***
Мы ползли за Седьмой, которая, как мне кажется, имела хоть какое-то представление о том, куда нам двигаться. Моё оружие то и дело стучало по стенкам вентиляционной шахты, а нагрудник не слишком помогал в передвижении. В тесных комнатах мой рост играл против меня, а здесь я жалела, что не могла укоротить себе ноги хоть на полметра. Взглянув на Девятку, что при её-то габаритах могла спокойно здесь бегать, я вопросительно качнула головой. «Что?» «Почему ты так медленно ползёшь вперёд?» «Прости, прогуливала тренировки по ползанию в пыльных вентиляциях. Какая я нерасторопная. Ты сама-то едва перемещаешься здесь». «Всё потому, что кто-то мне постоянно перегораживает дорогу! Я упираюсь в твою... твой корпус, отчего мне приходится останавливаться!» — Заткнись! Седьмая резко остановилась и повернула голову в нашу сторону: — У вас там всё в порядке? — Ну, можно и так сказать. Просто я ползу так быстро, как могу, от уродливого монстра позади меня. — Эй! Я сжую твои ноги, если ещё раз такое скажешь! — Хех... Мне послышалось, как Седьмая слегка усмехнулась. Поняв, что никакой угрозы рядом нет, она продолжила ползти дальше. — Признаюсь честно, я ожидала встретить здесь врага. — Ты про «Ар», Седьмая? — Про них, «Ноль первая». Как будто... все они ушли отсюда. Словно кто-то или что-то увело их дальше. — Хмм... Нам же это только на руку. Всю «Серпински» пронизывала сеть тоннелей, созданная для техников «Ар». Гибкие реплики с лёгкостью перемещались под полом и над потолком, через трубы и решётки, чтобы оказаться в нужном месте, устраняя поломки и утечки. Любая такая «Ара» могла вылезти у вас из под ног, чтобы отрапортовать об успешном ремонте или же передать рукоятку от покоев Ойле... Я видела, как деградировавшие дважды вылезали передо мной, так что бесполезно запирать бывших техников за дверьми. Мы будем в безопасности от них, лишь когда поднимемся на самый верх. ... ... ... Поскорее бы эти тоннели кончились! «Ринда, не кричи». «Почему я не имею права кричать у себя в голове?» «Потому что мне шумно из-за этого. Подумай о чём-нибудь ином». «Девушки. Утро. Душ. Рина. Смех». «А вот на этой части остановись поподробнее...» Так мы проползли добрые десять минут, иногда замирая на месте, чтобы прислушаться к возможному шуму. В эти моменты мы ощущали, как где-то высоко над нами перемещались группами «Ары». Если бы деградировавшие техники оставались где-нибудь в дальних уголках станции, тогда бы не было проблем. Но ставлю на то, что они разбежались с технического этажа по всем возможным местам, отчего нам придётся иметь дело с ними на постоянной основе. Надо отдать должное, что в вентиляции было не так грязно и пыльно, благодаря их ранее проделанной работе. Когда мы добрались до изгибающегося участка, Девятка чуть было не чихнула и не выдала нас, когда шум деградировавших техников был совсем рядом. — Кх... А-а-А-А-- — Замолкни...! Я навалилась на Колибри всем своим телом, чтобы прикрыть ей рот руками. Над нами вновь было движение, но хотя бы они нас не видели из-за перекрытия. Что я успела заметить, так это то, как дефектные «Ары» даже не пытались скрывать своего передвижения, громко шумя локтями, коленями, инструментами и скребя пальцами по стенкам. Когда источник шума отдалился на достаточное расстояние от нас, Девятка уже не могла сдерживаться: — ... пшфш! — Фе-е... Чихнув, она обдала залпом из слюны пальцы моих рук, отчего я поморщилась. Седьмая повернула голову в нашу сторону, но я жестом ей показываю, что всё в порядке. На секунду появилась мысль обтереть свои руки об Девятку, но я всё же использовала стенки вентиляции вокруг нас. — М-да... Теперь мне ещё сильнее захотелось в душ. — Прости. И больше не смей на меня наваливаться! — Тогда держи свой рот и нос на замке, чтобы таких инцидентов больше не случалось! — Хех... Забавная пара... Ещё через пятнадцать минут ползаний и замираний, а также попыток Девятки не чихнуть, Седьмая упёрлась в решётку, прекратив движение. Мы выжидали, пока она закончит осмотр комнаты снаружи, чтобы наконец вылезти и пройтись нормально. — Штар, ну что там? — Никого не наблюдаю. И не слышу. Чисто. — Отлично, теперь выбивай эту решётку, чтобы я наконец смогла вылезти отсюда! — Да, Седьмая, я уже не могу смотреть на ноги Колибри, что так и норовят стукнуть меня по лицу. — Хорошо, сейчас начну спуск. Не особо церемонясь, Седьмая со всей силы ударила кулаком по тому месту, где ей казалось, что болт был хуже закреплён. Повторив несколько ударов по другим углам, она достала из-за спины «Драхе» и начала бить прикладом по решётке, пока та не стала поддаваться под сильными ударами Штар. Когда решётка почти слетела, Седьмая прекратила бить и легонько толкнула её вперёд. Повиснувшая на крайнем болте решётка позволила Седьмой тихо вылезти и спрыгнуть на пол, не создавая лишнего шума. Вскинув своё оружие и осмотревшись по сторонам, наша ведущая убедилась, что снаружи безопасно, отчего дала сигнал «можно вылезать». — Девятка, прыгай, она тебя поймает. — Я тебя поймаю, Колибри. — Ай, замолкните! Девятка нерешительно двинулась вперёд, после чего чуть не свалилась головой вниз. Седьмая ринулась и успела поймать её, а затем поставила неуклюжую на ноги. — Держу. — Спасибо. Но я бы и сама справилась! — Да она бы сама сва-- — Молчи! — Хе-хе. Остался мой черёд. Схватившись за край вентиляции, я подтягиваю себя вперёд и... — Эм... — Ха, смотри, Штар, ей тоже нужна помощь! — Замолкни, утюг на ножках! Чёрт бы побрал мой рост! Я планировала развернуться на спину и вылезти так, но мои ноги слишком длинные и большие, чтобы я смогла полноценно выпрямить их или вытащить, не упав! — Всё в порядке, «Ноль первая», я придержу тебя, чтобы ты смогла вылезти. — ... Никому ни слова об этом. «Ха! Глядите! У вас Шторх завелась в вентиляции! Тащите подъёмный кран!» Мы прибыли в восточное крыло. «Гнездо» Ойле находится в западном крыле, как и мои покои, так что нам необходимо преодолеть несколько коридоров, прежде чем добраться туда. Я, не теряя времени, спрашиваю Девятку: — Ну что, ты чувствуешь кого-нибудь? — Есть сигналы, не волнуйся. Я чувствую несколько неискажённых реплик. Вроде там же, где мы их и видели на камерах. Испытав облегчение одновременно с волнением, я потёрла лоб. Седьмую же очень взволновали слова про других уцелевших, отчего она подошла к нам ближе: — «Двадцать девятая», вы были на посту видеонаблюдения? Скольких уцелевших вы видели? — Десяток наберётся. — Всего десять... А были ли среди них протекторы? — Были. Выше поднимемся — встретим твоих сестёр. — Приятно слышать, что мы не единственные тут. Девятка не могла похлопать Седьмую по плечу из-за своего низкого роста, но зато она могла подмигнуть ей. От этих слов у Штар поднялся боевой дух, отчего она с лёгкой улыбкой направилась проверять выход из подсобки, в которую мы попали. За открытой дверью нас встретила наша старая добрая подруга: темнота. — Седьмая, если ты хочешь, то можешь просто отдать фонарь «Ноль первой». Пусть соответствует своему номеру и идёт и принимает удары первой. — Грр... Но она права. Я могу идти в авангарде, мне не трудно. — Всё в порядке. Идите за мной. Штар шла впереди, я была посередине, а Колибри замыкала нашу небольшую процессию. Восточная часть шестого этажа представляла собой такой же хаос, как на седьмом этаже, разве что тел гражданских реплик было в разы больше, чем протекторов. Мы прошагали мимо корпуса одной невезучей Ойле, отчего мне стало как-то не по себе. Не из-за вида покойников, нет, а из-за мысли о том, что среди них могут оказаться мои соседки. Ещё и было всё это не так уж и далеко от нас, когда мы ночевали... Ух, надо отвлечь себя. Седьмая. А! Хтьфу. Она же не может слышать, когда я так пытаюсь общаться. «Именно». — Седьмая, скажи, а где твоя заострённая лицевая маска? Обычно вы все ходите с ней. — Не было времени захватить. Она оставалась у меня в комоде, но сейчас от неё нет толку. — Я думала, что вы спите с ней. — Нет, Шторх, не спим. — А в чём смысл вашей маски? Она больше похожа на что-то острое для ударов головой, чем на то, что помогало бы вам дышать в ней. — И выглядит как клюв, словно у птиц на Винете. Девятка решила не отставать от нас и от темы вопроса, подключившись к осаждению Штар, которая была не против отвечать на наши глупые беседы. — Маска для устрашения, а также в ней стоят фильтры, чтобы мы не пострадали от своих же дымовых гранат. Но то, что она похожа на клюв, это... забавное сходство. Седьмая рукой пощупала воздух перед своим лицом, словно прикидывая, насколько она походила на то, что имеют летающие животные на планете морей. Вся наша троица протекторов имела наименования птиц, но почему-то летать мы не умели. Странно. — Пфа-ха-ха! — Что такое, «Двадцать девятая»? — Ринда подумала о нас, как о «Троице протекторов». Ну и название. На плакат с фильмом можно отправлять. — Хе-хе... — Д... Да хватит читать мои мысли! В какой-то момент стали появляться и первые дефектные реплики, отчего нам пришлось общаться тише. Что я заметила странного в них, так это то, как они всегда стояли на месте или бесцельно бродили от одной стены к другой, будто находясь на последних директивах, что у них оставались. Вот бы ещё они не бросались в атаку на тех, кто не походил на них, было замечательно. Я хотела открыть огонь, но Седьмая отрицательно покачала головой: — Лучше экономить боезапас. Ближайшая оружейная будет лишь на втором этаже. — Ей и всех оружейных не хватит, чтобы попасть по кому-либо. Я сердито посмотрела на Девятку, а та лишь улыбнулась. — Седьмая, если ты услышишь внезапный жалобный писк, то это просто Колибри запуталась у меня под ногами, и я на неё случайно наступила. — Штар, ты же не допустишь этого? Для тебя будет честью вступиться за элитного протектора. — ЭлИтнОгО ПРоТекТОрА. Ты бы видела, как она стреляла из дробовика! — Эй, здоровуха, меня сюда доставили прямиком из столицы и приставили к великой Командующей, а тебя собрали где-нибудь на задворках Ротфронта. — Штар, ты же тоже с Ротфронта? Давай её вдвоем отпинаем. Сначала я отпинаю, затем ты отпинаешь. Я не жадная, поделюсь с тобой. Она обернулась и посмотрела на нас, на пару большой и маленькой реплик, стоящих друг с другом, затем издала лёгкий смешок. — Вы забавные. Вы точно не были друзьями? Я опустила голову и посмотрела на мелкую, что всматривалась в меня, словно я была книгой на верхней полке. — Нет. — Не-а. — Но могли бы стать. Мы обе удивлённо переглянулись. — Я и эта мелкая, читающая мои мысли? — Я и эта громадина, проспавшая катастрофу на «Серпински»? Сдерживая смех, Седьмая развернулась и вновь зашагала. — Ваши споры помогают отвлечься от происходящего и не думать об этом, так что прошу, продолжайте. Она была в чём-то права. Действительно, постоянно ругаясь с Колибри или насмехаясь над ней, я отвлекалась от происходящего. Да и сама Девятка значительно приободрилась по сравнению с тем, как она выглядела в библиотеке. В конце концов, если замкнуться на мрачности, можно быстро потерять себя. С шестого по восьмой этаж на станции находились жилые помещения для персонала, которые преимущественно были заселены репликами. Некоторые из гештальтов, добровольно служивших на станции, также имели комнаты на 6 и 7 этажах, но на этаже оперативного командования им запрещалось находиться. Зато я точно слышала, как на этом этаже, помимо моих Ойле, были ещё две спальни для реплик этой серии. Мимо одной из них мы как раз и проходили. Панель на двери горела зелёным, и мне захотелось... — Эй, громадина, почему остановились? — Хочу проверить, есть ли там кто. Распахнув дверь я... никого не нашла. Двенадцать заправленных кроватей. Ни осталось никого, для кого бы светили развешанные гирлянды. Похоже, что «Ойле» испытывают к ним какую-то особую тягу. — «Ноль первая», я бы сказала тебе, если там кто-то был. — Знаю. Просто решила проверить для себя. — Удовлетворила своё любопытство? Теперь пошли. Те, кто ещё жив, ждут нас впереди. Седьмая освещала фонариком коридор перед собой. Как только послышался звук чужих шагов, она повернулась в нашу сторону и приложила палец к губам, после чего отключила свет. Мы замолкли, ожидая, пока патруль деградировавших не пройдёт мимо. В этот момент я тихо прорычала от злости. «Ты чего бесишься?» «Мы сдаём целые этажи станции этим дефектным репликам». «Ну пойди да наори на них: "Ах вы безмозглые деградировавшие, а ну немедленно вернулись в своё сознание и марш полы драить от своего оксиданта!"» «Обхохочешься. Может, воспользуешься своей рацией да вызовешь хоть кого-нибудь наконец?» На поясе Девятки висела рация, которой она так и не воспользовалась с момента нашей встречи. Если она больше не может связаться со своими сёстрами, так, может, попробует вызвать кого-нибудь, кроме них? «Знаешь, что я думаю насчёт этой рации? Что это бесполезный кусок металла. Уже пыталась вызвать хоть кого-нибудь, но в ответ получала лишь крики и ор. Если мы и в самом деле поднимемся до первого этажа, то я как-нибудь через свои способности свяжусь с другими протекторами». «Ясно, поняла». Седьмая же вновь включила фонарь, когда деградировавшие отошли в сторону. Она обернулась и кивнула нам, чтобы мы продолжали идти за ней. Когда мы проходили рядом с ещё одной комнатой «Ойле», я в этот раз отвернула взгляд от неё: дверь была наполовину раскрыта, панель горела красным, а по полу была разлита тёмно-красная жидкость. У меня были крайне скверные мысли насчёт увиденного, и повторения судьбы здешних «Ойле» я не желала своим подругам. Когда фонарь Штар метнулся вдоль одной из стен, я смогла разглядеть надпись «Esszimmer». Чёрт возьми, да это же столовая, в которой сегодня завтракали девушки. Каким-то невероятным чудом им удалось избежать всех тех дефектных, что мы встретили по пути сюда. Ещё я была рада, что подруги не решились пройти дальше и посмотреть, почему не вышли остальные из своих комнат. Это бы подорвало их эмоциональное состояние, даже если бы они избежали риска быть атакованными. Едва мы прошли вперёд, как втроём резко остановились. Плач. Плач исходил из столовой. Уцелевшая? Тогда почему Колибри ничего не сказала нам об этом? Я посмотрела на неё, но та лишь развела руками и была удивлена также, как и мы. Деградировавшая плачет? Такого за последние пару этажей я точно не встречала. Седьмая жестом показывает мне встать у другой стороны двери, чтобы приготовиться к проникновению внутрь. Нажав на дверную панель, она вбегает туда первой, а я следом. Тут было множество перевёрнутых столов, отчего уцелевшую не было видно. В самой столовой свет был выключен, но к счастью, стоящих дефектных тут не было. Сзади меня встала Девятка, после чего приложила руку к виску. «Тут что-то не так. Осторожнее». «Поняла». Наклонившись к Седьмой, я шепчу ей, чтобы она начала огибать источник шума, а не идти напрямую. Та кивнула головой и начала движение, целясь в возможные места нахождения противника. Я также пытаюсь осматриваться по сторонам, но светить могла лишь одна из нас. Когда Седьмая вышла на дистанцию прямой видимости с неизвестной, то раскрыла рот от изумления. Быстро подойдя к ней, мы с Колибри уставились на израненную Ойле, чей кожный покров на лице отсутствовал напрочь, вместе с органическими глазами, оставляя только окуляры. Подняв свою голову, она истошно закричала, а затем схватила нож и начала пытаться отползти от нас. Будто мы были чудовищами. Я приготовилась открыть огонь, как ствол моего дробовика резко поднялся наверх. Седьмая помешала мне, на что я с непониманием на неё уставилась. — Объяснись. — Постой. Давай посмотрим на её дальнейшую реакцию. — Седьмая, ты рехнулась? — Возможно. Наши глаза опустились на деградировавшую Ойле, что вжалась в стенку, не нападая на нас. Остатки инстинктов выживания всё ещё сохранились в ней, что было в новинку. Мы смотрели на неё, а она на нас. Но никто не решался действовать. Хм. И впрямь не похоже на типичное поведение дефектных реплик. — Р... — Валяй. — Ринда, ты видела что-нибудь подобное за сегодня? За прошлые циклы? — Нет... Нам стрелять...? — Я не знаю... Деградировавшая мотала головой, будто испытывая живой страх перед нами, а рука с ножом ужасно дрожала. Она так и не пыталась подняться и атаковать нас, как поступали до этого все остальные. Я хотела найти свои ответы у Колибри, но она уже пребывала в разуме той. — Что ты увидела у неё? — Так странно... Наши силуэты искажены в её сознании, словно мы пришли убивать её. — Но она ведь деградировавшая, так? Скажи, что она деградировавшая. — Не могу дать сто процентной уверенности. Она больна и деградировала, но, видимо, не до конца. — Что... за чертовщина? Только не говори мне, что в этом корпусе ещё присутствует сознание! Да для любой «Ойле» за гранью иметь такие повреждения и остаться в своём уме! — Я не думаю, что всё дело во внешнем облике. Думает, не думает... «Ойле» же сильнее других реплик пекутся о своём внешнем облике, отчего страшно боятся шрамов на лице. Так я считаю. А раз у неё изуродован внешний вид, значит-... А если у моих подруг будет также, я открою огонь? Грр... Было бы всё куда проще, если бы шрамы означали деградацию. Но я бы несколько раз спросила остальных, правда ли моя израненная подруга Ойле деградировала, прежде чем произвести выстрел. Должна ли я делать исключения только для них? Ай, чёрт. Для себя я и так сделала исключение, когда испугалась идти на проверку рассудка. Попытаться стоит. — Мы... можем ей помочь? — Не могу сказать... Седьмая начала медленно опускать оружие, отчего я стала нервно бросать взгляды между ней и деградировавшей. Ойле всё ещё тряслась, как маленький гештальтик перед нами, не решаясь броситься в атаку. Может, мне попробовать заговорить с ней? — Мы... Мы пришли из... Эй, ты нас слышишь вообще? — ...! ...! ...! ...! ...! ...! — Никто тебя не тронет, если ты успокоишься. Не могу сказать, понимала ли она хоть что-нибудь из того, что я говорила, или же совсем обезумела от страха. Седьмая призадумалась, почесала щёку, а затем указала рукой в сторону противоположного угла помещения. — Ринда, «Двадцать девятая», нужно обговорить это. Мы отошли от деградировавшей на достаточное расстояние, чтобы она не успела застать нас врасплох, а сами принялись обсуждать, как поступить в такой ситуации. С одной стороны, то, что было перед нами — определённо дефектная реплика. С другой стороны... — Скажу честно, дамы, что я не сильно горю желанием стрелять в плачущую Ойле. Уже не могу. — Согласна. Я бы оставила её в покое. «Двадцать девятая»? — Ну, троица протекторов, всё ещё не могу понять на какой стадии поражения она, и есть ли надежда. Но даже если она перестанет видеть в нас врагов, её может добить правда о том, что она деградировала. Часть меня хотела развернуться и уйти. А часть меня давила на то, что мне этот случай будет потом капать на процессор в спокойные моменты, если они когда-либо настанут. Лучше действовать сейчас, чем жалеть о бездействии потом. Я закрываю глаза и набираю в свои лёгкие так много воздуха, как могу, а затем выдыхаю и смотрю на девушек. — Может добить, а может и нет. Я хочу попробовать заговорить с ней ещё раз. С другой потерянной «Ойле» это сработало. Дайте мне немного времени. Попробую выжать всё что есть из её разума, если он ещё сохранился. — Гляди, «Ноль седьмая», Ринда собралась применить «Переговорные техники с деградировавшими, том первый». Это ты из-за своих подруг так печёшься о ней? — А если да, то что с того? — Ничего. Пробуй. Я помогу тебе с общением, если у тебя будут проблемы. «Ноль седьмая»? — Честно говоря, я тоже за то, чтобы попытаться заговорить с ней. Я покараулю проход, чтобы не впустить сюда незваных гостей. — Решено. Пока мы обсуждали, что делать с Ойле, её плачь прекратился. Теперь это больше походило на всхлипывания, хоть я и не могла понять, было ли это остаточной реакцией её «прошлой» себя. Но попытаться стоило. Я решаю вернуться к ней и начинаю аккуратно подходить. Когда я подхожу достаточно близко, то Ойле вновь начинает дрожать и выставляет нож передо мной. Тут слева от меня холодильник, так что я открываю его, чтобы свет от лампы освещал нас обеих. Стараясь прибегнуть к тактике успокоения, я опускаю ствол «EIN-12» в пол, а левой рукой машу ей. — Всё хорошо. Тут никто тебя пока что не собирается ранить. — ...! ...! ...! ...! ...! — Ты. Понимаешь. Меня? — Ринда, она думает, что ты монстр. — Хм. Она не первая. Словами я могу тут долго пробиваться к ней. Осмотревшись по сторонам, я замечаю на стене доску с расписаниями, на которой, помимо стикеров с нарисованными на них улыбающимися солнцами и забавными рожицами, лежали цветные маркеры. «Ойле» даже в столовой пытались превратить всё в праздник жизни. Усмехнувшись, я подхожу к доске и забираю маркер, а также срываю один из листков, где на обратной стороне можно было хоть что-то писать. На самом листе была нарисована улыбающаяся Колибри с подписью «Не унывай, ведь вместе мы всё преодолеем», а рядом было «Всё будет хорошо». Похоже на почерк моих подруг. Я показала листок Девятке, отчего та тоже заулыбалась. — «Ойле» по какой-то причине всегда хотели спонтанно взять и обнять нас, словно мы не протекторы, а плюшевые игрушки. — Значит, что тебе понравится в кругу моих подруг. — Ух... Надеюсь. С маркерами и листком я подхожу к деградировавшей, а дробовик свой оставляю лежать на полу неподалёку. Пользуясь светом от холодильника, я вывожу розовым сообщение «Мы не враги». Развернув листок, я медленно толкаю его в её сторону, а также передаю зелёный маркер. Ага, она замешкалась. Понимает, что монстры не начали бы общаться с ней. Голова Ойле то и дело мечется между мной и листком, но всё же, она очень нерешительно тянется одной рукой к нему. Вроде прочла надпись. Я жестом показываю ей, что нападения не будет, так что она может опустить нож. Не отпустила, но всё же начала писать мне ответ. Почерк выходит неряшливым, ведь её рука также дрожит, отчего она нервничает ещё больше. Я пытаюсь принять более расслабленную позу, садясь на колени, чтобы она чувствовала себя более спокойно. Первое сообщение от больной Ойле занимает какое-то время, но она всё же отправляет листок ко мне. «Вы выглядите очень страшными». Не сомневаюсь. На листке прошу её описать хотя бы мой внешний вид, а затем передаю обратно. Замечаю, как у Ойле перестают так сильно дрожать руки. Она смотрит на меня, а затем наконец-то кладёт нож на пол, после чего подгибает колени и кладёт на них лист. Мне интересно, что она во мне такого увидела, так что я с нескрываемым любопытством жду от неё рисунка. Девятка подходит ко мне и кладёт руку на плечо, испытывая не меньшее волнение перед каракулями. Когда Ойле разворачивает листок к нам, то я беру его в руки и внимательно вглядываюсь в... «М-да, она очень на тебя похожа. Прямо вылитый портрет». «...» Я смотрела на то, как зелёным маркером было криво начерчено некое существо, лишь отдалённо похожее на меня: что-то длинное и заострённое находилось на том месте, где у меня была голова, а рук я не наблюдала на себе совсем. Гротескное изображение было совершенно диким представлением «Шторх», так что могу лишь предположить, как я выглядела в её глазах со всеми подробностями. Колибри попросила, чтобы я передала ей лист, а затем сходила и начала показывать его Седьмой. — Глянь, как наша знакомая похорошела за этот цикл. — Хм. Я так понимаю, что мы вдвоём тоже выглядим, как на этом рисунке. — Именно так. Хотя... нам уже довелось видеть своих деградировавших сестёр. Одна только Ринда её ещё не видела. — Ей же лучше. Пока они беседовали, я решила поискать вокруг ещё хоть один чистый листок. Мне повезло найти такой лежащим на полу недалеко от доски. Подняв его, я пишу этой Ойле с крайне богатым воображением: «Какая у тебя кличка?». «Мэрц» «Мэрц. Меня называют Риндой. Скажи, ты можешь разговаривать?» «Нет. Я очень сильно кашляю. Кашляю оксидантом, когда говорю.» «Ясно. Тебя не атаковали другие?» «Нет. Все просто стоят, как будто меня не замечают!» «Расскажи о том, как ты встретила этот цикл.» Девушка принялась расписывать то, как началось её несчастное утро. Наше с ней общение уже проходило в гораздо более спокойной манере, насколько это было для нас возможно. Её тело уже не дрожало, но Мэрц старалась не задерживать долго на мне взгляд, постоянно опуская его в пол. Со стороны Девятки раздался смешок по поводу моей «новой» внешности, ну а я надеялась получить от этой Ойле ответы. Вдруг благодаря ей удастся понять, что происходит с остальными при деградации? Штар, стоявшая у двери, дала понять, что угрозы поблизости нет, так что можно было продолжить общение. Но долго затягивать я его не собиралась, ведь меня ждали остальные. Ойле несколько раз останавливалась, пытаясь собраться с мыслями, после чего возвращалась к писанине. Через пару минут всё было готово, и я поднесла листок к лицу: «В прошлый цикл, как и в позапрошлый, как и до этого, я не смогла найти выход к своему общежитию, отчего заночевала в коридоре. Меня разбудил чей-то голос, но я не смогла найти того, кто издавал его. Я встретила протектора, но Штар не обращала на меня внимания, смотря куда-то в стену. А затем сёстры просто игнорировали меня. Мне казалось, что я схожу с ума или всё ещё сплю. Кое-как я нашла путь к лифту и спустилась сюда, но затем я увидела жутких монстров в западном коридоре! Я бежала так быстро, как могла, в свои покои, но нашла там лишь одну из погибших сестёр! А все остальные просто стояли и молчали! Я попыталась заесть своё горе в столовой, но затем ощутила, как с моего лица исчезла кожа! И мои прекрасные волосы!» «Снилось ли тебе то, как умираешь ты или другие вокруг тебя?» «Да. Что я засыпаю в одном и том же коридоре, а после встаю и нападаю на других. Вчера я услышала ужасные вести о том, что мою соседку арестовали за деградацию, из-за чего я начала рыдать так сильно, что не видела, куда иду. Пока я спала, меня мучали кошмары. Но потом я очнулась от чьих-то разговоров о том, что некого протектора будут уговаривать переночевать с другими Ойле. Мне стало приятно от этой мысли, отчего я попыталась собраться с духом и вернуться к своим. Было очень тяжело даже встать с пола, но я справилась.» — Что скажешь, Девятка? — Интересно. Для деградировавших все остальные кажутся нормальными, раз её не решились атаковать. — А по поводу этой Ойле? — Пойдём к «Ноль седьмой» и решим. Поднявшись и направившись к Штар, мы приготовились вынести вердикт по поводу данной реплики. Уже нельзя было затягивать с общением и следовало двигаться дальше в западный коридор, где прятались остальные. — Седьмая, Девятка, ваши мнения? — «Двадцать девятая» мне передала, что она считает нас всех за монстров. Выходит, что и остальных уцелевших она будет считать за них. Я боюсь, что она может представлять риск для остальных. — Девятка, ты что скажешь? — Для неё все дефектные являются здоровыми. Такое вот кривое зеркало. Но я подключилась к ней повторно и было такое чувство, словно новости о танцовщице Шторх не дали ей окончательно впасть в забвение. — Что ещё за «танцовщица Шторх»? — Ничего, Седьмая, не бери в голову. Но раз Девятка говорит, что её процесс деградации если не остановился, то хотя бы замедлился, значит, что мы не можем пройти мимо неё. — Предлагаешь взять эту Ойле с собой? — Я принимаю во внимание и тот факт, что она наполовину деградировавшая, но добить её... Признаюсь, духа теперь не хватает. «Ноль седьмая», может, ты?.. — Я бы просто прошла мимо неё. Но раз ты испытываешь к ней жалость, то можно попробовать взять её в группу. — Хорошо, беру ответственность на себя за её действия. Девятка, ты согласна? — Иди и скажи этой Мэрц, что её не обидят. И давай уже собираться к твоим. — Хорошо. Благодарю за доверие. Быстро возвратившись к Мэрц, я пишу на листке, что ей необходимо встать и идти с нами, иначе она пропадёт одна и помощи ждать неоткуда. «Но почему вы выглядите, как монстры?» «Потому что у тебя серьёзные симптомы деградации. Для тебя все будут походить на монстров. А заражённые реплики — на обычных.» «То есть... Все вокруг были больными?» «Да. А теперь вставай Мэрц и пошли с нами. Мы уходим отсюда. Ты тоже.» Я протянула руку деградировавшей и помогла ей подняться на ноги. Её лишённые глазных яблок окуляры метались между нами тремя, но она всё же медленно и крайне неуверенно решилась идти за нами следом. Седьмая выглянула наружу и осмотрелась по сторонам, а после вышла в коридор. Её кивок был знаком, что можно было выходить из столовой и идти дальше. Я заметила, как Мэрц решилась взять с собой нож, но я хватаю её руку и аккуратно вынимаю его, чтобы не смущать остальных. Раз уж я отвечала за Ойле, то держала её за своей спиной, а замыкала как обычно Колибри. Мы старались перемещаться, не вступая в конфликты с другими дефектными и преуспели в этом. Когда мы миновали один из поворотов и почти добрались до западного коридора, Мэрц внезапно остановилась и начала оглядываться на одну из деградировавших Ойле позади нас. Она обхватила мою ногу и начала указывать пальцем в сторону дефектной, которая пока что не заметила нас. Но если та решит напасть, то звуки выстрелов или её крик смогут согнать сюда деградировавших со всего этажа. — Нет! Там не твоя подруга! — ...! ...! ...! — Девятка, что она говорит? — То, что ты и так поняла. Просит дать ей время поговорить с подругой. — Грр... Та Ойле просто таращится в стену. Она уже за гранью разговоров! Я наклоняюсь и хватаю Мэрц за руку, после чего отрицательно качаю головой. Кроме «подруги» этой Ойле там уже стали собираться и другие деградировавшие. Седьмая оборачивается на наш шум и взволнованно спрашивает: — Ринда, что этой реплике нужно? — Она хочет поговорить с подру-... Внезапно Мэрц вырывается из моей хватки и мчится к бывшей гражданской реплике. Я хотела криком остановить её, но быстро передумала, не желав привлекать внимание остальных дефектных. Сейчас Мэрц взяла свою подругу за плечи и пыталась что-то сказать. От того, что она начала разворачивать деградировавшую в нашу сторону, та внезапно переключила всё внимание на нас и закричала. — Ходу, девушки! Скомандовала я своим, чтобы как можно быстрее покинуть место, где нас заметили. Последнее, что я видела про Мэрц, это то, как она пыталась остановить свою подругу от преследования нас. Мы пробежали некоторую дистанцию, прежде чем замедлиться. Внутри было погано, так что я попробовала попросить прощения у остальных. — Извините, что поддалась эмоциям. Нужно было оставить эту Ойле в столовой. — Ерунда, Ринда. Ты настолько размякла, что не смогла бы потом простить себе. — «Ноль первая», всё хорошо. Попытаться стоило. Мы огляделись по сторонам и поняли, что добрались до выхода в западную часть этажа. Единственная преграда - неработающая дверь, которая не хотела открываться по простому нажатию кнопки. — На нашей стороне я не вижу повреждений. Похоже, что неисправность находится с другой стороны, отчего система считает дверь заблокированной. Седьмая, как ты разобралась с такой же дверью перед тем, как встретится с нами? Я видела, что там одна из панелей тоже не работала. — Дайте мне взглянуть поближе... Седьмая подошла к двери и присела на колено, затем начала откручивать шурупы с наборной панели своей небольшой отвёрткой, до этого хранившейся в кармане. Как только крышка была снята, она начала доставать провода и переподключать их друг с другом. Я почесала голову, не совсем понимая процесс работы Седьмой. «Девятка, ты что-нибудь понимаешь из этого?» «Нет, я ведь не хожу через сломанные двери каждый цикл». «Тогда я лучше спрошу её сама». — Так… как ты откроешь нам дверь? — На той стороне панель не разбита, это хорошо. Мне просто нужно «убедить» систему, что происходит эвакуация. Тогда дверь начнёт автоматически открываться и держаться открытой за счёт системы противопожарных мер. Например, я отсоединяю эти два провода отсюда, чтобы система посчитала, что произошло аварийное отключение энергии и поставит в приоритет противопожарную систему. — А-а-а, поняла. Но как ты додумалась до этого? — Я и не додумывалась. Мы — «Штар», и чтобы в случае тревоги могли попасть за закрытые двери, где предположительно находится нарушитель, мы проходили инструктаж по этому поводу в совместных учениях с «Арами». Нас было немного, но кое-что мы узнали. Она повернула голову в нашу сторону и произнесла: — Я просто хотела быть добропорядочным протектором. Внезапно мы услышали звуки борьбы за дверью. Похоже, кого-то утаскивали. — ПОМОГИ МНЕ! Сзади стал слышен топот ног деградировавших, что стали сбегаться на крики пострадавшей. Направив оружие в их сторону, я стала ещё больше нервничать из-за ситуации, в которой мы оказались. Чёрт, открывай же ты быстрее! — Седьмая, ну что там?! — Сейчас… сейчас… готово! В темноте стали видны красные окуляры некогда добросовестных реплик. Девятка сорвала со своего пояса рацию и бросила в голову приближающейся деградировавшей. — На! Можешь набрать своих подруг с других этажей и пожелать им хорошего цикла! Дверь распахнулась, и мы выбежали наружу. Седьмая развернулась и ввела на панели немедленное закрытие с блокировкой. Я же мчалась к той, что звала на помощь: это была одна из «Ойле», которую утаскивала бывшая «Ара», схватив за ногу. Одна из моих Ойле. Подбежав вплотную к Аре, чем, скорее всего, загородила вид для прицельного огня Седьмой, ударяю ту ногой в живот, отчего она отталкивается в сторону, а после произвожу выстрел по ней из «EIN-12». «БАХ» — Лорна! Внезапно из мастерской выбегает Эмили и пытается затащить подругу внутрь, но, заметив нас, останавливается. Даже не смотря на то, что Ара не шевелится, я подошла и со всей силы пнула её. Всё ещё не шевелится, поэтому я пнула её ещё раз. Теперь полегчало. Я оборачиваюсь, и девушки наконец узнают меня. — Ринда! Ринда, ты пришла! Обе Ойле поднялись и рванули ко мне обниматься. Я нагнулась, прижав их обеих к себе. — Ох, девочки… Рада видеть вас живыми. — Ринда, что здесь творится? Все резко стали больными! Все охотятся друг на друга! — Я не знаю. Но оставаться на станции больше нельзя. Нужно найти остальных ваших подруг. — Подруги! Мы не знаем, что с ними с тех пор, как Арьяна приказала нам спрятаться в мастерской. — Вас сопроводила Арьяна? — Да. Она вылезла из-под пола и требовала, чтобы мы немедленно заперлись в комнате. Похоже, что наша любимая «Ара» была первой, кто осознал масштаб трагедии... Выходит, что техник ещё раньше меня или Колибри смогла увидеть, как коридоры стали заполняться толпами деградировавших. Надо отдать ей должное, раз она решила потратить время на то, чтобы разыскать своих подруг, а не прятаться или бежать наверх. Штар тем временем осматривалась по сторонам на случай повторного нападения. Мой взгляд упал на ногу Лорны, где виднелся некрасивый след от руки дефектной Ары, которая сжимала её со всей силы и нанесла небольшие раны. — Как нога, Лорна? — Вцепилась сильно, кажется, есть небольшие следы от её хватки. Э-эх, похоже, здесь не только её компонент-кровь. Танцевать придётся с трудом... — А я говорила тебе не вылезать наружу! Говорила! Если бы не Ринда и вот эти двое, то ты бы погибла! — Мне хотелось найти остальных, а не сидеть на месте до скончания циклов. Я просто устала бояться... Лорна виновато опустила голову, пока Эмили напирала на неё за чрезмерную браваду. Я понимаю Эмили, ведь действия наобум могут привести к смерти. Но я понимаю и Лорну, которой хотелось разыскать подруг. Узнать, живы ли они или нет. Ладно, нужно успокоить девушек. Убрав дробовик за спину, я кладу свои руки им на плечи и похлопываю их. — Ну, всё-всё. Ругаться тут бессмысленно. Живы, а этого мне достаточно. Подуспокоившись, Лорна подняла взгляд и уставилась на мою раненую руку. Кажется, она поняла, чей оксидант был на ней. — Ты ранена?! — Немного. Это ничего. — Ничего?! Сколько ты уже бегаешь так?! Да с тебя оксидант хлещет! Девятка прикрыла рот рукой, чтобы не засмеяться. Седьмую тоже позабавила их реакция. — Немного. Я соврала, чтобы ещё больше не пугать Ойле. Ну не рассказывать же им несколько минут о том, что такие раны мне не страшны, что протекторы гораздо более устойчивы к повреждениям, чем гештальты и гражданские реплики. Да и по виду обеих подруг было понятно, что им бесполезно такое рассказывать. Слишком заботливые. — Мы должны оказать тебе помощь. — Окажете, как будем в безопасности. Нам ещё следует встретить Сюз и Юту в вашей комнате. — Сюз и Юта живы?! — А что насчёт остальных? Ты не видела нашу старшую? — Шел заперлась вместе с Бит на первом этаже. Спасибо видеокамерам. Давайте не будем заставлять девушек ждать нас. Наконец я встала и выпрямилась. Эмили поддерживала Лорну за руку, так как у той были повреждения на ноге, из-за которых она слегка прихрамывала. В этот раз я была в авангарде, позволив Седьмой замыкать наш строй. Тут совсем близко до их помещений. Нужно поспешить, нужно убедиться… В основном проходе был завал, так что пришлось проходить через душевую. Одинокая деградировавшая «Штар» вышла как раз из того помещения, где утром я пыталась рассмотреть хоть кого-нибудь в темноте. Я спешила, поэтому несколько выстрелов сзади, и мы прошли мимо неё. — Тут рядом моя комната, нужно всего лишь миновать душевую. — Душевая? Твоя комната была рядом с душевой без каких-либо перегородок? — Да, это очень странно. «Ноль первая», ты не обращалась к администратору по этому вопросу? — Может, ей нравилось подглядывать за другими?.. — Н... Не обижайте нашу подругу! — Расслабьтесь, Ойле. Пока Штар и Колибри смеялись надо мной, я внимательно осматривалась по сторонам. На самом деле мне просто нечего было им ответить. Эта секция помещения вообще не подразумевалась как жилищная, и меня переселили туда, так как других мест больше не было. «Всё ещё в процессе обустройства жилого сектора», как мне сказали. Моя комната. Тут стояла ещё одна «Штар», словно искала кого-то. Я, не церемонясь, подошла почти в упор и выстрелила ей в голову. «БАХ» Её оксидант разбрызгался по всему столу, задев и лежащую на ней недочитанную «Wege des Sieges». Вид книги, которую я так жаждала получить в свои руки, и теперь залитой чьей-то компонент-кровью, вгонял в тоску. Похоже, что это был последний раз, когда я вижу её. Интересно, «Шестьдесят пятая» успела дочитать её до конца?.. Внезапно под моей кроватью кто-то зашевелился. Мы с Седьмой дали знак остальным отойти, а сами стали держать её на прицеле. Также неожиданно донёсся оттуда тихий испуганный голосок: — Не стреляйте… — Юта? Сначала показалась дрожащая рука. Затем голова Ойле. К ней подбежали остальные и помогли ей вылезти. — Юта, ты что там делала? — Пряталась… «Знаешь, что я поняла?» «Что?» «Что под твоей кроватью можно спрятать горсть Ойле». «Или дюжину Колибри». — Лорна, Эмили, рада вас видеть! — Юта, решила спрятаться именно под кроватью Ринды? Ты искала её? — Да! Сюз сказала бежать, а я не знала, куда мне бежать! Я хотела найти Ринду! Думала, что тут безопасно... — Сюз? Где она? Я же видела, как вы вместе забежали к себе. — Она в нашей комнате, осталась там с одной из наших, которая заболела! Она сказала мне бежать, а сама заперла за мной дверь! Это всё, что мне нужно было услышать. Словно на автомате, я выбегаю в коридор и пытаюсь открыть дверь в их покои. Закрыто! — СЮЗ! ОТКРОЙ ДВЕРЬ! Я громко кричу и бью кулаком. Чёрт, нервы сдают… «Она там, просто не решается бежать к двери. Ей перегородили путь». — Проклятье! «Я попробую помочь ей». Вдруг изнутри комнаты донёсся глухой звук удара, а затем быстрый топот ножек. Наконец, дверь комнаты открылась, и из неё выбежала напуганная Сюз, а за ней следом и искажённая Ойле. Не раздумывая ни секунды, я открываю огонь из дробовика по дефектной, и та падает, скорчившись на полу. Теперь мне надо выпустить пар… — Сюз, ты как? Та переводит дыхание, но наконец отвечает: — В порядке… Остальные Ойле плотно подходят к ней, и Юта накидывается на неё, крепко обняв. — Я думала, что больше тебя не увижу… — Ох, Юта… Я сама напугалась… Но что-то заставило меня выйти из ступора и начать действовать, словно какой-то голос… — Кхем, возможно, этим голосом была одна умная «Колибри»? Девушки обращают внимание на Девятку, которая стоит в горделивой позе. — Вы? Вы помогли мне? — Именно так, «Ойле». Пришлось войти тебе в голову, так как ты не слышала орущую Ринду. — Спасибо вам большое за помощь! Юта спонтанно подбежала и обняла Девятку. Та от неожиданности даже чуть не упала. Я ощущаю, как что-то касается моей ноги, отчего мне приходится обернуться. — Ринда… От избиения лежачей, посмевшей представлять угрозу моим подругам, а также подписавшей себе пару смертных приговоров, меня останавливает Сюз. — Хватит, не нужно… — А… Но вдруг она встанет? Сюз наклоняется и внимательно смотрит на порядковый номер этой разбитой Ойле. — Оттилия… Остальные девушки внезапно вздыхают и тоже подходят к бывшей дефектной. Я отхожу от корпуса, по которому топталась ногами, а затем оглядываю их вместе. — Ваша соседка? — Она заболела… несколько циклов назад. Возможно, что её выписали, но ей стало очень плохо по дороге сюда… Ох, бедная Оттилия… Несмотря на то, что Оттилия пыталась несколько минут назад прикончить свою подругу, Сюз и остальные очень переживали за неё. Мне это показалось странным, возможно «Ойле» действительно не могут испытывать неприязнь к кому-нибудь, даже если их пытаются убить. Если бы меня попыталась прикончить моя соседка, то я бы не раздумывая избавилась от неё и попросила напарницу получше. «Даже если бы это была "Шестьдесят пятая"?» «Даже… Стой, я бы не хотела убивать её. Чёрт, теперь я не знаю». От этих мыслей в голове опять переполох. Но моё внимание привлекает та самая вещь, из-за которой я и познакомилась со своими соседками — магнитофон. Сюз держала в своей руке разбитый магнитофон, который уже было бесполезно пытаться восстанавливать. — Сюз, твой магнитофон… — Сломан, им я отбивалась. — А как же ваша музыка? Разве она не важна для вас? Сюз подняла бровь и выбросила поломанную вещицу в сторону, после чего подошла ко мне и указала пальцем на повреждённую верхнюю конечность. — Для меня важно, чтобы ты и остальные были в порядке. Тебе надо оказать помощь. Остальные Ойле ей кивнули. Похоже, что никто не был раздосадован потерей магнитофона, и все лишь сосредоточенно смотрели на меня. Только Эмили думала о чём-то ином: — А что мы будем делать, когда здесь такое происходит? Подруга идёт на подругу! Протекторов практически нигде не видно! — Мы двигаемся наверх и спасаем всех, кого можно. Перед уходом отсюда оставалось удостовериться у Колибри, был ли ещё кто-то, кого мы пропустили на этом этаже: — Девятка, тут есть ещё кто-нибудь из живых? — Мы уже повстречали всех реплик, у которых был неискажённый сигнал. Предлагаю подняться выше. — Тогда в лифт и наверх. Я зашагала вперёд, как вдруг передо мной встала Юта, расставив руки в стороны. — Нет! Ты не можешь идти спасать остальных, когда сама ранена! — Это просто небольшой ущерб. Он мне никак не помешал спасти вас. Внезапно в разговор вмешалась Лорна: — Множество таких «небольших» ран подточит твоё состояние. Посмотри на себя — у тебя всё предплечье красное. Я взглянула на него, но не обнаружила там ничего особенного. Боевое ранение. Царапина. Разве что слегка красное от пролитой компонент-крови. Но видя как остальные Ойле протестуют от того, чтобы я шла дальше, я взглянула на своих компаньонов: они пожали плечами. — Твои друзья правы. От ран лучше избавляться раньше, чем позже. — Что насчёт остальных? Мы не можем сидеть просто так и думать, что их спасёт кто-то другой. — Ринда, вы прошли три этажа, но ещё больше впереди. Вы правда не хотите восстановить себя перед дорогой? Я хотела попытаться парировать аргумент Седьмой, но лишь пораженчески вздохнула. Ожидала, что хоть Седьмая и Девятка скажут этим Ойле, но те поддержали их мысль. Я вздохнула и направилась обратно к ним. — Ты права. Ладно, тогда небольшая передышка. Мы зашли в «гнездо» и решили отсидеться там, пока мне и Лорне латали раны.***
Сюз пыталась достать из моей руки застрявшие пули от автомата той сбрендившей «Штар». Остальные расселись по кроватям. Девятка забралась на верхнюю койку и по-глупому болтала ногами, словно маленький гештальтик, а Седьмая вызвалась сесть на кровать у двери в качестве часового. Хирургических пинцетов у нас не было, поэтому Сюз использовала подручные средства, вроде обычных заточенных длинных ножниц. Спрея для нанесения на раны у нас тоже не было, а пойти поискать его меня не отпустили, были лишь ремонтные патчи, но мне было и этого вполне достаточно, хоть по взгляду Ойле и было понятно, что это не удовлетворит их до конца. И то мне пришлось уговаривать остальных, чтобы один из двух патчей отдали Лорне. — Сюз, ты работаешь в медицинском корпусе? — Не совсем. Я замещала там заболевшую «Ойле». В отличие от Юты, Лорны или Эмили, которые волновались, и чей голос слегка подрагивал, Сюз держалась вполне хорошо и сосредоточенно обрабатывала мне рану. — А у тебя хорошая выдержка. — Для своей серии? — Именно. Не похоже, что ты служила лишь на гражданке. — Так и есть. Прилетела я из Хаймата, где служила в штабе-- — Ты служила на Хаймате? Слова Сюз зацепили интерес Девятки, что вещала с изумлением с верхней койки. Присвистнув, она прокомментировала: — Да, нам с тобой следует держаться вместе. — Не поняла? — Ну... Мы же с тобой Хайматовские, а они Ротфронтские. Я уже раскусила то, что Колибри так пыталась пошутить, но для Сюз её чувство юмора ещё было в новинку, отчего она восприняла всё предельно серьёзно. — Нам... не стоит разделяться, протектор. Это лишь подвергнет нас смертельной опасности. — Голова здесь, а ноги там. — Я не... — Спокойнее, Сюз, она просто играется с тобой. Не обращай на неё внимания, если тебя это задевает. Если так подумать, то я вообще ничего не знаю о том, где несли службу мои знакомые. Бит была на первом этаже. Но вот местонахождение остальных было для меня загадкой. Если с Девяткой что-то случится, то мне нужно будет полагаться лишь на себя при перемещении по этажам. — Сюз, а где работали остальные твои соседки? — Бит и Шел на первом этаже, Рина на втором. Илса — вот кто по-настоящему нёс службу в медицинском крыле, в отличие от меня. Габи… с ней тяжело. Она могла быть как на техническом этаже, так и на втором, своём основном рабочем месте. На пятый этаж её отправляли по причине нехватки рабочих рук. — Габи выполняла работу «Ар»? — Часть «Ар» были отправлены на помощь в техобслуживании «Майн». Поэтому бедолаге Габи приходилось изучать базовые технические основы, вроде работы с трансформаторами и панелями на дверях. Ей это жутко не нравилось, так как она постоянно обжигала себе пальцы. — Ясно. С первой пулей, застрявшей в моём предплечье, было покончено. Сюз тут же принялась вытирать импровизированной тряпкой следы вытекшего оксиданта, а затем налепила на рану кусок патча. Часть тёмных капель стекала на пол, пачкая его и заставляя меня саму оттирать руку от подобной грязи. — Ну, Сюз, расскажи про то, как смогла выбраться. — Там нечего рассказывать... Благодаря твоему совету я стала внимательно вслушиваться к каждый шорох. Сказала Юте сидеть и ждать меня, а сама вышла за дверь. Увидела бывшего служащего станции, что смотрела куда-то в угол и хрипела. Затем я увидела тело у её ног. Где-то вдалеке раздавалась стрельба, так что я схватила Юту за руку, и мы вместе помчались к пожарной лестнице, минуя лифт и деградировавших. А затем я сделала фатальную ошибку, когда впустила Оттилию к нам. — Оттилия уже вела себя как дефектная, или оно началось после? — Уже. Там подушка лежит в стороне, которой я приняла удар от её канцелярского ножа. Она вошла ужасно быстро в комнату, отчего я не успела захлопнуть дверь. Чуть было не погубила Юту из-за своей ошибки. — Расслабься. Артиллерия прибыла, значит, что всё хорошо. — Артиллерия? — Просто скромно сравнила нас с ней. Я ухмыльнулась, но похоже, что лишь я и Девятка поняли шутку. Сюз продолжала заниматься второй пулей, так что я глянула на следующую подругу. У Лорны дела тоже шли неплохо: каких-либо серьёзных повреждений там не было, так что и того минимума доступных медсредств нам вполне хватало. Лорна повернула голову в сторону Седьмой, а затем громко спросила, при этом жестикулируя той в спину: — Фрау протектор, вам там не страшно сидеть? — Нет. Штар даже не повернула голову в её сторону, концентрируя всё своё внимание на единственном входе сюда. Её оружие лежало на коленях, но в случае чего она могла моментально открыть огонь по любому, кто вошёл бы сюда без приглашения. — Вы точно не хотите подсесть к нам поближе? — Я держу эту позицию и защищаю вас, пока вы перевязываете раны. — Защищаете нас... Вот бы нам тоже научиться защищать себя. Эмили нахмурилась от слов Лорны и качнула головой. — У нас есть протекторы, которые спасают нас. Нам-то зачем лезть на рожон? Ты уже захотела выглянуть из мастерской и посмотри, что с тобой стало. — Может, ты и права, Эмили, но всё же, не всегда протекторы будут рядом. — Кхм... Юта, сидевшая на соседней от Лорны кровати, грустно вздыхала. Перед тем, как мы прошли в эту комнату, Седьмая вызвалась оттащить тело Оттилии в сторону, чтобы не расстраивать девушек. Но Юта видела, как я расправлялась с ней, и ей было плохо от увиденного. Мне захотелось немного подбодрить её: взглянув на Девятку, в моей голове возникла идея. «Какая ещё идея?.. Эй!» — Юта, ты как? — Хорошо... — Посмотри на ту несчастную Колибри. Ей совсем одиноко без своих сестёр и она нуждается в поддержке. Окажешь ей? — Если ей нужна помощь, то я готова. — Эй, эй, стой, Ойле! Юта забралась на верхнюю койку к Девятке и попыталась обнять её. Однако Колибри шипела и выставила руки перед ней, в знак протеста. — Глазеть и восторгаться можно, а вот руками трогать запрещено! — Ну вот... Юта сделала грустное лицо, отчего Девятка глубоко вздохнула, не вынеся вида расстроенной Ойле. — Не строй такую жалостливую мину! Грх-х... Ладно... Можешь положить руку мне на плечо, но дальше этого дело не пойдёт. — Спасибо. Юта положила руку и стала медленно поглаживать Колибри, к своей и моей радости, пока Девятка смотрела на меня глазами гештальтоеда. Сюз тем временем извлекала вторую пулю из моего предплечья, а я начинала обдумывать свой маршрут. Если я прекрасно разбиралась на «основных этажах», то пятый «технический этаж» был для меня загадкой. Говоря о нём, я вспомнила Арьяну — ту, что приказала Лорне и Эмили спрятаться, а сама куда-то ушла. Технический этаж был предназначен для «Ар», так что она могла направиться и туда, но лучше было не гадать, а спросить её знакомых. — А куда отправилась Арьяна? Мой вопрос ушел на соседнюю койку, где Эмили заканчивала обрабатывать раны Лорны. — Мы не знаем. Она нашла нас и приказала закрыться в мастерской изнутри. Мы с Лорной просидели час, два, может больше, прежде чем решили выглянуть наружу. Может, она… может, это и была… — Как и Оттилия… Все четыре девушки поникли головой. Им следует привыкать к потерям, ведь в нынешней ситуации-... — Может, если Ринду пустить под пол поискать её, то она провалится на этаж ниже? С верхнего яруса донёсся писклявый голос, который ничего не значил в данном разговоре. Но… это отвлекает остальных от плохих мыслей. «Отлично, говори что-нибудь ещё, что собьёт их!» «Я как раз и намеревалась это сделать». — И когда она провалится, она придавит своим телом всех, кто оказался под ней. — Она придавит… что, хах? Девятка стала махать ногами ещё быстрее, явно раззадоренная этим. — Ну, я не знаю так же долго Ринду, как и вы, «Ойле», но я уже успела повидать её в бою. И поверьте, вид того, как Ринда использует себя в качестве рухнувшего шкафа, действительно внушает ужас. — Хах… Ринда, это правда…? Я попыталась сделать взгляд, полный уверенности, и зыркнула на Девятку. — Это была случайность, только и всего. Зато то, как я раскрутила Колибри и бросила её в толпу деградировавших реплик — вот это действительно впечатляло. — Ты правда?.. Ха-хах… Ты ведь не серьёзно? — Зато Колибри была очень серьёзной после этого. Мы прямо созданы друг для друга — мой рост и их аэродинамика. — Ха-хах-ха… — Ахаха-хаха-хаха! Ойле вновь оживились, даже Седьмая позволила себе хихикнуть. Я смотрю на Девятку и удовлетворенно киваю ей. Ведь в мои обязанности входит также… «…поддержание стабильного эмоционального состояния среди «Ойле» и другого персонала для устранения упаднических настроений, ведущих к деградации личности и потере ценного работника». «Верно». «Твоё видение, когда ты пришла к ним с ножом… Ты ведь почти сорвалась». «Потому что я правда завидовала своим сёстрам, которые отдыхали на восьмом этаже. Я считала, что со мной обошлись несправедливо, поселив рядом с Ойле. И я хотела мести. Но внезапные приступы видений позволяют пересмотреть ситуацию под новым углом». «Те три реплики, которых ты пыталась прикрыть… Они говорили, что либо умирают, либо заболевают и охотятся на других». От слов Девятки я взглянула на Седьмую, что продолжала смотреть в проход, не двигая головой. «Ты ведь ещё не видела себя заболевшей… или убитой?» «Нет. И надеюсь, что не увижу.» Могу только представить, какая это будет головная боль.***
Наконец, вытащив из меня все пули и использовав патчи, мы собрались выдвигаться. Лифт находился совсем рядом с их «гнездом», так что нам не пришлось вновь прорываться с боем. Но все мы понимали, что оставаться здесь опасно. Девушки в последний раз взглянули на свои покои и грустно вздохнули, прежде чем идти. Юта даже помахала комнате. Для меня здесь были как плохие, так и хорошие воспоминания. Я старалась сосредоточиться лишь на нашем танце с Риной и моей ночёвке тут, отходя от негативных мыслей. Итак, я решительно зашагала вместе со всеми. Девятка шла в ногу с нами и бахвалилась насчёт особого места для себя: — Эй, вы меня подсадите на перекладину в лифте, а то задавите. Я же небольшого роста. Как только чёртов лифт приехал и, что удивительно, не застрял на полпути, Ойле пришлось забиваться по углам, чтобы мы с Штар зашли последними и первыми встретили бой в случае опасности. Восемь глаз одновременно уставились на выбитую нами решётку и на нашу попытку выбраться из заперти. — А что случилось с потолком? — Нам стало жарко ехать в лифте, Эмили. Решили проветриться. — Что? Я не поняла... — Да так, шутка... Я кивнула Девятке, смотря, как остальные входят внутрь. Как только у нас будет много народу, будем ездить в два этапа. Если был бы другой путь наверх, то я моментально воспользовалась бы им. Но, тц, пожарная лестница не соединена с верхними этажами. — Ухх... Ладно, теперь наша очередь заходить. Не задавить бы кого-нибудь. — Согласна. Здесь становится тесновато. Начала шагать к лифту и к девушкам, но не услышала шагов Девятки за спиной. «Какого чёрта…?» Я обернулась и посмотрела на Колибри. «Что такое, что случилось?» «Скажи мне, что ты видишь здесь?» Она указала на неработающий соседний лифт. «Я вижу здесь досадную неисправность. Ничего необычного». «Ага… ничего необычного…» Я подошла и ещё внимательнее рассмотрела застывший лифт за открытыми дверьми. Никого внутри не было, даже деградировавших реплик. Свет тускло горел, а сам лифт завалился на бок. Но меня насторожило поведение Девятки. «Ты… опять поймала искажённые сигналы? Может, поэтому тебе что-то показалось? Или у тебя также видения?» «Оно не исчезает». «Что именно?» — Девушки, вы идёте? — Да-да, сейчас подойдём. Я решила переспросить Девятку. Мне очень не понравилось волнение в её голосе. «Что именно ты видишь?» «Гору мёртвых тел».