Останется один(а)

Зима, самый разгар зимы. За окном все было бело и кончики деревьев, и земля, и крыши домов. Начался новый учебный семестр. Ученики уже рассосались по кабинетам. Один лишь Антон рыскал по коридорам, ища нужный кабинет. Внешность Антона Петрова была очень необычной, он был похож на альбиноса, но и в то же время был немного жёлтенький. У него были карие глаза с постоянным блеском, стройное тело для 12 летнего парнишки, такая чудная и белоснежная кожа, а также прямое выражение лица. На нем была обычная школьная форма: брюки тёмно-синего оттенка, рубашка снежной белизны, жилетка более темного синего цвета и сапоги черные как смоль. Наконец уже найдя, он немного замешкался и потом решился зайти. Уже внутри все расселись по разным своим местам и начали глазеть на новоприбывшего. Рома, нехотя, отвёл глаза от Полины и присмотрелся к новинку. — *Кто это? ..... Он…* — покраснел наш Роман и отвёл странные мысли из головы. Рома Пятифанов же был совсем иной, он был брюнет. У него так же были карие глаза, но более темного оттенка, такая же кожа, наверное это от того, что была зима, стройное тело для его возраста. На нем была спортивная форма: спортивный костюм от Адидас и черные сапоги как сажа. Отговариваясь, что все это от Полинки, сидящей впереди. Но сам невольно рассматривал нового человека. Полина Морозова — первая скрипка школы. Ее внешность очень завораживала многих парней. У нее были черные волосы средней длины, нежно-бежевая кожа, карие глаза, стройненькое тело с чуть округлившейся грудью. На ней была форма: белая рубашка с галстуком, как у пионеров, черная жилетка с пуговицами по длине, белые колготки, как облочка в хорошую погоду и чёрненькие туфельки. — З-здравствуйте… — немного занервничал Антоха, — Меня к вам отправили. Я новый уч-ченик… — проговорил, но уже более прямо. — Фамилия? — строго и рассерженно прозвучало училка. — П-петров… — Громче! — таким же образом. — Петров! — почти прикрикнул Антон. Учительница начала бродить рукой по списку и, не найдя что хотела, сказала: — Нет такого! — Ну как же… Мне сказали подойти к Лилии Павловне в этот кабинет. — после слов Петрова в классе пронесся хохот. — А бумаги кто будет заполнять? Понаберут… — ставшая со стола, — Ладно ждите! Потом она вышла из кабинета и пошла в учительскую. В классе сначала была тишина, но потом все начали что-то обсуждать. Они шептались про Тоху. — *Быстрее бы все кончилось! Где училка-то? Почему она так долго? Лучше пусть что-то случится и…* — мысли в голове не давали покоя Петрову, заставляя страдать. В этот миг в класс вошла Лилия Павловна и далее проговорила: — Ну куда тебя садить-то? — более раздражённо, — Давая пока к Бабурину. Но видимо Семёну это не понравилось и он демонстративно положил рюкзак на свободное место и проговорил: — Неа, с этим лохом, ха-ха? Не в жизни! — он чувствовал удовольствие от подобных травль, ведь раньше травили его, но это далеко в прошлом в старой школе. — Бабурин! Немедленно убери рюкзак! — продолжала Лилия Павловна. — Не стоит, я сяду за последнюю парту. — сказал Антон, ведь сам не желал оказаться рядом с Семёном, а так их хоть парта будет разнимать. — Ладно, посиди там, а потом решим куда. А с тобой Бабурин отдельный разговор! После уроков останешься дежурным! — с яростью говорила Павловна, как будто вставая на сторону Петрова. Антон в свою очередь начал проходить мимо парт. Когда Петров проходил мимо парты Ромки, у Романа забилось сердечко, как тогда с Полиной. Антон же сел на парту заполненную пыльными книгами. Урок шёл, а бедного Пятифана разрывали на куски. Он смотрел то на Полину, которая внимательно слушала учительницу, то на Антона, записывающего заметки. С Полиной одной сердце Пятифана билось вдвое быстрей, а уж теперь быстрее в четыре раза. Наконец долгожданная перемена, Роман спрыгнул со своего места и побежал к выходу. За ним пошел и Бяша, но так и не понял поведения своего друга. Антон тоже вышел и сразу же попадает под гнет, ведь толстый не забыл его за пару минут. Его постоянно гнобили. В коридоре были девочки из 6а класса и громко гоготали: — Тебе что не нравятся геи? — проговорила одна из присутствующих. — Прости, но кому они нравятся, если, конечно, они не нарисованные, м? — Смотри здесь много всего есть и определения… — немного времени погодя, она снова, — Трансгендеры — это люди поменявшие пол… — На евро, ха-ха-ха! — Ха-ха-ха. Ой… Гомосексуалы — это обычные люди… Даблсексуал — это человек, любящий двух людей и без разницы какого пола. Ха-ха-ха-ха-ха-ха. — Ха-ха-ха-ха-ха-ха. Ух насмешила. Кто может быть таким или такой? Ха-ха-ха. — Наверное полная полный идиотка идиот! Ха-ха-ха. — Ладно, скоро звонок. Давай в класс. — Хорошо, ха-ха. После Бяша тоже захотел в класс: — Давай в кабинет, на. Холодно ведь. — притворным дрожащим голосом произнес Бяша. — Ты иди, а я попозже. — чуть грустно сказал Роман, но Бяша не спорил и все же пошел в класс. Через время он остаётся в коридоре один и начинает панически смеяться: — Ха-ха-ха-ха-ха-ха! — потом он замолк, — Блять! Это чё получается?! Я как там его… даблсексуал? Ха-ха-ха. Ну я конченый. Следующее, что он сделал пошел в класс. А вот побои над Антоном не закончились. Один раз Семён толкнул Петрова и он врезался в грудь златовласой одноклассницы. Выражение лица Пятифанова пугало именно в этот момент. Он нервно скривился в улыбке и вновь опустел когда они разжались. — Что ты делаешь, извращенец?! — возмущенно прокричала Екатерина, — Ты даже не представляешь, что с тобой сделают! Тебя из школы выпрут! — начала довольствоваться ситуацией гадюка. — Я случайно! Меня толкнули! — пытался оправдаться Тоша, но увы. — Как? Вот так толкнули? — продолжал издеваться над ним Бабурин, — Вот так? Или так? Так? — Семён начал шалбанить по лбу Тохи пальцем, так что его голова качалась. Бабурин открыто провоцировал Петрова и тот не сдержавшись ему вмазал. Тут же его схватили другие пацаны и Семён нашептал ему на ухо. — После уроков тебе пизда. — потом жирдяй отстранился и ушел.