Начиная с поезда и далее по списку

      По окнам зашуршал дождь, убаюкивающий мягким постукиванием капель. В комнате было темно: разбившаяся лампа служила единственным источником освещения. Ребята почти одновременно зажгли Люмос. Непривыкшая к яркому свету Кэти закрыла глаза руками.       – Кэти, это я, Гермиона. Сядь, пожалуйста, на свою койку, чтобы не пораниться.       Девушка послушно села: благо, что кровать была прямо за её спиной.        – Дин, – безапелляционно скомандовала староста, – Найди и приведи мадам Помфри.       Парень поспешно кивнул и скрылся за дверью вместе со своей подружкой. Гермиона же в это время подошла к койке Кэти, всё ещё морщившейся от яркости зажжённого Люмоса, и, восстановив лампу при помощи Репаро, с трудом водрузила её на место. Затем она бегло осмотрела однокурсницу и, не обнаружив никаких повреждений, спокойно выдохнула.        – Ты как? – сидящая на кровати девушка подняла голову и внимательно поглядела на Гермиону, – Ничего не болит?       Кэти перевела взгляд куда-то за спину старосты девочек. Гермиона обернулась. В проходе неподвижно стоял Малфой. Кровь отлила от его лица, ноздри взволнованно раздувались. «Как будто призрака увидел», – подумала Гермиона.       – Всё нормально, – произнесла Кэти сиплым, потрескивающим голосом, – Не подашь воды?       Гермиона охотно кивнула и передала ей стакан, стоявший на прикроватной тумбочке. Девушка осушила его залпом. Помолчали. Гермиона откашлялась:       – Что ж, если ты нормально себя чувствуешь, и тебе пока не нужна моя помощь, я быстренько сбегаю за профессором Макгонагалл и вернусь.       Девушка уже было направилась к выходу, как вдруг её крепко схватили за руку. Староста обернулась.       – Не оставляй…, – с трудом прохрипела девушка, всё ещё не до конца владеющая собственным голосом, – …меня с ним.       Дождь за окном набирал обороты. Во взгляде Кэти читалась ярая решительность: её просьбу нельзя было списать на каприз больного. В глубине её глаз затаилось что-то понятное, трясущееся. Бессменный охотник факультетской команды по квиддичу отчаянно боялась остаться с Малфоем наедине. Оттого она так больно сжимала запястье Гермионы дрожащей рукой.       Волшебница нервно сглотнула и села рядом с пострадавшей. Та опустила голову и потупила глаза в пол.       – Я всё помню, – произнесла измученная болезнью гриффиндорка едва слышно, стараясь, чтобы находящийся у дверей Малфой её не услышал.       От волнения сердце застучало в висках. Гермиона обернулась и в упор посмотрела на стоящего поодаль парня. Тот задумчиво смотрел в окно на росчерки поблескивающих в свете лампы капель. Его лицо казалось совершенно безразличным. Девушка уже было подумала, что замеченное несколько минут назад волнение слизеринца ей лишь померещилось. Парень поёрзал на месте и скрестил руки на груди. До того, как его предплечья сомкнулись, Гермиона успела заметить, как сильно дрожат его пальцы. «Значит, Кэти боится его неспроста», – девушка покрепче сжала палочку в кармане мантии.       В комнате повисла тяжёлая тишина, нарушаемая барабанящими по стеклу каплями. Гермиона сосредоточила всё своё внимание на фигуре неподвижно стоящего слизеринца. Мышцы были напряжены до предела, казалось, ещё немного и лопнут. Внутри звенело радостное возбуждение: Гермиона предвкушала скорую развязку.       Где-то вдалеке послышался стук подошв, и вот наконец в палату влетела запыхавшаяся мадам Помфри, сопровождаемая Дином и его девушкой. Целительница направилась прямиком к сидящей на кровати Кэти. Гермиона тихо подозвала едва вернувшегося гриффиндорца и отправила его за профессором Макгонагалл. Через несколько минут, в самый разгар осмотра, из коридора вновь послышались шаги. Волшебница бы узнала этот уверенный перестук низких каблучков из тысячи: вскоре в палату влетела явно торопившаяся декан факультета. Даже не осмотревшись, она направилась к кровати только что очнувшейся гриффиндорки.       На этом поток посетителей не иссяк. Через некоторое время в помещение вбежали запыхавшиеся друзья Кэти, не пойми откуда узнавшие о её пробуждении. Постепенно комната заполнилась не только причастными, но и обычными зеваками. Вскоре новоприбывшие оттеснили Гермиону к дверям. Хор голосов бессвязно сетовал и вопрошал, и единственное слово, которое подхватывали все разом, было «чудо». Макгонагалл попросила Кэти пока не распространяться о деталях произошедшего, а оставить все подробности для стен её кабинета. Окружающие разочарованно вздохнули, но вопросами сыпать перестали. В палате стало немного спокойнее.       Краем глаза девушка заметила какое-то движение у дверей. Она обернулась. В проходе блеснула начищенная до блеска мужская туфля. Гермиона почувствовала, что вместе со слизеринцем от неё ускользает какой-то значимый кусочек пазла, а потому, доверившись собственной интуиции, бросилась за ним.       Когда девушка выбежала из помещения, Малфой уже скрылся из виду. Она прислушалась. В уходящем направо от больничного крыла коридоре слышался неровный стук удаляющихся шагов. Девушка повернулась и стремглав бросилась на звук.       Малфой почти что бежал впереди, то и дело спотыкаясь на ровном месте. Тусклый ночной свет, льющийся из широких окон, выхватывал из темноты линию его неестественно напряжённых плеч.       – Малфой, – громко позвала девушка.        Ответа не последовало. Парень продолжал идти впереди, перемежая быстрый шаг и бег. Волшебнице пришлось ускориться, чтобы его догнать. И вот, находясь всего в нескольких шагах от слизеринца, она позвала снова:       – Малфой! – она заметила, как он вздрогнул, явно не ожидая услышать её голос так близко за своей спиной. Несмотря на это, слизеринец так и не обернулся, упрямо шагая вперёд и всё ускоряя шаг.       «Ну уж нет», – подумала Гермиона, – «Даже не пытайся от меня убежать». Перейдя на бег, настырная гриффиндорка догнала маячащую впереди тень и без колебаний схватила парня за руку.       «Попался!»       – Малфой!       Тепло её ладони ощущалось даже через плотную ткань. Белокурый волшебник попробовал отдёрнуть руку, но не тут-то было: тонкие белые пальцы мёртвой хваткой вцепились в его предплечье. Парень резко обернулся, стараясь придать своему лицу решимости. «Куда же делись мои злость и презрение?» – мысли лихародочно бились в его голове, – «Они бы выправили это тупое выражение лица». Волшебника била дрожь, но он продолжал упрямо смотреть в глаза стоящей напротив гриффиндорки. Привычная маска равнодушия треснула, её осколки по одному отклеивались от лица, отчего его выражение стало дёрганым. Малфой больше не знал, в каком положении должен находиться уголок губ или насколько резким должен быть изгиб брови. Он ощущал напряжённую кривость собственного лица, с которой ничего не мог поделать.       За окном сверкнула молния, на мгновение осветившая стоящих друг напротив друга старост. Грейнджер резко переменилась в лице. Её нахмуренные брови подскочили вверх, широко распахнутые глаза выражали растерянность. «Что удивительного нашла в моём лице?» – Драко невольно сжал зубы, – «Бежать, нужно успеть, передать…» – но ноги, как и прежде, отказывались его слушать.        Темнота снова накрыла их с головой. Молчание. Каждый напряжённо думал о том, что ему предпринять. Раскатистый гром на мгновение оглушил обоих. Волшебница испуганно отдёрнула руку, освобождая свою добычу из плена. Малфой по инерции шарахнулся в сторону. Наконец он нашёл в себе силы и бросился бежать, кинув последний взгляд через плечо на оставшуюся позади девушку. Она не сдвинулась с места, но продолжала глядеть ему вслед. Парень отвернулся.       Вся эта сцена вскоре забылась, унесённая вихрем мыслей. «Как она могла прийти в себя почти через неделю после наложения заклятья? Уже послезавтра её бы забрали в больницу Святого Мунго и вся эта история закончилась бы. Почему?..» – остававшиеся без ответа вопросы мельтешили в голове. Слизеринец то переходил на бег, то возвращался к быстрому шагу, пытаясь хоть немного отдышаться. Крупные капли громко барабанили в окна, подгоняя петляющего коридорами волшебника. «Времени остаётся в обрез. Через сколько часов, нет, минут, они узнают кто стоит за нападением. И через сколько секунд после этого они выдвинутся в направлении подземелий? Свалился же мне на голову этот придурок…» – стук подошв Драко тонул в шуме разбушевавшейся грозы. Пробивающийся сквозь щели в деревянных оконных рамах ветер стонал и выл в тёмных коридорах. Волшебник поёжился и втянул голову: даже эта мелочь сейчас казалась ему дурным знаком.       Наконец очутившись в неосвещённом лабиринте подземных туннелей, слизеринец выдохнул с облегчением. Это место, как и всегда, дарило желаемое онемение. Злые капли больше не задавали ритм шагов, ветер не оглушал своим воем. Здесь было тихо и спокойно. Наконец рой мыслей в голове затих. Широким шагом меря знакомые коридоры, Драко думал о путях отступления. Когда он назвал пароль у входа в гостиную Слизерина, в его голове уже созрел план.       Оказавшись внутри, он обвёл глазами собравшихся, но не нашёл среди них того, кого искал. Игнорируя направленные на него взгляды, полные страха и беспокойства, белокурый волшебник в мгновение ока взлетел по лестнице, ведущей к комнатам мальчиков, и, без стука и приглашения, распахнул нужную дверь. Лежащий на своей кровати Блейз Забини, в это время обычно практиковавшийся в окклюменции, неохотно разлепил глаза.        – Чего тебе? – недовольно пробубнил он, но рассмотрев как следует приближающегося к нему парня, вскочил с постели, – Что-то случилось?       Драко заметил собственное отражение в зеркале, стоящем на прикроватной тумбочке. Побледневшая кожа контрастировала с выразительными тёмными кругами под глазами, а они сами были отчего-то непомерно широко открытыми. На лоб падали растрёпанные волосы, руки дрожали, плечи ссутулились. Слизеринец криво усмехнулся. «Неудивительно, что все они так на меня смотрят», – мельком подумал он, – «Даже я сам себя таким не помню».        – Тео где? – тихо спросил он.       Блейз нахмурился, предчувствуя неладное.       – В ванной, наверное. Вроде туда направлялся.       В этот момент дверь распахнулась и в комнату неторопливо вошёл патлатый слизеринец, теребящий полотенцем свои не просохшие пряди. Заметив стоящего посреди комнаты блондина, он неосознанно шарахнулся назад и непонимающе скривил лицо.       – Собирайся, – грубо скомандовал Драко, – Она вспомнила.       Полотенце Тео упало на пол.