Начиная с поезда и далее по списку

Когда Гермиона вошла в ярко освещённый сотней свечей кабинет, спор уже вовсю набирал обороты. В этот раз, насколько она поняла из объяснения заботливо занявшего ей место Кормака, кто-то из когтевранцев полунамёком обозначил превосходство своего факультета по части изготовления зелий, как тут же обычно тихие как мыши пуффендуйцы принялись наперебой доказывать, что важнее всего в зельеварении – это знание ингредиентов, а в этом им нет равных. Профессор Слизнорт, сидящий во главе стола, как и всегда не стал разнимать оппонентов, а только наблюдал за происходящим, хитро сощурив чёрные бусины глаз. Вдруг он привалился к столу и заговорщицки произнёс: – Друзья мои, – его глаза возбуждённо заблестели, – А давайте сыграем в игру на выбывание! Я вам буду называть зелье, а вы по кругу должны будете назвать по одному его ингредиенту или существующей для него замене. Тот, кто не сможет вспомнить ни одного – выбывает. Игра продолжается, пока не останется только один участник, который и становится победителем. Ну что, начнём? В кабинете повисло неловкое молчание: студенты не особо хотели прямо сейчас участвовать в импровизированном экзамене по зельеварению. Наконец кто-то, чтобы прервать затянувшуюся паузу, промычал неуверенное «угу» и игра, если её можно было так назвать, началась. Гермиона вынужденно мобилизовала все оставшиеся у неё силы и сосредоточилась на сыпавшихся названиях. Профессор начал с самых простых составов, таких как, к примеру, бодроперцовое зелье и косторост, постепенно усложняя задание и в конце концов перейдя к тем зельям, которые даже не изучаются в учебной программе Хогвартса. Услышав, как профессор назвал «оборотное зелье», гриффиндорка чуть не прыснула со смеху: никто даже не догадывался о том, насколько хорошо она знала его состав и процедуру приготовления. К этому моменту в игре остались только трое: она, Малфой и Паркинсон. Слизеринка быстро выбыла, вспомнив только растёртый рог двурога и частичку человека, в которого нужно обратиться. Оставшийся в игре парень, как и сама Гермиона, не только называл ингредиенты, но и требуемое в рецепте количество каждого из них. Именно в такие моменты девушка вспоминала, что сидящий напротив блондин стал старостой мальчиков «не за красивые глаза». Когда все компоненты были названы, профессор задумчиво произнёс: – Очень хорошо, а теперь попробуем «Феликс Фелицис». Старосты, крайне увлечённые интеллектуальным поединком, по очереди выкрикивали названия, не допуская ни малейшей паузы между своими ответами. В этом противостоянии было что-то глубоко личное: никто из них ни при каких обстоятельствах не мог допустить превосходства своего противника. Когда же все ингредиенты были перечислены в комнате повисла тишина. Выходила ничья. Гермиона зло зыркнула на своего оппонента, тот же в ответ лишь презрительно ухмыльнулся. Профессор громко откашлялся, привлекая внимание обоих «выживших». – Вы замечательно справились, но вот… Сможет ли кто-то из вас назвать компонент-замену для одного из перечисленных вами ингредиентов? Гермиона не имела ни малейшего представления о том, что для такого сложного зелья могут существовать вариации состава. Все присутствующие смотрели на неё выжидающе, ни секунды не сомневаясь в том, что она знает правильный ответ. Краска стыда обожгла лицо. Гриффиндорка опустила глаза и едва слышно произнесла: – Извините, не знаю. Среди студентов пробежал шепоток, теперь все взгляды были направлены на Малфоя. Тот лишь безразлично пожал плечами. – Без понятия. Профессор Слизнорт недовольно цыкнул. – Ну что ж, выходит, что в нашей игре нет победителя. Ничего страшного! Предлагаю вернуться к нашему разговору о… За столом снова стало шумно. Сидящий рядом Кормак наклонился к застывшей Гермионе. – Не переживай ты так, подучишь ещё. Ну, не всем же быть идеальными, в конце концов. Парень ободряюще похлопал волшебницу по спине. Гермиона резко отстранилась и отодвинула свой стул подальше от навязчивого волшебника. Ни его слова, ни его жест ничуть не располагали к себе, наоборот, только отталкивали гордую гриффиндорку. Её лицо всё ещё пылало от стыда, подпитанного неаккуратными словами соседа. Неужели она так сильно опозорилась, что даже неумелый Маклагген будет осуждать её за это? Гриффиндорец же в свою очередь, судя по всему, неверно истолковав румянец на щеках девушки, с самодовольной усмешкой пододвинулся ближе и ленивым собственническим движением положил руку на спинку её стула. Гермиона мгновенно обернулась, собираясь было бросить что-то резкое, как вдруг профессор Слизнорт возвестил об окончании вечера. Волшебница тут же вскочила со своего места и направилась прямиком к неспешно встающему с места учителю. – Извините, не могли бы вы всё-таки объяснить, – девушка нервно оглянулась, чтобы проверить, не стал ли Маклагген её дожидаться, но, на счастье, его место уже пустовало, – О какой замене в составе «Феликс Фелицис» шла речь? Разве у таких высокоуровневых зелий есть вариации? Профессор прищурился и своим пугающе проницательным взглядом, резко контрастирующим с обрюзгшими чертами лица, посмотрел Гермионе прямо в глаза. В этот момент волшебница заметила стоящего неподалёку от учительского кресла Малфоя. Интересно, что он тут забыл? – Это не я вам должен объяснять, а вы – мне. Рекомендую вам, мисс Грейнджер, как можно быстрее научиться самостоятельно находить нужную литературу. Профессор Слизнорт говорил мягко и тихо, но Гермиона не могла не задуматься о том, услышал ли его слова стоящий совсем рядом слизеринец. Уже в третий раз густо покраснев за столь короткий промежуток времени, девушка неразборчиво пробормотала слова прощания и быстрым шагом направилась к выходу из кабинета. Ей казалось, что она даже спиной ощущает направленный ей вслед насмешливый взгляд холодных серых глаз. Почему, ну почему этот вечер обязательно должен был закончиться так неприятно? Опустив голову из-за обуревавших её эмоций, девушка выскочила из разом опротивевшей ей комнаты и, стараясь как можно скорее уйти подальше от этого места, не сразу обратила внимание на то, что кто-то настойчиво окликает её по имени. Девушка обернулась. За её спиной возвышался чёрный силуэт не в меру крупного Кормака Маклаггена, чётко очерченный исходящим от настенного факела светом. По-видимому, он всё же дожидался её у кабинета. Волшебница закатила глаза. – Кормак… – Фух, еле догнал. Признавайся, когда в бегуньи заделалась? – юноша тараторил, не давая собеседнице вставить и слова, – Куда направляешься? Хочешь, провожу? Девушка попыталась вежливо отказать раздражающему своей навязчивостью гриффиндорцу. – Спасибо, не нужно. – Да ладно тебе, мне не сложно, – он сделал ещё один шаг по направлению к волшебнице, та, в свою очередь отступила назад, глубже в тень, неосознанно сжав палочку в кармане мантии, – Чего одной бродить? – Не нужно, – девушка нахмурила брови, в голосе послышались ледяные ноты, – Я дойду сама. С лица вратаря сошла улыбка, он непонимающе нахмурился. – Чего ломаешься то? Я тебе помощь предлагаю, а ты… Бродить ночью одной небезопасно, знаешь ли… Гермиона хотела было грубо его прервать, как вдруг за спиной гриффиндорца раздалось раздражённое: – Грейнджер, вот ты где! Скажи на милость, по твоей задумке я должен был обежать весь Хогвартс, прежде чем тебя найти? Звонкие шаги рассекли гулкую тишину, и вот наконец свет факела за спиной у Маклаггена выхватил из темноты раздражённое лицо белокурого слизеринца. Не обращая ни малейшего внимания на застывшего от удивления вратаря, Малфой бесцеремонно обошёл его, как некий неодушевлённый предмет, и, подойдя вплотную к Гермионе произнёс: – А договорились ведь, что подождёшь у кабинета, – Малфой разочарованно покачал головой, а затем добавил, обернувшись через плечо, – Заканчивайте тут, а то мы на патрулирование опоздаем. Он по-доброму усмехался, но в его застывших глазах читалось напряжение. Впрочем, это была далеко не самая главная причина для беспокойства: Малфой беспардонно врал. Никто никого не обещал ждать у кабинета, и никто никуда не опаздывал – до патрулирования оставался ещё час, если не больше. Волшебница внутренне напряглась, но, вспомнив о своём решении не воспринимать каждое действие слизеринца столь враждебно, выпрямилась и задрала подбородок. «Не забывай, Гермиона», – говорила она самой себе, – «Никаких предубеждений, просто плывём по течению». Кормак, отошедший хотел было уже что-то возразить, но девушка спешно его перебила: – Малфой, если ты не знал, перебивать людей таким образом как минимум невежливо, – заметив, как его брови дёрнулись от удивления, гриффиндорка быстро добавила, – Но не могу с тобой не согласиться, нам действительно пора идти. Выглянув из-за плеча Малфоя, вставшего между ней и навязчивым гриффиндорцем, девушка попрощалась и, развернувшись на пятках, направилась к комнатам старост. За её спиной раздавался звонкий стук классических туфель слизеринца. Отойдя достаточно далеко для того, чтобы оставшийся позади парень не смог их услышать, волшебница спросила: – Зачем ты ему соврал? Ответ последовал не сразу.  – Увидел, что он от тебя не отстаёт, вот и решил помочь, – девушка недоверчиво сощурилась, но даже не обернулась в сторону говорившего, – На будущее, будь с ним поаккуратнее. Он иногда странные вещи говорит на тренировках. Волшебница промолчала, не став уточнять, какие именно. Старосты продолжили свой путь в тишине, нарушаемой только звуком шагов. Малфой откашлялся. – Слушай, может, сегодня начнём патрулирование пораньше? Раз уж довелось случайно пересечься. – Да, хорошая идея, – согласно кивнула Гермиона.  Старосты поменялись местами, и теперь уже идущий впереди слизеринец освещал своим Люмосом коридоры Хогвартса. Не прошло и пары минут, как он заговорил снова: – По поводу Слизнорта… Не обращай внимания. Уж если ты не умеешь искать информацию, то я тогда не знаю, кто вообще умеет. Краска снова прилила к лицу: значит, Малфой всё-таки слышал. Гермиона смущённо откашлялась. – Шутишь? Парень на мгновение обернулся, мельком посмотрев на девушку через плечо. – Нет, я серьёзен, – голос холодный, но не злой. Помолчали. – Так ты тоже не знаешь, о какой модификации состава он говорил? – всё-таки решилась задать вопрос гриффиндорка. – Без понятия, о чём он, – пожал плечами парень, – Можешь глянуть в том издании, которое я тебе подарил. Девушка хмыкнула: идея была неплохой, осталось только про неё не забыть. Из-за угла выглянули створки белых дверей больничного крыла. Гермиона хотела было задать слизеринцу ещё несколько вопросов о зельеварении, как вдруг тот затормозил настолько резко, что волшебница чуть было со всего маху не влетела в его спину. Выглянув из-за плеча разом окаменевшего волшебника, Гермиона с ужасом осознала, что у дверей никого не было. Внутри всё разом похолодело, в следующее мгновение её прошиб горячий пот. Что случилось с Роном и Гарри? Торопливым шагом старосты подошли ближе и огляделись. Следов борьбы нигде не было видно. Они прислушались. Вокруг царила мёртвая тишина. Малфой подошёл ближе ко входу в больничное крыло и уже хотел было надавить на дверную ручку, как вдруг откуда-то из бокового коридора донёсся стон. Старосты переглянулись и бросились в направлении звука. Кажется, за тем поворотом…. Гермиона обмерла от неожиданности, за её спиной притих Малфой. В укромном закутке по левой стороне коридора Дин самозабвенно целовался со своей новой подружкой-когтевранкой, при этом всё выше и выше задирая её и без того короткую юбку. Гермиона громко прокашлялась. Влюблённые наконец отлипли друг от друг с характерным чмокающим звуком, затем медленно обернулись, всё ещё оглушённые страстью, и, только заметив напряжённые лица стоящих совсем рядом старост школы, отпрянули к противоположным стенкам закутка. Гриффиндорка, смущённая увиденной картиной, отвернулась, пока застигнутая врасплох парочка с пыхтением приводила себя в порядок. – Где Рон и Гарри? – грозно спросила староста девочек. – Ну, как же, – торопливо начал Дин, впопыхах заправляя свою мятую рубашку в брюки, – Они попросили нас вместо них подежурить, – Гермиона скрежетнула зубами и ей показалось, что из-за её спины раздался такой же звук, – Сказали, что с вами уже договорились. Ярость красным ударила в голову. Они хоть знают, что значит «ответственность»? – Этих идиотов, – тихий голос Малфоя искрился ледяной злобой, – я бы лично… – Придушила при встрече, – закончила за него не на шутку распалившаяся Гермиона. Мёртвая тишина нарушалась только дыханием четверых стоящих здесь студентов. Разъярённые старосты потихоньку успокаивались и обдумывали свои последующие действия. – Было бы справедливо снять очки с Гриффиндора за подобную халатность. Девушка обернулась к раздражённо поджавшему губы слизеринцу. Не успела она ему ответить, как вдруг со стороны больничного крыла раздался грохот, разносимый по коридорам гулким эхом. Перепуганные студенты переглянулись и бегом бросились к белым дверям. Распахнув их, они дружно замерли на пороге, шокированные увиденным. Посреди осколков плафона, разбившегося при падении уродливой алюминиевой лампы, стояла пришедшая в сознание Кэти Белл, потирающая друг о друга свои босые ноги.