***
В саду дышать было легче. Матиас хотел бы остаться один, но сенешаль настоял на двух слугах-омегах в сопровождении. Парень был раздражен. Украдкой он разглядывал слуг. Они о чём-то щебетали до появления Второго принца, но в его компании и рта раскрыть боялись. Матиас ненавидел их. Такие никчёмные и радостные. Свободные. Думать о том, что эти омеги так же мило щебетали с сенешалем или же обсуждали его между собой, Матиас не хотел. Один из слуг был ниже самого Матиаса. Маленький и милый, глупый. Такие всегда нравились альфам — ими можно было пользоваться. Матиас сжал ладонь в кулак. Что, если Герберг тоже пользовался кем-то? Всё же он взрослый альфа, который огромную часть времени находится в замке. Омега прикусил губы, пытаясь сдержать свой гнев. Раньше Матиас думал, что другие омеги ему омерзительны именно из-за их глупости и посредственности. Но чем старше становился Второй принц, тем отчётливее понимал, что всё это было банальной ревностью. Матиас знал, что он красив, но он всё ещё оставался сыном Короля. Многие боялись связываться с Матиасом. А вот эти парни могли позволить себя неподобающее поведение, всё им спустили бы с рук. Матиас ускорил шаг, чтобы хоть как-то отвлечься. В последнее время раздражение всё сильнее и сильнее захватывало омегу. Парню казалось, что он сходит с ума в этом заточении. — Ваша Светлость. Сказал бы, что встреча неожиданная, но это будет лукавство, — Матиас физически почувствовал усмешку в голосе говорившего. Столько лет прошло, но омега до сих пор помнил этот тембр. Омеги сзади неожиданно стали шептаться. Оно и понятно: Матиас прекрасно знал, кого увидели слуги. Для северной столицы узреть кого-то отличающегося по внешности было непривычным, а тем более столь экзотической внешности омеги и вовсе за свою жизнь могли не встретить. Омега хотел развернуться и ударить говорившего, сбить его с ног и вновь надменно окинуть взглядом. Он и правда ненавидел этого альфу всей своей душой. Повернувшись, Матиас опешил. Альфа оставался всё таким же красавчиком, но теперь был на две головы выше омеги и намного шире в плечах. Светловолосый с усмешкой смотрел на омегу. Ничего доброго в этих болотных глазах не было. Их ненависть была взаимной с самого детства. Матиас не понимал, зачем этот тупоголовый альфа вечно доставал его и Эбнера. Словно ему скучно жилось и на младших он вымещал всю свою неполноценность. Вот только теперь они не дети, так что Матиас не мог открыто грубить сыну графа Альтвис. Матиас мило улыбнулся, слегка наклоняя голову на бок, приветствуя: — И я рад Вас видеть, Ваше Сиятельство Фронт Альтвис, — альфа не поскупился на лживую улыбку для Матиаса, подмечая, что омега ни сколько не изменился. С самого детства они сталкивались лбами, даже дрались, что было не подобающе для их статусов и полов. Но всё это казалось Фронту действительно смешным и даже чем-то родным. — Ваш брат, Его Сиятельство Эбнер, ещё не прибыл? — Матиас свёл брови и злобно посмотрел на альфу, отчего Фронт чуть не рассмеялся. Он прекрасно знал, как сильно омега беспокоится за младшего брата, как оберегает его. Все вопросы от Фронта в адрес Эбнера всегда воспринимались Матиасом в штыки. — Странно. Мне сообщали, что он уже должен прибыть сегодня к этому времени. Поэтому я так и спешил, чтобы встретить своего давнего... друга, — Матиас не сдержался, в два шага оказавшись слишком близко к альфе. Слуги-омеги, неправильно поняв ситуацию, тут же рьяно зашептались. Матиасу уже было плевать на это. Фронт был слишком высоким, из-за чего принцу пришлось встать на носочки, чтобы дотянуться. Руки омеги невольно легли на грудь альфы, чтобы удержать равновесие. Матиас зашептал так, что бы только Фронт его услышал: — Я разорву тебе горло, если хоть пальцем его тронешь, — Фронт напрягся. Не из-за слов омеги или его поведения — всё это давно было приемлемым между ними — а из-за запаха парня, который сейчас был наполнен неподдельной яростью, отчего казался более тяжёлым и терпким. Фронт хотел отшатнуться, не вынося такой близости, но понимал, что тогда омега упадёт, потеряв равновесие. Всё закончилось так же быстро, как и началось. Матиас отстранился, мило улыбнулся и ушёл прочь, не желая видеть альфу. Фронт всё так же стоял, боясь дышать. Он так давно не чувствовал этот запах, отчего сознание путалось. Все эти годы ему не хватало этого. Но всё же некоторых ноток в запахе не хватало, отчего Альтвис грустно улыбнулся. Мороз на улице никак не освежал, не успокаивал сердце альфы, которое так давно болело и просило его вернуться. Теперь он здесь, дома, и готов задержаться надолго.Часть 3
10 сентября 2023 г. в 14:00
Альфа стоял перед закрытой дверью. Обычно в это время Матиас уже давно изводил слуг или же перечитывал очередную книгу из огромной королевской библиотеки. Но сегодня никакого ответа не было. Жгучее чувство волнения, смешанного с раздражением, съедало — Герберг всю прошлую ночь думал о растерянном и пустом взгляде карих глаз. С каждым днём состояние парня всё больше нервировало сенешаля. Всё было не кстати. Ситуация на границах ухудшалась, Король ослеплённый яростью, посылал всё новые и новые отряды, оборотни из которых погибали. Раньше мужчина был мудрым и понимающим Королём, но с каждым днём всё больше походил на безумца. Многие из королевского окружения поговаривают, что Король сдал позиции, и Герберг с этим полностью согласен. Все его указы вызывали у мужчины лишь раздражение. Альфа махнул головой, отбрасывая ненужные сейчас мысли. На аристократичном лице вновь появилась маска безразличия. Еще один стук, ответом на который является тишина.
Большая комната была покружена в полумрак. Герберг оглядел помещение и с удивлением заметил парня, завёрнутого в несколько одеял. Омега мирно спал. Герберг с интересом разглядывал мальчишку. Его бледная кожа оттенялась чёрными и спутанными волосами. Сейчас парень выглядел беззащитно. Этот вид пришёлся по душе альфе. Гербер считал, что настоящий омега должен быть молчаливым и покорным, готовым делать всё ради своего альфы. Альфе хотелось сломать Матиаса, стереть с красивого лица усмешку и игривость. Праведному омеге не подобает так себя вести. Парень повернулся во сне. Ткань предательски оголила грудь и часть живота юного тела. Рука Герберга дёрнулась, а в мыслях он уже когтями царапает кожу, представляет, как парень дёргается и скулит от этого прикосновения и из царапин медленно вытекает алая кровь. Расслабленные подтянутые мышцы под белоснежной кожей так и манили Герберга. Хотелось полностью заполучить это девственно чистое тело, оставить на нём свои следы. Чтобы все знали, кому принадлежит этот омега. Герберг хотел, чтобы обладатель этой чудесной красоты зависел от него, боготворил его. Чтобы Матиас даже дышать не смел без его разрешения.
Как бы плохо ни было на границах, у войны всё же был один плюс. Оказывая давление на Его Величество, сенешаль смог отсрочить ритуал по определению истинного для Матиаса. Герберг не мог допустить, чтобы обряд провели в ближайшее время, ведь иначе все планы сенешаля рухнут. Он давно решил, что будет тянуть до последнего, пока и вовсе не пропадёт необходимость в ритуале. Альфа уже всё рассчитал и сейчас потихоньку приводил свой план в действие.
Матиас завозился, ощущая на себе чужой взгляд. Сонное лицо омеги всё же заставило Герберга почти незаметно улыбнуться. Он смотрел на растерянного мальчишку, который сначала разглядывал альфу, а после, окончательно проснувшись, стал судорожно натягивать на себя одеяло, с испугом смотря на сенешаля. Такой омега Гербергу нравился намного больше. Всё тело альфы было напряжено, чтобы не сорваться к парню, не сжать его в объятиях до хруста костей.
— Доброе утро, Матиас, — лёгкий румянец на щеках омеги стал наградой для Герберга. — Как ты себя чувствуешь? — альфа отошёл к большому окну, отодвигая массивные ткани и впуская солнце в покои. Мягкий зимний свет мигом захватил помещение. Омега на это лишь поморщился. Матиас разглядывал статную спину альфы, со стыдом вспоминая свои ночные мысли. После ночного жара мышцы до сих пор гудели, слабо отзываясь болью на движения. Делать что-либо совершенно не хотелось, отчего омега слабо застонал, стараясь приподняться. В миг в голове появилась непристойная мысль. По телу парня пробежали мурашки от предвкушения. Он медленно оголил себя практически по пояс, приподнимаясь на локтях. Омега хотел увидеть злость и желание во взгляде альфы. Надеялся, что в однажды тот не удержит свою маску. Теперь Матиасу было совершенно всё равно на свои прежние убеждения — он видел смысл своей жизни в этом альфе. И неважно, что тот был всего лишь сенешалем. Мгновенно всё тело пронзила острая боль, и парень окончательно вспомнил вчерашний вечер. От вечерних действий лекаря стало не по себе. Парень тут же напрягся, отчего уже через секунду слабо застонал от боли. Это не осталось не замеченным альфой. Герберг, не ожидавший увидеть омегу в столь непристойном виде, не смог сдержать свои эмоции. Альфа судорожно выдохнул. Он хотел отвернуться, но больше — подойти к мальчишке и с силой поднять его с кровати, усадить подле себя и заставить отвечать за свои поступки. На белую грудь с двумя розовыми горошинами сосков спадали волнистые локоны. Альфе до дрожи в пальцах хотелось заставить парня раскраснеться от стыда, желания и усталости.
Взгляд Герберга вновь задержался на мальчишке. Матиас обладал типичной внешностью северян — белоснежная кожа без намёка на веснушки и чёрные волосы. Но всё же от остальных омег парень отличался. Юное тело было изящным и крепким. Герберг видел много омег, и все они в основном были либо слишком худыми и угловатыми — кости обтянутые кожей без намёка на мышцы, — либо обладали мягким телом, к которому было приятно прикасаться. Матиас был другим. Он с детства всегда хотел защищать себя самостоятельно, что подарило его телу слабую, но всё же мускулатуру, отчего тело омеги выглядело грубее на фоне других омег, но ничуть не портило парня. Именно из-за этого Матиас не воспринимался слабым и несамостоятельным. И именно по этой причине Гербер хотел подчинить себе этого парня. Альфа поймал лукавый взгляд омеги. Матиас прекрасно знал, что его разглядывают. Это взбесило Герберга ещё сильнее. Сенешаль прошёлся к выходу из покоев. Он успокаивал себя, что придёт время, когда омега ответит перед ним за все свои провокации, за своё непристойное поведение. Он воспитает из этого мальчишку достойного омегу... Но чуть позже. У самого выхода Герберг всё же упомянул то, зачем изначально заходил. Парень на кровати тут же сел, продолжая шипеть от боли.
Сенешаль был погружен в свои мысли. Он пытался отвлечься от Матиаса, перестать представлять этого мальчишку. Сейчас было не до этого. В замок вскоре должен был прибыть младший сын Короля. Ещё много лет назад его выслали в крепость Десат под покровительство одноименного герцога. Герберг знал, что Король не хотел передавать престол Эбнеру, и сейчас был шанс предотвратить это, став правой рукой Короля. Герберг прикрыл лицо рукой. Он понимал, что было бы намного проще, если бы третьего принца и вовсе не было. Если бы только с ним что-то случилось по дороге сюда — все новопоявившиеся проблемы сенешаля его Величества исчезли бы в одно мгновение.
Парень, оставшийся один в просторной комнате, замер на кровати. Удушающая тошнота сдавливала горло. Паника полностью захватило тело омеги. Матиас чувствовал, как у него начинается истерика. С криками он выгнал всех слуг, которые появились после визита сенешаля. Омега начал метался по комнате, не понимая, что ему делать. Наконец, когда ослабленное тело не выдержало, парень упал на колени посреди комнаты. Тонкие пальцы прикрывали рот, чтобы заглушить отчаянные вскрики.
«Вчера ночью в мир иной отошёл королевский лекарь Арст», — сердце, словно загнанная птица, билось о рёбра, принося Матиасу ещё больше боли. Омега понимал, что это всё из-за него. Своей просьбой он убил человека, который заменил ему папу. Это был один из немногих людей в их королевстве, которых Матиас по-настоящему любил. Омега лёг на пол, обнимая себя руками. Слёзы закончились. Теперь осталась лишь злость.
— Это не я виноват... Это всё из-за него... — омега шептал, словно безумный. Ненависть к будущему истинному росла с каждой секундой осознания происходящего. Для омеги это стало последней каплей. Он убьёт своего истинного, как только увидит.