***
Газета. Способ донести информацию и метод влияния на умы подданных. Доступный только начиная с известного технического уровня. Бумага, печать, и все такое. Фотографий здесь нет, но вот гравюры в «Бараддурском Глашатае " уже имеются. И нет, мое влияние в данном случае минимально, так, на уровне ничего особо не значащего разговора. Но в итоге за год, что я здесь живу и уже успел стать достаточно привычной частью пейзажа улицы обогатились такой деталью как мальчишки-газетчики. Учтем ещё, что Его Величество на днях подписал указ о обязательном всеобщем обучении горожан грамоте. Впрочем, в данный момент мой путь лежал по Королевскому бульвару к приземистому зданию Академии, точнее к её переднему корпусу, поскольку само учреждение успело с момента основания разрастись и занимало уже пяток немаленьких зданий. И намеревался я сделать еще одно крупное вмешательство, возможно, не особо обоснованное, но все расчеты показывали, что скорее всего поступить стоит именно так. Поскольку эльфийское Зеркало — это весомый чит, аналог спутниковой разведки, позволяющий отслеживать передвижения войск противника. Но вот свои войска оно сильнее не делает. И как итог, стоит позаботится не только о сохранении текущего превосходства, обеспечиваемого устройством армии, но и добавить к нему техническое. Нет, совершенно ничего нового я сообщать не собирался, и намеревался подать все как результат копания в рукописях и современных трудах химиков напополам со своими собственными размышлениями. Благо черный порох был уже известен, вот только применялся пока разве для фейерверков. Да еще в Вендотении использовали оружие, поэтично именуемое «Гром, сотрясающий Небеса» — простенькие бомбы, сбрасываемые на врагов со стен крепостей. Если подумать об истории вооружений моей исторической родины от этого всего шаг до такой штуки как ручница или чего-то схожего. Другое дело, что в силу истории Мордору просто не приходилось участвовать в больший войнах за пределом своих владений, а горные проходы легко закрыть и оборонять уже имеющимися видами войск. Впрочем, арбалеты у вояк запада пользовались заслуженной нелюбовью. Как там говорят в Умбаре? «Единый сотворил людей сильными и слабыми, а создатель арбалета их уравнял» Ну а я намерен дополнить это уравнение непредсказуемым фактором. В Академии ожидала сперва встреча с одним из местных исследователей, а потом с представителями армии. Собственно, с армейцами предстоит говорить часа через три, а пока охота пообщаться с этим исследователем, благо личность действительно выдающаяся. Физиономия моего собеседника, худая и горбоносая, с точки зрения местных свидетельствующая о том, что среди ближайших предков было достаточно умбарцев. Обладатель же оной именовался Халаддином и был местным вариантом Гальвани, даже больше. Он на практике обнаружил электрическую, как у подавляющего большинства органических разумных существ, природу нервных импульсов и тут же пришел к выводу, что это объясняет только часть явлений. После чего самостоятельно пришел к мысли о существовании нейромедиаторов и даже описал принцип их работы. Разумеется, в данном случае лишь на уровне общих фраз, но сам факт, что смог прийти к таким выводам впечатляет. А затем, через пару с небольшим часов, когда Халаддин с явным сожаление сказал, что ему пора идти, мне сообщили, что меня хочет видеть особый посетитель Академии, прибывший сюда инкогнито и желающий поговорить без свидетелей. Военные же… Они вполне могут несколько подождать. Даже до завтра. Интересно. Стало быть, кто-то из весьма важных персон, особа приближенная к королю. Советник или что в этом духе. А может, или кто из местной разведки которая здесь весьма на уровне, и пусть легенда у меня весьма даже убедительная, но какие-то мелочи все равно могли выдать. Однако, когда я вошел в небольшую комнатку, явно предназначенную для хранения мебели пару часов назад срочно освобожденную (следы спешного волочения по полу чего-то тяжелого, вроде шкафа для коллекций были заметны, как и следы экстренной уборки) то понял что жизнь снова меня удивила, сделав совершенно неожиданный выкрутас, из тех, о которых можно было бы постфактум легко догадаться. А может, (мелькнула мысль) — в моем прикрытии имелись «зацепки» как раз вот для них? Внешне, если смотреть издалека ничего такого. Среднего роста фигура в черном плаще и низко надвинутом капюшоне. Тень от которого скрывала пустоту, из которой пристально глядела пара тусклых багровых угольков. — Рад, наконец-то, с вами встретится. Голос был вполне человеческий, разве что с неким трудноуловимым акцентом, выдававшим, что мордорский для говорившего родным не является. Правда создавалось впечатление, что звук исходит не из сгустка темноты под капюшоном а откуда-то несколько со стороны. — Я мог бы принять более нейтральный облик-продолжал тем временем мой собеседник, -но решил, что так будет проще доказать истинность моих слов. — Пожалуй, вы правы. Просто на утверждение я в любом случае засомневался бы. А здесь сразу все видно. Назгул, правильно? Орден магов, занятый противостоянием некоему Белому Совету и эльфам? — Пожалуй, можно и так сказать, хотя наши обязанности включают не только это. Кстати, я ваше имя знаю, а вот вы мое пока нет. Так что разрешите представится: Шарья-Рана, к вашим услугам. Край капюшона чуть опустился в намеке на вежливый поклон. Шарья-Рана. Имя между прочим знакомое. Опять же словно кусочек, причудливо отразившийся в зеркале и выглядящий полуузнаваемым. И акцент кстати, объясняет. Поскольку вендотениец, официально померший почти сотню лет назад. Местный Ньютон, причем совпадение вплоть до того, что опубликовав трактат «Натуральные основания небесной механики» пошёл в сторону теологии. Разве что публично алхимией не занимался, хотя кто знает. Мог просто не говорить. А уж за эту сотню лет наверняка этим вопросом интересовался. — Интересно… По слухам, у вас в составе девятки сплошь коронованные особы, но похоже, эти рассказы реальности не особенно соответствуют. — Как видите. Нет, имелось в составе и несколько, как вы сказали, коронованных особ, но были и кузнецы и монахи, и даже сапожники. Ну и математики как видите попадаются. Во избежание недоразумений должен пояснить, что состав ордена иногда обновляется. Убить нас довольно трудно, но вполне возможно, да и бессмертными мы не становимся, просто получаем определенное продление существования и кое-какие способности в обмен на обязательство нести почти неподъемный груз ответственности. Затем мне показалось, что собеседник словно колеблется, не будучи уверен, как подступить к какому-то очень важному для него вопросу. Затем вдруг возникло некое ощущение решимости и Шарья-Рана заговорил: — Знаете, у нас в последнее время прославился поэт Сахеддин. Он, вообще-то, по его собственному утверждению, не поэт, а маг и алхимик. И что публикуемые им стихи, только перевод текстов, созданных в иных Мирах. По его выражению «не здесь и не сейчас». Вот, например Клянусь четой и нечетой, Клянусь мечом и правой битвой, Клянусь утренней звездой, Клянусь вечернею молитвой… — Таким образом мы получаем еще один аргумент, причем весомый, в пользу того, что иные миры, кроме Эльфийских земель, отделенные от нашего некой преградой тоже существуют. И возможно предположить, что кроме стихов через преграду может проникнуть и нечто более материальное. Скажем, кто- то из их жителей. Мысленно я усмехнулся. Ну и завернул. А главное ведь ничего прямо не утверждается, со стороны-просто отвлеченный философский спор о «множественности обитаемых миров». Но если уж эта тема поднята, то значит у него есть определенная доля уверенности в этом, как и в том, что я хотя бы теоретически согласен на открытый диалог. Похоже, прав я бы насчет «крючочков». И уверен, что никто кроме членов этого ордена никаких аномалий не заметил бы. Так что меня послали еще и с расчетом, что я вступлю в диалог и с местными противниками Белого Совета. Ну а что дальше? А, конечно, в таких кружевных речах не очень, но почему бы не попробовать ответить в том же стиле? — Знаете, мне вот пришла в голову занятная мысль. Если предположить, что ваши рассуждения реальны, то такой вот гость может в силу неких причин помочь. Скорее всего чем-то, что можно брать с собой и что не занимает места, своими знаниями. Конечно, если он из более развитой культуры, всего он давать не будет. Знаете, как бритву не дают годовалому ребенку — с его точки зрения яркая, блестит и все такое, а вот угроза порезаться вполне реальна, хорошо если парой шрамов обойдется. Так что, как мне кажется, он обратит внимание на вещи, которые здесь и сами вот-вот откроют, или на что-то, на что здесь почему-то внимания не обратили. Вполне очевидные вещи, просто с неожиданного ракурса. Хотя они тоже могут быть опасны — скажем, вот планеры, воздушные шары. Или эти снаряды для обороны крепостей. Их ведь не только со стены ронять можно! Главное, что бы они сверху падали, а если метатели стрел из-за высоты не достают-так вообще отлично. Большого урона не нанести, зато паника среди кавалерии будет, полагаю, изрядная. — Интересная точка зрения. И знаете, во многом я с вами согласен. Впрочем, сейчас меня как текущего главу Девяти более волнует то, что мой визави, некто Гэндальф намеревается приступить к более активным действиям. Он твердо убежден, что принятый некоторыми странами образ жизни является смертельно опасным для того, что сам Гэндальф почитает совершенным идеалом. — Но, насколько я понимаю, он во многом прав, поскольку там, где его сторонники предполагают неизменность и постоянство, возведенные в догму, будет развитие, пусть и чреватое возможностью ошибок. Проблема, как мне кажется, скорее в том, что на данном вопросе стратегическое положение Мордора не слишком выгодно, и это следует решить по возможности скорее.***
В это же время. Башня Амон-Сул. Высокий седобородый старик в серебристо-сером плаще с откинутым капюшоном стоял, оперевшись пальцами о край овального черного стола, вокруг которого расположились в высоких креслах четыре полускрытые тенью фигуры. По некоторым признакам было ясно, что речь только что законченная им удалась: Совет, кроме главы, на его стороне, и теперь пронзительные темно-голубые глаза стоящего, являющие разительный контраст с его пергаментным лицом, безотрывно следили за тем, с кем ему сейчас предстояло сразится ради полной и безоговорочной победы. Тот же сидел чуть поодаль, словно в стороне от остальных членов Совета, и молча кутался в ослепительно белый плащ. Но вот он выпрямился, сжав подлокотники кресла, и под темными сводами прозвучал его голос, глубокий и мягкий: — Скажи, а тебе их не жалко? — Кого-их? — Людей, Гэндальф, людей. Как я понял ты из соображений высшей пользы приговорил к смерти Мордорскую цивилизацию, как способную уничтожить нашу магию. Но ведь цивилизация — это прежде всего её носители. Следовательно, их тоже следует уничтожить, полностью. что бы не осталось никого, способного восстановить их культуру. — Жалость-плохой советчик, Саруман. Ты ведь вместе со всеми нами глядел в Зеркало, — с этими словами Гэндальф указал на стоящий посреди стола предмет, более всего напоминающий огромное блюдо, наполненное ртутью. — В Будущее ведёт много дорог, но по какой бы из них ни пошел Мордор, он не позднее чем через три века прикоснется к силам природы, обуздать которые не сможет уже никто. Не хочешь ли еще разок поглядеть, как они в мгновение ока обращают в пепел весь Заокраинный Запад? С изрядной частью самого Средиземья? — Ты прав, Гэндальф, и отрицать такую возможность было бы нечестно. Но сперва стоит указать, что начали потенциальный конфликт именно эльфы, осознав, что уже даже не вторые. И тогда тебе следует заодно уничтожить ещё и гномов: они уже однажды разбудили Ужас Глубин, и тогда всей нашей магии едва хватило на то, чтобы не дать ему вырваться на поверхность. А ведь эти бородатые скопидомы, как тебе известно, обладают ослиным упрямством и совершенно не склонны учиться на своих ошибках… В отличие от Мордора. Они могли превратить западные окрестности моря Нурнон в солончак, где на полтысячи квадратных миль не было бы и былинки, но смогли вовремя остановится. — Меня всегда изумляло, Саруман, как ловко ты умеешь вворачивать чужие слова наизнанку и хитрой казуистикой опровергать очевидные истины. Только на сей раз, клянусь Чертогами Валинора, номер не пройдет! Средиземье — это множество народов, живущих сейчас в ладу с природой и с заветами предков. Этим народам, всему старинному укладу их жизни, грозит смертельная опасность, и я вижу свой долг в том, чтобы опасность эту предотвратить любой ценой. Волк, таскающий овец из моего стада, имеет свои резоны поступать именно так, а не иначе, но я входить в его положение совершенно не намерен! — Я, между прочим, озабочен судьбой гондорцев и рохирримов не меньше твоего, просто вперед заглядываю чуть дальше, чем ты. Тебе ли, члену Белого Совета, не знать, что совокупное магическое знание в принципе не может прирастать относительно того, что было некогда получено из рук Ауле и Оромэ: ты можешь утрачивать его быстрее или медленнее, но повернуть этот процесс вспять не в силах никто. Каждое следующее поколение магов будет слабее предыдущего, и рано или поздно люди останутся с Природой один на один. Вот тогда-то им и понадобятся Наука и Технология — если конечно, ты к тому времени не изведешь все это под корень. — Им вовсе не нужна твоя наука, ибо она разрушает гармонию Мира и иссушает души людей! — Должен тебе заметить, что в устах человека, собирающегося развязать войну на истребление, разговоры о Душе и Гармонии звучат несколько двусмысленно. Что же до науки, то она опасна вовсе не им, а тебе, а точнее лишь твоему больному самолюбию. Ведь мы, маги, в конечном счете лишь потребители, а они-творцы нового знания; мы обращены лицом к прошлому, они-к будущему. Ты некогда избрал магию-и потому никогда не переступишь границы, предначертанной Валарами, тогда как у них, в науке, рост знания, а потому и могущества-поистине беспределен. Тебя гложет самый страшный сорт зависти, зависть ремесленника к художнику… Ну что ж, это и вправду веская причина для убийства; не ты первый, не ты последний. — Кончай эту демагогию, Саруман, — с очень сильным раздражением бросил один из сидящих, не дав Гэндальфу ответить на слова оппонента, — и погляди-ка лучше в Зеркало. Опасность очевидна даже слепому. Если не остановить Мордор сейчас, мы не сможем этого сделать никогда: через полста лет они завершат свою «промышленную революцию», додумаются, что смеси селитры можно использовать не только для фейерверков и тогда все. Их армии станут непобедимы, а прочие страны наперегонки кинутся заимствовать их «достижения» со всеми отсюда вытекающими… Если тебе есть чего сказать по делу — давай говори. А еще меня беспокоит то, что совсем недавно для зеркала над Мордором возникла словно слепая зона. Похоже, девятка к чему-то готовится! И нам нужно ударить первыми! — До тех пор, пока белый плащ Главы Совета ношу я, вам придется выслушивать все, что я сочту нужным, — отрезал тот. — Впрочем, я не стану касаться того, что, вознамерившись вершить судьбу Мира, вы четверо узурпируете право, которое магам никогда не принадлежало: вижу, что это бесполезно. Будем говорить на доступном для вас уровне… Позы его оппонентов составили выразительную групповую пантомиму «Возмущение», но Саруман уже послал куда подальше всякую дипломатичность. — С чисто технической точки зрения план Гэндальфа по удушению Мордора посредством затяжной войны и продовольственной блокады вроде бы неплох, но имеет один уязвимый пункт. Чтобы победить в такой войне (а она без всяких сомнений будет очень тяжелой), антимордорской коалиции не обойтись без мощного союзника, для чего предлагается разбудить силы, дремлющие с предыдущей, дочеловеческой Эпохи, а именно-привлечь в качестве таковых союзников обитателей Зачарованных лесов. Это уже само по себе безумие, ибо они никогда не служили никому, кроме самих себя. Вам, однако, и этого мало. Чтобы сделать победу гарантированной, вы решили на время войны передать в их руки Зеркало: ведь прогнозировать с его помощью военные операции и вести разведку вправе лишь тот, кто сам будет в них участвовать. А это уже безумие в квадрате, но я готов рассмотреть и этот вариант, если коллега Гэндальф внятно ответит на один-единственный вопрос: каким способом он собирается потом вернуть Зеркало обратно? — Я полагаю, — небрежно взмахнул рукою Гэндальф, — что — проблемы следует решать по мере их возникновения. Почему вообще мы должны исходить из того, что они не пожелают возвращать Зеркало? За каким чертом оно им сдалось? Наступило молчание. Такой вот поистине беспредельной глупости Саруман и вправду не ожидал. А эти все, значит, считают, что так и надо… Ему показалось, будто он барахтается в ледяной каше мартовской полыньи; еще миг-и утащит течением под ее кромку. Он перевел взгляд на Радагаста, собираясь что-то сказать и замолк. Коричневая фигура вздрогнула, будто ученик, застигнутый воспитателем за списыванием домашнего задания, и неловко попыталась прикрыть рукавом плаща что-то на столе перед собой. Послышалось возмущенное стрекотание, и по руке Радагаста стремительно взбежал бельчонок, с которым тот, как видно, играл на протяжении всего совета. Вот так-резюмировал про себя Саруман и медленно провел ладонью по лицу, как будто пытался снять налипшую паутинку безмерной усталости. Слова этого он же знает заранее. Тот попросту не вникал в сущность спора и если спросить, ответит что-то наподобие: Я так себе мыслю, что оно вроде как и… того… Ну и с птахами да зверушками они завсегда душа в душу… Бороться уже не было сил; все кончено-он подо льдом. -Ты остался не в меньшинстве, а в полном одиночестве, Саруман. Конечно, все твои соображения крайне ценны для нас. — Теперь голос Гэндальфа был преисполнен фальшивого почтения, просто-таки сочился им.-Давайте сейчас же обсудим, как быть с Зеркалом, ну и проблему с только что возникшей невозможность более следить за Мордором и его окрестностями — это и впрямь непростые вопросы… — Теперь это уже твои проблемы, Гэндальф, — тихо, но твердо ответил Саруман, расстегивая мифриловую пряжку у ворота.- Ты давно уже домогаешься Белого плаща Главы-ну так возьми его. Делайте все, что находите нужным, а я выхожу из вашего Совета. — Тогда твой посох утратит силу, слышишь! — прокричал ему в спину Гэндальф: видно было, что он по-настоящему ошарашен и перестал понимать своего вечного соперника. Да, он хотел занять его место, но победив в споре, а теперь возникло неприятное чувство, будто собеседник отстранился, не желая тратить сила на общение с кем-то, неспособным осознать простейших вещей. Саруман, обернувшись, оглядел напоследок сумрачный зал Белого Совета. Край белоснежного плаща стекал с кресла на пол как посеребренная луною вода в фонтане; мифрил застежки послал ему свой прощальный блик и погас. И застыл на полпути устремившийся за ним Радагаст с нелепо растопыренными руками — маг сделался вдруг маленьким и несчастным, как ребенок, оказавшийся втянутым в ссору родителей. Вот тогда-то с его уст и слетела фраза, опять-таки удивительным образом совпавшая с той, что была сказана по сходному поводу в другом Мире: — То, что вы собрались совершить-хуже чем преступление. Это ошибка. А по прошествии нескольких недель разведслужба Мордора доложила, что на окраинах Северных лесов неведомо откуда появились «эльфы» — стройные золотоволосые существа с мелодичным голосом и промороженными до дна глазами.***
Моя с вендотенийцем беседа неспешно продолжалась, некими общими, практически ни к чему на взгляд постороннего не обязывающими фразами. Проблема была скорее в том, что я к такому вот дипломатическому стилю непривычен. Да, это еще и одна из мер (не особо эффективная, но в совокупности с рядом других дающая определенные результаты) против возможного шпионажа, наверняка ставшая для собеседника столь же естественной, как дыхание… Гм… А ему вообще дышать нужно? В любом случае, сейчас ситуация такова, что я бы попробовал поговорить напрямую. И собеседник наверняка мои мысли понимает. В итоге несколько неожиданно назгул сообщил, прямым текстом, что по некоторым его сведениям, у Белого Совета не сегодня-завтра может сменится глава. Причина, в общем-то, весьма проста. Саруман, правитель небольшого государства Изенгард, со столицей в одноименной крепости, не устраивает Гэндальфа тем, что занял открыто промордорскую позицию. Просто в силу того, что предпочитает смотреть на возможное развитие событий дальше, чем прочие. Два мага открыто поддерживают Гендальфа, с его уверенностью, что ничего лучшего чем попытка создать копию Эльфийских земель и быть не может, ну а четвертый… Радагаст, прямо скажем, несмотря на свои таланты в обращении с животным и растительным миром попросту не самостоятелен в вопросах политики. Он, насколько известно, от подобных дебатов просто самоустраняется, предпочитая, что бы за него решал Гэндальф. Ну а со смещением с поста Сарумана, который, почти наверняка после такого попросту откажется от своего статуса, уже никто не сможет помешать Гэндальфу приступить к открытым действиям. Например, попробовав, помимо прочего сколотить альянс из рыхлого из чисто символического, держащегося во многом на сомнительном вассалитете общества западных стран. Наверняка у него имеется уже подготовленная фигура, готовая стать лидером этого объединения. А сам маг будет стоять у трона и подсказывать решения. Я в ответ на это высказал, чисто теоретическую мысль, что такой лидер должен выглядеть убедительным и решительным, а проще всего казаться таким в том обществе — именно таким и быть. А такой лидер согласится работать только за приличную награду, и еще он… Нет, попытаться попросту избавится от своего благодетеля, подобно какому-то мелкому барончику, он до такого не опустится. Но вот постараться осторожно дать понять, что и сам может справится, а магу он конечно, весьма благодарен, но за пределы максимум герцогского титула для этого мага оная благодарность не распространяется. А править и без помощи чародея может, чай не маленький. Куда интересней, что за цель могут дать такому претенденту, что бы он искренне старался? Затем, подумав, я предложил вернуться к ранее обсуждаемому чисто теоретическому вопросу. Теоретический чужак, сочувствующий Мордору, но не желающий попадания в чьи-то руки… Гм… Уже упомянутой «бритвы» (и нет, почтенный Шарья-Рана, что я говорил о горючих смесях — это же попросту очевидно, просто повезло первому обратить на это внимание!) вполне может выполнить несколько поездок по стране и окрестностям, лично ознакомится с ситуацией, поговорить с имеющими влияние на ход событий людьми и все такое. Правда, конечно ему будет проще, если местные житель, знающие его происхождении выкажут некую поддержку. Скажем, верительные грамоты или их аналог. Собеседник кивнул, сказав, что мои выкладки вполне разумны. И что у него даже есть предмет, который могли бы в такой чисто теоретической ситуации предоставить гостю. Разумеется, свойствами оригинала. вроде как ключом от всех дверей и тому подобно такой предмет не будет, являясь, так сказать, чистым от особого покрытия, просто металлической заготовкой. После чего положил предо мной на стол тускло блестящее металлическое кольцо. Оно оказалось неожиданно тяжелым для своего размера. Впрочем, не удивительно. Иноцерамий на треть плотнее золота, так что и весит эта штука тяжелее даже осмиевой. Ну и сам материал. Платиноид, существующий отнюдь не во всех вариантах физики, а там где встречается в естественном виде то синтезируется при столкновении нейтронных звезд. Ну и его привычка встречаться только в виде самородков не встречаясь в рассеянном виде. Так, интересно. На внутренней стороне полоска каких-то символов. Я вопросительно взглянул на собеседника и получил согласный кивок. Логично. Несомненно, я отнюдь не первый и даже не десятый, кому были даны такие вот колечки. Наверняка эти значки обозначают ещё и своего рода уровень доступа. В том смысле, что при одном наборе можно просить о помощи местного капитана стражи, а при другом имеешь право поднять среди ночи на ноги посла в Умбаре, и тот будет делать всё, что скажут. — У вас, пожалуй, самое высшее разрешение. Далее только мы… Ну и те, кого готовят в преемники кому-то из нас. Так что по крайне мере о финансовых вопросах и транспорте беспокоится не стоит. Вот всякие случайности, на которые богат Умбар или тем более Западные области… Ага, понятно. Умбарцы при виде такого колечка напрягутся, поскольку это означает прибытие особы с чрезвычайными полномочиями, пусть и не относящейся официально к правительству Мордора, но имеющий с ним прочные связи. А значит, вполне способной настаивать на пересмотре имеющихся соглашений по торговым путям, налоговым сборам и главное-по вопросам продажей мордорцами металлов. Ну а в западных областях, многие, увидевшие такой вот знак, скорее всего постараются от его носителя избавится чисто физически. Не напрямую, нет конечно. Но вот «зарезан разбойниками» или «лошадь понесла и свалился» вполне возможные варианты. Гммм… Интересно… Умбар, конечно, место более цивилизованное. С него, скорее всего и стоит начать, так сказать, осмотр на месте. В том числе и по той причине, что я для местных цель достаточно сложноубиваемая. Конечно, они об этом не подозревают, но все равно. А ведь ехать все равно нужно. Прежде всего и по той причине, что в Умбаре работают «эльфиниты» Проще говоря, создаваемая именно самими эльфами разведсеть. Да, нетрадиционные, и даже если прямо, читерские методы позволили мне установить, где именно эта публика собирается и кто из верхушки умбарского правительства им благоволит, но вот принимать решение следует, как представляется, только побывав на месте. В итоге я высказался в таком смысле, что да, риск конечно имеется, но вот не побывать на одном из карнавалов Умбара и не прокатится на лодке по его каналам-это значит мало что в жизни видеть.***
Официально я числился «путешествующим для собственного удовольствия и расширения кругозора». Чуть глубже-книжник, надеющийся покопать в архивах умбарских летописей. Еще чуть глубже-почти тоже самое, но уже с финансированием от некоего правительственного кабинета, причем я сам этого вроде как не знаю — все проведено через академию. И на самом донце, если кто-то решит покопаться в самом обычном зеваке, которые в Умбар съезжаются сотням, лежит только то, что это «скромный книжник» пусть и неплохо обеспеченный, должен выйти на попытки (весьма неуклюжие) гондорцев создать здесь свою разведсеть и сливать через нее дезу, в основном -экономического характера. С целью отвлечь их внимание на северо-запад, подальше от Итилиена с геостратегическими торговыми трактами и переправы через Андуин. Выяснилось, что власти, не рискуя терять столь перспективного изобретателя, сочли нужным снабдить меня охраной в виде телохранителя. Ничего особого, многие путешествующие с торговым караваном через не особо цивилизованные области поступают подобным образом. Разве что мне вручили именно что армейца. Внешне-типичный представитель местных, приземистый и широкоскулый-одним словом, тот самый «орк», которыми в Закатных странах пугают непослушных детей. Звали этого типа Цэрлэг, был он родом из местечка Тэшгол и в армии имел чин сержанта. На мой взгляд, вполне заслуженный. Поскольку несколько раз совершал разведывательные рейды в Итилиене и даже на западном берегу Андуина. Да, официально, обе стороны возможного конфликта не имели в Итилиене никаких войск, окромя небольших таможенных постов, но вот такие «разведгруппы» иногда встречались. И столкновение мордорской группы с гондорскими коллегами автоматически означало схватку, который официально вроде как и не было. Цэрлэг занимался этим делом уже несколько лет, и его отряд не проиграл ни одной из шести стычек, потеряв только двоих. Чем мой спутник явно гордился даже больше, чем врученным ему орденом Ока. Само по себе путешествие с учетом местного транспорта довольно медленная штука. Из Барад-Дура, через унылые степные предгорья добраться до собственно гор, через невысокий перевал спуститься в Итилиен, а тем сесть на плоскодонную баржу-дощаник, которая скорее по течению, чем при помощи небольшого паруса спускается вниз по реке. До гондорского порта Пеларгир. Оный порт делится по сути на четыре слабосвязанные части — гондорская торговая, гондорская военная с её верфями и два отдаленных поселения, которые официально все же считаются частями города. Мордорский и умбарский районы. Что занятно, внутренняя стена между этими двумя последними скорее символическая, поскольку не чинилась уже… Не уверен, но вроде как возвели так и уже не трогали. А вот от гондорцев оба этих куска отгородились весьма внушительно. Конечно, если властям города придет в голову штурмовать эти торговые районы (а живут здесь по большей части торговцы, рыбаки и мореходы) то они долго не продержатся, но тем не менее ситуация показательна. Ну а из Пеларгира вдоль побережья в Умбар. Что сказать о самом путешествии по морю? Каботаж вдоль берега на некоем более примитивном подобии каравеллы, которыми пользуются умбарцы. Это, так сказать, пассажирский вариант. Ну а всякие грузы, которые можно хранить долгое время, здесь транспортируют на посудинах, весьма схожих с коггами ганзейских городов. ВМС же-галеры для прибрежного боя и всякого рода транспортные суда. Отсутствие артиллерии делает главным оружием таран или абордаж. И здесь преимущество за Умбаром, поскольку флот у них и больше (с учетом торговых, которые могут перевозит войска), и корабли лучше, и экипажи опытнее. Кстати, теоретически есть еще один маршрут, более короткий, но и несколько более сложный. Тоже через перевал и спуск по реке Харнен, но ситуация такова, что в Хараде снова усиление их вялотекущей религиозно-родовой войны. Две ветви хакимианства (похоже на смесь ислама с кучей архаических пережитков язычества) снова что-то не поделили. В реальных догматических разногласиях там не могли разобраться целые синклиты докторов богословия, так что обе стороны полагали себя «истинной верой», а противника же гнусным еретиком. Проблема в том, что побаиваясь Мордор и Харад, не желая связываться с Умбаром или Гондором, многие там не видели ничего зазорного в том, чтобы на фоне этих столкновений поправить своё финансовое положение за счет ограбленного каравана. Конечно, если удастся свалить все на соперников. Так что там двигались или большие караваны, относительно которых хотелось применить слово «транспортные конвои» или совсем уж отчаянные торговцы, стремящиеся побыстрее проскочить опасное место. Прочие попросту ждали. Полагая, что пара или тройка месяцев и все снова успокоится, а пока лучше следовать пусть и более долгим, но безопасным маршрутом.***
Умбар был впечатляющ. Не так, как Барад-Дур, но все же. Пожалуй, крупнейший на данный момент порт. С геологической точки зрения он располагался на выступающем из воды и покрытом слоем отложений продолжении полуострова, делящем почти надвое довольно большую лагуну. Теоретически, в окрестностях города должна была быть скорее лесостепь, как на Пиренейском полуострове, но сыграла свою роль как раз география. Судьбу Умбара как великой морской державы предопределили два обстоятельства: великолепная закрытая гавань и то, что высшая точка полуострова имеет отметку 5.356 футов над уровнем моря-единственные настоящие горы на всем побережье к югу от устья Андуина. В этих засушливых широтах слово «горы» означало «лес»,«лес» означало «корабли», а «корабли» — «морскую торговлю», каковая естественным образом сочетается с каперством и (что греха таить!) с откровенным пиратством. Плюс фантастически выгодное расположение на стыке всего и вся: истинный перекресток Мира, идеальная перевалочная база транзитной торговли и конечный пункт караванных путей из стран Восхода. Сплошная линия укреплений на Чевелгарском перешейке, соединяющем полуостров с материком, и отличный военный флот (гарантия от вражеских десантов), делали Умбар совершенно неприступным. Впрочем, умбарцы воевать не желали, полагая вредным для торговли. И при появлении очередного завоевателя, поторговавшись, признавали себя протекторатом. Завоеватели же… Да, владеть Умбаром по-настоящему было соблазнительно, но вот уже упомянутые вещи делали войну (готовую вспыхнуть при действительно серьезном ущемлении свобод города) весьма дорогим и затяжным делом. Куда проще довольствоваться формальным признанием и получать неплохие доходы в казну. А последние лет триста Умбар и вовсе вошел в такую силу, что почёл излишним откупаться данью от кого бы то ни было. Безраздельно господствуя на морях, он перешел к тактике временных оборонительных союзов, то с Мордором против Гондора, то с Гондором против Мордора, то с Кхандом против них обоих. Омрачало безбедное сосуществование только наличие неких претензий Гондора. Да, Основатель города Его величества Кастамир был связан с гондорской династией (но еще поищи правителей, которые не связанны друг с другом хотя бы отдаленным родством) и на этом зыбком основании иные гондорские правители утверждал, что Умбар является его частью. Игнорируя то, что уже почти двести лет, после того как династия Кастамиров оборвалась, Умбар является аристократической республикой с выбираемым из числа наиболее влиятельных торговцев главой. Куда важнее представлялось внезапно возникшее повальное увлечение молодежи эльфами. Для тех, кто попроще, дело ограничилось модой на эльфийскую символику и песнопения, а вот вниманию персон более взыскательных была предложена целая идеология. Выглядела она как дичайшая смесь из учений кхандских дервишей («Ничего не иметь, ничего не желать, ничего не бояться»), приправленная буколическими бреднями о «всеобщем единении с Природой». Можно только диву даваться как могли клюнуть на такую незатейливую мякину юные умбарские интеллектуалы, но ведь клевали же, черт побери, да еще как клевали! Более того, через небольшое время оказалось, что не разделять подобные взгляды просто неприлично и даже опасно: лица, имевшие несчастье высказать о них иное мнение, нежели восторг и умиление, стали подвергаться остракизму. Впрочем, общественное мнение по большей части указывало, что такое уже бывало как и в отношении к эльфам, как и к другим народам, пусть и не с таким размахом как сейчас. Молодежь вообще склонна к бунтарству, а это увлечение вреда вроде как не приносит. Перебесятся и остынут. Примерно такие новости я узнал во время путешествия, причем от умбарского же жителя. Тот, обнаружив, что я помимо прочего везу с собой (как принято у многих мелких торговцев и путешественников) небольшой груз покрывал из бактрианьей шерсти сперва не придал этому особо значения, но затем узнав, что те происходят прямо из кочевий в пустыне проникся ко мне и моему телохранителю некоей смутной симпатией, явно полагая, что при некоторой удаче такое знакомство с непосредственным производителем будет куда выгоднее, чем с Барад-Дурскими перекупщиками.***
Креветки были великолепны. Они расположились на блюде будто изготовившиеся к бою триремы на тусклой рассветной глади Барангарской бухты. Колючие рострумы в путанице усиков-снастей грозно устремлены на врага, лапки-весла подобраны вдоль корпуса-как и положено перед абордажем. Правда, от кулинарного удовольствия (такое не стыдно и в лучших местах Цитадели было бы подавать) несколько отвлекала беседа. Выяснилось, что в «Счастливом якоре» где я остановился имеется лично из числа тех, на которые некий бывший математик выдал ориентировки как на людей, представляющих весьма большой интерес. Барон Тангорн. Резидент гондорской разведки, и пожалуй один из самых умных людей в оном ведомстве. А ещё крайне последовательный противник войны и вообще конфронтации с Мордором. Один из создателей документа под названием «Меморандум Грагера», которым пытался доказать, что все вопли об агрессии Барад-Дура не более чем дурацкие слухи, поскольку в сложившейся ситуации Мордор не в состоянии вести продолжительную войну. Он намертво завязан на караванную торговлю с соседями (которая, как легко догадаться, абсолютно несовместима с военными действиями), а потому больше всех озабочен поддержанием мира и стабильности в регионе и, следовательно, не представляет никакой угрозы для Гондора. С другой стороны, безопасность торговых путей для Мордора по-прежнему весьма важен, так что тут он будет действовать предельно жестко и, возможно, не вполне обдуманно. «Если у кого-либо возникнет желание заставить Мордор воевать-заключали разведчики-нет ничего проще: достаточно начать терроризировать караваны на Итилиенском тракте». Королевский совет Гондора по своему обыкновению выслушал доклад со всем вниманием, ничегошеньки не понял, а в качестве резолюции адресовал принцу давно уже привычный набор взаимоисключающих попреков и назиданий. Засим меморандум Грагера был отправлен в архив, где и пылился (вместе со всеми прочими докладами Фарамировой разведслужбы) до тех пор, пока не попался на глаза посетившему Минас-Тирит Гэндальфу… В отличие от Совета, мордорцы, которым попала снятая одним из письмоводителей копия бумагу оценили по достоинству. Придя к выводу, что если бы не удалось вовремя решить проблему с новыми полями у озера, то их страна стала бы ещё более зависимой от торговли, так что пришлось бы реагировать даже на незначительные шевеления в Восточном Итилиене. И вот теперь я имею удовольствие вести с этим человеком беседу в одном из ресторанчиков у Морского рынка. Признаться, раньше мне таким делом как шпионаж заниматься не приходилось, расстановка жучков это другое. В итоге наша беседа была в данный момент пусть и достаточно интересной, но ничем не выдающейся. Так, обсуждение последних новостей и сплетен о взаимоотношении держав. И пусть новости из северных районов приходят сюда с некоторым запоздание, благодаря почтовым голубям получение ДЕЙСТВИТЕЛЬНО важных вещей происходит достаточно быстро. А ситуация такова, что постепенно складываются два лагеря, причем Западный четко ориентирован на войну. Впрочем, это рыхлое соединение с Гондором во главе несколько тормозит то, что к Мордору примкнули Ортханк, расположенный прямо бод боком Рохана и Ангмар на севере. Ангмар вообще-то многие считают полуварварами, до сих пор поклоняющимися всяким языческим божествам, причем король является и главой культа. Нечего особо интересного, так приношения дичи и злаков с обращение к духам о всякого рода благах, но ангмарцев из-за этого часто почитают колдунами. Плюс пехота у них действительно хорошая, и в свое время они разгромили пару находящихся в вассалитете у Гондора стран. Арнор после того поражения так толком и не оправился. Кстати, у Роханцев теперь официальное посольство Изенгарда,. А послом некто Грима Змеиный Язык, как там его успели прозвать. Теоден, говорят, его охотно слушает, поскольку советы разумны и способствуют благосостоянию как страны так и лично Теодена. Другое дело, что часть придворных этим фактом крайне недовольна.***
Тангорн был в не то что бы в растерянности, скорее в недоумении. Он месяц как вернулся в Умбар, при этом, Совет снова отправивший его сюда искренне полагал это ссылкой и опалой. Сам же он уже давненько ощущал, что его настоящий дом именно здесь. Сумел ли он стать здесь своим? Вряд ли это вообще возможно… Но, как бы то ни было, он научился слагать весьма ценимые знатоками такато, вполне сносно разбираться в оснастке судов и непринужденно изъясняться с хармианскими контрабандистами на их жаргоне, сумеет с завязанными глазами провести гондолу по лабиринту каналов Старого города и держит в памяти не менее дюжины проходных дворов и иных мест, где можно оторваться от слежки, даже если его «зажмут плечами» — примутся в открытую вести целой бригадой… А еще у него была Элвис. Слывущая самой блестящей куртизанкой Умбара; от матери-уроженки Белфаласа, содержавшей в порту заведение под названием «Поцелуй сирены», — она унаследовала сапфировые глаза и волосы цвета светлой меди, мгновенно сводящие с ума любого южанина, а от отца-корсарского шкипера, угодившего на нок-рею, когда девочке не исполнилось еще и годика, -мужской склад ума, независимость характера и тягу к хорошо просчитанным авантюрам. Это сочетание и позволило ей подняться из трущоб припортового квартала, где она родилась, в собственный особняк на Яшмовой улице, в котором собирался на приемы высший свет республики и наиболее примечательные из гостей города. Наряды Элвис регулярно вызывали разлитие желчи у жен и официальных любовниц высших сановников, а тело ее послужило моделью для трех живописных полотен и предметом для дюжины дуэлей. Провести с нею ночь стоило целого состояния-либо не стоило ничего, кроме, к примеру, удачного стихотворного посвящения. Именно у неё он встретил этого странноватого типа. Достаточно молодой человек, происхождение которого не удавалось с ходу определить. Акцент у него был в виде классического Барард-Дурского выговора, но при этом казалось, что вестрон явно не его родной язык. Официально он был успешным изобретателем откуда-то с севера, чуть не из Арнора. И теперь путешествовал «для собственного удовольствия», поскольку удачные вложения средств и собственные находки позволили получить пока не особо крупное, но уверенно растущее состояние. На деле же на северянина он походил не слишком, но вот и на представителей других крупных и более-менее известных народов тоже. Элвис, которая обладала поистине невероятным умением находить чем-то необычных людей (что и составляло, помимо самой хозяйки, изрядную часть привлекательности её особняка) пригласила этого вроде как сперва казалось, ничем особо не выдающегося человека в гости на «поэтический вечер» и уже там он произвел небольшую сенсацию, когда по просьбе гостей прочел несколько стихов. Сперва предупредив, что оригинал на другом языке и это всего лишь перевод, лишенным большей части достоинств оригинала. А уже через несколько дней в припортовых заведеньицах с разной степенью фальшивости исполняли песенку на этот мотив. Есть такие дороги — назад не ведут. На чужом берегу я прилив стерегу. Паруса обманув, ветер стих навсегда, Плоским зеркалом стала морская вода. Обернуться бы лентой в чужих волосах, Плыть к тебе до рассвета, не ведая страх, Шелком в руки родные опуститься легко — Вспоминай мое имя, прикасайся рукой. Я по дну бы морскому навстречу пошла, Только в компасе старом сломалась игла. Парус стерся до дыр от палящих светил, Да и ветер попутный меня невзлюбил. Ну а сам Тангорн первый раз, в общем-то случайно обнаружил еще одну странность. Этот северянин, поговорив со своим спутником, который выправкой наводил на мысль о мордорской армии, отправился в одиночку в места близ порта, куда даже стража особо не заглядывала. Собственно, орокуэн-военный еще ничего такого не обозначал. Многие отставники выбирали после службы стезю телохранителя, а то и наемника или как здесь, в Умбаре, бретера. Куда интересней, что отправленный следом человек, следивший за этим субъектом, утверждал:«такое впечатление, он меня чует, хотя на глаза я ему и не попадался». А парочка вздумавших пощипать чужака, на свою дурную голову залезшего в их места «поморников» получила вместо кошеля с монетами только переломы рук. И при всем этом непонятный чужак явно не был профессиональным разведчиком. Так, имел кое-какие понятия об отрыве от слежки и подобных основах, но не более. Но вот его действия были явно направленны на поиск чего-то в городе, чего-то, что уже явно найдено. Такое впечатление, что речь идет об «эльфинитах», точнее о том чисто теоретическом (и многими отрицаемом) разведуправлении, стоящим за этой модой. Ну ничего конкретного просто нет. Конечно, эта мода успела широко распространится, но сейчас уже даже как-то пошла на спад. В связи с тем, что особняк, дарованный одним из их покровителей (крупный торговец, намеревавшийся таким вот нехитрым образом получить некие связи с отпрысками знатных фамилий) сгорел, причем несколько человек погибло и сколько-то там пострадало, все же прыгать из окна третьего этажа в канал оно не очень… Само собой, этот случай расследовали, но выяснилось, что обычная идиотская случайность в виде рухнувшего канделябра. В городе, благо климат весьма сухой (хотя, с Кхандом или Мордором не сравнить) подобные неприятности происходят довольно часто. Разве что смутило несколько, что три тела опознать не удалось, но с приходящими рабочими почти всегда так. Неожиданно в голову пришла мысль, от которой барон с трудом сдержал улыбку, а именно, что его нынешний собеседник и устроил пожар. Бред, разумеется. Северянин или откуда он там на самом деле весь тот день был на виду у кучи народа, поскольку именно тогда состоялся упомянутый «поэтический вечер». А сейчас этот странный гость из неведомых краев сидит напротив, и отдавая должное креветкам, неспешно беседует о неизбежности появления кораблей с, как он это назвал, механическим приводом. Корабль без весел и парусов? Хотя эти мордорские постоянно что изобретают, может и впрямь что подобное смастерят.***
Барон Тангорн производил впечатление своей видимой надежностью. Даже не так, просто при взгляде на него возникало ощущение, что этот человек, если решил, что ты заслуживаешь его доверия уже никогда не предаст. Попробуешь сделать дурость-постарается остановить, но во всем прочем будет помогать. С тем ограничением, что бы это не шло во-вред Гондору. Только вот насколько я понимаю, отношение к понятиям пользы и вреда для страны у Тангорна и его непосредственного начальника Грагера отличаются от принятых в Совете. Еще у них имеется достаточно влиятельный союзник в лице Фарамира. В итоге они образуют ядро «партии добрососедства и торговли», в противовес «партии войны», которую возглавляет… А вот тут все интереснее. Разумеется, я здесь в некотором отрыве от происходящего в Гондоре и Рохане, но благодаря одному математику получаю самые свежие и конфиденциальные новости. Его светлость Теодред Роханский чудом уцелел при нападении неких злодеев. Сперва его родич и следующий в очереди на престол Йомер заявил что родственник погиб «при нападении орков» но затем покойный вернулся, продемонстрировав, что нападавшие были с роханскими же луками. Или в крайнем случае стрелами. Говорят, Йомер был весьма огорчен новым отодвижением трона. Еще ухитрился вмешаться Саруман. Он лично посетил Теодена и Денетора, королей Рохана и Гондора, и, благодаря своему обаянию и красноречию сумел убедить их в том, что Изенгард и Барад-Дур не желают ничего, кроме мира. Кроме того, он частично открыл Денетору и Саурону секрет двух палантиров, что хранились с незапамятных времен в обеих столицах, и обучил тех пользоваться этими древними магическими кристаллами как системой прямой связи. И этот простенький ход существенно снизил недоверие между владыками-соседями. В итоге в обеих странах запада стремящиеся к войне с Мордором оказали в намеке (пока только намеке) на монаршью немилость. И тут у сторонников Войны появился лидер, пусть с сомнительным происхождением, зато с поддержке некоего Гэндальфа. Арагорн, потомок Исилдура, надо же! Самое забавное, что это вполне могло быть правдой. Та династия имела весьма обширное генеалогическое древо, пустившие отростки в куче мелких княжеств, так что если не прямым потомком, то каким-то побочным родственником «двоюродного кузена тещи» Арагорн вполне может быть. Тангорн часть из этих новостей знает. А вот что ему неизвестно, так это вмешательство в события правителей Карас-Гэладона. Те намерены загребать угли чужими руками, в смысле-воевать против Мордора и его союзников силами Гондора и Рохана, сами ограничиваясь ударами по стратегическим точкам, с немедленным последующим отходом. Частично, между прочим, связанно с их психологией-биологически почти неограниченная продолжительность жизни, низкий уровень деторождения, медленное восполнение потерь-как следствие их весьма немного и потеря даже сотни воинов уже чувствительна. И они скорее именно воины-одиночки, для них та же сотня-уже весьма большой отряд. Ну а прямо сейчас я объясняю барону тот факт, что скоро жизнь должна заметно изменится. Поскольку от пароатмосферной машины до полноценной паровой что называется рукой подать, ну а уж установить такою штуку на корабль кажется самоочевидным. В общем-то за такими вот отвлеченными беседами мы взаимно проверяем друг друга. Я свои выводы уже сделал, а вот что думает про меня Тангорн? Наверное, считает довольно странным типом. Но в любом случает происходящего в Гондоре с подачи Гэндальфа он явно не в восторге, так что, пожалуй, стоит рискнуть. — Знаете, вот вы сказали, что последние новости с родины вас не особо радуют, поскольку Совет сам не понимает, что творит. Местные новости, они, если подумать, тоже особо не отличаются. Например, этот недавний пожар. Согласитесь, эти три неопознанных покойника штука довольно странная, в одном местном особнячке ими весьма заинтересовались, не знаю уж и почему. Уши что ли у них знакомым почтенного господина Алькабира не понравились? Тангорн словно подобрался. Да, имя «Алькабир» широко известно в узких кругах. Официально он глава МИД Умбарской республики, неофициально же-глава разведки. Собственно, первая должность была попросту самым верхним слоем прикрытия, лежащим на поверхности. И упоминание не понравившихся ушей свою роль сыграло. У местных эльфов уши действительно заостренные, другая форма хряща. Так что люди, осматривавшие место пожара сперва не обратили внимания на некие странности, а потом один из них, проверяя свои мысли насчет вероятного поджога еще раз осмотрел тело, сохранившееся лучше всего. О последнем Тангорн пока не знает, только то что сообщили официально (а следов поджога и впрямь не найдено) но вот про некоторые детали анатомии ему известно.***
Вкуса вина за мыслями совсем не чувствовалось, а мысли бродили где-то далеко. Тангор отставил кувшин и посмотрел в окно. Обычный вид на один из больших каналов, площадь, ставшая основой для пари весьма известных полотен, древний храм в противоположном её конце… В общем, зрелище, по идее долженствующее настраивать на мирный и созерцательный лад. Только вот когда тебе фактически прямо говорят, что вроде как достаточно безобидные эльфиниты действительно служат настоящим эльфам и наверняка выполняют их задания. А это значит, что дома, в Гондоре они наверняка чувствуют себя куда как свободней. И что в такой ситуации делать? Хотя, если немного поразмыслить, расклад не слишком сложен. Эльфы по некой причине хотят избавится от Мордора. И с этой целью уже, скорее всего, имеют влияние на часть королевского Совета и на часть же людей при дворе Теодена. часть, поскольку пока что им не удается склонить правителей к войне. И скорее все этот странный северянин является, при все своих загадках тем, кого отправили в из Барад-Дура в Умбар предпринять некие шаги по противодействию эльфам.***
Технически, быть агентом мне не особо нравится. И пожалуй, выкручиваться удаётся исключительно за счет техники. Фотоснимки а тем более видеозапись и запись звука для местных даже не теоретическая возможность а нечто сказочное. Пусть и использую я их по минимуму, чтобы не засветится случайно. Местные рыцари плаща и кинжала по части опыта и профессионализма в своем незаметном для постороннего взгляда ремесле могут дать мне фору в десяток светолет, так что я не обольщаюсь. Да, в силовом противостоянии верх будет за мной, но вот переиграть оппонента в таких тонкостях куда как сложнее. А потому я, собственно, и играю в эту игру по самому минимуму. Ограничиваясь анализом открытых источников, когда все лежит на поверхности, без всякой маскировки. Соответственно, я уже успел установить, что вызвал у Алькабира, посчитавшего меня (в общем-то, верно) агентом Мордора искреннее недоумение. Ведь настоящий агент так, как веду себя я, не поступает! Удалось посредством «мухи» записать его диалог на эту тему с помощником, и вывод, что я или очевидная ловушка или, скорее всего, их бараддурские коллеги решили провести некую особо нахальную операцию против Гондора, полагая, что война по сути уже неизбежна и стремятся уничтожить все вражеские разведсети, а я служу приманкой для гондорских агентов. Если честно, то такое внимание к своей особе даже льстит. А еще я сумел добиться одной из целей. Выйти на «ядро» эльфинитов. Точнее, они и их руководство поняли, что я своей пропагандой всяких технических новинок в стиле: «Да-да, эти газеты действительно с утра уже подробно описывают все новости государства, в том числе и представляющие интерес для торговцев, более того, уже существует еженедельные издание посвященное исключительно вопросам коммерции, и это только начало!» Открыто им мешаю. Поскольку крупные торговцы Умбара уже проявили заинтересованность в собственном аналоге. А для этого нужно купить оборудование, набрать (пока своих не обучим) профессионалов и всё прочее, что еще сильнее связывает их даже не с Мордором а с идеей прогресса. В общем, меня уже два раза попытались ликвидировать. Тех двух «поморников» я тоже сперва счел за попытку, но затем, сломав пару татуированных лап, твердо установил, что те просто решили пощипать забредшего в их угодья простака. А вот отравленная стрелка из духовой трубки в шею это уже интереснее, это уже действительно не местные бандиты из самого низа, а серьезные люди. Полагаю, в тот раз решили, что или случайный порыв ветра или что в этом духе помешало снаряду достичь цели. Возможно, при личной встрече стоит их обрадовать, стрелок не промахнулся. Другое дело что уже просто подправленный метаболизм с вариантом кураре справляется весьма легко, а уж нанитные импланты делают попытку отравления весьма сомнительной. В любом случае, во второй раз на меня упала тяжесть. Оборвалось что-то у чинивших крышу особняка рабочих. Могу сразу сказать, сперва тоже заподозрил случайность, но уже вечером, осмотрев место обнаружил следы ослабления конструкции и направляющего тычка этому украшению фасада в виде какой-то статуи. Зато теперь у меня было моральное право нанести ответный удар, которым я с удовольствием воспользовался. Дрон поработал, сломав замок, а после… Вывод местных-упавший канделябр стал причиной пожара, а густой дым и заклинившая дверь не дали вовремя выбраться. Прыгать же с третьего этажа, расположенного под самой крышей на камни площади-то ещё удовольствие. Плюс они были… э… Без маскировки. И предпочли просто умереть, чем что-то выдать. С одной стороны-достойно уважения, с другой-приличным существам прятать такой ценой вроде как и нечего, не так ли? В любом случае, несмотря на их отвагу в одном неприметном особнячке узнали о незваных гостях и сделали из этого выводы что если с Мордором что случится, то мы следующие. И это уже не просто игры правителей, стремящихся оттяпать у соседей кусочек пожирнее в виде земельных угодий с рудниками, пашнями и прочим или перехват торговых путей. Речь идет о чем то большем.***
Улица Приморская, дом двенадцать. Именно там располагалось посольство Гондора, глава которого мысленно уже примерял на себя должность наместника. Конечно, до этого еще несколько лет, но все равно он может подождать этой вершины. Неплохо для того, кто начал простым писарем! Конечно, сперва нужно разгромить Мордор, а ведь даже война еще попросту не объявлена. Тем более, что восточники и сами неплохие вояки. Но недавний посетитель дал понять, что всё устроится к самому лучшему варианту для господина… Ну что вы, давайте без имен!.. Просто нужно будет оказать небольшую помощь с обустройством в городе нескольким гостям из малоизвестных земель. Ведь для вас это не составит никакой проблемы, правильно? Несомненно, его настроение не было бы таким безоблачным, узнай он то, что соплеменники «гостей города», которым он помог с легализацией и которые по идиотской случайности погибли во время пожара в особняке эльфинитов подозревают его в том, что он передал известия о гостях властям Умбара, и те приняли меры, окончившиеся уже упомянутым пожаром.***
Старик с пергаментного вида лицом, именующий себя Гэндальфом (хотя у него имелось вдоволь других имен, а истинное как он считал не знал и не мог знать никто) не знал, быть ему довольным или нет. С одной стороны, переговоры с эльфами относительно временной передачи тем Зеркала в обмен на участие их в войне шли весьма успешно. Хотя предлагаемые ими силы могли бы быть и больше по составу. Но вот поступок Сарумана не находил объяснений. Ведь всем же было очевидно, что бывший глава Белого Совета неправ! Что эти «техника и наука» вредны для души. Но бывший коллега не дал одержать над собой верх в споре и попросту сложил с себя должность! Это было разумеется и приятно, поскольку в таком случае появлялось больше возможностей, но в то же время не оставляло чувство, что Саруман просто кинул это ему как нечто ненужное. Словно кинул подачку. Что хуже, бывший коллега открыто противопоставил себя прочим магам. Попытка провести на престол Рохана Йомера сорвалась, Теодред уцелел и его сторонники уже косо поглядывали на Йомера: А не он ли попытался избавится от претендента, заодно подставив орков и тем получив повод для желанной войны? Изенгард, и без того очень мощная крепость, обзавелся новыми укреплениями и там даже появились мордорские наставники военного дела, взявшиеся обучать местных жителей, а также инженеры доставившие туда самое передовое оборудование доступное Мордору. Вдобавок раскрытие Саруманом части тайн палантиров позволила правителям Гондора и Мордора говорить напрямую, без гонцов, которых можно перехватить и немедленно обсуждать проблемы. А ещё эти назгулы явно тоже что-то замышляют-ведь не даром «слепое пятно» уже накрыло почти весь Мордор и даже расползалось на Итилиен и Прирунье! Но вот выбранный в качестве вождя сил Запада человек и впрямь был выше всяких похвал. Хотя, это тоже могло стать недостатком — Арагорн действительно умен и талантлив, и пусть ему поставили в качестве приманки недосягаемую цель (которой он получить не сможет в принципе), но стремясь к ней он наверняка сокрушит мордорское войско. И его овладение заклятьем Тени тоже очень хорошо. Ну а что он станет делать с «поднятыми» потом это его проблемы. Но вот что тревожило так это то что эльфы, оказывается, ведут, пусть пока и очень осторожно, собственную игру. Последние события в Умбаре это подтверждают. Впрочем, ослабить этот город тоже не помешает ведь потом он станет местом для наступления на Кханд и Харад. Ладно, это дело будущего, пусть уже и не столь отдаленного. Но вот имеется такое неприятное ощущение, что он что-то не учел, что есть ещё один игрок, который пока скромно не выглядывает на передний план. Пожалуй, нужно будет поскорее приступить к более активной фазе планов в Гондоре. Пусть и ценой Денетора, который слишком уж в хороших отношениях с Сауроном.