Маринетт, ты попала!

      Маринетт и Габриэль вернулись к своим. Жан был крайне обеспокоен тем, что друзья так долго отсутствовали, и от порывов пойти на поиски его останавливало только то, что это могло быть опасным для Маринетт, а подвергать её опасности он хотел меньше всего. Увидев идущую парочку, брюнет вскочил: — Что случилось? Вы оба меня до смерти напугали! Ответила ему Маринетт: — Жан, я не хотела никого пугать, всё в порядке. Он вопросительно посмотрел на Агреста, тот кивнул: — Да, всё хорошо, мы можем продолжать путь. Четыре провожатых туземца тут же оживились. Всё, что происходит с этими странными белыми, совершенно не их забота. Вождь сказал доставить их к источнику, а на всё другое распоряжений не было. — Так, подождите! Может, вы уже объясните мне наконец, что происходит? Потребовал Жан. Габриэль и Маринетт переглянулись. Агрест брюнету доверял, но вот не знал, захочет ли девушка поделиться своим маленьким секретом. Но Маринетт едва кивнула головой и тут же покосилась на провожатых. Оба белых мужчины прекрасно поняли её намёки. Габриэль уверил девушку: — Радость моя, не забывай, что эти господа не понимают ни слова по французски, поэтому ты можешь говорить спокойно.        Маринетт не стала ничего утаивать от Жана, потому что считала его своим другом, и вообще хорошим человеком. Но вот только она не была уверена в том, не сочтёт ли он, что она окончательно спятила. Выслушав всё очень внимательно, брюнет поборол в себе желание обнять девушку и пообещать, что всё будет хорошо и ей нечего бояться, но стоящий рядом Габриэль Агрест категорически мешал это сделать. Жан провел рукой по своим волосам, слегка взъерошив их. Он уже давно не убирал их в хвост, и они темным каскадом струились почти до самых плеч. Он был полной противоположностью своему светловолосому другу. Если Габриэль был образец холодной надменности, то Жан же напротив был этаким комком кипучей энергии. Они прекрасно дополняли друг друга. — Так, ладно. Допустим, это каким-то образом возможно. Да, Габриэль мне уже рассказывал про свои проблемы с демоном, и так же упомянул про рождение королевы демонов… Но, черт возьми, у меня всё это не укладывается в голове. Наконец высказался Жан. Агрест подошел к нему, и хлопнув по плечу, сказал: — Если тебе настолько не повезет в жизни, ты увидишь всё своими глазами.       Наконец-то все двинулись в дальнейший путь. Проводники обещали, что дорога до источника займет дня три, а то и четыре, если они не будут задерживаться. По правде говоря, туземцам хотелось как можно скорее вернуться к своим женам, а не возиться с этими глупыми белыми. Маринетт опять погрузилась в свои мысли. На этот раз рядом с ней шёл Габриэль и держал за руку, что было очень приятно и волнительно. Девушка вновь и вновь возвращалась мыслями к их ночи, когда она впервые переспала с ним. При воспоминании об этом сердце начинало стучать сильнее, по спине табунами бегали мурашки, а где-то внизу живота сладко ныло. Но, в тоже время, она никак не могла отделаться от мысли, что потерять тогда девственность с Габриэлем Агрестом было не совсем её решением. Маринетт мечтала, что это случится только после свадьбы, в первую брачную ночь. Сожалела ли она о произошедшем? Девушка украдкой посмотрела на мужчину, державшего её за руку. Он ведь с самого начала был уверен в том, что сможет затащить её в постель. Но вот что теперь делать Маринетт, которая так в него влюбилась? Теперь, когда она знала про демона, который получает энергию от женских чувств и эмоций, она не была уверена до конца, что влечет её так сильно именно к Габриэлю? Может быть, если бы не способность Аминасдора быть привлекательным для женского пола, Маринетт не влюбилась бы.       Габриэль Агрест вел внутренний диалог со своим демоном. Удивительно, но они вполне мирно беседовали, без криков и взаимных упреков. Аминасдор просил Габриэля позволять ему брать управления телом. Конечно, король инкубов мог и сам завладевать телом, но на пробитие ведьмовской стены уходило очень много сил, тогда как если смертный добровольно уступит бразды правления, демон может находиться вне стены несколько часов, а то и сутки. Но такая перспектива не прельщала самого хозяина тела. Да и кто вообще добровольно согласиться пустить управлять своим телом демона, которой хочет пустить в этот мир других демонов из своего мира? Демоны, это совершенное и абсолютное зло! Именно так считал Габриэль. – Подумай, смертный, это прекрасная возможность для тебя! Не унимался архидемон. – Это какие, например? Хмыкнул Агрест. Он прекрасно понимал, что если бы не защита ковена, демон даже просить бы не стал, а просто уничтожил неугодного смертного, который так мешает ему открыть портал в этот мир. Тем временем Аминасдор продолжал: – Ты сможешь отдохнуть! – Я бы от тебя с радостью отдохнул. – Ну вот, видишь? Ты сам всё понимаешь. Оу... То, что король инкубов сбился на полуслове, крайне озадачило Габриэля, поэтому он спросил: – Ну что опять? Демон хитро ответил: – Мы с тобой практически единое целое, ты должен чувствовать тоже самое, что и я. Агресту сейчас меньше всего хотелось разгадывать загадки демона, поэтому он спросил с раздражением: – Ну и что же я такого должен был почувствовать? Тихий и самодовольный смех Аминасдора раздался в голове Габриэля: – Наша девочка прямо сейчас думает о сексе, и её это даже возбуждает. Неужели ты не чувствуешь эту манящую ауру женского возбуждения? Последние слова король инкубов произносил уже томным, возбуждённым голосом.       Вот теперь и Габриэль тоже почувствовал, как чертовски притягательна стала Маринетт. Как кусок самого вкусного в мире торта, как глоток свежей воды для жаждущего. А она вышагивала рядом, держа мужчину за руку, и опустив глаза вниз, чтобы смотреть себе под ноги. Маринетт даже не подозревала, какие страсти сейчас бушевали внутри Габриэля Агреста. Да, она действительно опять вернулась мысленно к самой пикантной ночи в своей жизни. Маринетт вспомнила, как ей было хорошо тогда. В голове проносились образы один пикантнее другого. – Радость моя, прекрати. Обратился к ней Габриэль. На что девушка удивлённо вскинула брови и подняла на него взгляд своих голубых глаз: – Что прекратить? Я же ничего не делаю? Наклонившись к самому уху Маринетт мужчина тихо сказал: – Прекрати думать о сексе, а то демон очень волнуется, и я вместе с ним. – Да ничего подобного у меня и в мыслях не было! Покраснев, возмутилась она, и запоздало спросив: – Вы что, читаете мои мысли? – Не думала, говоришь? Маленькая врушка. Усмехнулся Габриэль. Тут же заверив: – Не переживай, мысли я не читаю, демон чувствует твоё возбуждение, а так как мы с ним одно целое, я тоже это чувствую. И это чертовски будоражит.       Последняя фраза была произнесена таким томным шепотом, что у девушки мурашки проскакали по спине бешеным аллюром. Она покраснела как маков цвет, ведь её уличили за таким постыдным занятием. Маринетт стало так стыдно, будто оказалась голой посреди многолюдной площади. Габриэль, конечно же, это заметил. Конечно, читать мысли ему было не дано, но благодаря королю инкубов все эмоции и чувства девушки ощущались им глотком хорошего алкоголя в купе с энергетиком, и пьянит, и бодрит одновременно. – Пожалуйста, постарайся так не делать хотя бы в джунглях, потому что заниматься любовью будет очень неудобно. Усмехнувшись, попросил Агрест. На что Маринетт готова была провалиться сквозь землю, а Аминасдор же был полон праведного возмущения: – Что ты творишь, смертный?! Если девочка хочет, подошёл, платье задрал и вперёд! – Во первых, заткнись, тебя не спрашивали, а во вторых, она в шортах. – Да плевать, в чём она! Бесновался архидемон, не получивший того, что так сильно хотел. – Какие вы, людишки, странные! Я не устаю над вами поражаться, вечно вам нужны какие-то причины и отговорки, чтобы не делать то, чего вы хотите на самом деле! Не унимался Аминасдор. – И чего же мы по твоему хотим, демон? Мысленно спросил Габриэль. – Тебя послушать, так нам кроме как потрахаться больше ничего в жизни и не надо. – Если бы я не потратил слишком много энергии на облегчение трансформации Маринетт, я бы даже спрашивать не стал бы! Заявил Аминасдор.       Этот разговор уже порядком начал утомлять Габриэля, поэтому он решил просто игнорировать вынужденного соседа в своем разуме. Но тот никак не хотел затыкаться. Сначала он в подробностях рассказывал, что сделает с Маринетт, как только наконец получит полноценную власть над телом, потом в красках описывал, что будет с этим миром, когда власть захватят демоны. Агрест стоически выдерживал демонические бредни у себя в голове, с трудом сдерживая ярость. А король инкубов всё не затыкался: – Конечно, в вашем мире особенно понравится инкубам и суккубам. Столько энергии смогут они выпить, что на всю демоническую жизнь хватит. Еще каких-то лет 300 назад, когда мы могли часто приходить в ваш мир, не без помощи ведьм, конечно, как мы тут веселились. Ты, кстати, знал, что власть имущие тех лет страсть как любили устраивать оргии? Хотя, с другой стороны, возможно, это из-за того, что они часто находились под моим влиянием. Всякие там простолюдины меня не интересовали. Я, как король, заслуживаю только королеву, ну, или на худой конец герцогиню. Но признаюсь честно, я и простыми девушками не брезгую. – Господи, как же ты меня достал! Заткнись ты уже наконец! Закричал Габриэль схватившись за голову. Ему хотелось постучаться головой о ближайший ствол дерева. Остальные члены маленькой группы в недоумении переглядывались, поведение светловолосого было далеко от адекватного. – Дружище, с тобой всё нормально? Осторожно спросил Жан. Габриэль поднял на него взгляд: – А по мне разве не видно, что всё далеко не нормально? – Успокойся, не надо кричать. Попытался успокоить его брюнет, но только больше разозлил Агреста: – Успокоиться?! Засунь себе в задницу демона, и тогда я посмотрю, какой ты будешь спокойный! Жан отшатнулся от друга. Никогда он ещё не видел его таким взбешённым. Наоборот, Габриэль Агрест всегда был образцом хладнокровного спокойствия, а тут такая буря эмоций. Видимо, этот демон допек его окончательно.       Маринетт подошла к Габриэлю и положила свою руку ему на предплечье: – Всё будет хорошо. Робко сказала она, не понимая, чем она ещё может помочь ему. Габриэль накрыл её руку своей ладонью и хотел поблагодарить за поддержку, но в этот момент Аминасдор каким-то невероятным образом опять пробил защиту, хотя и говорил до этого, что у него совсем не осталось сил. Он схватил девушку за талию, притянул к себе и впился в её губы поцелуем. Он целовал её жадно и властно, будто Маринетт была его собственностью и он имел права делать с ней всё, что хотел. Девушка сразу поняла, что это не Габриэль. Она попыталась его отпихнуть, но её сил было явно маловато. Жан тоже сразу всё понял. Он подскочил к Аминасдору, схватил того за плечи и хотел оторвать от Маринетт, но демон резко расправил свои крылья, отбрасывая мужчину на несколько метров. Больно ударившись об землю, брюнет сдавленно охнул. Удар выбил воздух из лёгких. Но, несмотря на это, он быстро поднялся на ноги. Крикнул туземцам: – Что вы стоите? Помогите девушке! Но те лишь отрицательно покачали головой. Они не понимали, что кричит им это белый, но догадаться было не сложно. Увидев, как у светловолосого распахнулись крылья, туземцы пришли в священный ужас. Выпучив от страха глаза, они попятились к джунглям. – Чёртовы трусы! Плюнул в их сторону Жан.       Тем временем король инкубов уже целовал шею Маринетт, одновременно пытаясь стянуть с неё шорты. Девушка брыкалась изо всех сил: – Отпусти меня, чертов псих! На что Аминасдор лишь усмехнулся и томно прошептал: – Ну же, сладкая моя, выпусти свою демоницу, повеселимся. Маринетт не знала, что её пугало больше, что её сейчас при всех изнасилуют, то, что она опять станет монстром, или то, что ей самой очень хотелось отдаться демону прямо здесь и сейчас. Девушка понимала, что это воздействие демона на неё сознание, но это, чёрт возьми, пугало! Жан вновь предпринял попытку помочь Маринетт, но наткнулся на невидимую преграду. От злости и собственного бессилия мужчина стукнул по по преграде кулаком, от чего по ней разошлись разноцветные волны. – Да какого дьявола?! Выругался он. Затем крикнул архидемону: – Эй, ты! А ну убрал свои грязные лапы от неё! Аминасдор от такой наглости даже обернулся к источнику неслыханной дерзости. Оскалился: – А то что, смертный? Чем ты можешь угрожать мне? А действительно, что мог противопоставить обычный человек не просто демону, а архидемону? Совершенно ничего, кроме проклятий на его рогатую голову, но вряд ли они причинят ему хоть какой-то вред, кроме душевной обиды. – Габриэль, если ты слышишь меня, я прошу тебя, помоги мне! В отчаянии взмолилась Маринетт. Габриэль сам оказался по ту сторону ведьминской защиты и у него не было таких сил, чтобы пробить её. Более того, он не слышал ничего, что происходит по ту сторону. Как Аминасдор, находясь за столь мощной преградой, мог так спокойно болтать в сознании Агреста и пробивать эту преграду? Это всё говорило лишь о том, что архидемон необычайно силён. До Габриэля дошла запоздалая мысль о том, что ему сможет помочь сила берсерка. Сосредоточившись на своем подсознании, он искал внутри себя ту ярость и силу, которые приходили с силой берсерка. Ничего, пусто. Не может же быть, что тут эта сила не работает! Новая попытка не увенчалась успехом. – Ну же, давай! Процедил Габриэль, вновь ныряя в своё подсознание. Теперь он был достаточно зол, почувствовав, как всё его тело наливается силой, мужчина собрал руку в кулак и что было сил ударил по защите. Она даже не колыхнулась. Ещё один удар, и ещё один! – Чёртово проклятье! В отчаяние крикнул Габриэль, вложив в удар всю свою ярость. Стена не поддалась.       Тем временем, по ту строну сознания Габриэля Агреста, его телом управлял архидемон, который весьма недвусмысленно домогался до Маринетт, Жан метался в бессильной ярости вокруг защитного купола, осыпая Аминасдора проклятиями обещая ему все кары небесные и земные. Но всё это никак не проняло негодяя с крыльями. Маринетт уворачивалась от жадных поцелуев и в какой-то момент, просто психанув, жахнула по демону огненным вихрем, который отшвырнул его от неё. Аминасдор отлетел от девушки, приложившись об купол защиты. Так как Маринетт сделала это неосознанно, то очень удивилась. Она посмотрела на свои руки. Подняла ошарашенный взгляд на Жана, встретившись с не менее ошарашенным взглядом. Провожатые давно бросили своих подопечных, убежали, сверкая голыми пятками, обратно в деревню. Получив сильный удар от Маринетт, Аминасдор поднялся и, посмотрев на неё, улыбнулся. Ничем не выдавая, что его силы на исходе, сейчас его опять засосет обратно за стену ведьминской защиты, где он будет по крупицам собирать энергию. Бросив быстрый взгляд на Жана, демон прикрыл глаза.       Габриэль отошел на несколько шагов и ударился о стену с разбега, которая внезапно пропала. Агрест очнулся стоящим посреди джунглей в разодранной рубашке. Два любопытно-испуганных взгляда буравили мужчину. Первым подал голос Жан: – Габриэль? – Что здесь произошло? Вместо ответа спросил он, затем перевёл взгляд на девушку: – Маринетт, с тобой всё в порядке? Она пребывая в легком шоке, неуверенно ответила: – Вроде бы да. Поняв, что защитного купола больше нет, Жан быстро подошел к Маринетт, не обращая внимание на удивленный взгляд Габриэля: – Испугалась? Участливо спросил брюнет, беря девушку за руку. Та ошарашенно покачала головой. В этот момент Габриэль наконец пришёл в себя и тоже поспешил к Маринетт: – Этот урод, сделал тебе больно? Спросил он. – Правда, со мной всё в порядке. Заверила Маринетт, забирая свою руку у Жана, тот с сожалением отпустил. Габриэль заключил девушку в объятия. Демон молчал, что было для него не характерно. Конечно для Агреста было лучше, когда он молчит, но что-то настораживало. Вполне возможно что копит силы, ведь находится вне сознания Габриэля, для архидемона непростая задача. – Ну, и что мы теперь будем делать? Развёл руками Жан, добавив: – Наши доблестные провожатый, бросили нас, при первой же возможности. Уткнувшись носом в плечо Габриэля, Маринетт всхлипнула: – Я хочу домой. Я так хочу домой. Я устала от всего этого. – Я обещаю тебе, скоро всё закончится.       Мужчина погладил всхлипывающую девушку по чёрным волосам. Наблюдавший за этим брюнет, поспешно отвернулся, скрывая свою досаду. Чтобы хоть как-то разрядить обстановку, он вытащил из своего рюкзака вязаный плед, подаренный ему вождём деревни, и подошёл к обнимающимся. Накидывая плед на плечи Маринетт, преувеличенно бодрым голосом сказал: – Вот, держи, а то дрожишь вся. Девушка с благодарностью приняла вязаную вещь. Плед укутал Маринетт, и когда он полностью покрыл её руки, не защищённые одеждой, девушка почувствовала жжение, которое очень быстро превратилось в нестерпимую боль. Вскрикнув от боли и отбросив плед, Маринетт, принялась яростно чесать свои руки. Мужчины тут же обеспокоено спросили хором: – Что такое, Маринетт? Сильное жжение быстро переходило с рук на плечи и дальше по телу. Было такое чувство, будто сотни тысяч маленьких жучков пытаются сожрать её кожу. Жан поднял плед, но тут же его отбросил после окрика Габриэля: – Оно отравлено, осторожно! – Отправлено?! Но кто это мог сделать?! Ужаснулся брюнет. – Сейчас это не важно! Отрезал Агрест. Его вновь накрыла волна ярости из-за собственной беспомощности и вселенской глупости. Он винил себя в том, что не спросил у Мбтавы, чем именно она отравила вещи. Вернуться бы сейчас в деревню, да надавать бы хороших оплеух мерзавке! Но что делать сейчас не знали ни он, ни Жан. Маринетт попросила: – Пожалуйста, полейте мне на руки немного воды, может, это поможет. – Конечно. Ответил Габриэль, и попросил Жана: – Подай, пожалуйста, вон ту флягу. А сам постарался успокоится девушку, прижав её к себе и не давая расчёсывать зудящую кожу. Просить дважды не пришлось, брюнет быстро взял требуемое и отвинтив крышку, вернулся к пострадавшей. Плеснув немного воды, Жан не на шутку испугался, когда Маринетт зашипела от боли: – Уйй, жжется. – Что нам делать? Спросил Жан Габриэля. Но тот молчал. Он думал. Вернуться в деревню они могут не успеть, да и есть риск просто заблудиться, всё таки они ушли на приличное расстояние. Не переставая держать Маринетт за руки Габриэль попросил друга: – Жан, сооруди какое-нибудь укрытие. – Какое укрытие? С недоумением огляделся брюнет. – Любое, Жан, быстро! Её нужно скрыть от солнца!       Маринетт становилось хуже, жжение было уже по всему телу. Дышать становилось труднее. Габриэль держал её крепко, и не отпускал. Он шептал ей слова утешения, пытаясь хоть немного успокоить, но слова мало чем помогали. Когда Жан закончил с укрытием, девушку уложили на импровизированную лежанку, из вещей. Она уже не пыталась расчёсывать свою кожу, а лишь тяжело дышала. Мужчины в полной растерянности сидели подле Маринетт, совершенно сбитые с толку. Чем ей помочь и как, они не знали. Да и в попытке помочь не нанесут ли они еще больший урон? Как в случае с водой. – Что будем делать? Поднял Жан глаза на Габриэля. – Есть у тебя хоть какие-то идеи? – К сожалению, я не знаю чем отравили Маринетт. И это полностью моя вина, я должен был вытрясти с неё всю информацию. Сокрушался Агрест. Он погладил девушку по голове. Она лежала с закрытыми глазами, и редко, тяжело дышала. Вдруг какая-то идея пришла ему в голову. – Ну что? Говори! Не выдержал Жан. Габриэль лишь коротко ответил: – Верховная! – Кто? Не понял брюнет. – Следи за ней. Кивнул Агрест в сторону Маринетт, и покинул импровизированное укрытие. Достучаться до Кристины, верховной ведьмы, он вполне мог через защиту, что сдерживала Аминасдора. Встав посреди небольшой поляны, Габриэль опять заглянул в свое подсознание. Получилось у него это не сразу. Когда наконец-то у него вышло зайти в чертоги своего разума, он немного удивился. Вместо короля инкубов, возле защитной стены, лежал человек. Так же как и Габриэль, человек этот был светловолосый, но волосы его отдавали серебром. Ещё на нём не было никакой одежды. Агрест огляделся вокруг. Что за чертовщина? Откуда тут взялся этот голый мужчина? Так, не время сейчас отвлекаться, каждая секунда на счету! Не обнаружив Аминасдора нигде вокруг, Габриэль позвал: – Эй, демон, где ты прячешься? Тишина в ответ. – Да черт возьми, помоги же мне! Тяжёлый кашель донесся со стороны лежащего человека, но пришедшему было не до него. Если бы Агрест мог обойтись без помощи этого треклятого архидемона, он ни за что снова бы к нему не обратился. Тем временем лежащий у стены человек, тяжело приподнялся на руках, подполз поближе к защите, и сел облокотившись спиной. После поднял затуманенный взгляд на Габриэля. Кривая усмешка озарила красивое бледное лицо. – Чего ты хочешь, смертный? Хрипло спросил он. Агрест обернулся, и удивленно спросил: – Демон? Тот лишь развел руки в стороны, мол узри меня во всей красе. – Какого дьявола ты человек? Не понимал Габриэль. В ответ Аминасдор прошептал бесцветным голосом: – Это моя человеческая форма. У каждого демона она есть, и показывать её мы очень не любим, потому что этой формой в нас просыпается человечность. – И какого чёрта это значит? – Демон вынужденный находиться в своей человеческой ипостаси, начинает чувствовать эмоции, испытывать чувства, которые чужды нам, смертный. Говори зачем пришёл... Габриэль не заставил себя просить дважды, по сути ему было наплевать, что происходит с демоном. Они не друзья, а враги, но сейчас, ему необходима помощь этого врага: – Мне нужна твоя кровь. Не стал ходить вокруг да около мужчина. Снова кривая усмешка заиграла на лице Аминасдора: – Как интересно. А что ж не сразу голову отрубить? Так наверное эффективнее? – Я не идиот, умрешь ты, умру и я. Светловолосая голова с серебряным отливом, безвольно повисла, было похоже что демон потерял сознание. Габриэль подошел к нему, и неуверенно потряс за плечо: – Эй, ты чего? Но Аминасдор не реагировал. Тогда Агрест постучал ладонью по щекам, эффект тот же. Габриэль не на шутку перепугался: – А ну не вздумай сейчас умирать! Я не могу бросить Маринетт в джунглях! Тряхнув головой демон посмотрел на мужчину, и молча протянул ему руку. Всё было понятно без слов, он разрешал брать свою кровь. Но вот тут Агрест запоздало понял, что у него нет ничего, чем можно было бы порезать кожу архидемона, чтобы добыть кровь. – Проклятье! Выругался Габриэль. Аминасдор поднял свою вторую руку, отрастил острый коготь на указательном пальце, и полоснул им по другой руке разрезая вены. Черная и густая кровь, потоками полилась, на землю сотворенную подсознанием Габриэля Агреста, оставляя черные следы. Так много крови Габриэлю было не нужно. Не теряя больше времени зря, он чертил на защитной стене пиктограмму кровью короля инкубов. Когда всё было готово, мужчина отошел назад два шага, и закрыв глаза, начал речитативом читать заклинание, которое его научила та самая ведьма, которая обманом совершила ритуал слияния с демоном. Последние слова были произнесены, и пиктограмма вспыхнула на мгновение, затем быстро погасла, и перед Габриэлем стояла ошарашенная Кристина. Увидев его она спросила: – Агрест? Что это за место? – Моё подсознание. Услужливо ответил мужчина. Услышав эти слова, верховная ведьма пришла в ужас: – Из-за тебя, там осталось моё тело совершенно без сознания, прямо на глазах у кучи людей! Говори быстро, что тебе от меня надо? – Маринетт отравили, и я не знаю чем. Мгновенно сориентировался Габриэль. Кристина тут же стала серьёзной: – Какие симптомы? Как прошло отравление? – Сильный зуд, покраснение, она задыхается. Отравили через ткань. Ведьма задумчиво постучала пальцем по подбородку: – Кажется я поняла что это за яд. Это споры редкого папоротника, чрезвычайно ядовитого. Если она жива до сих пор, то это свершилось то, чего мы так боялись. Уточнять кто эти все и чего они боялись, Кристина не стала, а лишь попросила: – Позволь мне. И Габриэль позволил.       Жан сидел возле Маринетт, держа её за руку и шепча ласковые слова, с горечью наблюдая, как ей всё труднее становилось дышать. Габриэль Агрест вернулся к ним, так же внезапно как и ушел. Он окинул спящую девушку оценивающим взглядом, уперев руки в бока. Затем его взгляд плавно перешёл на сидящего рядом с ней брюнета: – А ты у нас насколько я помню, Жан, да? Вопрос заставил мужчину изрядно удивиться, и всерьёз подумать, а не спятил ли его друг окончательно. Жан поднял сердитый взгляд на друга: – Как-то не время сейчас для глупых шуток, ты не находишь? Но Габриэль в ответ всплеснул обеими руками, чем удивил брюнета еще больше: – Ой, какой сердитый. Но не волнуйся, пупсик, я смогу помочь этому прелестному созданию. Последняя фраза была адресована уже Маринетт. Жан обалдело хлопал глазами, и не нашел ничего лучше, чем сказать в ответ: – Эээ... Ну ладно. Габриэль сунул брюнету под нос свою руку: – Забыла представиться, Кристина. Жан непонимающе уставился на длань возле своего носа. – Ну где же ваши манеры? Даме при встрече следует поцеловать ручку. Пальцы перед носом мужчины требовательно пошевелились. Брюнет очень скептически скосил свои глаза на мужском запястье: – Кончай придуриваться! Поняв что его конечность лобызать никто не будет, Габриэль убрал руку со вздохом: – Как много в этом мире невоспитанных мужчин. Так, пупсик, сходи-ка погуляй, нечего тебе это видеть. Потребовала Кристина в теле Агреста. Жан хотел было возмутиться и сказать, что никуда он не собирается уходить. Он уже решительно сдвинул брови и хотел твердо высказать своё мнение, но встретился с таким взглядом серых глаз, что в горле пересохло, а такие глупости, как собственное мнение, мигом улетучились из головы. Мужчина поднялся, окинул взглядом стоящего перед ним Габриэля, и фыркнув удалился прочь. Кристина первым делом, начертила в воздухе руну воздуха, и прочитав заклинание, дунула на засветившийся в воздухе знак. Светящаяся руна, поплыла к Маринетт, и плавно спустилась ей на грудь, растворившись в теле. Дыхание девушки, тут же стало ровным, тихим, пропала ужасающая сиплость. Верховная ведьма, присела рядом с Маринетт, положила ей правую руку на лоб, а левую поместила к своему сердцу, прошептав: – Поспи, моя хорошая, сейчас всё закончится. Теперь девушка спала, а не была в бессознательном состоянии. Не теряя ни секунды, Кристина, сложила обе руки домиком на животе Маринетт. Из уст ведьмы певучим потом полились слова заклинания очищения. Руки её засветились сначала беловатым светом, затем этот свет превратился в красный. Через несколько мгновений всё закончилось. Верховная ведьма поднялась на ноги, с доброй улыбкой посмотрела на юную девушку, спящую безмятежным сном. Выйдя из укрытия она тихо позвала: – Жанчик, пупсик мой, где ты? Брюнет подошёл к Кристине и молча уставился на своего друга, совершенно сбитый с толку его поведением. Ведьма положила свою руку Жану на плечо, улыбнулась, погладила ласково по щеке, а затем приблизив лицо, поцеловала эту самую щёку, и со словами: – А это моя маленькая месть. Покинула тело Габриэля, и оно кулем рухнуло к ногам шокированного брюнета, который держался за свою щёку, на которой горел ласковый поцелуй Агреста.