***
«Драко. Я очень скучаю по тебе. Надеюсь у тебя все хорошо и ты не делаешь глупостей. Сегодня мне прислали предварительный список свидетелей, которые станут выступать против твоего отца. Я его прикрепила к письму. Будь, пожалуйста, с ними более аккуратным, они могут тебя спровоцировать. С любовью, твоя мама» Я читал письмо внизу в гостиной, Пэнси после секса хотела остаться со мной, но я ее быстро выпроводил. Хотелось одиночества. Я прикрыл глаза, делая глоток огневиски. Пиздец докатился, во время секса представлять грязнокровку. Но что скрывать, кончать так было приятнее. Позор. Наша семья входит в число 28 священных чистокровных, а я блять то дрочу на запах Грейнджер, то трахаюсь представляя ее вместо своей девушки. Я сделал еще глоток. Об этом никто блять не должен узнать! Осталось продержаться еще месяц и я смогу уйти из Хогвартса. И больше блять не увижу ни эту грязнокровку, ни почувствую ее охуенного запаха. Хотя очень даже возможно заберу себе ее духи, чтобы очень очень редко их открывать. Надеюсь эта сучка не додумается купить себе их снова. Иначе я не знаю, что еще сделать. Я лениво открыл второй листок, который был приложен к письму, фамилий было очень много, видимо они в этот раз всерьез взялись за моего отца. В прошлый раз они его простили, но в этот видимо не хотят. Да и как я понимаю пострадавшие от войны волшебники требуют возмездия. Блять. Мне харкать на все, пусть сажают всех оставшихся пожирателей, но не трогают мою семью. Больше мне ничего не нужно и все. Я уже глазами бегал по строчкам: Минерва МакГонагалл Филиус Флитвик Чарити Бербидж Сильванус Кеттлберн Чарльз Перри Роджер Уорд Гарри Поттер Гермиона Грейнджер После ее фамилии я не видел уже ничего, ярость снова переполнила меня, я скомкал эту бумажку и письмо и кинул в камин. Блять. Блять. Блять. Почему блять она везде? Как шило в заднице. Так блять еще эта сука выступает против моего отца. И что с этим делать? Я-то знаю, она ни за что не откажется от возможности сделать мне неприятно. Жалко ее нельзя придушить. Так было бы проще и легче. Закатные лучи солнца осветили гостиную. Я с трудом сдерживался, чтобы не начать крушить все вокруг. Гребаная сука. Она все это делает специально, провоцирует меня. Я схватил бутылку огневиски и кинул в камин, стекло разбилось, а пламя увеличившись поглотило все содержимое. Я закрыл голову руками. Нельзя сходить с ума, нужно быть холодным и держать все под контролем. И выкинуть наконец-то эти гребанные духи. Блять. Мне раздражало ощущение бессилия. Надо было дочитать листок, кто там был еще? Сука. Все из-за нее она мешает мне нормально думать. Она лезет в мою голову специально. И блять ничего с этим нельзя было сделать. Я встал и резко открыл окна, потому что в гостиной снова стало очень душно. Невыносимо. Отвратно. Прохладный ветер коснулся моих волос и рук, так было легче. Солнце практически село. Я схватил стакан. Вернулся на диван и сел на него, закидывая ноги с ботинками на обивку. Плевать на все и всех. Мне просто сегодня снова нужно напиться и забыть обо всем. Я сделал глоток, когда услышал, как дверь гостиной медленно открылась. Блять. Только не это. Мне кажется я ее убью, если увижу. Ладно. Пусть будет так. Пусть она как можно быстрее свалит в свою спальню и будет тихо там сидеть. А я пойду в гостиную слизерина и снова напьюсь. Так будет легче для всех. Грейнджер медленно подходит ближе к дивану и со страхом смотрит на меня. Ее волосы как всегда растрепаны, на ней бордовый свитер и джинсы. А мне всегда нравились девушки в юбках и на каблуках, в красивых платьях, которые делали макияж и укладку. А не это пугало с копной пушистых волос. Она морщит свой маленький нос глядя на меня. кажется ей что-то нужно. Грязнокровка в руках теребит какой-то листочек, и прокашлявшись начинает — Макгонагалл просила передать тебе расписание дежурств — сказала она очень тихо, ее губы едва шевелились. А блять про моего отца и суд ты ничего не хочешь сказать? Видимо нет. Плевать. Она снова прокашлялась. И видимо дальше так и будет стоять и пялиться на меня. — Положи на стол — Я кивнул на журнальный столик, который стоял рядом. И свали как можно скорее отсюда. Не хочу ее видеть. Не хочу кого-либо вообще видеть. Но не мог оторвать взгляд от ее лица, сравнивая с Пэнси, пытаясь найти недостатки и доказать себе, что Паркинсон лучше в разы. На лице Грейнджер не было соблазнительных пухлых губ, скул и больших глаз. Но она все равно притягивала мой взгляд. Ее тонкие брови нахмурились, я сделал еще один глоток. Чего она ждет? Что я накинусь на нее? Не в этой жизнь. Она делает еще пару неуверенных шагов ближе ко мне и наклоняется к журнальному столу. Ее волосы закрыли лицо, пока она клала бумажку. И я совершил огромную ошибку вдохнув полной грудью. Сука. По рукам опять пошли мурашки. Этот запах, эти духи на ней. И она слишком близко ко мне. Член начал напрягаться. Она поднимает на меня свои глаза и испуганно смотрит. Я не могу. Просто не могу этому сопротивляться. Вскакиваю с дивана, бросая стакан на стол. Кажется он опрокинулся и огневиски разлились. Но это не важно. Она была слишком близко мне, чересчур. Она значительно ниже, и даже кажется ее рост меньше чем у Пэнси. Совсем маленькая и хрупкая. Один раз. Снова я начал убеждать себя. Это ничего не изменит. Она пятится к лестнице, в ужасе глядя на меня, а я иду за ней. — Что ты делаешь? — снова тихим голосом спрашивает она. И невольно я сравниваю с ней громкий голос Пэнси. Надо остановиться, но я не могу. Я слегка наклонил голову, изучая ее лицо. Ее ровные губы с выраженным луком купидона — Под чем ты Малфой? — Я поднимаю взгляд снова на ее глаза и усмехаюсь. Под чем я? Под этим запахом. Она сама виновата во всем. Она сама виновата, что я ее уже представляю голой. Я поднимаюсь следом за ней. Грейнджер не сможет от меня уйти. Она отворачивается и пытается убежать. Но тщетно, я быстрее и в последнюю секунду захлопываю дверь в ее спальню, не давая ей спрятаться. Грейнджер поворачивается ко мне, я снова слишком близко к ней. И этот запах вишни ударяет в нос, заставляет жадно вдыхать его. Я не могу сдержаться. Опираюсь на дверь и наклоняясь еще ближе. Мне трудно логически соображать, когда она так близко. Такая маленькая. Она сильнее сжалась, что ожидает от меня? Сердце бешено бьется, член уже давно каменный. Один раз, никто об этом не узнает. И больше я не стану к ней приближаться. Она пытается меня оттолкнуть, ударяя своими миниатюрными ладонями по моей груди. Ничего не выходит. Я даже не сдвинулся ни на дюйм. Она слишком слабая и не сможет мне противостоять. Я приблизился к ней еще, зарываясь носом в ее волосах и жадно вдыхая этот запах. Слегка касаюсь ее пряди и невесомо целую. Ее шея слишком близко ко мне, буквально несколько сантиметров и я смогу прижаться к ней губами, попробовать ее кожу на вкус. Сука. Что она со мной творит? Она грязнокровка. Я не должен иметь ничего общего с ней. Тем более то, что она выступает против моего отца в суде все усугубляло. Только эта мысль — что отцу грозит Азкабан удерживало меня от того, чтобы схватить ее за талию и начать посасывать ее кожу на шеи так, чтобы остались сильные засосы, так чтобы она сама умоляла меня трахнуть себя. — Я не употребляю, Грейнджер. Выступаешь против моего отца в суде. Интересно — Я снова слегка поцеловал прядь ее волос, этот запах, его было слишком много и одновременно не достаточно. Я не мог надышаться ей. Не мог успокоить внутреннего зверя. Блять. Член был очень твердым и уже сильно оттопыривал ткань брюк. Отец. Нужно помнить про него. Я в последний раз целую ее волосы и продолжаю шептать на ухо- Не приближайся больше ко мне и не смей меня трогать Я должен воздвигнуть между нами стену. Я должен ее ненавидеть. Так будет проще. Для всех. Я должен держаться от нее подальше. Больше такого не повторится. Наверное. Ну я надеюсь на это. Еще раз вдыхаю полной грудью ее запах, обещая себе что это было в последний раз. Она мне шепотом отвечает — Это ты меня зажимаешь в коридоре, а не я тебя — Я взглянул на нее и усмехнулся. Грейнджер одна со мной в башне, такая хрупкая и слабая, и явно ничего не сможет мне сделать, как бы сильно она не сжимала в руке свою волшебную палочку — это ей не поможет. Если я захочу, то меня ничего не остановит. Но она храбрится. Упорство так и плещется в ее глазах, она гордо задирает свой маленький носик. Ужасно хочу поставить ее на место, показать, что она не сможет тягаться со мной. Блять. Я и заметить не успел и остановить себя прежде чем сильно схватил оба ее запястья и пригвоздил их к двери. Так она мне нравилась гораздо больше. Беззащитная, со страхом в глазах и осознанием полной моей власти. Я же действительно могу сделать с ней все что пожелаю. А потом аккуратно либо стереть ей память, либо угрозами заставить молчать и каждую ночь наведываться к ней. С члена снова начала выделяться смазка от одной только мысли. Блять. Нужно держать себя в руках — это чертова Грейнджер и последнее, что я хочу — это ее трахнуть. Но мой член явно бы со мной поспорил. Это все из-за запаха. Это он во всем виноват. Сука. — Я буду делать все, что захочу, грязнокровка — ответил я ей, отпуская ее и уходя вниз, заставляя себя сделать каждый шаг. Подальше от нее. в гостиную слизерина. Где нет ее чертового запаха и этих карамельных глаз. Но не забыв демонстративно обтереть руки о свои брюки. Чтобы она не забывала кто она, а кто я. Хотя мне бы самому не помешало это напомнить.***
Утро. Я в своей постели. Один. Удивительно — обычно пьянки в гостиной слизерина оканчивались иначе. Я встал, время уже почти 9. Завтрак скоро закончится, быстро забегаю в душ. Непроизвольно пытаюсь уловить аромат ее духов. Но запаха нет. Пытаюсь отрицать то, что я хотел бы почувствовать его. Тщетно. Я Малфой. Весь мир у моих ног. И никакая Грейнджер не испортит мое настроение. На завтраке я непроизвольно сразу же нашел ее глазами за столом грифов. Один раз меня удалось поймать ее взгляд, но тут же рядом появился Рон. Она улыбалась ему и казалось была счастливой, и что-то говорила Уизли. Челюсть сразу же сжалась. Я и сам не заметил, что согнул ложку в руке, пока Блейз не дернул меня за плечо. — Ты чего? Драко? Ау? О чем задумался? — Блейз пристально на меня посмотрел. Он не мог ни о чем догадаться. Наверное. Я надеюсь на это. Если только Пэнси не начала трепаться своим длинным языком о том запахе — хотя после секса она сделала вид, что ничего не заметила. — Да так, похмелье — я ухмыльнулся, и снова посмотрел на стол грифов, она смотрела на меня — снова испуганно, ее щеки покрылись румянцем. Это ничего не значило — опять я напомнил себе. Вчерашнее было ошибкой, сбоем системы. Случайностью. Я не должен думать о ней. И я блять должен выкинуть эти чертовы духи. — Драко, я забыл тебе передать — Блейз протянул мне письмо — это от твоей мамы, пришло, когда ты видимо шел сюда — я нахмурился и взял его, сразу же открывая. Что интересно снова написала мама? раньше она никогда мне писала так часто. «Драко, дорогой мой мальчик. Сегодня мне утренней почтой прислали окончательный список свидетелей, я его прикрепляю к письму. Ни о чем не переживай, мы с юристом уже отрабатываем стратегию защиты. Веди себя примерно! С любовью мама» Я нервно открыл список свидетелей, он был значительно меньше вчерашнего. И прочитав раза три убедился в том, что там нет фамилии Грейнджер. Но почему? Я был уверен в том, что она станет выступать против моего отца. Это было в ее стиле. Поднял глаза на стол грифов, а ее и след простыл. На месте грязнокровки сидела Лаванда и заботливо вытирала рот Уизлику. Тошнотворное зрелище. — Какая у нас сейчас пара? — я упорно пытался вспомнить день недели. То ли вторник, то ли среда. Все в голове перемешалось. — Зельеварение — Тео поднял на меня удивленные глаза — все забыл, кувыркаясь с Пэнси? А где она кстати? Или после бурной ночи ходить не может? — он мне подмигнул и они с Блейзом переглянулись. Я оглянулся. И ведь действительно Паркинсон не было за столом. А я даже не заметил. Что блять со мной? Тео мне кивнул, явно ожидая ответа. Не знал, что сказать ему, пожал плечами. — Сколько ты вчера выпил, Драко? — спросил Блейз. Ну блять, теперь они из меня алкоголика делают. Какая нахуй разница сколько? — Бутылку или две, а что? — я снова забегал по большому залу глазами, уже выискивая Паркинсон. Где она блять шляется? Хотя имело ли это значение для меня? Да не особо. Она может делать все захочет. Мне будет все равно. Потому что это она. — Ты не помнишь вчерашний вечер? — Блейз странно на меня покосился. На что он намекает. Конечно же я помнил, но не очень хорошо. Какая блять разница — Смутно, а что? — я же не мог проболтаться. Не мог. Надеюсь на это. Иначе как отмыться от такого позора? — Вы вчера поссорились. Ты ей кричал, что она тебя заебала и все в таком духе. Чтобы она отвяла от тебя — Я нахмурился. Такого явно не припоминал. Я еще глотнул кофе, легче не становилось. — А я где был? — спросил заинтересованно Тео — Ты в это время давно уже валялся в пьяном угаре — походу из нас только Забини умел пить так, чтобы потом все помнить. Я же разговора с Пэнси не припоминал совсем. Надо ее найти, наверное. Хотя мне этого очень не хотелось. Но нужно. Я должен с ней помириться. Иначе придется нарушить договоренности наших родителей. А я на сколько помню у них в последнее время общий проект в бизнесе. Отец не обрадуется такому разрыву. — Блять. Ни черта не помню — я встал и уже пошел с парнями в сторону подземелья. Прохладные стены давали столь желанный покой. В кабинете царил привычный полумрак. Пэнси сидела на своем месте и увидев меня обиженно отвернулась. Не хочу с ней мириться. Выслушивать эти сопли, занудство. Бросил свои вещи на стол рядом с Тео и Блейзом. Мое внимание привлек звонкий смех, как оказалось он принадлежит грязнокровке. Снова она выглядела абсолютно счастливой. Меня блять это раздражало. Какого хуя она счастлива, когда я страдаю думая обо всем этом? Это казалось несправедливым. Я пытался прислушаться о чем они говорят, но ничего не выходило в классе было слишком шумно. Грязнокровка я смотрю совсем не теряет времени. То смотрит этим взглядом «возьми меня прямо здесь» на Рона, то так тепло смотрит на Поттера. Блядская сука. Я взглянул на Рона, он тоже напряженно смотрел в спину своих друзей и совсем не замечал как его за руку яростно дергала Лаванда. Что здесь происходит? Она ебется с ними по очереди? Или они там тройнички закатывают? Меня блять это ебать не должно, я отвернулся снова упираясь взглядом в спину Пэнси***
— Пэнси, постой — я схватил ее за локоть, когда она пыталась вылететь из класса. Сейчас нужно с ней помириться. Хотя я совершенно этого не хотел. Сейчас не время. я порву с ней, когда отец будет в безопасности. Пока что нельзя настраивать еще и Паркинсонов против нас. Потому что ее отец был в числе свидетелей защитников, которые привлекал адвокат. Пэнси подняла на меня свой обиженный взгляд. И тут как раз мимо нас прошла грязнокровка со своим охуенным запахом, от которого член снова начал привставать, а мысли путаться в голове. Сука. Она делает это все специально. Я был в этом уверен. Пэнси непонимающе на меня смотрела и выдернула руку — Что тебе, Малфой? — она скрестила руки на груди. Я снова поднял взгляд на спину Грейнджер, на ее пушистые волосы и прикусил губу. Надо прийти в себе и не подпускать эту суку слишком близко ко мне. Иначе она все испортит — Я хотел поговорить о вчерашнем — Паркинсон в упор уставилась на меня, я просто не мог невольно не сравнить опять этот тошнотворный цветочный запах, мне казалось так должно пахнуть от какой-нибудь бабки. Или это только мне был этот запах неприятен — Прости меня. Я понятие не имел что нес, пьяный в хлам. Ничего не помню. Блейз только отрывками рассказал — я ей улыбнулся, но она оставалась непреклонной. — Все сказал? Я вчера уже наслушалась о том, что ты думаешь обо мне — Она обиженно отвернулась и ушла по коридору. Блять. Быстро догнав, схватил ее за плечо и развернул. Я не договорил, значит нельзя уходить. — Неужели ты меня не простишь? — она отрицательно покачала головой. Блять. Мне нужно чтобы она меня простила — Ну ладно, давай так, что мне сделать, чтобы ты меня простила? — Поцелуй меня в губы — ответила Пэнси, я оглянулся коридор был практически пустым. Мне совершенно не хотелось этого делать. Но только ради семьи. Я уже решил, что ее брошу, как только уйду из Хогвартса, как только мой отец будет в безопасности, как и вся наша семья. Потом уже харкать на все. Пусть тогда дуется сколько угодно. Я приобнял ее за талию и сдерживался, чтобы не отшатнуться. Ее запах стал более отчетливым, когда я к ней наклонился и прижался к ее губам. Они были слишком полные, слишком жадные и требовательные. Сильнее сжав губы медленно ее целовал, на вкус она была не лучше, чем на запах. Противная, слишком приторная. Такая, что сразу же захотелось прополоскать рот. Пэнси отчаянно вцепилась в мои плечи, сокращая между нами дистанцию. Желудок предательски сжался и я с трудом проглотил горечь, когда она языком проникла в мой рот. Ее было слишком много, запах этих отвратных цветов казалось окутал меня. Я старался не дышать, лишь бы его не слышать, прикрыл глаза и тут же на ум пришли непрошеные образы других губ — ее. Какие интересно они на вкус? Мне блять никогда об этом не узнать. Я и не должен об этом заикаться. Я оторвался от Пэнси, она попыталась снова прилипнуть ко мне, но у нее не вышло. Быстро отделавшись от Паркинсон, я забежал в слизеринскую ванную, умывался холодной водой, полоскал рот. Казалось ничего не помогает ее вкус остался на моих губах, а запах пропитал насквозь. Желудок снова дал знать о себе, сжимаясь. Я блеванул. Стало легче. Больше блять никогда и ни с кем. Пришлось сходить в душ и сменить одежду, чтобы перестать слышать этот аромат. Я уже опаздывал на пару, когда в своей спальне застегивал чистые брюки. И не сдержавшись схватил из полки ее духи и брызнул на себе пару раз. Никто не догадается. Никто не узнает, что это ее духи. Ее сводящий с ума аромат сразу окутал меня.***
Дежурство с грязнокровкой. Что блять может быть хуже? С того дня, когда я ее прижал к двери мы не разговаривали и лишь изредка пересекались взглядами. В башне старост ее казалось и не было совсем. Уходила раньше меня, приходила значительно позже. Ванная комната больше не пахла ей. Она сознательно избегала встречи со мной наедине. Видимо боялась моей реакции и правильно делала. Я за себя не ручался. Она сама виновата. Не нужно было снова покупать эти духи и все было бы нормально. Под контролем. Целый час ходить рядом с ней. Это казалось какой-то пыткой. Я натянул черный свитер, и оглядел себя в зеркале. Все идеально. Спустился вниз. Часы неумолимо приближались к 11 ночи, а ее все не было. я снова посмотрел на лестницу и даже прислушался. Тишина. Может быть она решила не идти со мной на дежурство? Ага и нарушить правила? Не соблюсти свои обязанности? Это казалось непохожим на Грейнджер. Она опаздывала и когда я уже решил пойти один, услышал, что грязнокровка спускается по лестнице. Я оглядел ее пристальным взглядом. Опять она в джинсах и объемном свитере. Совсем не женственно и не так как я привык видеть девушек. Как будто Грейнджер было плевать на свой внешний вид, хотя я бы не удивился, если так оно и есть. Она нервно сжимала в руке палочку и испуганно смотрела. Да кому она нужна? Больно надо мне к ней приставать! Я первым вышел из башни и пошел вдоль коридоров, освещая нам путь. Слышал за собой ее маленькие и тихие шаги, она шла за мной. Так было проще, когда она не находилась в моем поле зрения, когда ее запах не доходил до меня. В Хогвартсе было темно и прохладно, как я любил. Да и к счастью студенты не встречались. Их видеть совершенно не хотелось. Вот бы вернуться обратно в спальню, где я снова напрыскаю постель ее духами и погружусь в сон. Но видимо мои мечты не скоро осуществятся. Мы проходили по третьему этажу, где как всем известно были заброшенные кабинеты для траха. Ну как для траха — это мы их так между собой называли. И тут я как раз уловил чей-то стон и сразу же потушил палочку. Быстро открыл дверь кабинета и осветил нарушителей. Честно, я никого не хотел прерывать от секса, но если бы их поймал Филч — влетело бы нам с Гермионой, а сейчас у меня должно быть образцовое поведение. Улов оказался интересным, я даже усмехнулся. Лаванда сидела на парте и уже пыталась поправить свою юбку. А рядом был весь красный Рон, он упорно пытался справиться с ширинкой у брюк. Я украдкой посмотрел на Грейнджер, она вся побелела. У них свободные отношения что ли? Или это измена? Очень хотелось чтобы было второе. Не хочу больше видеть их ужимки по кабинетам и коридорам, и этого слишком довольного взгляда Грейнджер. Рон виновато взглянул на грязнокровку, а меня начала веселить эта сцена. — Так-так гриффиндорцы — я усмехнулся, проводя по ним взглядом — я почему-то не удивлен, это так похоже на вас. Трахаться в старом, пыльном, заброшенном кабинете — это тебе напомнило дом, Уизли? — Его лицо тотчас скривилось и он хотел явно наброситься на меня, но его к сожалению перехватила Лаванда. Я еще шире усмехнулся — Как это благородно, прятаться за спиной девушки, минус 200 баллов с гриффиндора. Надеюсь не нужно объяснять за что? Или вам, гриффиндорцам, все нужно разжевывать? — Рон никак не реагировал, а мне хотелось спровоцировать его, пусть ударит меня первым и тогда я его изобью. Я не мог себе позволить напасть первым. Я же староста — Я почему-то думал, что ты трахаешься с Грейнджер, а теперь смотрю у вас оказывает свободные отношения, как это по современному — Лаванда злобно на меня посмотрела, ей явно не понравилось упоминание Грейнджер. Так так, становится все интереснее. Грязнокровка бывшая Уизлика? Но тогда почему она таким взглядом смотрела на него? Я снова посмотрел на нее. Она упорно молчала и делала вид, что я ничего не говорил про нее. Но этот разочарованный взгляд, который она бросила на Уизлика о много говорил. — МОЙ РОНУСИК НИКОГДА БЫ НЕ СТАЛ С НЕЙ СПАТЬ! — отвлекла меня от Грейнджер Лаванда своим пронзительным и противным голосом. Я начал смеяться. — Как ты его назвала? Ронусик? Это прозвище для какой-то собаки? — лицо Уизлика начало сильно краснеть. Блять, че за хуйня. Ронусик? Пиздец. — Отойди, Лаванда — Он попытался ко мне приблизиться. Ну же давай Браун будь умницей, отойди. И я залью этот пол его кровью. Отомщу за все, за отца в том числе — Ты блять ответишь за свои слова, уебок! — воскликнул Уизлик — Минус 50 баллов за оскорбления главного старосты школы, Ронусик — Я спародировал Лаванду, он еще сильнее нахмурился и уже вырывался из ее рук. — Пойдем отсюда, пожалуйста — сказала Браун. Рон пытался оттолкнуть Лаванду, но ничего не выходило. Грейнджер ушла, и стало уже не так интересно прикалываться над ее дружком-любовником. Надеюсь она не уйдет в башню, мне трудно было признать, но нравилось слышать ее шаги за своей спиной. — А что, Ронусик? Я отвечу за свои слова сегодня или нет? — я снова его провоцировал, но он пулей вылетел из класс, оставляя меня с Лавандой. Она не долго думая побежала за ним. Из коридора послышались крики — Это ты во всем виновата! Это ты специально нас поймала! Нравится издеваться надо мной? Рон никогда не будет твоим! Ни один адекватный парень не выберет тебя, Гермиона, когда рядом я! Я симпатичнее, у меня фигура лучше, а ты заучка, которой только и светит, что ловить тех, кто занимается сексом. Сама то наверняка девственница. Когда я вышел из класса, то увидел, как Лаванда накинулась на Гермиону поливая ее словами. Челюсть сжалась до предела. я окинул взглядом Лаванду, и с трудом, но признал, что я бы лично выбрал грязнокровку. Из двух зол нужно же выбирать меньшее? Правильно же? Грейнджер хотя бы приятно пахла. — Че молчишь, курица? Язык проглотила? — Лаванда начала все ближе подходить ко Грейнджер, тыча пальцем — Сука ты недоделанная, только и умеешь, что молчать и хло… — я не дал ей закончить, схватил за плечо и увел в сторону — Минус еще 100 баллов с гриффиндора. Вали блять отсюда и больше, чтобы я тебя рядом с Грейнджер не видел. -Она открыла рот в удивлении, видимо не ожидала, что я заступлюсь за грязнокровку. Я и сам не знал, что я творю — Иди утешай своего Ронусика. Я уверен, он уже где-то хнычет. — Она бросила последний взгляд на Гермиону и ушла. Я снова взглянул на нее, она села на полу и кажется захныкала. Она казалось сейчас особенно хрупкой и даже сломленной. Я медленно подошел к ней ближе и боролся с желанием взять ее на руки и утешить. Это блять не правильно. Я Малфой и мне плевать на нее. Ну почти. — Иди без меня, я плохо себя чувствую — тихо прошептала она мне, не отнимая руки от лица. — Вставай — ответил я ей. Сильнее сжимая челюсть, здесь в коридоре ее запах сразу же заполнил мои легкие. И я уже сдерживал себя, чтобы не прижаться к ней. Она поднялась на ноги, опираясь на стену. И быстро пошла вперед, практически сразу переходя на бег. Я ее догнал и схватил за плечо, заставляя остановиться. Снова этот запах, но сейчас все ее лицо было в слезах. И это удерживало меня от того, чтобы опять начать фантазировать о ее голом теле. — Я пойду первым — сказал я Гермионе, сжав руки в кулаки, и ушел вперед, подальше, чтобы не видеть ее и не слышать этот запах.