Оставаясь тлеть

      Финник оглядывается по сторонам в поисках гарпуна, но так ничего и не находит. Почему он стал таким растерянным? Что с ним вообще происходит? Мальчик приказывает себе собраться, но его руки продолжают трястись. Страх. Финник боится. Не смыкая глаз и выглядывая каждые десять минут в окно, дома его ждет отец. Юный Одейр обязан принести щедрый улов. Вот только как сказать отцу, что ты все еще не можешь растянуть сети и поймать рыбу самостоятельно? Его папа думал, что сын уже довольно взрослый и вполне может добывать пропитание их семье своими руками и трудом. Так ему сказал и сам Финник, подтвердив, что уже не является маленьким мальчиком.       Была лишь одна загвоздка. Финнику на тот момент исполнилось лишь восемь лет. Ничтожно мало для того, чтобы выполнять такие поручения отца, но кого это волнует. В современном Панеме теперь уже работают даже шестилетние дети. Ты можешь ходить и говорить? Будь добр, приноси пользу обществу и делай все для того, чтобы твоя семья жила.       Финник устал от тех ребячеств, которыми занимались его сверстники. Он старался не попадать в компании девочек - уж больно ненормальные игры у них были. Среди мальчиков его возраста Финник тоже особо никого не знал. Он не был нелюдимым или замкнутым в себе человеком, он просто чувствовал и видел чужую зависть. Они терпели и ненавидели его за ангельскую внешность, которой природа наградила Одейра, отобрав самое дорогое - мать. Он родился в крови и боли. Его рождение понесло за собой смерть. Смальца Одейр чувствовал, как едкое и мерзкое чувство вины разливается по его венам. Оно будет с ним постоянно, мальчик знал это. Он сам себя ненавидел.       Идеальные черты лица, загорелая кожа, большие глаза, светлые волосы. Пол дистрикта пророчило ему славу небывалого красавца, вот только Финнику это вовсе ни к чему. Он должен искупить вину перед отцом и выполнять каждое его поручение. Из-за того, что забрал мать. Одейр часто думал, какой могла бы быть его мама. Какого цвета были ее глаза, волосы, обнимала бы она его так, как другие матери обнимают своих детей. Отец показывал мальчику фотографию его покойной мамы несметное количество раз, вот только маленький кусочек плотной бумаги практически полностью выцвел по сторонам. С фотографии на него смотрела улыбающаяся белокурая женщина. Лишь одно лицо было отчетливо и ясно видно на снимке, оставшимся у Одейров как единственная память о некогда живой и полной сил прекрасной девушке. Финник смотрел на отца и отчасти не понимал, как мама могла выбрать его. Старше её на десять лет, темноволосый мужчина с мутными глазами и шрамами на руках едва ли мог составить прекрасную партию такой красивой и сильной девушке. Финник не понимал, что такое любовь, и не был уверен, что она играла какую-то роль в этом вопросе. Наверное, просто так было нужно. Мальчик не раз слышал, что некоторые браки заключались из-за нужды одной из семей.       Финнику казалось странным то, что мертвую женщину, которую он никогда не видел, маленький мальчик любил намного больше, чем живого отца, дающего ему кров и пищу. Но Одейр решил особо не заморачиваться над этим. Когда ты живешь в стране, где каждый твой шаг может принести тебе пулю в лоб, последнее, что ты будешь делать - задумываться о смысле жизни и переосмысливать свое отношение к другим людям.       Финник возился с сетью и не заметил крючка на одном конце. Маленькая железяка цепляется за его кожу, и стоит мальчику потянуть сетку, как крючок с силой вгоняется вглубь. Одейр издает едва слышимый стон. Повезло еще, что крючок вошел не в вену. Финник осторожно откладывает сеть и пытается одной рукой вытащить железку. Его тонкие пальцы уже в крови, а небольшая рана в два раза увеличилась в размерах, но Финник продолжает стараться.       - Давай я, - снова этот мерзкий высокий голос. Одейр бы пожелал истечь кровью, умереть прямо на месте, но никогда не слышать и не видеть эту девочку.       Энни Креста похожа на маленького утенка или тихую мышку. Круглые глаза, которые смотрятся слишком комично на её лице, темные волосы, чей цвет напоминает ему цвет волос его отца.       Мальчик шикает, еле сдерживаясь, чтобы не оттолкнуть от себя наглую девку. Энни берет его за руку и склоняется ближе к ране. Ржавый крючок глубоко вошел в его плоть, Финник понимает это, стоит Энни лишь потянуть предмет на себя. Одейр дергается.       - Прости, пожалуйста, - оправдывается Энни. Простить? Да если бы она не держала его руку, он бы наплевал на боль и толкнул её на один из вон тех камней. Пару недель назад соседские дети игрались тут, и один из них разбил себе голову. Несмотря на то, что был прилив, кое-где все еще видна запекшаяся кровь.       - Уйди, - рычит на девушку Финник, но та даже не думает отступать.       - Сейчас, я только закончу.       Ему надо срочно промыть рану. Эти крючки не были доставлены скорым поездом из Капитолия, этой сети бог знает сколько лет. Любой тяжело больной мог пользоваться ей и оцарапаться.       Отца, который и отправил мальчика сюда, Финник теперь ненавидит еще больше. Почему он не мог умереть, оставив ему мать? Почему Одейр вынужден терпеть его суровое отношение и видеть, как тот оглядывает сына ненавидящим взглядом, понимая, что мальчик уж очень сильно похож на свою маму?       - Все. Как ты смог загнать его так глубоко? - Энни поднимает руку с окровавленным крючком. Предмет довольно большой и изогнутый на конце - видимо, именно из-за этого железяка так тяжело доставалась.       Но кровь из руки все продолжает идти.       Желание толкнуть Креста заменяется желанием как можно быстрее уйти отсюда, вот только есть одно «но» - Финнику некуда идти. Увидит его в таком состоянии отец - ничего, кроме крика в свою сторону, мальчик не получит.       К тому же, теперь он - должник Энни. Отлично. Связался с этой полоумной пищащей Энни. Как будто других дел не было. И вообще, откуда она взялась?       - Спасибо, - отвечает Финник и поворачивается к девочке спиной, показывая, что их содержательный разговор закончен.       - Я могу обработать рану, - еле слышно бросает девочка.       На самом деле, в кругах ребят Энни точно такая же, как и Финник. Её не особо жалуют. Вот только если в ситуации с мальчиком все более-менее понятно, то чем вызвано такое странное отношение к девочке, остается загадкой.       Одейр разворачивается к Креста, смотря на ту исподлобья. В своем легком старом платье и непонятно как собранными волосами Энни похожа на воробья. Финнику она не кажется красивой. Даже более - для него она уродлива. Но не в его положении сейчас будет правильно бросать девочке те оскорбительные слова, что так и вертятся на его языке. Финник улыбается и кивает. Улыбка больше похожа на издевательскую усмешку, но девочка улыбается в ответ. Вот ведь глупая, а.       Дорога до дома Энни занимает где-то около десяти минут. Благо, девочка живет в другой стороне дистрикта и им двоим не приходится проходить мимо дома Финника.       По пути Одейр то и делает, что раздраженно закатывает глаза и пытается игнорировать весь словесный поток, льющийся изо рта Энни. Девушка не замолкает. Финник начинает жалеть, что не стукнул её, когда представилась подобная возможность.       - Твои родители, наверно...       - Их нет дома, - слишком быстро возражает Креста. Финник удивляется, но не спрашивает ничего - во-первых, его это не волнует, а во-вторых, голоса Энни он наслушался на целую жизнь вперед.       Маленький покосившийся домик Креста похож на грибок, показывающийся из-под земли. Финник с отцом живет в более богатом районе Четвертого. Энни с родителями - в самом бедном.       Вот почему так выглядит Энни. Темное порванное старое платье, одни кости, поверх которых натянута кожа. В этом случае было бы правильно почувствовать жалость к девочке и посмотреть на нее с извинением, но Финник лишь кривится и думает, как бы поскорее отсюда выбраться. Энни не видит его лица, потому что проходит в дом первая, открывая двери гостю.       - Садись тут. Сейчас принесу лекарство, - стоит Одейру сесть на стул, как тот тут же начинает скрипеть. Чего доброго и проломится под мальчиком. Финник перестает ерзать и даже дышать - запах тут какой-то спертый, просто ужасный. Будто что-то разлагается.       - Спасибо за помощь, - куда громче, чем нужно, говорит мальчик срывающимся голосом. Он не намерен задавать ни один из глупых вопросов типа «а зачем ты мне помогаешь», «что ты хочешь взамен» и так далее. Если тебе решаются помочь просто так, не ставя условий – принимай эту помощь.       - Не за что, - для маленькой девочки Энни вполне сносно справляется со всем этим «целительским» делом. Её руки не дрожат, а глаза не закрываются, когда она видит рану Финника. Другие дети точно запищали бы и убежали к своим родителям, но не Энни. Наверное, девочка уже не раз встречалась с подобным в своей жизни.       Финник еле заметно вздрагивает. Не стоило ему так плохо думать об отце. Можно стерпеть его недовольство и плохое отношение к себе, но у мальчика хотя бы есть кто-то, кто заботится о нем. Удобная и чистая кровать Одейра выглядит как царское ложе на фоне темных матрасов в доме Энни, расположенных возле стенки. Они, получается, спят прямо на полу. В Четвертом бывают сильные дожди и ветры, срывающие кровлю с маленьких построек. Как они могут так жить?       Креста начинает обрабатывать рану. Девочка наносит на кожу какую-то странную противную мазь, которая начинает шипеть через несколько минут. Больно. Очень больно. Но Финник лишь сжимает кулаки. Боль нужно игнорировать. Если ты показываешь кому-то, что тебе больно, они попросту добивают тебя в подходящий момент.       Была бы Энни хоть чуточку приятнее ему, Финник бы поговорил с ней. О погоде, о её внешнем виде или о том, что Игры в этом году были просто ужасными – больше половины трибутов умерли в самом начале возле Рога Изобилия. Но Одейр лишь терпит присутствие девочки рядом с собой из-за помощи, которая та оказывает ему. Откуда столько ненависти и гордости в мальце? Но Одейр считает свое отношение к остальным людям правильным. «Это самозащита», - уверяет себя он. Раз матери нет, отец Финника терпит существование сына, значит, ему надо быть похожим на миротворца – разговаривать и вести себя так, чтобы его все боялись.       Одейр хмурится, наблюдая, как маленькие бледные пальцы Энни порхают над его рукой. Сидя в покосившемся доме на скрипящем стуле, мальчик думает, что оказывает девочке услугу своим появлением. Креста поднимает голову и встречается с серьезным взглядом Финника. Его глаза действительно напоминают по цвету море. Темные и светлые крапинки на радужке заставляют вспомнить о сильных волнах, которые так часто видят жители Четвертого. Эти глаза не синие или голубые, они не имеют цвет водной глади. Они бирюзовые, с зеленоватым отливом.       Энни запомнит эти глаза на всю свою жизнь. Самые красивые глаза во всей вселенной. И сейчас девочке без разницы, что они смотрят на неё с раздражением, с ненавистью, будто она – самое последнее существо в этом ужасном и жестоком Панеме.       - Все. Я сейчас перевяжу. Потом можешь идти, - голос девочки настолько тихий, что Финнику приходиться прислушиваться, чтобы услышать хотя бы одно слово.       Он обреченно смотрит на входную дверь. Энни практически закончила свою работу. Сейчас он вернется на свое место, поймает рыбу, принесет её домой, и они с отцом пообедают или поужинают, в зависимости от того, как долго будет занят Финник. Лишь бы забыть то, что с ним сегодня приключилось, как можно скорее. Положение Энни действительно очень тяжкое, и Одейр невероятно рад, что ему не приходится проживать такую жизнь. Надо лишь поблагодарить девчонку и смыться отсюда как можно скорее.       - Еще раз спасибо тебе, - за несколько часов он сказал это слово столько раз, сколько не говорил за целый день. Мальчик чувствует себя ужасно неловко. Энни стала свидетельницей его неудачи и его слабости. Шрам наверняка останется теперь навсегда. Вроде бы, такая пустяковая рана, которую Одейру удалось расковырять до непонятных размеров.       - Куда ты пойдешь?       Это просто соблюдение вежливости. Нужно ей ответить.       - Назад, поймаю рыбу… мне нельзя идти домой с пустыми руками.       Энни понимающе кивает и упирается взглядом в пол. Она старается не смотреть мальчику в глаза, потому что знает, что это его раздражает. Вот бы такой цвет глаз был у неё или у близкого ей человека!       - Возьми мою. Она поймана сегодня, ранним утром, - девочка сама не знает, зачем это говорит. Недоброжелательность Финника можно почувствовать на расстоянии километра. И что теперь, она даст ему еду за то, что он попросту позыркал в её сторону своими безумно красивыми глазами? Или она сделает это из-за того, что видела, как к нему относятся другие?       «Возьми мой улов и знай, что я понимаю, каково тебе?». Энни, да ты точно с ума сошла из-за палящего солнца и ветров.       Финник не может скрыть своего удивления. Ну, он еще не настолько плох, чтобы забирать еду у тех, кто нуждается в ней больше него. Кажется, что подует легкий бриз, и Энни унесет в воздух, настолько она мала.       - Я не могу…       - Возьми, а завтра отдашь мне свой улов. Половину, - предлагает девочка наилучший вариант, - не можешь же ты возвращаться домой с пустыми руками, сам сказал.       Старушка, живущая в соседнем от Энни старом домишке, с удивлением смотрит на молодого Одейра, выходящего из дома семьи Креста и несущего за своей спиной четыре большие рыбины.