* * * *
Тем временем внутри Горы, попрощавшись с Кларк, Кейн, Рейвен и Мерфи находились в командном пункте бункера, куда настояла пойти механик, чтобы проверить, все ли было уничтожено, как предполагалось, или что-нибудь могло остаться. Мужчины пошли с ней, зная, что это даст им возможность поговорить, не опасаясь, что кто-нибудь подслушает их разговор. Кейн осматривал помещение, а Мерфи сидел, положив ноги на стол, пока внимание Рейвен было приковано к экрану компьютера перед ней. «Как думаете, у них все будет в порядке к тому времени, когда Кларк переедет в Полис, в качестве посла Небесных Людей?» — спросил Мерфи. «Я не думаю, что есть какой-либо риск что что-то пойдёт не так», — пожала плечами Рэйвен, — «Эти двое любят друг друга больше всего на свете. С ними все будет в порядке и так же тошнотворно романтично, как всегда, вот увидишь». «Я согласен с Рейвен. Кроме того, не похоже, чтобы они расстались в плохом смысле», — сказал Кейн, — «Больше похоже, что Кларк нужно время, чтобы обдумать все, что связано с Лексой и ее смертью, чтобы иметь возможность двигаться дальше. Это очень зрелый поступок. Что-то, что я хотел бы сделать для своего брака в прошлый раз», — сказал им Кейн. «Вы с Келли не были так близки, как сейчас?» — спросил Мерфи. «Это была полностью моя вина. Раньше я был холодным человеком, потому что думал, что это необходимо, чтобы сохранить жизнь нашим людям, а потом она умерла, как и моя мама, и Сектор Семнадцать. Их смерти сломали и сделали меня другим человеком. И я думаю, мы можем сказать, что Кларк не единственная, кто получил второй шанс быть с женщиной, которую она любит». «Разве не все мы?» — пробормотала Рейвен, продолжая просматривать файлы. «Я был там, когда это случилось. Когда умерла Лекса», — произнес Мерфи. Кейн и Рэйвен повернулись к нему. «Правда? Как это было? Я имею в виду…» — спросила механик. «Смотреть на это было больно. Я был связан, а Титус был там с пистолетом, когда вошла Кларк и попыталась меня развязать, прежде чем он начал угрожать ей, говоря, что собирается убить ее и повесить убийство на меня, чтобы Лекса начала войну против Небесных Людей и убила всех до единого. Когда он собирался выстрелить в нее, она бросила в него что-то и попыталась добраться до двери, но затем в комнату вбежала Лекса, как раз в тот момент, когда Титус слепо выстрелил в направлении Кларк, попав Лексе прямо в живот, слишком близко к ее сердцу. Блонди перепробовала все, чтобы остановить кровотечение, но она ничего не могла сделать, кроме как стоять там и смотреть, как Лекса умирает. Когда она умерла и Титус забрал тело, Кларк провела следующие три часа, стоя у кровати и просто глядя на кровь, прежде чем случилось все остальное, когда были убиты те дети и все такое. Это было душераздирающе». «Я даже представить себе не могу», — Рейвен отодвинулась от компьютера и развернулась на стуле лицом к обоим мужчинам, — «Я имею в виду, когда я потеряла Финна, я была опустошена, и это не считая того факта, что я не любила его так, как Кларк, кажется, любит Лексу. Неудивительно, что она так расстроена». Кейн прислонился к одному из столов, повернувшись к ребятам лицом. «Да, но Кларк должна понимать, что жизнь Лексы находится и, вероятно, будет продолжать находиться в опасности», — произнес мужчина, — «У нее всегда будут такие враги, как Ниа, которые захотят видеть ее мертвой. Если Кларк хочет быть с ней, ей придется научиться справляться с этой частью их жизни и любить кого-то со статусом Лексы, иначе эти отношения обречены на провал, независимо от того, как сильно они любят друг друга». «Кроме того, нельзя сказать, что Кларк сама вне опасности», — согласился Мерфи, — «Эта девушка притягивает неприятности как магнит. Она такой же лидер для нас, как Лекса для землян, и если они планируют быть вместе, то это означает, что они обе будут руководить этой Коалицией. Они обе будут в опасности долгое, очень долгое время, и им нужно смириться с этим в отношении друг друга». «Но это нелегко принять, даже если ты знаешь, что это правда. Я имею в виду, насколько хорошо бы ты справился, зная, что Эмори в опасности? В прошлый раз, когда она была в опасности, ты был готов сделать все, чтобы защитить ее. Неужели может быть так, что после всего, через что они прошли, потеряв людей, которых любят, потеряв друг друга, они инстинктивно не попытаются защитить друг друга? Разве ты не сделал бы то же самое для своей Эмори? Или ты для своей жены, Кейн?» — спросила мужчин Рэйвен, которые переглянулись, зная ответ на вопрос. «Конечно, мы бы так и сделали», — ответил Кейн и Мерфи кивнул головой. «Вот и с этими двумя то же самое. Они обе хотят защитить друг друга, потому что обе знают, каково это — терять друг друга. Лекса, когда Кларк пропала после битвы на Горе, а Кларк, когда умерла Лекса», — объяснила механик. «Ты права. Я думаю, что то, что они обе являются лидерами, только повышает уровень опасности, с которой они сталкиваются каждый божий день, делая возможность мыслить рационально еще более трудной для любой из них, когда речь заходит о безопасности другой», — размышлял Кейн вслух. «В любом случае, я думаю, что эти двое найдут выход из этой небольшой неровности на их пути», — пожал плечами Мерфи, — «После всего, что они сделали, чтобы быть вместе, это их не разлучит». Рэйвен и Кейн надеялись, что парень был прав. «Кроме того, что может быть лучше секса с макияжем, грех такое потерять», — ухмыльнувшись проговорил Мерфи. Кейн только покачал головой, посмеиваясь, в то время как Рейвен отвесила парню подзатыльник: «Вытащи голову из канавы, осел. Мы здесь, поэтично размышляем о личной жизни нашей подруги, а ты отпускаешь глупые, непристойные шуточки». «Просто вопрос. «Поэтично размышлять» — это новый термин для обозначения сплетен? Потому что мне это нравится», — пошутил Мерфи, и Кейн не смог удержаться от смеха. «Знаешь что? Я отказываюсь от попыток сделать из тебя порядочного человека, придурок. Это невыполнимая задача, и жизнь жестока, что требует от меня так многого», — с серьёзным лицом пошутила Рейвен и Мерфи усмехнулся. «Да, да, я вас понял. Но теперь меняем тему. Что вы, ребята, думаете о Джахе на той встрече? Мне показалось, или он пытался перехватить власть у Кларк, и в итоге получил по заднице?» — задался вопросом Мерфи. Закрыв глаза, Кейн вздохнул: «Должен признать, что он пытается сделать это с того самого момента, как мы спустились сюда. В прошлый раз он был взбешен, когда Эбби не захотела выполнять его приказы, или вернуть ему значок Канцлера, а ведь он ее уважает. Кларк всего лишь ребенок, который рос на его глазах, и все же она — та, кому люди доверяют их вести в этих отношениях с землянами и с Горцами. Мне неприятно это говорить, но я не думаю, что Телониус сдастся без боя», — предупредил ребят мужчина, зная Канцлера гораздо дольше, чем любого из них. «Мы все знаем, что в тот момент, когда Лекса сделает нас тринадцатым кланом, Кларк останется в Полисе в качестве нашего посла, а это значит, что если они не решат проблему руководства Скайкру, это может стать прекрасной возможностью для Джахи попытаться вонзить свои когти в наш народ. И если мы добавим Пайка, маму Монти и всех чокнутых с фермы…» — с каждым словом Рэйвен все больше хмурилась. «Это адская комбинация», — закончил Мерфи. «Насколько я понял, эта поездка Кларк в Аркадию уже является началом реализации планов Кларк относительно этого», — произнес Кейн, — «Вы знаете что-нибудь об этом?» «Нет, но что бы это ни было, я уверен, что это включает в себя и то, что ты скоро наденешь ту булавку, старина», — сказал Мерфи, пренебрежительно пожимая плечами. «Я?» — спросил Кейн, немного застигнутый врасплох. «Если бы место Кларк не было рядом с Лексой, я уверена, что именно она выдвинулась бы на пост Канцлера, а учитывая то, как люди доверяют ей, она бы победила», — начала объяснять Рэйвен, — «Но поскольку она настроена на гораздо более зеленые пастбища, ты — единственный оставшийся кандидат на эту должность, Кейн. Не только потому, что ты участвуешь в этой миссии вместе с нами, но и потому, что ты был единственным взрослым, который был полностью за присоединение к землянам. Ты на самом деле хочешь, чтобы мы были частью их народа, и ты понимаешь, что они — путь вперед. Кроме того, кому еще она могла бы доверять на этом посту? Джейк никогда бы не захотел быть Канцлером, это не его конек. Эбби тоже на этом посту не место, это свело бы ее с ума, как это было раньше. Я этого не хочу. Этот придурок», — девушка ткнула пальцем в Джона, — «Слишком туп для этого. Так что ты единственный, кроме самой Кларк, кто может занять этот пост». «Советую прислушаться», — поддержал Мерфи. Мужчина громко вздохнул, прежде чем слегка улыбнуться: «Если это так, то я мог бы использовать наше пребывание здесь, чтобы возродить мою дружбу с Индрой, учитывая, насколько важны для нашего выживания наши отношения с соседями, особенно после того беспорядка, который привнесут Станция Ферма и Пайк». Они кивнули ему, после чего он попрощался с ними и ушел, чтобы найти генерала землян и попытаться с ней поговорить. Повернувшись лицом к экрану, Рейвен не сразу вернулась работе, так как заметила отсутствующий взгляд на лице своего друга. Она узнала его, поскольку представляла, как этот взгляд появлялся на ее собственном лице, больше раз, чем она могла сосчитать с тех пор, как к ней вернулись воспоминания. Поэтому, когда она нарушила тишину, она была полностью уверена, что задает правильный вопрос: «Ты скучаешь по ней, не так ли? По Эмори?» «Я никогда не думал, что когда-нибудь в кого-нибудь влюблюсь, я думал, что для меня невозможно снова начать заботиться о ком-то. Не после моих родителей. Знаешь, что было после того, как мы встретились? Я бы поверил тебе, если бы ты сказала, что она меня ненавидит. Но чем больше времени мы проводили вместе, тем больше я начинал понимать, что мы слишком во многом похожи. Мы оба были выжившими, мы оба знали, каково это — делать все, что тебе нужно, чтобы выжить, чтобы поесть, и я просто влюбился в нее. Даже в том бункере я думал о ней и был слишком счастлив увидеть ее снова. Мне повезло, что она рискнула ради меня. Я не знаю, сделал бы я тогда тоже самое на ее месте». Джон открывал свое сердце девушке, которой когда-то причинил самую сильную боль и которую теперь считал одним из своих лучших друзей. «Ну, у нас с Луной не такая уж история любви, по сравнению с вашей, поскольку мы провели так мало времени вместе, что трудно понять, было ли это на самом деле или просто что-то, что я придумала сама себе, но она отличалась от Финна и Вика, понимаешь?» — проговорила Рэйвен, глядя куда-то перед собой, — «Теперь я вижу, что наши отношения с Финном, если это можно так назвать, были односторонними. Он любил меня как друга, а мне было нужно что-то большее. Он пытался дать мне это, чтобы не причинять боль, пока не встретил Кларк, которая не стала для него настоящим другом. Я думаю, именно поэтому он даже не осознавал, как сильно ему будет больно, когда он бросался к ней и был рядом по первому ее зову, как собачонка, желающая, чтобы ее погладил хозяин. Так же больно, как было больно мне». «А Вик?» «С ним все было иначе. Он хотел чего-то большего, но я видела в нем только друга. И я думаю, я все еще была слишком убита смертью Финна. Мне просто нужно было почувствовать себя не такой одинокой, а он был рядом, поэтому я и переспала с ним, но тут же пожалела об этом, потому что знала, что мне придется разбить ему сердце. Он этого не заслуживал, так что это отстой. А потом я не смогла встретиться с ним лицом к лицу, или смириться со своим состоянием, поэтому как трусиха, сбежала. Я изолировала себя ото всех, что привело меня к замечательному решению, из всех людей я доверилась помощи Джахи. Он продолжал пытаться, понимаешь? Протягивал руку помощи, но я продолжала отмахиваться от него, пока однажды он просто не перестал пытаться, за что я его не виню, но после этого мне было просто в некотором смысле легче продолжать игнорировать то, что моя жизнь рушилась, а я не могла попросить о помощи или принять ее, когда помощь предлагал мне кто-то другой, например Эбби, когда предложила сделать операцию. А потом стало слишком поздно». «Тогда что же такого особенного в Луне? Рейвен улыбнулась и посмотрела на него впервые с тех пор, как начала говорить: «Она поняла меня», — вспоминая их моменты, девушка продолжила, — «Для Финна, я перестала существовать, после того, как появилась Кларк, казалось, будто я была невидимой. С Виком было так, словно я единственное, что он мог видеть, кто был ему небезразличен, поэтому он зашел слишком далеко и слишком рано. Но Луна оставила меня в покое, словно точно знала, что мне нужна золотая середина. Мне нужно было, чтобы меня видели, но не принуждали, с ней я могла быть в тишине, не чувствуя, что со мной что-то не так. Например, когда у меня случился тот приступ, она точно знала, что мне нужно, и никогда не подталкивала меня говорить об этом, но она все еще была рядом, когда я нуждалась в ком-то. Тогда между нами возникло влечение». «Не знал, что тебе нравятся девушки», — улыбнулся Мерфи. «Она не понравится только идиоту. И, как я уже сказала, эти земляне определенно знают, как делать красивых людей», — парень с девушкой усмехнулись, — «Но даже это отличало ее от других людей, которые меня привлекали. Конечно, она красива, но дело было не только в этом, дело было в ее глазах. В них было так много боли, что я знала, что она поймет меня и мою боль, не осуждая и не пытаясь меня исправить. С Луной было нормально чувствовать себя сломленным, словно со мной не было ничего плохого, словно я могла быть такой столько, сколько мне нужно. И я думаю, со временем мы могли бы увидеть, к чему все могло бы привести, но наступал конец света, а ей было слишком больно, чтобы смотреть на все иначе, чем она смотрела». «Но сейчас все может пойти именно так. У вас будет этот шанс, и, надеюсь, без какой-либо угрозы конца света, нависшей над нашими головами», — с надеждой сказал Мерфи. «Я бы этого хотела. Я бы очень этого хотела».Глава 16: Финальный штрих
13 ноября 2023 г. в 11:00
Видя, как ее покидает возлюбленная, Лекса не смогла сдержать вздоха, присев на стол и ломая голову над тем, что только что произошло. Хоть и казалось, что между ними все было хорошо, девушка все еще чувствовала себя плохо из-за того, что ее действия выбили Кларк из равновесия, и теперь, единственный способ для нее снова почувствовать себя хорошо — это быть как можно дальше, до тех пор, пока они не разберутся с запертыми в бункере Горцами. По малым подсчетам это могло занять около двух недель, а это означало две недели вдали от Кларк, две недели беспокойства о том, все ли с блондинкой в порядке, преследует ли ее прошлое так же сильно, как сейчас, или ей становится лучше. Лекса понимала, что следующие пару недель она будет в неведении относительно того, что происходит с человеком, который для нее важнее всего на свете, и это ее не совсем устраивало.
Теперь, когда они наконец воссоединились, они должны были справляться со всем вместе, но сейчас это было не так. И хотя часть ее хотела обидеться на блондинку за то, что та закрылась от нее, не дав ей шанса быть рядом, чтобы обнять, утереть слезы, утешить, чего так страстно желала Лекса, большая ее часть понимала, что причина, заключалась в том, что она сама и являлась частью проблемы, и сейчас Кларк нужно нейтральное место, где она сможет все обдумать без лишнего давления. И все же Лекса не была рада происходящему. Разве могла она быть счастлива, когда ее девушка все еще страдала из-за того, что произошло в другой временной шкале?
Кларк была права, когда сказала, что Лекса не знает, каково это, наблюдать, как твой любимый человек, умирает у тебя на руках, а ты не можешь его спасти. Ближе всего Лекса подошла к этому чувству, когда ей пришлось наблюдать, как умирает Густус, но это все равно было не то. Она не лгала, когда сказала блондинке, что Титусу пришла в голову правильная идея, чтобы спровоцировать ее пойти войной против Небесных Людей, заставив думать, что это они убили Кларк. Если бы его план сработал, она бы не успокоилась, пока последний человек из этого клана не был бы безжалостно стерт с лица Земли, но и тогда она не представляла, что бы от нее осталось, если бы она потеряла блондинку.
Представив себя на месте Кларк, вынужденной наблюдать, как жизнь уходит из этих прекрасных голубых глаз, которые она так сильно любила, Лекса поняла, что полностью потеряла бы рассудок, и ей стало намного легче понять желание блондинки в этом уединении.
Лекса была глубоко погружена в свои мысли, прокручивая в голове весь разговор с блондинкой, когда полог палатки открылся и вошла Аня. Лекса не удивилась появлению бывшей наставницы и, учитывая все произошедшее, она, не раздумывая, подошла, и заключила женщину в объятия. Она почувствовала, как удивленная этим жестом, Аня немного напряглась, поскольку прошло около шести лет с тех пор, как они вот так обнимали друг друга, но затем женщина расслабилась и осторожно ответила на объятие, стараясь не задеть раны, полученные Лексой в бою.
«Спасибо, что остановила стрелу. Я не знаю, что бы я делала, если бы Сайлас навредил Кларк», — искренне поблагодарила женщину Лекса, отстраняясь.
«Не волнуйся об этом, малыш. Должна признать, что Небесная Девочка мне понравилась», — Лекса слегка улыбнулась, и генерал вздохнула, — «Я знала, что Сайлас должен был знать, что не выйдет из этого боя живым, поэтому захочет умереть, причинив тебе как можно больше вреда, какой сможет нанести. А учитывая все, что он сказал на совещании, я предположила, что он может попытаться что-то предпринять против Кларк, поэтому я осталась рядом с ней и рада, что смогла ее защитить».
«И это беспокоит меня, Аня. Если Сайлас смог увидеть связь между мной и Кларк, что она — та, о ком я забочусь, то как скоро Ниа обо всем узнает и пытается ее у меня отнять, как она отняла Костию?» — спросила Лекса.
«К счастью, мы на шаг впереди».
«Что ты имеешь в виду?»
«Вчера ночью мы перехватили посыльного от Сайласа к Ниа. Я полагаю, что парень должен был передать ей именно эту информацию, но, боюсь, его ждал довольно печальный конец, еще до того, как он смог хотя бы покинуть территорию Трикру. Бедняжка. Не каждый день воина съедает стая волков», — сказала Аня, притворяясь, что ей очень грустно на что Лекса не смогла удержаться от смешка.
«Я не знаю, что бы я делала без тебя, Густуса или Индры», — улыбнулась женщине Лекса, — «Вы трое — лучшие советники и семья, которых я могла бы пожелать».
Ее бывшая наставница просто пожала плечами. «Мы знаем. Но, помимо хорошей новости о срыве планов Ниа и Сайласа, я здесь, потому что твоя работа еще не закончена. Наши люди в очередной раз убедились в твоей силе и способности защитить и себя, и их, но сейчас им нужно услышать тебя. Тебе нужно выйти туда и произнести речь, которая заставит их снова и снова, с обожанием произносить твое имя. Тебе нужно вдохновить их продолжать доверять тебе».
«Я не уверена, что нахожусь в наилучшем состоянии, чтобы думать о словах, сейчас я чувствую себя совершенно безнадежно», — покачала головой брюнетка.
«Я знаю, я видела, как Небесная Девушка покинула лагерь», — с сочувствием произнесла Аня, — «Полагаю, она вернулась в Аркадию с остальными своими людьми», — Лекса вздохнула, кивая головой, дав понять, что ее расстраивает именно эта тема.
«Мне жаль, что произошедшее между вами тебя расстроило. Но прямо сейчас тебе нужно отодвинуть эти чувства на задний план и сосредоточиться на людях снаружи. Никто из них не сдвинулся со своего места, а это означает, что они ждут тебя, поэтому тебе нужно пойти к ним, даже если тебе этого не хочется. Даже если ты сейчас не чувствуешь себя сильной», — напомнила Лексе женщина.
«Наступит ли когда-нибудь момент, когда я смогу сначала поставить на первый план то, что важно для Лексы, а уже потом заняться делами Хэды?»
Это был скорее риторический вопрос, ответ на который для девушки всегда был до боли ясен: быть Хэдой важнее, чем быть Лексой и так будет всегда.
Ане не нужно было ничего говорить, поскольку она знала, что чувство ответственности направит ее бывшую вторую на правильный путь, поэтому она просто наблюдала, как Лекса сделала глубокий вдох, выдохнула и, повторив это еще несколько раз, кивнула головой и вышла из палатки. Оказавшись снаружи, Лекса увидела, что все ее воины наблюдают за входом в палатку, ожидая ее появления, и поэтому, она подошла и встала в центре круга, убедившись, что все люди видят ее и слышат.
«В тот день, когда Дух Командующего избрал меня вести вас, я поклялась защищать, заботиться о вас и вести к лучшему и светлому будущему, будущему, которое не наполнено смертью и потерей близких из-за бессмысленных войн, как это было в прошлом. Будущее, где смерть не подстерегает за каждым углом, будущее, где мы можем доверять друг другу и жить в мире, чтобы мы, и наши дети, и дети наших детей могли процветать. Вы все — мои люди, из каждого отдельного клана, стоящего под знаменем Коалиции. Каждое решение, которое я принимала в прошлом, которое я принимаю в настоящем, или которое я когда-либо приму в будущем, принимается с мыслью только о лучшем для наших людей, о лучшем для всех вас и тех, кто вам дорог, и это никогда не изменится. Вы можете не соглашаться, вам могут не нравиться эти решения, но я не позволю, ни сейчас, ни когда-либо, не уважать мое место вашей Командующей. Не позволю усомниться в моей связи с Духом, или думать, что я забыла свои обязанности и данные вам клятвы, что я пренебрегла вашими интересами и безопасностью тех, кому я поклялась служить до последнего вздоха. Этого не будет никогда. Я никогда не посылала вас туда, куда не осмелилась бы пойти сама, это — один из недостатков слабых лидеров. Я никогда не забывала ваши жалобы, ваши пожелания и делала все возможное, чтобы исполнить их честно. Я никогда не забуду лиц ваших семей и близких, которые верят в то, что я верну вас домой целыми и невредимыми, и даже если я не смогу, все равно знайте, что я сделала для этого все возможное. Я не забывала и не забуду о своих обязанностях по отношению к каждому из вас, кто собрался сейчас здесь, равно как и о своих обязанностях по отношению к каждому человеку в каждом клане, каждой деревне, каждом доме. Я всегда ставила и буду ставить свой долг перед вами превыше всего остального и я не приму решение, если оно не будет действовать в интересах нашего народа, всех наших людей, даже если вы не сразу поймете, что это так. Все, о чем я прошу, — это чтобы вы доверились мне в этом, и вы увидите, как видение о счастье, которое у меня есть для нас, воплощается в жизнь. Верьте в силу каждого клана, верьте в силу нашей Коалиции и знайте, что на нашем пути не встретится ни одного врага, которого мы не смогли бы победить!»
Взорвавшиеся возгласы «Хэда» и «Конгеда» были оглушительными, и Лекса не могла не посмотреть на воинов Азгеды, которые стояли молча, хотя некоторые из них явно боялись выказывать ликование, поскольку выражение их глаз, показывало больше восхищения и некоторой нерешительности, чем отвращения и злости, что само по себе было хорошим предзнаменованием для их с Кларк плана.
Помимо этого, Лекса наслаждалась тем, что ее люди все еще доверяли ей направлять и руководить ими, потому что она знала, что в тот момент, когда она потеряет это доверие, ей больше нечего будет делать на троне Командующих. Они шли по этому пути вместе, и она не хотела заставлять своих людей следовать за ней, если они больше не считают, что она этого достойна, вот почему она ввела вотум недоверия. Командующий не должен кичиться своим местом, или превращаться в тирана, как Хэда до нее.
В этот момент, наблюдающая за всем Аня, не могла бы больше гордиться той женщиной, которой, несмотря на все, что с ней произошло, и через что она прошла, стала ее ученица. Было время, когда она ей не нравилась, и генерал ненавидела тот факт, что предыдущий Командующий навязал ей это наставничество, но если и было что-то, за что она была благодарна этому сукиному сыну, так это за Лексу. Теперь, почти пятнадцать лет спустя, она была рада, что не отреклась от этого, получив шанс воспитать эту молодую девушку, которая была послана ей судьбой. Лекса была младшей сестрой, которой у Ани никогда не было, и видеть ее сейчас во всей красе, было единственной благодарностью, в которой нуждалась женщина, за все, чему она могла научить девочку.
Обернувшись, Командующая обнаружила, что ее бывшая наставница довольно смотрит на нее и теперь можно вернуться в свою палатку и, наконец, немного сосредоточиться на девочке по имени Лекса. Кивнув Ане в знак признательности, молодая женщина, удалилась обратно, в свою палатку, где, наконец, начала смиряться с тем, что ее подруга и любимая женщина была далеко. Лекса ненавидела себя за то, что причинила Кларк боль, и она ненавидела себя ещё больше, от осознания того, что ей, возможно, придется сделать это снова и столько раз, сколько потребуется ее людям. Вот почему крайне важно, чтобы Небесные Люди как можно скорее присоединились к Коалиции; чтобы ей не пришлось однажды оказаться в ситуации, когда ей придется выбирать то или иное.
«Мы видели, как Небесная Девчонка покидала лагерь. Ты знаешь, что произошло между ними?» — спросила Аню Индра, когда они с Густусом подошли к женщине.
«Понятия не имею. Не похоже, что они поругались, или что-нибудь такое. Они обе просто казались… Грустными. Я не знаю. Я не думаю, что Лекса захочет говорить об этом», — ответила Аня.
«Вот почему мне не нравится эта идея о них вместе», — сквозь зубы произнёс Густус, — «Небесная Девчонка не готова к такой жизни, в ней нет того, что нужно, чтобы быть возлюбленной Командующей. Она только разобьет Лексе сердце».
«Я так не думаю, Густус. Что бы ни произошло сегодня, я думаю, это нечто более глубокое», — покачала головой Аня, — «Что-то, о чем мы не знаем. Что-то, что только между ними. И я действительно думаю, что у Кларк есть все, что нужно. Честно говоря, я не думаю, что кто-то, кроме нее, может претендовать на роль возлюбленной Лексы. Они понимают друг друга так, как Лекса и Костия не понимали».
«Я этого не вижу», — ответил мужчина.
«Ты не хочешь этого видеть, мой друг, но оно есть», — ответила Индра, — «Даже я заметила их связь».
«Послушайте, в конечном счете, это не наше дело. Нам просто нужно быть рядом, чтобы поддержать ее. И сейчас это означает, разобраться с трупами после поединка и заняться подбором новых генералов. Так что, давайте займёмся, хорошо?» — сказала им Аня, и двое других кивнув, ушли выполнять поставленные задачи.