Сотня: Перезагрузка. Часть 3. Восстановление

Общение с Советом обычно отнимало у нее слишком много терпения и сил, поэтому, когда закончилась очередная встреча с ними, Кларк чувствовала себя по-настоящему уставшей, не говоря уже о том, как она злилась на то, что они снова пытались вступить с ней в борьбу за власть, просто потому, что не могли смириться с необходимостью признать, что она хорошо справлялась с обязанностями фактического лидера Скайкру. Было похоже, что она находилась в комнате, полной хрупкого эго, что лишало ее кислорода; к счастью, рядом все еще были люди, на которых она могла рассчитывать, что они поступят правильно, не только потому, что они были ее семьей и заботились о ней, но и потому, что они знали, что она всего лишь хотела дать их людям лучшее, из того, что есть, и они доверяли ее суждению. Выйдя из станции, она заметила стоящего рядом Райдера, разговаривающего с несколькими другими землянами, но, увидев Кларк, он быстро направился к ней. Прошлым вечером она сказала мужчине, что ему нет необходимости оставаться у двери ее комнаты и что она предпочла бы, чтобы он отдохнул, и мог возобновить свои обязанности телохранителя на следующее утро, то есть прямо сейчас. Так что девушка не удивилась, когда он оказался рядом с ней, по правде говоря, она немного скучала по его присутствию. Он был ее телохранителем уже почти две недели, и она быстро привыкла к его присутствию, поэтому приветствовала его с улыбкой, на которую он ответил, хотя и намного сдержаннее. «Доброе утро, Райдер». «Доброе утро, Скай Приса». Кларк покачала головой, прежде чем спросить его: «Ты действительно хорошо отдохнул прошлой ночью? И не лги мне». Райдер слегка улыбнулся ей в ответ, прежде чем кивнуть: «Отдохнул. Спасибо». «Это меньшее, что я могу сделать, за то, что тебе все время приходится ходить за мной по пятам», — пожала плечами блондинка, — «Кроме того, ты не сможешь мне ничем помочь, если слишком устанешь. Так что это идеальный обмен. Можешь сказать это любому, кто решит тебя об этом спросить». Он кивнул ей, но промолчал, и, зная, что ему больше нечего сказать, Кларк воспользовалась моментом, чтобы оглядеть лагерь, замечая все, что отличалось от прошлого раза, когда она вернулась сюда после многих месяцев изгнания в другой временной шкале, и первое, что бросалось в глаза, были усилия, которые ее народ прилагал, чтобы превратить это место в настоящий дом, как они медленно, но верно пускают корни на этой земле, в надежде, что здесь для них, наконец, наступит мирная жизнь, о которой они так долго мечтали не веря, что именно у них будет такой шанс. Кларк видела в этом всю силу помощи Кейна и ее родителей, особенно Кейна, который уже проходил через это раньше. Девушка была уверена, что именно на нем лежит главная ответственность за приведение этого места в порядок, которое начало превращаться из неорганизованного лагеря в процветающее поселение. Даже в прошлый раз все могло бы быть лучше, если бы только не пришел Пайк, со своими ксенофобскими идеями превосходства над землянами и не уничтожил все шансы на получение помощи от Коалиции и других кланов, что позволило бы Небесному Народу расти и процветать. Она с нетерпением ждала вступления в Коалицию. Присоединившись к Альянсу раньше, чем в прошлый раз, у ее народа появится шанс сделать свою жизнь намного лучше. Погрузившись в свои мысли о будущем их людей, Кларк не заметила рядом с собой присутствия другого человека, пока он не обнял ее за талию и не напугал. Поняв, кто это был и расслабившись, девушка посмотрела на маленькую девочку, прильнувшую к ее телу. Кларк не могла не подумать о произошедших в жизни Шарлотты переменах, не позволивших ей потонуть в океане боли из-за потери родителей. Шарлотта, которую она встретила в другой временной шкале, была тихой, застенчивой девочкой, с ужасающими кошмарами, порожденными не менее жуткими воспоминаниями о гибели родителей. Это был ребёнок, который не знал, как справиться со своими эмоциями и своими страхами, и в итоге убил невинного человека из-за ошибок другого. Она едва не позволила погибнуть другому человеку за свое преступление и выбрала самоубийство как способ избежать своих проблем. Но Шарлотта, которая обнимала ее сейчас, была всего лишь счастливым ребенком. Конечно, она переживала гибель родителей, но, благодаря Кларк, ее родителям и друзьям, это больше не было для нее таким удушающим испытанием. Это сделало девочку сильнее и Кларк гордилась ею. «Ты знаешь, что думаешь слишком громко, Кларк? Что происходит? Случилось что-то, о чем я не знаю?» — после минутного молчания, спросила Шарлотта. «Дерзко», — усмехнулась Кларк, обнимая девочку, — «И да, я знаю, что думаю слишком громко. И, на самом деле, я думала о тебе, малявка. О том, как много всего с тобой произошло менее чем за год, и о том, что ты самая сильная двенадцатилетняя девочка, которую я знаю», — она поцеловала Шарлотту в макушку. «Было больно потерять родителей из-за идиотских законов Ковчега», — пожала плечами девочка, но что Кларк улыбнулась, но промолчала, позволив сестре продолжить, — «Но вы прошли через это со мной, и мне было легче. Было больно, но вы все дали мне понять, что несмотря на эту потерю я не останусь одна. Я попыталась сосредоточиться на этом и день ото дня боль становилась немного меньше. Я все еще очень скучаю по ним и всегда буду скучать, но теперь, когда я думаю о них, я вспоминаю только хорошее из того, что у нас было, а не об их гибели». «Не думаю, что смогу выразить, как я горжусь тобой, Чарли. И я уверена, что где бы Джозеф и Эвелин не находились сейчас, они присматривают за тобой, и я знаю, что они гордятся тобой так же, как и все мы. Ты удивительный ребенок, ты знаешь это? Мы тебя очень любим. Я тебя очень люблю. Никогда не забывай об этом». «Я тоже люблю тебя, Кларк, всех вас. Вы моя семья. Я рада, что ты заговорила со мной в тот день за завтраком. Это изменило мою жизнь. Ты изменила мою жизнь». «Я тоже этому рада. А теперь скажи мне кое-что. У тебя появился на горизонте кто-нибудь симпатичный?» — дразняще спросила Кларк, на что Шарлотта покачала головой, — «Если выбирать среди мальчиков и среди девочек, то вариантов становится больше». «Пока нет. Не хочу показаться снобом, но местные дети слишком незрелые, понимаешь? Они просто хотят веселиться, играя в грязи и тому подобное. Мне интереснее помогать Мэри, Питеру и маме. Чтобы меня заинтересовал какой-нибудь мальчик, или девочка, то это должен был быть кто-то более зрелый», — ответила Шарлотта, и Кларк была в восторге от девочки. Она так сильно выросла. Блондинка кивнула сестре и улыбнулась. «Я понимаю и думаю, что у тебя было бы больше шансов с детьми-землянами. Я познакомилась с несколькими, и они в точности такие, как ты описала, зрелые. Я познакомилась с девочкой, думаю, она примерно твоего возраста. Это произошло когда мы взрывали мост, помнишь?» — Шарлотта кивнула, — «Она серьезно пострадала тогда, и когда я спросила Аню, почему она вообще была там, она сказала, что так они тренировали своих вторых. Сейчас она в Тондисе, восстанавливается после ранения. Кто знает, вдруг вы подружитесь, когда у вас появится возможность увидеться», — подразнила девочку Кларк. «Как ее зовут?» — поинтересовалась Шарлотта. «Трис», — улыбнулась Кларк. «Круто. Думаю, я хотела бы поближе познакомиться с землянами моего возраста». Кларк посмотрела на свою сестру и улыбнулась ей, но прежде чем они смогли продолжить свой разговор, блондинка услышала, как ее зовет Беллами, приглашая ее выпить с ним и другими ребятами. Кивнув ему, Кларк посмотрела на Шарлотту, которая тоже видела, как Беллами пригласил блондинку, и на лице девочки появилась понимающая улыбка. «Тебе стоит пойти повеселиться с ними», указав на остальных, сказала Шарлотта. Кларк колебалась, поскольку пообещала проводить больше времени с сестрой, но девочка, видя эту дилемму, приняла решение за блондинку, — «Не беспокойся обо мне. Я все равно не собиралась долго гулять с тобой. Теперь, когда мама вернулась, мне нужно рассказать ей о наших пациентах, а также выяснить у нее, что мне нужно изучить, чтобы больше узнать о медицине». Испытывая гордость за то, каким человеком становилась Шарлотта, Кларк не могла удержаться, чтобы крепко ее обнять, прежде чем они попрощались друг с другом и разошлись каждая по своим делам. Кларк видела, как ее сестра направилась прямо к Медицинскому отделению, где их мать, вероятно, уже приступила к работе, поэтому, зная, что с девочкой все будет в порядке, Кларк, наконец, позволила себе расслабиться и направилась туда, где сидели ее друзья. Она очень жалела, что не смогла сделать этого в прошлый раз: не смогла быть просто другом, а не лидером, простым подростком, которому не нужно было нести на своих плечах всю тяжесть мира двадцать четыре часа в сутки, но блондинка была признательна за возможность сделать это сейчас и просто расслабиться с людьми, которые были ей дороги. Она это заслужила и, как она сказала своей девушке, именно это ей было нужно, немного передохнуть и она обязательно сделает так, чтобы это расстояние вдали от Лексы, было не бессмысленным. Тем временем, пока Кларк пыталась исцелиться и двигаться вперед, в кабинете Канцлера, разговаривали старые друзья, Джейк и Джаха; или, если быть точнее, спорили о том, что происходило на встрече. Джейк знал, что этот момент приближается, поскольку осознал силу, которой наделили его дочь не только дети Сотни, но и остальные люди. Телониус всегда был амбициозным человеком, и, честно говоря, ему потребовалось слишком много времени, чтобы найти способ баллотироваться на пост Канцлера, поэтому он бы не отказался так легко от этой должности, если бы только ситуация не потребовала от него принести себя в жертву, так что инженер знал, что его друг не сдастся так спокойно, особенно после того, как Кларк дала понять, что он был в шаге от того, чтобы отдать значок Канцлера тому, кого она выберет. Но все же Джейк надеялся, что сможет все уладить. «Я знаю, что ты не хочешь этого всего, но ты слышишь себя сейчас? С каких это пор ты так стремишься заполучить власть, что ставишь это выше интересов нашего народа? Твоя жадность не должна становиться твоим приоритетом, Телониус», — сказал мужчине Джейк. «Люди выбрали меня, чтобы я вел их, и я провел их через последние испытания, выпавшие на наши головы. Единственное, чего я всегда хотел, — убедиться, что не смотря ни на что, наш народ выживет и будет жить. Это моя работа. Не Кларк. Я могу признать, что у нее все прекрасно получалось до сих пор, но ей пора отступить и отдать руководство людям, которые были для этого избраны и которые знают, что делают», — сказал Джаха. «Ты хоть на мгновение задумывался о том, что ты не знаешь, что делаешь?» — покачав головой, и строго глядя на своего друга, спросил Джейк, — «Что, может быть у Кларк есть более хорошая идея о том, как мы могли бы добиться большего, чем просто выжить? Что ее планы обеспечат нам всем ту жизнь, о которой мы и не мечтали? Нет ничего плохого в том, чтобы признать, что кто-то может выполнять работу лучше тебя». «Единственная причина, по которой ты так говоришь, это потому, что она твоя дочь, Джейк», — отмахнулся от него Канцлер. «Нет, мой друг», — возразил инженер, — «Причина в том, что это правда, и чем скорее ты ее примешь, тем будет лучше для всех. Пожалуйста, послушай меня. Перестань поступать так с собой и с нашими людьми. Кларк знает, что делает, и это именно то, что нам нужно. Прекрати бороться с ней, или единственный, кто пострадает от последствий, будешь ты». Глубоко вздохнув, Джейк продолжил: «Я знаю, что это нелегко, но прислушайся к моему совету, мой друг. Я всегда был рядом с тобой, но сейчас я не могу этого сделать, не только потому, что речь идет о моей дочери, но и потому, что ты ошибаешься. Тебе не нужно бороться за власть, Не тогда. когда реальная цель состоит в том, чтобы дать нашим людям наилучшие шансы расти и улучшать свою жизнь. Кларк может это сделать и все, о чем я прошу тебя, это сотрудничать с ней. Будь тем человеком, которым я тебя считаю. Будь тем человеком, которым тебя считала твоя жена. В конце концов, мы оба знаем, что она знала тебя лучше, чем ты сам». Сказав все, что считал нужным, Джейк развернулся и покинул человека, которого знал с самого детства. Они вместе прошли все этапы, через которые только может пройти мужчина. Когда Джейк влюбился в Эбби, именно Телониус подтолкнул его к тому, чтобы признаться ей, а Джейк был рядом и подшучивал над своим другом, когда тот испытывал благоговейный трепет перед Маризой. Они были шаферами друг у друга на свадьбах, они присутствовали при рождении Кларк и Уэллса, поддерживая друг друга, пока ждали, когда их жены родят. Джейк был тем, кто поддерживал Телониуса, когда умерла Мариза, и не дал ему утонуть в бутылке, именно он напомнил Джахе, что в их сыне все еще есть частичка его жены, которая нуждалась в нем и которая не могла потерять обоих родителей сразу. Они были рядом друг с другом на протяжении последних сорока лет, поддерживали друг друга. И тем не менее, Джейку начало казаться, что человек, которого он знал, которого он раньше считал своим лучшим другом, был для него потерян, и самое печальное заключалось в том, что Джейк не знал, сможет ли кто-нибудь помочь ему снова обрести себя. Ему нужно было ненадолго выйти со станции и, оказавшись на улице, он сделал несколько глубоких вдохов, чтобы попытаться унять предчувствие неминуемой беды, которое появлялось всякий раз, когда он думал о своем друге и своей дочери. Оглядевшись, Джейк увидел, что Кларк сидит со своими друзьями, хорошо проводит время и смеется. Видя ее такой расслабленной, мужчина улыбнулся. Она заслужила отдых после всего, через что ей пришлось пройти за последнее время. Тем не менее, чувствуя необходимость быть рядом со своей семьей, инженер направился в Медицинский отсек, зная, что там будет его жена. И удача была на его стороне, потому что вместе с его женой была их младшая дочь. Хотя Шарлотта и не была их родной дочерью, они с Эбби заботились о ней, как о своей собственной, точно так же, как они заботятся о Кларк. Они были так счастливы, когда Шарлотта спросила их, может ли она называть их мамой и папой и может ли она стать частью семьи Гриффин. Супруги и ранее подумывали о том, чтобы спросить ее, не возражает ли она, если они ее удочерят, но решили, что было бы лучше, если бы это исходило от нее самой, не желая оказывать на нее никакого давления. Поэтому знать, что она смотрела на них так же, как они на нее значило для них невероятно много, потому что пара хотела иметь больше детей, но из-за закона на Ковчеге, позволяющего иметь только одного ребенка, они смирились с тем, что их мечте не суждено сбыться, но каким-то образом вмешалась судьба, и они получили дочь, о которой мечтали. Эбби была занята с каким-то пациентом, поэтому Шарлотта первой увидела отца и подошла к нему, и так же, как и ее сестра, она словно, знала, что мужчине требуется утешение, потому что первое, что она сделала, это крепко обняла его, уткнувшись лицом ему в грудь, отчего у него на глазах выступили слезы. Единственное, о чем он мог думать в этот момент, это о том, что он самый счастливый мужчина на Земле, раз его любят три, невероятно удивительные женщины. Он не знал, что сделал, чтобы заслужить их, но он продолжит стараться быть достойным того, чтобы они оставались в его жизни. «Привет, малышка», — поприветствовал ее Джейк, целуя в макушку. «Ты в порядке, папа? Выглядишь грустным», — спросила Шарлотта, подняв на него глаза и крепче прижимая к себе. В глазах защипало с удвоенной силой: «Почему ты так говоришь?» «У тебя такой же взгляд, как у Кларк, когда ей грустно, так что я предположила», — пожала плечами девочка. «Я разговаривал с Джахой, и все прошло не очень хорошо. Он мой друг, и мне грустно видеть, что он делает». «Мне жаль, папа», — все, что она смогла ему ответить, потому что она никак не могла переживать о человеке, который убил ее родителей, но она чувствовала вину из-за того, что он причинял Джейку боль, и злилась за то, как он обращался с Кларк. «Все в порядке, малышка. Со мной все будет в порядке. А теперь скажи-ка мне, что ты здесь делаешь? Почему ты не с Кларк и остальными?» «Маме нужна была моя помощь с пациентами, к тому же Кларк заслуживает шанса расслабиться и напиться вместе с другими, не беспокоясь обо мне», — объяснила Шарлотта с улыбкой на лице. «Знаешь, ты бываешь намного мудрее многих этих так называемых взрослых. Я горжусь тобой, малышка». «Быть взрослой автоматически означает, что ты старая», — пожала плечами девочка, — «Мудрость не имеет ничего общего с возрастом и когда-нибудь эти, так называемые взрослые узнают, что жизнь станет намного проще для всех нас, особенно для Кларк, которой не придется бороться, чтобы доказать им, что она лучший лидер, которого мы видели за долгое время, и не придется продолжать разбираться с их дерьмом». «Не выражайтесь, юная леди», — раздался голос позади них, когда отец и дочь повернулись, чтобы посмотреть на Эбби. «Извини, мам. Но ты знаешь, что я права», — застенчиво сказала Шарлотта. Эбби погладила ее по щеке: «Я знаю это, милая, но все же есть другие способы выразить свои мысли». «Хорошо, я постараюсь не ругаться», — кивнула Шарлотта, — «Но если я выругаюсь, то во всем будет виноват Джонни», — оба взрослых рассмеялись, — «Думаю, я пойду посмотрю, что Пит делает с ногой Джеймса». Оставив взрослых одних, Шарлотта направилась к помощнику своей матери. Эбби улыбнулась девочке, прежде чем повернуться к мужу, который, как она заметила, вошел с опустошенным видом, и зная, что он был на встрече, она понимала причину такого его состояния. В какой-то момент она настолько доверяла Джахе, что даже рассматривала возможность обратиться к нему, когда Джейк задумался о съемках того видео, но она была рада, что Кларк ее остановила, потому что мужчина, которого она знала сейчас, больше не являлся другом ее семьи, и было видно, как эта игра власти, которую Джаха ведет с их дочерью, влияла на Джейка. «Все было так плохо?» — спросила она мужа, потянув его в более уединенное место. «Хуже, Эбби. Джаха слишком далеко зашел в своей жадности. Я больше не узнаю своего друга», — сказал Джейк, оперевшись бедрами на один из столов и скрестив руки на груди, — «Я думаю, что он представляет опасность для Кларк. Он ослеплен желанием оставаться нашим лидером, а она является препятствием для него». «Ты же не думаешь, что он ей навредит, Джейк?» — шокированно спросила Эбби «Я хотел бы сказать «нет», но я не уверен, что и Совет не будет пытаться подловить Кларк на каждом шагу только потому, что они не могут смириться с тем, что ими руководит восемнадцатилетняя девчонка и, что самое главное, справляется с этим на отлично». «Она не должна была взваливать на себя это бремя, она слишком юна, Джейк». «Я знаю, любимая. Но мы оба знаем, что Кларк особенная. Я думаю, что именно для этого она и была рождена, и все было бы намного проще, если бы Телониус мог просто согласиться сотрудничать с ней, а не восставать против нее. Благодаря ей у наших людей дела идут лучше, чем мы ожидали. Мы ничего не знали об этом месте, а Кларк работала над тем, чтобы сделать его безопасным для нас. Именно благодаря ей мы знали, что спускаться безопасно. Она спасла всех нас, она спасла детей с Горы, она заключила перемирие с землянами. Она слишком юна? Да, но наша младшая дочь только что напомнила мне, что мудрость связана не с возрастом, а с выбором. Но как я могу заставить Джаху понять это?» Обдумывая слова мужа, Эбби осознавала, что он прав. Она просто хотела защитить свою дочь, но Джейк был прав; Кларк была молода, но она была замечательной женщиной, которой Эбби не смогла гордиться еще больше, и чем больше она видела работу, которую делала Кларк, тем больше соглашалась со своим мужем в том, что их дочь рождена для этого. «Я не знаю, любовь моя. Все, что я знаю, это то, что наш долг — быть рядом с Кларк, поддерживать ее во всем, что ей будет нужно и если Телониус когда-нибудь подумает о том, чтобы ей навредить, он об этом пожалеет».