Хранительницы моего сердца

Когда Тсунаеши собрал всех, кто имел хоть какое-то отношение к порядком измотавшего девчонок конкурсу, Такеши поняла, что настал тот день, которого они все так долго ждали и одновременно до дрожи в коленках боялись. Если бы это был бы обычный конкурс, то организованное Тсуной называлось бы "подведение итогов". Ямамото не выдержала и прыснула в кулак, понимая, как смешно это все звучит: каждая из конкурсанток старалась, все проявили себя с лучшей стороны, было очень сложно выбрать достойнейшую, но после долгих раздумий победитель определен. Ужас какой-то... И как только они все могли серьезно подойти к этой глупой шутке, повестись на слова Реборн?! Да кто вообще таким образом замуж выходит? С другой стороны, все уже случилось, отступать было некуда, теперь оставалось только ждать и не слишком плакать в случае чего. Следуя за Десятым в его кабинет, Хаято с тревогой оглядывала ссутуленную, усталую спину, опущенную голову и сжатые в кулаки руки. Гокудера боролась с почти непреодолимым желанием коснуться напряженного плеча, приободрить, успокоить своего возлюбленного. Девушка понимала, что своими соревнованиями они причинили слишком много неудобств Тсуне, что они не имели никакого права навязываться ему подобным образом, и ей было очень стыдно. Настолько, что хотелось забраться в самый дальний угол, спрятаться там и больше никогда не попадаться Тсунаеши на глаза. Если честно, она сама не понимала, почему до сих пор следует за Боссом и с нежностью осматривает его с ног до головы, какая-то сила влекла ее за собой в этот кабинет вместе с остальными, и девушка не могла сопротивляться этой силе. Кея задумчиво брела, отстав от всех и наблюдая за весьма забавной процессией. Варийские и вонгольские женщины гуськом следовали за своим лидером, старательно скрывая собственное напряжение. Кто-то пробовал улыбаться, кто-то с каменным лицом, старательно чеканя шаг, топал по коридору, одни пели, другие еле слышно переговаривались. Абсурд. А вот Кее хотелось плакать. Этот конкурс заставил ее поверить в то, что она влюблена, быть рядом с кем-то, чувствовать нежность и тепло оказалось так приятно, что возвращаться в прежнее состояние холодной и отстраненной Хранительницы Облака девушке не хотелось. В конце концов, она еще ни разу ни с кем не была, почему тогда кто-то еще может заслуживать себе счастье. Ведь никто, никто не был столько в одиночестве, каждый из находящихся здесь был любим, кроме пожалуй, Сасагавы, а это значит, что лишь Кея достойна победы. Правда, какой дурак выберет себе в жены девушку, которая все время обучения в школе избивала его и издевалась над ним по любому поводу? Ответ наводил на определенные мысли: Кея знала, что проиграет. Скуало старалась идти ровно, спокойно, глядеть вперед в одну точку, следить за отточенностью каждого своего движения, потому что сил думать, бояться, мечтать уже не осталось. Девушка кляла себя за то, что попросила у Занзас разрешения на участие, ведь разбившаяся надежда - гораздо хуже чем отсутствие надежды. Сасагава просто шла, ни о чем не думая, ничего не желая. Она устала. Устала от всего: от соперничества, от склок, которые успели пышно расцвести между девушками в последнее время, от участия в этом безумии Варии, от понимающей улыбки Киоко и ее рассказов об очередном парне. Если честно, для Риохей было бы гораздо лучше, если бы сестра ответила Тсуне взаимностью: в конце концов, тогда она могла бы быть уверена, что Тсунаеши счастлив. Занзас весело разговаривала со своими офицерами, удивляя тех внезапной открытостью и добродушным настроением. За время конкурса глава Варии посмотрела на своих подчиненных с другой стороны, смогла понять их, научилась быть мягче, потому что видела, как сильны эмоции вариек, как они друг к другу относятся, о чем мечтают. Очутившись в отряде не-головорезов, Занзас и сама почувствовала себя обычным человеком, способным на веселый смех и понимание. Настроение было прекрасным, а потому она старательно настраивала своих офицеров на проигрыш и старалась не подходить к Скуало, чтобы не сделать девушке еще хуже. За Супербию болело сердце, но пока помочь ей было нечем. Мукуро мечтала. О том, что скоро все изменится, что кровавое прошлое забудется, как дурной сон, что страх тюрем и несвободы исчезнет, словно рассветная дымка. Рокудо нашла себе защитника, того, рядом с которым ей просто нечего было бояться, а потому девушка не собиралась сдаваться в любом случае. В конечном счете конкурс - это всего лишь конкурс, а выбрать себе спутницу жизни Савада сможет в любой момент. Заодно иллюзионистка порадовалась отсутствию здесь Реборн, которая наверняка бы все испортила, забраковав и обсмеяв выбор, который сделает Тсунаеши в том случае, если бы он ей не понравился. Дорога казалась долгой, напряжение все нарастало, однако кабинет все же приближался. Добравшись, Тсунаеши устроился за своим любимым столом, предложив перед этим Хранительницам устроиться поудобнее на диване и в креслах. Дождавшись, пока закончится возня и переговоры, Савада внимательно оглядел всех Хранительниц, на всякий случай еще раз убеждаясь в правильности своего выбора. После этого Тсуна несколько раз вздохнул, чуть крепче сжал кулаки, а затем начал свою речь, надеясь, что его выбор не встанет ему самому боком.