vipera evanescо

Стэн мчался по улочкам Хогсмида с корзинками и коробками наперевес: как обычно в самый последний день перед заселением выяснилось, что чего-то не хватает. и если абсолютно всё в этом мире решалось магией, то казалось бы, что проще, чем наколдовать недостающие вещицы? оказывается, так нельзя. и надо стремглав нестись в "Дэрвиш и Бэнгз" за колдовскими свечами и ароматными травами, а еще по пути забежать в несколько лавок чтобы прикупить постельного белья и краску. юноша пыхтел и то и дело недовольно ругался скорее на каком-то гномьем, нежели на человеческом.       – никакой жизни честным людям в этом вашем Хогвартсе, – причитал Хлестовски когда очередной бумажный пакет съезжал с руки и приходилось останавливаться, поправлять и только затем следовать дальше. вдруг из кафе-бара «Три метлы» с целым пакетом, нагруженным всякими вкусностями, показалась белоснежная макушка хорошо знакомого Стэну экс-слизеринца. блондин беззаботным взмахом палочки переместил все свои покупки в небольшую сумку, которая наверняка была заколдована заклинанием расширения. блондин хотел было убрать палочку, однако, завидев многострадального коллегу, жалостно вздохнул.       – бедняга, и ты собираешься вот так всё тащить?       – ну а что мне делать? отсюда только пешком, тем более с такими сумками. пока ты наслаждался сладостями и сливочным пивом у госпожи Пионии, мне не повезло быть в преподавательском кабинете как раз в то время, как нашей леди Селии вдруг взбрело в голову, что новым ученикам категорически не хватит постельного, мерлин его, белья. – вздыхает юноша. Гординиус в ответ понимающе кивает, затем ловким движением палочки рассекает воздух, поднимая большинство из вещей Стэна при помощи магии. затем негромко, но уверенно произносит "деминуендо". пакеты тотчас начинают таять и уменьшаться в размерах подобно кубику льда пока не остаются достаточного размера для того, чтобы могли уместиться в ладонях. Гординиус с довольным лицом отдает часть коллеге, а другую забирает себе. Хлестовски вымученно улыбается.       – не стоит благодарностей, мой пернатый друг. я и без того знаю, что я хорош. – Сай ухмыляется и вновь открывает свою бездонную сумочку для того, чтобы переместить туда оставшиеся вещицы. тем временем на улочке вдруг на секунду дует особенный ветерок, и затем, на том самом месте, где секунду назад стоял приветливый взъерошенный паренек, оказывается весьма пушистый и крупный филин. птица мощными когтями подхватывает те сумки, что стояли на земле и, расправив крылья, за несколько уверенных взмахов оказывается в небе. затем филин описывает небольшой крюк вокруг своего белокурого спасителя, довольно ухает и улетает. Гординиус же провожает коллегу взглядом, после улыбается каким-то своим мыслям и, раскрутившись на месте, исчезает чтобы трансгрессировать куда-нибудь поближе к замку.

***

первый торжественный вечер - это всегда шумно, тепло и уютно. несмотря на габариты и декор помещения, такие мелочи, как болтовня студентов, аппетитный аромат домашних блюд и звон столовых приборов о тарелки придавали величавому и грандиозному большому залу свой особенный шарм. такого чувства ты не найдешь больше нигде и Внемлющий в который раз убедился, что это место - и есть его дом и неплохо бы остаться тут подольше. он поднимает уставший взгляд на зачарованный потолок и наслаждается прекрасным полотном ясного звёздного неба. летающие в воздухе свечи (хоть многие ребята и говорят, что за семь лет эта картина приедается) всё также завораживают, как в первый день, а сердце наполняется той самой детской эйфорией. вон он, таинственный и волшебный Хогвартс – место, где каждый вздох полон магии. Полынь украдкой наблюдает за новенькой старостой. директор попросил присмотреть за Тинави и он предпочитал делать это по-своему, издалека. девушка сидит за своим гриффиндорским столом и обреченно рассматривает всё тот-же значок старосты, задумчиво потягивая из кубка тыквенный сок. рядом со Страждущей сидит и о чём-то увлечённо рассказывает её красавица подружка, периодически прерываясь на то, чтобы укусить золотистую куриную ножку в каком-то соусе. Внемлющий понимающе склоняет голову - конечно она будет переживать. вся эта ситуация с внезапным назначением явно выбила её из колеи и наверняка изрядно потрепала нервы. конечно так и было, однако Полынь даже представить себе не мог, что именно заставляет девушку так себя чувствовать. Тинави старательно абстрагируется от болтовни Мчащейся и нервно вертит в руках значок префекта. гриффиндорка разглядывает его без особенного энтузиазма, прокручивая в голове то, как ей вообще начать разговор с деканом - или может лучше сразу с директором? профессор Голден-Халла и профессор Улиус оба были в курсе её особенных обстоятельств и причем оповещены были сразу после инцидента. так почему они тогда решили назначить старостой именно её, если знают, насколько это будет трудно? Страждущая твёрдо решила - сегодня она за неимением замены, так уж и быть, побудет хорошей старостой и поможет в организации первокурсников, а завтра с утра пораньше наведается в офис декана и потребует для себя справедливости. это издевательство – ставить на роль старосты дефектную волшебницу, которая даже колдовать нормально не может. о каких должностях идёт речь если несколько месяцев назад даже продолжение её обучения в Хогвартсе в целом было под большим вопросом. мысленно погрузившись в проблемы, Тинави не замечает, как свободной рукой начинает потирать разорванное ухо. в голове ожидаемо вертится еще один весьма и весьма жуткий вопрос, ответ на который хочется получить завтра после визита к декану. фестралы. как так произошло, что она видит их? Страждущая понимала, что наверняка и сама знает причину (тысячи страшных вариантов пролетели в её голове еще во время поездки на карете до замка), но признавать подобные вещи самой - до ужаса страшно и поэтому хорошо, что она вернулась в школу. здесь ей обязательно помогут, по крайней мере профессор Голден-Халла обещал сделать всё возможное. осознав, что всё это время за ней могли наблюдать, Тинави резко отдергивает руку от места травмы - не хватало еще чтобы засыпали вопросами. она делает медленный вдох - выдох и наконец решительно надевает значок на мантию.