Поля
Таня всегда звонила так не вовремя. Она будто бы чувствовала, что без меня в этот момент времени может что-то произойти, и поэтому отвлекала меня. Знаю я Лешу и Кирилла, в прошлый раз они чуть не подрались. Надеюсь, сегодня обойдется. — Ну, что, как у вас с Лешей? — с интересом спросила Таня, настойчиво намекая на то, что наши отношения переросли в больше, чем просто дружба. Они с Лешей учились в одном классе в школе. Собственно, по этой причине я и подружилась с ним. Он хорошо общался с Таней, объяснял ей математику в пятом классе, и мы тогда впервые с ним пересеклись на кухне. Еще с детства Леша не любил все эти официальные наряды. На нем были несменяемые футболка и джинсы, изредка меняющиеся на толстовку или на ветровку. Помню, я тогда подумала: «Какой интересный и красивый мальчик». Завидовала Тане, что она общается с таким, и все умоляла ее познакомить нас. Так и началась дружба второклашки Полины с двумя милыми хвостиками и пятиклассника Леши с самой красивой улыбкой в школе. Много лет прошло с тех пор, а мы все еще общались, и мне нравилось именно это общение. Я не хотела разменивать его на что-то большее. Нам и так хватило тех раз, когда я по глупости попросила Лешу научить меня целоваться и не только. И не только, правда, было намного позже, чем просто целоваться. Но зато в памяти сохранилось слишком яркое воспоминание. — Мы дружим, нам хорошо и так, — запротестовала я. — Ну и глупая же ты, Полин, — горько ответила сестра, чем расстроила меня. — Где ты еще найдешь парня, который будет ради тебя готов пожертвовать всем? Я бы присмотрелась к нему на твоем месте. — Вот и смотри сама, — упрямилась я. — Только Глебу не забудь рассказать, что у тебя есть виды на другого мужика. — Упрямая до жути, — тяжело вздохнула она на том конце трубки. — Ладно, беги уже. Леше привет. И подумай всё-таки. Сделав вид, что приняла к сведению слова сестры, убежала обратно в здание университета. Я надеялась и искренне верила в то, что Лёше и Кириллу хватит ума не устроить балаган, но зря. Уже на подходе к нужному коридору, я услышала, как толпа гудит, разнимая кого-то. Хотя почему кого-то? Моих двух оболтусов. Леша оттирал с порванного рукава пиджака кровь, судя по всему, кровь была Кирилла. Кирилл же, держась за нос, тяжело дышал. Идиоты. Слов нет. Встав между ними, смерила строгим взглядом сначала одного, а потом другого. Оба виновато опустили глаза. — Меня не было десять минут, что вы тут устроили? — Спроси у своего друга-придурка, разбившего мне нос, — практически рыча, выплюнул Кирилл. — Твоя версия? — перевела взгляд на Лёшу. Он выглядел разбитым. Пытался сделать хоть что-то с пиджаком, но ему не удавалось. В итоге просто снял и швырнул в сторону, раздосадовано посмотрев на меня. — Да пусть он лесом катится, — бросил Ефимов и, развернувшись, ушел прочь из коридора. Меня разрывало на две части. С одной стороны, я должна была помочь Кириллу с его носом, ведь он мой парень, а с другой — пойти за Лёшей и узнать, что его так расстроило. И я не знала, как поступить правильно. Они оба мне были дороги. Но я всё равно пошла за Лёшей. Найти его было не сложно. В такие моменты он всегда шел в безлюдное место, а, учитывая то, что в СПбГУ безлюдный только задний двор, то искать его долго не пришлось. Он сидел прямо на пиджаке на земле и выкуривал сигарету. Я села рядышком. Леша молча двинулся и освободил мне большую часть пиджака. Положила голову ему на плечо и легко погладила на спине. Он бросил сигарету на землю, затушив ботинком. — Это был мой единственный костюм, на который я вчера отгрохал последние выигранные в боях деньги. На костюм, который уже точно не подлежит восстановлению, да и как теперь идти на объявление результатов защиты? Он расстроился. Сильно расстроился. У Леши никогда не было много денег. Родители — простые работяги, мама — повар в школьной столовой, а отец — строитель. Они всегда жили от зарплаты до зарплаты, пока Леша, чуть повзрослев, не стал принимать участие в боях, а параллельно на допотопном компьютере писать программы на заказ и продавать. Все было прекрасно, пока через неделю после его восемнадцатилетия не скончался отец, упав с подъемного крана на стройке. А через — месяц мать, не выдержав душевных переживаний. Строительная компания, в которой работал его отец, выплатила ему большую компенсацию, однако этих денег не хватило даже на полгода. Счета за коммунальные услуги оказались так велики, что Леше пришлось работать по ночам тщательнее. Сейчас у него были постоянные клиенты, требующие разработку игр или программ, а еще были бои. Вот только от боев его отстранили, а учебы ради он приостановил временно написание программ на заказ. Купил костюм на последние, ну вот что за человек? Почему не попросил в долг, я бы дала. У моих родителей свой бизнес, они не жалеют денег на меня, и мне было бы не жалко для Леши. К тому же, они очень хорошо его знают, и сами бы согласились дать ему в долг. Но он ведь не возьмет, гордый. — Почему ты не попросил у меня денег в долг? — хотелось очень сильно с ним ругаться. — Поль, я бы в жизни у тебя в долг не попросил, — отрезал он. — Ладно, уже ничего не вернёшь назад. Не получу сегодня работу — нахрен продам все оборудование, связанное с разработкой программного обеспечения, и пойду, как отец, в строители. Там плевать — есть у тебя образование или нет, главное, чтоб силы было достаточно. Этого у меня не отнять. Поднялся с земли, я хотела пойти за ним, но Леша выставил ладонь вперёд, преграждая мне путь. — Иди к своему, — настойчиво попросил он. — Уже шестой раз тебе звонит. Бросил он взгляд на телефон, на котором уже в шестой раз высветилось фото Кирилла, а потом надпись: «Пропущенный вызов».Леша
Меня раздражало абсолютно все. Эта идиотская драка, мое отсутствие денег, и равнодушие ко мне Полины. Нет, она пришла, уже на том спасибо, но это не то. Совсем не то, что мне нужно. Я не хочу быть на втором месте, мне необходимо быть первым и знать, что из-за меня она бежит домой раньше, улыбается и светится, подобно звезде с неба. А не из-за какого-то там Кирилла. Что ей вообще нравится в этом Кирилле? То, что он старше меня на три года? Или то, что у него есть деньги? Может, ей рыжие просто нравятся? Хотя, нет, этот первый и последний рыжий у нее. Что мне надо изменить в себе, чтобы ей понравиться? А зачем вообще себя менять? Я нравлюсь себе таким, какой я есть. Не хочу быть стереотипным или банальным, но искренность и настоящность — лучшее, что есть в человеке. Не хочу притворяться, казаться другим. Я такой, какой есть, и другим становиться не собираюсь. Подышав воздухом полчаса, вернулся в университет. Как раз ко времени объявления результатов. С пиджаком сделать ничего не вышло, поэтому просто аккуратно расправил все складки на рубашке и пригладил волосы, чтобы казаться хотя бы каплю презентабельным. А вдруг мне удастся получить работу? Вероятность, конечно, мала, но чем черт не шутит? — Пс, — услышал я сзади, обернулся и увидел Полину. — На минуточку. Больше она ничего не сказала и накинула мне на плечи пиджак. И где уже успела взять? Виновато улыбнулась, зная, что я буду ругаться, потому что ненавижу, когда она задаривает меня подарками. Сегодня ругаться не хотелось. — Спасибо, — крепко обнял ее и оставил на щеке поцелуй. — Обожаю тебя. Результаты объявляли ужасно долго. Я успел несколько раз почти задохнуться. Никогда не был трусом, но в такие моменты дыхание останавливалось, а сердце почти выпрыгивало из груди. Хуже бывало лишь тогда, когда мы были вместе с Полиной. Тогда в моем организме начиналась атомная война. Правда, войну, начинающуюся по причине появления Полины, останавливать не хотелось, а ту войну в организме, что происходила сейчас, я мечтал уже закончить. У нас шли от обратного. Если в других университетах начинают с объявления отличных оценок, то в нашем — с удовлетворительных. В троечниках меня не было, уже хорошо, значит, не зря сидел ночами перед ноутбуком. Согласен даже на «хорошо», в принципе, я на него и рассчитывал. Однако с хорошистами покончили и начали объявлять отличившихся по полной, в один прекрасный момент дойдя и до меня. Что?! У меня пять? Ни нихрена себе! Вот это я могу. С гордостью приняв поздравление от завкафедры, я расплылся в широкой улыбке, поймав на себе взгляд Полины. Радостный и горделивый, она гордилась мной и моим успехом, и для меня это было лучше всякой похвалы. После объявления результатов слово дали представителю Ростеха, собственно, ради которого все из нас и старались сделать свои проекты. Он долго говорил о своей компании, о том, как высоко ценятся их работники и разработки, какие у них далеко идущие планы, и что им нужен человек, который сможет также шагать с ними в ногу со временем. Как ему было сложно среди практически четырех десятков студентов — перспективных и амбициозных — выбрать трех самых лучших, проекты которых подходят под будущее компании. Что этих счастливчиков ждет работа в лучшей компании России, связанной с программированием и технологиями. И что он очень сожалеет о том, что не смог выбрать всех. — Третьим счастливым обладателем билета в работу мечты становится, — долгая пауза. Я заметил, как все ребята напряглись. Кажется, я один не верил в то, что могу стать тем самым. — Студент, чья работа, пожалуй, впечатлила меня сегодня больше всех. Очень актуальная тематика в связи с обострившимся кибер-атаками в нашей стране. Безопасность использования интернет-соединений превыше всего, и я очень горд, что в нашей стране готовят специалистов, способных придумать ПО, не только отражающее такого рода атаки, но и предвидящее их. Думаю, этот студент уже догадался, что речь идет о нем. Я не просто догадался. Я пребывал в диком шоке. В таком, что не мог даже шевельнуться. В смысле я? Как это я мог получить работу? Этого не может быть. Похоже, я сплю. Видимо, уснул перед экраном ноута, пока доделывал последние штрихи в своей речи для защиты. Надо хорошенько себя ущипнуть. Ущипнул. Мир не пропал, картинка не развеялась. Я действительно получил работу своей мечты. — Алексей, поднимайтесь наверх, пусть все на вас посмотрят, — представитель Ростеха смотрел прямо на меня, и я, пошатываясь от удивления и неверия в происходящее, поднялся на импровизированный пьедестал. — Поздравляю вас, вы огромный молодец. — Спасибо, — наконец-то расслабленно улыбнулся, пожав протянутую мужчиной руку. — Не могу выразить словами своей радости. Для меня огромная честь — попасть к вам на работу. — Талантливые люди должны быть достойно вознаграждены, — дружелюбно произнес он. После окончания церемонии объявления результатов защиты, представитель Ростеха, как выяснилось позже — Филимонов Филипп Борисович, пригласил меня и двух моих одногруппников на маленький инструктаж. Объяснил, каким образом происходит рабочий процесс в их компании, и когда мы сможем в него влиться. Начнем с понедельника, то есть через два дня. К девяти утра нужно будет приехать к Лахта-Центру. Они сейчас снимают там один из офисов, в будущем собираясь перенести туда еще два других, разбросанных по Питеру. Нам там покажут наши рабочие места, далее проведут инструктаж по технике безопасности и пожарной безопасности, после чего мы познакомимся со всеми сотрудниками, и нас введут в стратегически важные цели компании и ближайшие планы на работу. И уже после этого мы сможем приступить непосредственно к работе, а именно — к внедрению наших разработок. Звучало замечательно, да, и в целом, перспектива была радужная. Я уже не расстраивался порванному пиджаку. Теперь меня радовало почти все. Все, кроме рожи Кирилла, целующего на прощание Полину. Ему нужно было срочно отъехать по делам, и они очень долго прощались. — Я так за тебя рада, — неустанно повторяла Полина, пока мы шли ко мне. — Ты повторила это уже раз десять, если не больше, — сжал в ладони ее ладонь сильнее. — Я понял, что ты сильно рада. Мне очень приятно. Остановившись у подъезда, я поймал себя на мысли, что мне нравится Полина в полутьме. В этом белом платье. С ее распущенными волосами и легким румянцем на щеках. И невинным взглядом. Она всегда красивая лично для меня. Но моменты, когда мы вдвоем, и свет от фонаря озаряет ее лицо так романтично и таинственно, я любил больше всего. В такие моменты она была особенно красива. Как-то иначе. — У тебя листик в волосах, — протянула ладонь к моей голове и аккуратно сняла листик. Я поймал ее руку. — Ты чего? Оставил легкий поцелуй на запястье. Сердцебиение резко участилось. Снова внутри началась атомная война. Или ядерная. Я уже не разбирал. Сглотнув, второй рукой обнял Полину за талию, легким движением подтянув к себе. Расстояние сократилось. Ее глаза были на уровне моего подбородка, и я невольно наклонил голову, чтобы смотреть в два серых омута. Омуты, затягивающие на дно сильнее и быстрее любых зыбучих песков или болота. Омуты, в которых я видел все: ее душу, ее характер, ее сердце. Омуты, которые могут по ночам блестеть от страсти и возбуждать. Омуты, которые так манили, но не были моими. — Вечно бы смотрел в твои глаза, — сделал глубокий вдох. — Леш, — Поля попыталась отстраниться, хотела сделать шаг назад. — Не смотри на меня так, пожалуйста. И пойдем дальше. Большим пальцем правой руки провел от щеки до подбородка Полины незамысловатую линию, не в силах сдерживать себя. Опустил взгляд на губы, ощутив, как Поля напряглась всем телом. Я ничего не мог с собой поделать. Я хотел ее поцеловать. Чертовски хотел. У меня участилось сердцебиение, а по телу разлилось приятное тепло, которое хотело вырваться наружу. Я хотел поделиться этим теплом с ней. Уже представил, что коснулся этих манящих губ, как по щеке электрическим разрядом прошлась резкая боль. Это меня отрезвило. — Сам виноват, — на мое непонимание разъяренно ответила Полина. — Я тебя очень люблю, Леш, но мы друзья, а не пара, чтобы ты мог такое себе позволять. Если тебе не хватает женского внимания, найди себе девушку! Отступив, я мысленно дал себе оплеуху. Идиот. Она так меня бояться начнет. — Прости, — оправдываться не хотелось, однако Полина ждала причины, по которой я так поступил. — Это все стресс. Перенервничал, забылся и сглупил. Ты права, мы просто друзья. Мы не можем так прикасаться друг к другу. Это…неправильно. Хотя сказать мне хотелось иначе. Неправильно было предлагать мне стать ее первым мужчиной, неправильно было учиться целоваться на мне. Неправильно — делать вид, что я ей просто друг. Слишком много неправильных «неправильно», от которых я изрядно устал. Эти «неправильно» подстерегали нас на каждом углу. Даже сейчас. Она снова взяла меня за руку, пока мы поднимались по лестнице в мою квартиру. Мы снова шли ко мне, и в то время как я откупоривал бутылку вина и грел макароны с сыром, Полина переодевалась в моей спальне. Снова поступая неправильно, потому что надевала мою футболку, словно мы были парой. Я ненавидел это «неправильно» всем своим сердцем. А еще ненавидел себя за то, что так глупо втрескался по самые уши, не зная, что с этим делать. И понимая, что вероятность в нашей с ней ситуации близится не к плюс бесконечности, а — к минус. Хотелось напиться. И я решил, что сегодня был отличный повод для того, чтобы немного перебрать с алкоголем. На пьяную голову я всегда был смелее, авось и Полине в голову алкоголь ударит. Быть может, мы оба только и ждем момента, когда напьемся, чтобы раскрыть свои чувства? Я очень в это верил, и поэтому уже через пару минут наливал себе первый бокал. Чем черт не шутит?