Глава 11
Солнечный шар медленно полз по горизонту. Летняя жара расплавляла воздух, наполняла легкие огнем. Черный всадник остановился, нахмурился от досады и огляделся по сторонам. Надо поскорее найти убежище. Он надеялся добраться домой еще до рассвета, но дела задержали путника в дороге. С некоторых пор солнечный свет стал помехой для воина. Можно было заехать в гости к бывшему сослуживцу, но сегодня Феликс был не уверен в своем самоконтроле и выдержке. Он боялся не сдержаться и растерзать друга, его семью и домочадцев.
Последнее время голод стал постоянным спутником смелого война. Красная жажда сводила с ума. Заставляла искать новую и новую жертву. Нападать тихо из темноты. Вгрызаться в горло беззащитной рабыни или подвыпившего центуриона, жадно, большими глотками, пить сладкую горячую кровь. Упиваться страхом жертвы, ее ужасом и болью. Охота стала смыслом жизни. Не он выбрал себе такую судьбу, но положа руку на сердце, чем такая жизнь хуже прочих? Он убивал всегда, сколько себя помнил. В жестоком мире по-другому выжить было нельзя. Война была его профессией. Жизнь наемника тяжела и опасна, многие не доживают до тридцати. Феликсу повезло. Он выжил в очередной мясорубке, призванной упрочить пошатнувшуюся власть великой Римской империи, доказать варварам, что у старого зверя еще есть острые зубы.
Всадник остановился, прервав мрачные воспоминания. От солнечного света на бледной коже появились ожоги. Не спасал даже широкий черный плащ.
Небольшая роща оливковых деревьев, в стороне от дороги, манила к себе, обещая сон и отдых истерзанному телу.
Солнце стояло в зените. До вечера еще далеко. Но какое значение имеет время? День, месяц или даже год? Не имеют значения для бессмертного. Вороной конь пасся неподалеку, вампир растянулся на мягкой, шелковистой траве и мгновенно погрузился в глубокий, но чуткий сон. Зная, что проснется, как только кто-нибудь чужой окажется поблизости. Солнечные ожоги затягивались. К вечеру от них не останется и следа. Тело вновь наполнится силой и мощью хищника, а в горле поселится жажда.
Что привлекло юную рабыню в ту же рощу, что и вампира? Усталость? Жара? Срочное дело? Не имело уже ровным счетом никакого значения.
Феликс открыл глаза, когда над ним склонилась светловолосая нимфа. Она казалась не живым человеком, а продолжением сна.
- Вы в порядке? Не ранены? - в голосе рабыни слышится приятный акцент.
- В полном.
- Я пойду?
- Нет, останься. Побудь немного со мной.
Вампир дотронулся до загорелой руки. Девушка испуганно вздрогнула, так холодна была его бледная кожа.
- Не бойся, красавица. Я не причиню тебе вреда.
Черные глаза незнакомца подчиняли, завораживали сознание. Он не хотел делать ей больно. Смерть неизбежна, но последние минуты он хотел сделать приятными.
- Ты веришь мне? - Хрипло спросил он.
- Верю. - Ответ светловолосой был рабыни был слаб и тих, словно шепот ветра, но вампир услышал.
Феликс ласкал и целовал девушку, заставляя ее юное тело выгибаться навстречу его рукам и губам.
Она стонала так сладко, отдавалась пылко и самозабвенно. Любовники потеряли счет времени. Незнакомец аккуратно, почти нежно прокусил кожу на запястье рабыни, припал губами к ране и стал пить кровь. Солнце уже клонилось к закату, когда вампир с сожалением оставил свою игрушку. Красавица была мертва.
Вдруг солнечная Италия исчезла. Феликс сидел на снегу, прижимая к себе тело Бажены.
- Нет!
Темные силы играли с ним, как карты, тасуя память, пытаясь найти самое уязвимое место, причинить побольше боли, свести с ума. Воспоминания сменяли одно другое, как в калейдоскопе. Сражения, пытки, удары врагов - мелькали так быстро, что за ними невозможно было уследить. Забытые образы давно умерших людей заполонили сознание, грозя свести с ума. Они кричали все одновременно, а Феликс кричал вместе с ними.
Было невозможно сопротивляться. Из последних сил, вспоминая возлюбленную, он тихо прошептал:
- Прости! - и расслабился, приготовившись умереть.
***
Феликсу показалось, что с него свалился огромный, неподъемный камень, который мешал ему не только шевелиться, но и дышать. Несколько минут он лежал неподвижно, просто наслаждаясь возможностью свободно дышать, не чувствуя невыносимой боли. Горло першило и сильно жгло от голода, но он силой воли заглушил
это. Затем пришло понимание, какой ценой он эту свободу получил.
Феликс громко застонал.
- Проснулся, наконец, спящий красавец! - голос Альтер-эго был полон ядовитого сарказма.
- Не ехидничай! Клыки повыдергаю! Лучше скажи, куда Ульяну отправил?
- Лучше скажи, куда ты нас всех чуть не отправил своим глупым эгоизмом? Неужели, ты и вправду возомнил себя неуязвимым? Способным справиться голыми руками с такими древними мастодонтами?
- Я сглупил, понадеялся на внезапность, но они меня уже ждали и подготовили контратаку!
- Да ты у нас просто гений...
Вампир хмуро зыркнул, чем заставил карлика подавиться очередной обвинительной тирадой.
- Где Ульяна?
- Тебе не стоит туда соваться в таком состоянии.
Под взглядом Феликса, карлик схватился за горло и начал сам себя душить, некоторое время он валялся по полу и хрипел, лицо побагровело, на губах выступила пена.
- Урок понятен?
Не в силах ответить, Альтер-эго лишь кивнул и без сил повалился на спину.
- Теперь продолжим. Где ты оставил Ульяну?
С трудом отдышавшись, собеседник сипло ответил.
- Я навел Ульянку прямо на Гнездо.
Лицо Вампира превратилось в маску безмолвной ярости, статуя, стоявшая в углу, упала сама собой и разбилась на много кусков.
- Зачем?
- Мелех пообещал твою жизнь в обмен на ее.
- Она не понимала, на что шла!
- Уверен, что она принесла эту жертву осознано. Смотри, что она просила тебе передать.
Вампир взял протянутый флакон и понюхал его.
- Откуда эта гадость?
- Ульяна выпила жидкую смерть. Она хорошо подготовилась!
- Я не испытываю твоего оптимизма, мне надо подкрепиться и подумать. Исчезни с глаз моих. Я позову тебя, когда ты мне понадобишься.
Альтер-эго немедленно испарился, а Феликс дал выход давно сдерживаемому гневу. Стол, стулья, скульптуры - все превратилось в не подлежащий восстановлению хлам. Лишь шкаф с книгами и древними манускриптами он пощадил: уничтожить труды ученых и поэтов рука не поднялась. Когда злость немного стихла, на смену ей пришла жажда крови, прежде всего врагов, но подкрепиться все равно следовало, и узнать, как чувствуют себя его детективы. Удары, которые получал вампир, тяжело сказывались и на его подчиненных - слишком крепко они были связаны.
***
Ульяна лежала в белой стерильной комнате. Маленькая, неразговорчивая женщина в белом халате, прилаживала к лежащей на кушетке девушке какие-то провода и трубки.
Медиум смотрела на маленькие пробирки, заполняемые ее горячей кровью.
"Куда катится этот мир? И этим лишь бы пожрать!" - тоскливо подумала она.
- Может, хватит меня уже цедить?
В ответ молчание.
- Я с вами разговариваю!
В ответ женоподобное существо, пробормотало что-то неразборчивое. Вроде: "Не мешай! Я сама знаю, когда хватит".
Темнота подбиралась шаг за шагом, по кускам откусывая окружающий мир.
"Совсем не так я хотела умереть" - грустно думала Ульяна. - "Надо поскорее отсюда выбираться! Но как?"
От анемии по всему телу разлилась слабость, перед глазами заплясали мушки.
"Феликс! Пожалуйста, придумай что-нибудь! Ты ведь все можешь! Я знаю!"
Занятая тяжелыми мыслями Ульяночка даже не заметила, как ее прекратили мучить. В вене остался лишь катетер, через который в ее жилы медленно капала глюкоза. Значит, встреча со смертью снова откладывается на неопределенный срок.
