(Не совсем) руководство Генри по супергероизму.

Генри, спотыкаясь, вошел в Пещеру пятнадцать минут спустя, и его сразу же подхватили Джаспер и Шарлотта. — Что там произошло?! — воскликнули они в унисон, игнорируя выражение полного удивления на лице своего друга. — Ч-что… откуда ты знаешь, что произошло что-то странное? — спросил он, прижимая пальцы к виску от дискомфорта и почти падая на диван. Шарлотта протянула Генри бутылку gatorade, в то время как Джаспер сел рядом с ним. — Это по всему Интернету — объяснила Шарлотта, пока подросток выпивал весь литр меньше чем за минуту. Упомянутый блондин мог бы поперхнуться, но он был слишком измотан для этого. Так что его глаза просто выпучились, как будто хотели выскочить из орбит. — Что?! — Да, Пайпер выложила интервью сразу после того, как ты ушел; у него уже набралось около 20 000 просмотров — сказал Джаспер, доставая свой телефон и переходя на ближайшую страницу safari. — Мы с Шарлоттой держали пари, попадет ли он в список самых трендовых или нет. Девушка с шоколадной кожей дала Джасперу подзатыльник, прежде чем вручить Генри ведерко с куриными наггетсами. — Джаспер имел в виду: Генри, ты в порядке? Что случилось, не хочешь ли ты объяснить то, что не запечатлела камера? Генри проглотил кусочек курицы, прежде чем одарить своих друзей растерянным взглядом. — Что вы имеете в виду, камера этого не засняла? Дерево упало прямо передо мной! Шарлотта сжала губы в тонкую линию. — Ну да, технически это должно было передать это, но этого не произошло. Генри приподнял бровь. — Что? Это невозможно. — Мы замедляли съемку кадр за кадром. Нет ничего, что показывало бы падение дерева. Это просто как мгновение до и после — Шарлотта невозмутимо включила видео на своем планшете и показала Генри два кадра. Подросток в замешательстве прищурился, рассматривая изображения; Джаспер стащил кусок курицы из его ведерка. — Это не имеет смысла! — Воскликнул Генри, выхватывая планшет у Шарлотты и переключаясь между двумя изображениями — Поскольку все, кроме меня и дерева, замедлилось почти до полной остановки, не должно ли на этом первом кадре быть падение дерева? Брови Шарлотты нахмурились, и она обхватила голову руками в крайнем смущении. — Хорошо, во-первых, я просто собираюсь проигнорировать ваше полное непонимание того, как работают камеры, а во-вторых… Я не думаю, что мир замедлился. Генри проглотил еще один куриный наггетс, прежде чем повернуться к подруге. — Что ты имеешь в виду? Джаспер и Шарлотта обменялись взглядом, который последний подросток в комнате мог расценить только как беспокойство, прежде чем Швоз ворвался в комнату. — Отлично, ты вернулся! Вы уже рассказал Генри о его суперскорости? Раздались стоны Джаспера и Шарлотты, когда они в гневе повернулись к гению. — Ну, теперь да! — воскликнул Джаспер. Единственным ответом Генри были потрясенно вытаращенные глаза. — Моя что? — закричал он, попытавшись встать, но преуспел только в том, что упал обратно на диван, поскольку его ноги были похожи на две макаронины. Швоз немного постучал по своему планшету, прежде чем передать результаты своих лабораторных исследований Генри, который выхватил его из рук и пролистал их. «Диагноз: Суперскорость» было написано прямо на нем крупными буквами, что выглядело бы комично буквально в любой другой ситуации. Генри целую минуту смотрел на эти слова, переваривая их значение, прежде чем снова поднять взгляд на троих других в комнате, которые смотрели на него со смесью беспокойства и страха. — Что…почему у меня суперскорость? — спросил он немного надтреснутым голосом. — Гипермобильность в ее истинном определении — это на самом деле просто недоразвитая форма суперскорости — начал Швоз, забирая планшет у Генри. — Получение просто повышенной скорости рефлексов само по себе является очень сложным процессом и требует специалистов. Когда мы нанимали Шваббита и Коштеллу, мы думали, что они знают, что делают. Очевидно, они не знали. Пустая трата 200 долларов… — проворчал гений. Генри просто разинул рот на минуту, Шарлотта и Джаспер подумали, что у него, возможно, был шок. Блондин продолжал пялиться на Швоза, пока Джаспер отчаянно не замахал рукой у него перед лицом, затем покачал головой. — П-подожди, подожди: так как моя гипермобильность превратилась в суперскорость?! — спросил он. Швоз пожал плечами. — Половое созревание — ответил он прямо — Шваббит и Коштелла должны были добавить фермент в смесь ядов, чтобы силы и гормоны, вызванные половым созреванием, не смешивались друг с другом, но, похоже, они этого не сделали. Генри застонал, потирая лицо руками, и откинулся на спинку дивана. Он был измотан, голоден, обезвожен и чувствовал себя дерьмово, и все из-за какой-то формы…ну… — То есть ты хочешь сказать, что все эти вещи, происходящие со мной, — это своего рода сверхпубертатный период? — пожаловался Генри. Шарлотта пожала плечами. — Более или менее — фыркнула она. Генри снова застонал, все еще прикрывая глаза руками. — Отлично. Ты знаешь, большинству подростков приходится пережить только одно смущающее изменение в подростковом возрасте. — Большинство подростков также не борются с преступностью на ежедневной основе — ответила Шарлотта, принося блондину еще один напиток. Генри неохотно принял бутылку и, чтобы скрыть недовольство, сделал большой глоток. Он думал, пока пил. Суперскорость. Он развивал суперскорость. Как суперскорость гребаного ежа Соника. Это было просто здорово. — Значит, на видео не было запечатлено падение дерева не потому, что весь мир двигался медленнее, а потому, что Генри двигался быстрее? — уточнил Джаспер, отрываясь от сообщения на своем телефоне. Шарлотта кивнула. — В этом есть смысл. И из-за того, что ты двигался так быстро — она повернулась к Генри на середине предложения, — остальной мир, казалось, просто остановился. Генри нахмурил брови и тяжело опустился на стол перед собой. Он немного поиграл с полупустой бутылкой воды. — Но все вокруг меня было еще медленнее, чем в первый раз. На добрых полпроцента… — Это ожидаемо. Ты, вероятно, не раскроешь свой полный потенциал до следующего месяца — сказал Швоз. Генри поднял бровь, глядя на гения. — Это займет так много времени? — спросил он, Шарлотта кивнула, садясь рядом со своим другом. — «Суперпубертатный период», как ты это назвал, работает примерно так же, как у остальных развивающихся супердетей. Это не займет много времени. Поэтому мы думаем, что худшей частью этого месяца будут первые полторы недели. После этого все должно утихнуть. Генри в замешательстве уставился на подростка с кожей цвета колы. Через несколько секунд она прервала зрительный контакт и принялась стучать по своему планшету, в то время как Джаспер украл еще один куриный наггетс. — И… откуда вы, ребята, это знаете? — спросил Генри. Швоз поковырял заусеницу. — Когда Рэя поразило изобретение его отца, ему было всего восемь. До того, как он достиг половой зрелости, неуязвимым было только его тело снаружи. Он все еще мог отравиться вещами, которые проглатывал — объяснил гений; у троих подростков расширились глаза — даже Шарлотта этого не знала. — Только в период полового созревания его молекулярная плотность превратилась в настоящую неуязвимость. Вот почему сегодня он может вдыхать яд и не быть осторожным с ними. Генри отправил в рот еще один кусочек курицы, глубоко задумавшись. Хорошо, что этот скачок напряжения продлится всего около месяца… Но с другой стороны, ему придется пережить все, через что ему придется пройти в следующие четыре недели, независимо от того, насколько это будет трудно. — Есть ли какой-нибудь способ сделать симптомы…менее острыми? — спросил он, не думая, что сможет справиться с чувством голода в течение следующего месяца. Он даже не хотел знать о других побочных эффектах. Швоз покачал головой еще до того, как Генри закончил предложение. — Только Рэй может знать, можем ли мы что-то сделать — объяснил он — Мы не можем дать тебе лекарства или успокоительные, чтобы остановить побочные эффекты — это никогда не позволило бы обрести контроль над своими способностями. Ты почти теряешь сознание каждый раз, когда активируется сверхскорость, верно? Генри кивнул, как будто ему только что задали обычный, не меняющий жизнь вопрос. Швоз сделал движение рукой, которое говорило: «Ты только что доказал мою точку зрения». — Если бы мы достали вам какое—нибудь лекарство — если бы оно существовало, — это происходило бы каждый раз, когда вы прибегали к нему. Тебе нужно набраться выносливости. Генри застонал, закатив глаза. — Тогда давай позвоним Рэю и вернем его сюда, чтобы он мог хотя бы немного снять нагрузку с моих плеч! Я не думаю, что смогу справиться с этим и одновременно бороться с преступностью в одиночку … Он был встречен возгласами «нет!» как от Швоза, так и от Джаспера. Блондин удивленно повернулся к своему другу. — Извини, Генри, но у Рэя не было настоящего отпуска больше двух лет — воскликнул Джаспер, слегка обеспокоенный здоровьем своего образца для подражания — Ему нужно отдохнуть в течение двух недель, и не меньше. — Да, и на случай, если ты не помнишь, именно я должен был отвезти его в аэропорт и убедиться, что он сел на самолет! — сказал Швоз — Он и так отказывается оставлять Холмогорск, чудо, что он еще не выпрыгнул из самолета! Тут вмешалась Шарлотта, защищая Генри. — Но именно такие ситуации, как эта, в первую очередь заставляют Рэя беспокоиться о том, чтобы уехать из города! Все это абсолютно логичные страхи, как мы можем судить, — подчеркнула она, указывая на Генри, — и он имеет право знать об этом, особенно если он единственный, кто может нам помочь. Генри одобрительно кивнул, а Швоз и Джаспер заворчали, поняв, к чему клонит девушка. Шарлотта подождала, пока эти двое перестанут жаловаться, прежде чем вытащить свой сотовый. — Я позвоню Рэю, хорошо? Кто не согласен? Джаспер и Швоз одновременно подняли руки. Шарлотта вздохнула. — Кто-нибудь собирается попытаться остановить меня? — спросила она, в ее голосе появились опасные нотки. Оба ее противника неохотно опустили руки. Шарлотта раздраженно фыркнула. — Хорошо — затем она поднесла телефон к уху и подождала, пока Рэй возьмет трубку. … и продолжала ждать. И ждать. Она набрала еще раз. И продолжала ждать. … и подождала еще немного. И только после своего пятого неудачного звонка она наконец отключила его в приступе раздражения. — Хорошо, почему он не берет трубку? Джаспер моргнул. — О, потому что мы выбрали для него место отдыха, где нет доступа ни к Интернету, ни к сотовой связи — объяснил он бодрым тоном, не соединив точки. Лица, которыми Шарлотта и Генри одарили оставшихся двоих в комнате, были почти идентичными взглядами типа «вы, черт возьми, серьезно». Шарлотта на минуту запнулась, прежде чем ущипнуть себя за переносицу. — И зачем вам это делать? — спросила она, пытаясь сохранять спокойствие. — Потому что мы не хотели соблазнять его просматривать новостное приложение или звонить нам каждые пять минут — прямо ответил Швоз — Он бы слишком остро отреагировал и отменил все это, если бы в парке произошло хотя бы ограбление. Шарлотта и Генри продолжали подпитывать свой гнев, но первая в конце концов вздохнула. Мыслительный процесс Джаспера и Швоза не должен был доставлять им неудобств. Они не могли предсказать эту ситуацию так же, как Рэй не мог предсказать, что Генри будет тем, кого он нанял три года назад. Они просто работали головой, чтобы убедиться, что Рэй получил столь необходимый отдых. — Я думаю, мы не можем злиться на вас… но это не значит, что мы не будем напоминать вам об этом все время. Генри и Шарлотта обменялись взглядами, прежде чем снова повернуться к Джасперу и Швозу с одинаковыми коварными ухмылками. — Хотя Рэй будет в бешенстве. Они получили некоторое удовлетворение, наблюдая, как кровь отхлынула от их лиц. — М-может быть, мы могли бы…написать ему письмо — пискнул Швоз — Вероятно, он не получит его вовремя, но, по крайней мере, мы сможем сказать, что пытались сообщить. Наступило молчание, пока четверо в комнате вспоминали и переваривали только что произошедший разговор. Его прервало урчание в животе Генри. — …Я займусь этим письмом — сказал Швоз, оборачиваясь в поисках бумаги и ручки. — А я, — протянул Генри, медленно вставая, — займусь этой едой — сказал он, прежде чем направиться к автонакеру. Шарлотта и Джаспер обменялись понимающими взглядами. Генри использовал юмор и отрицание, чтобы справиться со своими проблемами. Он минимизировал ситуацию, чтобы перестать думать о ней всерьез, и теперь, когда появилась известная информация, привычки завладели его поведением, как призрак, обладающий телом, которое ему не принадлежало.