Часть 6. Несчастный Павлик, Манюня и загадочный чердак
18 октября 2023 г. в 09:25
Домой через всё село Великие Колдуны Таня летела не сказать, что на метле, но будто на реактивной тяге. Секреты начали душить липкой паутиной, запутывая счастливую жизнь «до» с Толиком, в «сейчас» без него. Возникло много вопросов, ответов на которые пока не находилось. А хлама в голове Таня не любила.
Спартанская в отношении порядка бабка всегда прививала если не любовь, то хоть привычку к упорядоченности что в доме предметов, что мыслей в голове.
«Никогда не гони лошадей, голуба моя!» — любила она приговаривать в моменты нежностей, вызванных приходом Кузьмича с его особыми настойками на травках.
Бабка тогда глупо хихикала, слушала внизу какую-то муть на старом патефоне, а у Тани на втором этаже мощно долбал Рамштайн.
Ну, оно и к лучшему.
Нечего слушать то, с чем юному уму будет тяжело свыкнуться.
Сейчас срочно нужно попасть на чердак.
С бешеной скоростью Таня влетела во двор, чуть не придавив калиткой гуся Павла, неосторожно клевавшего что-то у забора. На что тот начал хлопать крыльями и попёр выяснять кто тут главный альфа-самец, но рыжая, ощутив странный прилив адреналина и злобы, грозно сверкнула глазами на наглую птицу и продолжила путь.
Гусь слился за секунды, попутно что-то проклокотав на своём птичьем про злых девочек.
— Поматерись мне ещё, скотина бесячая! — буркнула ему вслед девушка и, влетев в сени, заорала на весь дом: — Баааа!!! Я вернулась!!!
Ни звука ни раздалось ни из кухни, ни из зала, ни из подпола.
«Значит, дома никого, — пронеслось в голове у Тани. — Отлично».
Переобувшись, ибо мытьё полов в планы не входило, Таня осторожно опустила лестницу-короб и, дрожа от предвкушения и ощущения покалывающей на кончиках пальцев неизвестности, поднялась на чердак.
Чердак был странным. Никакой сырости и спёртого воздуха, почти нет пыли — если только в углах, и то, казалось, что и там её кто-то периодически протирал.
— Интересно, — произнесла Таня вслух…
И вдруг раздался громкий чих.
Таня, подпрыгнув от неожиданности, начала шарить по стене в поисках выключателя. Ибо чихала точно не она, потому что так делать не осознавая, не умеет никто.
Наконец-то найдя выключатель, ещё допотопный, со времён, как говорила бабушка, «дедовых косяков» девушка повернула рычажок.
Под крышей зажглась тусклая лампочка, озарив мрак чердака хоть каким-то светом.
И тут чих раздался снова.
Таня отпрыгнула в сторону и зажала себе рот руками, чтобы не заорать. На неё, утирая сопли и периодически чихая, смотрело странное нечто…
Нечто было одето в балахон, едва прикрывающий босые ноги, имело светло-русую, всклокоченную шевелюру и, почему-то, нарисованные над верхней губой усы.
— Пиздец, — обалдевше выдала Татьяна, отступая на шаг. Под ногой что-то хрустнуло.
— Не смей! — заорало нечто. — Я их неделю выкапывала!
— Кого? — икнула Таня. — Ты вообще кто и о чём?
— Манюня я, — сказало странное создание и утёрло нос балахоном, который оказался мешком из-под картошки. — Домовица ваша.
— Ага, понятно, а усы зачем?
— Какие усы? — посмотрев на Таню, как на идиотку, Манюня достала из недр балахона маленькую пудреницу. — Леший, скотина! — вдруг заорала Маня диким голосом. — Убью, засранец!!!
Таня молча подошла к первому попавшемуся ящику, села на него и задумалась. Странные вещи, странные люди, или не люди… Что делать, как быть, где искать ответы — ничего не понятно.
Очнулась от дёрганья за рукав.
— Слышь, Владыка, пойдём покажу чего… Я сама раскопала! Тут бардак был, а я нашла! Пойдём, пойдём, башкой не ударься, дылда!
Таня на автомате двинула за Машкой к старому, уже видавшему виды, сундуку.
— Вот! — с гордостью произнесла Манюня. — Архиалогия и антрапалогия! Книги твоих родителей. Я сохранила. И сама читала, да, — Манюня причмокнула. — Красивые картинки там.
Таня, судорожно сглотнув ставшую вязкой слюну, протянула дрожащую руку к… дневникам? Это дневники отца и матери, ох.......
— Эй, дылда! — Манюня резко выдрала у неё из рук листок со странными письменами. — Баб Настя знать не должна! Что хочешь говори о том, что тут делала! Поняла?
— Да, я, да… я… что…
— Да через плечо! Да что за семейка! Иди, говорю, бабка зовёт!
Таня, с трудом отложив дневники родителей, поднялась и, как сомнамбула, двинулась к лестнице. Но вдруг вспомнила, что самый главный вопрос так и не задала этой странной нелюди: — Толик? Что с ним?
— Иди, ведьма, хорошо всё с твоим Толиком, вернётся скоро. Ежели примешь — останется. Ежели нет…