***
Наступает весна, вероятно, самая яркая для тех, кто скоро выпускается. Дипломные работы, сдача последних экзаменов. Тысячи часов, проведенные за кропотливой и скрупулезной подготовкой. Миллионы бессонных ночей, отчетливо запоминающихся, когда проводишь почти каждую ночь до утра, засиживаясь так, чтобы всё вызубрить и запомнить. Это всё, безусловно, сложно и, кажется, таким непреодолимым иногда, но всё равно в головах у молодых студентов только радость и облегчение от осознания приближающегося конца очередной их главы, важного этапа в жизни. Ох уж эта прекрасная пора, когда уже совсем скоро ты будешь набираться опыта на работе своей мечты, к которой шел очень долгое время. Ты итак прошел через многие трудности и проблемы, встретился тернистый и извилистый путь, множество преград и неудач, но всё же в один момент понимаешь, что то, к чему ты стремился — вот-вот осуществится. И всё это, определенно, было не зазря, твой труд наперед оценивается твоим безоблачным будущим. Молодость и юность бьются колоколом в сердцах людей, предупреждая, что в скором времени там будет только взросление и осознанность. Больше не будет и капельки свободного времечка, когда в голове пусто, в руках алкоголь, а завтра только неизвестность и беззаботность. Наконец, закончится ненавистная учеба, вытягивающая из самых прожилок души все твои силы и нервы, на которую ты тратишь и без того очень большую часть жизни. И вот он, долгожданный и вполне логичный конец твоих мучений! Но не для Антона, ведь ему еще год придется беспросветно учиться. И буквально с болью в глазах тот каждый день лицезрел счастливые лица выпускников этого года, отчасти завидуя им белой завистью, так как последний год обучения все-таки это немало, как заточение какое-то. И радовался одновременно, потому что среди этих счастливчиков числился его лучший друг с города, в котором они вместе выросли. Димка Позов старше его на год, они познакомились с ним еще в школе, когда был какой-то очередной городской турнир по футболу от их школы, а Антона затащили в команду постарше, потому что несмотря на свой возраст, тот выглядел взросло. Ну, и кто откажется от такой высоченной шпалы в защитниках? Антон никогда не считал себя настоящим любителем такого вида спорта, но с нагоняями отца, якобы ты же мужчина, должен любить футбол, и с умоляющими просьбами учителя по физкультуре, тому пришлось согласиться. Турнир, к слову, они проиграли, но, возможно, именно из-за вечных тренировок и еще каких-то дополнительных встреч у этих двоих зародилась лучшая дружба в мире. Позов был у него всегда в роли ментора и наставника, ведь он уродился не по годам умным и мудрым человеком, абсолютно спокойным и уравновешенным парнем, хоть и очень низким для своих лет и в очках, но все-таки друг из него вышел стопудово классный. Тот постоянно выручал Антона, то деньгами, то советом, то ночлегом, когда последний ссорился с предками, но никогда и ничего не просил взамен. Дмитрию их дружба аналогично импонировала, хотя бы потому, что с ним мало, кто хотел искренне общаться, все его считали душным занудой, которого ничего не интересует, кроме учебы, а от Шастуна всегда веяло какой-то простотой и дружелюбием, искренностью, что ли, из-за чего общаться с ним было очень легко и без напрягов, да и в общении тот не уступал его ровесникам. Да и парню почему-то всегда было интересно послушать то, что рассказывает ему Позов, будь это лекция по анатомии, либо же по международному праву. Шастун даже одно время называл его ходячей энциклопедией, что очень точно подмечено, ведь тот и правда был смышленым и начитанным в отличии от его сверстников. В общении же самое главное то, что обоим людям комфортно находиться в компании друг друга, а у них наблюдалось как раз то же самое. Детство Антона Шастуна проходило в городе Воронеж, из которого он буквально три года назад переехал в Москву, чтобы учиться и жить там. Его родной город, в котором он рос был хорошим, но для тех людей, кому нравилось сидеть на месте, для тех, кто являлся ценителем повседневной рутины и серости, кто не хотел чего-то добиться. Он был идеальным в том плане, что само пребывание там было хорошим пинком под зад, означающим то, что надо оттуда сваливать и что-то делать. Если вкратце, то он придавал отличной мотивации поскорее доучиться и уехать из этого маленького мирка, в котором ничего особенного нет, чтобы куда-то выбиться. Семья у него была не из богатых кровей, ничего примечательного, мама работала в цветочном магазине прямо в их доме с внешней стороны, а отец трудился на заводе самым обычным рабочим. Но все-таки в их семье всегда царила любовь и идиллия, даже в те трудные времена, когда на столе стоял суп из того, что нашлось, а чай без сахара. И всё же рос мальчик в хорошей среде, его любили, заботились о нем, воспитали благородным и добрым человеком, который не был испорчен всякими плохими привычками или же пагубными компаниями. И, возможно, что кто-то посчитает это не таким уж и счастливым детством, но Антон вам на это ответит, что он всегда с доброй улыбкой вспоминает эти годы своей жизни, и если бы его спросили, хотел бы он родиться в другой семье, то парень тут же бы отказался, сказав, что у него всё было. От отличных воспоминаний, которые Шастун будет вспоминать до самой старости и до самых любимых моментов, где он был до одури рад и по истине счастлив. И он бы ни за что не променял это всё на что-либо другое. Мама никогда не упускала возможности сказать сыну о том, что любит и гордится им, а отец всегда выкраивал в своем и без того занятом графике дня время для сынишки, чтобы поиграть с ним в футбол или же просто пообщаться. Его ни в коем случае не обделяли временем, всегда выслушивали все проблемы и переживания, заступались за него, когда на него ругались учителя, либо же обижали одноклассники. Отец семейства всегда говорил ему о необходимости хороших отметок и знаний, ведь в свое время тот не особо жаловал учебу, а сейчас очень сожалеет о своем таком отношении к школе и университету, ведь если бы всё сложилось иначе, то у него и у его семьи, наверное, жизнь стала в разы проще. Профессия получше, да и денег бы она приносила явно больше. Сейчас же он понимает, что время упущено, его не вернешь назад, поэтому он сильно грезил о том, что хотя бы их сын пусть будет работать на какой-то высокой должности с хорошей заработной платой. Мать Антона отдавала всю свою любовь сыну, ведь он у них был единственным, а также очень желанным ребенком, поэтому мальчик всегда был очень близок с матерью, ему нравилось так просто общаться с ней. Даже тогда, когда он подрос и находился в уже более осознанном возрасте, то всё равно был очень привязан к ней. После школы мальчишка мог частенько забегать к женщине в маленький магазин, просиживая там часами, наблюдая за тем, как та скрупулезно собирает букеты, создает буквально произведения искусства из самых обычных цветов. Находясь там, парнишка постоянно с огромным удовольствием вдыхал запахи, исходящие от этих прекрасных растений, наслаждаясь этой бесконечно красивой флорой, его глаз всегда радовала умопомрачительная атмосфера, находящаяся в том магазине. Эта умиротворенная обстановка, соединяющая тебя полноценно с природой, словно вы одно целое с ней. Потому с самого раннего детства у парня укоренились очень особые отношения с цветочками, ему нравилось в них всё, от приятного аромата до того, насколько много разновидностей этих самых растений. Женщина, кстати говоря, даже подарила парню в какой-то из его дней рождений духи с цитрусами и такими цветочками, как магнолия и ландыши с нотками легкой древесины, что так чудесно звучали в этой композиции, очень уж хотелось бы мальчишке, что бы компания, которая производит эти духи никогда не закрывалась. В тот день он понял, что это будет самый любимый его аромат в жизни. Эти духи не считались условно дорогостоящими, но для Антона они стали дорогими ровно в тот момент, когда мама вручила их ему. С того дня он только ими и пользуется, только теперь не просит ее купить духи, а уже самостоятельно покупает. И, безоговорочно, если бы у него был выбор, то он с вероятностью сто процентов выбрал профессию, напрямую связанную с флористикой, но на этом много не заработаешь, по крайней мере, так всегда причитала его мать, работающая в этой сфере. Нет, она вовсе не жаловалась или навязывала свое мнение, просто всегда желала своему чаду счастья, что бы сын работал там, где будут платить намного больше, чем они с отцом зарабатывали всю свою жизнь. Они всегда старались поддерживать его, даже тогда, когда у него ничего не получалось, когда были проблемы в школе, то подерется с кем-то, то оценку плохую принесет, но никогда они не ругали, придерживаясь такого мнения, что руганью и унижениями ничего не добьются, ведь для ребенка важнее признание и уважение, потому наоборот старательно пытались исключительно через адекватный диалог донести до него какие-то полезные вещи. И он им безмерно благодарен за все эти старания и терпение. И вот, настал момент, когда он поступил на бюджет в Москву, ровно на тот же факультет, куда и поступал Дима год назад. Радости тогда были полные штаны, но до него быстро дошло, что взрослая жизнь наполнена своими причудами и сложностями, и она очень трудная на самом деле, ведь парнишка в первый же год обучения устроился на подработку, параллельно совмещая с учебой, бегая туда-сюда, словно белка в колесе, но в итоге всё было не просто так. Да, очень трудно вывозить всё в одного, но с огромной поддержкой родителей, а также наставлениями Позова, который непрестанно помогал ему, даже когда они уже учились в одном универе, стало гораздо проще. У него начало получаться, появились хорошие оценки, парень стал выделяться среди всех отличными познаниями и успехами в других областях, где на спортивных соревнованиях выиграет, то статью дельную напишет по профильному предмету, за что полюбился всем преподавателям и девчонкам со своей группы своим рвением, усидчивостью и интересом ко всему, за что успевал браться. Короче говоря, казалось, что осталось сделать всего один шаг навстречу идеальной жизни и достойная работа с аналогичной зарплатой, жизнь в городе, в котором с самого детства мечтал проживать — не за горами. Всё становится проще, когда знаешь, чего хочешь. За свои достижения в учебе, спорте и студенческую активность тот получил несомненную популярность среди противоположного пола, поэтому вниманием никогда не был обделен. На него заглядывались все, даже девушки старших курсов, ведь парень оказался не только умен, но и хорош собой. За все года проведенной работы над собой и своим телом, естественно, Антон повзрослел, стал более открытым и общительным, а тело только и поспевало за ним в скорейших изменениях. Парень возмужал, у него немного отросли волосы, начиная виться между собой, создавая небольшие кудри на кончиках, что очень цепляло взгляды юных дам. Из-за ежедневных занятий в тренажерном зале у парня окрепли мышцы и виднелись ярко выраженные рельефные формы тела, за что он аналогично прославился и был на слуху. Шастун даже ходил на свидания с некоторыми, а с несколькими из них спал, но такие короткие взаимоотношения с женским полом заканчивались на осознании того, что они его вообще не привлекали. Скорее всего, это были некие интрижки для понимания и убеждения его собственных интересов. Да, безусловно, девушки прекрасны, они утонченны, ухоженны и милы, дело заключалось явно не в том, что они как-то провинились или были «не такими», но просто сердце не лежало к ним. Вот и всё, что тут еще скажешь, иначе и не объяснишь, ведь себя не заставишь любить то, что тебе не нравится априори. Были и те единицы, кто раскусил Антона, сразу поняв, что с ним не так, поддержав его принадлежность, но и были те, кто расставался с ним действительно плохо, то бишь со скандалом, пощечиной и постом в ВКонтакте, где рассказано о том, насколько же этот парень ужасен и неприятен в отношениях, что он не оправдал их ожидания и так далее. И вот, в какой-то момент он точно и явственно и, наконец, подлинно осознал свою сущность, а точнее ориентацию. Конечно, это не оказалось каким-то простым пониманием за один день, каким-то никчемным диалогом с самим собой, не было такого, что утром он проснулся и понял этот незамысловатый факт о себе. Это пришло спустя множество неудачных отношений, неприятных попыток, злосчастных недо-интрижек, а также нескольких проб в постели с женским полом. Но, как уже говорилось, всё это заканчивалось так же, как и начиналось. Дима Позов заметил некие странности в своем друге не сразу, это происходило по нарастающей, но когда уже большее количество интересных подробностей стало вскрыто, тогда у него появилось очень много вопросов к Антону, но тот являлся тем еще скрытным человеком, если дело касалось его сексуальных предпочтений, поэтому раскололся он не сам. Сначала Позов случайно увидел, как тот сидит на сайте знакомств, где как оказалось позже находились люди исключительно нетрадиционной ориентации. Кстати говоря, о последней истине друг узнал сам уже потом, когда решил загуглить этот портал в интернете. А потом он приметил для себя то, что с каждой девушкой, с которой встречался или что-либо делал Антон, у того ничего не получалось, либо не складывалось во что-то серьезное. Но отправной точкой стало очередное наблюдение Позова, где он понял, что его друг засматривается только на парней в основном, чего раньше вообще не замечал за ним. Его товарищ, конечно же, не допрашивал и не выпытывал ничего самостоятельно, но после какой-то попойки, в течении которой Шастун напился до такой степени, что даже говорить связно не мог, Позов все-таки выудил что-то членораздельное из уст Антона, поняв, что он отдает предпочтение парням. На утро они вместе сели и серьезно поговорили об этом еще раз только на трезвую голову, но Диме отчего-то не был противен или странен тот факт, что его друг относил себя к людям нетрадиционной ориентации, он относился к ним абсолютно спокойно и нейтрально, чем и обрадовал Антона в очередной раз. Шастун сильно боялся, что кто-то из близких распознает его секрет и будет уже по-другому относиться к нему, ведь в современном обществе такое не принято. В обществе господствует ненависть и непонимание к таким меньшинствам, такое порицается и по определению выделяется из обычных и нормальных людей. Таких презирают, не принимают, высмеивают. Их не жалеют, им не сопереживают, к таким относятся ужасным образом. Антон точно не хотел быть раскрытым, но всё равно в тайне грезил о признании, о раскрытии своего секрета, потому что намного проще, когда ты можешь посоветоваться или рассказать кому-то о наболевшем. И как же искренне радовался Антон тому, что Позов отнесся к этому с пониманием и без стереотипов, интересуясь у того, что и как, и с чем это едят. Изначально Шастун даже разнервничался до такой степени, что расплакался, пустившись в истинные эмоции от этого первого правдивого разговора с другом насчет данной тематики. Но Дима его успокоил, поддержал словом, а также крепким объятием, за что парень будет ему всегда безгранично благодарен. И по началу Дмитрий подкладывал его, когда узнал, наконец, этот незаурядный факт, конечно же, только по-доброму, но когда сам в конце третьего курса познакомился с привлекательной и миловидной девушкой с экономического, то сразу же перестал делать это, ведь все его мысли и время стала занимать эта особа. С Катей они встретились на каких-то общих подготовительных курсах, где у них и завязалось общение, а там и в скором времени на какой-то тусовке случился первый поцелуй. У них не было всё так сладко, как в детской сказке про прекрасного принца и обворожительную принцессу, где в итоге сразу происходит взаимная любовь и женитьба. Катя до последнего не видела в нем потенциального партнера на самых ранних этапах их недоделанных отношений, они прошли через длительные конфликты, громкие ссоры, долгие разлуки, после чего пришли к обыкновенному сексу по дружбе и без обязательств, но Дима не был приверженцем таких взаимоотношений, он очень сильно мечтал о том, что бы у них всё было серьезно и стабильно. Как оказалось у Кати на момент зарождения их общения уже имелся жених, который имел все виды на нее, поэтому она и динамила Позова какое-то время, но в конечном итоге та сделала выбор и он был в сторону Димки, после чего всё окончательно срослось, когда они оба пришли к осознанию одной простой истины, которая решила все их разногласия и недопонимания. Они без ума влюбились друг в друга. И если раньше они с Шастуном говорили в основном о учебе, общих интересах, сокурсниках и о парнях, которые пишут Антону на разных сайтах знакомств, то к этим темам для разговоров добавилась еще и Екатерина, затмившая сердце и разум Позова по полной программе, что он только о ней и мог щебетать. Был, конечно, переломный момент и в жизни Антона, когда он однозначно и бесповоротно понял для себя, что ему точно нравятся парни, а случилось это значимое событие, наверное, примерно осенью. Парнишка только перешел на второй год обучения, был первый день, когда всех по традиции собрали в актовом зале, чтобы весь педагогический состав поздравил студентов с началом нового учебного года, а для красивого окончания поздравления те выбрали одного студента с третьего курса, который умело играл на фортепиано. И именно в ту секунду, когда на подсвеченную сцену легкой походкой вышел парень в широкой белой рубашке с темной, вязаной безрукавкой с глубоким вырезом и черных, слегка облегающих брюках, вальяжно усаживаясь за этот чудесный инструмент, так изящно начиная играть на нем, Антон понял, что влюбился до беспамятства, почувствовав весь спектр, бесспорно, самых возвышенных и чистых ощущений. Он сидел в первых рядах, поэтому ему отчетливо виднелось всё. От изумительно тонких и длинных пальцев до такой молочной и засыпанной родинками кожи на всех открытых частях тела. От черных, словно уголь в январском костре, красиво уложенных и немного вьющихся на концах волосах до чуть вздернутого и аккуратного носа. От холодных, морозных и одновременно небесных, бледно-голубых глаз до ровной и прямой спины. В нем было идеально абсолютно всё. И на это всё Антон смотрел с неумолимым упоением и неистовым восхищением, словно школьник, которому впервые понравилась самая красивая девочка на районе. Он бы очень хотел, что бы время застыло и этот момент запечатлелся навсегда на подкорке его памяти. Его кисти изящно двигались от клавиш к клавишам, выдавая, вероятно, шикарное звучание, ведь зал взорвался громкими аплодисментами по окончании выступления. Вся композиция пролетела мимо его ушей, к сожалению, но зато он точно услышал и запомнил имя исполнителя, когда тот представился в самом начале. Арсений Попов. Как же ему оно подходит, безусловно, запоминающееся имечко, которое еще на очень длительное время засядет в подсознании Антона. После того, как всё празднество закончилось, а вся толпа студентов и преподавателей разбрелась, кто куда, шумно топча и переговариваясь между собой, Антон так и остался неподвижно сидеть на своем месте, наблюдая за тем, как этот самый Арсений пока еще сидит на месте и грациозно закрывает клавиши, накрывая их черной крышкой, переговариваясь попутно с последним преподавателем, высказывавшим тому похвалу и благодарности за то, что он вообще согласился выступить. Незнакомец солнечно улыбался на приятные слова, сверкая своими безупречно белыми зубами, а в глазах его сиял блеск некой эйфории от успешного выступления. В плечо парня пару раз ненавязчиво толкнул Димка, заграждая тому прекрасный вид на незнакомого пианиста, устало намекая на то, что пора бы и им уходить, все-таки учебный день закончен официально, можно спокойно сваливать. Но Антон только в непонятном жесте покачал отрицательно головой, отодвигая друга в сторону, пробурчав что-то, обозначавшее подождать его на улице, на что товарищ в непонимании пожал плечами, удаляясь из зала, закинув поясную сумку на плечо. Наконец, преподаватель отстает от сидящего студента, прощаясь, убегает по делам, видимо, потому что вид у него был спешный. Арсений поворачивает голову в сторону длинных рядов, замечая на сидении какого-то парня, который очень странно смотрелся на фоне пустого зала, из-за чего тот склоняя голову чуть вбок, выгибая одну бровь, спрашивает: — Ты кого-то ждешь? — простенько задает вопрос Попов своим мягким баритоном, чем тут же сбивает столку одиноко сидящего парнишку. У Антона как будто ком в горле, брови в испуге поднимаются вверх и он тычет указательным пальцем себе в грудь, задавая немой вопрос, якобы кому говорит этот музыкант, на что последний мягко усмехается, отвечая. — Ну, а кому же ещё? Ты же здесь один сидишь. У Антона вспотели ладошки, он мысленно ударяет себя по лбу за такую тупость, но все-таки набирает в легкие побольше воздуха, быстро прочищая горло, произнося: — Нет, я никого не жду, — коротко отвечает он, начиная теребить свои кольца из-за нервов. — Тогда чего ты сидишь? — снова спрашивает парень, не понимая всей ситуации, всё еще сидя за инструментом, положив руки на крышку фортепиано. — Пытаюсь вспомнить, — медленно начинает Антон, буквально зависая на веках оппонента, ведь они у него были очаровательными. — Как звучала твоя композиция. Я случайно прослушал её, но мне бы очень хотелось вернуть время вспять, чтобы как следует вслушаться. Арсений недовольно фыркнул, отворачиваясь от него, смотря на наручные часы, ведь он недолюбливал таких зевак, которые даже не удосужились попытаться вникнуть во что-то, но почему-то ему показалось, что этот незнакомец говорил искренне. Да и время позволяло еще не надолго задержаться здесь. — Видать, ты очень плохой слушатель, — вкрадчиво говорит Попов, но после вновь поворачивает голову в сторону рядов, одаряя его доброй улыбкой, открывая крышку фортепиано. — Но я могу помочь тебе вернуть это время вспять. Антон благословенно лицезрел, как Арсений вновь начинает шевелить пальцами из стороны в сторону, то медленно, то наоборот спешно, создавая полное впечатление, что он профессиональный пианист. Мелодия въедалась в его ушную раковину настолько, что он был готов еще вечность слушать то, как этот парень играет, ведь получалось у него это безумно красиво. Было ощущение, что они выпали из Вселенной, оставаясь наедине друг с другом, словно кроме них больше никого не существует, Антон плавился от этих новых эмоций. Ритм музыки был не быстрый, а наоборот плавный и чувственный, спокойный, но проникновенный. Спустя буквально полминуты темп нарастал, а мелодия становилась чуть громче и пронзительнее, будто проникала в самую душу, раскрываясь с новой стороны. И это завораживало, Антона сильно завораживала вся эта картина, он даже банально взгляда не мог оторвать от пианиста. Играющий такую музыку, как ему казалось, должен, как минимум, выступать в театрах, на больших сценах, но точно не просиживать штаны в университете экономики и менеджмента. Композиция то нарастала, выражая величавость, то снова по убывающей становилась мягкой, эти внезапные подъемы и спады покорили бы любого, а такого мало знающего о культуре музыки Антона — тем более. Арсений скрупулезно взирал на свои пальцы, двигаясь так утонченно и уверенно, его профиль был шикарен, когда он играл. В какой-то момент тот начал поглядывать на ряды, высматривая восхищающиеся глаза Шастуна, и, поняв, что тому нравится, Попов мило улыбнулся, оголив верхний ряд зубов. По истечении какого-то времени, вероятно, зная наизусть расположение клавиш, голубоглазый стал внимательно смотреть только в глаза Антона, чем очень смущал последнего, но тот всё же не отворачивался и не опускал свой взгляд, отвечая на такой же интересующийся им взор голубых век. Это длилось минут пять, но для Шастуна это уже стало чем-то вечным и нескончаемым, и когда в конце пианист отыгрывал последние ноты, то парень определенно расстроился, но вида не подал. Арсений тяжело выдохнул, положив кисти рук на колени, тут же оглянулся на оппонента, одаривая того ослепительной улыбкой, мол, спрашивая, как ему. — Это просто неописуемо красиво, ты правда очень круто сыграл, — начинает сразу же отвешивать комплименты Антон, искренне восхищаясь, параллельно хлопая в ладоши. — Словами не передать, насколько это красивая композиция. — Премного благодарен, — посмеялся Попов, приложив руку к груди, немного наклонился вперед, благодаря слушателя. — Ты, кстати, первый здесь, кто послушал мою игру бесплатно. Например, сегодня я играл за автомат на экзамене. — Неплохо устроился, — усмехнулся Антон, улыбаясь такой щедрости пианиста. — А как она называется? Как будто что-то знакомое, но я так и не понял, что к чему. — Это произведение Франца Шуберта, а называется оно «Ave Maria», — ответил Арсений, не задумываясь, видимо, ему оно очень нравилось самому. — Оно мое любимое, плюсом самое простое лично для меня. Антона поразил тот факт, что это самое простенькое для него, ведь сам бы он и половины не смог сыграть самостоятельно, все-таки с музыкальными инструментами у него разговор не на «ты» и не на «вы», а на «извините, пожалуйста», так что, понятное дело, его удивила эта фраза. — А как тебя зовут? А-то ты мое имя знаешь, а я твое нет, — немного посмеиваясь, спрашивает Арсений, вспоминая про эти формальности. — Антон, — вкратце ответил парень, стесняясь того, что у него самое обычное имя, а вот у его оппонента, как ему казалось, оно необыкновенное, либо же он просто любил идеализировать. — Ну, приятно было познакомиться, Антон, тебя теперь можно назвать хорошим слушателем, — снова улыбнулся пианист, посматривая на свои часы, убеждаясь, что ему уже пора идти, тот незамедлительно встает, поглядывая на Шастуна. — Мне уже пора бежать, но спасибо за приятную беседу. Шастун даже и слова вымолвить не успел, когда как голубоглазый парень уже сбежал, захлопывая за собой дверь. Но он отчетливо для себя понял, что ему нужно узнать про него как можно больше. С того дня парень стал для него кем-то, вроде как, персональной иконы, на которую только и можно, что смотреть издалека, любоваться, но не подходить. И когда Антон случайно узнал в ходе разговора, что Позов знаком с пианистом лично, то очень удивился, ведь он никогда не видел, что бы его друг общался с ним. Расспросив побольше, он уже многое понял, например, Арсений, как оказалось, тоже с факультета менеджмента, но просто в другой потоковой группе, поэтому Димка не так хорошо ознакомлен с данной персоной, но все-таки они на одном курсе, поэтому вполне обоснованно то, что они знали друг друга. То, что Арсений творческая натура, любит фортепиано и всё в таком духе, Антон уже понял, но ему хотелось узнать еще больше. Дима же наоборот не понимал его рвения, говоря о том, что без шансов, да и Попов та еще деловая шишка в обличии вежливого человека, впрочем, Шастуну вообще было плевать на все эти советы и наставления. К слову, ему впервые было всё равно на слова своего товарища, ведь он почему-то был уверен, что эта встреча особенная и судьбоносная, она несла в себе какие-то новорожденные эмоции и чувства, которых до этого ему не доводилось ощущать, он не хотел терять это. Антон не относил себя к верующим людям, но все-таки ему всегда хотелось верить во что-то незримое, неосязаемое, чего нельзя просто взять и коснуться, но можно прочувствовать всеми фибрами своей души, ощутив внутри себя начало чего-то нового, иного. И именно это событие он решил отнести к знаковым, значимым, от чего не отвертишься, не забудешь. И всё время до окончания обучения Антон старался изо всех сил самостоятельно вклиниться в жизнь Арсения, желая узнать его получше, подстраивая неожиданные встречи. И у него даже получалось что-то, к примеру, они с Поповым могли вместе пройтись утром до универа, а во время обеда перекинуться парочкой фраз, пока шли до кофейни или буфета, но всё это было не то, чего реально хотел Антон. Чего парень опасался и правда сбылось. Арсения было трудно выловить. У него был чересчур загруженный график, вечно занят, весь в делах и мыле, бегал, то туда, то сюда, то где-то выступал, то на дополнительные занятия ходил, то еще куда-то договаривался с друзьями пойти, а это всё было совсем не на руку Антону, который и без того не знал, что делать и как подобраться к нему. Потом их общение постепенно, но выходило, наконец, на новый уровень, они обменялись контактами и Попов стал сам писать, когда свободен, а когда нет. Они начали прогуливаться по ночной Москве, иногда захаживая в какие-то кафе или кинотеатры. У них на самом деле было о чем поговорить, что стало удивительным для Антона, который был уверен, что они абсолютно разные. Арсений много рассказывал про поэзию, музыку, историю, искусство, а Шастун же в свою очередь и правда стал отличным слушателем, иногда рассказывая какие-то свои истории из детства или же о чем-то в целом. Короче говоря, им было интересно в компании друг друга. Им было весело и комфортно, они могли гулять до поздней ночи, но почему-то постоянно Шастуна не отпускала мысль, что для Арсения он никогда не станет чем-то большим. Кем-то больше, чем обычный знакомый с университета. И это самое клише очень ранило его по-настоящему полюбившее сердце. Но пришлось смириться со своим положением, ради простого нахождения рядом с этим человеком. Иногда приходится, конечно, жертвовать своими чувствами, вопреки всему, но это очень неприятно и больно, когда ты смотришь в глаза, которые тебе уже безумно полюбились, но ты не видишь той же отдачи, таких же чувств. Это обидно, но с этим можно жить. И Антон живет. Рассказывает только временами о наболевшем Позову, жалуясь на невзаимность, выслушивая нотации о том, что зря он это затеял, не следовало ему гнаться за чем-то несбыточным, но Антона даже это не останавливало, он верил до последнего, что всё возможно. Они ведь общаются, Арсений к нему хорошо относится, гуляют, обмениваются интересами, тогда что не так? Чего-то не хватает как будто. Какой-то искренности, что ли. Антону очень бы хотелось продолжать верить и в то, что в какой-то момент и Попов почувствует их сближение, но с каждым разом всё с трудом верилось в это чудо. А это самое чудо, к слову, не переставало удивлять. Арсений мог умять столько сладкого за один присест, сколько Антону и не снилось, даже он, наверное, со всей его любовью к сладостям не может осилить такое количество, а с каким наслаждением тот поглощал эклеры, пирожные и всякие конфетки, вероятно, на это можно было смотреть бесконечно. Еще безумная эмпатия, к примеру, когда Антон мог себе позволить взгрустнуть в компании Арсения, то последний, замечая это подавленное состояние своего друга, мог резко умчаться куда-то, позже прибегая с каким-то огромным лотком мороженого, поддерживая спокойной и размеренной беседой, которая никогда не шла в тягость, а наоборот помогала разгрузиться. А просмотр какого-то фильма доставлял особое удовольствие Шастуну, ведь если это был ужастик, то в какие-то особо страшные моменты Попов мог рефлекторно дернуть рукой в сторону, сильно сжимая запястье Антона в страхе, за что потом виновато извинялся, конечно, но из-за этого банального касания у парня внутри были пируэты и кульбиты в сердце. Эти многочисленные события, за которые можно и нужно любить Попова, уже стали оправданием для Шастуна, если Дима в очередной раз спрашивал, почему тот всё еще терпит эту невзаимность. Но даже если тебе дают достаточно внимания и общения, то в какой-то момент ты всё равно захочешь большего. Ты будешь хотеть всё свободное время человека, в которого ты влюблен. Будешь просить больше встреч, а это уже будет, естественно, создавать проблемы. Ведь этот самый человек не знает о твоих чувствах, соответственно, ему непонятно твое желание быть всегда рядом. И вот прошло целых два года, когда как в их взаимоотношениях ничего не поменялось, чего искренне не понимал Дмитрий, спрашивающий каждый раз у Антона, когда тот признается, наконец, в своих чувствах, на что получал неоднозначный ответ, ведь парень и сам не знал, когда это время наступит. Позов в конце четвертого курса съехался с Катей, их отношения стали крепкими и серьезными, чему никак не мог нарадоваться Дима, потеряв голову окончательно от этой замечательной девушки. И теперь даже пассия его друга не понимала, чего ждет Антон, ведь он теряет попусту время, когда уже пора брать всё в свои руки и действовать. Она, кстати говоря, узнала про тайну Антона совершенно случайно, когда те, стоя на балконе Позова, выкуривая очередную сигарету, разговорились о ситуации с Арсением, а та краем уха умудрилась услышать что-то, позже узнав уже лично от Димы с Шастуном про этот секрет, поддерживая периодически парня в его переживаниях. И в день выпуска Димы и Кати, а, соотвественно, и Арсения, парень пришел домой к сладкой парочке, ожидая вместе с другом, пока Екатерина нарядится и окончательно накрасится, чтобы уже всем вместе поехать в университет. Они снова стояли на лоджии, держа сигареты в руках, ни о чем не разговаривая, потому что настроения у них были разными в ту секунду. У каждого свой поток мыслей, не прекращающихся изливаться на их и без того загруженную голову. Антон, словно опущенный в воду, угрюмо стоял, оперевшись локтями на поручни, взирая на утреннюю Москву, не понимая вовсе того, что прошло уже два года и у него так ничего и не получилось с человеком, в которого он до одури влюблен. И ведь ничего и не сделаешь, насильно человека не влюбишь в себя, ты всё равно для него останешься тем, кого он в тебе увидел с самого начала. А если точнее, то Арсений увидел в нем только хорошего друга. А Дмитрий спокойно сидел на стуле, затягиваясь последними остатками никотина в сигарете, аналогично любуясь рассветом, но почему-то казалось, что он что-то хотел сказать другу, но пока не мог подобрать правильных слов, либо же нужного момента, следовало сначала собраться с мыслями. Он прекрасно понимал грусть Антона от осознания окончания хотя бы какого-то общения с Поповым, но не знал, что в этой ситуации ему следует сделать, ведь как он и предполагал — ничего не срослось. И тут он разрезает эту тишину уверенными словами: — Антон, я, наверное, женюсь на ней сегодня. Шастун сначала не уловил значения этой фразы, но когда посыл был донесен до его, еще не до конца проснувшегося мозга, то он тут же оживился, переваривая эту информацию, все-таки отвечая: — Я знаю, — только и произнес он, ведь это неудивительно, даже вполне логичный исход, просто сил на какую-либо другую реакцию у него пока не нашлось. Порадуется за него в следующий раз. — А я, наверное, признаюсь Арсению сегодня. Обстановка на балконе сразу же накалилась, оба понимали, что это значило и какие будут возможные последствия. Дима повернул голову, многозначительно взирая на своего товарища, а у последнего на лице виднелась слабая улыбка, неуверенная и такая натянутая, чтобы Позов не сильно переживал за него сегодня, ведь он не хотел расстраивать друга своими проблемами. Кстати говоря, Дмитрий и слова больше не проронил, только когда вышла Катя, то он ей отвесил пару комплементов, на которые девушка обольстительно улыбнулась, радуясь каждому слову, но и она была особо понимающей в такие моменты, и как-то сама уловила некую грузность в ту минуту, стараясь не отвлекать парней от собственных раздумий. На машине друга они все вместе добрались до университета, уходя на церемонию вручения дипломов, где тут же разбрелись, кто куда. Там еще ничего не началось, все только собирались, усаживаясь на места, фотографируясь. Дима с Катей ушли в актовый зал, попрощавшись не надолго с парнем, уходящим по своим делам, но все понимали, к кому тот так спешил. Но не угадали, потому что изначально Антону подумалось, что было бы славно, если он преподнесет какой-то букет цветов Попову, все-таки у последнего сегодня довольно-таки важное событие в жизни будет происходить, надо соответствовать положению дел. Его мама всегда причитала младшему Шастуну, что путь к сердцу возлюбленного человека лежит через цветочные подарки, то бишь букеты, а если ты еще и даришь цветы с каким-то посланием или значением, то это вообще идеально. И сейчас Антон бежал в близ лежащий цветочный магазин, чтобы выбрать нужные. Находясь в магазине, он сразу же спрашивает у милой продавщицы есть ли у них гардении, ведь именно они символизируют тайную и скрытую любовь к человеку, на что та радушно указала на стенд, где находились исключительно эти цветы. Очаровательно зеленые листья с крупными цветами белого и даже немного кремового оттенка были подстать Арсению. Парень попросил собрать небольшой букетик, а девушка только ухмыльнулась, уже догадываясь о том, что эти цветочки будут подарены его второй половинке. И никак иначе. Два года страданий от своих же неразделенных чувств, два года сплошных сомнений и раздумий. И вот Антон уже поднимался на третий этаж, где они договорились встретиться с Арсением, которому нужно было там согласовать свое сегодняшнее выступление с ректором. Попов выходил из кабинета как раз в то время, когда на нужный этаж поднимался Шастун, нервничающий от предстоящего разговора, сжимая букет цветов в своих окольцованных пальцах. Зеленоглазый парень подходит к широкому и пустому залу с большим окнами и подоконниками, на которые можно было присесть, усаживаясь как раз на один из них. Сердце выворачивалось наизнанку, словно сейчас порвется на куски от переизбытка чувств, но он всё же стойко продолжал стоять и ждать того, ради кого два года терпел. И этот человек объявляется в необъятной черной блузке, под которой виднелась белоснежная водолазка, обрамляющая молочную шею парня с чуть выпирающим кадыком. Внизу у него были строгие и вполне стандартные брюки в темных оттенках. Они не договаривались ни о чем в плане одежды, но на Антоне сейчас висела вельветовая, бежевого цвета рубашка, а под ней черная водолазка. Да, цветовая гамма разная, но кто-то бы счел их выбор одеяния парным. Шастун когда-то в этом году сбривал волосы, поэтому у него совсем немного отросли они, а у Арсения наоборот прическа совсем изменилась, пряди доходили до ушей, завиваясь в волнистые кончики. Эта встреча почему-то напоминала парню тот день, когда они впервые встретились, тогда Попов был практически аналогично одет и таилась некая интрига, навевающая воспоминания о их первом разговоре. Вдоль длинного коридора блаженно шел Арсений, улыбающийся во все тридцать два, когда завидел своего так называемого друга. А последний просто только и делал, что смотрел, мечтая запомнить навсегда этот взгляд радостных глаз голубого цвета, эту ангельскую улыбку, эти плавные очертания лица. Как жаль, что в голове не продумана функция фотоаппарата, чтобы когда захотел взял и посмотрел еще раз какой-то фрагмент из жизни. Понятное дело, зачем придумывать колесо, есть же телефоны и так далее, но намного приятнее было бы вспоминать мгновенно и через собственную память. — Шаст, ты бы знал просто, насколько я рад видеть тебя сейчас, — прильнув сразу же к чужим плечам, параллельно смеется Попов. — Такое ощущение, что это всё не со мной происходит. Блять, не верится даже, что я выпускаюсь. И, кстати говоря, мы с тобой выглядим сейчас комично, у нас одежда почти идентичная. Кто-то стопроцентно подумает, что мы парочка. Антон посмеялся, конечно, но не от всей души, так скажем, ему не был смешен тот факт, что Арсений даже в теории смеется над этим. И это только сгущало краски, у него всё меньше и меньше решимости. Обнимает голубоглазого, прижимая чужое тело рукой, в которой находился букет поближе к себе. После чего он отпрянул и простенько улыбнулся, глядя прямо в глаза напротив, а те так и сверкали от перенасыщения бурных эмоций, все-таки сегодня приходит конец его учебе, а это тебе не игры какие-то, это реально значимый этап в его жизни. — Я правда счастлив за тебя. Арс, ты немало усилий приложил, чтобы стоять здесь и уже совсем скоро получать красный диплом, — уверенным тоном говорит он, успокаивая немного взбудораженного Попова, но после его собственные зрачки тускнеют. Он осознает, что все-таки расскажет ему, поэтому неловко берет чужую ладонь, не отрывая взора своих зеленых глаз от век оппонента, стараясь не заробеть в этот момент. Сейчас или никогда. — Арс, я бы хотел поговорить с тобой. Только не перебивай меня, пожалуйста, иначе я уже никогда не осмелюсь сказать это всё тебе, — произносит каждое слово быстро, но с расстановками, потому что уже видит лицо Арсения, показывающее непонимание и сконфуженность, но тот все-таки молча стоял в ожидании. — Знаешь ведь, что я безумно влюблен в твою игру на фортепиано? Я уже поскорее хочу услышать еще одну композицию, — намекая, что совсем скоро Попову нужно будет снова выступить, проговаривает вкрадчиво и с улыбкой Антон, на что последний, наконец, немного расслабляется, приподнимая один уголок губ. — Но с нашего первого знакомства я полюбил не только твою игру. Я не знаю, что ты на это скажешь и какая будет твоя реакция, — и на этих словах Арсений уже не выглядит таким радушным, у него испуганное лицо, брови в моменте нахмурились, не понимая ничегошеньки. — Но я уже два года испытываю к тебе чувства. И они романтического характера, — Шастун кое-как подбирает слова, вроде как, он и репетировал немного эту речь, но когда на тебя смотрят два неземных сапфира, заключенных в глазах Арсения, то становится трудно говорить. Трудно дышать. — Скажи мне, пожалуйста, у меня есть хотя бы маленький шанс? Попову казалось, что он на секунду словил слуховую галлюцинацию, ведь то, что говорил его, как ему думалось, хороший друг — разнилось со всем. С его личной жизнью, с его принципами, с его ориентацией и представлениями об их дружбе. Всё это было сложно, да и не оговорено в самом начале, из-за чего сейчас он в трудной и достаточно неловкой ситуации. Ему это ни к чему, его не интересовал Антон. — Антон, я очень надеюсь, что это какая-то шутка, потому что я никогда не рассматривал тебя в подобном плане, если ты понимаешь о чем я, — как-то неуютно заговорил Арсений, отчего на душе зябко, словно они уже и не были знакомы два года. — У меня есть девушка, на которой я уже совсем скоро женюсь, мы никогда особо не вдавались в подробности моей личной жизни, ибо я приверженец сохранения тайны о своих делах любовных. Но, Шаст, скажи, что ты пошутил? И всё, естественно, у Шастуна в одно мгновение ока умерло абсолютно всё. Стук сердца отдавал по вискам, став таким ненужным, неприятным. Самые глубинные чувства оскорблены, потому что услышать такое из уст человека, которого ты боготворил долгое время сродни услышать о смерти своей второй половинки. Примерно такие же ощущения, ведь в данную минуту он похоронил свою любовь к этому парню. Он грезил о несбыточном, о невозможном. Дима был прав, не стоило ему ввязываться в эту наивную влюбленность, казавшейся еще с самого начала дурной затеей, но он поистине верил эту затею. Это глупо, что он надеялся на что-то, ведь не бывает всё с первого раза, как в доброй сказке, где в конечном итоге все счастливы. Это жизнь, а тут всегда кому-то одному хуже всех. Просто никто не предупреждал его, что будет так больно. — Да, прости, я очень плох в шутках, хотел тебя как следует разыграть перед церемонией, — смеется сквозь пелену слез и нарастающую боль Шастун, печально улыбаясь тому, уже не стараясь взглянуть в его глаза. Он смотрел на всё, что угодно, но только не в глаза напротив. — Прости, вышло глупо, да? Первая слеза скатывается по щеке. Арсений ничего не отвечает, да и не понимает в принципе, что стряслось. — Кстати, это тебе, — протягивает он букет гардений Попову, который молча и с всё таким же непонимающим лицом берет эти цветы в руки, замечая, что чужие кисти дрожат. Вторая слеза опускается, неприятно стекая на шею. У Попова аналогично пошла дрожь по телу, ему абсолютно не хотелось видеть своего друга в таком состоянии. А Антону хотелось только уйти. — Антош, что происходит? — останавливает поток чужих мыслей Арсений, взяв букет в одну руку, после чего мягко берущий запястье парня другой ладонью. — Объясни мне, а то я что-то нихера не понимаю. Третья слеза задерживается на солоноватой дорожке, всё никак не опускаясь ниже. Антон взирает красными глазами в чужие напротив, пугая оппонента. — Я не шутил, — только и произносит дрожащими губами он, слышится хрип в голосе. Ни один, ни второй не знают, что говорить и как выбираться из данной ситуации, но что-то нужно было предпринять, поэтому Арсений сжимает чуть крепче ладошку парня, тихо проговаривая: — Антон, ты очень хороший человек и партнер для отношений, я уверен в этом, но не для меня, понимаешь? Я не хочу делать тебе больно, но и ты меня пойми, я ведь не планировал тебя отшивать или что-то такое, просто я не люблю тебя так, как ты меня, — медленно и осторожно говорит пианист. — И не полюблю никогда так, как ты хочешь. И извини, что не заметил твоих чувств. Антош, слышишь? Прости меня. И ведь правда, что жизнь нам дает бесценный опыт, чтобы больше не ошибаться, чтобы не оступиться в следующий раз, но, боже, Антон просто хотел быть счастливым. Он хотел почувствовать любовь на себе. Хотел отдавать взамен те же чувства, но пока что получилось только набраться опыта. Шастун в последний раз взирает опустошенным взглядом в глаза напротив, и, не увидев в них ничего примечательного, за что можно было бы зацепиться, резким движением вырывает свою ладонь из чужой руки, обходя Арсения со словами: — Тебе не за что извиняться, — останавливается, но не оборачивается назад. — Прощай, Арсений. И все-таки как же неприятно потратить на человека так много времени, лишь для того, чтобы узнать, что он так и остался для тебя посторонним. — Антон, подожди, давай поговорим! Ты что, просто возьмешь и уйдешь? — кричит ему вслед Попов, но сам с места не двигается, но когда до него доходит, наконец, происходящее, то он растерянно смотрит на собирающегося уходить парня. — Да, просто уйду, — отвечает равнодушным голосом тот. — Но ты же придешь на церемонию? — с желанием обнадежить самого себя вопрошает голубоглазый. — Нет. Это был их последний диалог. Антон ушел, а Арсений так и стоял с этим нелепым букетом цветов. Зеленоглазый не присутствовал на вручении дипломов, как и сказал впрочем. И больше в принципе нигде в жизни Попова он не присутствовал. Однако в душе Шастуна, в самых глубоких и потайных закромах его сердца таилась красивая и неизведанная мечта в образе прекрасного парня с глазами небесной синевы, угольными волосами и родинками на всем теле. Прошло с того дня довольно большое количество времени, чтобы это всё благополучно забылось. Изначально сложно приходилось, как никак это оставило на его сердце огромную рану, к которой не приложишь подорожник, не заклеишь пластырем, чтобы быстрее зажило. Так не работает почему-то в жизни, поэтому пришлось пройти через все стадии принятия. На его пути встречалось столько трудных, но пройденных этапов, ошибок, оплошностей, но он однозначно уяснил для себя, что открываться больше никому не желает. Люди, проверенные временем остались в жизни, конечно же, уверяя его с каждым днем в том, что не всегда попадаются не те люди, ведь есть и такие, кто идет с ним рука об руку уже длительное время, а это повод верить хотя бы в дружбу и искренность. И только благодаря ним, возможно, Антон всё еще не опустил руки, хотя сильно хотелось. Все остальные, кто входил в его повседневность казались ему такими пустыми, ведь на них даже смотреть было тошно, они все не похожи на того, в кого он был влюблен. Ему нужно было перетерпеть многое, чтобы заново задышать. Самостоятельно задышать, а не задыхаться от панических атак, когда снова во сне увидел те самые глаза, в которых только холод и мерзлость. Антон отучился оставшийся год в достаточно разбитом состоянии, его словно опустили лицом в грязь, и, окунувшись с головой в эту бесконечную грусть, он увяз по горло в проблемах. То сорвется на кого-то из сокурсников, то с преподавателем войдет в жесткую дискуссию, а это сулит конфликтом с деканом и ректором. Но из-за прошлых заслуг те относились снисходительно к нему, понимая, что просто у него случилось что-то плохое. И были полностью правы. Дима, кстати говоря, сразу же после учебы устроился аналитиком в хорошую и престижную компанию, которая была на слуху у всех, сделал предложение Кате прямо на церемонии вручения дипломов, а после съехался с ней. У них, вроде как, всё хорошо и складно, что очень радовало Антона. Хотя бы у кого-то всё стабильно. Но, буквально видя состояние друга на протяжении года, вероятно, Дмитрий сильно переживал за него, они ведь не чужие люди, а наоборот очень даже близкие, поэтому ему и было не плевать, когда Антон ожесточенным образом напивался, закрывался подолгу ото всех и забивал огромный болт на учебу, изводя свой организм и остальных людей в его окружении. И, чтобы помочь ему Позов рекомендует своему начальству Шастуна, говоря о том, что это будущий перспективный работник, расхваливая как следует, пообещав, что это будет под его личную ответственность. Начальство почему-то согласилось, то ли у него со всеми были хорошие взаимоотношения, то ли Позов просто убедительно говорил. И примерно под конец четвертого курса, когда они с Антоном вновь стояли и курили на балконе, то его друг рассказал ему об этой новости в деталях, прося, наконец, взять себя в руки, призывая напрячься, чтобы работать там же, где и он сам, ведь это отличный шанс создать превосходную карьеру в компании мечты. И Шастун и правда пришел в себя, старался сквозь еще не забытую до конца боль, трудился через пот и слезы, но смог на отлично защитить диплом, сдав все экзамены на твердые пятерки, после чего его тут же устроили на ту самую работу, где всё пошло, как по маслу. Множество трудностей и рабочих заданий вновь свалилось на бедную головушку Антона, но это даже к лучшему, ведь он полноценно забывался и растворялся в этой суматохе, не чувствуя ничего, кроме интереса к своему рабочему месту. И с количеством набранного опыта появились главенствующие качества, значащие только невозмутимость к сложностям, безразличие к любви и хладнокровие к эмоциям. Через пару лет он дослужился до самого главного в их офисе, то бишь стал полноценным начальником. Да, по началу весьма трудно было справляться со всем и сразу, но Антон привык учиться на ошибках, поэтому труда не составило быстро вклиниться в новый образ жизни. У Шастуна за все время работы было много заслуг и достижений, за что его ценили и уважали, но и побаивались, потому что с каждым годом он становился всё строже и нетерпимее ко всем и вся. Он стал идеальной версией босса, на которого можно было положиться. Допустим, повесили на него огромную кипу документов, а он за часика два управлялся с данным делом. Ему удавалось проводить важные и крупные сделки на ура, словно всю жизнь этим занимался. Все видели в нем статного, влиятельного, солидного, состоятельного и уверенного в себе мужчину, кем он, конечно же, являлся, но они очень утрировали. Всё, что никак не было связано с работой — он относил к ненужному и неважному. Считался только с друзьями и родителями, только их мнение держал в приоритете, и, конечно же, свое собственное. Но в один прекрасный день ему поступило предложение с просьбой курировать другую компанию некоторое время, с которой у них намечался общий проект в будущем, ему самолично позвонил Павел Добровольский насчет этого вопроса, они встретились в офисе Шастуна, обговаривая все тонкости, но у последнего все-таки таились некие сомнения по этому поводу, словно эта затея казалось не очень хорошей, но, посоветовавшись с друзьями, то бишь с Димой и его женой, поразмышляв еще после этого, он понял, что это на самом деле отличная возможность получить новый опыт в абсолютно незнакомой для него местности. Они подписали необходимые контракты и договоры, после чего Антон пришел на первый рабочий день, настраиваясь на продуктивность и интерес к этой внезапной новизне. Уже совсем скоро его представят коллективу и начнется планерка. Но вдруг откуда ни возьмись в него врезается выбегающий из лифта мужчина, начиная сразу же извиняться. И кто бы, блять, знал, что в него случайным образом врежется именно тот, кто когда-то давно очаровал его до такой степени, что буквально плавило с одного взгляда, но и одновременно разорвал его сердце ко всем чертям, раздавив полностью, втаптывая в землю. Пока Антон отряхивал что-то невидимое с одежды, то высказал всё свое недовольство по поводу этой беготни по офису, еще не зная, кто перед ним, получая за это высказывание море негатива и язвительности, из-за чего Шастун тут же поднял голову, чтобы незамедлительно ответить и поставить на место этого нахала, но как только лицезрел этого человека, то желание говорить что-либо вообще пропало. Перед ним стоял Арсений Попов собственной персоной. Да, явно немного изменившийся в лице с последней встречи, но всё еще такой же обворожительный и притягательный. Давно же он не слышал его голос. А Антон просто удивленным взором испепелял его, не в силах и слова вымолвить. Столько лет старался забыть, выкинуть из головы, стереть из памяти и тут резко понимает, что все было напрасно, ведь стоило ему снова заглянуть в эти глаза и он вспоминает, насколько сильно скучал и страдал по нему. Он явно не забыл. Попов мгновенно убегает, не дожидаясь какого-либо продолжения от него, а Шастун постоял еще некоторое время, после молча уходя к кабинету начальства. К своему кабинету, к слову. Усаживается, нервно дожидаясь, пока все рассядутся, ожидая еще и Павла. Искренне надеясь, что это случайная и единичная встреча с Арсением, и что он не работает тут, но всё, блять, зря, потому что стоило только начаться его знакомству с новым коллективом, как тут же заходит Попов, уже неодобрительно взирая на него. И каких же усилий стоило Шастуну показать свое максимальное хладнокровие и равнодушие к нему. В той части его жизни он проиграл по всем ощущениям, а тут, казалось, что ему сама жизнь дает шанс отомстить Арсению за всю причиненную боль. — Теперь моя очередь отыгрываться, — абсолютно несознательно, но эта мысль всё же пришла в тот момент в его голову.***