Мимо проходящие прямые

- Будь осторожен по дороге! Под шаром снега лед! – крикнула тетя Ира вслед Егору, успевшему отойти от ее квартиры лишь на несколько шагов. - Да-да! – залепетала Маринка, выглядывая из-под руки тёти. - Вот Коля упал, а вчера пришел в садик с гипсом. Он теперь рисовать не может! – девочка эмоционально замахала руками. - Ладно. До встречи! – Егор кивнул и направился к лестнице. Погостив у них всего пару часов, он ощутил, что настроение действительно улучшилось. К тому же к тете Ире пришла Алла, двоюродная сестра. Беременная девушка буквально лучилась добродушием. Она была уже на восьмом месяце беременности, но на месте ей никогда не сиделось: то в Егоров дом заглянет, то в тетин. Сегодня, к всеобщей радости, Алла приготовила свой фирменный черничный пирог, а Маринка весь вечер крутилась вокруг Егора, показывая свои рисунки. В расписании сессии произошел сдвиг, и последний экзамен перенесли еще на два дня позже. Желания сидеть в общежитии у Егора не было, и он, последовав примеру соседа, уехал домой. Но даже в родном доме апатия, ставшая за последние месяцы такой привычной, словно Егор родился с унынием в сердце, не желала исчезать. В конце концов маме надоело лицезреть безотрадное настроение будто в воду опущенного сына, и со словами «Иди прогуляйся, не то зачахнешь за книгами» она отправила его проведать тетю Иру. И действительно, после тетушкиных посиделок настроение удивительным образом улучшилось. Морозный воздух ободрял, Егор глубоко вдохнул, чтоб аж пробрало. Зажглись фонари. Оранжевый свет пятнами устало ложился на затоптанный снег. Егор решил пройтись через парк. Свернул с центральной аллеи; боковую дорожку после утреннего снегопада успели расчистить только посередине, оставив по бокам сугробы так, что лавочки оказались наполовину засыпаны. Никаких прохожих сюда не заносило. Егор попробовал уловить зародившийся в голове неясный образ. Раньше Егор за собой такого сентиментализма не замечал, но в последнее время он все чаще позволял себе хоть на несколько мгновений отгородиться от реального мира. Егор застыл на месте, сомкнул веки и погрузился в атмосферу своего сравнения. «Пустота? Нет, не так. Заброшенность, но не полная. Скорее, комната, в которой живая душа не появлялась уже долгое время. Будто… Сцена? Пожалуй, да. Слабо освещенная, с накрытыми серой тканью реквизитами и слоем пыли, из-за которой неясно, когда было последнее выступление. Месяц назад? Или уже с полгода сюда не заходило ни одно живое существо? Я же стою посередине, будто потерявшись. Может, мне остаться здесь и, как вся эта бутафория вокруг, лечь и так же покрыться слоем пыли?» Егор выдохнул и открыл глаза. Всё тот же вечерний тихий парк. Свернув на протоптанную людьми тропу, Егор вернулся на центральную аллею. Мимо прошли две старушки, громко возмущаясь бездеятельностью коммунальных служб. Мужчина с дипломатом в одной руке и полным пакетом из ближайшего супермаркета в другой быстро шагал, чуть ли не бежал. Егор хмыкнул себе под нос: «Чем этот белый воротничок думал, когда в такой мороз надевал туфли?». Вдруг сознание словно кольнуло. Пока Егор смотрел вдаль сверкающему пятками мужчине, мимо него промелькнул знакомый силуэт. - Родион? – окликнул он. - Э-э… Егор? – парень обернулся: это действительно был Родя. - Давно не виделись. - Егор подошел к Роде. Сердце радостно заколотилось при виде такого знакомого, до боли родного лица. - Да. Давно, – холодно ответил Родион. – А почему ты здесь? Как же учеба? - Перерыв между экзаменами. - Понятно. Я-то сессию наконец закрыл. - Родион как бы невзначай, словно топчась на месте, отвернулся от Егора. - Куда-то спешишь? - Да нет, – хмыкнул Родион и медленно, как бы нехотя, опять повернулся лицом к Егору. Чувствовалось напряжение. Может, Роде всего лишь неловко или он просто устал за день? - А как жизнь? – поинтересовался Егор. И тут же понял, что совершил ошибку. - Жизнь? Нормально. По крайней мере, не жалуюсь. - Тон Родиона резко сменился с нейтрально-вежливого на презрительно-колкий. Он в упор посмотрел на Егора, уголок рта приподнялся в надменной ухмылке. Егор нервно сглотнул. - Или ты имел в виду личную жизнь? О, с ней у меня тоже не так уж плохо. Теперь я намного, намного осторожней. Спасибо за это прошлому опыту. Каждое Родионово слово обдавало Егора волной неприкрытого сарказма. Егор даже не представлял, что Родя может быть таким колким. - Родя, я не… - начал было Егор, но Родион шикнул на него. Теперь он не сдерживался, говорил прямо, выпуская наружу накопившуюся обиду. - Не надо оправдываться. Разве я не понимаю? Конечно, понимаю! Я грязное пятно твоего прошлого, которое непременно надо было смыть. Всё правильно, я не осуждаю. Кто же в молодости не совершает ошибок? Уж извини, что несколько месяцев побыл из-за меня гомиком! В груди Егора начала подыматься волна недовольства. - Что ты такое гово… - Но даже такое ничтожество, как я, заслуживало хотя бы того, чтобы его нормально бросили! - Замолчи! Они со злобой уставились друг на друга. - Разве я когда-нибудь говорил тебе… - но Егора вновь перебил рассердившийся Родион: - Вот именно! Никогда не говорил! Сам догадывайся, что же у тебя на уме! Противно тебе? Приятно тебе? Или вообще плевать? Скорей всего, последнее, – Родион затих, ожидая, пока мимо них пройдет семья с ребенком. – Тогда зачем было всё продолжать? Одно слово, одно лишь слово – и я бы не тревожил тебя, оставил в покое. А так… Получите месяцы депрессии в подарок. Блин!.. Родион ударил кулаком воздух, развернулся и зашагал прочь от Егора. - Родя, подожди! – Егор побежал за ним и схватил за плечо. - Мы не договорили! - О чем?! Не переживай, ты не виноват. Дурень тут я. Не хочу, чтобы ты себя винил. - Родь, ты в корне неправ. Послушай меня! - Отстань, а? - Родя дернул плечом. Но не успел пройти он и нескольких шагов, как нога подвернулась. Родион поскользнулся, не заметив слоя льда под припорошенным снегом, и упал, нелепо распластавшись на дороге. - Ауч!.. - Ты в порядке? – подоспевший Егор попытался ему помочь подняться. - Не трогай меня! Да что же за день такой?! - Я тебе помочь пытаюсь! - Не надо мне твоей помощи, - огрызнулся Родион, уже сидя. - Ну как хочешь. Может, хоть сейчас мозги стали на место, и ты выслушаешь меня. - Зато у тебя мозги всегда по полочкам разложены. Ты ж у нас такой гордый, такой правильный. Прям мистер заоблачность. - Родя, хватит! - Егор боялся, что еще мгновение – и сам вспылит. - Такой неприступный… - Да пошел ты к черту! Лучше б тебя никогда не было! – сорвавшись, проорал Егор. - Прекрасно! Именно этих слов я и ждал. Наконец-то ты снизошел до правды! – желчно рассмеялся Родион. Егор стиснул зубы и со злостью шаркнул носком ботинка, осыпав Родиона крошками снега. - Придурок! – Родион дернул рукой, тыча средним пальцем. У Егора перехватило дыхание. Он порывался что-то сказануть, но слова застряли в горле. На этот раз уже он резко развернулся и не оборачиваясь зашагал прочь, ощущая на себе прожигающий ненавистью взгляд Родиона. *** На столике перед диваном в гостиной лежало несколько толстых тетрадей. Егор отодвинул конспекты в сторону и поставил ноутбук. Нажав на кнопку запуска, он откинулся на спинку дивана и закрыл глаза. Перед глазами опять всплыло перекошенное от злости лицо Родиона. Сколько же раз за эти два дня Егор корил себя за вспышку гнева! «Надо было сдержаться, поговорить с ним, успокоить. А что сделал я?! Поссорился, а потом еще и послал. Какой же я кретин...» Егор обхватил голову руками. Сердце больно сжалось. Душу словно взболтали, и на поверхность поднялся горький осадок. Егор свернул электронный учебник по экономике и открыл папку «Foto_школа». Вот они, фотографии со школьной поездки; после окончания десятого класса, в июне, классрук решила собрать всех своих «деток» в лес на шашлыки. Егор щелкнул на один из снимков. Он с Родионом. Оба лучисто улыбаются, обхватив друг друга за плечи. «Неужели я был настолько счастлив?» Егор увеличил изображение, и теперь на него из экрана смотрел только Родька. Прищуренные карие глаза. Широкая улыбка. Растрепанные каштановые волосы. Егор коснулся кончиками пальцев экрана и провел по щеке Роди. В сердце защемило. Он вздохнул и горьковато усмехнулся про себя. «А ведь даже теперь я позволяю себе эгоистично утверждать, что Родя меня действительно любил. Но отдал ли я хоть капельку того тепла, что он подарил мне? Ничуть. Родя ясно дал это понять: "Да разве ты когда-нибудь мне что-то говорил?!" И вправду. Я трусливо сбежал. Закрыл двери, оставив за ними проблемные вопросы. И поступаю я так не первый раз». Егор припомнил девятый класс. Тогда он пожинал плоды своей подростковой заносчивости. Однажды он весьма едко отозвался о Мишке Омнинове, шестерке в местной банде. Они были на ножах всю среднюю школу, этакое противостояние незнамо из-за чего умника-гордеца и недалекого красавца-качка. Но в тот раз Егор явно перегнул палку в саркастичной шутке, а парень в отместку устроил Егору встречу за забором школы. Нет, он не привел своих дружков. При немалом росте и силе Омнинов и сам мог отделать Егора так, что остроумцу долгое время будет не до шуток. - При такой силе еще бы мозги, - подначивал Егор, стирая с разбитой губы кровь. За что и получил под дых. - Эй-эй, хватит! Все еще в полусогнутом после удара положении, держась за живот, Егор обернулся посмотреть на источник крика. К ним бежала Арина Корифейнова, одноклассница Омнинова. - Чего тебе, Арина? – огрызнулся Омнинов. - Думаю, ему уже достаточно, - твердо промолвила Корифейнова. - Ла-а-дно, - недовольно протянул Омнинов и обратился к Егору: – Ну и хрен с тобой. А то нечаянно отобью мозги, что ж тогда у тебя останется? – Омнинов самодовольно оскалился. - Кто бы говорил, - прохрипел Егор. - Егор, хватит! Брейк! – вскричала девушка, заметив, что Омнинов сжимает кулаки. - Ну бывай. Слабак, - прошипел Омнинов. - Дебил, - сквозь зубы процедил Егор, проводя противника ненавистным взглядом. Корифейнова в это время рылась в сумке. - И зачем ты вмешалась? Это мои проблемы, - заговорил Егор, как только Омнинов скрылся за поворотом. - Просто не хотела, чтобы симпатичного мне парня избили. Вот, держи! – девушка улыбнулась и протянула ему платок. - А? Что? – недоумевал Егор. - Приложи. У тебя кровь. - Нет, перед этим. - Симпатичный? Ну… Как сказать… - Арина покраснела и опустила глаза. – Ты мне нравишься. Наверное, сейчас не самый удачный момент говорить такое… Но, может, будем встречаться? Егор от удивления остолбенел. Он приоткрыл рот, но слова застряли в горле. Наконец он опомнился и, запинаясь, ответил: - Я.. я подумаю. Егор поднял с земли сумку и заковылял домой. Раздумья много времени не заняли. Арина его действительно заинтересовала. С копной непослушных рыже-русых волос, перевязанных атласной лентой, с зелеными глазами, тонкими губами, накрашенными неброской помадой, она все же не попадала в перечень всеми признанных школьных красавиц. Притягивали же внимание ее решительность и непреклонность. Обычно тихая добрая девочка, она в случае попрания справедливости поднималась на защиту оскорбленных, будь то насмешка над толстой одноклассницей или ошибочно заниженная оценка соседа по парте. Если Арина Корифейнова была полностью уверена в своей правоте, она давала отпор даже учителям, при этом никогда не скатываясь до позорного ябедничества. Егор не мог не быть очарован столь своенравной особой, тем более после ее же признания. Так что уже на следующий день они вместе возвращались домой после школы. Свидания, букеты цветов, поцелуи, прогулки в обнимку – все было для Егора новой, непознанной стороной жизни. Порой хотелось сгореть со стыда, но Арине удавалось ненавязчиво сглаживать щепетильные ситуации. Егор всегда считал себя человеком с высокими моральными убеждениями, но очень скоро его захлестнуло желание познать женское тело. Нежное тело, соблазнительные маленькие груди. Он осторожно водил рукой вдоль бедер, чувствуя кончиками пальцев бархатистость ее кожи. Невероятное чувство обладания. Но все-таки близость физическая не ознаменовала близость духовную. Не хватало самого главного. Егор не подпускал Арину к своему сердцу. Хотел, пытался, но не смог. Словно срабатывала сигнализация, когда кто-то подбирался слишком близко к его внутреннему миру. Вскоре Егора стали тяготить их отношения. Ему надоел властный характер Арины, любопытство к ней иссякло. Ему стало скучно во время свиданий, через силу отвечал на ее звонки и натягивал улыбку при встрече; начал засиживаться в библиотеке, только бы не идти домой вместе. Арина заметила возникший между ними холодок, пробовала выяснить, что не так. Но Егор ничего не смог объяснить. Никогда еще Егор так не радовался контрольным и чуть ли не восхвалял систему образования за экзамены в девятом классе. Теперь можно было погрузиться в учебу и без зазрения совести отменить прогулки с Ариной. В то время дела у фирмы, в которой работал отец, шли не слишком обнадеживающе. Егор замечал, как с каждым днем отец приходил домой всё раздраженнее. Однажды позвонила мамина сестра, жившая в райцентре, и радостно возвестила, что наконец-то переехала в новую квартиру. Получалось, что дом покойного деда остается пустовать. Посовещавшись, родители решили переезжать. Егор не возражал. Прощай, ненавистный городок! После церемонии вручения аттестатов Егор сообщил Арине, что переезжает, на что она произнесла бесцветным голосом: «Понятно. Удачи тебе»… Егор стиснул пальцами виски и мучительно поморщился. «Какая же я скотина. Бесхребетный трус. Возомнил себя птицей высокого полета? Боялся выяснения отношений, да? Но, если честно себе признаться, я же не любил ее. Так, интересовался. Каким же ты стал рассудительным, Егор Калинин. Всё поддал анализу, разложил по полочкам. Раньше надо было, раньше». Несколько месяцев назад Егор чрезвычайно удивился, заметив знакомое лицо в центральном корпусе университета. Оказалось, что Арина тоже туда поступила, только на юридический факультет. Немного поговорили. Как старые добрые друзья. Никакой неловкости, никаких сожалений. А вот с Родионом получилось прямо противоположно. Поступив в новую школу, Егор не планировал заводить отношения с кем-либо и даже в бреду предположить не мог, что заинтересуется парнем. «Почему я согласился встречаться с Родей? Только из интереса? Или меня действительно к нему тянуло?» Егор вспомнил признание Роди, мелькнувший страх в глазах, когда он отрицал свою причастность к валентинке. «Точно, именно в тот момент мне захотелось обнять его, успокоить, прижать к себе и не отпускать. Один порыв – и я понял, что всё в порядке. Родя тот, кто мне нужен». Родион не навязывался. Егор иногда чувствовал себя неловко, не зная, что делать, ведь знакомый цветочно-конфетный сценарий в этом случае терял смысл. Егора, к собственному удивлению, вовсе не волновало, что его партнер того же пола. Рядом с Родионом уютно. Уютно разговаривать, уютно молчать. Можно вести себя непринужденно, а не надевать очередную маску. От одних только поцелуев Егор чувствовал себя запредельно счастливым. Сердце переполняло тепло, от которого становилось тревожно: вот-вот оно перельется и неудержимым потоком поглотит его, утопит под толщей чувств. «Чего же я боялся на самом деле? Того, что Родя беспрепятственно станет для меня всем? Сотрет предупредительную черту, приблизится слишком близко?». Позапрошлым летом Егор ездил к дяде Аркадию, папиному брату, успешному бизнесмену. Дядя добился своего высокого положения сам, преодолевая тяготы жизни: после того, как провалил вступительные экзамены в институт, работал на стройке, но это только укрепило в нем уверенность не отступать и твердо идти к своей цели. «Упорство и труд всё перетрут» было дядиным кредо. Егор загорелся идеей добиться чего-то стоящего в жизни. Первая ступенька – закончить престижный вуз. Егор твердо решил взять поставленную высоту. Записался на курсы, зарылся в учебники. Это он умел: сконцентрироваться и отодвинуть всё лишнее, бередящее душу. Неразрешенные вопросы раздражали. Егор не мог разобраться в себе, подсознательно начал избегать Родиона. «Я опять убежал. Выбрал самый легкий путь. Намеренно не пришел в кафе, пустив ситуацию на самотек». Иллюзии молодости разбиваются об острые скалы реальности. Поступление в известный университет вовсе не гарантирует безоблачного будущего. Вокруг Егора сновал непрерывный поток разных студентов, умнее его, глупее, каждый со своими амбициями и жизненными установками или их отсутствием. Егор был всего лишь одним из многих, затерянной частичкой в водовороте таких же элементов. Егор осознал, что ничего-то в нем особенного нет. Он такой же, как все. И чем поможет ум, когда пропала уверенность в себе? «Я до боли в груди ощутил, как мне не хватает тепла. Душевной беседы, объятий. Я вспомнил Родю. Его улыбку. Его смех. Его нахмуренные брови, когда он искал затерянный минус в математическом уравнении. Его поцелуи... Я впервые захотел большего». Последние месяцы Егор бредил Родей, стоило закрыть глаза. Образ Роди поддерживал его, пробуждал призабытое чувство покоя. Лелеемые, воспоминания были словно угольки под слоем пепла: стоит подуть – и разгорится пламя. Егор несколько раз порывался написать Родиону в соцсети. Но каждый раз что-то останавливало его. Егор с досадой думал: что он Роде напишет? Банальное "Привет. Как дела?" Приехав домой, Егор несколько раз набирал его номер, но не решался нажать на кнопку вызова. Когда Егор увидел Родю на заснеженной парковой аллее, от радости у него перехватило дыхание. Удивительным образом линии их жизни вновь пересеклись - и тут же затянулись в удушающий узел. Всё рухнуло, призрачные надежды рассыпались на куски. Поздно спохватился. Прежнего не вернуть. «Почему я так поздно понял, что мне без Роди плохо?» По телу пробежался холодок, ледяными коготками царапая сердце. Егор прижал руки к груди, но это не помогло согреться. «Извиниться, – Егор засуетился в поисках мобильного телефона. – Мне надо хотя бы извиниться». - Егор, скорее включи телевизор! – взволновано закричала вбежавшая в комнату мама. - Какой канал? – апатично спросил Егор, доставая пульт из-под подушки. - Местный! Восьмой! - "... прямой репортаж с места события". Через несколько секунд появилось изображение. Журналистка стояла на фоне знакомого здания, оцепленного полицией. - "Уже почти два часа преступник держит в заложниках восьмерых человек в торговом центре. Он закрылся в отделе электроники на третьем этаже и угрожает подорвать бомбу. Требования преступника…" Слова журналистки заглушили восклицания матери: - О Господи, что же такое творится! Ира в истерике: Алла с Мариной как раз собирались зайти в тот магазин, и уже второй час она не может до них дозвониться. Боже, только бы всё было хорошо. И почему Алле в ее положении не сидится на месте? Егор, я поеду успокаивать сестру! – крикнула она уже с порога, на ходу застегивая пальто. - Угу, - выдавил Егор. До него, поглощенного своими тоскливыми мыслями, только сейчас дошли мамины слова. «Надеюсь, Алла, как всегда, просто отключила звук и не слышит мобильник из сумки». Егор уселся перед телевизором обратно, ждать новых сообщений. Не прошло и двадцати минут, как какой-то сериал прервали на прямое включение. - "Кто-то спускается по лестнице! Неужели преступник начал отпускать заложников?" Несколько человек подошли к внутренним раздвижным дверям. Но вперед двинулись только двое: женщина и ребенок. Камера приблизила изображение. «Алла и Маринка! Слава всем святым, они в порядке». Егор с облегчением вздохнул. Но тут камера сфокусировала изображение на двух фигурах позади. Один из них, парень лет двадцати, размахивал руками, объясняя, что дальше он не может идти. А второй… Егор резко вскочил с дивана и стал нервно расхаживать взад-вперед по комнате. Исступленно разбросав подушки, он рванул в веранду. Чертыхаясь, натянул-таки ботинки, схватил куртку и выскочил на улицу, едва не забыв запереть дверь. Телевизор так и остался вещать в пустой комнате. Егор со злостью пинал грязные куски снега в ожидании автобуса. Он уже отошел от остановки на десяток метров, намереваясь идти в центр города пешком, но, к счастью, подъехала маршрутка. - Что ж такое творится-то! – возмущалась пенсионерка позади него. – Уже и в нашем городе невинных людей стали захватывать. - Сплошное беззаконие. На улицу страшно выходить, - соглашалась ее собеседница. Здание торгового центра было оцеплено. За преграждающей лентой толпились журналисты и любопытствующие. Егор заметил тетю Иру и направился к ней. Она обнимала заплаканную Маринку: - Успокойся, милая. Всё хорошо. Сейчас заберем Аллу и поедем домой. - Маринка, не плачь. Все уже позади, - Егор поправил ей шапочку и кивнул тете. - А вот и твоя сестра. Сейчас поедем домой. Со стороны, где стояла машина скорой помощи, к ним шли Алла с мужем, поддерживающим ее за талию, и мама, руками расталкивающая прилипчивых журналистов. - С Аллой и ребеночком всё в порядке, - сообщила мужчина. - Мне просто плохо стало, - слабо промолвила Алла. - Естественно, такой стресс. Слава богу, а то мы с Мариной испереживались совсем, - облегченно выдохнула тетя. - Сынок, а ты что здесь делаешь? – удивилась мама, заметив Егора. - Там.. Там Родя.