Хранительницы моего сердца

Вот уже несколько дней Тсунаеши находился в тяжелых раздумьях, однако решение глобальнейшего вопроса не продвигалось ни на шаг. Савада как не знал, что же ему делать в начале размышлений, так и продолжал не знать ответа на этот сложнейшую задачу. По правде сказать, в какой-то момент Тсуна уже почти принял ответственное решение и едва не начал собирать вещи для того, чтобы героически сбежать, однако его остановило представшее в воображении лучащееся ехидством и преувеличенным пониманием лицо Реборн, которая не раз и не два после бегства припомнила бы своему ученику эту великую заслугу. Тсунаеши мучился, пытался бравировать, смеяться над ситуацией, однако неизменно скатывался едва ли не в истерику, поскольку отчетливо понимал, что он решает судьбы своих подчиненных. Да, вопрос казался вполне обыденным, такое единодушие окружающих женщин в выборе спутника жизни и льстило, и смешило одновременно, однако Савада знал, что эти соревнования уже не обернуть в шутку, о них уже не забыть. Все всерьез, все по-настоящему, и сделанный выбор вознесет одну из Хранительниц до небес, разрушив одновременно судьбы других до основания. И приход Варии лишь усугублял ситуацию. Впервые чуть ли не за всю свою жизнь Тсунаеши проклинал унаследованную от предков интуицию, которая назойливо шептала на ухо своему хозяину, раскрывая тайные намерения девушек, показывая, кто искренен и кто нет, для кого участие - лишь блажь, а для кого проигрыш станет настоящим ударом. И если почти на всю Варию можно было не обращать внимание, залечивая женские слезы и истерики с помощью привычного раздражения Занзас, отправив весь офицерский состав на совместную миссию, то что же делать с варийским капитаном, боссом и собственными Хранительницами, Тсунаеши решительно не знал. Как отказать Занзас, если знаешь, насколько болезненно эта женщина воспримет собственный проигрыш, даже если эта победа ей не особенно нужна. Как не обрести себе злейшего врага на всю жизнь, как не нанести смертельную обиду отказом? Савада знал, что Занзас участвует лишь за компанию, возможно, ради кого-то из своих, потому что пренебрежение к вонгольскому сопляку так до конца и не исчезло с того самого Конфликта Колец. Да, варийка, пожалуй, и сама не знает, что будет делать с собственным мужем в случае победы, однако стоит лишь пренебречь ею... Последствия цунами накроют всю Семью. Как отказать Скуало, если твердо чувствуешь, насколько эта девушка не уверена в себе, как отчаянно она цепляется за последний, пусть и только по ее мнению, шанс, как болезненно она предана поставленной цели? Если понимаешь, что сам виноват, решив однажды поддержать ее уязвленную гордость, обратив на нее недвусмысленное внимание? Скуало слишком порывиста и слишком горяча для того, чтобы не натворить глупостей. А еще - и здесь Савада смущенно краснел - она слишком красива и привлекательна для того, чтобы ей отказывать. Как отказать Хаято, если знаешь, что этим предашь девушку, которая ради тебя готова на все, которая прошла с тобой через огонь и воду, и для которой иной жизни, кроме твоей, больше никогда не будет? Как спать ночами, если знаешь, что искренне влюбленная Хаято где-то надрывно плачет, пытаясь залечить рану, которая больше не зарастет? Как смотреть ей в глаза после всего? Да, возможно, будь на месте Гокудеры другая, Савада, не задумываясь, скривился бы от лживой пафосности происходящего, однако это была Хаято, и именно она после такого удара никогда бы не поднялась. Как отказать Риохей, отличавшейся от Киоко как день от ночи? Не избалованной вниманием, не подозревающей о собственной миловидности, о лукавости улыбки и привлекательности огонька в серых глазах? Как сказать верной подруге "нет", зная, что после этого никогда не увидишь ее прежней? Как уязвить такое нежное в действительности сердце Кеи, которое непременно покроется ледяной броней? Как жестоким выбором превратить Хранительницу лишь в молчаливое, бесстрастное оружие? Как отказать Мукуро, которая только-только начала понимать, что такое человечность и любовь? Как оставить Такеши прозябать в потоках ледяного ливня без тепла и заботы? Можно отказать всем сразу, чтобы никто не остался в обиде, вот только результат от этого не изменится, только израненных сердец станет еще на одно больше. С другой стороны, в любви нужно думать прежде всего о себе, ведь жертвуя своим счастьем в пользу кого-то нелюбимого, ты сделаешь этого человека лишь еще несчастней. Так, может, стоит подумать о том, чего хочется ему самому? Но ведь в таком случае становится понятно, что его сердце обливается кровью от мысли, что нужно кому-то отказать. Да, он не пылал к Хранительницам сильной любовью, но ведь это были его девчонки - все до одной, даже те, что из Варии. Они были его девчонками, его подругами, каждая из них чему-то его научила, каждая видела его слабости и недостатки - и не отвернулась. В сердце вскипала злость на Реборн, которая снова решила поиграть чужими душами, однако это чувство почти сразу перетекало в презрение к самому себе за то, что вовремя не понял происходящего, не остановил сплетение судеб в том момент, когда все еще можно было распутать. Он виноват в том, что сейчас образовался болезненный узел из любви и верности, и именно ему предстояло разрубить его одним ударом как можно более безболезненно. Тсуна устало прикрыл глаза, потер воспаленные веки, а затем чуть заметно улыбнулся. Решение было принято.