Different love

Леви замечает, как долго взгляд Эри уже направлен на его губы. Вздыхая, мужчина поджимает их, прежде чем девушка отворачивается, смущенная собственными действиями. Аккерман поступает точно также, нервно прочищая горло, надеясь вот-вот восстановить самообладание. — Что значит «поцеловать»? — Что? — Ты сказала «поцеловать». Конечно, Леви несколько взволнован недавним пристальным взглядом Эри, но он не хочет показывать уязвимость или слабость. Вместо этого мужчина пытается сохранить свое обычное холодное и отчужденное поведение, надеясь, что этот разговор не зайдет слишком далеко. Леви никогда раньше не оказывался в подобной ситуации, когда кто-то вот так открыто смотрел на его рот. Ему слегка неловко, однако в то же время мужчина немного взволнован. — Извините. Я не подумала, прежде чем… — Это же не ответ на вопрос. Услышав, как Эри сказала «поцеловать», Леви почувствовал, как его сердце учащенно забилось, а дыхание сбилось. Он знает, что ему нельзя пересекать установленные границы, однако в глубине души ему хотелось бросить все и один раз в жизни сделать то, что хочется. — Все равно извините… Аккерман замечает сожаление в глазах Эри и невольно наклоняется еще ближе. — Все в порядке, — мягко заверяет Леви, стараясь говорить как можно спокойнее, сохраняя при этом некоторую дистанцию между ними. — Но нам нужно установить четкие границы, если мы собираемся эффективно работать вместе в дальнейшем. Поправляя темный пиджак, Аккерман прикрывает веки и сосредотачивается на задаче, не позволяя мыслям слишком развиваться. Эри не может избавиться от непонятного огонька желания, разжигающегося внутри, в районе грудной клетки. Она кусает губу, сглатывает, прекрасно понимая, что с ее стороны будет невероятно неуместным поддаваться такому порыву, учитывая профессиональную сторону отношений. Однако этот риск почти не отрезвляет, девушка все равно испытывает искушение переступить черту. При мысли о том, чтобы попробовать на вкус находящиеся слишком близко губы по спине бегут мурашки, пальцы сильнее сжимают край стола. Пытаясь подавить растущее желание, сжигающее изнутри, Эри часто моргает. Она уверена, что поцеловать капитана — значит осознанно пойти на нарушение, которое потенциально может разрушить их отношения и его положение как ее старшего офицера. Но искушение слишком сильно, чтобы сопротивляться ему дольше. «Плевать, потом решишь эту проблему» И это оказывается одним из самых сильных поступков, которые Эри когда-либо совершала. Когда девушка неожиданно подалась вперед, вынудив Леви еле заметно вздрогнуть, губы их соприкоснулись, не прошло и трех секунд. Мужчина на мгновение заколебался, застигнутый врасплох, однако быстро пришел в себя и мягко, обхватывая чужие запястья, оттолкнул, кусая щеку изнутри. — Эри, прекрати это, — Аккерман произносит строго, тут же отводя глаза. В голосе его все же слышится намек на дрожь. — Наши отношения не... Ты должна уважать мои границы, если мы хотим продолжать работать вместе. Несмотря на попытку собраться с силами, расставить приоритеты и барьеры, Леви не мог не почувствовать укола вины за то, что так резко оттолкнул Эри. Он знал, что сыграл свою роль в создании этой ситуации, позволив их взаимодействию стать таким доверительным, но в конечном счете Леви должен был поставить безопасность Эри и свой собственный самоконтроль превыше любых личных желаний. — Ч-черт… Капитан… Не знаю, что на меня нашло… Леви поднимается со стула и замирает, тупо уставившись в стену, переваривая бурлящие внутри него эмоции. Разум захвачен моментом, когда Эри поцеловала, и теперь мужчина думает, что виноват, потому что позволил увлечь себя, хоть и знал, что так делать нельзя. Нужно было установить границы четче, дать понять, что такая близость неприемлема, однако невозможно хоть на секунду не поддаться ошеломляющим ощущениям, пробегающим по телу. — Ну и дура! Леви слушает монолог Эри, покачивая головой. Он понимает, почему она так расстроена; в конце концов это было нарушением протокола и этикета, которое могло иметь серьезные последствия для них обоих, если бы это кто-то увидел, но сейчас, изучая позу избегающей зрительного контакта девушки, Аккерман ничего так не хочет, как заверить ее, что она по прежнему остается хорошим солдатом. В его понимании. — Еще раз извините. Наверное… Мне уже пора идти. Аккерман представляет, как протягивает руку, чтобы нежно коснуться девичьей щеки, чтобы отмести все оставшиеся сомнения, которые могли возникнуть у нее по поводу их сегодняшней встречи. — Пожалуйста… Не рассказывайте об этом никому. Обещаю, такого больше не повторится. Эри кидает это тихим голосом и аккуратно закрывает дверь, предварительно накинув куртку на плечи. Леви улавливает, как девушка говорит что-то еще, находясь в коридоре. Когда мужчина остается в полном одиночестве, сразу снимает пиджак и откладывает его в сторону, обнажая под ним облегающую белую рубашку, подчеркивающую мускулистое телосложение. Стоя неподвижно и медленно рассматривая кабинет, Леви не позволяет себе задуматься о том, как все сложилось бы, ответь он взаимностью. Слишком серьезная тема для рассуждения на ночь. Сердце начинает биться намного быстрее, когда Леви облокачивается на стол и думает о том, что может произойти, если кто-то узнает об этом тайном моменте. Это ведь вполне может разрушить репутацию, все закончится печально и второго шанса не будет. <b>***</b> Эри сидит на кровати, покачиваясь, испытывая противоречивые чувства, вспоминая о том, что произошло ранее. Поцелуй был совершенно неуместным, однако девушка ничего не могла с собой поделать. Она так сильно хотела просто попробовать, и, заметив, что капитан пододвинулся ближе, потеряла контроль. А теперь нужно держаться от мужчины подальше. Нервно потирая лицо, девушка задумывается о том, как сильно сожалеет. Ей нужно сохранять спокойствие, иначе все может выйти из-под контроля. Несмотря на осознание того, что необходимо переключиться хоть на что-то, Эри ловит себя на том, что думает о капитане. Почувствовал ли он что-нибудь во время этого короткого момента? Ему это понравилось? Или просто было неудобно из-за внезапности всего этого? Девушка пытается снизить уровень вины и стыда, захлестывающих волной. Кажется, капитану было не по себе. Эри разрывается между желанием забыть о случившемся и желанием быть ближе. Это все новое, такое незнакомое и притягивающее. Забавно, как ситуация Греты перекликается с тем, что сделала Эри. Девушка осознает, что после такого серьезного инцидента отношения с капитаном сильно изменятся, скорее всего, в худшую сторону, теперь будет трудно чувствовать себя рядом с мужчиной абсолютно комфортно. А ведь Эри только-только прониклась всеми этими, казалось, незначительными встречами. Нужно дать капитану пространство и время все обдумать. И себе тоже. Наверное, самым верным решением будет держаться на расстоянии и не вступать в диалог без крайней необходимости. — Да, войдите! Громко выкрикивая, Эри отталкивается от стены и натягивает одеяло на ноги, когда слышит осторожный стук в дверь. Появившийся в проеме Эрен заглядывает внутрь комнаты, просовывая в небольшую щель голову. Замечая сидящую на кровати Эри, парень машет рукой и уточняет, точно ли можно войти. Утро начинается тяжело. — Ты хотела, чтобы я рассказал, что произошло тогда… — Я хотела? — М? — А… — моментально вспоминая о просьбе, Эри неловко пожимает плечами. — Да, точно… Насчет Райнера и Бертольда. В тот момент, когда Эрен начинает говорить, Эри тихо сидит, делая вид, что внимательно слушает, в то время как на самом деле погружена в никак не покидающие рассуждения. Йегер расхаживает по комнате, начиная свой рассказ издалека, поэтому девушка ничего не теряет — чего-то полезного в первые несколько минут сказано не было. — Ты меня слушаешь? — Я слушаю… — Так вот, — немного поднимая правую руку, Эрен щурится, восстанавливая цепочку событий, — когда Райнер и Бертольд унесли меня с собой… Не помню, как точно потерял сознание, но проснулся в каком-то очень старом доме. В отличие от тебя, у меня не были связаны ни руки, ни ноги, поэтому я мог легко перемещаться по территории какой-то пыльной, грязной комнаты, — чем дольше Эрен говорит, тем сильнее хмурится. — В общем… Они говорили со мной о… Они говорили со мной, — неожиданный отказ Йегера раскрывать темы диалога, произошедшего между ним и парнями, не замечается Эри, потому что она только-только включилась в разговор полностью. — Сказали все тоже самое, что и тебе, так что… Ну… О том. что нужно пойти с ними на их родину и всякое такое… По выражению лица Йегера видно, что он что-то не договаривает. — Я смог сбежать, потому что они отправились к тебе и забыли запереть дверь. Усмешка, в которой моментально расплываются губы, мгновенно перерастает в тихий смешок. — Ты шутишь? — Я сам думаю, что это максимально глупо. — Ясно… Йегер упоминает еще несколько вещей обобщенно, разводя руками и продолжая наворачивать круги по спальне. Эри действительно пытается заставить себя слушать: она сосредотачивается на лице парня, прокручивает в голове его слова, прислушивается к шагам, но в итоге все равно привлекает нежеланное внимание к своему состоянию. — Может быть… Они были в стрессе или напуганы? — Ты хочешь найти оправдание тем, кто проломил стену в твоем родном городе? — ладонями девушка потирает обнаженные бедра под одеялом и хмыкает. — Это абсурд… — Ты выглядишь уставшей. Не выспалась? К сожалению, Эри уже давно привыкла к тому, что может пролежать ночь напролет без сна, рассуждая на разные темы. Это произошло и вчера: когда девушка вернулась в комнату, то сразу же направилась в постель, однако, как только щека коснулась подушки, желание заснуть быстро пропало. Всю ночь девушка проворочалась в кровати в поисках удобного положения, но с треском провалилась. Позже она не лежала в постели на протяжении двух часов, расхаживая из угла в угол, уставившись в потолок широко раскрытыми глазами. — Я не спала. — Что-то случилось? Эрен стоял посреди комнаты как дурак до тех пор, пока Эри не спустилась к нему и не предложила сесть на кровать Микасы. Пока Аккерман и Наоми на завтраке можно и поговорить. — Я просто… Не очень хорошо… Понимаешь… — вздох. — Я слишком много беспокоюсь о вещах, о которых раньше даже не задумывалась. Эрен пришел сюда, чтобы получить поддержку, однако теперь настроен на то, чтобы разузнать о переживаниях Эри как можно больше и предложить ей помощь. В крайнем случае плечо, чтобы поплакаться. — Можешь рассказать, если хочешь. Эри смотрит на парня глазами, полными отчаяния и непонимания, затем отворачивается ненадолго: — Я просто… Не знаю… Просто у меня кое-что на уме. Я сделала не очень хорошую вещь, и она была необдуманной. Из-за этого кое-кто пострадал, я полагаю. — Что-то с Наоми? — Лучше бы… Точнее… Не то чтобы можно сравнивать такое, просто… Я… Вокруг Эри облаком витает напряжение, Эрен склоняет голову к плечу и приподнимает брови, разглядывая каждый миллиметр лица напротив. Девушка выглядит, разговаривает и ведет себя так, будто что-то скрывает. Через некоторое время Йегер замечает, что Эри избегает возможности смотреть ему в глаза, что необычно для нее. Это заставляет серьезно задуматься. — Ты же знаешь, что можешь поделиться со мной, да? Все, о чем только тревожишься. Эри слегка кивает в ответ, признавая правоту слов Эрена, ничего не говоря. Она знает, что у нее серьезные проблемы с доверием; девушке трудно открываться людям в последнее время, особенно, когда она предполагает, что они могут осудить. — Да так… Я вообще-то хотела просто поговорить насчет Райнера и Бертольда… Не нужно обсуждать мои проблемы… Эрен смотрит на Эри, тихо кашляя, ни на секунду не поверив в ложь, сказанную для того, чтобы не отвечать на вопросы. Он знает ее достаточно хорошо, чтобы распознать любые фальшивые отговорки. Выражение лица Эрена становится более серьезным, когда он замечает натянутую улыбку. Йегер понял, что что-то не так, в тот момент, когда только-только зашел в комнату, и он не с собирается позволять так легко оттолкнуть его. — Эри, — твердо произносит Эрен, цокая языком настолько громко, что девушка вздрагивает. Его тон требует ее внимания, — что происходит? Ты не можешь скрыть от меня свои эмоции. Эрен выдыхает сквозь стиснутые зубы, предпринимая попытку оставаться спокойным и терпеливым, несмотря на внутреннее смятение. Сейчас он хочет только защитить Эри от того, что ее беспокоит, поэтому крайне необходимо, чтобы она доверяла ему настолько, чтобы полностью довериться. Парню казалось, что они давно установили такой уровень поддержки и взаимопонимания, однако сейчас все кажется максимально странным и даже пугающим. Эри опирается на руки позади, все еще стараясь сохранить свою натянутую улыбку. — Да, я знаю, Эрен… Спасибо тебе… У девушки в грудной клетке что-то тяжелое, как будто на нее положили какой-то груз, лишая возможности нормально дышать. Она ощущает себя такой потерянной и одинокой; на самом деле хочется с кем-нибудь поговорить, однако девушка не в состоянии найти те слова, которые помогут ей выразить все, что на душе, не искажая смысла. Учитывая то, что Эри не собирается рассказывать о поцелуе напрямую, это превращается в еще более сложную задачу. Эрен внимательно наблюдает, словно физически ощущая серьезность эмоционального расстройства, не замечая бесчисленные попытки Эри скрыть его. Не долго думая, парень промаргивается и протягивает руку, чтобы положить ее поверх девичьей. Он держит так несколько секунд, нежно сжимая, прежде чем убирает и немного отклоняется назад, замечая, как Эри хмурится. — Все в порядке, — Йегер такой заботливый прямо сейчас, даже не хочется его отпускать, — ты не обязана ничего говорить, если не хочешь. Просто знай, что я здесь ради тебя. Точнее… Ну да, ради тебя. — Да… Я знаю, поэтому еще раз большое спасибо…

***

Эрену тяжело. Парню смириться с тем, что он периодически видит будущее было сложно, да он и не до конца принял этот факт, однако еще сложнее оказалось молчать об этом. Единственное, что Йегер сделал — поделился с Эри информацией о смерти Наоми, которую увидел в одном из своих снов. Он не в состоянии объяснить, почему это происходит, иногда, когда в реальной жизни случается что-то, что было в его сне, словно по прописанному заранее сценарию, Эрену хочется провалиться сквозь землю и навсегда исчезнуть, лишь бы больше никогда не сталкиваться с противоречивыми мыслями. Сколь бы Эрен ни старался — ничего не меняется. Кошмары из сновидений продолжают преследовать его изо дня в день. Сейчас Эрен сидит на своей кровати, погруженный в рассуждения, потому что поймал момент, когда Армина не было в комнате. Он помнит обещание, которое дал самому себе, — спасти человечество, даже если это означает пожертвовать собой или кем-нибудь другим, однако в глубине души парень уверен, что не сможет пройти через это. Он чувствует вину за то, что подводит остальных, за то, что не может разобраться с тем, что угнетает его, за то, что не понимает, откуда это все в нем, за то, что… Да за все. За каждый прожитый день. — Я больше не хочу этого делать, — шепчет Йегер, потирая подбородок большим пальцем, на глазах у него выступают слезы. Он не знает, как поступить, к кому обратиться. Все, чего Эрен хочет, — чтобы его друзья были рядом с ним, крепко обнимали и говорили, что все будет хорошо. — Я не хочу заставлять их проходить через эту боль… Эрен побежден и подавлен своей миссией. Ему трудно ясно видеть сложившуюся картинку, когда все эти эмоции затуманивают его разум. — Это неправильно… Какая-то часть Йегера будто умирает каждый раз, когда он думает о том, что ему придется причинить боль тем, кто ему дорог больше всего. Парень не хочет подвергать страданиям близких ему людей, однако что-то внутри буквально кричит о том, что это необходимо для общего блага, о том, что нельзя позволить ничему помешать достичь цели, как бы сильно это не ранило. — Эрен? Армин сделал шаг вперед. Парень удивлен, что Эрен не заметил его в тот момент, когда он переступил порог около минуты назад. — А? Неосознанно Эрен вытирает слезы и ерзает на кровати, поворачиваясь к окну, чтобы сделать вид, что все хорошо, что ничего не беспокоит, но уже слишком поздно. — Почему ты плачешь? — Ты поговорил с Наоми? — Не меняй тему. Когда Арлерт опускается на кровать рядом, она издает противный скрип. — Нет, я не плачу, Армин. Я просто… Черт, устал, наверное? — самая очевидная ложь. Эрен говорит это хрипло, надеясь, что Арлерт не заподозрит ничего неладного. — Но, серьезно… Разве ты не хотел помириться с Наоми? Армин в этот же миг стонет в отчаянии, на секунду задумываясь о том, что лучше промолчать, однако решает настаивать дальше: — Да ладно, Эрен. Обычно ты мне так не лжешь. Что происходит? — парень придвигается ближе к Йегеру, обеспокоенный состоянием друга. — Опять что-то с Эри? — Нет. Вся моя жизни не крутится вокруг нее, Армин. Арлерт тут же хмурится, не понимая, почему Эрен отрицает то, что обычно все его проблемы или перепады настроения связаны именно с Эри и его любовью к ней. — Хорошо, тогда в чем дело? Можешь поговорить со мной, ты это знаешь, но… Если действительно хочешь, чтобы я оставил тебя в покое, то просто скажи. — Уходи. Как только Армин покидает небольшое помещение, Эрен ложится на кровать, еще более подавленный. Он не может избавиться ни от мыслей, затуманивающих его разум, ни от эмоций, давящих на сердце. Это похоже на постоянную битву между тем, что парень хочет, и тем, что ему нужно сделать для общего блага. — Это убивает меня, — слезы снова подступают к горлу. — Почему все должно быть таким чертовски трудным?