Фан-сервис

Артём Следующий день и впрямь выдался насыщенным. В пять утра нас разбудил отец со словами: - Подъем, парни! Пора на рыбалку! – гаркнул он, довольно ухмыляясь, отметив эффект, который произвёл на нас его командный окрик. Вероятно, ещё с тех времён, когда он служил в армии в звании старшины, осталась эта армейская привычка. Обычно это распространялось только на меня одного, но сегодня у него имелось целых два бойца, чему он видимо был несказанно рад. - Никит, а ты служил? – спросил отец, когда мы усаживались в машину, чтобы отправиться на реку. - Нет, но я окончил университет, и у нас была военная кафедра, - спокойно ответил парень. - Ты закончил универ? Когда? – удивленно спросил я, глядя на Ника. Никита только хмыкнул, а затем пояснил: - В прошлом году. И это скорее напоминало дистанционное обучение. На лекциях и семинарах я почти не появлялся, но добросовестно каждый семестр я приезжал на сессию, а если и пропускал её, то затем пересдавал всё и старался вовремя подтягивать хвосты. - Понятно, - нахмуренно резюмировал я. Тут в наш разговор снова вмешался отец, но уже обращаясь ко мне: - А ты, оболтус, когда собираешься в университет? – спросил меня папа, а затем обернувшись к Волкову, добавил, - Он ведь блестяще сдал ЕГЭ, ему открыты все дороги, но этот ваш Раевский с его CR-I и шоу-бизнесом… Отсрочку он ему, видите ли, выбил. Отец удрученно махнул рукой, давая тем самым понять, что он думает обо всём этом. - Пап, давай сейчас не будем об этом, ладно? – попросил я его, зная, чем всё это может закончиться. Он всегда стоял на том, что каждый мужчина должен отслужить в армии, а если не служить, так учиться. А для меня же возможность стать певцом была мечтой всей моей жизни, и я тоже не хотел от неё отказываться, упорно добиваясь своей цели. Вот в чём мы с папой были похожи, так это в упрямстве. До обеда мы втроём рыбачили, поймали с десяток крупных лещей, пяток судачков, а Никите даже посчастливилось поймать не малых размеров щуку, за что он получил особую похвалу от моего отца. - Молодец, сынок! В следующий раз, когда приедете с Артёмом, возьму вас на охоту, русаков бить будем, – одобрительно похлопал он парня по плечу, на что Никита откровенно растерялся. На обед мама наварила нам деревенских щей, по рецепту моей бабушки, а отец достал бутылку своей фирменной самогонки. - Давай, Никит, накатим по одной, - предложил он парню, когда уже все сели за стол, - Да ты не переживай, я самогоночку сам гоню из натуральных продуктов, чистая как слеза, пьётся мягко и легко, однако по крепости не уступает водке. - А мне ты не предлагаешь? – со смехом поинтересовался я, - Я ведь лицо уже совершеннолетнее. Отец махнул одобрительно рукой: - А давайте все выпьем, - просто ответил он, наполняя рюмочки мне и маме, а затем добавил, - Но только по чуть-чуть. Мы же хотели после обеда в лес прогуляться за грибами. А потом нам ещё баню топить, а вечером шашлычки сделаем, да рыбку запечём. Грибным специалистом в нашей семье была мама, она ещё та любительница полазить по мокрому лесу. Все леса и рощи, что простилались вокруг нашей деревеньки, моя мама знала вдоль и поперек. - За грибами утром ходят, - раздражённо покачала она головой, - А вы после обеда собрались. - Юль, так мы ж прогуляться, воздухом подышать, - оправдывался отец, добавляя, - Глядишь повезёт, и найдем чего-нибудь. - Ладно, - махнула рукой мама, - Только уговор, наберешь дунек, тогда сам и возись с ними. - Хорошо, хорошо, - охотно согласился отец, вручая каждому из нас по корзине. Н-да, грибники из нас с Ником, откровенно говоря, так себе. Я нашёл пару подберезовиков и пяток моховичков, а вот Нику посчастливилось найти пару бледных поганок, целую россыпь ложных опят и три белых мухомора. - Что ж, парень, видимо грибов ты не знаешь совсем, - посмеялся отец, глядя на то, как мама брезгливо откладывает в сторону все трофеи Волкова. - Пойдем, что ли баню затопим? – предложил он парню, видя расстроенное лицо гостя. Никита с охотой согласился, желая быть полезным, и пошёл вслед за отцом в сторону большого дровяника. Я уже хотел последовать за ними, как меня мягко остановила мама. - Артём, задержись-ка ненадолго, - тихо попросила она, и я присел рядом на лавку возле крыльца, где она перебирала и чистила найденные грибы. Проводив взглядом две удаляющиеся фигуры, её лицо внезапно стало серьёзным, и она внимательно посмотрела на меня. - Он тебе нравится? – тихо спросила она, и я уловил в её голосе тревогу. Несколько секунд я тупо моргал, всматриваясь в её лицо, думая, что мне это показалось. - Мам, ты сейчас о чём? – наконец нашёл я в себе силы ответить ей, но получилось не очень, а вопросом на вопрос, чего моя мама терпеть не могла. - Не юли, - всё также тихо произнесла она, - Он тебе нравится, я же вижу. И видимо, ты ему тоже. И я сейчас говорю не о дружбе между двумя парнями, а о тех самых отношениях, которые женщины привыкли называть романтическими. - Мам, всё не так, - начал я оправдываться, но остановился, ведь ей я врать совсем не хотел. Увидев моё замешательство, она аккуратно накрыла ладонью мою руку и произнесла: - Сынок, я не осуждаю. Просто… Просто, это так странно. Ты уверен, что у тебя это серьёзно? – спросила она, но потом ещё раз посмотрев в моё лицо, сама же и ответила на свой вопрос, - Хотя зачем спрашивать, так смотрят только на любимого человека. - Мам, я…, - начал снова я, не зная, что сказать, но ничего лучше не придумал, а просто обнял её покрепче. Она тяжело вздохнула. - Папе не говори, - попросила она, - Во всяком случае, пока не говори. Думаю, он ещё к такому не готов. Посидев так в обнимку ещё с пару минут, она отпрянула от меня и произнесла: - Иди уже давай к нему, вон как смотрит, то и дело оборачивается, ждет тебя. Я легонько поцеловал её в щеку и, облегченно выдохнув, пошёл по садовой дорожке в сторону беседки и бани, где во всю уже топилась печь, а мой папа объяснял Никите, как правильно разжигать мангал для хорошего шашлыка. Никита и правда то и дело посматривал в мою сторону, ища меня взглядом. Весь день с его лица не сходила скромная улыбка. Видимо нахождение в кругу моей семьи благотворно влияло на его состояние. С моим отцом они поладили практически сразу. С ним он держался почтительно и вежливо, а с мамой обходительной и учтиво. За эти несколько дней Волков раскрылся для меня с совершенно новой стороны, а эта его робкая улыбка, которую я теперь имел удовольствие видеть всё чаще и чаще… Я уже думал, что невозможно быть красивее того Никиты, которого я знал ранее, но теперь я понял, что этот Никита, который был сегодня передо мной, был ещё прекраснее прежнего. А когда он смотрел на меня, в его глазах танцевало пламя. - Скучал? – тихонько пихнул я его плечом, когда мой папа отошел из беседки за новой партией дров. - Скучал, - согласно кивнул Ник, и посмотрел на меня так заигрывающе, что у меня сердце пропустило удар. - Идём-ка со мной, - сказал я негромко, взяв его за руку, и повёл в баню, а для отца добавил погромче, - Пап, я покажу Нику, как правильно замачивать веник. Как только мы оказались в тесном помещении предбанника, я быстро захлопнул дверь и тут же прижал блондина к стене. - Никит, - шумно выдохнул я, прижимаясь к нему губами, вовлекая парня в страстный поцелуй. Целовались мы долго, даже не могу сказать, сколько по времени мы пробыли там, но по ощущениям минут десять, не меньше. Откуда-то с улицы уже послышался голос мамы: - Артём, Никита! Мальчики! Хотя мама прекрасно видела, куда мы вдвоём направились, она деликатно не стала входить в баню. - Твои родители нас ищут, - проговорил Ник, выцеловывая дорожку на моей шее, - Надо идти. - Надо, - согласно кивнул я, забираясь руками ему сначала под свитер, затем под футболку. - Тём, серьёзно, надо идти, - рассмеялся блондин на мои попытки забраться рукой ему в джинсы. Я убрал от парня свои руки и удрученно выдохнул, у меня ниже пояса всё так ныло от напряжения, что хотелось выть. Увидев мою проблему, которая сильно оттопыривала ткань моих любимых спортивок, Никита весело ухмыльнулся и прижал свою ладонь к моему пульсирующему бугру. - Бля, Никит, ты издеваешься? – зашипел я, чувствуя, как он потирает мой член прямо через ткань брюк. - Неа, мне просто в кайф осознавать, что ты хочешь меня, - прошептал он мне в самые губы таким низким грудным голосом, что толпы мурашек забегали у меня по коже. Мы вышли из бани и, под нахмуренным маминым взглядом, направились к дому. А меня грела мысль, что уже завтра мы вернёмся в агентство, в загородный клуб, где в нашей комнате никто уже нам не помешает. Как бы теперь дотерпеть и не сорваться. Ведь мне совсем не улыбалась перспектива быть пойманным врасплох кем-то из моих родителей. Шашлык был съеден, мамины салатики тоже. Хотя мы с Ником старались сильно не нагружать наши желудки, ведь нам ещё предстояло идти в баню. - Ребят, идите первыми, там сейчас самый жар, - кивнул нам папа, а мама подала чистые полотенца. Вот, казалось бы, что тут такого, два парня идут вместе в баню. Ну, помыться, попариться, дело обыкновенное. Но… Но как только мы оказались вдвоём в узком помещении предбанника, я внезапно ощутил сильный мандраж. Я покосился в сторону блондина, который, казалось, абсолютно не замечал моего смущения. Он ловко скинул с себя ветровку, за ветровкой последовали флисовый свитер и футболка. - Что? – вопросительно поднял брови Никита, замерев передо мной в одних только джинсах. Я молча сглотнул, скользя взглядом по красивому рельефу пресса Волкова. - Тём, отомри уже, - усмехнулся блондин, стаскивая с себя брюки вместе с трусами, а потом в два быстрых шага юркнул за дверь парилки. - Ты идёшь? – послышался его насмешливый голос. Я снова медленно сглотнул. - Да, блять! – негромко выругался сам на себя я, поправляя свой стояк и стягивая с себя одежду. - Ну, наконец-то, - протянул парень, растягиваясь на животе во весь рост на деревянном пологе, - Попаришь? Я перевел взгляд с красивого обнаженного тела, распростёртого сейчас передо мной, на сиротливо замоченный в деревянной кадушке веник, и обратно. И вместо того, чтобы взять его в руки, я эти самые руки положил на это самое тело и принялся водить по нему, пока не услышал приглушенный вздох. - Тём-ка, - простонал Волков, быстро перевернулся и сел, выпрямившись, притягивая меня к себе и зажимая между своих разведенных ног. Его руки обхватили мои плечи, а губы тут же нашли мой рот. Поцелуй получился очень горячим, и не только потому, что мы находились в жарко натопленной бане, а потому, что в мой живот упирался не хилый такой стояк Волкова, а сам я мог кончить просто от одного лишь прикосновения его руки. - Я так хочу тебя, - прошептал Никита, сминая мои губы поцелуем. Одна его ладонь легла мне на ягодицу, по-хозяйски обхватывая её, а другая уже сжимала вместе оба наших члена. Я закусил губу и тихо застонал, когда его рука начала двигаться верх – вниз, вверх – вниз. Каждый новый поцелуй становился всё более солёным. Пот стекал по моему лбу, шее, животу и бокам. Мои пальцы собирали бисеринки влаги с плеч и спины Никиты. Наши тела стали скользкими, а волосы влажными. Жарко! Было, пиздец, как жарко! - Тём, посмотри на меня, - попросил Никита низким хриплым голосом. Я повиновался, широко раскрыв глаза и откинув мокрые пряди со своего лица, и тут же залип на этих охуенных голубых глазах. - Хочу тебя, - почти зарычал я, ощущая невыносимое желание. Оно было настолько сильным, настолько ошеломляющим, что ощущалось почти физически болезненным. Мне хотелось не просто кончить от его руки, мне хотелось кончить с ним вместе. Меня всего корёжило и рвало на куски, плавило и воспламеняло под взглядом этих голубых глаз. И я хотел, чтобы он чувствовал всё тоже самое, что ощущал сейчас я, чтобы его также ломало, как меня самого. Я запустил обе руки в его светлые волосы и с силой сжал их в своих ладонях, запрокидывая ему голову и впиваясь в шею, награждая его соленую кожу беспощадным засосом. Послышался его рваный вздох и мой тихий протяжный стон, когда между наших мокрых тел стало ещё более скользко. От нахлынувшего оргазма меня почти трясло, или это содрогалось тело Никиты? Мой мозг уже ничего не соображал. Я уткнулся лбом в плечо блондина, а он сильнее прижал меня к себе свободной рукой. - Если мы сейчас же не выйдем отсюда, то рискуем словить тепловой удар, - сказал я через какое-то время, отлепляясь от тела Никиты. - Ага, - кивнул парень, соглашаясь, - Только сначала надо сполоснуться. В предбаннике было свежо и приятно. Мы сидели завёрнутые в простыни на стареньком диванчике и потягивали прохладное пиво прямо из бутылок. Точнее я сидел, а Ник полулежал, закинув ноги на подлокотник, а свою голову он удобненько устроил на моих коленях. Свободной рукой я неторопливо перебирал его светлые волосы, заворожено глядя, как от влаги они скручиваются в забавные кольца и локоны. - Тём, - тихо позвал меня блондин. - Ммм? – вопросительно промычал я. Говорить сейчас что-то было лениво, накатила приятная расслабуха. - Давай куда-нибудь сходим вместе, только вдвоём? – неожиданно вдруг выдал он, а я даже растерялся. Вялость и лень улетучились моментально, кровь побежала по венам быстрее, а сердце вдруг забилось чаще. - Свидание? – глухим голосом переспросил я. Волков улыбнулся. Глаза его были прикрыты, и я никак не мог разглядеть их выражение. - Ну, типа того, - сказал он, и его ладонь легла мне на колено. Он распахнул свои глаза и посмотрел на меня так, что у меня перехватило дыхание. А в это время его рука пробралась за край простыни и поползла вверх по внутренней стороне моего бедра. Во рту мгновенно пересохло, и вместо того чтобы сделать глоток, я отложил в сторону бутылку с недопитым пивом и положил свою ладонь на грудь Никиты и начал скользить по его телу вниз, к его животу. Чуть задержавшись на кубиках пресса, моя рука нырнула за край простыни и обхватила крепкий стояк Волкова. - Тём, ты нарываешься, - хрипло произнёс Никита. - Накажешь меня? – произнес я, наклоняясь и накрывая его рот губами. Поцелуй длился не долго. Волков с каким-то рычащим звуком прервал его и, вскочив на ноги, вздёрнул меня за руку с дивана, срывая с меня простыню. А затем его горячие руки быстро развернули меня спиной и толкнули на диван. Колени уперлись в мягкое сидение, а руки сами легли на спинку дивана. Никита громко сплюнул себе на ладонь и провел пальцами по ложбинке между моих ягодиц. Я непроизвольно зажался и подумал, что, наверное, будет больно. Но его рука скользнула ниже и глубже, размазывая влагу между моих бёдер. - Сведи ноги вместе, - попросил Ник. И в следующее мгновение между моих ягодиц толкнулся его член, но не туда, куда я думал, и даже опасался, а ниже и дальше, задевая машонку. Ощущения были немного странными, но классными. Его дыхание обжигало мне шею. То как он прижимался ко мне сзади и как обхватил меня руками, возбуждало так сильно, что у меня потемнело перед глазами. - Я так хочу тебя, - прерывисто дыша, прошептал мне в затылок Никита, наращивая темп и ловя ладонью мой собственный член. - Скажи, что тоже хочешь, - попросил он, принимаясь активно дрочить мне. - Хочу, - шумно выдохнул я, выгибаясь от наслаждения. - Скажи ещё, - снова приказал он, - Скажи, как сильно ты хочешь? - Очень хочу, - уже стонал я в голос, ничего не соображая, - Я так сильно тебя хочу. Возьми меня, люби меня, трахни меня. Меня всего затрясло, и в следующую секунду, хрипло застонав, я бурно кончил прямо ему в ладонь. Мои последние стоны заглушил сдавленный рык Ника. Дрожь прокатилась по его телу, а его пальцы сильно впились мне в бока. И я вдруг ощутил, как между моих бёдер потекло что-то тёплое и вязкое. Я так и продолжал стоять в этой позе, уперевшись руками в спинку дивана и стараясь выровнять дыхание. А Никита уткнулся лбом куда-то мне в волосы и тоже шумно дышал, отходя от оргазма. - Блять, у меня от тебя крышу срывает, - тихо произнес блондин. - А у меня, блять, ноги подкашиваются, причём в прямом смысле, - признался я, - Сука, так дрожат, щас упаду. Ник отлепился от меня, развернул меня к себе и, обхватив ладонями моё лицо, начал целовать. - Пойдём уже мыться, - прерывая поцелуй, сказал он устало, - А то в третий раз я могу сорваться и точно сделать тебе больно. - Ну, вы, блин, даёте, - удивленно произнёс мой отец, когда мы, наконец, зашли в дом, чистые, разморённые и немного усталые. - Два с половиной часа мыться в бане, это сильно! – хмыкнул папа, а потом добавил, уже обращаясь ко мне, - Надеюсь, вы не всю баню выхолодили? Пар ещё остался? Ты подкинул в печь дров? - Да, всё сделал, - кивнул я утвердительно. - Так, ладно, еду разогреете в микроволновке, чайник на плите только что вскипел, - отдавала последние распоряжения мама, уходя вместе с папой в баню. - Мам, идите уже. Мы справимся, - успокоил я её, подавляя зевок. Усталость постепенно давала о себе знать. Быстро перекусив, мы запрыгнули под одеяло и ещё какое-то время просто молча лежали, переплетая наши пальцы вместе и разглядывая руки друг друга. Было так хорошо, что слова стали абсолютно не нужны. Так мы и засыпали, тесно прижавшись друг к другу и держась за руки. Ведь уже завтра нам предстояло вернуться в Москву, в наш загородный клуб, на наше реалити-шоу. - Чему улыбаешься? – сонно спросил меня Ник, очевидно разглядевший в сумраке ночи мою довольную физиономию. - Да, так. Подумалось кое-что, - ответил ему я. - Что же? – поинтересовался он, подавляя зевок. - Я просто подумал о том, что иногда мысли и желания материализуются. И весь тот шип о на с тобой в соцсетях, он воплотился в реальность, понимаешь? - Дааа, - протянул Никита, а затем усмехнулся, - Представляешь реакцию фанатов, которые активно поддерживали наш пейринг на протяжении всех этих месяцев, если они узнают о том, что реально происходит между нами? - Хм, - я весело хмыкнул и тихо рассмеялся, а затем переспросил, - А что между нами происходит? - А ты сам не знаешь? – ответил вопросом на вопрос Никита. - Знаю, но хочу услышать это от тебя, - улыбнулся я. - Даже и не знаю, дай-ка подумать, - задумчиво протянул он, театрально постукивая по подбородку пальцем, - Блин, пока ещё не понял. Вот трахну тебя и тогда скажу. От этих слов у меня даже челюсть упала. - Волков, ты не прихренел ли? – вытаращился я на него во все глаза. На мои слова Ник рассмеялся и притянул взбешённого меня к себе в объятия. - Да шучу я, успокойся, - проговорил он, целуя меня в макушку, - Но всё равно трахну. - А может я тебя? – хмыкнул я, продолжая злиться. - Ага, я не против. Ты меня, я тебя. И жили они долго и счастливо, и умерли в один день, залюбленные и затраханные, - засмеялся Ник, а вслед за ним и я. Утро следующего дня выдалось довольно суетливым. Мама собирала нас, словно на войну. Огромная сумка с банками варенья, солений и маринованных грибов пополнила наш багаж. В аэропорт нас вёз только папа, мама же расцеловав нас обоих на прощание у машины, ушла в дом, спешно вытирая с лица слёзы. На парковке возле аэропорта мне показалось, что папа хочет мне что-то сказать, но никак не решается. Видимо, присутствие Никиты не давало ему эту возможность. - Ник, ты иди пока, я догоню, - попросил я парня. Волков вежливо поблагодарил за гостеприимство и пожал протянутую папину руку на прощание, а отец участливо похлопал того по плечу. - Счастливого пути, парень, - проговорил ему отец на прощание. Когда фигура Ника скрылась за раздвижными дверьми аэропорта, я вопросительно посмотрел на отца. Он молчал, потупив взор и засунув обе руки в карманы своих брюк. С пару минут мы просто стояли молча, чего-то ожидая. - Он, кажется, неплохой парень, - неожиданно заговорил отец, - Да и ты выглядишь с ним счастливым. До меня медленно доходил смысл папиных слов, и осознание этого вводило меня в ступор. - Он мне понравился, - уже более бодрым голосом продолжил отец и потрепал меня по плечу, - Так что я не против. И это…, не афишируйте, пожалуйста, хотя бы какое-то время ваши эти, как их там, отношения. И ещё… Маме не говори пока. Думаю, она ещё не готова к такому. Я медленно сглотнул, стоявший в горле ком. - Ладно, иди уже, - хлопнул меня по плечу отец, - А то опоздаешь. Я с благодарностью обнял отца на прощание и поспешил в здание аэропорта.