О чём только можно мечтать

      До ушей дошёл очередной раскат грома, и на мгновение небо осветила яркая полоска молнии. Кавех поёжился от пробирающегося под кожу холода и воды, которая делала одежду всё более тяжёлой на теле, и, прикрыв макушку недовольно заскрипевшим Мехраком, кинулся вверх по улице, стараясь не попасть туфлями ни в одну лужу.       Свой день рождения архитектор явно не хотел провести вот так — спасаясь от дождя и спеша домой, скрываясь прочь от чьих-либо глаз.       Откровенно говоря, Кавех мечтал о хотя бы небольшом и скромном празднике в кругу самых близких людей: надеялся, что они вкусно поели бы, выпили и от души поговорили, поздравили бы именинника с праздником. Только вот планируемый архитектором пикник вне города был обречён на провал ещё в начале дня — дождь принялся лить с первыми лучами солнца. Кавех начал судорожно придумывать другие варианты встречи, но уже спустя пару часов от Тигнари пришло послание о том, что он и Коллеи могли сильно задержаться из-за ливня.       «Ну, в этом ведь ничего страшного? Они ведь придут… наверное, — успокаивал себя архитектор, взволнованно бродя из одного угла комнаты в другой и кусая губы. — Может, таверна ещё будет работать до того времени, как они придут и мы успеем посидеть там за дополнительную плату?»       Но спустя час надежды Кавеха были окончательно разбиты, стоило поспешно уходящему из дома аль-Хайтаму бросить напоследок:       — Из-за ливня на окраине города проблемы с уходом воды. Всех мудрецов в Академии на уши подняли, а вместе с нами и матр. Не жди.       Иногда прямолинейность Хайтама могла довести архитектора до самой настоящей истерики, но в этот раз Кавех лишь сжал губы в тонкую полоску и опустил взгляд в пол. От хорошего настроения не осталось ни следа, ведь все те, кого архитектор пригласил на свой праздник, теперь могли не прийти.       Тигнари и Коллеи предстояло преодолеть путь от Гандхарвы до Сумеру, проходя сквозь ливень по поплывшей от погоды дороге, аль-Хайтама вызвали в Академию, чтобы решать проблему с водооттоком…       И, конечно, беда в Сумеру никак не могла обойти стороной матр, и в частности — их генерала махаматру.       Кавех прижался отчаянно к холодной стене ближайшего здания и прошмыгнул вверх по улочке, укрываясь под козырьками домов от крупных капель. На глазах стали наворачиваться слёзы, когда в голове встал образ Сайно, который ещё пару недель назад бормотал спросонья о предстоящем празднике, забавляя и умиляя своего парня подобным волнением. И если отсутствие друзей на собственном дне рождения архитектор мог как-то перенести, то отсутствие возлюбленного, с которым хотелось провести каждый момент в своей жизни, — нет.       Сердце ныло от одной только мысли, слёзы продолжали стекать по щекам вниз, а Кавех продолжал бежать вперёд, игнорируя холодный дождь. Юноша и так вымок до нитки, а до дома оставалось всего ничего — нужно было лишь подняться выше по витой дороге, ведущей наверх. Небо тем временем осветил очередной огонёк молнии, издалека послышался глухой грохот; Кавех поспешил нырнуть под козырь их общего с секретарём Академии дома, прижался поближе к поверхности резной двери и стряхнул с плеч лишнюю влагу.       — Темно, — вздохнул архитектор грустно, а затем закусил губу и нырнул ладонью в карман своих одежд. Благо, ключ оказался на месте и вынудил юношу облегчённо выдохнуть на миг. — Значит, аль-Хайтам ещё в Академии. Сайно, вероятно, тоже. Не стоило надеяться…       На щеке появилась очередная влажная дорожка — и Кавех уже не знал точно, что это было: собственные слёзы или капли дождя.       Замок благодаря ключу глухо щёлкнул, позволяя толкнуть дверь и войти внутрь. Мехрак тихо заскрипел, пиликнул пару раз и отлетел в сторону от хозяина, умещаясь на небольшом столике недалеко от входа в дом. Кавех дёрнул на миг уголком губ, а после отвернулся, упираясь взглядом куда-то в стену. Руки потянулись к рубашке, окончательно прилипшей к телу, а голова опустилась к груди. Тишина вокруг давила, и к горлу поступил противный ком. Хотелось расплакаться, но Кавех отдёргивал отчаянно себя от подобной реакции — он не должен плакать и жалеть себя. Друзья хотели прийти, но не смогли, у них есть на это причины. Их нельзя ни в чём винить, нельзя поддаваться отвратительному чувству в груди, что распространяло по всему разуму тоску и обиду.       «Просто выпью вина и лягу спать», — решение само пришло в голову.       Плечи опустились, лбом юноша прислонился к прохладной стене и замер, стараясь унять предательски рвущийся из груди всхлип. Архитектор ощутил, как ненароком прокусил губу до крови, и потому повёл языком по ранке, собирая алую жидкость. Кавех уже собирался стянуть с себя окончательно промокшую одежду, после прошмыгнуть в свою комнату, а там привести себя в порядок, выпить терпкий алкоголь и забыться тяжёлым сном…       Вот только в следующий миг к спине прижалось чужое тёплое тело, а юркие руки обвились вокруг талии, не позволяя архитектору отстраниться. Кавех вздрогнул всем телом от непонимания, завозился в довольно крепкой хватке, но вскоре опустил взгляд вниз и застыл, ощутив, как сердце пропустило удар — эти тонкие запястья и аккуратные ладошки со смуглой, слегка загрубевшей от множества битв кожей архитектор узнал бы при любых обстоятельствах.       — Что ты здесь…? — ахнув глухо, Кавех попытался вывернуться из объятий, чтобы обернуться и взглянуть наконец на юношу, что подкрался к нему абсолютно бесшумно и теперь заставил его сердце заколотиться бешено.       — С днём рождения, Кавех.       Немного нехотя отстранившись, чтобы позволить архитектору развернуться, Сайно поднял голову, заглянул в алые глаза напротив и слегка прищурился, растягивая губы в нежной улыбке. В глазах махаматры застыл подозрительный хитрый огонёк, но его с каждой секундой всё сильнее подавляла бесконечная любовь. Кавех от подобного взгляда не смог сразу заметить, что в руках Сайно сжимал небольшой, но довольно длинный свёрток, перевязанный ярко-жёлтой ленточкой.       — Но ты же… Аль-Хайтам сказал, что всех матр и мудрецов на уши подняли из-за ливня, — растерянно пробормотал архитектор, едва шевеля губами и смотря то на лицо махаматры, то на вещь, которую тот вскоре стал всовывать в его руки.       — Да, он верно сказал… Ну, точнее не совсем верно, всё было не столь критично. Мы разобрались с проблемой ещё несколько часов назад, — хмыкнул Сайно, слегка качая головой и усмехаясь после.       «Так это было… враньё? — понял Кавех. Перед глазами встал тот странный взгляд, которым одарил аль-Хайтам своего соседа по дому перед своим уходом. — Вот ведь чёрт, с самого начала он…»       Судя по улыбке, появившейся на лице терпеливо ждущего махаматры, архитектор понял всё абсолютно правильно.       — Прости, мы хотели тебя порадовать. Аль-Хайтам сказал, что ты очень расстроился, когда дождь испортил предстоящий пикник, и мы решили устроить сюрприз, — пояснил Сайно, а затем осторожно потянулся рукой выше, чтобы коснуться ласково щеки архитектора.       — Так вы…       — Остальные ждут в гостиной. Я… хотел первым поздравить тебя и отдать подарок.       Губы задрожали, а по щекам вновь потекли солёные капли — Сайно тут же охнул громко, уместил обе ладони на лице Кавеха и обеспокоенно заглянул в его глаза.       — Эй, ну, что ты?..       — Прости, я… Просто я так рад, — из груди вырвался короткий всхлип, но Кавех практически сразу выдохнул сквозь зубы и улыбнулся, взглянув на махаматру с молчаливой благодарностью.       — Не плачь, — глухо хмыкнув, Сайно нежно стёр большими пальцами влажные дорожки на щеках юноши, а затем осторожно приподнялся на носочках, чтобы коснуться губами чужих уст и ощутить при этом, насколько те были солёными. — Лучше… открой свой подарок. А после сходишь переодеться, и пойдём к остальным. Мы наготовили много всего… А ещё я попытался сделать твоё фирменное блюдо. Правда, вышло оно не таким красивым, как у тебя обычно выходит, а какое-то кривое получилось, кхм, но я стара…       Махаматра так и не успел договорить — в момент он оказался прижатым к вымокшей груди архитектора. Кавех что-то неразборчиво пробормотал, глотая слёзы, и уткнулся носом в висок Сайно, вдыхая жадно приевшийся к нему запах свежеприготовленной еды и свечей, которые обычно зажигали на тортах.       — Кавех? — позвал махаматра тихо.       — Я так люблю тебя, — хрипло выговорил архитектор, не выдерживая и прижимаясь губами к чужой тёплой щеке.       По пространству вокруг распространился затем тихий смех. Сайно слегка вывернулся, прищурился заинтересованно и податливо подался губами вперёд, чтобы мазнуть ими по кончику носа юноши.       — Открывай свой подарок, — подмигнул махаматра, указывая глазами на свёрток, который Кавех всё это время сжимал в ладони.       В глубине ярко-красных глаз архитектора мелькнуло неподдельное любопытство. Длинные пальцы юрко запорхали над ленточкой, спеша ослабить узел, а там и отбросить в сторону жёлтую полоску. Кавех развернул бумажный свёрток и охнул глухо, удивлённо уставившись затем на довольного генерала.       — Это же те самые кисти! Эксклюзивные, из шелковицы, сделанные в Ли Юэ!       — Я долго не мог придумать, что подарить. А тебе они тогда очень понравились. И я захотел подарить их тебе, — с лица Сайно не сходило довольство как всей ситуацией, так и самим собой.       Юноша слишком долгое время хотел как-то порадовать своего возлюбленного, но никак не мог решить, как это сделать — сейчас же ему предоставился самый что ни на есть удобный шанс. Ведь то, о чём Сайно так мечтал: широкая улыбка на лице Кавеха и счастливый огонь в его глазах, — всё это теперь предоставлено ему.       — Тебе нравится подарок? — конечно, он не мог не спросить, не улыбнуться и не посмотреть с любопытством на архитектора.       — Нравится. Но… лучший подарок сегодня не кисти, — немного задумчиво проговорил Кавех, а когда на лице Сайно застыло растерянное и практически отчаянное выражение, тихо засмеялся и закончил: — Мой лучший подарок — это ты.       Руки махаматры в следующий миг сомкнулись вокруг чужой шеи, а губы прижались к устам архитектора жадно. Невероятно хотелось остаться вот так: стоя посреди тёмного коридора, сжимая друг друга крепко в объятиях и жарко целуясь, забывая про весь мир. Только вот буквально за стенкой их ждали друзья с накрытым столом, а Кавех начинал откровенно дрожать от холода из-за вымокшей насквозь одежды.       Сайно отстранился осторожно и мягко улыбнулся, напоследок оглаживая ладонью мокрую шею архитектора.       — Пойдём. Не будем заставлять друзей скучать без нас, верно? Думаю, они уже ждут, не дождутся моих шуток! И, конечно, счастливого тебя за столом!       Смешок вырвался из груди, а на душе окончательно полегчало. Одной рукой Кавех прижал к груди связанные тонкой бечевкой кисти, а второй крепко сжал ладонь махаматры, позволяя тому повести себя затем в сторону комнат.       — Тогда веди меня, мой лучший подарочек.