Fairytale. Том 1

Прошло уже два месяца. За это время Николай смог осознать, насколько сильно любит Сигму. Теперь он не представляет свою жизнь без него. Их отношения стали идеальными. Это дало Гоголю веры в себя и надежды, что все пройдет хорошо. Он очень надеялся, что Сигма ответит ему взаимностью. Конечно, страх присутствовал. Но Гоголь больше боялся не за то, что будет отвергнут, а за то, что Сигма в нём разочаруется и больше не захочет общаться. Николай вернулся с работы. Сигма находился в гостиной и читал книгу, но когда услышал, что пришёл Гоголь, то сразу же к нему подбежал. Омега сразу же начал обнимать альфу. — Ты сегодня поздновато. Я приготовил ужин, но он немножко остыл. Если хочешь, то я сейчас его быстренько подогрею. — Все хорошо, Сигма, спасибо тебе за твою заботу. — эльф немного засмущался, а потом улыбнулся. Николай обожал его улыбку. Она всегда была искренней и живой, хоть омега пережил слишком много ужасного. Если бы Гоголь знал, что Сигма держится только ради него. Альфа стал его смыслом жизни. После вкусного ужина они проводили время в гостиной. В этом доме тоже был камин. Сейчас они сидели в обнимку на диване и смотрели на огонь. — Коль, а почему ты всегда носишь на одном глазу карту? — Мне отец с детства говорил её везде носить и не снимать. Никто не должен увидеть мой второй глаз. — Неужели с ним что-то серьёзное? — Нет, все хорошо. Я сам, если честно, не знаю точную причину, по которой отец заставлял меня скрывать его за картой. Но раз так надо было, то я буду его скрывать. — А мне можешь его показать? Гоголь не знал, как ему лучше поступить. Он никогда не ослушивался отца. Но Сигме ведь можно доверять? Это же Сигма, а не кто-то ещё. — Если не хочешь, то не нужно. — Хорошо, я покажу тебе его. После этого Николай снял карту. У альфы гетерохромия. Вот причина того, почему ему нельзя было снимать перед другими людьми карту. Сигма все понял, но Гоголю он ничего не расскажет. Он не хочет портить ему жизнь. — Все же хорошо, Сигма? — Д-да, все хорошо. Они просто молча сидели и смотрели на огонь где-то десять минут, а потом Николай решил рассказать Сигме правду. — Сигма, ты должен кое-что знать. Я не просто так тебя спас. Я тебя спас не только из-за того, что должен был, не только из-за угрызений совести, но ещё и из-за того, что ещё тогда у меня к тебе возникла привязанность. А со временем я понял, что до безумия влюблен в тебя. Я пойму, если ты не захочешь после этого со мной общаться. Особенно после того, что я сделал. — Гоголь сначала смотрел в глаза Сигме, а потом не смог этого делать. Тяжело признаваться в чувствах тому, кто врядли ответит взаимностью. Особенно, если это Сигма. Потерять Сигму для Николая страшнее всего. Эльф подвинулся к альфе поближе. Он легонько рукой повернул его голову к себе, заставив этим посмотреть на себя. Их взгляды сошлись. В них можно было прочитать волнение. — Ты спас меня, а теперь заботишься обо мне. Я в любом случае не отвернусь от тебя никогда. Но вот дело в том, что ты мне тоже до безумия дорог. У меня тоже к тебе есть чувства. Может это и неправильно, но мне все равно. Я хочу быть с тобой. Я рядом с собой не вижу никого, кроме тебя. Я выбрал тебя. Ты– мой альфа. После этого их губы слились в нежном поцелуе. Они никогда не забудут это счастливое мгновение. Они никогда не забудут свой первый поцелуй. — Я люблю тебя, Сигма. — А я тебя, Коля. Они ещё какое-то время провели в гостиной, а потом пошли теперь в свою общую спальню. Эту ночь они тоже никогда не забудут. Ночь, когда они стали единым целым. Пожалуй, они ещё никогда не были и не будут так счастливы, как сейчас.