась в покои Царицы?       — Хотела узнать, в курсе ли вы о делах Дотторе.       — Конечно же в курсе, я лично дал ему задание, над которым он работает.       — Дать может и дали, но вы знаете, над кем он проводит свои больные опыты?       — Ну и над кем же?       — Над детьми, Пьеро, — взгляд Предвестницы становится серьёзным, а мужчина изображает удивление. — Над моими подопечными.       — Быть того не может.       — Пропавшие без вести. Помните, я приносила отчёты? Так вот они все в его лаборатории, — странно, что Доктор об этом не жаловался. — Он над ними, как над крысами, ставит эксперименты.       Шут прикладывает руку к подбородку и устремляет взгляд в окно. Там, на улице, в вальсе кружатся снежинки, тихо оседают на землю и там и остаются. Это… удивительно умиротворяет, и Пьеро даже не хочется раздражаться по поводу того, что Дотторе не учел любви Арлекино лезть не в своё дело.       — Не обещаю, что верну тех детей, но сделаю всё, что в моих силах.       — Я очень на это надеюсь, — цедит сквозь зубы Арлекино. Не верит, очевидно. — Спасибо, что выслушали.       Она поднимается с места и собирается уйти, но Пьеро вновь останавливает её:       — И насчёт вашего поведения я не шучу, Слуга. Ещё раз узнаю о том, что ты или кто-либо ещё из вас ведёт себя как вздумается, я сделаю так, что впредь вы будете думать наперёд, стоит ли повторять подобное.       — Я вас услышала. С поклоном Арлекино покидает кабинет. Уже лучше. Пьеро обращает внимание на оставленную кружку с уже остывающим чаем и, недолго думая, выкидывает её в окно.