Ставки на любовь

Ночь перед финальным и самым главным этапом грантового конкурса прошла напряженно. Я то и дело проваливалась в сон, засыпая под томное и размеренное дыхание лежащего рядом преподавателя, чья рука по-собственнически обнимала меня всю ночь.Однако из-за жуткого волнения просыпалась я не реже, постоянно проверяя время на телефоне, мысленно боясь опоздать к началу конкурса. К счастью, кошмары больше не мучали, но на замену им пришли навязчивые мысли о возможном проигрыше и неудачном выступлении на завтрашнем мероприятии. Встать в 5 утра не составило труда. Я просто напросто не спала и как бы не пыталась зажмуриться, солнце предательски просачивалось сквозь тонкие шторы, отнимая у меня последнюю надежду на качественный сон. Как только время на телефоне показало 5:10, я, как можно аккуратнее высвободилась из хватки Попова, выныривая из-под его тяжелой мужской руки. Мне не хотелось его будить, судя по тому, что я до сих пор не осознавала, что произошло с нами за последние два дня. Я оттягивала серьезный разговор об этом как можно дольше, уговаривая собственную совесть, что обдумаю все после гранта, но как бы я себя не обманывала, в конечном итоге, мне придется вернуться к этой теме. НАМ придется вернуться к этой теме. Украдкой проскользнув в ванную, я нехотя посмотрела на себя в зеркало. Как и ожидалось, последствия бессонной ночи отчаянно красовались у меня на лице: неестественная бледность в купе с темными кругами под глазами делали мой образ похожим на «хэллоуинский». В нос врезался аромат геля для душа и чего-то «особенного». Любой, кто бы сейчас зашел в эту ванную, сказал, что здесь пахнет «сексом». Смесь из смущения и доли разочарования мигом отразилась на моем лице, придав ему еще больше усталости. Взглянув на душевую кабину, невозможно было не представить вчерашний вечер и то, как он закончился. Я совсем не так представляла себе утро перед финалом такого важного для меня конкурса. Сотни раз я прокручивала у себя в голове этот момент, представляя, как буду в волнении собираться, надевая при этом любимое новое платье. Вместо этого мои мысли плыли в совершенно другом направлении. Казалось, что в голове образовался самый настоящий ком из сомнений, обид, разочарований, который, на первый взгляд, невозможно было распутать. Я собрала волосы, нанесла макияж, мысленно подготовив себя к тому, что он не скроет и малую часть усталости, которая накопилась за все эти дни. Прежде чем выйти из ванной, я прислушалась — в комнате стояла тишина, которая, честно признаться, успокаивала и давала надежду на то, что преподаватель до сих пор крепко спит. Я выглянула из-за двери, и, когда мои догадки подтвердились, быстро, но со спокойной душой, переоделась в приготовленную заранее одежду. Мой взгляд еще раз упал на распластавшегося на кровати преподавателя. Где-то глубоко внутри что-то защемило, но я тут же выбросила подобные мысли из подсознания, стараясь настроить себя на предстоящее выступление. Попов тоже будет там, поэтому встречи избежать было невозможно, однако по каким-то выдуманным причинам я все равно старалась сделать так, чтобы мы не пересеклись. Утреннего разговора или его пытливого взгляда после вчерашних событий я бы точно не выдержала. Закрыв за собой дверь, я не спеша отправилась в университет, в котором сегодня состоится последнее заключительное выступление всех финалистов. В голову тут же врезались слова Арсения Сергеевича. «Получи новый опыт, но держи в голове, что проигрыш — это не конец света. В таких конкурсах очень много черноты» От воспоминаний хриплого голоса преподавателя по телу невольно пробежали мурашки. Меня по-настоящему захватил азарт. Выиграть, зная, что в жюри могут быть подставные судьи, было бы действительно почетно. Я ухмыльнулась собственным мыслям, чувствуя, как ко мне постепенно приходит уверенность. Я сделаю это. —————————————————————————————————————————————————————————————————————————————— Свет софит бил в глаза, заставляя зажмуриться. В ходе независимой жеребьевки выяснилось, что я выступаю под последним номером, а это означало, что у меня было чуть больше времени на то, чтобы прийти в себя и успокоиться перед началом. Я аккуратно выглянула из-за кулис, ненароком ища глазами фигуру преподавателя. Пробегая взглядом по рядам, я нервно выдохнула, то ли от разочарования, то ли от неприятного колющего чувства страха. Безусловно, встреча с Поповым перед выступлением повлияло бы на мой настрой не самым лучшим образом, однако осознание того, что его нет в зале, хотя он является моим официальным представителем от университета, жутко напрягало и отчасти нервировало. — Вы потрясающе выглядите. — Внезапно прозвучал голос над моим ухом, заставляя замереть от неожиданности. Передо мной словно из-под земли возник уже знакомый мне со вчерашнего вечера брюнет. — Николай Семенович, — выдавила из себя улыбку я, чувствуя, как волна напряжения вновь приливает с новой силой. — Здравствуйте! Я нервно сглотнула, крепче прижав к себе распечатанную копию доклада, словно боясь, что ее может украсть мой новый знакомый. Несмотря на то, что мужчина не давал ни единого повода относиться к нему с подозрением, лишь один его взгляд заставлял меня съежиться, мечтая спрятаться в укрытие. В память тут же врезалось его вчерашнее вторжение в номер, настойчивые стуки и громкие ругательства. Николай явно перебрал с алкоголем вчера, и, по неизвестной мне причине, что-то явно хотел от преподавателя. «Он знает, что я здесь. Он видел, как я захожу в комнату. Но если Федотов поймет, что мы живем в одном номере…это может повлиять на твою победу в гранте». Голос преподавателя ярким пламенем вспыхнул в моем подсознании. Между этими двумя явно чувствовалась вражда. Вопросов в моей голове возникало все больше, и от осознания того, что Федотов один, вопреки остальным членам комиссии, мог лишить меня победы в связи с их ссорой с Поповым, у меня перехватило дыхание. — Уверен, что вы справитесь и покорите нас всех своим докладом. — Хищно улыбнулся математик, поправляя узел галстука. Я нервно улыбнулась, заставив себя кивнуть. — Что ж, тогда удачи, Дарья. — Бросил он напоследок и удалился за кулисами. Теперь она мне точно пригодится — подумала я, перебирая бумаги в руках. Время ожидания пролетело незаметно. Внутри меня сидела тайная надежда на то, что преподаватель все же явится в зону подготовки, чтобы дать мне последнее напутственное слово. Это был не только мой проект. Вклад Попова в написание этой статьи трудно было переоценить. Он являлся полноправным составителем и автором работы, поэтому обида за то, что на финальном этапе я осталась одна, неприятно кольнула где-то меж ребер. Встречи с ним я одинаково сильно ждала и боялась. До выхода на сцену оставались считанные минуты. В горле постоянно образовывался ком, ладони потели, а ноги предательски дрожали. Я закрыла глаза и выдохнула. Мгновение, и я с трудом осознала, что представляю жюри заключительную часть работы. — Как в свое время сказал Дуглас Норт, — я сделала паузу, с непоколебимой уверенностью всматриваясь в лицо каждого члена комиссии, — Единственный ключ к экономической эффективности — это построение человеческого взаимодействия, которое стимулировало бы производственную деятельность. Краем глаза я заметила, как большинство членов жюри что-то отметили в своих блокнотах, но меня это ничуть не напрягло, поэтому я продолжила. — Институты являются стимулирующими общественными образованиями, поэтому нам необходимо знать, «как они работают» и почему они работают «неэффективно». Именно теория игр внесла заметный вклад в объяснение процессов создания институтов и анализ их влияния на эффективность экономики и потому является стратегическим инструмент в принятии экономических решений. У меня все, спасибо. — Сказала я на последнем дыхании, морально готовясь к вопросам. Многие члены комиссии начали тут же перешептываться, но лишь один смотрел мне прямо в глаза. Николай довольно улыбался и смотрел на меня с оттенком гордости, как будто я являлась его студенткой, и это был наш с ним совместный проект. Я стойко выдержала его настойчивый взгляд, который стал более пристальным и напоминал неприкрытый флирт. Я постаралась выбросить из головы все эти противные мысли, которые вызывали лишь табун мурашек по коже и переключилась на остальных членов комиссии. — Ваша работа действительно впечатляет, Дарья Сергеевна. — Сказал пожилой мужчина, по-доброму улыбаясь мне и пролистывая при этом свои записи, сделанные во время моего выступления. В отличие от предыдущего, от его взгляда мне не хотелось прятаться, поэтому я сдержанно улыбнулась в ответ, слегка кивнув в знак благодарности. — Однако у нас возникло к Вам пара вопросов. — Поддержала своего коллегу женщина средних лет. — С радостью на них отвечу. — Уверенно произнесла я, чуть выше поднимая подбородок. — Нас всех заинтересовали выводы в отношении проблем сотрудничества и координации между людьми, вытекающие из «дилеммы заключенных». В своем докладе Вы упомянули, что они отражают статическую природу анализа. — Все верно. — Ни секунды не раздумывая, ответила я. — Речь идет об «одноразовой игре» в условиях «дилеммы заключенных». Иными словами, если «дилемма заключенных» играется один раз, то доминирующей и, пожалуй, единственной стратегией для игроков является отказ от сотрудничества, и они тем самым теряют возможность достичь тех результатов, которые повышали бы их совокупное благосостояние. Но отказ от сотрудничества не обязательно является доминирующей стратегией, когда ситуация повторяется снова и снова подобно многим коллективным действиям. — Получается для максимизации личной выгоды индивиды стремятся сотрудничать только при условии «повторяющегося» характере игры»? — Уточнила профессор, поправляя очки. — Да, именно так. Но в добавлении к этому я бы отметила важность количества участников игры. Подобный исход событий возможен лишь тогда, когда их число относительно невелико. Члены комиссии снова принялись тихо перешептываться, заставляя меня нервно сглотнуть. Я стояла на огромной сцене одна, держа в руках пульт, с помощью которого «управляла» презентацией и листки бумаги со статьей. В глаза продолжали светить софиты, к яркости которых я уже привыкла. Зал был полон. Я слышала чьи-то перешептывания, шелест брошюр, но весь зрительный зал был для меня тьмой. Невозможно было разобрать ни единой фигуры в этой темноте, лишь просвет из-под двери, которая вдалеке вела в холл. — Спасибо большое за ваш содержательный ответ и прекрасный доклад. Вопросов больше нет. — Наконец сказала женщина, и я не сразу поняла, что это все. Что все закончилось. Лишь благодаря какому-то автоматизму действий я ушла со сцены за кулисы, чувствуя как сердце пропускает удары. Все. Черт возьми, это все. Именно в этот момент желание победить куда-то напрочь улетучилось. Я ощутила неимоверное удовольствие от своего уверенного выступления и от вопросов, в ответах на которые я была полностью уверена. Я вновь закрыла глаза, как делала это перед выходом на сцену, и вдохнула, но теперь уже «полной грудью», чувствуя свободу. На фоне слышны были отточенные фразы ведущего, согласно которым награждение состоится через несколько минут. Я отошла к стене за кулисами и навалилась на нее спиной. Ноги до сих пор подрагивали от напряжения, и я принялась обмахивать себя увесистой стопкой листов со своим докладом, чтобы хоть немного унять жар, прильнувший к лицу. — Не выноси мне мозг. Все будет нормально. — Услышала я раздраженный знакомый голос, ведущий к месту за еще одной кулисой. Я невольно напряглась, осознав, что это было что-то похожее на ссору Федотова с кем-то. Я огляделась по сторонам, мысленно прикидывая, куда я могу уйти, чтобы ненароком не подслушать разговор члена комиссии. Что-то внутри мне подсказывало, что я не должна этого слышать, чтобы не сделать хуже, в первую очередь, себе. — Победа будет за нами. У меня все схвачено. — Последнее, что услышала я, двигаясь ближе к выходу на сцену. Эта многозначительная фраза заставила мое тело пропустить неприятный разряд тока, словно мой организм сам предупреждал о чем-то плохом. Я выглянула из-за кулис в тот момент, когда молодой ведущий торжественно позвал всех участников на сцену. Я выдохнула и шагнула вперед, мысленно прокручивая слова Арсения Сергеевича в голове, которые в данной ситуации придавали хоть какую-то уверенность. «Сосредоточься на себе. Получи новый опыт, но держи в голове, что проигрыш — это не конец света. В таких конкурсах очень много черноты» По телу побежали мурашки. Фраза, которую я услышала буквально минуту назад, заиграла новыми красками. Подставные судьи. Горечь досады обожгло горло, когда я поняла, что им является Федотов. Препятствуя развитию негативных мыслей, я оглядела сцену, осознав масштаб мероприятия. Десятки студентов выпускных курсов со всей страны собрались в одном зале, чтобы выяснить, чья научная работа достойна быть напечатана в одном из самых популярных научных изданий, а также получить за это приятную сумму. Очень приятную, я бы сказала. Несмотря на все «лавры», которые достанутся студенту в случае победы, я почему-то думала о Попове. С самого начала я знала, как ему важен этот конкурс, ведь научный руководитель победителя получит гораздо больше, чем просто деньги или публикация. По телу пробежал холодок от осознания ответственности, которая все это время лежала на моих плечах. — И третье место… Сердце замирало и тут же принималось стучать вновь. Перед глазами становился туман, и я старалась моргать, боясь, что могу просто напросто потерять сознание прямо на сцене. — Киселева Мария. Зал вспыхнул аплодисментами, и я выдохнула, хотя факт получения третьего места меня нисколько не пугал. Однако напряжение вокруг нарастало, и я буквально чувствовала, как все студенты замерли в ожидании следующего результата. — Серебро — Ольга Кипелова. Снова аплодисменты. К горлу подкатил ком. «У тебя действительно сильный и достойный доклад. Мы сделали все, что могли, поэтому даже если завтра что-то пойдет не по плану, знай, что ты, как никто другой, достойна этой победы» Слова Попова эхом раздались в голове, вызывая неприятную боль от испытанного за сегодня стресса. Ноги становились ватными, и я почувствовала дикое желание уйти со сцены прежде, чем упасть перед огромной публикой в обморок. — Щербакова Дарья. В висках запульсировало, а дыхание сбилось. На секунду я подумала, что мне послышалось, но когда вся толпа студентов, что стояла передо мной, обернулась и уставилась на меня, я осознала, что ведущий действительно назвал мое имя. Я сделала неуверенный шаг вперед, заставляя тем самым остальных участников расступиться, давая мне более свободный проход к центру сцены. Уже знакомая мне женщина-профессор, которая задавала мне вопросы, с гордостью и неподдельной улыбкой вручила мне большой и тяжелый диплом в рамке. — Поздравляю Вас! Ваша совместная работа с Арсением Сергеевичем на всех нас произвела огромное впечатление. — Продолжая улыбаться, сказала она. — Мы все ждем Ваших дальнейших исследований в этой области и применении теории на практике. Я тихо поблагодарила милую женщину, пожав ей руку и тут же приняла поздравление от профессора-мужчины, который торжественно вручил мне подарочный чек с обещанной суммой. В горле снова пересохло, когда для поздравления подошел Николай Федотов. Он снова улыбался так, словно мы с ним были давно знакомы, и от этого неприлично теплого взгляда меня бросало в холод. — Я не сомневался в Вас, Дарья. — Тихо сказал он на ухо, надевая золотую тяжелую медаль мне на шею. — Теперь я еще более заинтригован и заинтересован в нашем сотрудничестве. Я нервно сглотнула. Но несмотря на панику, которая по неизведанной причине окутывала меня каждый раз, когда я находилась рядом с этим мужчиной, я улыбнулась, пожимая ему руку. Зал не утихал. Аплодисменты смешались со торжественными звуками «фанфар» из колонок, и я вдруг задумалась, находится ли сейчас в зале Арсений Сергеевич. Знает ли он о победе, о чем думает и что чувствует по этому поводу. От мысли о преподавателе я невольно улыбнулась, и как раз в этот момент фотограф сделал общее фото. Меня окружили все члены жюри, и я нервно вытянулась в струнку, почувствовав на своей талии мужскую руку. Рядом стоял и улыбался в камеру Федотов, руки которой явно не было видно в объективе из-за ничтожно маленького расстояния между всеми нами. Я выдавила из себя очередную улыбку, мысленно злясь на то, что абсолютно беззащитна в данной ситуации. Студенты начали расходиться, и я, удачно воспользовавшись этим моментом, улизнула со сцены за кулисы, ускоряясь с каждым шагом. Лестница вывела меня в огромный холл, и я наспех осмотрелась. Внутри поселилось непреодолимое желание найти преподавателя и поделиться с ним прекрасной новостью, если он еще не был в курсе нашей победы. Я прошлась по просторному холлу, заглядывая в открытые двери. Наконец я зашла в одну из свободных аудиторий, дверь в которую была не заперта. Мне необходимо было прийти в себя, выдохнуть и осознать, наконец, что только что произошло. Я положила все свои «трофеи» на одну из длинных парт и тут же на нее присела. Руки почти перестали дрожать, и я, закрыв глаза, запрокинула голову назад, чувствуя накрывающую волну свободы. Щелчок двери тут же вернул меня в чувства, и в подсознании промелькнула надежда на то, что это Попов, несмотря на то, что вероятность нашей встречи конкретно в этой аудитории была равна почти нулю. Однако вместо преподавателя в проеме появилась фигура Федотова. — Впечатляющий доклад. — Искренне сказал Николай, скрещивая руки на груди и присаживаясь на стол преподавателя, который стоял напротив моего. — Спасибо. — Коротко ответила я, улыбаясь ему в ответ. Несмотря на его странное поведение и те слова, что я случайно услышала за кулисами, все осталось позади. Мужчина не давал никаких поводов для беспокойства. А моя реакция на него вызвана лишь обостренным на фоне выступления стрессом. — А где Арсений? — Спросил он так легко и непринужденно, заставляя меня забыть все те странные моменты, возникшие ранее. В ответ я пожала плечами. — Думаю, он в зале. Мы не виделись с ним после награждения. — Чуть слукавила я, поскольку не была точно уверена в том, что преподаватель вообще находится в здании университета. — Он все время так делает, да? — Усмехнулся Федотов, наигранно закатывая глаза. — Что делает? — Переспросила я, не понимая, о чем идет речь. — Всегда и во всем первый. — Снова усмешка, но на этот раз мужчина смотрел куда-то в пол, в пустоту. Мужчина оттолкнулся от стола и подошел ближе. — Всех и во всем выигрывает. — Добавил он, на что я изогнула бровь. — В любом случае, после очередной победы нужно двигаться дальше, вы согласны со мной? — Наверное… — ответила я, не понимая, к чему он клонит. — Мое предложение все еще остается в силе, Дарья Сергеевна. Уверен, что нам есть над чем поработать, и вместе мы добьемся прекрасных результатов в практической части вашего исследования. Его слова не вызывали подозрения. Он говорил их искренне, словно действительно был просто заинтересован в работе со мной, что, безусловно, льстило. — Спасибо еще раз за ваше приглашение, я обязательно буду иметь это ввиду. — Улыбнулась я как можно более непринужденно. — Не знаю, заметили ли вы, но Арсений Сергеевич сейчас больше отдает предпочтение работе в своей компании, нежели научной деятельности. Я не была уверена в его словах на сто процентов. Насколько я помнила, Попов интересовался наукой не меньше, чем все наши преподаватели с кафедры. — Его студенты действительно часто одерживали победу в подобных грантах, но, к сожалению, на этом этапе всем работам приходил конец. Подписание контракта — это все, что ему нужно. Поверьте, он не заинтересован в том, чтобы поднять вашу статью на более высокий уровень. Слова Федотова почему-то обожгли ребра. Я никогда не задумывалась о том, действительно ли Попов был заинтересован темой моей работы и моим исследованием. Да, он исправлял мои ошибки, помогал и, безусловно, внес огромный вклад для получения этой победы, но что потом? Что будет после гранта? Мы никогда не разговаривали с ним на эту тему, и, судя по его поведению, суть нашей совместной работы была лишь в победе и контракте. — Я ни в коем случае не хочу Вас расстроить, Даша. — Сказал Федотов, и я опешила от его неожиданного скачка с «Дарьи» и «Дарьи Сергеевны» на «Дашу». — Я понимаю, спасибо большое за информацию. Обязательно приму ее к сведению и… Внезапно я поняла, что могу различить медный ободок его роговицы. Неужели он подошел ближе? Мужчина был высок, но не намного выше меня, поэтому я без особых проблем могла заглянуть в его глаза, которые в данный момент находились на непозволительно близком расстоянии. — Еще раз спасибо за ваше предложение… — Неловко продолжила я, когда почувствовала аромат его парфюма и горячее дыхание около моих губ. Его рука опустилась на мое плечо и медленно соскользнула вниз к запястью. — Что… Что вы делаете? — Спросила я, пытаясь сдвинуться назад, но уперевшись в парту. Сердце билось не в груди, а где-то в горле, когда я высвободила руку из его хватки. Лицо Федотова было все ближе, и его рваное дыхание неприятно щекотало кожу вокруг губ. Со стороны могло показаться, что он пытается поцеловать меня, но я не могла поверить в это. Он точно не стал бы этого делать. — Что вы… делаете? — Повторила свой вопрос я, но уже дрожащим голосом. — Думаю, это прелюдия. — Слащаво прошептал он, заставляя меня оцепенеть от услышанного. — Что? Прелюдия к чему? О чем вы вообще говорите? — Нервно спросила я, отталкивая от себя тело мужчины и отходя на приличное расстояние. На удивление, «вырваться» из его «хватки» было весьма просто. Мужчина не стал удерживать меня, а лишь усмехнулся, складывая руки в карманы брюк. Почему он улыбался? Почему на его лице возникло такое маслянистое мерзкое выражение? Почему он смотрел на меня так, словно… — Такая умная девушка как ты уже должна понимать, что к чему. — Непринужденно ответил он, снова улыбаясь. Он осмотрел меня с ног до головы, словно оценивая, и я заметила похотливый блеск в его глазах. — Только не надо врать, что надела это коротенькое платьице не для меня. Красивые ножки, кстати. — Подмигнул он, и к горлу подступил приступ тошноты. — Могу понять, почему Арс тебя трахает. — О чем вы гов… — Даша. — Вздохнул Федотов так, словно он преподаватель, который битый час объясняет студенту элементарную тему. — Ты ведь не думаешь, что ты выиграла грант потому, что твое исследование насколько хорошо? Он стоял в довольно расслабленной позе, которая должна была выглядеть безобидно. Но то, что он говорил в этот момент, заставляло все мое тело содрогаться. — Не пытайся слукавить. Ты же давно поняла, что в подобных научных исследованиях можно продвинуться только благодаря связям. — Он снова улыбнулся, показав белые зубы. — Ты ведь трахаешься с ним, не так ли? Мы с тобой оба знаем, что ты трахнешься со мной по этим же причинам. — Ты отвратителен. — Выплюнула я, чувствуя, как тело немеет от напряжения. — Да? — Очередная усмешка слетела с его губ. — В таком случае, мы оба отвратительны. Ведь ты использовала Арса, чтобы попасть на этот чертов финал, но увы, деточка, именно здесь он ничего не решает. Может он и смог помочь тебе пройти остальные этапы, но в финале вердикт выносил я. — Я… Я не использовала его. Все не так! — Повысила голос от несправедливости я. — Ой, ну, конечно! — Посмеялся Федотов. — Еще скажи, что получила эту победу из-за важности твоей работы и ее высокого качества. — Он закатил глаза и сделал знак «кавычек» в воздухе. Я застыла. Живот сжало невыносимой болью, а ноги как будто приклеились к земле. — Ты правда считаешь, что эта жалкая статья, написанная тобой с Поповым впопыхах на коленке заслуживает первого места на таком важном гранте? — Я расскажу обо всем Арсению Сергеевичу и… — Да ради Бога. — Николай развел руками. — Вперед. Не думаю, конечно, что он ответит, потому что, зная его, он наверняка сейчас трахает какую-нибудь аппетитную задницу с сегодняшнего мероприятия. Но мы все равно можем попробовать. Дать тебе телефон? От этих слов руки непроизвольно сжались в кулаки, наверняка оставляя после себя красные отметины на ладони. — Нет. Я развернулась и направилась в сторону двери, оставив все свои «незаслуженные» награды на столе. — Маленький вопрос. Я замерла на месте, ненавидя себя за невозможность идти дальше. — Как думаешь, кому Арс поверит? Какой-то одноразовой сучке-студентке из университета, с которой он пару раз трахнулся, или человеку, который многие годы был его близким другом? Я знала, что их связывает нечто больше, чем деловые отношения. Попов упоминал, что Федотов его старый друг, но насколько сильна была эта дружба проверять не хотелось. Я закрыла глаза и выдохнула. Как бы больно не было признавать это, но чертов Федотов был прав. Не было ни единого смысла говорить об этом Арсению Сергеевичу. Вероятнее всего, я сделала бы этим только хуже, заставив преподавателя встать на сторону старого друга. — Зачем ты это делаешь? — Спросила я, не поворачиваясь к нему, продолжая стоять на том же самом месте. Я, как и он, перешла на «ты», забыв про то, что он такой же преподаватель, как и Арсений Сергеевич, и по совместительству, член жюри гранта. — Потому что могу. — В его словах отчётливо звучала власть. — Потому что мысль о том, что трахнуть тебя означает отнять у Попова меня безумно привлекает. А еще я с нетерпением жду нашей совместной работы в моем университете. Кто бы мог подумать, что у нашего Арса такой хороший вкус? — Ты этого не сделаешь. Это нарушение правил, а еще нарушение закона. Ты не изнасилуешь меня. — Мои слова прозвучали неуверенно. — Я не собирался насиловать тебя. Я наконец повернулась к нему лицом, чувствуя, как ускоряется мой пульс. — Ты отдашься мне добровольно. — Ухмылка снова озарила его лицо. — Ты чокнутый псих, если думаешь, что после такого я буду работать с тобой в одной лаборатории. Я ни за что не поеду в Новосибирск ради тебя. — Дело, скорее, в том, что у тебя нет выбора. — Пожал плечами Николай. — Если ты хочешь закончить свое исследование, то сотрудничество со мной — твой единственный вариант. Одной тебе не по силам выйти в более высокие научные круги. Судьи, которые так хвалили твою сегодняшнюю работу, даже не вспомнят о ней завтра. Как и Арс. Ты одноразка. Попов использовал тебя ради заключения контракта. Он его получил. А дальше ему будет абсолютно плевать на твое исследование, поскольку, как я уже говорил ранее, бизнес для него важнее. Слова Федотова все сильнее прожигали изнутри. Они звучали до боли правдиво, и из-за этого в груди предательски закололо. — Я предпочитаю разделять бизнес и науку. Хотя, честно признаться, наука сама по себе неплохой бизнес. Именно поэтому я предлагаю тебе работу со мной. Твоя, признаю, неплохая теоретическая база поможет мне в моих исследованиях. Я опустила глаза в пол, пытаясь осознать каждое его слово, которое эхом отдавалось в висках. — А если ты не сделаешь этого и не согласишься работать со мной, я сделаю это сам. Мой взгляд снова вернулся к безжалостному лицу мужчины. — Копия твоего доклада, как и всех участников, доступны и открыты для каждого члена жюри. Я с легкостью включу твои наработки в свою работу. Будь уверена, они мне действительно помогут. Но ты не переживай, возможно, я упомяну тебя в разделе «благодарности». Его глаза вспыхнули диким блеском. — Ты не сможешь… Это… Это противоречит закону об авторских… — Какая же ты милая и наивная. — Вновь перебил меня мужчина. — Ты до сих пор не поняла, что тягаться со взрослыми преподавателями не имеет смысла? Он по-зверски рассмеялся мне прямо в лицо. — Ты получила это место благодаря мне. — Федотов сжал губы и приторная улыбка наконец исчезла с его физиономии. — Это я повлиял на всех членов комиссии, чтобы именно тебе досталась эта гребенная победа. Но вот в чем парадокс. — Он снова улыбнулся, заставляя все мое тело напрячься в ожидании следующих слов. — Финальное решение было за мной. Не думай, что надев медальку на шею ты обеспечила своего любимого преподавателя контрактом. Я также с легкостью могу забрать это. Тебе лучше поверить мне на слово. Я могу отозвать свой голос в любой момент и собрать комиссию для пересмотра результатов. И поверь мне, оно тебе ох как не понравится. Я сглотнула, не в силах вымолвить и слова. Федотов снова двинулся ко мне, медленно подходя все ближе. Он обладал приятной притягательной внешностью: густые коричневые волосы, медные глаза, самодовольная ухмылка и крепкое телосложение, однако от одного его присутствия внутри меня зарождалась паника. С самого начала, с нашей первой встречи я словно чувствовала, что знакомство с этим человеком ни приведет ни к чему хорошему. Моя интуиция не подвела меня. Омрачало ситуацию тот факт, что я была абсолютно беззащитна перед ним. Единственный, кто смог бы мне помочь — это Арсений Сергеевич, который в этой ситуации встанет на сторону Николая. — Что ты хочешь? — Наконец спросила я, зажмурившись от пронизывающей меня головной боли. Мужчина затих, словно раздумывая, а затем уверенно и коротко ответил. — Тебя. Внутри что-то оборвалось. — Раз Арс трахнул тебя, думаю, ты не так уж и плоха. Его слова резали словно по живому, к горлу подступил ком. Я не осмеливалась открыть глаза и сделала это лишь тогда, когда снова услышала его приближающиеся шаги. Федотов подошел ко мне слишком близко, и в разрез с его грубыми словами, он нежно положил руку мне на талию. Я вздрогнула от его прикосновения, но руку не убрала. — Выбор за тобой. Одна ночь со мной, и ты спасешь контракт своего непутевого преподавателя-любовника. Я сжала челюсти. — Подумай хорошенько. Возможно, таким способом ты сможешь заработать хоть какое-то его расположение к себе. — Снова противная ухмылка. — Ты слишком наивна, раз думаешь, что у него могут возникнуть к тебе чувства. Он твой преподаватель, а еще бессердечная холодная скотина. Шансов ноль. Неужели ты это не заметила? — Его ядовитый сарказм прожигал во мне дыру насквозь. — Но ты все же можешь попытаться, ведь так? Может быть, он все-таки оценит твою победу в гранте, если ты, конечно, ее не просрешь своим отказом. Последняя капля. «Ты сводишь меня с ума» «Идеальная» В моей голове прозвучал хриплый голос Попова. Его слова, сказанные мне в агонии, в ту самую ночь, когда он впервые приехал в отель. Мгновение, и я со всей злостью отбрасываю руку Федотова, до сих пор покоящуюся на моей талии, и выбегаю из аудитории. Это все слишком. Этого не должно было произойти. Все это сплошная ошибка. На глазах навернулись слезы, когда до меня начал доходить смысл слов, сказанных мужчиной. Ты одноразка. Попов использовал тебя ради заключения контракта. Ему абсолютно плевать на твое исследование. Бизнес для него важнее. Ты слишком наивна, раз думаешь, что у него могут возникнуть к тебе чувства. Я налету поймала первое попавшееся такси, небрежно смахивая струйки слез тыльной стороной ладони. Именно поэтому его не было сегодня на выступлении. Ему плевать. Я сказала водителю адрес отеля, желая поскорее уехать из этого чертова места. Из этого чертова университета. Из этого чертова города.