Там, где дозревает виноград

Голодное, бесповоротное и безобразное отчаяние повисло в ту ночь в супружеской спальне Уилла и Ганнибала. Ничто тогда не способно было переубедить Грэма в том, что его муж ему лжет. Он знал, что такое Ганнибал, и какие титанические потери можно от него ожидать. Он также понимал, что Лектер куда хитрее, чем он может подумать, поэтому Уилл лишь в бессилии лежал на своем законном месте спиной к своему мужу и мучительно долго думал, стараясь уловить в хаосе мыслей хоть одну крохотную зацепку, которая могла точно утвердить статус Ганнибала. Но чем больше он думал, тем больше путался в противоречиях. В доме по приезде он не обнаружил ничего, что могло бы скомпрометировать Лектера. Хотя это и очевидно, ведь начисто слизывать следы преступления - это его талант. Но в то же время, Лектер не так глуп, чтобы навлечь на себя испанскую полицию, ведь известно, что намедни именно у убитого Ганнибал принимал сеанс психотерапии. Это может вызвать для него, да и для Уилла крайне неудобный шум, который, вполне возможно, способен дойти до других стран, в том числе и до ушей Джека. И успел бы Ганнибал так быстро расправиться с этим бедолагой? Ведь новости крутили уже где-то в семь сорок. Убийство было совершено в семь десять - семь пятнадцать. А ехать до места преступления, как понял Уилл на собственном опыте, примерно минут двадцать на большой скорости. Как за полчаса он смог доехать до дома, снять с себя все следы преступления, спрятать почку, а после, как ни в чем не бывало, начать играть с Ви в карты и подоспеть как раз к тому времени, как Уилл проснется? Да и стоила игра свеч, ради одной испорченной почки...? Не мог же Ганнибал так опростоволоситься, и не заметить пораженный орган. И все эти: извини, прости, мне жаль. Да, видения смутные, в основном окрашены большим оттенком субъективности видящего, но это не отменяет того факта, что здесь все крайне нечисто. Грэм готов был разрыдаться от своего тугодумия, от такого медленного и невнимательного к деталям течения мыслей. Как же теперь ему жить? Ждать нового убийства, чтобы снова галопом скакать по местам преступления и тем самым навлекать на себя ненужное внимание? У него были завязаны руки. - Я знаю, ты не спишь, Уилл. - прозвучало где-то за спиной. Грэм ненавистно промолчал, ведь Ганнибал умудрился сбить его и без того запутанный мыслительный процесс, а мысли и догадки - это все, что сейчас есть у Уилла, и даже это Лектер готов разрушить за секунду, лишь бы держать контроль во всем, что связано с Грэмом. - Неужели ты думаешь, что после всего, что между нами произошло, я вот так глупо и опрометчиво сорвусь, напрочь позабыв о том, какую ценность приобрел? - Ганнибал говорил тихо и спокойно, но в его голосе сквозила горячая и рвущаяся наружу обида. - Я думаю лишь о том, что ты заговариваешь мне зубы, Ганнибал. - зло процедил Грэм, где-то из другого конца вселенной. - Я понимаю, что ты не веришь в то, что я могу стать обычным человеком и забыть свое прошлое, ради нас с тобой. Но ведь факты даже после твоего расследования все еще остаются на моей стороне, разве это не так? Ты не боишься, что всю свою жизнь проведешь в недоверии и ненависти ко мне? Зачем тебе тогда такая жизнь? Уилла затрясло, ведь Лектер, как по книге, прочитал его главный страх. - Пациент. - Грэм обернулся к мужу. - Он был твоим пациентом. Ты знал обо всем, ведь он слишком туп, чтобы скрывать от психолога какую-то личную информацию. - С тем же успехом можно обвинить и продавца, у которого он покупал продукты. Уилл, можно сколько угодно отрицать очевидное, но, в конечном счете, от правды убежать нельзя. Мне кажется, что ты хочешь, чтобы этим убийцей оказался именно я, ведь тогда ты сможешь взять, как ты считаешь, контроль над своей жизнью, мыслями, убеждениями. Ты с самого начала был против этого брака, но согласился на него, чтобы окончательно убедиться в своей правоте. Ты все еще играешь, Уилл. Лицо Грэма исказилось в гримасе ужаса и ярости. Все, о чем он подсознательно думал, точнее запрещал себе об этом думать, вылезло наружу из уст Ганнибала, как огромный скользкий кракен. - Да что ты такое несешь? Почка! Где она? Куда она подевалась? Кто-то вырезал ее, никого не напоминает? Кто еще способен на такое? Новый подражатель? А может это Джек решил посадить нас на крючок? А может это вообще я был? - Уилл не на шутку распалился, переходя из яростных криков в истерический хохот. - Мне кажется, что твое эмоциональное состояние дестабилизировалось. - Ганнибал старался сохранить наружнее спокойствие, однако искреннее бешенство Грэма несколько выбило его из колеи. - Да неужели? Знаешь, ты прав, зачем мне такая жизнь, в которой я вечно буду страдать? - глаза Уилла раскраснелись, звериное нутро выпятилось наружу, нижняя губа нервически задрожала. - Я уничтожу корень зла - убью тебя! Грэм накинулся на Лектера, сковав его шею ладонями, яростно вжимая его в подушку. - Говори, где почка?! - Уилл уже не был в состоянии контролировать себя. - Я... я люблю тебя, Уилл. Ганнибал покорно вжимался в руки своего мужа, с радостью готовый принять от них смерть. Его глаза побагровели и наполнились слезами. Страх кармином пылал на его лице; страх, принятие, любовь. Казалось, все это время за их любовь страдал один только Лектер, он был жертвой, его контролировали, ему не давали воздуха, он был той самой канарейкой в золотой клетке. От вида покоренного Ганнибала, Грэм еще сильнее сжал его шею, однако сказать что-то он больше не был в состоянии, ком застрял в горле, заблокировал все ненавистные слова, которые так хотелось ядовито выплеснуть прямо в лицо умирающему Лектеру. Смерть. Смерть. Смерть. В голове Уилла пронеслась смерть Ганнибала. Точнее, жизнь без Ганнибала. Она оказалась еще мучительнее, еще страшнее, еще более бесперспективной. Он вдруг вспомнил тот самый обрыв, то самое синюшное бездыханное нечто с лицом Лектера. Вспомнил, как до безумия боялся приложиться к холодной, напрочь изломанной груди и не услышать больше никогда биение черного гнилого, но все же любимого сердца. Грэм успел отцепить руки, когда Лектер уже уходил в забытье. Жадный и сорванный вдох воздуха, вымученно слетевший с губ Ганнибала, напрочь отрезвил воспаленный разум Уилла. В его голове пролетела лишь одна мысль: "Кто проиграл...?" Грэм снял свое вдруг обмякшее тело, с напряжённого торса Ганнибала и поплелся в сторону выхода. Снова напиться. Это переходит в тенденцию.

***

На утро Уилл очнулся, на удивление, в своей кровати, хотя и не помнил, как на ней заснул. Похмелье взяло свое, и первая волна головной боли взяла его врасплох. Лишь шелест и мягкость пространства дали шанс на более менее адекватное пробуждение. Уилл огляделся по сторонам. Вся комната до уровня кровати была засыпана бутонами алых роз, создавая в размыленном мозгу Уилла фантасмагорическую ассоциацию с кровавым морем. Никого вокруг, лишь тысячи кроваво-красных свежих роз, заполнивших пространство комнаты. На кровати на стороне Ганнибала лежала записка. "Я крайне огорчен, что ты расценил мою невнимательность, как оскорбление, в мыслях обвинил меня в жадности и в отсутствии обходительности по отношению к тебе... И решил обвинить меня в убийстве, которое я не совершал. Но я прощаю тебя и, как джентльмен, первым предлагаю мир."