И слова не нужны...

Дань Хэн молчит весь путь, что они возвращаются на звёздном ялике, стараясь не смотреть на Келуса... но не получается. Келус тоже молчит. И даже не смотрит на него. И это... больно. Разумеется, Дань Хэн осознавал, что его новый облик очень непривычен и, может, даже устрашающ, и пусть не по его вине, но он может знатно понервировать компаньонов. Он старался успокоить себя, напоминая, что Келус и Март 7 - не просто команда, а самые настоящие друзья, и они могут чуть побояться, чуть поотстраниться, но в конечном итоге... в конечном итоге примут его?.. Эта мысль казалась очень вероятной, пока... Да, Март 7 выглядела немного напуганной, но после признания Дань Хэна успокоилась, облегчённо выдыхая, и даже пару раз улыбнулась. Господин Вельт же почти не выглядел поражённым, с улыбкой принимая нового-старого члена экипажа, как и в самый первый раз. Но... Келус... Сначала он тоже выглядел ошарашенным. Такие чистые, искренние - напуганные глаза смотрели прямо на него. После заветных слов он выдохнул и... просто замолчал. Никаких слов и действий, лишь изредкие кивки на слова Вельта и Генерала... Да, никакого отречения, грубых слов или подозрительных взглядов тоже не было - он спокойно подошёл, не глядя на него, протягивая ладонь, а потом также спокойно двинулся за ним, по прежнему не приветствуя. Хотелось верить, да и их постоянная переписка, в которой явно раскрывалось волнение друг о друге... Неужели новый облик так противен для Келуса? Дань Хэн неожиданно ловит золотистый взгляд, устремлённый на него, когда они почти подлетели к Возвышающемуся Святилищу, но тот быстро опускается, явственно оставляя осколок глубоко в грудине переродившегося Видъяхара. Дань Хэн действительно привязался к Келусу. Казалось, что это было взаимно... Разговор компаньонов и прибывших рыцарей, что помогают поддерживать Цзин Юаня, проходит немного мимо него. Он коротко отвечает на редкие вопросы, бережно передает на руки генерала, коротко описывает ситуацию догадывающейся Фу Сюань и немного отстаёт от спешащих впереди Март 7 и Вельта. Келус тоже начинает следовать за ними, но... Оборачивается. На него. И смотрит пристально. Облачные Рыцари во главе Фу Сюань срочно покинули их, а отошедшие компаньоны, быстро обернувшись, рассудили не мешать личному моменту - лишь кивнули в сторону, в которую они двинутся, и уверенно ушли вперёд. Дань Хэн смотрит прямо, стараясь спрятать волнение и неуверенность. Келус осторожно приближается к нему, но... Всё также молчит. Это действительно делает больно. Переродившийся Видъяхара скомкано выдыхает, отводя взгляд.  — Я... Слова застревают в груди. Кажется, им не суждено выйти оттуда. Келус стремительно его обнимает. Прижимается крепко-крепко, действуя так же молниеносно, как и в любом бою - оплетает его на максимальную длину руками и головой так и жмётся к самому сердцу, стискивая ещё сильнее, почти до боли. До такой приятной боли! Дань Хэн ошарашено выдыхает, широко распахивая глаза и неверяще устремляя взгляд прямо на прижимающегося Келуса. И чувствует, как тот дрожит. Выдыхает судорожно, тянется всё вперёд, всё сильнее, доставляя небольшой дискомфорт им обоим, но всё не прекращает буквально оплетать своим телом чужое. — Келу-у-ус... - тянет он поражённо, и сам мягко обхватывает вздрагивающие плечи компаньона, всё ещё не отошедший от резкой смены обстановки. Каков глупец... И ведь действительно боялся. — Я... я... - пытается Келус, и голос его хриплый, на грани шепота, а тело всё вздрагивает и вздрагивает, и руками лишь сильнее обнимает. Но тут резко отстраняется, вскидывая голову, смотря прямо в чужие глаза, — я так скучал, Дань Хэн... А как увидел, то столько всего резко навалилось - в порядке ли ты? И так... и так хорошо, что живой и... вроде целый... А ещё в компании генерала, а он такой мутный... - чуть всхлипывая, судорожно бормочет Келус, неконтролируемыми руками начинает оглаживать кисти, плечи, грудь и лицо Видъяхары, от чего Дань Хэн сам сильнее притягивает к себе компаньона, - и тебя приводят, и теперь окончательно с нами, а я поверить не могу - так места себе не находил, пока тебя рядом не было, а теперь... теперь... Келус обхватывает ладонями его лицо, заглядывая в совершенные голубые глаза, даже не думая скрывать счастье на грани боли в своих золотистых. — Я так скучал по тебе, Дань Хэн. Шепчет искренне, сокровенное, позволяя прочитать чуть больше в глазах - того, что не может материализоваться в пустых словах. А Видъяхара замер поражённо, способный слышать лишь чужое признание, да стук своего сердца. Глупец... Келус никогда его не предаст. Теперь Дань Хэн тянет к себе Первопроходца, обнимая за талию и голову, поглаживая как только может, пытаясь подарить успокоение. Келус вновь оплетает его тело, будто из них двоих Видъяхара - он, и стискивает, пусть теперь и не до боли, но сильно - трепетно... Им везёт на редких прохожих, что уважительно делают вид, будто совершенно ничего не видят, и просто... Просто стоят в таких нужных объятиях. Долгое, или короткое время - не важно, но они оба впитывают по-максимуму каждое ощущение. Дань Хэн зарывается ладонью и носом в чужие волосы, что всегда пахнут далеким космосом, звёздами, а сейчас - отголосками огня и морской воды, и сам растворяется в ощущении стиснутых крепких рук. — Я тоже скучал... - хрипло произносит он, опуская обе руки на талию Первопроходца. — И... очень испугался, когда ты смолчал. Келус отрывается от него, глядя широко раскрытыми глазами, в которых явно проступила вина и грусть - определённо, хочет что-то сказать, извиниться и утешить, но Дань Хэн предупреждающе приподнимает ладонь, мягко оглаживая скулу Первопроходца. — Но это моя вина. Мне не следовало сомневаться в тебе, - благовейно произносит он, чуть усмехаясь на нахмурившийся, явно протестующий взгляд. — Всё хорошо, Келус. Первопроходец ещё чуть хмурится, а потом прикрывает глаза, сильнее опираясь на ласкающую руку. Сам приподнимает ладонь, переплетая пальцы, и когда он вновь открывает глаза, в его взгляде лишь безграничное, сияющее счастье. — Ты такой красивый, Дань Хэн... Видъяхара замирает, чувствуя поднимающиеся волны в груди, и медленно опускает взгляд, неожиданно теряясь во всём многообразии минувших и накатывающих чувств. Глупец... он такой глупец... — Я рад, что мой новый облик не пугает тебя, - скомкано отвечает он, не поднимая взгляда, но всё-равно ощущает, как Первопроходец тянется к нему. На его скулу тоже ложится ладонь, неуверенно, но всё же оглаживая, а переплетенные пальцы другой руки сжимают сильнее. — Твоя красота никогда не будет пугать меня, - тихо, но уверенно шепчут ему, и Келус вновь прижимается ближе. Вновь - к самому сердцу. И пока они смотрят друг другу в глаза, держа в своих ладонях самое драгоценное - то, что может и убить, и спасти, кажется, что всей безграничной Вселенной мало, чтобы вновь разлучить их. — Мне тебя не хватало.. - одновременно шепчут они, прижимаясь лбами. Келус улыбается, а Дань Хэн... А Дань Хэн - тоже. Идиллию нарушают также одновременно пискнувшие телефоны. Компаньоны замирают, а потом Келус счастливо хохочет, а Дань Хэн лишь наблюдает за ним, коротко улыбаясь. Да, что-то они подзадержались. Переплетенные руки они ещё долго не разжимают.