***
Когда он открывает глаза, их слепит ярким солнцем из широкого окна, а в воздухе пахнет чаем с травами. Но в его доме нет чая, а в Лондоне был вечер, когда он засыпал. Ещё не сфокусировав зрение до конца, Хоби на чистых паучьих инстинктах выстреливает паутиной в сторону звука, донесшегося, видимо, от двери. — Ай! Да твою ж, Хоби! — громкий вопль с последующим шипением оказывается солнечным (как весь его город) Павитром, пролившим на себя горячий чай, когда Хоби попал по нему паутиной. — Какого хрена, чувак?! — это должно было прозвучать возмущённо, но получились хрипы — видимо всё-таки простыл под ледяным дождем Лондона. — Да что?! Хоби угомоняется, пока Павитр высвобождается из паутины и открывает шкаф, чтобы переодеть штаны — футболки он дома не носит принципиально. Вместо того, чтобы смотреть на него, Хоби осматривает себя — пальцы двигаются без онемения, плечо аккуратно перебинтовано и даже зубы не стучат, наоборот, тепло разливается по телу. — Что я делаю у тебя, Пав? — До того, как ты пролил на меня чай, который я сделал для тебя, ты спал, — с усмешкой говорит Павитр. — Пав, — настойчиво повторяет Хоби и сводит брови к переносице. — Ну, — выражение лица Павитра сменяется от задумчивого к довольному и обратно, он заводит руку за голову и проводит пальцами меж прядей. Хоби помнит, что так он делает, когда пытается что-то выдумать. — Мимоходом был у тебя во вселенной, залетел к тебе, а там ты весь дрожишь под каким-то жалким подобием одеяла и пропитываешь его кровью из своего плеча. Погода у вас, конечно, отвратительная, так ещё у тебя в квартире, как на улице. Хоби хмыкает себе под нос. — И как ты меня сюда перетащил? — Я же удивительный человек-паук, — гордо улыбается Павитр, — открыл портал и аккуратно перенес на паутине. Хоби мысленно даёт себе по лбу — устал настолько, что не заметил как его похищают из собственной квартиры, надо же. — А это?.. — он кивает на свое перебинтованное плечо. — Ну, не пачкать же у меня тут все твоей кровью, — пожимает плечами Пав и быстро уходит из комнаты, чтобы вернуться через пять минут с новой кружкой чая. — Пей, тут имбирь и мед, для горла полезно. «Я ж человек-паук, — хочет возразить Хоби, — и так восстановлюсь», но говорит: — Спасибо, — и протягивает руки за кружкой, пронзительно смотря в глаза Павитра. Пока он пьет, голова начинает кружится и болезненно сводит желудок, все-таки сутки без еды и с огромной физической нагрузкой дают о себе знать. Хоби игнорирует взвывший желудок, соображая, есть ли что-то в его холодильнике дома, помимо повесившейся мыши. — На тумбочке справа от тебя, — кивает Павитр, услышав рев чужого желудка. Хоби поворачивает голову слишком резко и ловит очередной прилив тошноты, но она сразу проходит, стоит укусить сэндвич. На вкус — пряность и острота. — Ага, — кивает Хоби, проглотив еду, почти не жуя. А затем откидывается назад, чувствуя, что готов завалить хоть толпу разных гадов, если потом будет просыпаться вот так: — Всегда знал, что тебе нравлюсь. И улыбается. Павитр шарахается и чуть не давится своим чаем. Ставит кружку на стол и отчаянно жестикулирует: — Чего?! Ещё чего!.. Ничего, — заводит глаза, — подобного!.. Не нравишься, даже близко… И не успевает договорить, когда Хоби цепляет его паутиной и дергает к себе на кровать. Павитр оказывается прижат под тяжёлым нахальным телом («вот ведь, все равно сильный!..») Хоби, отчаянно стараясь не паниковать и не краснеть ("держи себя в руках!"). — Ага, — самодовольно хмыкает Хоби, и сгребает Пави в объятия, прижимаясь к его щеке губами и собираясь проспать ещё часов пять.***
К зубной щётке Гвен в его ванной присоединяется щётка Павитра, и Хоби всерьез кажется, что они скоро всем табором переедут к нему насовсем. В чем он их совсем не понимает — квартиры Павитра и Гвен были в разы лучше его, но видимо желание свободы и отсутствия взрослых было важнее для них. А, может быть, его компания стоила этого всего. Он в целом-то не против. Гвен часто рассказывает о новых рок группах и приносит диски, а Павитр дарит ему новый плед (связанный его тетей). А ещё Павитр заполняет пару пустующих полок в шкафу своими шмотками, потому что «у вас погода меняется каждую минуту, что я, туда-сюда по вселенным бегать буду?», а Хоби потом смеётся, когда Пав все равно таскает его футболки. Когда в очередной раз Гвен залетает в его квартиру, Хоби сразу понимает в чем дело и салютует в сторону кресла — «уголок для неудачников», язвит он, не говоря, что на самом деле часов шесть таскался по Лондону, выискивая подходящее и удобное кресло. Потому что Хоби знает, что Гвен опять была во вселенной Майлза (вроде так его зовут, он запоминает с третьего раза), следя за ним издалека, словно грустный щенок. Она все ещё не решалась поговорить с ним, опасаясь, что Мигель об этом узнает и заберёт её браслет для перемещения по вселенным. Поэтому после таких посещений, она молча заваливалась к Хоби со взглядом побитой собаки, и они слушали что-то из его дисков (желательно по-громче и по-тяжелее, чтобы мысли вытесняло музыкой). Гвен как-то рассказывает ему, что Майлз хорошо рисует, и это ещё один плюсик ему в карму (помимо симпатии его подруги) в глазах Хоби. Он думает, что на пару с ним они бы неплохо разрисовали эти унылые обои граффити. Да, смотрелось бы определённо неплохо, надо будет предложить. Коммуникатор на браслете выдает сообщение о новом происшествии, и Хоби замечает знакомые цифры планеты одновременно с Гвен. — Если что, уголок для неудачников будет тебя ждать, — хмыкает он. — Не тупи только, ок? Пронзительный взгляд Гвен, полный решимости, служит ему ответом. — Спасибо, Хоби. Она знает, что делать.