Интервью с Богом

      Платиновые волосы струились по плечам, рассыпаясь у талии, а голову венчал своеобразный ободок из толстой косы, он не давал прядям падать на взволнованное личико, но мягкие локоны лучиками спадали к груди, щекоча светлую кожу, в ямке меж трогательных ключиц поблёскивала руна.       Кулон не снимает, носит. Всё идёт так, как надо.       Локи думал о том, что Оливия наконец-то выбрала хороший итальянский ресторан для встречи с подругой. Она сидела от него через пару столиков, точно не замечая. Расстояние позволяло ему беззастенчиво её разглядывать. Вторгаться в её личное. Наблюдать. Стесняться? Как будто он знал, что это такое.       У неё было красивое платье на тонких лямках нежного голубого цвета, а на лице не было ни грамма косметики. Лучшим её макияжем была тёплая улыбка и забавная мимика. Она была милой. Это он уже давно заметил.       Он сделал глоток терпкого красного вина и откинулся на спинку мягкого кресла, очерчивая потемневшим взглядом смертную, что с трепетом глядела на свою подругу, на дне её зелёных глаз была вселенская нежность и безграничная любовь, никаких масок и притворства, настоящая и совсем другая. Она что-то эмоционально рассказывала. Вскидывала руки, а потом кивала, блестя глазами, облизывая от волнения бледные губы.       Она была такой живой.       Локи покачал головой и вскинул бровь в задумчивом жесте, чувствуя наплыв раздражения. Если месяц назад он был готов к тому, что Оливия Аслог Элмонд, возможно, не переживёт его план, что короткая жизнь в миг оборвется в угоду его затеи, то сейчас… всё стало сложнее. И это он ненавидел больше всего.       Он не был уверен наверняка, что с ней вообще что-то случится при реализации плана «А». Но план «Б» был менее радужным. Для неё.       Дева обрученная с богом огня.       Им было суждено встретиться. Локи это всё отчётливее понимал, когда ловил на себе заинтересованный взгляд зелёных глаз и тёплый всплеск магии. Её или его — он уже не мог разобрать, всё смешалось. Но все эти случайности были закономерностями, с того момента, как открылись двери кофейни Брейнария — он попал в сети паутины Вирд. Он это уже знал. Вселенная схлопнулось, вернув его на предначертанную дорожку.       «Поймаешь удачу за хвост после смерти», — пророческие слова норны он крутил в голове сотни раз, чувствуя злобу и отторжение, на остром лице тут же проступали желваки. Думать об этом ему не нравилось. Поехавшая ведьма! Вот она удача — вытяни руку и она твоя. Сидит и строит зелёные глазки официанту. Серьёзно, Оливия?       Смерть. О, ну метафорическую смерть он пережил. Да и норна не уточняла, после чьей смерти именно. Его народа? Дома? После уничтожения Асгарда — часть его тоже умерла, пылится где-то под обломками воспоминаний из детства. Не нужная. Брошенная. Забытая.       Судьба не просто так свела его с ней — убьёт и нарушит лор предначертанности. Это же так просто? Свернуть ей шею. Этот щелчок костей принесёт ему свободу. Уголок губ дёргается в жуткой мимолётной ухмылке.       Чего ему это стоит?       Нет.       Хотя… и как же Вселенная могла так поступить, бросив её ему в лапы? Рассчитывала на всепоглощающую силу любви? Любви… Вздор. Он уже давно почти ничего не чувствует. Ни боль утраты, ни всплеска счастья. Он забыл, как это. Жизнь утратила свою остроту, она такая серая и невзрачная. Он просто существует, выстраивая для себя комфортные условия. Независимость — вот что его кормит. И ему это нравится. Его работа, безнаказанность и отсутствие совести. На него больше не возложено бремя ответственности младшего асгардского принца. Он теперь Локи Лафейсон — межгалактический контрабандист, помогающий пронырам отцапать себе самый большой кусок в индустрии запретных развлечений.       Заполучит хамингья — найдёт сакральный огонь и проведёт обряд, что навсегда отрежет его от паутины Вирд. Для него не будет существовать будущего, только настоящее, где он сам вершитель своей жуткой жизни.       И пусть он избавился от своих навязчивых идей, но мысль о том, что бог не властен над своей судьбой — претила до скрежета зубов.       Другой его план звучал всё же лучше для Оливии. Сложнее для него. Но и интереснее. Оливия сможет отдать ему удачу, если сама искренне этого захочет. Отдаст и дело с концами. Сможет ли она без неё жить? Скорее всего. Не так припеваючи, может быть.       Конечно, везде должно быть «но». А захочет ли она ему её отдать? Он над этим работает. У него как раз-таки всё складывается на удивление как надо. Судьба сама подтолкнет Оливию в нужном направлении.       Ну он и мерзавец.       Избавлялся ли кто-то от своей предначертанной? Или он первый такой безумец? В книгах он ничего не нашёл, а старые ведьмы крутили у виска, когда он обращался с вопросом. Стервы. В манускриптах он находил записи о парах, которых разлучила смерть, но то была воля судьбы, а не… а не смерть от руки нареченного. Что же последует за этим? Возможно, вечное проклятие. Хах. Он и так проклят.       Наверное, это и правда сумасшествие — лишать жизни свою судьбу. А что если он не хочет быть заложником? Если бы не его атрофированные чувства — это влечение захлестнуло бы его с головой, лишая рассудка. И боги, и люди — все равны перед роком судьбы.       Он может бежать от этого, но Вселенная будет сталкивать их раз за разом, выдумывая новые причины быть рядом. Очень прозаично.       Но он знает, как вычеркнуть себя из этой вереницы событий.       Хотя он должен признаться, что сейчас Оливия то немногое, что вызывало интерес и будоражило запылившееся сознание, оживляя хоть что-то в его окаменелой душонке. Появилась новая цель, пусть и такая… абсурдная и жестокая. Она встряхнула его столетнее прозябание своим появлением, а её магия напомнила, что чувства иногда могут быть и приятными. А ещё причинять много боли.       И её разбитое сердце этому подтверждение.       А они даже немного похожи… непринятые отцами, затаившие обиду и задыхающиеся от несправедливости и собственной несостоятельности.       Локи хмыкает, удивляясь, куда завёл его поток мыслей.       Это уже всё давно в прошлом. Гордыня, детские обиды, стремление заполучить любовь, желание кому-то что-то доказать, признание. Он избавился от всего этого, вместе с тем, запретив себе испытывать такие разрушающие чувства как любовь, привязанность и гнев. Ни к чему хорошему это никогда не приводило. Он знает. С ним это происходило.       Поэтому он бездумно отдаётся в ласковые руки веществам, блудницам и своему делу, которое хоть как-то помогает ему не свихнуться. Бог коварства и лжи с ментальными проблемами — просто подарок человечеству.       — И потом всё как-то завертелось, я завралась, но назад пути уже не было. Там столько всего происходило. Простишь меня? — кивает Оливия, складывая руки в замок на столе, поднимая умоляющий взгляд на подругу, что всё время качала головой и причитала, наверное, миллион раз произнося слово «боже». Красноречивее этого не скажешь.       — Если бы это была бы не ты, — выдохнула Анора, переваривая в голове увлекательный часовой рассказ подруги о том, как та связалась с богом лжи и оказалась втянута в круговорот поистине необычных событий, — я бы не поверила, — заключила она.       — Звучит безумно, да, — жмурится Лив, вытягивая вперёд раскрытую ладонь, — я честно хотела тебе рассказать с самого первого дня! Я думала, как это сделать, больше не могла терпеть! Но всё сложилось так…       — Так ты у нас теперь ведьма? Типа прям настоящая? — Анора ободряюще сжала её ладонь, а вокруг её глаз появились морщинки от лучезарной тёплой улыбки, — в детстве бабушка читала мне легенды северных народов. Скандинавы верили, что вёльвы были посредниками между ними и богами. А может, это всё не сказки?       — Ну что-то из этого точно. Камар Тадж тому подтверждение, — кивает Лив, испытывая облегчение от ясности, которую она наконец-то внесла в их с Анорой общение. Камень с плеч, — но колдовать я не могу. Сама видела, что случилось со мной на выходных, — даже немного с грустью вздохнула она. Сколько волка не корми… — всё сложно.       — Подожди… — осенило девушку, — тогда на Кеплере он с тобой был?! Это уже так давно продолжается? — Лив виновато кивнула.       — Ага.       — А тебе не кажется, что вы как-то много времени проводите вместе с мистером идеальность? — Лив снова кивает. Конечно, кажется! Он заполонил её жизнь и мысли! Он просто везде. Всё ведёт к одному — к нему. Ей кажется что, чтобы не происходило, она всё равно каким-то образом окажется в плену осуждающего голубого взгляда.       — И я ничего не могу с этим поделать. Между нами есть договоренности, которые нам нужно выполнить, — жмёт она плечами, всё-таки некоторые моменты объяснить Аноре она не могла, решив, что они останутся сугубо между ней и трикстером.       — Будь осторожна, — уже серьезно и назидательно добавляет Анора, но потом хитро улыбается, — нет, ты видела, он словно греческий Аполлон! Скандинавский. Даже можно закрыть глаза на то, что он психопат… ох… — обмахивается ладонью она, закусывая губу.       — Да, приходится это лицезреть, — нервно хохочет Лив. Анора неисправима.       — Вот же бедняжка. Понятно, почему Эрик в пролёте, — насмешливо цокает та, склоняясь чуть над столиком, ловко убирая волосы, чтобы те не оказались в тарелке с лазаньей, — на сколько баллов из десяти оцениваешь вашу совместимость?       — Только мне кажется, что мы можем общаться нормально — он делает что-то странное. Знаешь, у него специфическое чувство юмора, а ещё просто невыносимый характер, но при этом он довольно… не понимаю, как это сказать. Как будто я знаю, что мне нечего бояться, — жмёт плечами Лив, ужасаясь своему откровению, — один из десяти! Отрицать не буду, он до ужаса привлекательный. Но мне же не пятнадцать, чтобы это имело хоть какое-то значение!       — Да уж, Элмонд, по твоей жизни хоть роман пиши, — многозначно кивает Анора, откидываясь на спинку стула, оглядывая свою подругу нечитаемым взглядом. И как эта девчонка посмела от неё такое скрывать? — может, есть ещё что-то, о чём ты мне не рассказываешь?       — Нет, это всё, — поджимает губы Лив, виновато улыбаясь, — больше никаких секретов.       — Я просто… волнуюсь за тебя. Если что, то придумаем что-то вместе, ты только скажи! — отзывается Хансен, сверкая взволнованно глазами, — я хотя бы буду просто рядом…       — Я знаю, Анора, — сердце Лив сжимается от тёплых слов подруги, а ещё надоедливый голос совести настырно твердит, что она полная засранка, раз таила всё это столько времени. Хотя она точно знала, что Анора в этой ситуации ей бы никак не помогла, — я это ценю. Разберёмся, пока всё идёт хорошо. Ты видела, что мою статью о классовом неравенстве на Ламеа опубликовали в UniversalReport? Я скидывала тебе ссылку, — уводит она разговор, накручивая на вилку причудливые макаронины в томатном соусе.       — О, а вот и Оливия Элмонд — акула пера в мире межгалактических новостей. Да, с таким инсайдером тебя ждёт блестящее будущее! — усмехается рыжая, притягивая ближе бокал с вином.       — Я и раньше была хороша, — закатывает глаза Лив, но улыбается, — а мой инсайдер просто помогает раскрыть весь потенциал!       — Какой он отзывчивый, — хмыкает Анора.       — У нас партнерские отношения!       — Ага…       — Я не встречаюсь с людьми с работы… — уже не так уверенно добавляет Лив, ощущая легкий разряд тока по коже и странное встрепенувшееся чувство внутри.

***

      — Фригг сделала столько всего… она создала центр помощи рабыням с других планет? Это очень прогрессивно и по феминистически! — с придыханием говорит Лив, изучая мемуары асгардской царицы, сидя на мягком ковру гостиной трикстера, упираясь спиной о диван. С тех пор как температура за окном стала значительно ниже, ей нравилось сидеть неподалеку от камина, вытянув ноги, любуясь непогодой за огромным панорамным окном. Было в этом что-то успокаивающее и атмосферное.       — Она была великолепной, — Локи не поднял на неё взгляд, но уголок его губ дрогнул в тёплой ностальгической улыбке. Оливия задумчиво прикусила губу, вглядываясь в его строгий профиль.       Страшный серый волк… что же мистер Лафейсон, вы не такой уж и бесчувственный чурбан, каким пытаетесь казаться?       — На Нубирии в выходные пройдёт гран-при Формулы-1. Ну… гонки, — уточняет она, понимая, что возможно, Локи не в курсе, что это может быть, — Парень с Земли — Энтуан Де Любори, — тянет с игривым французским акцентом, улыбаясь, — выиграл отборочные и будет представлять планету на этих гонках. Крутое событие, знаешь? Билеты достать уже невозможно… — она откладывает книгу в сторону и чуть подползает к трикстеру, надувая по-детски губы, — вот бы рассказать об этом…       О, на него абсолютно точно срабатывают её женские уловки.       — Ты на что-то намекаешь? — он наконец поворачивает голову в её сторону и видит, как она водит коготком по обивке дивана, невинно опуская длинные ресницы, что откидывают тень на её покрасневшие щёки. Ведьма, — Оливия?       — Занят в эти выходные?       — Есть варианты?       — Хочу, чтобы ты мне помог…       — Манипулируешь богом обмана? — хитро щурит он глаза. И откуда это в ней? Забавная. — ну, говори.       — Достанешь билеты?       — Ты какая-то наглая, — театрально удивляется он, возвращая внимание обратно к книге. Такой расклад ему нравится, — Ладно, — соглашается без лишних вопросов.       — И ничего даже не попросишь? — изумляется Оливия, поджимая губы. Добренький он что-то…       — А ты что-то хочешь предложить? — Оливия фыркает.       — Ну нет…       — Значит, не попрошу, — снисходительно присвистывает он.       Вот эта женская логика.       — Ты какой-то странный!       — Оливия…       — Спасибо! — она решает быстро ретироваться, пока Лафейсон не передумал. Поднимается на ноги под его строгим взглядом и вскидывает вопросительно бровь, но Локи качает головой и утыкается обратно в свою книжку. Оливии очень интересно, что же он там такое изучает? Он всегда что-то читает, а если не читает, то просто молчит, закрыв глаза. Её это уже давно не напрягает, она даже иногда разговаривает с ним, зная, что он не ответит.       Она проводит подушечками пальцев по корешкам, стоит запрокинув голову, оглядывая книги на полках выше. Очень ей приглянулась одна — волхование. Чёрная, мрачная, с золотым размашистым названием. Точно что-то жуткое и в духе трикстера! А ей такое и надо… На цыпочках тянется к талмуду, не без труда, наконец доставая его. Довольно выдохнув, возвращается на своё нагретое место, попутно поглядывая на экран мобильника. Ещё может позволить себе пару часов поразбираться с библиотекой трикстера.       У нее закрадывались мысли, что труды были очень старыми, названия ритуалов и язык повествования были скупыми, образными и сложно уловимыми. Но что как не древняя магия способна разорвать сделку с этим бесом кхм богом? Ну а если снова не повезёт — то может накинет пару идей для своих работ.       На Локи она внимания старалась не обращать, но украдкой всё равно поглядывала, как он с безупречной осанкой сидел на диване поодаль от неё, картинно перелистывал страницы и был полон невозмутимости. Идеальный засранец.       А это всё Анора! Ткнула в то, что Оливия отрицала. Или не отрицала. Да нет, кажется уже давно не отрицала…       Она мотнула головой, прогоняя назойливые мысли.       «Антем верд ту антем», — проговаривала она про себя, ведя подрагивающими пальцами по пожелтевшим листам. Параграф никак не давался, а незнакомая фраза словно подсвечивалась изнутри, обращая на себя внимание, не отпуская, точно заигрывая.       Оливия ощутила отрешенность от этого мира, будто провалилась в какой-то разрыв, легкие сжало жаром, пространство вокруг размылось пятном, а все звуки в одну секунду поглотил вакуум. Она была не здесь.       Наваждение разорвал внезапный поток свежего тёплого воздуха, словно в ветряный весенний день кто-то приоткрыл окно и ветерок разгулялся по комнате, поднимая занавески и играясь с листами бумаги на столе. Всего миг. Но Оливия его чётко уловила. А потом всё исчезло. И книга в руках вновь стала вычурно обычной и воздух совсем не весенним.       — Оливия! — Трикстер довольно жестко отдернул её за руку, откидывая книгу в сторону, и пальцами другой руки вздёрнул её за подбородок, заставляя запрокинуть голову назад в неудобном жесте, — что ты делаешь? — недовольно шипит он, а Оливия туго соображает, кажется, все ещё находясь под действием очарования. Это было так… волнительно?       Что-то невнятно мычит в ответ, прижимая кончики пальцев к носу, чувствуя липкую влагу. Она поднимает пальцы на уровень глаз и морщится. Кровь.       Ну что снова за сюрпризы? Разве она не пошла на поправку, после тех манипуляций трикстера в больничном хабе пару недель назад?       — Не кричи, — хмурится она, пытаясь обогнуть Локи, что стоит перед ней недовольный, она хочет подняться на ноги, чтобы устранить внезапное кровотечение, но голова предательски кружится, становясь невесомой. Она приподнимается и неуверенно опускается на мягкую мебель, выдыхая тихое «ой».       — Из всех книг — ты выбрала именно эту, конечно же, — с невеселой ехидностью отзывается трикстер, протягивая ей белоснежный платок, щуря глаза, — Оливия — ты беда. Твоя удача иногда срабатывает против тебя, — она слышит в его интонации раздражение.       — Ой, можно подумать, ты — подарок, — обижается, вытирая нос мягким шелковым платком, что источает аромат его парфюма. На секунду прикрывает глаза, вдыхая запах хвои. И что он такой нервный? Она думает, что его замашки очень старомодны, а потом её глаза расширяются от удивления, когда она видит за спиной трикстера незнакомого мужчину, что возникает точно из воздуха, вокруг него расползается мрачная дымка, а сам он выглядит как воплощение тьмы. Осязаемое, прекрасное, соблазняющее. В нём улавливалось что-то бесовское и искушенное, готовое подвести к пороку… Какого чёрта…       Оливия ужасается тому, что внутри неё встрепенулось. Тёмные желания, её неозвученные грехи. Они тот час попытались вырваться наружу, обрушиваясь горной лавиной, хороня под собой благоразумие. Это было очень странно! Она будто болванчик закивала в сторону мужчины, не найдя в себе сил что-либо сказать.       — Здравствуй, Бельфегор, — а вот Локи, казалось, был совсем не удивлён внезапному гостю. Приветствие он кинул через плечо, не оборачиваясь. Голос его звучал дружелюбно, но выражение его лица, обращенное к Оливии, говорило о том, что он очень на неё зол. Он буквально пронзал её недовольным взглядом, который красноречиво кричал, что их ждёт разбор полётов. Девушка нервно моргнула, пытаясь вырваться из омута предвкушения, что принёс с собой гость. Это пугало, но ледяной взгляд трикстера помог прийти немного в чувства, позволив, наконец вздохнуть.       — Необычная встреча, — зловеще усмехается воплощение греха, грациозно усаживаясь в кресло и деловито закидывая ногу на ногу. Наглости ему не занимать. Оливия с опаской косится, осторожно поднимаясь на ноги с дивана, равняясь с Локи, но тот аккуратно заводит её за свою спину, выставляя руку вперёд, ограждая от влияния загадочного гостя, — а где алтарь и агнец? Не по правилам, — разочаровано качает тот головой.       Чего?       — Сделки не будет. — Как-то мрачно отрезает Локи, а Оливия медленно начинает соображать, что кажется, она втянула их в что-то сомнительное. Не специально. Конечно же. Но пока ей не удаётся уловить масштабов ситуации и сложить паззл. Да и всё это кажется таким неважным…       — И зачем же вы меня призвали? — мужчина в секунду оказывается напротив неё, и, наверное, если бы не трикстер, что стоял между ними, она бы точно упала в обморок. А может быть, в его объятия. Она буквально на физическом уровне ощущала ту одурманивающую тьму, что исходила от гостя. Это было мрачно, холодно и так правильно? Это была… смерть? Мороз разливался по венам, заставляя цепенеть, стоило ей только взглянуть в бездонные чёрные глаза.       Там пропасть. Там грех. Соблазн. И он зовёт.       — Моя ученица имеет весьма специфичные магические способности. Импульсивна, что свойственно женщинам, — морщится трикстер. Насмешливость в его голосе ой как раздражает Лив, но она принимает стратегическое решение молчать, да и соображать было трудно. Что-то древнее взывало к ней, тянулось, подстрекало, — не может контролировать свои магические всплески. Обратилась к тебе по неопытности, — Локи всё сводит к шутливости, надменно и скучающе оглядывая свою гостиную. Он-то умело играет в эту игру.       — Без ритуала? — голос искусителя лился словно яд, он смотрел на Оливию не отводя заинтересованного взгляда. Его лицо… ей казалось, что оно вобрало в себя лучшие черты всех тех, кого она когда-либо любила. Он был так прекрасен! Она даже начинала злиться, что Локи так нагло удерживал её от их гостя, закрывая её своим предплечьем. Она необдуманно делает шаг вперёд, ей нужно…       — Да, она такая, — усмехается Локи, бросая на неё недоуменный взгляд, она его не считывает, но он ей кажется странным. Она не трусишка, но сейчас язык прилип к нёбу.       Стоп. Она вызвала демона?!       Магия успокаивающе скользит по её венам, знакомая, нужная. Внезапно туман, что окутал сознание, рассеялся, явив реальную картину. Лив моргнула, видя перед собой уже не дьявольского красавца, а демоническую сущность, что рисовали мудрецы на картинах в книгах трикстера. А сейчас уже пора падать в обморок?! Она вздрагивает, а всё естество пробирает холод. И уже не от предвкушения! А вот уже и хочется спрятаться за спиной Локи, чтобы он сам с этим всем разобрался!       — Твоё слово, Аurum ? — шепчет демон, наклоняясь к ней, не заботясь о том, что Локи всего в паре сантиметров от них, он ведёт чёрным когтём по её щеке и улыбается, предвкушая наслаждение от падения новой души, — скажи.       Оливия замирает, переводя озадаченный взгляд на трикстера. Он же не отдаст её демону? Что вообще происходит?! Она жмурится и на выдохе произносит фразу, что золотыми буквами подсвечивается на задворках её сознания:       — Vade retro, Belphegor, — Она вкладывает в эти слова всю свою внутреннюю борьбу, ощущая торжество над скрытыми демонами.       Хлопок и воздух оскверняет сгусток тёмной дымки. Мир становится прежним. Жар, что жёг душу выгорел, оставив после себя неприятную пустоту. Очень холодно. Депрессивно. Мерзко.       — Как же я зол, Оливия, — говорит спокойно трикстер, что Лив немного удивляется, думая, что этот гнев она пережить способна…       — Голова, — шипит она, чувствуя внезапную боль в висках, прикладывая ладони к очагам спазмов. Неужели снова?       — Ага, — раздраженно хмыкает Локи, ловко подхватывая на руки, готовую рухнуть на пол, смертную. Это было ожидаемо, — внезапно от тебя стало больше хлопот, чем пользы. Что мы будем с этим делать? — хмурится, опуская её на диван, пытаясь высвободиться из хватки её рук, но её пальцы крепко сжимают ворот его рубашки, — ты снова колдовала, хотя я говорил тебе, что этого делать не стоит. Ты меня ослушалась, вызвала древнего демона открытий и изгнала его… — читает он обыденно нотации, обхватывая ладони Лив, отцепляя их от своей одежды. Она на него смотрит задумчиво, немного с осторожностью, не решаясь что-либо сказать. Но ей и не нужно. Локи чувствует всё её волнение по магии, трепет и тревогу, что расползается в её душе, — как ты до сих пор жива осталась?       — Такого раньше не было, — всё, что удаётся произнести. Да, демонов она раньше не призывала, даже в детстве ради забавы! И слава богу, кто знает, во что это могло бы вылиться!       — Ты это не контролируешь, — кивает Локи, понимая, что злиться на смертную бесполезно, её магия — хаос. Хотя если бы неё прелестный носик, который она всюду суёт… — я даже боюсь представить, что ты можешь выкинуть ещё, — ухмыляется, параллельно сканируя магию Лив, подмечая, что истощения её миновало, но руки её подрагивали.       — Я доставляю тебе неудобства? — брошенная трикстером фраза неприятно кольнула. Она думала, что они… команда? Лив выдернула свои ладони из его хватки. Слишком часто они касаются друг друга. Хотя она была бы ещё большей лгуньей, если бы сказала, что это не приносило ей удовольствия. Его близость… пленила?       — Ещё какие, — отзывается трикстер, подцепляя книжку, что валялась раскрытой на диване, — волхование. По твою душу пришёл Бельфегор, он соблазняет людей, предложив им хитроумные изобретения, которые сделают их богатыми. Тебе легко было бы поддаться на его слащавые речи, — хмурится Локи, захлопывая книгу, она тут же растворяется, а Оливия шумно выдыхает. Да, она была готова пойти за этим демоном на край света, таким притягательным он был, но магия трикстера развеяла этот мираж, — Vade retro. Ты знаешь латынь?       — Нет, — мотнула головой Лив, щурясь от отголосков боли. Она подтянула ноги к себе, обнимая руками колени. О, их вечера перестают быть томными!       — Откуда ты знаешь это… выражение?       — Оно просто всплыло в голове, как видение. Может, я где-то прочла, пока перебирала все эти книжки, — махнула она рукой. Сама вызвала демона — сама избавилась. И чего он тогда возмущается?!       — Хотела найти, как избавиться от меня? — щурит глаза Локи, наклоняясь чуть ближе, — ты нашла.       — Не избавиться… — она переваривала в голове его слова, — нашла?       — А ты думала, что не найдёшь? — ухмыляется Локи. О, как же это всё было интересно, — с твоим-то даром?       — И что мне нужно сделать?       — Я должен тебе сказать?       — Ты же обещал, если я найду!       — И ты мне веришь? — хохочет он, пропуская между пальцев серебряный локон. Оливия выглядит обескуражено, она смотрит на него строго, но нижняя губа предательски подрагивает, выдавая с головой, а ещё он чувствует, как импульсы магии предостерегающе щекочут. Да и не собирался он ничего такого делать!       Да, он позволит ей это сделать. Это одна маленькая часть его большого плана. Вернётся ли Оливия, получив свободу от сделки?       — Хотелось бы, — хмурится Лив. Это же так глупо? Верить богу обмана. Она с ума сошла.       — Vade retro, — повторяет Локи, усаживая рядом с ней поудобнее, откидываясь на мягкую спинку дивана, опрокидывая голову назад. Да, с Оливией нужно быть начеку. В первые за долгое время, он вообще не мог предугадать того, что может случиться дальше.       — Vade retro, Локи… — неуверенно тянет она, затаив дыхание. И слабый импульс магии вздымает её грудную клетку, а над запястьем вспыхивает золотым свечением руна феху, искорки магии зависают в воздухе, а затем растворяются. Локи переводит взгляд на свою ладонь, изумрудный огонёчек потухает, — всё?       — Проверь, — жмёт он плечами, голос его кажется холодным, что Лив ёжится, поджимая в недовольном жесте губы.       — Спроси меня о чём-нибудь?       — Это твоё истинное желание?       Оливия замерла, обдумывая ответ.       — Да.       Уголок губ трикстера дёрнулся, как только он ощутил трепет от магии смертной, который говорил об обратном. Ох, Оливия, ты же не знаешь, что вы всё равно связаны.       — Твоя магия такая же, как и ты, — усмехается Локи под непонимающим взглядом, — любопытная и слишком самоуверенная. Больше никаких книжек про тёмное колдовство, только скучные исторические труды, Оливия, — говорит он, словно уверенный, что смертная появится здесь вновь.       — Научи меня! — подползает она к нему, заглядывая в его лицо, — контролировать её!       — Не думаю, что это хорошая идея. Просто держись подальше от… от всего, — качает головой трикстер, удивляясь смертной. Она словно юла, у неё такой нескончаемый запас энергии. Её уже ничего не пугает?       — Я останусь тут сегодня?       — Здесь?       — А вдруг он вернётся?       — Нет, не вернется. Ты отправила его обратно на задворки Ада, маленькая ведьма.       — Я боюсь! Тут вот посплю сегодня тихонько, я тебе не помешаю!       — Не помешаешь, — соглашается Локи, опуская взгляд на руки смертной, что снова крепко держат его за рукав рубашки. Она всегда хватается за него, это так по-детски? — конечно, оставайся, — обречено выдыхает он.       Всё идёт согласно его плану?