let's start all over again

После тяжелого вечера Моралес вернулся в общежитие. Майлз тихо пролез через раму окна и наконец-то мог отдохнуть. Он взглянул на Ганке, чтобы проверить спит ли тот. Друг Моралеса давным-давно спал. Успокоившись, Моралес стал переодеваться в домашнюю одежду и был в раздумьях. Майлз чувствовал себя так, словно в его голове поселился противный червь, заставляющий сердце колотиться, а мозг непрерывно искать догадки. Кто она? Кто эта девушка? Несет ли она опасность городу? Что за штуки она использует в качестве оружия против преступников? Как ей удается так быстро перемещаться по Нью-Йорку? Почему она может по нему летать? Что она такое?.. Надев на себя чистую белую футболку и шорты, Моралес начал осматривать свою кожу, чтобы проверить не получил ли он каких-то ран во время защиты города. Не увидев ни одной царапины на своем теле, Майлз гордо улыбнулся. Бродяга вспомнил про то, как он придумывал себе костюм, тщательно продумывая, как сделать неповреждающийся костюм, и он смог его создать. На секунду Майлз задумался о той девушке. Он вспомнил, что на ней тоже был костюм, но он не выглядел прочным. Моралес начал раздумывать рвался ли он когда-нибудь, приходилось ли девушке восстанавливать его, а если он даже рвался то, кто тогда восстанавливал его девушка или кто-то другой… Он особо не помнил дизайн костюма, он запомнил только то, что костюм был голубо-белым и в зоне лица вместо обычных глаз, были странные и большие белые глаза. Также он вспомнил, что костюм был обтягивающий. Он задумался, как она двигается в нем, тянется ли он? Затем Майлз опомнился и старался отвлечься от мыслей о таинственной незнакомке. Моралес решил просто лечь спать. Он тихонько залез наверх на свое место, стараясь не разбудить Ганке. Ганке было все равно, он был глубоко во сне. Моралес улегся, закрыл глаза и старался ни о чем не думать. Как бы он не старался, у него не получилось уснуть. Пока. Майлз осознавал, что если сейчас не уснет, то утром не встанет. Но мысли были сильнее, они никак не давали Майлзу успокоиться. Чтобы хоть как-то отвлечься и расслабиться Моралес решил порисовать. Он аккуратно слез с кровати и начал подготавливать стол, доставая свой скетчбук и маркеры. Майлз любил рисовать граффити. Обычно его рисунки всегда получались в темных цветах. Темно-синие, темно-красные, черные, фиолетовые цвета преобладали в его граффити, но не сегодня. Сегодня же Майлзу не хотелось рисовать темными цветами и граффити. Он решил сделать набросок своей комнаты. У него ничего не вышло. Затем решил сделать набросок своего кроссовка. Опять не получилось. И Моралес решил нарисовать случайную фигуру человека. Сначала у него выходил высокий человек с короткой стрижкой, затем высокая девушка с короткой стрижкой. Он подумал, что ей не идут короткие волосы и нарисовал светлые волосы средней длинны. Майлз взглянул на свой скетч и осознал то, что нарисовал ту самую женщину-паука. «Да что за?!» — вскрикнул Бродяга. Вдруг он понял, что он сказал это не в своей голове, а вслух. Испуганный, он обернулся и посмотрел на Ганке, проверить не проснулся ли тот от крика Моралеса. Слава Богу Ганке не проснулся. Бродяга облегченно вздохнул, посмотрел на свой рисунок, подумал и решил снова отправиться спать. Проведя в обдумьях еще 40 минут ему все же удалось уснуть. На утро Майлз чувствовал себя, как обычно. Он чувствовал себя уставшим. Майлзу удалось поспать всего 3 часа. Для человека, который спасает город-миллионник, этого очень мало. Моралес был настолько сонным, что он напрочь забыл про вчерашнюю встречу и о ночных рисунках тоже. Бродяга и Ганке проснулись и начали собираться в школу. «Майлз, ты в порядке?» — спросил Ганке своего друга, глядя на лицо Моралеса. «Тебя, как-будто трактор переехал…» — сказал обеспокоенный друг, смотря, как Майлз пытается похрустеть своей спиной. «Ну так примерно и было…» — шепотом произнес Бродяга. Кажется это были мысли в слух. «Чего?» — произнес Ганке и удивленно посмотрел на Моралеса. Его друг мог поверить во все, что скажет Майлз, потому, что он даже представить не мог, чем нужно заниматься, чтобы так уставать. «Ааа?.. Ой, что? Эаа… Просто забудь Ганке», — сказал Моралес, нервно улыбаясь. «Просто сон такой приснился», — произнес Майлз. «Сон про то, где тебя задавил трактор? Чувак, у меня сны намного скучнее твоих!» — подшутил Ганке. «Да-да, такие сны, Ганке. Пошли уже…» — сказал Майлз, надевая на себя рюкзак. Его школьная форма представляла себя черной водолазкой, черным пиджаком, черными штанами и ,конечно, кроссовками Майлза. Моралес не носил галстуки, он считал, что наряженный школьник выглядит глупо и никогда не надевал что-то яркое. Редко он заменял свой пиджак и водолазку белым свитшотом. Раньше в школе Бродяги была определенная школьная форма. Всем ученикам выдавали ее, но после того, как Нью-Йорк начал тонуть в криминале, у школы больше не было возможности каждый год шить одежду своим студентам, и наконец-то дети стали свободно одеваться в свое удовольствие. Кто-то так и носит свою прошлогоднюю форму или старается носить что-то похожее, а кто-то как и Майлз стали одеваться, расчитывая на свой вкус. Например, Ганке. Ганке ходил в синих или зеленых худи и носил черные прямые джинсы. Оба друга собирались и отправились на уроки. Переходя по стеклянному переходу между общежитием и школой, Майлзу было неприятно смотреть через стекло на разрушенные дороги и на обворованные магазинчики, но все равно, эта дорога нравилась Моралесу намного больше, чем дорога от дома до школы. «Так что там по расписанию…» — говорит Майлз, смотря на свой листок с расписанием. «Теория музыки? Черт, серьезно?!» — сказал Бродяга, ряздраженно смотря на список уроков. У Майлза закончиоись уроки. Он пообедал вместе с Ганке, им обоим не понравилась сегодняшняя пицца. Затем он занимался домашкой с Ганке. Потом немного порисовал и посидел в телефоне. «Ганке, че-т скучно… Че, может пройдемся?» — спросил своего друга Моралес. «Пройтись? Эм… Давай не сегодня, я хочу сегодня еще математикой позаниматься, а то уже и так родители ругают, что в оценках скатился» — ответил Ганке. «Ну ладно, я тогда пошел», — произнес Майлз, вылазя из окна. Майлз решил пройтись по парку, там ничего не было разрушено, даже газон никогда не горел. После того, как Майлз проехал пару остановок на метро до парка и вышел из него, он пошел по улице до парка. Вдруг, он услышал странный звук. Звук доносился от близкого от Моралеса небоскреба. Он пригляделся и попытался. что-то высмотреть на небоскребе. Куча людей столпилась рядом с многоэтажкой. Бродяга подумал, что на небоскебе обычные грабители, но затем он увидел, что что-то летает по небоскребам. Это была та самая женщина-паук. Она спустилась вниз к полицейским. Отказывается, она связала своей паутиной преступников, которые пыталист ограбить небольшой ресторан. Майлз немного удивился, он не ожидал, что эта девушка может так быстро справиться с грабителями. Пока Майлз поспешил пробиться через толпу, чтобы поглядеть на паука, женщина-паук сдавала грабителей копам. «Спасибо вам большое мисс …! Извините, а как мы можем к вам?…» — спросили очередные журналисты. «Женщина-паук, просто женщина-паук», — сказала паучиха с игривой интонацией. Ей нравилось спасать этот город. Этот Нью-Йорк. После небольшого интервью где журналисты попытались расспросить девушку о ее личности, но у их так и не получилось, женщина-паук решила дальше отправиться по своим делам: «Так, ладно. Ребята!! Я боюсь, мне уже пора идти!! Приятно было с вами пообщаться!!» Увидя, как паук вот-вот улетит, Майлз кинулся пробегать через толпу за паучихой. К сожалею, он не успел догнать встреченную им девушку. Расстроенный и раздраженный, Моралес решил возвращаться в общежитие. Вместо комфортной прогулки, он получил внезапную встречу, о которой будет думать и сожалеть всю ночь. Майлз уже почти дошел до метро, но свернув в переулок, вдруг что-то выскочило у него перед лицом. «Меня искал?» — сказала женщина паук, вися в вверх ногами и улыбаясь своими большими белыми глазами на маске.