***
Сразу после общения со смертной, Локи чувствовал себя на порядок лучше. Магия, которая клубилась в нём, выжигала все неприятные ощущения, оставшиеся у него после ночной работы. Все артефакты нашли своих получателей, Локи мог выдохнуть. Правда, облегчение к нему так и не приходило. Он опустил взгляд на подрагивающие руки и нахмурился. Его кто-то дёргает за ниточки. Не может быть, что он вновь вляпался в паутину норн. Как же ему претила мысль, что он не властен над своей жизнью, и уже кто-то всё давно решил за него. Локи отвергал судьбу, смеялся над ней и всеми силами делал всё наперекор. Было ли это как-то связано с тем, что магия внутри него решила устроить бунт? Магия не любила, когда ей противились. Она не любила, когда кто-то вмешивался в природный баланс. Она не любила, когда кто-то считал себя умнее всех. Могла ли кара настигнуть Локи за это? Почему этого не случилось раньше? Локи достал из кармана темных джинс небольшой серый свёрток, который он притащил с одной из планет. Мозги его плавились. Упав на диван своей гостиной, Лафейсон положил свёрток рядом и закрыл ладонями глаза, надавливая на них, чтобы ощутить хоть что-то, помимо выворачивающего чувства. Какого чёрта? Почему его расщепляет на миллион атомов? Может ли судьба так насмехаться над ним? Да, она та ещё сука. Локи подцепил длинными пальцами свёрток, развернув его ловким движением. На необработанной ткани сгущался синий порошок, кажется, добытый из какого-то ядовитого плюща с планеты Йота Дракона. Драконьи всадники втирали этот порошок в дёсны перед тем, как взмыть в небо. Порошок притуплял страх, давал силы и энергию, избавлял от лишних мыслей в голове. Это то, что сейчас Локи было нужно.***
— Мистер Лафейсон? — Лив негромко позвала задумавшегося трикстера, который смотрел на неё немигающими глазами уже минуты две. Она помахала перед собой рукой, привлекая его рассеянное внимание, — всё в порядке? Хотел бы он сказать, что да. — Ностальгия нахлынула, — хмыкнул он, упираясь плечом об оконный косяк. В этот раз Лив осмелилась позвать трикстера в свой коворкинг, забронировав укромную, но уютную переговорку. Локи сидел напротив неё на лавочке-подоконнике. Лучи солнца, пробивающиеся сквозь высокое французское окно, приятно обрамляли его силуэт, делая его хмурое лицо чуточку светлее. Бог. Сегодня Локи в целом выглядел… мягче? Да, наверное, так Лив могла про него сказать. Тёмные пряди завлекающе падали на лоб, подчёркивая красивый овал лица, а широкую грудь обтягивал черный пуловер от Stefano Ricci. Лив задумчиво хмыкнула, приметив малюсенький логотип дорогущего бренда на одежде трикстера. Мистер Лафейсон любит роскошь? Выпендрёжник. — Вопросы про детство — они всегда такие, — понимающе кивнула она, выныривая из своих размышлений об его одежде и том, как идеально она на нём сидит… — Продолжим или может тайм-аут? — Продолжим, — отозвался Лафейсон, а Лив вздрогнула. Его голос был похож на зловещую музыку из фильма ужасов. Низкий, вибрирующий, чарующий и одновременно пугающий… — Хорошо, но если вам будет некомфортно, то мы можем продолжить в следующий раз, — без нажима протянула Лив, понимая, что общаться с трикстером лучше в хорошем настроении. Её собеседник имел неприятную склонность к неожиданностям… Локи на самом деле травмы детства больше не беспокоили, а вот Оливия Аслог Элмонд — да. Он вновь ощутил приятный прилив сил, и изумрудный ток пробежал по кончикам его пальцев. Магия ему подсказывала, что так правильно. А значит, ему необходимо было прислушаться и принять эти правила игры, чтобы разгадать Оливию Аслог Элмонд. — Когда я стал чуть старше, то моя мать стала меня обучать магическому знанию, я был этим… увлечен, — Локи немного поддался вперёд над столом, сокращая расстояние, чтобы продемонстрировать свои умения. Трикстер вытянул вперёд широкую ладонь, Оливия с любопытством наклонилась ближе, не понимая, чего ожидать от мужчины, она взволнованно подняла на него взгляд зелёных глаз. А Локи ухмыльнулся своей нахальной улыбочкой, глядя на неё немного сверху, а затем кивнул на свою ладонь, возвращая внимание Лив обратно. По его пальцам пробежались изумрудные огоньки, как те, что вспыхнули во время их сделки. Оливия прикусила губу, зачарованно глядя на то, что не поддавалось никакому логическому объяснению. Магия. Маги не прячутся уже больше ста лет, но для обычных людей это до сих пор сродни сказке. Зелёные огоньки собрались в центр ладони трикстера, а затем мягкое свечение погасло, явив взору небольшой белый цветок. — Дурман, — еле заметная улыбка коснулась губ девушки. Ну, конечно, какой цветок мог явить миру трикстер? На языке цветов дурман означал обман. Оливия несмело протянула пальцы к лепесткам. — Трава колдуна, — снисходительно кивнул Локи, мысленно ставя плюсик смертной за то, что та уловила его иронию. — Он настоящий? — И да, и нет, — пожал плечами мужчина, возвращаясь в прежнюю позицию, изучающе оглядывая свою собеседницу, видя в её взгляде неподдельный детский восторг, хотя она и старалась держать лицо. Сегодня они разговаривали уже порядка двух часов? Цветок рассыпался в руках у Оливии. Она вздрогнула, — И вы мне не расскажете подробнее, как такое возможно? — Не в этот раз, — лукаво покачал головой трикстер, складывая руки на груди. Как же бездарно распределилась природа, наделив смертную такой силой… Силой, которую она сама и не осознавала. И снова рой вопросов в голове. Кто же ты, Оливия? Как же ты можешь не ощущать, что таится в тебе? — до настоящей магии мы с вами доберемся лет через… сто? — прищурился он, прикидывая в голове во сколько лет он по-настоящему начал пользоваться своим маленьким преимуществом? — Вам было девять, когда это случилось впервые? — уточнила Лив, помня, как в начале разговора Локи упоминал об этом. На удивление Лив заметила, что ей не приходилось делать заинтересованный вид, как это нередко бывало на интервью. Ей искренне хотелось узнать историю Локи, ведь это было чем-то невероятным. Она неверующе смотрела перед собой, думая, почему же ей снова так повезло? — Да, магия начинает просыпаться в малом возрасте, — и трикстер вновь вернулся к рассказу о своём детстве. Он рассказывал о занятиях с матерью и мейстрами, которые учили его тайным знаниям, рассказывал о том, как велик был Асгард задолго до того, как боги спустились на Землю. До того, как злой рок Рагнарёка уничтожил некогда золотую планету. Оливия слушала с открытым ртом, делая себе некоторые временные пометки, чтобы знать, где потом в расшифрованном тексте искать наиболее интересную для неё информацию. А ещё она отмечала про себя, что Лафейсон не поднимал занавес над своими эмоциями — по его лицу, голосу всё также ничего нельзя было прочесть. Сожалел ли он о случившемся? Скучал ли? Оливия могла заметить только то, что когда в рассказе проскальзывало упоминание о матери — взгляд трикстера на секунду становился теплее и мелонхоличнее. И она этого не упустила из виду, возможно, она сможет это как-то использовать позднее? — Я бы осмелилась назвать ваше детство счастливым… — задумчиво протянула Лив, шумно втягивая воздух, делая свои скромные выводы. В переговорке становилось душно, а ещё Лив казалось, что у неё кружится голова от присутствия трикстера и его обманчиво мягкого голоса. Локи пожал плечами. Сейчас вообще всё то, что происходило в те времена, казалось далеким и неважным. Он даже мог сказать, что глупым. Всё это теперь не имело никакого значения. Теперь Локи Лафейсон не наследный принц, он Локи, который занимается страшно увлекательными транспортировками кое-чего запрещенного, жуткого и опасного. Межгалактический контрабандист? Ему нравится. — Время, — кивнул он на наручные часы. Они и правда пробеседовали больше трёх часов. Локи поднялся с места и галантно снял с вешалки пиджак журналистки, — однако, вы хороший слушатель, — усмехнулся он, аккуратно помогая девушке одеться. Хотел бы он посмотреть на её лицо, когда они подберутся к этой новой главе его жизни… — С-спасибо, — смутилась Лив, немного неуверенно принимая помощь, не до конца понимая, за что благодарит Лафейсона — за галантность или за приятную оценку её способностей слушателя? — Когда мы увидимся в следующий раз? — А вам уже не терпится встретиться снова? — ехидничает трикстер, открывая перед девушкой дверь, пропуская её вперёд. Оливия снова думает, что он выпендрежник. Строит из себя вежливого… а сам! Щёки вспыхивают. Да что с ней?! — Работа не ждёт, — хмыкает Лив, пытаясь совладать с собой. Локи обманчиво широко улыбается, сбивая с ног своей снисходительностью. — Тогда увидимся в четверг, Оливия.